слышать не хотела об отказе. Я
понял, что Джейсинт Сьяни заложила меня не как  тетронского  шпиона,  а  как
парня, который проник в нижние уровни и говорил с суперучеными.
   Все виденное мной у захватчиков свидетельствовало, что  по  галактическим
меркам они просто неотесанная деревенщина. Да они и сами уже должны были  об
этом  догадаться.  Они  понимали,  что  тетраксы  опережают  их  во   многих
отношениях, и изо всех сил старались, чтобы за пределами планеты об этом  не
стало известно. Но Джейсинт Сьяни рассказала, что внутри Асгарда у них  есть
соседи, вероятно, еще более  продвинутые,  чем  тетраксы.  Думаю,  что  была
главная причина отказа от переговоров. Захватчики надеялись найти  союзника,
который поможет им покорить Вселенную!
   Теперь они явно считали, что смогут сделать это  с  моей  помощью,  стоит
лишь развязать мне язык. К сожалению, они не поверили, когда я  предупредил,
что большой пользы от меня в этом деле не будет.., и это могло обойтись  мне
очень дорого, если они крепко возьмутся за допрос.
   Я  подумал,  насколько,  должно  быть,  обеспокоены  и  обескуражены  эти
предполагаемые будущие властелины Асгарда. Какой,  наверное,  это  кошмар  -
сначала открыть для себя Вселенную, а потом узнать, что  ты  даже  не  самый
крутой паразит в кишках у собственной планеты!
   - Вы не знаете, кто построил Асгард, не так ли? - спросил я, заглядывая в
блеклые глаза  блондина.  -  Сколько  уровней  вы  контролируете?  Десять..,
двадцать?
   - Не надо нас недооценивать, мистер Руссо, - спокойно ответил он, глядя в
сторону полей-фабрик, проплывавших за  окном.  -  В  наших  владениях  сотни
обитаемых пространств более чем в пятидесяти уровнях. Да,  мы  действительно
не могли вычислить реальные размеры Асгарда, пока  неожиданно  не  вышли  на
поверхность, и даже сейчас не знаем, сколько еще уровней там, внизу. Но  то,
что строители Асгарда - наши предки, нам доподлинно известно, и лишь  вопрос
времени, когда мы вновь обретем оставленные ими знания. Может  статься,  что
наши предки - это и ваши предки, и вы, как и мы, тоже  потеряли  ключ  к  их
знаниям. Если так, тогда у нас с вами общие интересы, и вы должны помочь нам
наладить контакт с нашими двоюродными братьями, с которыми вы встречались  в
глубинах Асгарда.
   Я глянул на Джейсинт Сьяни. У нее, как и  у  большинства  китнянок,  была
оливкового цвета кожа и жгуче-черные волосы, глаза - темно-карие.  Здесь,  в
вагоне, она явно отличалась от остальных, хотя  в  мире  существовало  много
настоящих людей, гораздо меньше похожих на голубоглазого и его  друзей,  чем
она.
   - Вы полагаете, что у нас общие предки? - спросил я.
   - Похоже - да, - подтвердил голубоглазый.
   - А как насчет тетраксов?
   - Похоже - нет.
   - Боюсь, что здесь вы ошибаетесь, - сказал я ему. - У нас есть  серьезные
основания полагать, что все мы - кровные братья и сестры. Любой наш  с  вами
общий предок так же далек от нас, как и тот, что объединяет и нас, и  вас  с
тетраксами. "Или со свиньями нелетучей породы", - добавил я про себя.
   - Об этом мне ничего не известно, - ответил он. - Я просто солдат. У  вас
будет шанс поговорить с компетентными в этих вопросах людьми.
   И вновь в его словах прозвучала скрытая, угроза.
   - Уж кто-кто, а тетраксы в этом разбираются, - заверил я его. -  Если  вы
действительно готовы установить  с  ними  контакт,  то  можете  организовать
прекрасный диалог своих умников с теми. Наверняка можно будет выяснить,  кто
здесь все создал, когда и зачем. Нам всем хотелось бы это знать.
   - Не мне решать такие вопросы, - произнес он. Затем перевел боссу все,  о
чем мы говорили. Я переключился на Джейсинт Сьяни.
   - Они хорошо с тобой обходятся? - спросил я ее. Она  улыбнулась  странной
кошачьей улыбкой.
   - Вполне прилично. Мне они нравятся гораздо больше  многих  моих  прежних
друзей.
   Я не сильно этому удивился, поскольку прекрасно знал компанию, в  которой
она раньше вращалась.
   - Какого черта ты меня заложила? - спросил я ее.  -  Я  ведь  никогда  не
делал тебе ничего плохого. Неужели ты не помнишь, что именно ты хотела  меня
продать?
   - Я помню все, - заверила меня она.
   Тогда я решил, что она меня просто не любит. С  некоторыми  людьми  такое
бывает. Что ж, как-нибудь переживу.
   Из вагона мы пересели в машину, которая быстро повезла  нас  по  сельской
местности. Двигалась она бесшумно, питаясь, вероятно, от топливных  батарей.
Я предположил, что изобрели их вовсе не захватчики;  сказать  по  правде,  я
начал подозревать, что они вообще ничего сами не придумали. Чем дальше,  тем
становилось  яснее:  передо  мной  самые  настоящие   варвары,   построившие
технологию на всем готовом, уже открытом,  точнее  сказать  -  переоткрытом,
научившись лишь пользоваться этим. И дань  уважения,  отдаваемая  ими  своим
предкам, была просто хорошей миной при плохой игре. Даже внутри Асгарда  это
были всего лишь мальчики, заблудившиеся в лесу. Нетрудно представить,  какой
скудной была жизнь в их родном уровне.
   Придя к такому заключению, я уже  готов  был  не  удивляться,  если  наше
путешествие в нижние уровни пройдет не совсем гладко.  Гигантского  шахтного
лифта, курсирующего до уровня, куда они хотели меня  доставить,  разумеется,
не существовало. За один раз мы могли спуститься на три, максимум  -  четыре
уровня, но дальше приходилось опять садиться  на  машину  или  поезд,  чтобы
проехать до следующего спуска. На  дорогах  вокруг  нас  царило  интенсивное
движение, и я начал понимать,  с  каким  трудом  доставлялась  наверх  армия
вторжения и насколько уязвимы сосредоточенные в Небесной Переправе войска.
   На двенадцатом уровне, если только я не сбился со счета во время  спуска,
группы пленных обитателей галактики нам встречаться перестали. Где бы мы  ни
ехали, вокруг, легион за легионом, мелькали одни лишь  захватчики.  Все,  за
редким исключением, - одетые в военную форму мужчины. И все без исключения -
бледнокожие. Я не мог тут не вспомнить Мирлина и создавших его биотехников -
продукт программы ускоренного  выращивания  тела  с  форсированной  закачкой
информации в мозг. Лучший способ производства солдат. Мелькнула  мысль,  что
все эти солдаты, возможно,  созданы  аналогичным  образом  и  питаются  лишь
иллюзиями относительно собственной природы и происхождения. Но  быть  может,
это слишком смелое предположение.
   По моим предположениям, мы должны были остановиться где-то  на  пятьдесят
втором, плюс-минус пара уровней. Самые верхние были  абсолютно  мертвы,  без
каких-либо признаков жизни. Пятый и шестой  походили  на  первый  и  второй:
очень холодные, но не настолько, как третий  и  четвертый.  Сидя  в  наглухо
задраенных машинах, перевозивших нас по уровням, трудно было судить,  какова
температура снаружи, но явно ниже нуля.
   Седьмой и восьмой я вообще не видел, а в девятом уже была жизнь,  хотя  и
очень скудная. Он сильно напоминал уровень,  лежащий  гораздо  глубже,  тот,
куда привела нас в свое время шахта Саула Линдрака, - некогда  процветавшую,
но теперь совершенно одичавшую  экосистему.  Разумеется,  никаких  признаков
машинной цивилизации и фотосинтетических установок там не  было:  даже  если
таковые там когда-то имелись, то они давно уже сгнили, и на их месте выросли
настоящие  растения,  влачившие  свое  существование   под   хилым,   тускло
светящимся небом. Земля здесь напоминала субарктическую пустынную тундру. Ни
местных жителей, ни колонистов нам здесь не встретилось.
   Складывалось впечатление,  что  на  одиннадцатом  и  двенадцатом  уровнях
биолюминесцентные небеса  деградировали  больше,  чем  на  девятом,  поэтому
освещение было еще более тусклым.
   Прежде, когда мы путешествовали по уровню, открытому Саулом,  то  решили,
что изначально в нем присутствовала сложнейшая  биотехнологическая  система,
со  временем  полностью   распавшаяся.   Давным-давно   она   получала   как
электрическую,  так  и  термальную  энергоподпитку,  а   свет   обеспечивали
устройства на органической основе, и живые  организмы  не  были  способны  к
независимому существованию. За долгий период  времени,  вероятно,  несколько
миллионов  лет,  энтропия  сделала  свое  дело,  и   тщательно   продуманные
органические  компоненты  уступили   место   настоящим   живым   организмам,
перенявшим некоторые свойства искусственных  систем,  хотя  и  не  настолько
эффективно.
   Здесь  произошла  самая  настоящая   деволюция,   или   дегенерация,   от
искусственных систем к живым. Я понимаю, что это  может  показаться  вредом,
особенно учитывая  тот  факт,  что  мы  всегда  считали  живые  формы  более
упорядоченными, чем неживые, но биотехники строителей Асгарда  действительно
создали искусственные системы с гораздо большей эффективностью,  чем  бывают
живые. Даже фотосинтетические установки тетраксов на первом уровне, если  их
предоставить самим себе, со временем  уступят  место  "природной"  траве.  И
тогда их следовало бы рассматривать не как неживые системы,  деградировавшие
до  живых,  -  они  были  предназначены  для   самовоспроизводства   и   для
удовлетворения  сырьевых  потребностей  садовников  -  культурные  растения,
постепенно  превратившиеся  в  дичок  со  свойственной  ему   более   грубой
структурой, проще говоря - в сорняк.
   Основываясь частично на догадках, частично на логических  умозаключениях,
я пришел к выводу, что  угнанных  жителей  Небесной  Переправы  расселили  в
нижних уровнях в развалинах древних  городов,  чтобы  те  начали  заново  их
обживать  для  своих  новых  хозяев.  Для  тетраксов  это  было  равносильно
возвращению в каменный век. Когда мы пересекали особенно унылую  равнину  на
двенадцатом уровне, я вдруг подумал, а не  происходит  ли  в  данный  момент
некое тестирование. Возможно, захватчики хотели посмотреть, действительно ли
тетраксы  настолько  умны,  чтобы  разобраться,  как   восстановить   работу
встроенных в структуру Асгарда систем после столь долгого периода запустения
и деградации.
   Еще глубже. Упадок, поразивший верхние уровни,  уже  не  так  бросался  в
глаза. Но там были свои проблемы.
   Пока мы не добрались до пятнадцатого уровня, я  предполагал,  что  состав
воздуха везде примерно одинаков.  Атмосферы  населенных  гуманоидами  планет
действительно очень похожи; относительное содержание в них азота,  кислорода
и двуокиси углерода  находится  в  пределах  разумно  установленных  границ.
Разумеется, планетные атмосферы - результат жизнедеятельности организмов,  а
поскольку химический состав живых форм примерно одинаков во всех гуманоидных
мирах, то и вырабатывают они похожие условия. Их экосферы  адаптируются  под
производство  и  поддержание  этих  условий  так  же,  как  гомеостатические
механизмы в эндотермических организмах  обеспечивают  постоянную  внутреннюю
температуру тела.
   Правда, есть пара галактических рас, которые дышат  не  совсем  пригодным
для остальных воздухом, но именно поэтому они не полностью  интегрированы  в
галактическое сообщество. Существуют и жизненные  системы  с  альтернативной
химической основой, но они очень  сильно  отличаются  от  жизненных  систем,
формирующих  гуманоидов.  Например,  в  атмосферах  газовых  гигантов   тоже
встречается жизнь, даже таких холодных, как  Уран,  но  такого  разнообразия
организмов, какое дает ДНК-основа, там  не  наблюдается,  и,  насколько  мне
известно, еще никому не удавалось обнаружить в таких системах разум хотя  бы
на уровне насекомого, не говоря уже о человеке.
   Я удивился, увидев на пятнадцатом уровне воздушный шлюз и в особенности -
когда наша группа  взошла  на  борт  транспортного  средства,  напоминавшего
скорее гигантскую пулю или поставленный на колеса космический  корабль,  чем
обычную машину. А когда  мы  выехали  на  нем  в  уровень,  то  очутились  в
атмосфере, похожей на гороховый суп.
   В течение нескольких минут я с изумлением  смотрел,  как  цветной  туман,
взбаламученный продвижением нашей машины  сквозь  его  гущу,  растекался  по
толстым стеклам. Он был темно-зеленого цвета, подсвеченный  низким,  высотой
не  более  пятнадцати  метров,  небом.  Но  зелень  не  представляла   собой
однородную массу. В ней наблюдались вкрапления фиолетового и  синего  цвета,
похожие на газовые разводы, и более крупные бледные образования, напомнившие
мне старинные картинки с привидениями и прочей нечистью.
   Могу поклясться, Джейсинт  Сьяни  уже  все  это  однажды  видала,  но  не
настолько часто, чтобы  совершенно  не  обращать  внимания.  Голубоглазый  и
солдаты сидели со скучными, казенными лицами.
   - Что там? - спросил я голубоглазого.
   - В основном - метан, водород и углекислый газ, - угрюмо ответил  тот.  -
Немного гелия, много длинных цепочек  углеродистых  молекул.  Очень  высокое
давление. Сейчас главное, чтобы  не  нарушилась  герметичность  шлюзов.  При
смешении атмосферы вступают в химическую  реакцию.  Иногда  со  взрывом.  Но
другого пути мы не знаем. Наши карты далеко не  полны.  Нам  повезло,  когда
удалось найти путь наверх; этот уровень наверняка служил барьером для многих
поколений. Первый такой  слой,  обнаруженный  нашими  прадедами,  долго  был
границей нашей империи, но теперь мы можем перемещаться в аналогичных средах
и даже извлекать из них определенную пользу.
   - Здесь есть какая-нибудь жизнь?
   - Некое подобие жизни. Но нам она хлопот не доставляет.
   - А нет ли у  вас  объяснения,  зачем  ваши  предки  заполнили  некоторые
пещерные системы такими чуждыми атмосферами?
   Не успел он ответить, как в наш диалог вмещался  босс,  сделав  несколько
отрывистых  замечаний   на   своем   языке.   Голубоглазый   наградил   меня
презрительным взглядом, из которого стало ясно, что ему напомнили: я - шпион
и враг.
   Когда мы вышли из пятнадцатого уровня, я приготовился к новым  сюрпризам.
Сказать по правде, я даже страстно их  желал,  поскольку  это  отвлекало  от
того, что могло ждать меня внизу. По этой же причине  все  двадцатые  уровни
стали для меня сплошным разочарованием. Разумеется, они  не  были  мертвы  и
деградация в них почти не ощущалась, но территории, по которым мы проезжали,
были пустынны, небеса светили ярко, а растительность цвела  довольно  буйно.
Никаких признаков машинной технологии, за исключением  транспортных  средств
на дорогах, не наблюдалось, а единственными  встреченными  аборигенами  были
все те же бледнокожие захватчики.
   Я видел множество колонн, подпирающих потолки, но не  заметил  ни  одного
блока с многочисленными дверями и окнами. Однако я понимал, что нашему взору
открывается лишь малая часть каждого уровня и что любой из них так же  велик
и разнообразен, как земной континент. Поэтому  судить  обо  всем  уровне  по
увиденному - это все равно что пытаться  судить  о  природе  и  многообразии
жизненных форм Земли, проехав  двадцать  километров  по  шоссе  в  выбранной
наобум части Канады. Может быть, в действительности  эти  уровни  были  куда
хуже, чем казались на первый взгляд, но не менее возможно  было  и  то,  что
захватчики не удосужились хотя  бы  бегло  их  изучить,  они  хотели  только
побыстрее  отыскать  путь  наверх,  а  не  тратить  время  на   исследования
бесполезных и безвредных с виду территорий.
   Когда мы остановились на ночлег в придорожной станции на двадцать девятом
уровне, я начал опасаться, что Асгарду больше нечего мне показать.
   "Ну не свинство ли, - думал я, - если Центр окажется не более экзотичным,
чем Небесная Переправа или планетоид Весельчак?" Нет более гнусного  способа
срывать покровы с тайны, чем впадать в ироничный пессимизм.
   Оставалось утешаться мыслью, что от Центра  мы  находились  еще  очень  и
очень  далеко,  а  также  осознанием  причины,  по  которой  меня  заставили
проделать это маленькое путешествие в самое сердце империи: мне-то уже  было
продемонстрировано, что в Асгарде есть совершенно другие места,  похожие  на
рай, которые даже во сне  не  могли,  присниться  захватчикам  с  их  убогой
философией.
   Но такой ли я представлял для них интерес, чтобы ради этого сохранить мне
жизнь?

Глава 16

   Уровни, шедшие, по моим подсчетам, под тридцатыми номерами, были  гораздо
более светлые и населенные, чем двадцатые. Каждый раз, когда мы выходили  из
блоков,  где  располагались  лифтовые  шахты,  то  попадали  на   оживленные
городские улицы - широкие дороги с фасадами домов  от  пола  до  потолка,  с
мостовыми и магазинами. Это и было,  насколько  я  понимал,  сердце  империи
захватчиков;   колонизация   произошла   здесь   очень    давно.    Выяснить
самостоятельно, который из них изначально служил метрополией, я  не  мог,  а
мои спутники на вопросы не отвечали.  Голубоглазый  и  босс  посовещались  в
очередной раз, после чего голубоглазый закрыл рот на замок.  Джейсинт  Сьяни
старалась держаться от меня подальше, очевидно, желая создать у своих  новых
друзей впечатление, что она полностью на их стороне.
   На улицах чаще стали встречаться женщины, и гражданских лиц стало больше.
Внешне неонеандертальцы мало отличались друг от друга.  Я  предположил,  что
все они произошли из относительно бедного генетического пула; а  это  хорошо
согласовывалось с популярной теорией, по которой Асгард являлся не чем иным,
как  Ковчегом,  чьи  многочисленные  отсеки  предназначались  для  заселения
представителями немногих избранных тварей. Возможно,  все  захватчики  имели
своими предками единственную пару - Адама и Еву, - хотя сейчас их  популяция
разрослась настолько, что им пришлось  заполнить  несколько  других  уровней
вдобавок к дарованному им Эдему.
   Конечно, колонизация оказалась не простым заселением пустых  пространств,
иначе для  освоения  девственных  земель  им  не  понадобились  бы  миллионы
бронемашин и армия, составлявшая, похоже, девяносто девять  процентов  всего
взрослого мужского населения. Трудно было на  первый  взгляд  судить,  какая
участь постигла завоеванные расы.  Несколько  замеченных  мной  экзотических
индивидуумов  вполне  могли  быть  рабами  или  вольноотпущенными  реликтами
истребленного населения.
   Пока мы шли по улицам, я развлекался тем, что производил в уме  кое-какие
вычисления.
   "Предположим,  -  размышлял  я,  -  бледнокожие   псевдонеандертальцы   в
настоящее время населяют двадцать пещерных систем площадью не  менее  земной
суши каждая. При достаточном производстве продовольствия они могут удваивать
свою численность каждые сорок - пятьдесят лет. Это означает, что в следующем
столетии  им  понадобится  более  пятидесяти  пещерных  систем,  а  к  концу
следующего века -  еще  четыреста  восемьдесят.  Тогда  сколько  времени  им
потребуется, чтобы заполонить собой весь Асгард? И когда  они  наткнутся  на
тех, кто положит конец их экспансии? А если Асгарду действительно  несколько
миллионов лет, то почему ни одна из населяющих его рас еще не расширилась до
масштабов  всей  планеты?"  Я  попытался  обсудить  эти  вопросы   с   моими
охранниками, но блондин был не в духе и говорить отказался. Ему  и  так  уже
недвусмысленно  напомнили,  что  его  работа  -  конвоировать  меня,  а   не
просвещать.
   Ниже  сорокового  уровня  картина  опять  начала  меняться.   Похоже,   с
продвижением вниз у захватчиков было не меньше проблем, чем  с  продвижением
вверх. Опять вместо  городов  начали  встречаться  лишь  редкие  придорожные
строения, а территории стали менее пригодны для жилья. Но эти уровни уже  не
были ни темными, ни тусклыми. Наоборот, многие  были  ярче,  жарче  и  полны
жизни. Если верхние ассоциировались  с  тундрой  или  степью,  то  эти  -  с
джунглями, болотами и саваннами. Во время одного особенно  долгого  перехода
между шахтами - километров в шестьдесят - я так пропотел, что  даже  пожалел
об отсутствии  термоскафандра  с  его  прекрасной  системой  терморегуляции.
Здесь, как ив других уровнях со слаборазвитой цивилизацией, мы передвигались
на броневике и сидели в нем как в духовке,  раск