я чувствовал - должна. Вот  она  где,  Валгалла  -  обиталище  богов,  куда
попадают герои, когда докажут, что они того достойны. Мне  хотелось  встать
на четвереньки  и  прислониться  ухом  к  полу  -  послушать,  нет  ли  там
отдаленного гула машин или гомона счастливых толп людей.
   - Не очень-то здесь светло, - проворчала звездный капитан, полоснув  как
ножом своим холодным голосом по моей мечте.  -  Температура  порядка  точки
замерзания воды, но здесь всего лишь туннель. Довольно тусклое место. Да  и
дикой живности что-то не видно.
   Я хотел присоединиться к ней, но не стал. Решил не стоять, подглядывая в
щелочку, когда должен решительно пролагать путь  вперед.  Они  уже  убедили
меня, что много через нее не увидишь.
   Даже когда появился Халекхан, произошла задержка на выполнение воинского
ритуала - бойцы проверили пистолеты и молчаливым жестом  дали  понять,  что
готовы к встрече со всем чем угодно. Мое участие в нем было, мягко  говоря,
нежелательным. Но в конце концов все закончилось.
   - Я пойду первым, - с надеждой вызвался я.
   Вероятно, Сюзарма Лир решила, что если впереди засада, то я вполне  могу
быть первым, кто на нее напорется. Теперь мной можно было жертвовать.
   Как бы то ни было, но она махнула рукой.
   И я пошел.

Глава 23

   Преодоление порога между двумя мирами  далось  мне  без  особого  труда.
Дверь просто подалась под давлением моей руки.  Я  удивился,  очутившись  в
коридоре. Окружающее пространство здесь  напоминало  имевшееся  на  верхнем
конце шахты. Однако этот коридор был гораздо теплее, чем  наверху,  и,  как
лифтовая комната, был слабо освещен биолюминесцентным свечением. Луч  моего
фонарика выхватил из полумрака каких-то снующих  белых  насекомых,  которые
моментально разбежались по норкам и щелям. Ничего более впечатляющего  пока
не было.
   Температура здесь оказалась двести семьдесят шесть  градусов  абсолютной
шкалы. На два градуса выше обычного нуля. Для насекомых не слишком приятно,
но  терпимо.  То,  что  шахта  была  открыта,  вероятно,  породило  сильное
понижение температуры в  окрестностях.  За  пределами  строения,  наверное,
будет гораздо теплее.
   Я  шел  по  проходу,  ориентируясь  по  следам,  оставленным   великаном
андроидом,  когда  он  плелся,  волоча  ноги,  по  тонкому  слою  органики,
устилавшему пол. Мы миновали еще две двери, открытые при помощи грубой силы
и так  оставленные.  Только  на  главной  двери  виднелись  следы  режущего
инструмента  и  взлома.  Эта  дверь  открывалась  внутрь,  и  мне  пришлось
отодвигать ее, воспользовавшись как рычагом собственным резаком.  Пока  что
мы не видели ничего, относящегося к функции самого строения, -  то  ли  это
была лаборатория, то ли прачечная, - но впереди еще будет много времени для
выяснения. Единственной моей мыслью было поскорее выбраться отсюда  наружу,
на вольный простор по-пещерному.
   Оттянув дверь, я задержал дыхание и, очень  медленно  выдыхая,  двинулся
вперед.
   Снаружи было значительно светлее - рассеянный  белый  свет,  исходивший,
казалось, отовсюду: от пятнистого неба,  странно  напоминавшего  негативное
изображение неба земного, серебристого фона, на  котором  там  и  сям  были
разбросаны черные "звезды"; от земли, блестевшей, словно шкура  гадюки  или
бесцветной лягушки, точно так же испещренной серыми и черными точками; и от
длинных паутиноподобных лохмотьев, свисавших с "деревьев" и "кустов".
   Хотя света здесь было больше, все равно  складывалось  впечатление,  что
сейчас скорее ночь, чем день. Без головных фонарей было видно  кое-что,  но
очень плохо. И даже с фонарями мы как будто попали в мир теней.
   Перед нами возникло нечто, чего иначе, как "лес", я охарактеризовать  не
могу, хотя "деревья" вовсе не были  покрыты  зеленой  листвой.  Несомненно,
здесь  присутствовали  фотосинтетические  организмы,  но  они  не  являлись
главной частью экосистемы. Энергией, питающей рост и развитие этих существ,
служило тепло, поступающее снизу, и  меня  осенила  догадка,  что  там  его
должно быть более чем достаточно.
   Рядом на расстоянии вытянутой руки находилась ветка, и я  дотронулся  до
нее, сдвинув в сторону  несколько  паутинных  биолюминесцентных  лохмотьев.
Темная ветка была твердой, но ломкой;  она  легко  обломилась.  Ухватив  ее
перчаткой, я вгляделся в текстуру, напоминавшую гриб.
   Наши лучи привлекли громадное количество мелких летучих существ, похожих
на крохотных мотыльков с черно-белыми  крылышками,  и  налетели  они  таким
роем, что сквозь их массу едва можно было видеть землю под ногами.
   Сюзарма Лир выругалась.
   - Выключить свет! - скомандовала она.
   Мы послушались и заспешили прочь от дверей, чтобы выйти из этого  живого
облака. У деревьев не было ветвей, растущих вверх  по  всей  длине  ствола,
поэтому пробираться под их раскинувшимися в стороны кронами  не  составляло
труда. В вертикальном сечении они имели скругленную эллиптическую форму,  а
вокруг густо росла молодая поросль. Голая земля  была  в  основном  покрыта
тонким ковром из грибковых форм. В таком месте легко было заблудиться, но и
запросто можно было идти по следу врага, -  Смотрите,  -  сказала  капитан,
указывая вверх, неподалеку. Там мы увидели других летучих  существ,  сильно
превосходящих по размерам насекомых.  Они  планировали  и  неистово  махали
крыльями меж конических крон деревьев. Некоторые слабо светились  -  то  ли
собственным свечением, то ли  обвалявшись  в  вездесущей  биолюминесцентной
паутине.
   - Похоже, я знаю, что здесь происходит, - сказал я, отрываясь вперед  от
моих компаньонов и стараясь впитать в  себя  все,  что  только  можно  было
увидеть. Однако мне не удалось показать им, какой я умный, потому что  меня
прервали.
   Внутри скафандра, разумеется, никаких внешних  звуков  не  было  слышно.
Скафандры предназначены  для  работы  в  почти  безвоздушном  пространстве,
поэтому встроенных наружных микрофонов не имеют. Таким  образом,  для  меня
первым предупреждением стал тревожный крик Серна,  когда  он  вдруг  увидел
некое существо, которое к тому времени уже пошло в атаку.
   Неслось оно  с  правой  стороны  и,  учитывая  размеры  туши,  прекрасно
развивало ускорение. Вес его, вероятно, вдвое превышал мой  собственный,  и
хотя бы по этой причине мне вовсе не хотелось с ним сталкиваться, а когда я
разглядел торчащие по бокам рыла шипы, то быстро сообразил,  что  мне  пора
уносить  отсюда  ноги.  К  сожалению,  термоскафандры  не   рассчитаны   на
спринтерский бег. Я отскакивал с  его  пути  под  прямыми  углами,  но  оно
разворачивалось,  чтобы  вновь  преследовать  меня,  и  с  каждой  секундой
дистанция между  нами  становилась  все  меньше  и  меньше.  Чертова  тварь
находилась уже в каком-то метре от меня, когда огненный снаряд из пистолета
Серна на лету поджарил ей мозги. Но даже тогда  мне  пришлось  отскочить  в
сторону, чтобы избежать удара, - она продолжала нестись по  инерции,  а  ее
ноги по-прежнему работали как поршни.
   - Спасибо, - поблагодарил я Серна.
   Тот не ответил.  Он  стоял,  пригнувшись,  медленно  поводя  пистолетом,
нацеленным в воздух, и внимательно вглядываясь в деревья  справа  от  себя.
Сюзарма  Лир  и  Халекхан  тоже   достали   пистолеты.   Они   сформировали
треугольник, перекрывая по шестьдесят градусов в каждую сторону, как  будто
ожидая, что вот-вот из кустов на них нападет ватага голых дикарей.
   Я склонился над телом животного. Кожа его была гладкой и безшерстной, но
толстой и крепкой. Ступни маленькие, с тремя пальцами, собранными  в  некое
подобие копыта. Массивные лобные доли  выдавались  вперед,  а  вдоль  почти
всего взгорбленного позвоночника тянулся то  ли  гребень,  то  ли  плавник.
Хвоста не было заметно. Унизанное шипами рыло было  большим  и  круглым,  а
расположенный под ним  рот  щерился  крупными  прямоугольными  жевательными
зубами, если не  считать  нескольких  передних  резцов.  Большого  опыта  в
экологии инопланетных животных форм у меня не было, но я наверняка  кое-что
знал о спектре гуманоидных  представителей  и  об  экологических  факторах,
ответственных  за  различия  между  ними.  Глядя  на  внешний  облик  этого
существа, я пришел к некоторым весьма любопытным заключениям.
   Сюзарма Лир наконец убедилась, что больше  ни  один  ужасный  чужеземный
зверь не собирается прыгнуть нам на голову, и подошла, встав рядом со мной.
   - Хочешь вернуться за пистолетом? - спросила она. Я медленно кивнул.
   - Придется нам сказать Крусеро, чтобы спустил сюда по веревке  остальное
оборудование, - сказал я. - Наверняка здесь есть штучки и похуже этой.,  Ей
не было нужды спрашивать, откуда я знаю. Шипы вокруг рыла росли  отнюдь  не
для красоты, а тот факт, что зверь был настроен на нападение,  предполагал,
что есть и другие звери, на которых он нападает. Посадка головы и  зубы  во
рту свидетельствовали, что животное изначально вовсе не было хищником.
   - Учитывая,  что  весь  этот  мир  искусственный,  -  заметила  звездный
капитан, - его обитатели явно не следят  за  поддержанием  в  нем  порядка.
Интересно, какие еще у них есть зверушки, а?
   - Природа  на  этом  уровне  одичала,  -  сказал  я.  -  Поэтому  его  и
замуровали. Когда весь мир  функционирует  нормально,  то  каждый  пещерный
комплекс должен иметь закрытую экосистему. Все  сбалансировано.  С  началом
исхода, когда пришлось эвакуировать верхние слои.., можно себе представить,
с какой легкостью этот баланс был нарушен. Вероятно,  существовали  способы
его восстановления, но не позволили обстоятельства. Когда-то эта тварь была
травоядной. Биолюминесцентная масса, вероятно,  специально  разрабатывалась
как источник освещения. Одно мы знаем наверняка: этот  уровень  покинут  не
вчера - я имею в виду период в миллион лет. За одну ночь такое не вырастет.
   - Это ничего нового нам не говорит, - заметила  капитан.  Мне  вовсе  не
нравилось, что она продолжает тыкать меня  носом  в  грязь.  Но,  с  другой
стороны, это облегчало мою совесть, если учесть, что рано или поздно я  все
равно собирался дезертировать.
   - Я скажу, чего я не знаю,  -  произнес  я.  -  Есть  какой-то  источник
энергии, питающий этот комплекс. Что-то поддерживает  жизненную  систему  и
температуру. Этот малыш не настолько утеплен, чтобы поддерживать внутреннее
тепло за счет собственного метаболизма  -  как  раз  наоборот.  Если  я  не
ошибаюсь, этот гребень на спине мог быть  выращен  и  пронизан  кровеносной
системой для того, чтобы отводить лишнее тепло. А это предполагает,  что  с
теплом здесь проблем нет.
   - Ну так что? - спросила она.
   - Они отключили энергию от верхних уровней, - сказал  я.  -  Отсюда  они
тоже могли ее отключить, но не отключили.
   - Может, они забыли?
   -  Точно,  -  сказал  я  тоном   человека,   убежденного   в   абсолютно
противоположном.
   - Нам это ничего не дает, - отрезала  капитан.  Она  оглядела  остальных
воинов. Пока мы беседовали, Серн продолжал изучать  окружающую  обстановку.
Он нашел след Мирлина и обратил на него  наше  внимание.  Жестом  указав  в
глубь диких зарослей, он великодушно воздержался от того, чтобы не сказать:
"Он ушел туда".
   Халекхан тем временем все еще держал в руках пистолет и терпеливо хранил
бдительность.
   - Возвращаемся обратно внутрь,  -  сказала  капитан.  -  Будем  спускать
оборудование; затем отдыхаем - и в путь.
   Я посмотрел на следы подошв  Мирлина.  Ничего  общего  с  теми,  которые
оставил напавший  на  меня  зверь.  Возможно,  дальше  найдутся  достаточно
нахоженные  звериные  тропы,  по  которым  он  пойдет,  не  оставляя  столь
заметного следа. Может, встретится голая земля. Наверняка там  должна  быть
вода. Скрыться он мог запросто, если бы только знал, что его преследуют.  В
этом  я  вовсе  не  был  уверен  -  скорее  всего  он  недооценил   степень
помешательства Военно-космических сил.
   Некоторое время назад, когда  я  споткнулся  о  веревку,  привязанную  к
пистолету-огнемету, и потом,  приводя  в  порядок  месиво,  в  которое  тот
превратил часть верхней оболочки  моего  скафандра,  был  момент,  когда  я
ощущал примерно то же,  что  и  бойцы  Военно-космических  сил,  бесстрашно
попирающие сапогами чужие земли во  имя  неувядаемой  славы  Старой  Земли.
Ощущение это было не настолько отвратительным, как я ожидал.
   Хотя - достаточно отвратительным.

Глава 24

   Вода, как я и предполагал, там была. Ее оказалось больше, чем я  ожидал,
и выглядела она страшно. Следы Мирлина привели нас прямо к ней,  не  далее,
чем в шести переходах нашего отряда от дна шахты.  Возможно,  это  когда-то
была гидропонная ферма или система водохранилищ. Теперь  здесь  раскинулось
болото  со  стоячей  и  затхлой  водой,  с  дрейфующими  по  ней   клубками
растительности, мелкими островками, окруженными скелетоподобными древесными
стволами и покрытыми  блестящими  бляшками,  а  также  тучами  насекомых  и
пузырями болотного газа.
   - Жаль, что мы не прихватили лодку, - пробормотал  я,  пока  мы  изучали
слабо поблескивающую ширь. Теперь наши глаза  уже  привыкли  к  сумеречному
освещению, и мы могли различать,  что  там,  вдали,  но  болото  выглядело,
пожалуй, похуже "леса".
   - Рядовой Руссо, - холодно произнесла капитан. - Это не смешно.
   - Не смешно, - подтвердил я. - Это моя ошибка. Мы проиграли, - продолжил
я, когда она не ответила. - Он здесь не пройдет.  Мы  потеряли  его  раз  и
навсегда.
   Я попытался выразить голосом сожаление, но не сумел.  Азарт  погони  уже
привел меня туда, куда мне хотелось попасть, и теперь, по моему  разумению,
эта маленькая игра была окончена.
   - За мной, - сказала Сюзарма Лир наиболее решительным  своим  тоном.  Ее
голос звучал так, словно она давила по земле стекло. Медленно она  зашла  в
воду, промеряя по ходу дела глубину и придерживаясь направления, в  котором
двигался Мирлин. Вода успела дойти ей только до бедра, как дно выровнялось,
и когда мы подошли ближе, то заметили, что впереди, в волокнистых  плавучих
скоплениях, видны  явные  признаки  того,  что  совсем  недавно  вода  была
взбаламучена.
   Я вздохнул и побрел вперед, уверенный, что даже если  уйду  под  воду  с
головой, то  не  утону.  Пока  скафандр  непроницаем,  со  мной  ничего  не
случится. Успокаивая себя таким образом, я одновременно беспокоился о  том,
что могут сделать со скафандром твари, таящиеся под  водой,  когда  получат
беспрепятственный к нему доступ. Перспектива промочить  ноги  была  слишком
ужасна, чтобы спокойно о ней размышлять. Провести остаток жизни в  подобном
месте мне вовсе не хотелось.
   Большого счастья от того, что мое пророчество сбылось, я не испытал.  Мы
действительно потеряли его. И прошагали по  болоту  десять  или  двенадцать
километров, не имея ни малейшего представления, куда идти дальше, некоторое
время мы двигались не  прямо,  а  зигзагами,  кидаясь  от  одного  следа  к
другому. Не было способа узнать, принадлежали ли все эти следы -  или  хоть
один из них - Мирлину.
   На отдых мы остановились, когда  перед  нами  открылась  широкая  водная
гладь.
   - Взгляните правде в глаза, - сказал я. -  Ваш  дикий  гусь  улетел.  По
своему следу мы сумеем выбраться назад - в этом я уверен. Ничего другого мы
сделать не сможем.
   - И что мы будем делать, когда вернемся? - спросила  капитан  совершенно
нелюбезным тоном.
   - Можно подождать его в надежде, что он вернется, - сказал  я.  -  Может
быть, вам удастся закупорить  его  здесь  раз  и  навсегда.  Я  хочу  найти
какое-нибудь шоссе или железную дорогу - то есть то, что от них осталось, -
которая ведет прочь отсюда. Давным-давно здесь были города. Я хочу найти их
и вовсе не намерен лазить ради этого по гнилому болоту.
   - Ты кое-что забыл, рядовой, - сказала она.  -  Твои  старательские  дни
кончились. Теперь ты солдат Военно-космических сил. Если уйдешь самовольно,
это будет дезертирством. И тебя ожидают очень большие неприятности.
   Мысль эта уже приходила мне в голову. Но я также прекрасно понимал,  что
стоит мне отсюда выбраться, как я тут же становлюсь обладателем  уникальных
сведений, которые могут соблазнить даже  тетраксов.  Никто  на  Асгарде  не
позволит отдать меня в руки Военно-космических сил, пока я буду полезен.  А
взрастить эту полезность до максимально возможной величины  было  уже  моим
делом.
   Однако я ответил просто:
   - Хорошо, капитан, что вы предлагаете?
   - Мы возвращаемся на край болота, - сказала она. - А затем пойдем вокруг
него. Он должен был где-то выйти, если только не бродит тут до сих пор.
   Я замотал головой со смешанным чувством отвращения и отчаяния. И тут  же
замер, едва мой глаз уловил какое-то движение в  черной  глади  озера.  Это
была лишь рябь, бегущая по направлению к берегу, но очень большая.
   - Капитан, - прошептал Серн, который  тоже  ее  заметил.  Произнося  это
слово, он одновременно достал пистолет.
   Нечто медленно вошло  в  пределы  видимости,  гоня  перед  собой  мелкие
буруны,  и  тут  я  облегченно  вздохнул.  Выглядело  существо   плоско   и
студенисто, слегка посвечивая, и его запросто можно  было  принять  за  ком
водорослей. Единственное отличие - здесь не было течения, чтобы его  нести.
Оно  должно  было  двигаться  самостоятельно.  Халекхан,   поднявший   было
пистолет, теперь расслабился и опустил его. Серн же, наоборот, взял прицел.
У него была врожденная подозрительность.
   Я наблюдал за тем, как эта тварь продолжала увеличиваться в размерах  по
мере того как ее туша вылезала из воды, и тут вдруг понял, что она вовсе не
плыла. Она текла по дну, а на поверхности виднелась лишь верхушка айсберга.
Тело ее было  полупрозрачным,  мелкие  светящиеся  точки  находились  не  в
поверхностном покрове, а внутри тела. Существо поразительно  напоминало  не
что иное, как гигантский протоплазменный шар - амебу-левиафана.
   Даже после того как я это понял, она все еще вызывала во мне  удивление.
Аналогия с  верхушкой  айсберга  ни  в  коей  степени  не  давала  понятия,
насколько велика она в действительности.  Псевдоподы  выползли  из  воды  и
теперь обтекали вокруг наших лодыжек, в то время как голова еще  находилась
в тринадцати метрах от берега.
   Инстинкт подсказывал мне, что надо бежать, и я, пританцовывая, попятился
назад от рыщущих щупалец студня. Это  походило  на  попытку  выпрыгнуть  из
вязкой патоки, и я чуть было не упал,  но  реакция  спасла  меня.  Рефлексы
Серна были настроены совершенно иначе, и в тот момент, когда он услыхал мои
перепуганные проклятия, тут же выпустил огненный факел. Красный язык лизнул
выступавшую на поверхность массу, она тут же вскипела и  испарилась.  Но  в
ней не  было  ни  мозга,  чтобы  его  выжечь,  ни  нервной  системы,  чтобы
оповестить все органы твари о факте смерти.  Моноклеточная  масса  попросту
разошлась в  месте  попадания  факела,  откатившись  под  его  смертоносным
касанием.  Полыхнуло  еще  дважды,  но  эта  тварь  вовсе  и  не   подумала
развалиться на части, а клейкое, блестящее,  серое  желе  уже  обволакивало
ноги неустрашимых воинов Земли.
   Все выше, и выше, и выше.
   Я бежал по мелководью со всей скоростью, на которую был  способен,  и  в
любом случае быстрее, чем могло передвигаться водяное чудище. В  моих  ушах
стоял крик - не вопль агонии или боли, но крик безумной паники.  Невозможно
было сказать, у кого из трех оставшихся, обнаруживших себя в объятиях этого
сверхъестественного кошмара, сдали нервы, потому что  этот  вопль  заглушил
все остальные, более трезвые голоса.
   Когда по прошествии тридцати секунд он не утих, я не смог больше слушать
его и выключил радио. Теперь не было ничего проще, чем продолжать  идти.  Я
был  один  и  на  свободе.  Их  игра,  как  я  предупреждал,  кончилась,  и
единственное, что мне оставалось, это разыгрывать свою собственную.
   Одна беда: в пылу  бегства  я  сбился  с  проторенного  нашей  маленькой
экспедицией следа, который  до  этого  тщательно  запоминал.  Начав  пои