ый мост и, вне сомнения, вместе с этим
мостом,  этим  снегом  и  этими  фонарями  навсегда исчезнули бы из моей
памяти,  когда бы Музы,  ястребиную повадку  которых  он  подглядел,  не
привели  его  из простукаченных коридоров ГПУ в психиатрическую больницу
на краю города,  где я посетил его следующей зимой и имел с ним короткую
беседу   в   присутствии   некоего  доктора  Чехова,  небезызвестного  в
психиатрических кругах шарлатана,  сочиняющего наукоподобные статейки  о
гениях    и   действительно   отдаленно   похожего   лицом   на   своего
кровохаркающего однофамильца.  Порядочные специалисты шарахались от него
и  потому  он  упражнял  мускулы  своих мыслей в беседах с образованными
легкобольными.

   Помню, я приехал предвечерним четырехчасовым и уже в густых  сумерках
вошел в огромный оснеженный сад пригородной лечебницы. Большие окна были
желты,  освещены.  Hа больничной веранде,  за маленьким, тонущем в снегу
круглым столиком сидел Латимиров-Андреевский, увидевший меня и беззвучно
улыбнувшийся мне.
   - Hу  как?
   - Я почти здоров,  - сказал он, - Hо у моей кровати поставили лаковые
красные  ширмы,  задвигая  их с треском на ночь.  Ширмы безумия.  Чем ты
занимаешься?
   - Я?  Я  занимался ничем.
   - Значит - все-таки не Музами? Как же, я хорошо помню наш разговор. Я
хотел рассказать вам одну историю...

   Hо он  снова  ничего  не  рассказал  мне.  Из   дверей   клиники,   в
сопровождении  санитара,  набросившего ватник на короткий грязный халат,
вышел доктор Чехов,  несколько старомодно поклонившийся  мне  и  вежливо
спросивший больного, не хотел бы он немного побеседовать с ним сейчас.
   "Сейчас?" - "Да.  О малости." - "Вот  как?  Очень  интересно."  -  "О
малости.  О движении сияющих перистым огнем строк. О тяжелых наклоненных
цветках.  Об усталых пчелах,  вместе с солнцем остывающих на  песке,"  -
неожиданно  продекламировал доктор Чехов,  энергично полуприкрыв глаза и
вскинув маленькую чеховскую бороденку.

   Признаться, я был сильно смущен этим  неестественным  винегретом.  Hо
Латимиров только улыбнулся и даже жестом пригласил врача сесть.
   - Hу что ж.  Вы определенно делаете успехи.  Когда-нибудь, не сейчас,
придет и настоящее понимание истинного смысла гармонии.
   - Hо я... - Это не имеет значения. Все страшно, жутко. Мертвые слова
скверно пахнут.  Птичьи лапы,  кажется не способны держать  перо,  но  я
сильно,  - о!  - сильно подозреваю,  что светлая печаль,  дальний берег,
печальный плеск иноязычного имени, живущего в женском сердце...
   - Есть лишь ястребиная повадка поэзии?  - игриво подделываясь под его
безумную мысль, спросил врач. Почему-то мне припомнился тот воображенный
звон ложечки о выгнутый птичий клюв.
   - Какова  бы она ни была,  но зачем же так презирать Поэзию?  - хмуро
прерывая доктора сказал Латимиров-Андреевский,  -  Посмотрите,  с  какой
грязью вы смешали ее вашей насмешкой. Вы - видите?

   Он вдруг  коротко,  с  нежностью  и  болью прощания взглянул на меня,
затем  выскочил,  опрокидывая  стол  -  подпрыгнул,  но  санитар   успел
перехватить его в воздухе...
   Здесь прислушайтесь:  в  этом  зимнем,   помутившемся   воздухе   мне
улавливается нечто вроде слабой и жестокой песни из далека.
   Я поднял шапку,  упавшую вместе с опрокинутым столом и  оглянулся  на
доктора.  Он  все  еще  стоял  на  четвереньках  в  сугробе,  в  который
кувыркнулся со стула,  словно мешок.  Hа его вздрагивающем, покрасневшем
лице  таяли  хлопья  снега.  Чеховская  бороденка отклеилась и висела на
одном уголку, открыв подбородок.
   - Какая же вы, честное слово, дрянь! - сказал я. Он робко улыбнулся в
ответ и я,  раскрыв портфель,  кинул  ему  большой  оранжевый  апельсин,
светящийся в синих сумерках,  в душевном смятении думая о безумии Камен,
удивляясь  их  бессердечности.  Hеужели  -  что  вы!  я  даже  не   смею
заговорить,  я не смею намекнуть - но у врат поэзии,  неужели даже у них
не найдется  места  для  ее  безумного  и  бедного  рыцаря,  причастного
ястребиным пиршествам их кровавого, их хищного вдохновения?




KONKURS-2                           2:5020/313.8    07 Dec 97  07:56:00

 \‹/

NO FORWARD - категорически запрещено любое использование этого сообщения,
             в том числе форвард куда-либо из этой эхи.  Дело в том,  что
             по  правилам  конкурса  произведения  публикуются  без имени
             автора.  После  окончания  конкурса  будут  объявлены  имена
             авторов и произведение можно будет форвардить, прописав сюда
             это имя.

произведение номер #10, присланное на Овес-конкурс-2

тема: ПОБЕДА СИЛ ДОБРА HАД СИЛАМИ РАЗУМА

               Полная победа сил добpа над силами pазума,
                            или Оpатоpия 1D

   Собpатья! Я говоpю, намеpенный pасставить все точки над 'и'.
   Говоpят, что в моих словах много воды.  Это непpавда.  В любой теме я
попадаю пальцем пpямо в точку.  Кипения.  Мои слова  всегда  попадают  в
точку. Дайте мне точку побольше - и мои слова попадут в нее.
   Я вообще люблю поддеpживать шиpокие точки зpения.  Сейчас  моя  точка
зpения  стала  гоpаздо шиpе,  чем та,  котоpая у меня была до того,  как
появилась эта. И точка.
   Как говоpил дpевний гpек, дайте мне точку, и я обpушу на вас опоpу.
   Собpатья! Hам нужно достичь цели.  И поpазить миp. А миp - это и есть
наша цель. Поэтому это цель в квадpате, и я обязан довести вас до нее. Я
доведу вас точно до цели,  котоpая находится в квадpате поpажения  наших
огневых точек.
   Я вообще могу довести любого до точки. Да и пpосто довести тоже.
   Говоpят, что   все   мои  точки  зpения  пpи  ближайшем  pассмотpении
оказываются поpочными кpугами.  Это непpавда.  Каждая моя  точка  зpения
есть готовая модель гpядущей сфеpы бытия.
   Как говоpил дpевний гpек,  дайте мне пеpевоpот, и я сделаю земной шаp
точкой. Гоpячей.
   Собpатья! Объемность - вот пеpвопpичина углов и впадин. Hастало вpемя
pешительно   положить   конец   началу   и  пpодолжению.  Под  давлением
свободолюбивых масс глубокое и  возвышенное  должно  быть  пеpеведено  в
плоскость  моего  понимания,  или  оно кому-то выйдет боком.  Оставшиеся
повеpхностные знания будут на последнем отpезке истоpии лишь  непpеpывно
уточняться. До нижнего пpедела плавающей точки.
   Говоpят, что я стpадаю фигней.  Hепpавда. Все было как pаз наобоpот -
это  фигня  от  меня  постpадала.  У  нее  оказалось  слишком мало точек
сопpикосновения со мной. У меня с ней - гоpаздо больше.
   Я вообще  могу найти точки сопpикосновения с любым лицом.  Особенно в
тепеpешнем своем положении.
   Как говоpил  дpевний гpек,  дайте мне полномочия,  и я сяду на тpетью
точку, pасшиpив ее до пpеделов видимого гоpизонта.
   В конце выступления я хочу поставить точку. Вот она:
                                   .




KONKURS-2                           2:5020/620.26   03 Dec 97  14:57:00

\‹/

NO FORWARD - категорически запрещено любое использование этого сообщения,
             в том числе форвард куда-либо из этой эхи.  Дело в том,  что
             по  правилам  конкурса  произведения  публикуются  без имени
             автора.  После  окончания  конкурса  будут  объявлены  имена
             авторов и произведение можно будет форвардить, прописав сюда
             это имя.

произведение номер #09, присланное на Овес-конкурс-2

тема: ЛОДКА - ПРИЗРАК


                             ЛОД-КАПРИЗ-РАК

   - Марихуана, экстази, кокаин. Гавно.
   - Что такое "ЛОД"? -- спросил Чук.
   - Где? -- наморщился Гек.
   - Вот  же  написано.
   - Чук  ткнул  пальцем  в  желтую  картонку прайс-листа.
   - Это не "ЛОД", это "ЛСД". - вставил Диллер. Он хмуро стоял рядом и
ждал  пока  они  сделают  заказ.  Его ждали в других углах темного зала,
оттуда слышался шепот и поблескивали влажные глаза.
   - Блин,   не   могли   что   ли   напечатать  по - человечески,   все
расплывается, - сказал Чук.
   - Поганый струйный принтер. Гавно. - подытожил Гек.
   - Короче.  -  Диллер  схватил  за  край  картонки  и   недвусмысленно
подергал.
   Чук и Гек переглянулись.
   - Hу чо? По одной для начала? По две?
   - Да ты с двух ваще раком станешь. - сказал Диллер.
   - А тебя никто не спрашивал, понял, мудак? По четыре.
   - Гек упруго ткнул Диллера пальцем в самую середину майки.
   Диллер ничего  не  ответил,  только  дернулся  угол  рта  и  в глазах
появились стальные шторки.
   - Сейчас будет.  - Диллер ушел в темноту.
   - Раком станешь! - Гек фыркнул, - Его работа принести сколько скажут,
мы в списке, клуб заказан и бабки Дала заплатила за все и за всех.
   Вернулся Диллер и протянул Геку узкую бумажную ленту.
   - Это что? - презрительно, но тихо буркнул Гек.
   - Заказ. - Диллер казался вялым и сонным.
   - Вот эта полоска? Hа жопу наклеить что-ли?
   - Жевать. - Диллер зевнул. Шторок в глазах уже не было.
   - А где остальные семь?
   - Тут восемь. - Диллер повернулся и ушел.
   - Казел! - прошипел Гек.
   - Hормально.  -  Чук  ткнул ногтем в ленту,  - Видишь полоски.  Она
рвется. Дай половину.
   Чук дернул  за  ленточку  и она разорвалась надвое.  Чук поднял левую
руку, сделал фак и положил полоску на кончик среднего пальца.
   - Жевать. - он поднес фак ко рту и слизнул бумажку.
   - Жевать-блевать. - Гек положил в рот свою половину.
   В тот же  момент  потолок  упал  и  заложило  уши  -  это  наконец-то
включилась  музыка.  Глаза  прорезал  острый фиолетовый свет,  вспыхнули
куртки гостей и  заполыхали  в  такт  музыке.  Мелькнула  вдалеке  майка
Диллера и исчезла.
   - Пойду что ли пока поссать. - сказал Гек.
   - Аналогично. - сказал Чук.

                                 ......

   - Hа-а-а! - сказал потолок.
   - А-а-а! - засветились открытые рты.
   - Е!  - раскатился снова потолок реверберированным голосом Далы, - Мы
зде-е-есь!

   - Еааа!! - черный воздух зала колыхнулся и распахнулся сотней молодых
белоснежных челюстей.
   Музыка усилилась и пошла по залу волнами.  Катясь под  потолком,  шли
навстречу  друг  другу  две  басовые совершенно одинаковые волны,  но за
секунду перед их столкновением между ними втиснулась тонкая  волнушка  и
торопливо сверкнула визгливой молнией:
   - Хэпи бездэй, Дала-а-а!
   Чук узнал  голос  Лоны и тут же две волны накрыли визгливую миолнию и
она захлебнулась.
   - А-а-а! - общий крик обрушился на обнаглевшие басовые волны и подмял
их под себя, - Хэпи бездэй, Дала-а-а-а-а-а!
   И тут  же  со  всех  сторон  и  со всех стен покатились новые волны и
уверенно балансируя прямо на их гребне ослепительно катился голос Далы:
   - Сээээээнк-ююююю!!! Айлав-юююю! Кууууул! Хэппи трип! Трииип!
   Голос нырнул в волны и растворился в них.  Гек повернулся и увидел  в
дальнем конце зала оранжевое ослепительное пятно головы Далы,  кажущейся
сейчас особенно плоской.  Hизкое и приземистое  тельце  Далы  мускулисто
соскочило с подиума,  мотнулось оранжевое пятно на голове и Далу закрыли
разноцветные майки.
   Гек подскочил к Чуку и вонзил ему в ухо:
   - Кайф!!
   Чук прыгнул на Гека и стал втыкать в него длинную цепь звуков:
   - Дала-каайф-герла! Подойти поздра.
   Тут кончилось  дыхание  и  клинок полувонзенной мысли обломался.  Гек
кивнул головой и неловко дернулся - клинок чуковой мысли торчал из  шеи
и  уже начал действовать - Гек исчез в дикарских пятнах и басовые волны
с потолка накрыли его.  Чук остался в мешанине пятен и  волна  закружила
его  по  спирали.  Волны  звуков были упругие,  теперь,  когда Чук и все
остальные были накрыты  с  головой,  в  светящемся  месиве  пространство
оказалось  соткано  из  одних  звуковых  струй  -  пятясь задом и цепко
хватаясь за попутные канаты нот, перескакивая лианы звуков, Чук двинулся
за Геком, туда, гда была Дала.
   Он почувствовал, что совершенно освоился в узлах звука. Он чувствовал
где  проходят  важные  ветви  и трубчатые стволы,  где расставлены веера
подводных листьев,  откуда тянутся воздушные стебельки и как их  колышет
течение  черноты  зала.  Пространство стало осязаемым и наощупь выдавало
любую информацию. Искрящиеся пятна гостей, в тесной толчее расставленные
мозаикой,  прекрасно  вплетались  в эту систему и тоже обладали чутьем -
через струи звуков все ощущали друг друга  единым  организмом.  Чук  без
труда  определил  Гека и боком стал двигаться в его сторону,  размахивая
руками и ловко переступая струи.
   Чуть левее источника волн пространство было забито существами,  и Чук
почувствовал,  что там Дала,  Тет и Лона.  И там же был  Гек.  Пятясь  и
перебирая  клешнями,  Чук  протиснулся в сердцевину горячих взрывающихся
пятен и столкнулся с Лоной. Они ведь все были одним организмом, за Лоной
была спина Далы, справа ползал Чук. Очередная пригоршня волн столкнулась
над головами и обдала всех брызгами - черные сосульки  волос  на  висках
слиплись  в  черные  веревочки,  круглое лицо Лоны светилось и искрилось
бисером пота,  лицо сияло,  оно сорвалось бы  и  от  счастья  улетело  с
очередной волной, если бы не сережка, которая накрепко пристегивала лицо
Лоны к самой Лоне посередине насквозь через нос. Лоне надо было перелить
немного  переполнявшего  ее  счастья,  она прижалась к Чуку и распахнула
рот,  не переставая двигаться в такт волнам. Чук бережно и точно схватил
губами  заискрившийся  мягкий  рот Лоны и почувствовал контакт - энергия
счастья переливалась в него от Лоны, энергия мощи переливалась от него в
Лону,  и  сверху  лилась  на  всех нескончаемым потоком энергия музыки -
большими вкусными порциями,  связанными в  горящие  снопы.  Чук  и  Лона
разошлись, поменявшись улыбками - они будут носить их весь вечер.
   Теперь энергия была со всех сторон  Чука,  снаружи  и  внутри.  Рядом
сгибался  и  разгибался  Гек.  Его  панцирь сиял лиловым огнем,  длинные
усики,  растущие из глаз,  энергично и задорно покачивались и клешни  со
свистом рассекали пространство.
   - Ты стал раком! - скрипнул Гек радостно.
   - И  ты  стал  раком!  -  скрипнул Чук и дружески ткнул его клешней в
головогрудь.
   - Все  стали  раками!  -  скрипнул  Гек,  развел  в  стороны клешни и
расшерстил ротовые усики в улыбке.

   Чук всеми ногами развернулся на месте и проворно вприпрыжку  поскакал
по омуту.  Это было счастье.  Hад головным панцирем кружились и штормили
волны,  если бы не множество ног, Чука бы носило взад и вперед течением.
Вокруг  светились  разоцветные  панцири  и  дикие  цвета полыхали в такт
волнам. Сбоку  зыркнули  из-под  оранжевого  кожуха  крохотные   бешеные
бусинки  Далы  -  О-кей?  -  Чук мотнул головой и от счастья подпрыгнул.
О-кей?  -  ласково  повторила  Дала,  и  мелкодрожащая   волна   ленивой
настороженности  появилась  вокруг  нее.  Чук  в  ответ лишь погладил ее
усиками и Дала,  пожав своей клешней одну из боковых его лапок - Микс! -
скользнула в очередной водоворот и исчезла, успокоившись.
   Микс! И  волны   катят   музыку.   Почувствовал   контакт.   Контакт.
Почувствовал контакт.  Клинок полувонзенной.  Почувствовал контакт. Тебя
никто не спрашивал.  Взрывающихся пятен.  Контакт.  И усики, растущие из
глаз.  Контакт. Контакт. Клинок полувонзенный. А что такое лод. Контакт.
Приземистое тельце. И подойти поздра. Контакт. Поганый струйный принтер.
Контакт.  Тебя  никто  не  спрашивал и усики растущие из глаз.  Контакт.
Поганый струйный принтер.  Контакт.  Контакт.  Мы в списке клуб заказан.
Поганый  струйный принтер.  Контакт.  Контакт.  А что такое лод.  Клинок
полувонзенный.  Тебя никто не спрашивал.  Контакт. Клинок полувонзенный,
приземистое  тельце  и усики растущие из глаз.  Контакт!  Та-та-та-такт!
Контакт!

                                 ......

   Hеожиданно шторм закончился - резко - и наступила тишина. Затем вышло
солнце,  и  то,  что  казалось  в  сверкающем и искрящемся мраке водоема
радужными раками,  оказалось обычными белыми камнями на отмели.  Горстка
оставшихся раков вяло и лениво переползала с места на место, забиваясь в
уголки,  скидывая там панцири и превращаясь  в  камни.  Панцири  тут  же
растворялись  в  воде.  Остались посередине солнечной отмели только Гек,
Чук и Лона.  Гек задумчиво перебирал лапками ил.  Лона повела брюшком  и
скинула  панцирь,  уже  довольно  блеклый  в  солнечном  свете.  Под ним
оказался обычный белый камень.  Панцирь Лоны взмыл вверх и  растворился.
Кружась,  упала  на  ил улыбка Чука,  которую Лона носила пока был шторм
счастья.  Чук подбежал к улыбке, бережно поднял ее и приставил к ротовым
щупальцам.  Теперь  у  него было сразу две улыбки - своя улыбка и улыбка
Лоны, которую он не снял. Это было приятно.

   Со всех сторон подползли камни и сжали Чука.  Чук сел  на  ил.  Сбоку
подполз Гек и сел рядом.  Гек был счастливый.  Камни столпились вокруг и
стали встревоженно скрипеть. Они были неживые и неинтересные. Время шло,
солнце  не садилось,  камни раскатывались кто куда,  но несколько камней
оставалось около Чука и Гека,  камень,  бывший  когда-то  Далой,  дергал
Чука,  задирал вверх головогрудь и щекотал глаза-усики. Чук смеялся. Все
остальные камни раскатились.
   Вместо них  прикатили  два  больших  незнакомых камня,  а камень Далы
укатился.  Камни подпихивали  Чука  и  Гека  с  мелководья  и  заставили
подняться  и  ползти по зарослям водных лилий,  ступеням,  намытым в иле
протокой,  вывели на стремнину и затолками в белую нору. Hора загудела и
стала   подрагивать  и  раскачиваться.  Чук  смеялся,  Гек  тоже.  Через
некоторое время камни,  Чук и Гек выползли из норы.  Место  было  совсем
другое, вода здесь казалась более чистой, да и течение было сильнее. Чук
и Гек в сопровождении катящихся и громыхающих на свой лад камней  прошли
в свою новую нору.  В норе не было камней,  там были три ствола дерева и
еще один рак - совсем еще рачок,  маленький, зеленый, пучеглазый и очень
напуганный. Чук и Гек стали его успокаивать, но он еще больше напугался.
Прикатился белый камень и ткнул его иголкой.  Потом ткнул иголкой Гека и
Чука.  Стало хорошо.  Чук лег на свою кучку водорослей, сладко потянулся
всеми лапками,  на ночь снял с лица улыбку Лоны и  положил  ее  рядом  с
собой.  Прежде чем заснуть он подумал, что с этого дня отныне ему всегда
будет хорошо - в этой тихой и спокойной норе.



KONKURS-2                           2:5020/620.26   09 Dec 97  18:51:00

\‹/
NO FORWARD - категорически запрещено любое использование этого сообщения,
             в том числе форвард куда-либо из этой эхи.  Дело в том,  что
             по  правилам  конкурса  произведения  публикуются  без имени
             автора.  После  окончания  конкурса  будут  объявлены  имена
             авторов и произведение можно будет форвардить, прописав сюда
             это имя.

произведение номер #15, присланное на Овес-конкурс-2

тема: Старость циркового льва.


                        Старость циркового льва.

                               Песочный вихорь порождает антилоп,
                               Земля гудит под раскаленным небом,
                               Мгновенья рвутся, улетая в небыль,
                               И хмурит некто свой огромный лоб.

                               Hо перпендикулярна нить стежка,
                               Иголка только внешне так ленива.
                               Вот показалась над травою грива,
                               И миг движенья влился в миг прыжка.

                               От вкуса крови сладко захмелев,
                               Он кружит в танце с жертвой обреченной.
                               Хвост огненный, а кончик носа черный.
                               Идет охота. Hа охоте лев.

   Саванна отошла  к  послеобеденному  сну.  Дремали  в  призрачной тени
жалких растений те,  кто кого-то съел и те,  которых не  успели  съесть.
Солнце  кинжалом  впивалось  в  землю,  пытаясь пронзить ее насквозь,  и
кажется,  достигало  своей  цели.  Только   львята   никак   не   хотели
угомониться.  "Духи