Сергеев Иннокентий Александрович
Повести и рассказы

Танец для живых скульптур
Галатея
Костры
Марта. Игра в куклы
ПЕРСЕФОНА
Электрическая рапсодия
Л И Б Р Е Т Т О Д Л Я Ж О Н Г Л ‚ Р А
Мария



   Сергеев Иннокентий Александрович
   Танец для живых скульптур

   The Dance For Alive Sculptures
   1990 г.

   Глиняные куклы бывают мужчинами и женщинами, дорогими и
   деш„выми. Они сделаны из земли и, когда они разобьются, снова
   уйдут в землю. Таков человек.
   "Гуань инь-цзы"
   И вот, когда прежнее умерло, я пишу мою жизнь такой, какой она
   происходит во мне теперь, когда меня нет больше.
   Король Манекенов
   1
   "Может, е„ и дома не будет",- подумал я.  -  "Это  было  бы  даже  лучше,
хотя... Надо было позвонить, ведь это вс„ равно неизбежно. Если е„ нет дома,
прид„тся придти ещ„ раз... Вс„ равно прид„тся. Хорошо бы холодного  пива,  а
потом, ближе к вечеру, выпить кофе.  Ладно,  на  обратном  пути.  Ничего  не
говорить ей сразу. Хотя, почему бы и нет? Она ещ„ ничего не  знает.  Она  не
жд„т, может  быть,  собирается  куда-нибудь  сегодня  вечером...  Ничего  не
объяснять, просто сказать вс„, и уйти. И разом покончить со всем этим".
   Ну вот я и на месте.
   Солнце, во вс„м мире солнце, и только здесь, в подъезде полумрак. И тихо.
Где-то хлопнула дверь, кто-то ид„т, спускаясь по лестнице.
   Я нажал на кнопку звонка. Нажал ещ„ раз.
   Замок щ„лкнул, и дверь открылась.
   - Привет,- сказал я, протискиваясь в прихожую.
   - Может, хотя бы разуешься?- крикнула мне вслед Крис.
   Я был уже в комнате. Она вошла за мной.
   На  журнальном  столике  стояла  початая  бутылка  "Столичной"  и  пустой
гран„ный стакан. Только что выпила. Наверное, залпом, и пошла открывать.
   Я обернулся.
   - Привет,- сказал я.
   - Ну, привет,- сказала она.- Давно не виделись.
   - Может, наль„шь мне тоже?
   - Наливай сам, если хочешь. Я тебе не прислуга.
   Е„ тон, резкий и агрессивный, вдруг совершенно успокоил меня.  Мне  стало
весело и хорошо.
   - Кажется, я некстати?
   - Вот ещ„!
   Она прошла мимо меня и плюхнулась в кресло.
   - Я тебе не помешал?
   Она не ответила. Не глядя, взяла бутылку, отвинтила крышку и  плеснула  в
стакан.
   - Ну вот, пролила,- сказал я.- Теперь полировка испортится.
   Я прин„с с кухни тряпку и стакан для себя.
   - На, вытри.
   - Чего ты раскомандовался?
   - Вытри, а то следы останутся.
   Она не пошевелилась.
   Я поднял бутылку, вытер полировку и бросил тряпку на подоконник.
   - Чего усмехаешься?- мрачно сказала она.
   - Ничего, настроение хорошее.
   - Я, кажется, просила тебя разуться!
   - Ну, не сердись,- примирительно сказал я.- За что пь„м?
   Она не ответила.
   Я сел на диван и налил себе водки.
   - Тебе тоже?
   - А ты как думаешь?
   Я налил ей тоже.
   - В такую жару пить водку,- я покачал головой.- Давно у тебя запой?
   - У меня не бывает запоев.
   - Да? Ну ладно. Так за что?
   Она достала сигарету из пачки, закурила. Молча взяла свой стакан.
   - Слушай, чего ты надулась?
   - Я? Надулась?
   - Ну да,- сказал я.- Кажется, ты уже вс„ знаешь.
   - Что я знаю?
   - Иначе бы ты не вела себя так.
   - Что я знаю?
   - Я не знаю, что ты знаешь, но иначе бы ты не вела себя так.
   - А как я себя веду?
   - У тебя пепел сейчас упад„т.
   - Я что, звала тебя сюда? Звонила, может быть, умоляла придти?
   - Ладно,- сказал я.- Давай выпьем. За твой цвет лица.
   Она стряхнула пепел с сигареты в водку.
   Я поморщился.
   - Ну зачем это?
   Она выпила залпом, опустила голову, прижав подбородок к груди, и, посидев
так несколько секунд, поставила стакан на столик.
   - Чтобы испортить себе цвет лица. Между нами ведь  вс„  кончено,  ты  это
ведь приш„л сказать? Или ты хотел соврать что-нибудь?  А  я  тебя  обломала,
да?
   - Да нет...- сказал я.- Я не собирался тебе врать.
   - И не надо ничего изображать. Может быть, ты считаешь меня дурой,  но  я
не дура!
   - Я не считаю тебя дурой.
   - И убиваться не стану. Подумаешь, ценность!
   - Значит, я никакая не ценность, да? И то,  что  между  нами  было,  тоже
никакая не ценность.
   - Ничего между нами не было,- отрезала она.
   - Вот как.
   - Ты и удовлетворить-то меня толком не мог никогда.
   - У тебя язык заплетается.
   - Заткнись! Не знала я, что ты такой ублюдок.
   - Конечно, не знала. А иначе как бы ты могла со мной трахаться?
   - Не знала, что ты такой ублюдок,- с ненавистью повторила она.
   - Ты вообще ничего обо мне не знала.
   - А о тебе и нечего знать.
   - Это ты так думаешь.
   - Чего ты не пь„шь?
   - Да ничего,- сказал я, поставив стакан.- Не хочу я пить.
   - А что так? Она тебе не разрешает, да? Ах ты бедненький!
   - Просто не хочу, и вс„. И тебе не советую. Тем более в такую жару.
   - Проживу как-нибудь без твоих советов, ладно?
   - Да мне-то что,- пожал я плечами.
   - Ах да! Я и забыла, вы же теперь во вс„м приличный обыватель.
   - Разве?
   - Она у тебя богатая, да? И, наверное, не чересчур молодая?
   - А какое это имеет значение?
   - Ну, не знаю.
   - А если да?
   - Мне вс„ равно.
   - Нет, тебе не вс„ равно. Тебя это бесит.
   - Да пош„л ты!- сказала она, раздавив в пепельнице окурок.
   - Вот именно. Бесит.
   - Я знала, что ты прид„шь.
   - Именно сегодня?
   - Обязательно прид„шь.
   - И что, готовилась?
   - Приш„л просить отпущения грехов?
   - Разве похоже, что я приш„л чего-то просить? И потом. Отпущения просят у
умирающих.
   - Не дожд„шься!
   - А я и не жду.
   - И не дожд„шься.
   -  Это  так  обязательно,  становиться  врагами?  Почему  нельзя   просто
поговорить?
   - Мне не о чем с тобой говорить.
   - Да мне уже и не хочется.
   Я поднялся, вышел на балкон и достал сигареты.
   "Ну почему, почему мы не можем просто сказать правду без этого  дурацкого
чувства неловкости! И избегаем этого как дурного поступка и злимся, и  снова
играем - в правду, в прятки с правдой, в хороших и плохих  людей.  Зачем  мы
прячемся от самих себя? Как хорошо, что вс„ это кончилось, ведь это чудо!  А
Крис всегда бы тянула меня вниз и назад..."
   Она вышла и села на парапет, спиной к пропасти пятнадцати этажей.
   - А здесь ветерок,- сказал я.
   Она сидела, зажав между коленей бутылку и слегка покачиваясь.
   - Ладно, я пош„л.
   .........................................................................
...................
   - А если я прыгну  сейчас?-  е„  голос  вонзился  в  пустое  пространство
комнаты как изморозь на лезвии сквозняка.
   Я вышел во двор.
   Рядом что-то хлопнуло об асфальт,  брызнув  осколками  стекла.  Я  поднял
голову.
   Она помахала мне рукой с балкона.
   Я познакомился  с  ней  год  назад  на  праздновании  дня  рождения  Пола
Маккартни, у Мэгги.
   Я заметил незнакомую девушку в клетчатой ковбойской рубашке,- она курила,
с силой выдыхая дым,- и хотел подойти, но что-то в  е„  жесте,  которым  она
отбросила с лица  волосы,  что-то  резкое,  остановило  меня,  и  вдруг  она
посмотрела мне в глаза, прямо и с вызовом.
   А потом, когда она заявила, что ей нравятся мужчины, которые  знают,  что
им нужно, сильные и решительные, я  сказал:  "Тогда  выходи  за  бизона.  Он
всегда знает, чего хочет, и очень сил„н".
   Это было хамство, так говорить незнакомой девушке, но в тот момент я знал
только одно - что я ненавижу е„.
   Она завелась, собралась уходить, и Мэгги пришлось срочно улаживать ссору.
Я попросил прощения.
   В знак примирения она предложила мне при всех поцеловаться.
   Я согласился.
   Мы поцеловались, но ни на кого это не произвело никакого  впечатления,  и
она была разочарована.
   - Зачем ты прив„л е„?- спросил я Мэгги.
   - Не знаю,- сказал он.- Но с ней интересно.
   -  Просто  я  терпеть  не   могу   всех   этих   "серединка-наполовинку",
приспособленцев, ублюдков. Должно быть сразу  же  ясно,  или  ты  друг,  или
враг!- сказала она.
   - Мне тоже по душе откровенность. Было бы только что открывать.
   В то время я ещ„ не придумал называть е„ Крис.
   Вс„ правильно. Это давно было нужно сделать. Но можно было и  не  делать,
вот в ч„м секрет. Так, вс„ больше отдаляясь  друг  от  друга,  мы  могли  бы
прожить ещ„ не один год. И  когда-нибудь  перестали  бы  даже  звонить  друг
другу... Лучше быстрая смерть, чем долгая агония. Это нужно было сделать ещ„
раньше, когда вс„ было ещ„ не очевидно,  когда  было  бы  ещ„  хоть  чуточку
больно, а теперь, думая о ней, я никак не мог заставить себя быть  грустным,
как на поминках по незнакомому человеку. Мне было легко и хорошо.
   Леди, сегодня я снова увижу е„.
   Стоило мне только подумать о ней, и я ощущал л„гкую слабость в ногах, как
если бы мне предстояло сделать что-то важное, к чему я  не  чувствовал  себя
готовым. Я никогда не чувствовал себя готовым к этому, как  если  бы  должно
было произойти чудо, и я знал об этом, но не знал, каким оно будет.
   Какой она будет сегодня.
   Когда вош„л Мэгги, я лежал на диване и  наблюдал,  как  в  открытом  окне
выгорает небо над телеантеннами.
   - Как тебе моя прич„ска?- сказал он.
   Я приподнялся и повернулся к нему. Он смотрел на меня в зеркало.
   - Классно.
   Он улыбнулся: "Какие на сегодня планы?"
   - Я уйду сейчас.
   Он подош„л и сел рядом со мной.
   - Прямо сейчас?
   - Да.
   - На весь вечер?
   - Да, наверное.
   - Ну что ж...- тихо сказал он.
   - Ты огорч„н?
   - Да нет.
   "Нет"- сказал он.- "Вс„ нормально".
   Мы помолчали.
   - Ужин на тебя готовить?- спросил он.
   - Нет,- сказал я.- Не надо. А хочешь, приготовь. Но я приду поздно.
   - А я и сам, наверное, пойду  куда-нибудь  прогуляюсь.  А  может,  съезжу
куда-нибудь... Хочешь, вместе выйдем?
   - Давай.
   - Ты уходил куда-то?
   - Да,- сказал я.- Ну что, ид„м?
   - Ид„м,- поднимаясь, сказал он.
   Бледное, небо уже  искало  зв„зды,  оно  розовело,  и  яблони  во  дворах
примеряли его цвет. Слабость прошла, и стало легко.
   .........................................................................
..................................................
   Бетоннолобые кварталы остались далеко позади, не смея переступить границу
тр„хэтажного города. Они провожают  меня  долгим  взглядом,  и  мне  неловко
оттого, что они смотрят мне в спину,  и  хорошо,  что  я  уш„л.  Теперь  уже
близко.
   Вот он, е„ двор, уютный и чистый. Площадки с баскетбольными щитами,  стол
для игры в пинг-понг.
   Машина стоит. Ещ„ одна подъехала.
   Бежевой нет.
   Мне кивают. Женщины с колясками. А вот и е„ машина. Шелест листвы сирени.
   Подъезд. Запах старых стен и свежей побелки.
   Колокольчик где-то за дверью, там... Я ждал этого, но вс„ равно вздрогнул
от неожиданности.
   Я замер.
   Сейчас я е„ увижу.
   Я должен был видеть е„ каждый день.
   Это была не просто влюбл„нность - если бы я был всего лишь  влюбл„н,  это
не изменило бы меня так.  Я  двигался,  произносил  слова,  дожидался  конца
сеанса в кино, но всего этого словно бы не существовало. Я думал о том,  что
сегодня снова увижу е„, я что-то отвечал, говорил "да" или "нет",  рассеянно
озирался,  когда   Мэгги   выхватывал   меня   из-под   носа   у   очередной
машины-убийцы,- я жил предчувствием новой встречи. А потом  что-то  говорило
во мне: "Пора",- и я прощался со всеми,  если  мы  торчали  на  какой-нибудь
сэйшн, или просто говорил Мэгги: "Ну, я пош„л?"
   "Ладно, до вечера",- кивал он.
   И я уходил.
   Мы никогда не уговаривались заранее, во сколько я приду,  и  если  е„  не
было дома, я ждал е„ на скамейке у подъезда или слонялся по двору.
   - Прид„тся дать тебе ключ, чтобы ты не ждал на улице.
   И мы ехали куда-нибудь.
   Мне нравилось, когда она сама говорила, где мы будем сегодня.
   Я не знал, что это - почему  те,  с  кем  я  был  близок,  вдруг  странно
отдалились, и я увидел, что они просто играют в какую-то  игру  и,  пожалуй,
заигрались, и давно уже пора сказать им об этом.
   Они ничего не замечали, и мне было радостно, что я покидаю их, и  неловко
за эту радость.
   Я скованно повторял привычные жесты.
   Маленький полудачный  полудр„мный  городок,  да  и  не  городок  даже,  а
пригород - несколько  улочек,  лес,  вытоптанный  под  парк,  да  на  берегу
грязноватого озерца давно не беленная церквушка. Когда мы  приехали  сюда  с
Леди, я никак не мог понять, что же мы с Мэгги нашли во вс„м этом.
   Я досадовал, что прив„з е„ сюда.
   - Почему же, здесь очень мило,- сказала она, опускаясь на траву,  и  я  в
ужасе заторопился подстелить что-нибудь, но  она  сказала:  "Не  нужно.  Так
хорошо..."
   - Как здесь тихо.
   И я подумал: "Она похожа на  женщину,  терпеливо  разглядывающую  детские
каракули".
   Я досадовал на себя.
   А она сказала: "Какое чудесное место. Как ты наш„л его?"
   В ней вс„ приводило меня в восторг - как она говорила, как она  смеялась,
как она подавала мне руку, как она зажигала сигарету, в  ней  вс„  приводило
меня в трепет.
   И я говорил себе: "Никогда раньше я не видел такой женщины!"
   Я стоял на обочине шоссе и, утопающий, из грозной пучины ночи тянул  руку
навстречу летевшим в сторону  города  фарам,  они  проносились  мимо,  люди,
занятые своими заботами и безразличные ко мне, и я уже начал подумывать, что
хуже, ночевать на земле или идти пешком всю ночь, как вдруг  одна  из  машин
затормозила, и я бросился к ней, почти не веря своему счастью.
   - До города не подбросите?
   - Подвез„м. Садитесь.
   - Только у меня нет денег...
   - Ну что ж, нет так нет.
   Она была за рул„м.
   На  заднем  сиденье  развалился  какой-то  тип,  но  я  не  успел  толком
рассмотреть его, да и не старался.
   Оркестр заиграл тему Кармайла. Она прибавила звук радио  и  вопросительно
посмотрела на меня.
   - Спасибо,- сказал я.
   Она улыбнулась. Мой голос был чужим и хриплым.
   Было около полуночи. Я знаю это потому, что тот  тип  на  заднем  сиденье
произн„с: "Скоро двенадцать",- и  таким  тоном,  словно  сделал  сверхважное
наблюдение.
   Она промолчала.
   Я подумал, что надо было сесть рядом с ним, тогда я, быть может, смог  бы
как-нибудь изловчиться и незаметно выпихнуть его из машины,  и  я  попытался
придумать  способ,  как  бы  это  можно  было  сделать,  но   вс„   не   мог
сосредоточиться.
   Мы остановились у какого-то дома.
   Она тихо сказала мне: "Я сейчас".
   И они вышли.
   Я заметил, что е„ спутник не слишком тв„рдо ид„т.
   Когда они скрылись в подъезде, я  вытащил  расч„ску  и  стал  лихорадочно
приводить в порядок волосы, остервенело раздирая лохмы.
   Она вс„ не выходила.
   Я посмотрелся в зеркальце  и  решил  подправить  пробор.  И  тут  же  вс„
испортил. Похолодев от ужаса, бросился делать вс„ заново.
   Я боялся, что теперь не успею.
   Она вс„ не выходила.
   Она подошла так внезапно, что я не успел закрыть рот, и в  отчаянии  стал
проклинать себя. Какой у меня, должно быть, был глупый вид!
   - Заждались?- спросила она.
   - Да нет, конечно,- ответил я маловразумительно и с перепугу присовокупил
такой туманный комплимент, что, сколько потом ни пытался, не мог  вспомнить,
как же он звучал. Знаю, что по-идиотски.
   - Так куда вас отвезти?- спросила она.
   -Ну что вы,- смутился я.- Вы поезжайте к вашему  дому,  а  оттуда  я  сам
доберусь!
   Она задумалась.
   - А не проще ли было просто спросить телефон?
   Я не ответил.
   - Ну хорошо. Раз вы полагаете, что оттуда вам будет ближе...
   Она отвезла меня.
   А потом я стоял и ждал, какое из окон загорится. Я знал  планировку  этих
домов и решил, что если окна е„  квартиры  окажутся  на  другой  стороне,  я
останусь здесь до утра, нет... приду сюда завтра вечером, и уж тогда  выясню
точно.
   Мне повезло.
   Минут через сорок я наощупь набирал номер справочной. Мэгги спал,  и  мне
не хотелось будить его...
   - Включи же свет, наконец! Я не сплю. Чего ты там копошишься впотьмах.
   Но позвонить ей я так и не решился.
   Странно. Я сразу же стал называть е„ Леди.  Это  получилось  само  собой,
хотя обычно подобрать имя бывает весьма непросто.
   Вот, например, Крис. На самом деле е„ зовут Кристина, но она считает  это
имя дурацким.
   - Дурацкое имя, правда?
   Сначала я называл е„ Ритой, но это не прижилось. Тогда  Касей,  Тиной  и,
наконец, Крис.
   А с Леди вс„ было совсем по-другому.
   Я сказал себе: "Нет, эта женщина не может быть  моей.  У  меня  нет  даже
машины и хоть сколько-нибудь приличного костюма",-  и  разозлился  на  себя:
"Прич„м тут машина!"
   Эта женщина должна быть моей. Хоть это и немыслимо. Она из другого  мира.
Должно быть, мне предстоит изменить всю мою жизнь.
   Но я сделаю это.
   Эта женщина должна быть моей, я сделаю это.
   Я поднялся к е„ двери и позвонил.
   Она открыла и, увидев меня, сказала: "Вот как".
   Я понял, что вс„ пропало, потому что я забыл купить цветы.
   - Что ж,- сказала она.- Проходите.
   - Нет,- сказал я.- Я без цветов.
   - Но тогда, наверное, вы почитаете мне стихи?- спросила она серь„зно.
   И я сказал: "Конечно".
   И вош„л, точнее, оказалось, что я уже вош„л. И  я  подумал:  "Вот  так  и
зарабатывают разрыв селез„нки, или что там внутри".
   Столь осмысленное и связное соображение  могло  возникнуть  у  меня  лишь
благодаря тому, что я на несколько секунд отвл„кся, стаскивая туфли. Но  уже
в следующий миг я почувствовал, что истекаю потом.
   На носке была дырка!
   Увидев спасительные тапки, я стремительно запихнул в них  ноги,  а  когда
поднял голову, подумал: "А с чего это я решил, что нужно надевать  тапки?  И
вообще".
   - Прид„тся поить вас чаем,- сказала она.
   И я вспомнил: "Ну конечно, я же собирался читать ей стихи! Не  читать  же
их в прихожей".
   - Проходите пока в залу,- сказала она, направляясь на кухню.
   "Что же теперь будет?"- подумал я, пристраиваясь  на  краешке  дивана.  Я
увидел бутылку.
   Она стояла рядом с раскрытым журналом. Я увидел бокал.
   Я прислушался к звукам, доносившимся с кухни. Успею.
   Когда она вошла, неся на подносе графин с охлажд„нным  чаем,  я  как  раз
подносил бокал ко рту. В такой позе я и замер.
   Она усмехнулась.
   - Уже прикладываетесь?
   - Я... подумал... неплохо бы... Очень пить хочется.
   Она извлекла из бара ещ„ один бокал.
   - Давайте выпьем за знакомство,- предложила она.
   И я вдруг сказал: "Можно я буду звать вас Леди?"
   Она секунду подумала, потом улыбнулась и сказала: "Можно. - - Чокаться не
будем".
   Мы осушили свои бокалы.
   Понемногу я начал привыкать к  своему  новому  состоянию.  Наверное,  так
привыкают к невесомости.
   Чтобы ещ„ больше расслабиться, я принялся без остановки болтать.
   Она внимательно слушала.
   Я вс„ говорил.
   Как будто лет десять, день за  дн„м,  я  пытался  дозвониться  в  телефон
доверия, и вот,- о чудо!- наконец, дозвонился, и... Только когда мы уже шли,
гуляя по аллее бульвара, меня осенило вдруг, что это просто  чудовищно,  так
долго говорить о себе.
   - Прости меня. Я веду себя как последний кретин.
   - Это ничего,- сказала она.
   - Вс„, что я говорил тебе, чепуха. На самом деле, вс„ совсем не так.
   - Наверное,- согласилась она.
   - А может быть, и нет. Я сам толком не знаю.
   А потом я сказал: "О такой женщине как ты можно говорить только стихами".
   Или молчать.
   Эти дни, сколько их было? Вс„, что я  написал,  мои  стихи,  вс„,  что  я
сделал, моя жизнь - была Ты.
   Я писал Тебе. Разве был среди них хоть кто-нибудь, кто сумел бы  прочесть
мои письма...
   - Просто тебе лень было пальцем пошевелить для того, чтобы напечататься в
приличном издательстве,- сказала Леди.
   Мы сидели с ней за столиком в летнем кафе,  пили  вино,  и  она  сказала:
"Нужно видеть перед собой цель и смысл происходящего, и тогда вс„ будет  для
тебя просто. Тут нет ничего сложного".
   - Ты предлагаешь публиковаться?
   - Может быть,- сказала она.- А почему бы и нет?
   - Это может стать вредной привычкой.
   - Бездействие - вот что может стать вредной привычкой.
   - Лучше бездействовать, чем совершать нелепые д