щим городом. Вот,  значит, как
проявится  проклятие у этого поколения --  не в  виде личного несчастья, а в
виде гражданской войны между королевой и ее дворянами, войны, охватившей всю
страну.
     А  ведь  принцесса  могла бы  отказаться и  от Дома,  и от  проклятия и
перейти под защиту Бергона...
     -- Я поеду, принцесса.
     -- Хорошо, --  она откинулась назад и провела ладонью по  белому  листу
бумаги. --  Сейчас нам  нужно  составить  несколько писем.  Первое  --  ваши
верительные грамоты Для Лиса.  Полагаю, они должны быть написаны моей рукой.
Вы имели дело с  доверенностями и  прочими документами.  И должны помочь мне
подобрать нужные слова, чтобы я не выглядела невежественной девчонкой.
     -- Я сделаю все от меня зависящее, но я же не законник, Исель.
     Она пожала плечами.
     --  Если  мы добьемся своего, у меня  будут мечи, чтобы подкрепить  мои
слова. Ну а  если нет -- не  помогут никакие хитрости законников.  Пусть все
будет просто и ясно. Приступим...
     Изнурительная   четверть   часа  сосредоточенности,   искусанных   губ,
перечеркиваний, и вот результат  -- четкое письмо,  которое Исель размашисто
подписала и запечатала своей  печатью. Бетрис тем временем закончила подсчет
имевшихся в наличии средств -- денег и украшений.
     -- Это все деньги, что у нас есть? -- спросила Исель.
     -- К сожалению, да, -- вздохнула Бетрис.
     -- Ну, тогда ему придется зайти в Валенде  к ювелиру, -- Исель завязала
драгоценности в узелок и подвинула их через стол к Кэсерилу. -- Ваш кошелек,
милорд. Надеюсь, этого хватит, чтобы проделать путь туда и обратно.
     -- Более чем достаточно, если меня не обворуют.
     -- Это чтобы тратить, а не хранить. Вы должны произвести в Ибре хорошее
впечатление. Приоденьтесь. Кроме того,  принц Бергон должен путешествовать с
приличествующими его и моему рангу удобствами, чтобы Шалиону было не стыдно.
     -- Путешествие будет трудным, я имею в виду -- без армии. Я подумаю над
этим.  Многое  зависит от случайностей.  Да,  чуть  не  забыл  -- нам  нужно
выработать способы связи. Ди Джиронал и его шпионы постараются прочитать все
получаемые вами письма.
     -- О!
     -- Есть один очень простой шифр, который почти невозможно раскрыть. Для
него нужны две одинаковые книги  -- одна будет у  меня, вторая у  вас. Слова
шифруются  тремя  числами  --  номер страницы,  номер строки и номер слова в
строке, -- по которым получатель и находит нужное  слово в своей  книге. Нет
надобности использовать постоянное число для одного слова  -- лучше поискать
номера на другой  странице, если возможно. Есть и лучшие шифры, но у нас нет
времени выбирать. Правда... у меня нет двух одинаковых книг.
     -- Я найду две книги до вашего отъезда, -- подала голос Бетрис.
     --  Спасибо,  -- Кэсерил потер  лоб.  Было  безумием  бросаться в такую
авантюру: ехать больному, с возможностью  кровотечения, зимой через горы. Он
может просто упасть с лошади и замерзнуть в снегах, и его вместе с лошадью и
верительными грамотами съедят волки...
     -- Исель,  мое сердце  жаждет  исполнить вашу волю, но мое  тело -- это
территория, оккупированная врагом. Я  боюсь,  что могу погибнуть в пути и не
выполнить миссию. Мой друг, марч ди  Паллиар --  отличный наездник и хороший
воин. Могу я предложить его вместо себя?
     Исель задумалась.
     -- Думаю, что в Ибре будет битва умов, за руку Бергона с Лисом придется
сражаться.  Это  не  бой  на  мечах.  И лучше  послать в Ибру разум,  а  меч
придержать в Шалионе.
     Хорошая  мысль --  все-таки Бетрис и Исель не останутся без защиты, при
них будет сильный друг... да не один.
     --  Могу  я привести его  завтра  на наш  совет? Исель переглянулась  с
Бетрис; Кэсерил не заметил никакого обмена знаками, но принцесса кивнула.
     -- Да, приведите  его ко мне  как можно скорее. Принцесса пододвинула к
себе очередной лист бумаги и взяла новое перо.
     -- Теперь  я  напишу личное письмо Бергону, которое вы доставите в Ибру
запечатанным. А  потом, -- из груди ее вырвался  печальный вздох, --  письмо
моей матери. Думаю, тут вы мне ничем не поможете. Попытайтесь поспать,  пока
есть возможность.
     Кэсерил поднялся и откланялся.
     Подойдя к двери, он услышал, как принцесса мягко добавила:
     --  Я  рада,  что  именно вы  доставите ей эту  новость, Кэсерил,  а не
казенный  курьер канцелярии. Хотя  это  будет очень  тяжело,  --  она  снова
вздохнула и принялась писать. Пламя свечей придавало ее янтарным волосам вид
ореола вокруг  сосредоточенного  лица.  Оставив  принцессу  в залитой светом
комнате, он вышел в темноту холодного коридора.
     Кэсерил проснулся на рассвете от настойчивого стука в дверь. Выбравшись
из  постели  и отперев дверь, он увидел на пороге  не  пажа с поручением,  а
Палли.
     Обычно  аккуратный,  Палли выглядел  так,  будто  одевался  наспех  и в
темноте; волосы его  были  всклокочены после сна и торчали в разные стороны.
Глаза были расширенными и темными, словно бездонные колодцы. Зевающие братья
ди Гьюра выглядели заспанными,  но  довольными;  они  улыбнулись  Кэсерилу и
заняли  позиции по  обе  стороны  двери  в  коридоре,  а  Палли бесцеремонно
ввалился  в  комнату.  Кэсерил  взял  одну из  стоявших  у кровати  свечей и
протянул Ферде, который был повыше ростом, чтобы тот зажег ее от светильника
на  стене  коридора. Затем  Ферда  передал  горящую  свечу  своему  лорду  и
командиру. Руки  Палли слегка дрожали.  Но он молчал, пока дверь за  ними не
закрылась.
     -- Демоны Бастарда, Кэс! В чем дело? -- набросился он на друга.
     -- Какое именно? -- несколько смущенно спросил Кэсерил.
     Палли зажег свечи возле умывальника и повернулся к хозяину.
     -- Молись о наставлении, сказал ты. Во сне, стало быть. Этой ночью меня
во сне убивали  пять раз, да будет тебе известно.  Всю ночь  куда-то скакал.
Каждый  раз все ужаснее. В  последнем сне  меня  съели мои же лошади.  Да  я
теперь неделю не сяду верхом -- ни на лошадь, ни на мула, ни даже на пони!
     -- Ох, -- Кэсерил заморгал, переваривая услышанное. Как будто все ясно.
-- В таком случае я не хочу, чтобы ты ехал.
     -- Какое облегчение!
     -- Я должен поехать сам.
     -- Поехать? Куда? В такую погоду? Сейчас, между прочим, идет снег.
     -- Ох, только  этого не хватало.  Ты еще не знаешь? Принц  Тейдес  умер
около полуночи от заражения крови. Лицо Палли вытянулось, рот приоткрылся.
     -- Это все меняет в Шалионе.
     --  Еще бы. Позволь мне одеться,  и  пойдем со мной наверх, --  Кэсерил
торопливо ополоснулся ледяной водой и натянул вчерашнюю одежду.
     Наверху  они  встретили  Бетрис,  тоже  во  вчерашнем  лавандово-черном
траурном платье.  Было  видно,  что она так  и  не ложилась  спать.  Кэсерил
затащил братьев ди Гьюра в свой кабинет, чтобы они не маячили на виду у всех
в коридоре, и закрыл их там. Сам же вместе с Палли прошел в гостиную.
     Бетрис коснулась рукой запечатанного пакета на маленьком столике.
     --  Все письма  готовы к отправке... --  она кинула  взгляд на Палли  и
замялась, -- в Валенду.
     -- Исель спит? -- спокойно спросил Кэсерил.
     -- Нет, просто отдыхает.  Она захочет  поговорить с  вами.  Обоими,  --
Бетрис на  минуту скрылась в спальне,  откуда донесся приглушенный разговор,
затем снова вышла с двумя книгами под мышкой.
     --  Я спустилась в библиотеку рея и нашла два одинаковых тома.  Выбрала
самые толстые, чтобы было больше слов для выбора.
     -- Отлично, -- сказал Кэсерил и взял одну  из книг. Взглянув на нее, он
вздрогнул  и  горько  засмеялся.  "Ордолл",  --  гласили  золотые  буквы  на
переплете.  "Пятилистник души". -- Замечательно. Мне как раз  нужно освежить
свои теологические познания, -- и он положил ее рядом с пакетом писем.
     Вышла  Исель   в   тяжелом  синем  бархатном  платье,  из-под  которого
выглядывала белая полоска ночной рубашки. Ее янтарные волосы густыми волнами
ниспадали на  плечи. Лицо  было бледным  и припухшим от недосыпания, как и у
Бетрис. Она кивнула Кэсерилу и Палли.
     -- Милорд ди Паллиар. Благодарю, что согласились мне помочь.
     -- Я...  э-э... -- пробормотал  Палли. И  взглянул искоса  на Кэсерила,
словно спрашивая: "На что это я согласился?"
     -- Он поедет вместо вас? -- взволнованно спросила Бетрис. -- Вам нельзя
ехать, вы же знаете, нельзя.
     -- Э-э... нет. Палли, вместо этого я прошу тебя служить принцессе Исель
и  защищать ее. Лично. Во имя богов и особенно во имя леди Весны. В этом нет
никакой измены -- она  полноправная  наследница  Шалиона. Таким образом,  ты
имеешь честь стать ее первым придворным.
     --  Я...  я... я могу принести клятву верности в  дополнение к той, что
давал вашему брату Орико, леди. Я не могу  поклясться в верности вам  одной,
минуя его.
     -- Я и не прошу вас быть верной мне в ущерб моему брату. Я прошу только
быть верной прежде мне, а уж потом его канцлеру.
     -- О, тогда конечно, -- Палли просиял. -- С удовольствием.
     Он  поцеловал Исель в лоб,  затем  коснулся  поцелуем  обеих рук и ног,
обутых  в тапочки, и, встав на колени, принес клятву верности лорда Шалиона,
засвидетельствованную  Кэсерилом  и Бетрис. Затем,  все еще  на  коленях, он
спросил:
     --  Принцесса,  что  вы думаете о ди  Джеррине как  о  новом  священном
генерале ордена Дочери?
     --  Я думаю... что пока не готова отдать кому-то предпочтение. Но он, с
моей точки зрения, в любом  случае гораздо больше подходит на этот пост, чем
любой кандидат из клана ди Джиронала.
     Палли кивнул, одобряя ее взвешенные слова, и встал.
     -- Я ему передам.
     -- Исель на  время похорон Тейдеса потребуется вся практическая помощь,
какую ты только сможешь оказать,  -- сказал другу Кэсерил. -- Он должен быть
похоронен в Валенде.  Могу я предложить ей включить твой паллиарский отряд в
траурный  кортеж?  Это послужит  формальным  поводом  для  частых  встреч  и
обеспечит твое присутствие рядом с ней, когда она покинет Кардегосс.
     -- О, как вы быстро думаете, Кэсерил, -- отметила Исель.
     Кэсерил отнюдь не чувствовал  себя быстрым. Напротив, ему казалось, что
его мысли по сравнению с мыслями Исель понуро плетутся в тяжеленных сапогах,
на  которые  налипло  фунтов  по двадцать грязи.  Власть, перешедшая  к  ней
прошлой ночью,  словно освободила некую дремавшую  внутри энергию; принцесса
загорелась, запылала внутри своего темного кокона. Ему казалось, что если он
закроет глаза, то увидит, что она действительно светится.
     --  Но неужели вы  должны ехать один,  Кэсерил?  --  печально  спросила
Бетрис. -- Мне это совсем не нравится.
     Исель прикусила губу.
     --  До  Валенды,  видимо,  придется.  Едва  ли  в  Кардегоссе  найдется
кто-нибудь, кому мы могли бы доверить стать его спутником, -- она посмотрела
на  своего  секретаря с  сомнением.  -- А в Валенде моя  бабушка,  возможно,
предоставит вам людей. По правде  говоря,  вам не  следует появляться  перед
Лисом одному, без сопровождения. Не хочу,  чтобы мы выглядели  отчаявшимися,
-- и она горько вздохнула, -- хотя так оно и есть на самом деле.
     Бетрис потянула ее за бархатный рукав.
     -- А если он почувствует себя плохо в пути? Вдруг  опухоль  разрастется
еще? И кто сожжет его тело, если он умрет?
     Палли вздрогнул.
     -- Опухоль? Кэсерил! Что еще за опухоль?!
     -- Кэсерил!  Вы что, не сказали ему?  Я думала, он ваш друг! --  Бетрис
повернулась к Палли.  -- Он собирается сесть на лошадь и скакать -- скакать!
-- в  Ибру с  огромной, смертельно  опасной опухолью  в животе,  без  всякой
возможности получить  по  дороге помощь!  По  мне,  так  это не смелость,  а
глупость. В Ибру ему поехать придется, поскольку другой  кандидатуры  просто
нет, но ведь не одному же!
     Палли выпрямился, прижал к губам большой палец и посмотрел на Кэсерила,
прищурив глаза. Наконец он проговорил:
     -- Я так и знал, что ты болен. Ты плохо выглядишь.
     -- Да, но с этим уже ничего не поделать.
     -- Хм... а насколько плохо... то есть... э-э... ты...
     -- Умираю ли я? Да. Сколько мне осталось? Никому не  известно. Этим моя
жизнь несколько отличается от ваших, как заметил просвещенный Умегат, только
и всего. Да и кто хочет умереть в постели?
     --  Ты.  Ты  всегда  так  говорил.  Глубоким  стариком,  в  постели,  с
чьей-нибудь женой.
     -- С моей желательно, -- Кэсерил  тяжело вздохнул. -- Ну, да  ладно, --
ему удалось не взглянуть на Бетрис. -- Моя смерть -- это проблемы богов. Что
до меня, я отправлюсь, как только будет оседлана лошадь.
     Кэсерил  встал  и взял в руки пакет  и книгу. Палли взглянул на Бетрис,
которая стояла, стиснув сплетенные пальцы, и умоляюще смотрела  на него.  Он
что-то прошептал себе под нос, затем вдруг шагнул к двери в кабинет и резким
движением  распахнул  ее. Фойкс  ди  Гьюра  -- одно большое  ухо, прижатое к
двери, -- отскочил и, стремительно выпрямившись, улыбнулся своему командиру.
Его брат Ферда, стоявший прислонясь к противоположной стене, фыркнул.
     --  Эй, мальчики, -- мягко сказал Палли, --  у меня  для  вас небольшое
дельце.
     Кэсерил, одетый в зимний костюм для верховой езды,  прошел через ворота
Зангра в сопровождении Палли. Через плечо его был перекинут ремень седельной
сумки, тяжелой  от уложенного в  нее груза:  смены  одежды, капельки  удачи,
теологии и государственной измены.
     Братья ди  Гьюра уже топтались на конюшенном дворе. По приказанию Палли
они  успели  сбегать  во  дворец  ди  Джеррина,  переоделись из бело-голубых
нарядных мундиров в дорожные костюмы и обули высокие удобные сапоги.
     С ними  была Бетрис, закутанная в  белый шерстяной  плащ.  Они  стояли,
сблизив головы;  девушка возбужденно жестикулировала. Фойкс  поднял глаза  и
увидел  приближавшегося  Кэсерила.   Его  широкое  лицо  стало  серьезным  и
несколько испуганным. Он  что-то сказал, Бетрис оглянулась, и разговор резко
оборвался. Братья  повернулись  и поклонились  Кэсерилу. Бетрис не отрываясь
смотрела  на  него,  словно  его  лицо  было  уроком,  который  она   хотела
запечатлеть в памяти.
     -- Ферда! --  позвал Палли.  Помощник шталмейстера тут  же подскочил  к
командиру.  Палли  протянул  ему  два письма, одно запечатанное,  другое  --
просто сложенное пополам.
     --  Это,  --   он   вложил  в  руку   юноши   сложенное   послание,  --
рекомендательное письмо от меня как  от лорда-дедиката ордена Дочери, дающее
тебе  право  пользоваться  любой  помощью наших сестер в миссиях и храмах во
время этого путешествия. Все счета  пусть посылают ко мне в  Паллиар. А это,
-- он вручил второе письмо, -- вы должны будете вскрыть в Валенде.
     Ферда  кивнул и  убрал  бумаги. Второе письмо передавало  именем Дочери
братьев  ди  Гьюра в  распоряжение  Кэсерила,  без  всяких комментариев.  Их
путешествие в Ибру станет для ребят интересным сюрпризом.
     Палли обошел кузенов кругом, окинув их внимательным взглядом.
     -- Взяли достаточно теплой одежды? Оружие против разбойников?
     Они  предъявили  наточенные мечи  и  арбалеты  --  тетива  защищена  от
сырости,  запас  стрел  большой,  механизмы  в  полном  порядке.  В  воздухе
кружились  редкие снежинки и, падая на  землю и непокрытые головы людей, тут
же таяли, превращались в маленькие капельки. Утренний снегопад только прибил
пыль в городе. В холмах он наверняка был значительно сильнее.
     Из-под  плаща  Бетрис  извлекла  что-то  белое   и   пушистое.  Кэсерил
присмотрелся и понял, что  это меховая  шапка, какие носили шалионские горцы
на  юге,  --  с  утепленными мехом  наушниками,  которые  можно  опускать  и
завязывать под подбородком. Мужчины и женщины носили почти одинаковые шапки,
но эта  явно была  женской -- из  белой кроличьей шкурки, с вышитыми золотой
ниткой цветочками на макушке.
     -- Кэсерил, я подумала, что в горах вам это может понадобиться.
     Фойкс вскинул брови и осклабился, Ферда фыркнул в кулак.
     -- Миленькая, -- сказал он. Бетрис покраснела.
     --  Это единственное,  что удалось найти за  то  время, которое у  меня
было, -- защищаясь проговорила она. -- Все лучше,  чем ехать с отмороженными
ушами!
     --  Безусловно, --  серьезно произнес Кэсерил. --  У  меня  нет  теплой
шапки. Спасибо.
     Не  обращая  внимания  на  скалившихся  юнцов,  он  принял  подарок  и,
опустившись на колено, аккуратно уложил  его  в седельную  сумку. Это был не
просто жест признательности Бетрис, хоть он  и улыбнулся невольно,  услышав,
как она шикнула на Ферду. Ничего, когда братья столкнутся с  зимним ветром в
горах, их веселье быстро увянет.
     Из ворот  появилась Исель в  бархатном плаще такого темного фиолетового
оттенка, что он казался  черным.  Рядом, ежась и дрожа, семенил  служащий из
канцелярии  с  пронумерованным  курьерским  жезлом. Ему требовалась  подпись
Кэсерила  в  книге   учета.   Получив  ее,  чиновник   захлопнул   книгу  и,
ссутулившись, быстро побежал обратно в тепло.
     --  Это ди Джиронал распорядился? -- поинтересовался Кэсерил, засовывая
жезл во  внутренний  карман.  Жезл  давал право  его обладателю получать  на
курьерских  постах  канцелярии, расположенных  вдоль основных дорог Шалиона,
еду, свежих лошадей и чистую -- правда, жесткую и узкую -- постель.
     -- Не  ди  Джиронал. Орико. Он пока еще рей Шалиона,  хотя мне пришлось
освежить  этот факт  в памяти чиновников, --  Исель тихо хмыкнула. -- Боги с
вами, Кэсерил.
     -- Увы,  да, -- вздохнул он,  прежде чем понял,  что это не констатация
факта, а прощание и пожелание доброго пути.
     Он поклонился и поцеловал ее замерзшие ладони. Бетрис украдкой смотрела
на него. Кэсерил поколебался немного, откашлялся  и взял  ее за руки. Пальцы
ее,  когда  он  прикоснулся  к   ним  губами,  обхватили  его  руки;  Бетрис
задохнулась на мгновение, но взгляд ее был устремлен поверх головы Кэсерила.
Он выпрямился и увидел, как съежились под этим взглядом братья ди Гьюра.
     Грум  вывел  трех  оседланных  курьерских  лошадей.  Палли  пожал  руки
кузенам. Ферда взял поводья лошади, предназначенной для Кэсерила, -- это был
мускулистый жеребец, подходивший ему по росту. Крепыш  Фойкс поспешил помочь
и, когда Кэсерил, усевшись в седло, издал тихий стон, встревоженно спросил:
     -- С вами все в порядке, сэр?
     Они еще даже не отъехали; что Бетрис им наговорила?
     -- Да, все в порядке, -- уверил его Кэсерил, -- спасибо.
     Шерда передал  ему  поводья, а Фойкс помог прикрепить  ценные седельные
сумки. Затем  Ферда легко вскочил  на своего  коня, его брат тоже забрался в
седло, и  они тронулись в  путь.  Кэсерил  обернулся и  увидел, как Исель  и
Бетрис возвращаются в замок через ворота. Бетрис оглянулась и высоко подняла
руку, Кэсерил помахал  ей в ответ. Затем лошади  повернули за угол, и ворота
скрылись из виду. Всадников,  перелетая с крыши  на крышу, провожал одинокий
ворон.
     На  первой  же  улице  они  встретили  канцлера  ди  Джиронала, который
медленно ехал из своего дворца  в сторону Зангра. Его сопровождали два пеших
гвардейца. Судя  по всему, он  заезжал домой, только  чтобы поесть, умыться,
переодеться и разобрать наиболее срочную  корреспонденцию. Канцлер наверняка
спал не больше, чем Исель, --  это выдавали его налитые кровью глаза и серое
лицо. Ди Джиронал придержал коня.
     -- Куда это вы собрались, лорд Кэсерил, -- он заметил легкие курьерские
седла с эмблемой Шалиона -- леопард и замок, -- на лошадях моей канцелярии?
     Кэсерил слегка поклонился в седле.
     -- В Валенду, милорд.  Принцесса  Исель  решила, что скорбную  весть ее
матери и  бабушке не  должен  сообщать  чужой  человек, и отправила курьером
меня.
     --  К безумной Исте, да? -- губы ди Джиронала скривились в  ухмылке. --
Не завидую вам.
     --  Да уж, --  Кэсерил  изобразил  в голосе надежду. --  Прикажите  мне
вернуться к Исель, я с радостью повинуюсь.
     -- Нет-нет,  -- теперь усмешка ди Джиронала выражала удовлетворение. --
Никто лучше вас не подойдет для э