ололись  как
иглы.
   Ее пальцы вцепились в одеяло - толстое, грубое, грязно-бурого  цвета.
В этой вещи был какой-то смысл, ужасный, но смысл. Все  вокруг  казалось
ненастоящим,  и  только  это  одеяло,  как  якорь,  привязывало   ее   к
реальности. Если бы она выпустила его,  то  провалилась  бы,  утонула  в
своих иллюзиях, пропала бы навсегда.
   Крысобой ущипнул ее за руку.
   - Эй, ты что, заснула? - шепнул он.  Она  вздрогнула  и  вернулась  в
класс. Детолов отнял от носа дерюгу. Он смотрел на Джейн. Подняв длинную
руку так, что спустился рукав пиджака и стали видны запонки,  он  указал
на задний ряд и впервые заговорил:
   - Вы, там. Девушка. Встаньте, пожалуйста.
   Парализованная страхом, Джейн увидела, что  ее  соседка,  вся  дрожа,
медленно поднимается с места. Это была Саломе.
   Детолов  пристально  смотрел  на  нее.   Одна   бровь   вопросительно
поднялась, ноздри подрагивали, словно  он  чего-то  не  понимал,  но  не
сомневался, что поймет. Он сделал шаг вперед.
   И тут кто-то пукнул.
   Это была  добросовестная,  крупная,  полнозвучная  акция.  Все  взоры
обратились к переднему ряду. Разнесся сложный, богатый  запах  -  метан,
чеснок, вареная капуста и сероводород, от которого  защипало  в  глазах.
Явственно видное зеленоватое облачко расплывалось по комнате.  Несколько
девочек нервно хихикнули и  прижали  к  губам  платочки.  Более  стойкие
мальчики просто зажали носы.
   - Господи, Хебог!  -  вскричал  пораженный  Кошкодав.  Вернувшийся  к
существованию Сучок уже  выволакивал  упирающегося  гнома  из-за  парты.
Кошкодав ухватил Хебога за другую руку.  Вдвоем  они  развернули  его  и
швырнули к доске головой вперед. Раздался грохот, и доска треснула.
   Детолов наблюдал происшествие с вежливо-безразличной улыбкой.
   Кошкодав отступил. Сучок схватил Хебога  за  шиворот  и  поставил  на
ноги. Он держал его  так,  что  тот,  задыхаясь,  стоял  на  цыпочках  с
посиневшим лицом. Мгновение -  и  Сучок  вышиб  его  в  коридор,  придав
ускорение в сторону карцера.
   Кто-то легонько тронул Джейн за руку. Она обернулась. Никого.
   Саломе  тем  временем,   повинуясь   решительному   жесту   Крысобоя,
опустилась назад на скамью. Очень  было  похоже  на  Крысобоя  -  первым
понять, что можно сесть, надеясь, что про тебя  забыли.  Саломе  еще  не
опомнилась. Пораженная, она прошептала:
   - А я и не думала, что он может... Не думала... Детолов откашлялся.
   - На чем, бишь, я остановился?  -  Его  острые  глаза  снова  обежали
задний ряд и решительно остановились на Джейн. - Ах да!
   И  он  снова  вытащил  дерюгу  из  кармана.  Он  вдохнул,   и   Джейн
почувствовала,  что  леденящий  ветер  врывается  к  ней  в  грудь.  Она
вздрогнула от холода и от охватившего ее чувства полной беззащитности. А
Детолов все смотрел на нее, и глаза его все сужались.
   Медленно-медленно он опускал руку, держащую клочок ее старого одеяла.
   Все звуки и запахи классной  комнаты  удалились,  исчезли,  словно  у
приемника села батарейка. Джейн испугалась - она не могла вздохнуть,  из
комнаты словно выкачали воздух. Ее одноклассники  неподвижно  сидели  за
партами, как фигурки, вырезанные из цветной бумаги.
   Детолов повернулся к Кошкодаву, взял его двумя пальцами  за  шиворот,
легонько встряхнул и уложил  на  пол.  Потом  он  неторопливо  пошел  по
проходу,  так  же,  двумя  пальцами,  поднимая  детей  из-за  парт.   Он
перекидывал их через руку, а когда их набиралось достаточно,  относил  к
доске и укладывал поверх учителя.  Задний  ряд  он  оставил  напоследок.
Наконец дошел и до него и собрал на руку всех, кроме Джейн. Она  сидела,
дрожа от ужаса и стараясь на него не смотреть. Последним был Крысобой  с
застывшей на  лице  ухмылкой.  На  кучу  детей  Детолов  положил  Сучка,
негодующе вытаращившего глаза.
   Он пододвинул стул и сел.
   - Иди сюда. - Он поманил Джейн. - Садись ко мне на колени, поговорим.
Ей оставалось только повиноваться.
   Колени у него были костлявые и жесткие,  сидеть  было  неудобно.  Она
смотрела в стену. Рука в черной перчатке крепко держала, поглаживая,  ее
плечо.
   - Я имею право немедленно арестовать тебя и увести отсюда  силой.  Ты
это понимаешь? Она кивнула. Говорить она не могла.
   - Я служитель закона, Джейн, и важно, чтобы ты это поняла и  признала
мое право приказывать тебе. Соглашение было  заключено,  когда  ты  была
мала, и договор подписан - а ты незаконно уклонилась от его  выполнения.
Ты, конечно, можешь сказать, что имела на это право, потому что с  тобой
обошлись несправедливо и на контракте нет  твоей  подписи.  -  Он  пожал
плечами. - Но, Джейн, ты ведь и сейчас еще  несовершеннолетняя,  и  твоя
подпись все равно не имеет законной силы. Если несправедливость и  имела
место, то так давно, что сейчас уже ничего не поделать.
   Он взял ее за подбородок и повернул лицом к себе. Брови у  него  были
черные, кустистые, а глаза неподвижные, как два зеркала.
   - Ты ведь согласна с этим?
   Джейн скорчилась в его руках. Пусть он убьет ее, пусть отправит назад
на завод, но она никогда-никогда не признает, что это правильно.
   Детолов вздохнул, словно она его разочаровала:
   - Я родом с севера. Мы там охотимся на обезьян при помощи  дубинки  и
бутылки с широким горлышком. Знаешь, как это делается?
   - Нет, - с трудом выдавила она.
   - Это очень смешно.  Берем  бутылку,  кладем  туда  одну-единственную
черешню, а сами прячемся. Появляется обезьяна. Видит в  бутылке  вкусную
ягодку, сует туда руку и зажимает ягодку  в  кулак.  А  форма  и  размер
горлышка рассчитаны так, что кулак не пролезает.  Обезьяна  может  очень
легко вытащить руку,  но  для  этого  надо  разжать  кулак  и  выпустить
черешню. А  этого-то  она  и  не  в  состоянии  сделать.  И  даже  когда
появляется охотник, посвистывая и помахивая дубинкой, она не находит сил
расстаться с добычей. И охотник вышибает ей мозги.
   Детолов достал из кармана записную книжку в переплете  из  страусовой
кожи. Протянул Джейн кусок мела.
   - Ну-ка, Джейн, напиши на доске слова, которые я продиктую.  Да  пиши
покрасивее, аккуратно, чтобы вышло пять ровных столбиков. Он ждал. Джейн
подошла к доске.
   -  Рекурвор,  -  начал  он  диктовать.   -   Рекусабиле.   Рекусакао.
Рекусадора.
   Джейн от страха успела исписать полдоски, пока поняла, что он диктует
командные коды драконов класса "Молох".
   Она писала дальше, стараясь не показывать, что слова ей знакомы.  Она
надеялась, что коды не сработают. В конце концов, от школы до насыпи  не
меньше четверти мили.
   Кончив писать, она взглянула на то, что получилось.

Рекурвор - Рекусабиле - Рекусакао - Рекусадора - Рекусамор
Рекусанции - Рекусатяв - Рекусатури - Рекусер
   Рекусерати - Рекуссион - Рекуссус - Рекуцио - Рекуционис Рекутитос  -
Рекутитум - Редаккао - Редакцендо - Редактадас Редактамос - Редактарон -
Редадим - Редадинар - Редамбулес Редамнавит -  Редендум  -  Редибитар  -
Редактор - Редивамат Редоккула - Редоктар - Редоктамос  -  Редомбулас  -
Редоррадио

   - Ну что ж, для начала неплохо, - сказал Детолов. Он смотрел через ее
плечо, его свежее дыхание щекотало ей ухо. - Теперь возьми тряпку.
   Он взял ее руку в свою, ласково показывая, где надо стирать.  Он  вел
ее руку, почти прикасаясь к доске,  а  потом  внезапно  опускал,  стирая
слово. Так их сплетенные руки двигались над доской, стирая, по видимости
без всякой системы, то одно слово, то другое.
   Наконец Детолов выпустил ее руку.
   - Вот так, - сказал он, удовлетворенный.

Рекурвор - Рекусадора - Рекусамор
Рекуссус
Редакцендо
Редактамос - Редадим - Редамбулес
Редамнавит

В комнате вдруг стало очень холодно. Грузом легло гигантское присутствие, воздух омрачился, словно железная туча закрыла солнце. Огромный голос спросил без слов:
   Что тебе нужно?
   Это был Меланхтон.
   Джейн хотела повернуться, но  не  смогла.  Шейные  мышцы  зажались  и
закоченели, словно их стиснули стальные клещи. Ноги тоже  не  слушались.
Она тупо смотрела на доску.
   Детолов сказал:
   - Твое имя.
   Что тебе в моем имени, собачка? - Дракон говорил  ласково  и  немного
печально. - Называй меня Смерть, если хочешь. Я тысячами  убивал  таких,
как ты, в Авалоне.
   Под шагами Детолова заскрипел пол. Он подошел к  учительскому  столу,
выдвинул ящик и что-то достал. А через секунду он  прижал  это  к  горлу
Джейн. Это был острый как  бритва  ножик  для  вскрывания  конвертов.  -
Поговорим о смерти?
   Джейн не могла пошевелиться. Она была так мала, так беззащитна, а две
могучие силы боролись за  нее  и  того  и  гляди  могли  раздавить,  как
скорлупку. Присутствие Меланхтона давило тяжестью, словно громадная гора
навалилась на школьное здание.
   Поговорим, пожалуй. Отгадай для начала:
   "Жизнь моя дешево стоит, цену мне смерть придает,  но  со  смертью  я
цену теряю. Кто я?"
   - Заложник. - Детолов убрал нож. У Джейн зачесалось  горло  там,  где
лезвие оцарапало кожу. - А ты, значит, у  нас  любитель  загадок?  Тогда
отгадай мою: "Маники-мани, мышка в кармане, как она запищит, целый  полк
прибежит".
   Нет, песик, не сработает твоя пищалка. Отгадай лучше мою:  "Смотрите,
собачка куда-то бежит, а собачья головка отдельно лежит".
   Силы, сковавшие  Джейн,  ослабли,  она  смогла  повернуться.  Детолов
угрюмо смотрел перед собой.  Комната  была  пропитана  запахом  дракона,
холодной яростью железной рептилии, но на самом деле его здесь не  было.
Он только посылал электронные импульсы.
   Стараясь ступать совсем неслышно, Джейн  медленно  подвинулась  туда,
где Детолов не мог ее видеть, к нему за спину, в  угол  между  столом  и
доской.
   Какой-то вихрь завертелся  вокруг  Детолова,  словно  комары  облаком
налетели на него с  неуловимой  для  глаза  скоростью.  Электромагнитный
смерч, взвиваясь над его головой, пытался поглотить ее,  но  не  мог.  -
Пустые угрозы! - презрительно бросил Детолов. - Ты что же думаешь,  меня
послали против, дракона без всякой защиты? Нет, не так  просто  оторвать
мне голову!
   Он достал очки, неторопливо  развернул,  надел,  снова  раскрыл  свою
записную книжку, пролистнул страницы с кодами и начал читать:
   - Я мысли основа, я мира оплот... НЕТ!!
   - ...хоть глаз меж вещами меня не найдет. Тебя я питаю  и  силу  даю,
но, коль пожелаю, мгновенно убью.
   Воздух взорвался воем, вой перешел в визг и, нестерпимо истончаясь, в
ультразвук. Джейн упала на колени, зажимая  руками  уши.  Драконий  визг
пронзал череп стальной иглой. Зажимать уши было бесполезно.
   Дракон исчезал, уходил...
   Все кончилось.
   - Вот так вот, - сказал Детолов. Джейн встала на ноги, вся дрожа. Она
была сейчас прямо за спиной Детолова, он ее не видел. Она протянула руку
к тяжелому бумагосшивателю на учительском столе.
   - И не пытайся, - небрежно сказал Детолов. Он аккуратно сложил очки и
запрятал в карман. - Что ж, детка, пора вернуть  тебя  на  место.  -  Он
потянулся к ее руке, недвижимо нависшей над столом.
   Раскаты презрительного смеха сотрясли  комнату.  Смех  нарастал,  как
гром,  а  Джейн  чувствовала  себя  пробкой,  пляшущей  на   поверхности
бушующего океана презрения.
   Глупый щенок! Первое, что я сделал, когда прибыл сюда, - заземлил все
электросистемы. Твой магнитный пульсатор на меня не действует!
   На лице Детолова  впервые  появилась  растерянность.  Он  засуетился,
попытался что-то выхватить из-за пазухи.
   - Как ты смог?..
   Но дракон уже загадывал свою последнюю загадку:

Не виден, не слышен, я смерти двойняшка.
   Я ближе к тебе, чем пиджак и рубашка.
   Я мыслеубийца, памяти палач.
   Разрушены замыслы твои, хоть плачь.

   - Лжешь, лжешь! - завопил Детолов. - Я тебя изучил от сих до сих! Нет
у тебя такого оружия! Драконий смех загрохотал с новой силой.
   - У тебя не может быть такого оружия! Его вообще нет!  Если  у  твоей
загадки есть решение, скажи его, я сдаюсь!
   Дракон долго-долго не отвечал ему, упиваясь своей победой. И  наконец
тихий ответ повис в воздухе:
   Склероз.
   Мгновенно Джейн снова оказалась  за  партой.  Она  нормально  дышала,
вокруг стоял обычный сдержанный  шумок  классной  комнаты.  Все  ученики
сидели на своих местах. Детолов стоял у доски с  озадаченным  видом.  Он
водил глазами по рядам, но ее больше не замечал. Обрывок  одеяла  выпал,
незамеченный, из его неподвижной руки. Дракон выиграл.

***

   Когда уроки кончились, Джейн раньше всех выскочила за порог. Она была
свободна! Небо сияло буйной синевой, ветерок приветливо гладил ей щеки.
   Вокруг отцветали вишни. Их нежно-белые лепестки кружились в  воздухе,
как теплый весенний снегопад.
   Ученики расходились из школы. Кто бежал вприпрыжку, громко вопя,  кто
солидно шествовал, осыпаемый вишневыми  лепестками  -  дети  были  такие
разные! Для дриад и цветочных девушек это было лучшее время года, и  они
гордо плыли, как яхты под парусами, а маленькие девчонки  бегали  вокруг
старших подруг, не обращающих на них внимания.
   Джейн шла,  широко  раскрыв  глаза,  захваченная  волшебной  красотой
жизни.
   Ее захлестывало счастье  -  счастье  свободы,  счастье  открывающихся
возможностей. Столько дорог лежало  перед  ней!  Все,  что  пришлось  ей
вынести - годы подневольной работы на заводе, мелочные придирки учителей
и одноклассников, тоска одиночества, зависимость от дракона - он спас ее
сегодня, но не о ней он заботился, а о себе, - все это  было  не  важно.
Жизнь того стоила!
   Одно мгновение свободы вознаграждало за все.

Глава 8

   Все лето  маленькая  цивилизация  на  лужайке  под  боком  у  дракона
развивалась и  процветала.  Случилось  так,  что  однажды  заблудившийся
грузовик с углем, нагоняя время, сдуру съехал с дороги -  решил  срезать
угол, полез через насыпь и в итоге перевернулся. Собрать удалось  только
половину груза - другую растащили мерионы, которым она позволила развить
тяжелую  промышленность.  Они  настроили  заводов.   Улицы   их   теперь
освещались не газовыми фонарями, похожими на прибитых к земле светляков,
а электричеством. Теперь по ночам на улицах и бульварах ярко сияли огни,
что  в  целом  напоминало  начерченную  на  земле   сложную   магическую
диаграмму.  Днем  над  лужайкой  вздымались  клубы  заводского  дыма.  У
маленьких воинов появилось огнестрельное оружие.
   Мало кто из детей ходил в школу. Тех, кто на лето устроился  работать
на полный день, от занятий освобождали, а  остальные  понимали,  что  не
очень важно, научатся они за лето чему-нибудь  или  нет,  потому  что  с
осени, когда вернутся к занятиям их товарищи, все равно начнут  обучение
заново. Школьные дни тянулись вяло и скучно.
   Для  Джейн  это  была  возможность  раз  и   навсегда   покончить   с
отставанием. Ей  бы  хотелось  поработать  как  следует  в  алхимической
лаборатории,  но,  когда  она  обратилась   за   разрешением,   школьная
секретарша отказала ей наотрез. Так что она налегла на математику.
   Однажды, когда она, кончив занятия, собиралась домой,  на  выходе  ее
перехватил Крысобой. Здесь стояло у стены громадное каменное колесо. Оно
предназначалось  для  назидания  школьникам   как   символ   трудолюбия,
послушания и вообще как образ их будущего. К этому колесу и  прислонился
Крысобой, подкарауливая ее.
   - Я слышал, ты много воруешь для Гвен в последнее время, -  начал  он
без предисловий.
   - Да, ну и что? - Джейн в последнее  время  стала  немного  опасаться
Крысобоя. Он вел себя как-то странно - нервно и агрессивно.
   - Интересно! Ты что, в розовые записалась? Она стукнула его кулаком в
грудь, изо всех сил.
   - Дрянь! - воскликнула она. - Гнусный, подлый,  отвратительный...  Он
только засмеялся:
   - Что, в точку попал, а, Сорока?
   - Заткни пасть!
   - Слушай, если вы захотите подключить мужика к своим забавам...
   Джейн бросилась от него прочь не глядя и налетела на Питера,  который
как раз поднимался по лестнице.
   - Эй, осторожнее! - Он не дал ей упасть, придержав обеими  руками  за
плечи на расстоянии вытянутой руки. - Ты  что  такая  расстроенная?  Что
случилось?
   - Да просто... - Она оглянулась через плечо.  Крысобоя,  естественно,
уже не было. - Просто так. - Она немного пришла в себя. - Ты куда идешь?
   - В мастерскую. Вожусь там с одним конягой. Ради зачета.
   На завтра ей много задали.  Кроме  того,  ей  много  чего  надо  было
украсть. Работы по дому тоже хватало. А мастерскую просто  страшно  было
себе представить. Кондиционеры еще работали  кое-как  в  главном  здании
школы, но в мастерской в это время дня воздух,  наверное,  был  раскален
как в печке.
   - Можно я с тобой?
   - Пошли!
   Они молча шли по пустым извилистым коридорам. Питер не любил говорить
о Гвен, когда ее не было рядом, Джейн  с  этим  уже  смирилась.  Поэтому
обычно они с Питером беседовали о машинах.
   - Что за коняга? - спросила она.
   - Мятлик. Знаешь такого?
   - Нет. А какой он?
   - Матерщинник жуткий, крикун. Умом не блещет. Но вообще-то хороший.

***

   Школьный учебный цех отличался от цехов,  в  которых  выросла  Джейн,
отсутствием специализации. В  нем  было  примерно  столько  же  машин  и
инструментов, сколько и в небольшом заводском цеху, но они были  гораздо
разнообразнее:   токарные,   строгальные    и    шлифовальные    станки,
разнообразные пилы, паяльники, был даже сварочный агрегат. Желтые  линии
на безупречно чистом цементном полу разделяли рабочие зоны. В целом  это
напоминало лоскутное одеяло.
   Из двух сборочных отсеков один был  пуст,  а  в  другом  замысловатая
система  храповых  колес  и  цепей  удерживала  на  весу  металлического
жеребца. Его шкура была помята, краска облупилась. Грудная  панель  была
снята,  обнаруживая  сложную  электромеханическую  начинку.  Два  черных
проводка от свечей зажигания болтались у бока.
   - Привет, старая жестянка! - поздоровался Питер. - Как висится?
   Мятлик с усилием вскинул  голову  и  одарил  его  широкой  желтозубой
улыбкой.
   - Висеть - не работать! - весело ответил он. Питер замечательно  умел
обращаться с машинами.
   Они доверяли ему и иногда даже любили. Вот и Мятлик явно привязался к
нему.
   - Рад, что ты доволен. - Питер сунул голову в его разверстую грудь. -
Джейн,  дай-ка  мне  фонарик,  пожалуйста.  И  амперметр,  вон  там,  на
верстаке.
   Джейн дала ему то, что он просил. Питер  стал  ковыряться  в  конских
внутренностях.
   - Ну что, не нашли они, где у тебя коротит?
   - Хрен они когда найдут, говнюки безмозглые.
   - Тише ты, здесь дама!
   - Дак чего, девочка-то своя  в  доску!  -  Мятлик  не  мог  повернуть
голову. Он скосил на Джейн один глаз. Другой глаз  безжизненно  и  слепо
пялился вперед. - Верно, подруга?
   Джейн, прислонившись к  верстаку,  обмахивалась  шляпкой.  Вздрогнув,
когда лошадь обратилась к ней, она сказала:
   - Пожалуйста, пожалуйста.
   - Так дело не пойдет! -  сказал  Питер.  -  Рога  Цернунна!  Что  они
сделали  с  твоим  карбюратором!  Это  чудо,  что  ты  вообще  еще  жив,
понимаешь, жестянка?
   - Да, ...ец полный, - уныло согласился Мятлик. - Двигатель ни  к  ...
Хоть ты ..., а ни ... Сплошное ... Джейн хихикнула.
   - Я тебе сказал, чтоб ты не выражался! - Питер выпрямился  и  покачал
головой. - Сдаюсь! Три дня  я  копался,  не  могу  найти,  где  коротит.
Единственно, что можно сделать,  это  вытащить  всю  проводку  и  начать
заново.
   - А ему больно не будет? - спросила с беспокойством Джейн.
   - Вот, говорил я, она девчонка что надо! - обрадовался Мятлик.  -  Не
то что эта вертлявая сучка, с которой ты ...
   Питер стукнул его гаечным ключом по загривку.
   - Придержи язык, а то я тебя так отделаю!
   - Слушаюсь, начальник! - Мятлик подмигнул  Джейн.  -  Не  заводись  с
пол-оборота!
   Питер взял с  верстака  моток  провода,  раздвижной  гаечный  ключ  и
кусачки. Потом  подкрутил  колеса,  поднимая  Мятлика  повыше.  Болты  в
брюшной панели проржавели и держались намертво. Питер потер их  графитом
и стал обстукивать молотком,  чтобы  немного  ослабит