и  и   впечатлениями,  поздним   утром
следующего дня Кэсерил поднялся по лестнице  на свое рабочее место  в покоях
Исель.  Он  чувствовал себя  помятым  и отупевшим  от  недосыпа  и  думал  о
поджидавшем  его  ворохе  неразобранной  корреспонденции   и   бухгалтерских
документов,  лежавших  пыльными  стопками  на  столе  с  момента  объявления
безумной помолвки, без энтузиазма.
     Кэсерил обнаружил своих подопечных, погруженных в бурную  деятельность.
В гостиной,  сразу  за кабинетом,  на столе были  разложены  все  его новые,
приобретенные  для классных  занятий, подробные географические карты.  Исель
склонялась над ними в глубокой задумчивости. Бетрис, сложив руки под грудью,
заглядывала ей через плечо и хмурилась. Обе девушки и Нан ди  Врит, сидевшая
в кресле за вышивкой, были одеты  в  традиционные траурные  цвета: черные  с
лавандовым.     Кэсерил     порадовался     подобной     осторожности      и
предусмотрительности.
     Войдя  в гостиную, он увидел  рядом с  рукой Исель листки  со списками;
некоторые пункты в них  были  вычеркнуты, иные обведены кружком или отмечены
галочкой. Воткнув в карту очередную (их  уже  было  там  несколько) булавку,
принцесса обратилась к Бетрис:
     -- А лучше всего будет...
     Тут она заметила Кэсерила и умолкла.
     Темное  облако, невидимое  обычному глазу,  все  так  же окутывало  ее;
кое-где  на  нем вспыхивали  синие искры.  Пятна  призраков  поспешили  -- к
немалому облегчению Кэсерила -- удалиться из его поля зрения.
     -- С  вами все в  порядке, лорд  Кэс? --  слегка нахмурившись, спросила
Исель. -- Вы не очень хорошо выглядите.
     Кэсерил кивнул, приветствуя их.
     -- Примите  мои  извинения  за вчерашнее отсутствие, принцесса.  У меня
были... колики. Сейчас уже почти все прошло.
     Нан ди Врит в своем кресле в углу подняла глаза от шитья и недружелюбно
вставила:
     -- Горничная сказала, что вы валялись весь день с больной головой после
веселой попойки с грумами.  Она видела, как вы вернулись после похорон Дондо
-- совершенно пьяный и еле переставляя ноги.
     Под испытующим взглядом Бетрис Кэсерил извиняющимся тоном пояснил:
     --  Пьяный --  да,  но  не  после  веселой  попойки.  Этого  больше  не
повторится, миледи.
     И немного тише добавил:
     -- Все равно это не выход.
     -- Это же  скандал для принцессы! Ее секретарь был настолько невменяем,
что...
     -- Тише, Нан, -- Исель нетерпеливо прервала проповедь, -- оставьте это.
     -- Что это  такое, принцесса? -- Кэсерил показал на утыканную булавками
карту. Исель тяжело вздохнула.
     --  Я  тут  все думала, думала...  Дни  напролет. В общем,  пока  я  не
замужем, надо мною  нависает  угроза.  Не  сомневаюсь,  ди  Джиронал  найдет
очередного  кандидата, чтобы привязать  меня  и Тейдеса  к своему  клану.  С
другой  стороны, мы знаем,  что  Орико готов выдать меня  за  младшего лорда
Шалиона, если тот попросит моей руки.  Моя единственная надежда и убежище --
это оказаться замужем. И не за младшим лордом.
     Кэсерил согласно кивнул.
     -- Признаюсь, я и сам думаю так же.
     -- Да, и скорее,  скорее, Кэсерил.  Пока меня не предложили кому-нибудь
еще более омерзительному, чем Дондо, -- ее голос дрожал от волнения.
     -- Даже наш  дорогой канцлер может испугаться  подобной перспективы, --
пробормотал Кэсерил,  с  удовольствием заметив  мелькнувшую  на лице девушки
улыбку. Он закусил губу. --  Да, дело  важное, но опасность прямо сейчас нам
не грозит. Ди  Джиронал сам  будет препятствовать  вашей помолвке  с младшим
лордом,  я  уверен  в  этом.  А  вашей  первой  линией  защиты  должно  быть
блокирование следующего кандидата  ди Джиронала. Хотя если подумать о членах
его  семьи, мне  не очень понятно, кого он может выдвинуть. Оба его сына уже
женаты,  иначе  бы он  предложил одного из них вместо Дондо.  Или женился бы
сам, если бы не был уже женат.
     -- Жены  умирают,  --  мрачно  произнесла  Бетрис, -- и  иногда  весьма
своевременно.
     Кэсерил покачал головой.
     -- Джиронал  тщательно спланировал свои семейные узы. Его невестки, как
и его жена, -- это связи с самыми сильными кланами Шалиона, дочери и  сестры
могущественных провинкаров. Я не говорю, что он не воспользовался бы случаем
заполнить  вакансию,  но  он  не  посмеет  навлечь  на  себя  подозрение   в
освобождении таковой.  А его внуки только учатся ходить.  Нет,  ди Джироналу
следует выждать.
     --  А  племянники? -- спросила  Бетрис. Кэсерил  подумал,  затем  снова
покачал головой.
     -- Это  довольно слабая  связь,  управлять таким  союзом  непросто.  Ди
Джироналу нужен подчиненный, а не соперник.
     -- Я не собираюсь,  -- сквозь зубы процедила Исель, -- ждать еще десять
лет, чтобы выйти замуж за мальчишку на пятнадцать лет моложе меня.
     Кэсерил невольно посмотрел  на Бетрис  -- он сам  был на пятнадцать лет
старше ее -- и  выбросил эту печальную мысль из головы. Кроме того, барьером
между ними была теперь не только разница в возрасте. "Жизнь не обручается со
смертью".
     -- Мы  пометили булавками на  карте все  те  места, где  есть неженатый
правитель или наследник, отсюда и до Дартаки, -- сказала Бетрис.
     Кэсерил подошел и окинул взглядом карту.
     -- Что, даже рокнарские провинции?
     -- Я хотела охватить все возможности, -- вздохнула Исель, -- без них...
э-э...  остается  не слишком богатый  выбор. Признаюсь, меня не  вдохновляет
перспектива  замужества  с  рокнарцем:  даже  если  оставить  в  стороне  их
еретические  идеи  Четырехбожия,  то обычай выбирать наследником  любого  из
сыновей -- будь он сыном от законной жены или от любовницы -- практически не
оставляет возможности предсказать, выхожу я замуж за будущего наследника или
за будущего трутня-бездельника.
     --  Или  за будущий  труп, --  добавил  Кэсерил. -- Половина всех побед
Шалиона над рокнарцами явилась результатом того, что  кто-то из кандидатов в
наследники вонзал своему более удачливому брату-сопернику нож в спину.
     --  Но  тогда  остается  только  четверо  высокорожденных  приверженцев
Пятибожия,  --  вставила  Бетрис,  --  рей  Браджара,  Бергон   из  Ибры   и
сыновья-близнецы  высшего  марча Джисса, сразу  за  дартакской границей.  Но
близнецам всего по двенадцать лет.
     -- Что же, в этом нет ничего невозможного, -- рассудительно проговорила
Исель, -- но у марча ди Джисса  нет реальных  причин стать союзником Тейдеса
против рокнарцев. У него нет  с  ними общих границ, и он не  страдает от  их
нападений.  Кроме того,  он верен Дартаке,  которая не заинтересована в том,
чтобы создание сильного  альянса ибранских государств положило конец  вечной
войне на севере.
     Кэсерилу   было   приятно   услышать   отражение  собственного  анализа
политической  ситуации из  уст  своей  ученицы;  судя по  всему, она гораздо
внимательнее   слушала  его   на   уроках   географии,  чем   ему  казалось.
Секретарь-наставник ободряюще улыбнулся.
     --  А еще, -- сердито дополнила Исель, --  у Джисса совсем нет выхода к
морю, --  ее рука медленно  двинулась по  карте на восток. -- Мой кузен  рей
Браджара  довольно стар  и,  как  говорят, слишком много пьет, чтобы идти на
войну. А его внук слишком юн.
     --  В Браджаре отличные порты, --  сказала Бетрис. Помолчала и добавила
многозначительно: -- Полагаю, рей Браджара долго не протянет.
     --  Да, но  какая тогда  от  меня  польза Тейдесу, я  же стану  обычной
вдовствующей рейной?  Даже если я смогу подсказывать своему приемному внуку,
как  распоряжаться  войсками! -- рука  Исель  скользнула  по карте в  другую
сторону. -- Старший  сын Лиса Ибры женат, а младший -- не  наследник; страну
же раздирают гражданские войны.
     --  Уже нет,  -- прервал  ее рассуждения Кэсерил. -- Разве вам никто не
сказал, что  наследник  скончался  на прошлой неделе? Умер в Южной  Ибре  от
лихорадки. Никто  не  сомневается, что  принц  Бергон  займет его  место. Он
всегда был верен своему отцу.
     Исель повернула голову и уставилась на него расширенными от возбуждения
глазами.
     -- Точно! Ну-ка, ну-ка, сколько сейчас Бергону? Пятнадцать, да?
     -- Ему должно быть чуть больше шестнадцати, принцесса.
     -- Куда лучше,  чем пятьдесят семь!  -- ее рука  мягко  двинулась вдоль
ибранского побережья по приморским городам, к огромному порту Загосур, где и
остановилась, добравшись  до булавки  с перламутровой головкой.  --  Что  вы
знаете о принце Бергоне,  Кэсерил? К нему хорошо относятся?  Вы  видели его,
когда бывали в Ибре?
     -- Сам не видел.  Но  говорят, он  красивый  мальчик. Исель нетерпеливо
пожала плечами.
     -- Всех принцев  всегда описывают как  красивых мальчиков,  если только
они не полные уроды. А в таком случае говорят, что у них есть характер.
     --  Я  думаю, Бергон  хорошо сложен  и  уже  поэтому  должен  выглядеть
привлекательным и здоровым. Говорят, он прошел корабельную школу, -- Кэсерил
увидел,  как  глаза Исель  загорелись  юношеским энтузиазмом,  и  счел своим
долгом  добавить: -- Но  последние семь лет ваш брат Орико на  ножах  с реем
Ибры. Лис недолюбливает Шалион.
     Исель сложила ладони.
     -- Но  что  может  быть  лучше для  окончания  затянувшейся вражды, чем
брачный союз?
     -- Канцлер  ди Джиронал  будет  возражать.  Даже  если не принимать  во
внимание  его желание связать вас с его  семьей,  он  не  захочет,  чтобы  у
Тейдеса были превосходящие его по силе союзники.
     -- Ну,  с  этих  позиций  он  будет возражать  в  ответ  на  любое  мое
предложение,  --  Исель снова склонилась над картой, ее ладони словно обняли
Шалион и Ибру, соединив их -- две трети земель между морями. -- Но если бы я
смогла объединить Тейдеса и Бергона... -- ее рука вновь заскользила по карте
к северному  побережью  по пяти рокнарским  провинциям;  булавки  с жалобным
звоном падали  на пол.  --  Да, -- выдохнула она. Ее глаза сузились, челюсти
сжались. Когда  она снова взглянула  на Кэсерила,  глаза ее вспыхнули.  -- Я
должна  немедленно  довести  это  до  сведения моего  брата Орико,  пока  не
вернулся   ди   Джиронал.   Если   мне  удастся  заручиться  его  согласием,
подтвержденным  публично,   тогда  даже   ди  Джиронал  не   сможет   ничего
предпринять, правда?
     --  Сначала  обдумайте   все  хорошенько,  принцесса.  Просчитайте  все
возможные  последствия.  На первый взгляд единственный  недостаток подобного
союза -- это мерзкий свекор, -- Кэсерил поднял бровь. -- Но время покажет. И
если кто и может переступить через эмоции ради политики, то это старый Лис.
     Она повернулась спиной к столу и заходила по комнате туда-сюда, шелестя
тяжелыми юбками. Темная аура неотступно следовала за ней.
     Рейна Сара разделила  проклятие  Орико, выйдя за него замуж. Если Исель
выйдет  замуж за пределы  Шалиона, сможет  ли она  отделаться  от  зловещего
наследия? Или темная судьба Золотого Генерала не отпустит ее и за  границами
королевства? Необходимо посоветоваться с Умегатом. И как можно скорее.
     Исель  остановилась и посмотрела на окно, возле которого несколько дней
назад  выслушивала угрозы Дондо. Ее глаза сощурились. Наконец она решительно
сказала:
     --  Я  обязана попытаться. Я  не могу и  не  хочу плыть  по  течению  к
очередной катастрофе и даже не попытаться  как-то себе помочь. Я обращусь  с
прошением к моему царственному брату. Немедленно.
     Она направилась к двери, бросив через плечо, как генерал своим войскам:
     -- Бетрис, Кэсерил -- за мной!

        "15"

     После  долгих  поисков рей  Орико,  к  вящему  изумлению  Кэсерила, был
обнаружен  в  покоях  рейны  Сары, где  супруги, сидя у окошка за  небольшим
столом,  играли  в шарики. Простая детская игра не соответствовала  высокому
положению лорда и  леди, но... они, похоже, играли не для  того, чтобы убить
время, как понял Кэсерил, а в попытке забыть о своих страхах и бедах.
     Кэсерил  обратил  внимание на  одежды Сары. Вместо траурного платья она
надела все белое --  праздничные  одежды Дня Бастарда, что отмечается  раз в
два  года после Середины  Лета Матери. Отбеленный лен был  слишком тонок для
этого времени года, и  рейна,  чтобы  защититься  от пронизывающего  холода,
куталась  в  пушистую шерстяную  шаль.  В этих  белых одеяниях она выглядела
темной, худой и измученной. Ее внешний  вид был  чуть ли не большим вызовом,
чем яркие многоцветные убранства на  похоронах Дондо. Кэсерил подумал, будет
ли  Сара носить белый  цвет Бастарда на протяжении всего траура. И осмелится
ли ди Джиронал протестовать.
     Исель сделала книксен, приветствуя  брата и его супругу, и встала перед
ними,  сложив  ладони  перед  собой  в  знак  скромной  женственности,  чему
противоречили  ее очень прямая, словно стальная, спина и блеск глаз. Кэсерил
и  леди Бетрис, по обеим сторонам от принцессы, также  приветствовали своего
правителя. Орико, оторвавшись от игры, ответил сестре кивком. Расправил полы
камзола и  посмотрел  на нее  с  некоторым смущением.  С близкого расстояния
Кэсерил заметил следы недавней работы портного: точечки от распоротых швов и
вставки  невылинявшей  ткани.  Рейна  Сара поплотнее  закуталась  в  шаль  и
отодвинулась в сторону окна.
     После  короткой  преамбулы  Исель  перешла  прямо к сути своей  просьбы
начать официальные переговоры по  поводу ее помолвки с принцем Бергоном. Она
подчеркнула возможность сделать  первые шаги к миру, залечив тем самым раны,
нанесенные поддержкой Орико,  оказанной  покойному мятежному наследнику, так
как ни Шалион, ни измотанная Ибра не в силах были продолжать конфликт. Исель
отметила,  как  удачно  соответствуют  ее  возраст  возрасту  Бергона  и  ее
положение -- его положению.  Не остались упущенными и преимущества для Орико
--  она дипломатично не  сказала:  "А впоследствии и для Тейдеса" -- в плане
обретения союзника и  родственника на ибранском  дворе. Принцесса  живописно
изобразила утомительную сцену  нашествия младших лордов с просьбами ее руки,
чего Орико мог бы избежать, согласившись на ее предложение. В общем, немного
вдохновения и красноречия -- и взгляд рея сделался задумчивым.
     Тем не менее Орико, зацепившись за последнюю фразу, возразил:
     -- Но, Исель, от такого нашествия тебя защищает на некоторое время твой
траур.  Даже  Мартоу... я  хочу сказать, Мартоу  не станет оскорблять память
брата,  выдавая  замуж  его  осиротевшую  невесту на  неостывшем  еще  пепле
погребального костра.
     При слове "осиротевшая" Исель сердито фыркнула.
     --  Пепел остынет довольно скоро,  и что тогда?  Орико, тебе не удастся
больше   заставить   меня   выйти  замуж  без   моего  согласия   --   моего
предварительного согласия, полученного заранее. Я тебе не позволю.
     -- Нет-нет, --  быстро согласился  Орико,  замахав пухлыми  руками.  --
Это... было ошибкой, теперь я понимаю. Прости меня.
     "Ошибка... сколь мягко сказано..."
     -- Я не хотел оскорбить тебя, сестра... ни тебя, ни богов, --  с легким
беспокойством рей огляделся по  сторонам, словно опасаясь, что кто-нибудь из
обиженных богов вот-вот  обрушит на  него космическую кару. -- Я думал,  так
будет лучше и для тебя, и для Шалиона.
     Тут Кэсерила осенило,  что, кроме него и Умегата, никто не знает, чьими
же стараниями Дондо так безвременно простился -- нет, пока еще не с миром --
со своей  жизнью. Зато все знали,  что принцесса  молилась об  избавлении от
этого  брака. Конечно, никто -- Кэсерил  был уверен -- не  подозревал  и  не
обвинял  ее в практиковании  смертельной магии, и никто не  подозревал и  не
обвинял  его самого, но ведь Исель все-таки была здесь, а Дондо -- ушел. Все
мало-мальски думающие  придворные  должны  быть  озадачены  и  заинтригованы
таинственной смертью Дондо, а некоторые -- так и очень взволнованы.
     --  Ни   о  какой  твоей  помолвке  я  более  не  объявлю  без   твоего
предварительного согласия, --  с непривычной твердостью в  голосе проговорил
Орико. -- Клянусь своей головой и короной.
     Это  была торжественная  клятва; брови Кэсерила поползли наверх.  Орико
действительно  имел в виду именно  то, что  сказал.  Исель  закусила губу  и
ответила на это обещание легким, но многозначительным кивком.
     Едва слышный вздох привлек  внимание Кэсерила к рейне Саре. Лицо ее  на
фоне окна оставалось в тени. Но  он заметил все  же, как ее губы сложились в
скептическую  усмешку.  Кэсерил  понял,  какую  торжественную  клятву  Орико
нарушил по отношению к ней, и отвел в смущении глаза.
     -- Опять же, --  Орико перешел к следующему пункту, словно перепрыгнул,
переходя через ручей,  на следующий камень, --  наш траур не  позволяет пока
начать переговоры с Иброй касательно твоей помолвки. Лис тоже может углядеть
оскорбление в подобной поспешности.
     Исель нетерпеливо передернула плечами.
     -- Но если мы будем тянуть, кто-нибудь приберет  Бергона к рукам! Принц
теперь наследник, он  в брачном  возрасте, а его отец жаждет безопасности  и
мира на границах.  Лис может скрепить союз  своего сына с  дочерью  высокого
марча Джисса,  например.  Или с благородной леди из Дартаки. Пока  мы  ждем,
Шалион упустит свой шанс!
     --  Слишком  рано. Слишком  рано.  Я  не  говорю,  что  твои  аргументы
нехороши,  но всему свое время. На  самом деле  Лис посылал дипломатов вести
переговоры  о браке;  он просил твоей  руки несколько лет назад  -- я  уж не
помню, для которого  сына, -- но все  расстроилось, как только  в Южной Ибре
начались беспорядки.  Ничто не вечно. Да  и  моя  бедная мать-браджарка была
помолвлена пять раз, прежде чем оказалась замужем за моим отцом, реем Иасом.
Успокойся и подожди более подходящего времени.
     -- По-моему,  сейчас  время более  чем  подходящее. Просто  отличное. Я
хочу, чтобы ты принял решение, огласил его и закрепил  договором -- до  того
как вернется ди Джиронал.
     -- Ах да. Хм... Вот еще вопрос. Я не могу пойти на такой серьезный шаг,
не  обсудив его с  канцлером и другими  лордами совета,  --  Орико задумчиво
закивал сам себе.
     --  Ты  давно  не  советуешься с  другими  лордами. Я думаю, ты  просто
боишься сделать что-нибудь такое, что не будет одобрено  ди Джироналом.  Ну,
так кто же рей в Кардегоссе -- Орико ди Шалион или Мартоу ди Джиронал?
     --  Я...  я...  подумаю над  твоими словами, дорогая сестра,  --  Орико
быстро замахал руками, выпроваживая ее.
     Исель  еще  несколько  мгновений  прожигала  его  взглядом, отчего  рей
занервничал еще сильнее, затем коротко кивнула.
     -- Да, подумайте, пожалуйста,  о моей просьбе, милорд. Я спрошу о вашем
решении завтра.
     После  этого обещания -- или угрозы?  -- она снова почтительно  присела
перед царственными супругами и вышла, уводя за собой Кэсерила и Бетрис.
     --  Завтра,  и  послезавтра,   и   впредь  каждый   день?  --   шепотом
поинтересовался Кэсерил, пока она, шурша юбками, сердито шагала по коридору.
     -- Ежедневно,  пока  Орико  не  сдастся,  --  ответила принцесса сквозь
стиснутые зубы. -- Внесите это в расписание, Кэсерил.
     Желтое  зимнее солнце  пробивалось  через  серые  облака, когда Кэсерил
несколько позднее  вышел  из Зангра, направляясь к  конюшням.  Ему  пришлось
закутаться в теплый  шерстяной плащ, поднять ворот и втянуть голову в плечи,
словно  черепаха, прячась от сырого промозглого  ветра.  При  каждом  выдохе
вырывавшийся  изо рта пар образовывал  перед ним белое облачко. Он несколько
раз  дунул такими облачками на тянувшихся к нему  призраков, почти невидимых
при свете  дня, и  они пристроились у  него за спиной. Булыжники  под ногами
заиндевели. Подойдя  к  зверинцу,  Кэсерил толкнул  тяжелую дверь, открыв ее
ровно настолько, чтобы пройти, и сразу же плотно закрыл ее за собой. Постояв
с минуту,  чтобы  глаза привыкли к  легкому полумраку  внутри, он  чихнул от
защекотавшего нос сладковатого запаха сена.
     Грум без  больших пальцев на руках поставил ведро  и поспешил  к гостю,
кланяясь и издавая приветственные звуки.
     -- Я при