задев меня.
   Растянувшись на досках, я увидел левый глаз чудища - непомерно большой со
столь  близкого  расстояния,  хотя  на  самом  деле  он  был  всего  лишь  с
человеческую голову. В нем плескалась  безграничная  ненависть,  от  которой
кровь стыла в моих жилах.
   Голова отпрянула - я получил  несколько  секунд,  чтобы  приготовиться  к
выстрелу. Прилаживая стрелу, я намеревался поразить тварь прямиком в  злющий
глаз, лишить ее части зрения, проникнуть в ее мозг.
   Голова застыла в воздухе, готовясь ко второму броску, и  тут  я  выпустил
стрелу. К ней присоединилась еще чья-то, но чудище качнулось, и оба выстрела
не причинили твари никакого вреда. Кольца страшного тела так туго свернулись
вокруг судна, что не было слышно плеска и  движения  воды,  затих  и  ветер,
надувавший наш парус, и в этой тишине дракон повторил свой выпад.
   Я попытался откатиться, но голова была огромной. Избежать встречи  с  ней
было непросто. По счастью, она задела мое плечо не клыком, а краем  губы,  и
отбросила меня прочь от спасительного поручня. Лук дрогнул и  сломался  -  я
защемил его  между  досками  палубы.  Я  бросил  его  и  постарался  обрести
равновесие.
   Другая стрела (должно быть, ее выпустила богиня) настигла  чудище,  когда
оно отводило голову для очередного выпада, и впилась  в  черную  губу  между
клыками. Змею было плевать на такую рану, а я понимал, что в  следующий  раз
он до меня доберется.
   Я отчаянно пытался высвободить меч из ножен, но меч не поддавался.
   В тот миг, пока голова монстра застыла в воздухе, я посмотрел ему прямо в
глаза - они примеривались к последнему удару.
   И тут Мирлин, с тяжелым молотом  в  правой  руке,  закрыл  меня  собой  и
молниеносно обрушил чудовищный удар на голову дракона. Не  берусь  судить  о
силе удара - я видел только, что молот вошел в отверстую пасть и  ударил  по
верхнему небу ближе к горлу, а не к губе.
   Колоссальная сила Мирлина делала молот более грозным оружием, чем  голова
дракона. Чудище отшатнулось так, словно у него  был  сломан  позвоночник,  и
рухнуло на собственные кольца, а затем голова исчезла под водой.
   Мирлин неистово закричал, и я подхватил его клич, но  наша  радость  была
преждевременной. Огромные кольца все еще обвивались вокруг судна, держа  его
в неподвижности, а когда голова дракона ушла под воду, они словно взбесились
и, обхватив нос и корму, приподняли корабль.
   Из воды снова поднялось нечто, показавшееся мне второй  головой.  Но  это
был украшенный гребнем хвост, который ударил  по  вздыбленному  кораблю  изо
всех сил.
   Мачта переломилась, словно спичка, все доски корабля  и  средней  палубы,
треснув, сломались. Голова Горгоны, отделившись от  своего  места  на  носу,
взлетела в воздух и исчезла среди вспененных волн. Я услышал, как вскрикнула
богиня, и вспомнил, что корабль - такая же часть ее самой, как и доспехи.  И
в этом крике слышалось отчаяние смерти.
   Мне уже было безразлично, годился ли к  плаванию  наш  корабль  или  нет,
потому что я вылетел из него, чтобы упасть не в бурные  воды,  но  прямо  на
дракона, неподалеку от того места, куда впились две мои стрелы.
   Какое-то краткое мгновение я цеплялся за тело змея между чешуями,  словно
хотел унестись на нем в пучину, но затем волны сбросили  меня  и  ударили  о
воду с такой силой, что чуть не вышибли дух.
   Силясь не потерять сознание, я изо всех сил пытался вдохнуть, но  воздуха
не было. В легкие попала только грязная  ледяная  вода,  которая,  казалось,
отравила самое мое сердце. Я все еще  барахтался  на  поверхности  странного
моря, и моя красная броня оказалось совсем невесомой, но что-то тащило  меня
вниз, засасывало меня вглубь. Я уцепился за  какую-то  доску,  но  она  была
недостаточно велика, чтобы служить плотом.
   Меня, задыхающегося, кружили волны. Я лихорадочно  оглядывался,  пока  не
заметил   большой   обломок   корабля.    За    него    отчаянно    цеплялся
полубесчувственный Мирлин. Были бы у меня силы, я бы  закричал  от  радости,
что  он  тоже  уцелел.  Я  вытянул   руку,   пытаясь   уцепиться   за   этот
импровизированный плот, но волны отнесли  меня  прочь.  Я  все  еще  не  мог
позвать на помощь, но вот Мирлин поднял голову, и я утешился, что сейчас  он
поможет мне.
   Его глаза встретились с моими, на миг в них блеснула радость -  он  узнал
меня. Но миг был  недолгим  -  что-то  вспыхнуло  в  его  мозгу,  его  глаза
разгорелись, словно разгневанные маяки, и он забился в конвульсиях.
   Он спас бы меня, если бы мог. Но демоны добрались до него и уничтожили  -
еще до того, как он вцепился в обломок.
   Они добрались и до меня - я чувствовал  это,  они  тянули  меня  вниз,  в
мрачные воды, сомкнувшиеся над моей головой. Я знал, что дыхание, за которое
я боролся, никогда не вернется.
   Последняя мысль мелькнула в моем сознании: я знаю, каково это - тонуть.

23

   Как только фары нашего вездехода выхватили  из  сумрака  силуэт  другого,
Клио плавно остановила нашу машину. Сюзарма Лир сидела на месте водителя, но
не делала вид, что ведет ее. Урания, держа Клио  на  коленях,  сидела  между
нами.
   - Иди-ка лучше к пушкам. Они нам могут понадобиться, - сказал я Сюзарме.
   Полковник Лир тут же ушла, а на  ее  место  сел  Мирлин.  Рядом  с  чужим
вездеходом, который стоял, упершись в голую стену, не было заметно  никакого
движения. Свет фар отражался от стены и создавал вокруг  него  ореол.  Двери
вездехода выглядели наглухо закрытыми.
   - Ты думаешь, они все спустились? - спросил Мирлин. Он, конечно,  имел  в
виду, что наши недруги нашли шахту, слишком узкую  для  вездехода,  и  пошли
дальше в скафандрах. Но это было бы слишком просто. Или Тульяр  со  товарищи
все еще сидели внутри, либо мы нарвались на ловушку вроде той, что ждала нас
в первой шахте.
   - Они не могли знать, что мы потеряли след, - задумчиво сказал я.
   Но так или иначе должны были предполагать,  что  мы  настигнем  их,  если
выйдем живыми из всех испытаний. А если и оставили вездеход, то вполне могли
превратить его и бомбу замедленного действия.
   - Но он понадобится им на обратном пути,  -  заспорил  Мирлин.  -  Тульяр
ведет их на верную гибель, но они-то этого не знают.
   Это было справедливо. Нетрудно представить реакцию Джона Финна,  если  бы
ему предложили взорвать машину.
   - Те, кого мы преследуем, могли оставить скаридов как прикрытие,  поручив
им стрелять, если мы попробуем открыть двери? - спросила Урания.
   - Могли, - ответил я, - но и это вызывает сомнение. Парочка снайперов  не
может перестрелять нас всех. Предположим, они все же сделают это. Кому охота
оставаться в этом Богом забытом  месте?  Если  Тульяр  и  иже  с  ним  ушли,
прикрывающие будут предоставлены сами себе - деваться-то некуда.
   - Достаточно ли у них скафандров? - спросил Мирлин с тревогой.  -  Может,
на всех не хватило, и они оставили кого-то здесь?
   - Их было восемь, - заметила Урания. - На всех хватит.  Вездеход  оснащен
электричеством, обогревом  и  достаточным  количеством  припасов.  Возможно,
некоторые  остались,  вместо  того  чтобы  спускаться  навстречу   очевидной
опасности. Они могут рассчитывать, что на вездеходе выберутся обратно,  если
остальные не вернутся.
   Это было вероятно, но все равно что-то было не так.
   - Скорее всего они не ответят на позывные по радио? - спросил я.
   - Мы передавали сигнал  некоторое  время  назад,  -  сообщила  Урания.  -
Автоматическая система отвечает сигналом, что все в порядке, но я  не  знаю,
есть ли там гуманоиды. Какая-то погрешность в конструкции.
   Даже истоми не могут предугадать всего.
   - Похоже, кто-то должен выйти посмотреть, - сказал я.
   - Подождите! -  воскликнула  Урания.  Чемоданчик  на  ее  коленях  что-то
передавал, мигая лампочками. - Инфракрасный сенсор обнаружил два тела  между
передними колесами и стеной. Возможно, они прячутся от нас.
   - Для чего прятаться  с  оружием  в  руках,  если  можно  воспользоваться
пушками наверху? - Мирлин был встревожен.
   - Приборы не сообщают этого, - механическим голосом ответила Урания.
   - Невелика проблема, - сказал я. - Нам нужно позвать их,  сказать,  чтобы
выходили, подняв руки, или мы уничтожим их из наших орудий. Они услышат нас.
   - Попробуем, - отозвался Мирлин, которого эта болтовня начала раздражать.
- Должно сработать.
   Мы попробовали. Изнутри звуки воспринимались очень странно. Я решил,  что
искажение шло  из-за  брони  вездехода,  а  не  из-за  неисправности  нашего
громкоговорителя.
   Но Мирлин был прав - это и впрямь сработало.
   Через пятнадцать секунд одинокая человеческая фигура, шатаясь,  вышла  из
кустов. Женщина в облегающем одеянии. До того,  как  она  упала  ничком,  мы
успели разглядеть ее лицо. Хотя оно было покрыто  пылью  и  грязью,  мы  без
труда узнали ее. Джейсинт Сьяни.
   Первая моя мысль была: это ловушка. Но ее товарищ так и не вышел. Так что
оставалось единственное правдоподобное объяснение - ее спутник был в  худшем
состоянии, чем она, и просто не мог выйти.
   С полминуты мы сидели в молчании, лихорадочно перебирая  все  варианты  и
соображая, что предпринять.
   - Ну вот. - В голосе Сюзармы слышалась насмешка, несмотря на то что голос
этот был приглушен - она говорила из башни. - Держу пари, она  нарвалась  на
неприятности. Одна  женщина  в  тесной  кабине  с  тремя  тетраксами,  тремя
скаридами и ублюдком Финном.
   До этого мне и в голову не приходило, что китнянку могли  просто-напросто
изнасиловать. Но сама идея показалась мне не слишком правдоподобной.
   - Кто-то должен выйти, - устало повторил я. - Вот я и пойду.
   - Черта с два ты пойдешь. - Полковник выросла в проходе между  кабиной  и
кузовом. - Я пойду. Запомни, у меня единственной полная боевая подготовка.
   Я поежился. Бывают  времена,  когда  ты  вынужден  уйти  в  тень  и  дать
возможность светить другим. К тому же она была старше меня по званию.
   Пока она одевалась, я смотрел на Джейсинт, лежащую в грязи. Один раз  она
попыталась  встать,  но  сил  у  нее  уже  не  было.  Если  она  играла,  то
замечательно справлялась с ролью. Затем я  увидел,  как  Сюзарма  подошла  к
безжизненно лежавшему телу с преувеличенной  осторожностью,  держа  наготове
огнемет. Джейсинт снова пошевелилась,  когда  Сюзарма  дотронулась  до  нее,
подняла лицо, словно что-то хотела сказать. Слон  не  было  слышно.  Сюзарма
снова встала и обошла вездеход, высматривая того, кто скрывался за ним.
   Голос Сюзармы в  переговорном  устройстве  звучал  устало  и  опечаленно.
Определенно, она была бы рада найти врага и пристрелить его.
   - Лучше выслать Мирлина, чтобы подобрать парня. Он очень плох.
   - Что с ними случилось? - спросила Урания.
   - Не знаю. Похоже, они попали  в  хорошую  переделку.  Они  потеряли  все
оружие, что было у них. К тому же их здорово потрепало. У парня в  скафандре
море крови. Кажется, и кости сломаны. Они оба уже давно бы умерли, не будь в
скафандрах систем жизнеобеспечения. Тут еще  разбросано  нечто,  похожее  на
червяков, разрезанных пополам. Видимо, они обвились вокруг ног парня.
   Пока она передавала сообщение, Мирлин  ушел  одеваться.  Сюзарма  к  тому
времени смогла поднять Джейсинт и перетащить ее к  заднему  люку  вездехода.
Прежде чем попасть к нам, они прошли сквозь стерилизующий душ. Незачем  было
вносить заразу в вездеход. Потом Сюзарма смогла пристроить китнянку на  одну
из полок, и мы расстегнули на ней скафандр. Из стены тут же показались  щупы
толщиной с волосок и вошли в ее тело.  Она  застонала,  постаралась  открыть
глаза, но не смогла.
   - Когда она сможет разговаривать? - спросил я Уранию, возившуюся с Клио.
   - Через несколько минут. Серьезных  повреждений  нет  -  она  ослабла  от
потери крови и истощения.
   Я поглядел на голову китнянки и заметил несколько основательных  синяков.
Похоже было, что ее пытали.
   Мирлин внес другого страдальца. Это был один из скаридских офицеров.  Его
бледная кожа  казалась  еще  бледнее.  Он  пострадал  серьезнее  Джейсинт  и
выглядел так, словно по верхней части  его  тела  прошлось  что-то  тяжелое.
Скафандр остался цел, но его содержимое испытало  изрядное  потрясение  -  в
буквальном смысле.  Несчастный  выглядел  жертвой  чудовищной,  бессмысленно
примененной силы.
   Мы уложили его на койку, и системы вездехода занялись его ранами.
   - Его можно спасти, - констатировала Урания после некоторого молчания,  -
хотя он очень слаб. Надо дать ему отдохнуть несколько часов - ведь он был  в
коме.
   Мы терпеливо ждали, пока Джейсинт Сьяни придет  в  себя.  Любопытно  было
узнать, что она скажет.
   Вскоре китнянка открыла глаза и посмотрела на лица, окружавшие ее. Должно
быть, мы, скопившиеся в узком проходе, выглядели  смешно,  но  она  ехала  в
вездеходе с семью попутчиками и, наверное, привыкла и не к такому.
   - Руссо? - слабо прошептала она. Меня она знала лучше других, или  нет  -
привыкла узнавать в неожиданных ситуациях.
   - Что произошло? - спросил я на пароле, переходя к делу.
   - Я не смогла затащить его в вездеход, - прошелестела она.  -  Я  залезла
туда передать сигнал бедствия, но не смогла втащить его. Я  подняла  его  по
шахте, но не смогла..., очень ослабла....
   Не это хотелось узнать.
   - Что напало на вас? - спросил я. - И где?
   - Там, внизу,  -  ответила  она  на  второй  вопрос.  -  Чудовища...,  со
щупальцами... Не смогли забраться в скафандры.., и пытались разорвать нас.
   - Остальные? - спросил я так же отрывисто.
   - Не знаю... Кто-то умер, кто-то прорвался.., мы стреляли., но пули их не
брали.., нужны огнеметы...
   Я был готов поверить ей. Никто бы не стал наносить себе подобных  ударов,
чтобы сделать игру правдоподобной.
   - Начали спускаться четверками, - продолжала она, - взяли снаряжение.., я
была  последней...  Темно..,  потом  щупальца..,  как  кнуты  или  кабели..,
схватили нас.., мы не могли продвигаться.., вытащила  его  из  шахты..,  они
столько повредили..., он потерял сознание, пока мы  добрались..,  залезла  в
вездеход.., потом к нему..., не смогла.., никто не вернулся...
   А потом  появились  мы.  Я  положил  ей  руку  на  плечо,  чтобы  она  не
продолжала. Она замолчала и закрыла глаза.
   Сюзарма Лир сняла шлем, но не торопилась снять скафандр.
   - Никто не говорил, - с вызовом сказала она, - что это будет легко.
   - А нам-то что делать? - спросил Мирлин.
   - Помолимся за умников, укравших наш вездеход, - ответила она,  обращаясь
ко мне. - Возблагодарим их за обнаруженную опасность.
   - Ты готова спускаться? - изумился я. - После того,  что  нам  рассказала
любимая предательница?
   - Ясное  дело,  -  прозвучал  ответ.  -  Но  сначала  нужно  опустить  им
подарочек. Плевать, сколько у них там щупалец, но если  они  из  плоти,  они
сгорят. Если выжженная земля проведет нас  сквозь  дверь,  давайте  выжигать
землю.
   - Мы можем это сделать? - обратился я  к  Урании.  -  Можно  ли  спустить
робота-бомбу, взорвать то, что внизу, к  чертовой  бабушке,  но  так,  чтобы
подъемник работал и смог подняться за нами.
   - Что-то похожее можно сделать, - отозвалась она. -  И  это  не  повлечет
непреодолимых трудностей.
   Казалось, работает старая поговорка: предупрежден - наполовину  вооружен.
Она тем не менее не особенно вдохновляла. В следующий раз не  будет  никого,
кто бы смог предупредить нас,  и,  кажется,  остаток  пути  придется  топать
пешком, без скафандров и роботов, защищающих нас.
   - Что делать с этими двумя? - спросил Мирлин.
   - Оставить их в другом вездеходе. -  Сюзарма  среагировала  со  скоростью
человека, привыкшего к экстремальным ситуациям.  -  Предоставить  их  в  его
распоряжение. Закрыть дверь, если сможем,  и  бросить  их.  Может  быть,  мы
вернемся этим  путем.  Если  только  кто-то  из  вас  не  хочет  остаться  и
приглядывать за машинами.
   - Этого не потребуется, - спокойно заметила Урания. - Но нужно  тщательно
подготовиться. Нужно точно установить, какое оборудование снял Тульяр-994  с
вездехода, и сделать собственные выводы. Потребуется некоторое время.
   Я вернулся в кабину не потому, что в этом  была  необходимость,  а  чтобы
уйти с дороги. Сюзарма, все еще  в  скафандре,  подошла  ко  мне.  Глаза  ее
лихорадочно горели жаждой действия, она так и рвалась в бой. Я не раз  видел
ее в таком состоянии и пришел к выводу, что один из таких моментов будет для
нее роковым.
   - Вот так-то, Руссо, - принужденно сказала  она,  -  давай-ка  залезай  в
скафандр и начинай вырабатывать адреналин.
   - Будет сделано, - заверил я. - Только  помечу  в  дневнике:  свидание  с
внезапной смертью, выживание - по возможности. А что, Майком ты меня  больше
не называешь?
   - Это не принято в Военно-космических силах, - отрезала она. - А  теперь,
как  я  подозреваю,  настало  время  действовать   так,   как   предписывают
Военно-космические силы. Тебе не кажется?
   Это предполагало, что надо идти к цели, сметая все на своем пути.  Помня,
что могло подстерегать нас, я догадывался - она может быть  права.  С  этого
момента и до самого Центра  мы  должны  поступать,  как  предписывает  Устав
Военно-космических сил.

Глава 24

      Бессознательное состояние сменилось сном во сне, Я все еще плавал в серой воде, хотя сейчас она казалась спокойной и не такой холодной.
   Моя броня не весила ничего,  но  все  же  тащила  меня  вниз.  Я  пытался
подергать рукам и ногами, чтобы выбраться на поверхность, но действовал, как
муха, попавшая в мед. Не было сил выдохнуть  воду,  попавшую  в  легкие,  да
последние и не стремились вбирать в себя воздух. Слабые руки обвил  намокший
плащ, и больше не было смысла притворяться,  что  ты  плывешь.  Я  прекратил
бороться за жизнь. Отдав себя на волю судьбы, медленно  погружаясь  в  серые
глубины,  я  почувствовал,  как  слабеют  стянувшие  меня  путы,  как   плащ
превращается в парашют и раздувается надо мной.
   Вода совсем успокоилась, и ее  поверхность  над  моей  головой  выглядела
словно сделанной из хрусталя.  Подо  мной  разверзалась  темная  бездна  без
единого проблеска света.
   То ли вода к этому времени потеплела, то ли мое тело привыкло к ней, но я
не шел ко дну, а падал, словно в пустоту. Или это было  из-за  того,  что  и
вязкой она больше не была?  Я  вообразил,  что  плыву  в  черной  пустоте  -
беззвездном небе. И тишина была оглушительной - никогда раньше я  не  думал,
что такое возможно.
   Мне удалось открыть рот, но вода не входила и не выходила из него,  грудь
не поднималась, будто не было никакого  дыхания.  Пульс  тоже  не  ощущался.
Время словно остановилось.
   Едва  последние  проблески   света   померкли,   чувство   непереносимого
одиночества  охватило  меня  в   наступившей   непроглядной   черноте.   Оно
парализовало все мысли  и  затмило  память.  И  в  этот  бесконечный  миг  я
почувствовал, как душа моя отлетает, покидая меня окончательно и навсегда.
   Я был уверен, что такое состояние означает смерть, что  я  утонул  и  что
смерть пришла за мной на дно этого моря, и был благодарен ей за то, что  она
не привела с собой ужаса  и  боли  последней  минуты.  Я  молча  ждал  ее  -
совершенно спокойный.
   Толи смерть пришла, затем  наступила  пора  воскреснуть,  то  ли  я  рано
приготовился к ней - не знаю. Но вскоре я ощутил проблеск сознания. Не знаю,
как описать это состояние. Почему-то возникло ощущение, что не  все  умерло.
Это было похоже на непоколебимую уверенность Декарта, провозгласившего свое:
"Я мыслю, следовательно, я существую". Есть мысль  -  значит,  существует  и
носитель мысли.
   Тем более странно, что я сомневался - я ли этот  мыслитель  или  то  была
мысль в мозгу какого-то загадочного бога или гиганта. Я не  понимал,  снится
ли мне это, либо я сам - чей-то сон. Но шла какая-то работа  -  воссоздания,
возрождения. Что-то обретало форму, и, хотя я был частью части этой формы, я
не мог с уверенностью сказать, что творю  ее  сам.  Если  что-то  во  мне  и
действовало, т