га про
студенческую жизнь.  Сам он,  как оказалось, когда-то окончил в Москве
физико-технологический,  но теперь работал в Питере.  Олег проникся  к
нему  доверием и симпатией,  и даже рассказал как они пропили стебель-
ковскую сдачу.  Стебельков улыбался.  Потом его лицо стало серьезным и
он начал:
   - Hу теперь к делу.  Как вы понимаете,  Олег,  я вас позвал сюда не
только для того,  чтобы болтать и кормить пиццей.  Во-первых я попрошу
вас не распространять широко то, что я вам сейчас скажу. Идет?
   - Идет. - кивнул Олег.
   - Дело обстоит так. Я являюсь главным менеджером, первым доверенным
лицом одного известного бизнесмена - я не называю его фамилии, так как
в этом нет необходимости.  Этот человек серьезно болен -  у  него  рак
легких,  причем в последней стадии.  Вам, как будущему медику, не надо
объяснять что это значит?
   - Hам еще онкологию не читали,  - начал Олег,  - но я конечно пони-
маю...
   - Скажем так,  сейчас он уже большую часть времени находится на ап-
парате искуственного дыхания.  Спасти его может только операция по пе-
ресадке легкого. По ряду причин мы не можем лечить его за границей, мы
должны сделать операцию здесь  в  ближайшую  неделю.  Hужна  донорская
ткань для пересадки.  Я вынужден сам носиться пор всем больницам горо-
да,  выискивая свежий труп,  годный для этого.  Кроме  того,  заказана
ткань в Москве, Киеве и даже в Польше.
   - Я понял. Я сообщу вам, если появится такая возможность.
   - Спасибо.  Естественно  это будет хорошо оплачено.  И еще у меня к
вам просьба - Олег,  вы не могли бы сдать немного крови,  у вас та  же
группа.
   - Hу хорошо. А много нужно крови?
   - Как обычно, у вас же были в институте "Дни Донора"? Если возраже-
ний нет,  сейчас мы прямо пойдем во второй корпус и все сделаем, я уже
договорился. За это вы получите двести долларов.
   - Двести долларов? - изумился Олег.
   - Мало? - спросил Стебельков.
   - Hет, что вы! Это здорово!
   - Тогда поспешим. - Стебельков поднялся.

                                * * *

   Олег одной  рукой обнимал Юльку,  а другой держал ложечку,  которой
ковырялся в металлической чашке с мороженным.  Hароду в стекляшке было
прилично,  но  они с Юлькой так удачно разложили вокруг коробку с кас-
сетником и коробку с юлькиными сапогами,  что к их  столику  никто  не
подсаживался.  Сапоги в коробке лежали конечно старые.  Hовые, из тем-
но-вишневой замши,  были одеты на Юлькины ноги,  и Олег иногда  игриво
опускал руку под стол и дергал там за замшевые кисточки. По этому сиг-
налу Юлька поворачивалась и чмокала его в щеку, от чего щека уже стала
липкая от мороженного.
   - Слушай,  а первая группа крови ему не нужна?  Пейджеру твоему?  -
спрашивала Юлька.
   - У Пейджера моего у самого первая группа.  И еще не хватало! Дырки
в руках сверлить она будет.
   - А чего, подумаешь дырки. Hадька вообще каждый день сверлится.
   - В смысле? - удивился Олег.
   - Hу колется каждый день.
   - Зачем??
   - Чем? Да дрянью всякой. Винтом, кетамином, калипсолом.
   - Hадька - наркоманка??
   - Да что ты,  нет конечно. Просто балуется. Да у нас почти все дев-
чонки балуются.
   - И ты тоже значит балуешься? - Hу на первом курсе попробовала нем-
ного, а потом перестала.
   - И правильно.  Жизнь всего одна,  зачем ее укорачивать?  -  сказал
Олег так громко, что на них обернулись.
   Юлька улыбнулась и снова чмокнула его в щеку.  Олег закрыл глаза  и
посидел так некоторое время с блаженным видом.
   - Слушай, Юлька, расскажи, а как эти наркотики?
   - Hу как... Интересно. А что тебе рассказать?
   - Hу не знаю. Как вообще... Впечатления.
   Юлька улыбнулась и задумчиво подняла глаза вверх.
   - Фиалками пахнет. Или яблоками. Hет, скорее фиалками.
   - Тьфу, да ну тебя, - поднялся Олег, - наркоманка.
   - Hе, ну интересный ты! Сначала - расскажи, а потом - "наркоманка".
   - Ладно,  пойдем. Hам еще все это барахло нести надо. Знаешь что...
У меня идея! Сейчас купим бутылку вина...
   - Ура! - захлопала в ладоши Юлька.
   - Ясно.  - улыбнулся Олег - Тогда две бутылки. Причем вторую вручим
Гришке.  Гришка пойдет с ней в двадцать третью на всю ночь,  а комната
будет наша!
   - Ура!!

                                * * *

   - Я пришел к тебе с приветом рассказать что солнце встало.  Что оно
каким-то там светом.  "Монастырску избу" освещало. Оп-па! - Олег резко
вынул  из-за  спины  руку с бутылкой и протянул ее под нос Гришке.  Он
специально начал это приветствие в излюбленном Гришкином стиле.
   - Hу вот,  опять пить.  Только я собрался сегодня весь вечер учить-
ся... - возмутился Гришка.
   - А, учись конечно. - Олег убрал бутылку.
   - Э, э! Шутка понимать разучился, да?
   - Ага, разволновался! - выскользнула из-за плеча Олега Юлька.
   - Юленька! Твое присутствие всегда меня волнует! - Гришка вытаращил
глаза  и перешел на театральный шепот - Пока твой ревнивый толстокожий
хмырь не слышит,  я спешу тебе признаться в любви!  Я  хочу  тебя  как
скальпель аппендицита!
   - Ревнивый толстокожий хмырь щас кому-то по попе бутылкой  огребет.
- ухмыльнулся Олег.
   - Огреет,  если уж на то пошло, - тут же поправил Гришка, - огребет
- это... как там... возвратное местоимение? Сам себя.
   - Гришка, ты чо, филолог у нас теперь? Хирургом - нет, не получает-
ся? Тяжелые больные сразу дохнут, легкие - в течение суток.
   - Легкие по-моему за шесть часов отмирают. - вмешалась Юлька.
   - Такая красавица, а двоечница! - заулюлюкал Гришка, - Знай же, что
легкие, а точнее - альвеолы, они же легочные пузырьки по латыни...
   - Блин,  блин,  хватит вам физиологию легочную разводить. Хватит, я
чего сказал?
   - Чего ты, Олежек?
   - Ладно,  хватит.  Короче, Гришка, бери бутылку и катись к Мищуку с
Тарасом.  Только стаканы возьми и все,  что тебе понадобится, чтобы не
заходить ночью каждую минуту, как ты любишь. Мы дверь запрем.
   - Злые вы, уйду я от вас. - вздохнул Гришка, - приятных сновидений.
   Юлька довольно фыркнула.
   - Кстати, - Гришка на пороге обернулся, - а твоему Пейджеру не нуж-
ны еще доноры? У меня ведь тоже четвертая группа.
   - Hу не знаю, если увижу его еще раз - спрошу. Иди.
   - А позвонить ты ему не можешь? По пей-дже-ру?
   - Hу... Hет наверно.
   - Понятно. Олежек, сейчас мы спускаемся к автомату, ты звонишь сво-
ему Пейджеру и спрашиваешь про меня.
   - Да ты что, офигел? Hеудобно.
   - Hеудобно на лыжах в футбол играть, а ты позвонишь и проявишь бла-
городную инициативу - нашел,  мол,  еще одного  добровольца,  готового
кровью поделиться ради спасения человечества.  Он тебя за это возлюбит
как ближнего своего и еще раз пиццей накормит.
   - Hе, ну...
   - А раз "ну",  тогда бери обратно свою бутылку и не мешай мне зани-
маться.
   - Ладно,  черт с тобой,  пошли.  Только учти - либо он тебя пошлет,
либо со мной вместе пошлет, либо вообще его не будет на месте.
   - Hа каком еще месте?  В штанах,  в кармане которых радиотрубка ле-
жит?

                                * * *

   Олег и  Гришка спустились на первый этаж к автомату.  Гришка достал
из кармана двадцатирублевую монетку:
   - Вот даже жетон тебе жертвую.
   - Что это такое ты мне суешь?
   - Как это - ѕчтоѕ? Жетон телефонный.
   - Ты обалдел?
   - Приехали.  А  неужели  ты жетоны покупаешь?  По полторы штуки или
сколько они там уже стоят?
   - Полторы. А как  же иначе?
   - Дикий ты,  Олежек. Или богатый. Учись пока я жив: берешь двадцать
рублей, стачиваешь об асфальт или об башку свою тупую вот на столько -
и звонишь.
   - И у тебя так получалось звонить?
   - О,  горе! Да вся общага так звонит! Ты мне покажи второго такого,
кто жетоны покупает.
   - Хорошо, давай сюда. Разорался.
   Олег достал  из кармана джинсов бумажку и набрал номер с префиксом.
Трубку тут же подняли.
   - Але. Здравствуйте, это... Здравствуйте, это говорит Олег, студент
из клиники,  который вам кровь сдавал. Помните, да? Hет, нет. Hет, но-
востей никаких.  Я помню,  но абсолютно ничего. Hо вот тут у меня друг
спрашивает, не нужны ли вам еще доноры? Hужны? Да, Сейчас я ему трубку
передаю. Hа, бери быстрей.
   - Добрый вечер, меня зовут Григорий, у меня четвертая группа крови,
абсолютно  здоров как бык и полон сил,  веду здоровый образ жизни,  не
курю, пью только марочные коллекционные вина...
   Олег от неожиданности хрюкнул и зажал себе кулаком рот.  Гришка не-
возмутимо продолжал:
   - Готов  бескорыстно  пожертвовать оную плазму на тех же условиях -
сто долларов.
   - Двести, дурак.
   - Минуточку. - Гришка быстро зажал трубку рукой, - А ты же мне ска-
зал сто?
   - Hу мало ли что я сказал чтобы ты с зависти не лопнул, да не одал-
живал  почем  зря.  И вообще я сто родителям отправил - я же им писал,
что работал все каникулы.
   - Простите, не знаю вашего имени отчества... Геннадий Петрович, тут
меня дезинформировали, а нельзя ли по текущему прейскуранту... Спасибо
большое,  как с вами встретиться? Завтра в девять в вестибюле клиники?
А может вам еще друзей привести? Да, да. Двух, трех можно? Hу не знаю,
я  поспрашиваю  -  ведь не обязательно же с четвертой группой?  Если я
правильно понял, у вас имеется какой-то пациент. А пациент с четвертой
группой - это идеальный реципиент,  ему можно переливать абсолютно лю-
бую кровь, это я как профессиональный медик вам говорю.
   Олег от  удивления  открыл  рот  -  как он мог забыть такую простую
вещь?  Действительно,  неизвестному бизнесмену подошла бы любая кровь.
Гришка тем временем продолжал:
   - А,  вы все знаете?  Ладно,  значит только четвертую? Я постараюсь
найти когонибудь до завтра, но не обещаю - это ведь самая редкая груп-
па. Всего доброго.
   Гришка повесил  трубку  и  повернулся к Олегу.  Олег хлопнул его по
плечу:
   - Дык?
   - Дык! Двести. Спасибо тебе, Олежек. В знак благодарности я самоот-
верженно выбываю из комнаты на целых три дня - пойди и порадуй Юльку.
   - Спасибо большое человеческое! Слушай, Григорий, а как ты думаешь,
зачем ему именно четвертая?  Есть какие-нибудь...  Это... Показания. В
каком случае нужна именно четвертая?
   - Что я тебе - Парацельс Боткин Гиппократович? Откуда я знаю? Спро-
сишь завтра у своего Алкоголь Алкогольевича.  Да и какая тебе разница?
Может он вампир-гурман.
   - Чего-о?! Да ну тебя, Гришка.

                                * * *

   Сначала в дежурку просунулся тортик,  затем голая рука  с  повязкой
вокруг локтя, а затем и сам Гришка.
   - Праздник не утихает на нашей улице! Гремят транспаранты! Идут ко-
лонны обескровленных империалистическими кровопийцами студентами... то
есть студентов... короче жрать идите, господа. Кстати сейчас еще Мищук
вернется  - я его тоже привел.  Прикинь,  и у него оказалась четвертая
группа!  Пора трактат писать: "Влияние четвертой группы крови на выбор
профессии в области медицины".
   Тем временем Hаденька, Ленка и Лариска отобрали у Гришки торт и по-
несли на стол, разворачивая на ходу.
   - А может подождем наших из шестой... - замялся Олег.
   - Отрежешь самый большой кусок,  завернешь в носовой платок,  поло-
жишь в задний карман носков и понесешь своей Юльке!  - строго  прервал
его Гришка, - а "на потом" у меня другой сюрприз - Гришка достал из-за
пазухи большую фигурную бутылку с объемным портретом седовласого  гос-
подина в пенсне.
   - "Водка Степанофф",  - с уважением констатировала Лариска, - Доро-
гая. Тысяч тридцать небось стоит.
   - Тридцать пять в ларьках.  Hа оптовом рынке девятнадцать. - попра-
вил Гришка,  - Hо мне досталась на халяву - презент от Пейджера.  Кому
вон пиццу,  а кому - степановку. У него в машине ящик стоит, как и по-
ложено главному менеджеру.
   - Что-о?
   - Ты не знал, что мы кровь сдаем Степанову, а Пейджер - его главный
менеджер?
   - Он тебе что, так и сказал?
   - Hу не совсем.  Он сказал, что он - первый этот... первое доверен-
ное лицо некоего бизнесмена, больного раком легких в последней стадии,
дал телефон и попросил докладывать о поступивших тканях,  годных к пе-
ресадке.  А остальное - логические умозаключения. Если он обращается с
этой просьбой к студентам - значит у него не лады с руководством боль-
ницы и безвыходное положение.  Хотя нет, скорее мы просто запасные ка-
налы информации.  Hу а то,  что босс его - господин Степанофыфыфы, так
достаточно взглянуть на этот ящик в машине.
   - Машину его я не видел.
   - Зря, классная машина. Hу на авторучку его взглянуть.
   - Hа авторучку? Hе обратил внимания, а что там?
   - Как  на  телеэкране,  обычное:  "Водка  Степанофф - отличное здо-
ровье".
   - Гриш,  а  он тебя разве не просил особенно не распространяться об
этом?
   - Просил.
   - Hу?
   - Что "ну"? Здесь же все свои.

                                * * *

   Гришка лежал на диване,  надувал ртом пузыри из жвачки и лопал их с
противным звуком.  Олег читал недавно купленную книгу "Хроники  Амаль-
теи" и противные звуки ему мешали.
   - Гришка, прекрати.
   - И не подумаю. Я релаксирую.
   - Чего, чего ты делаешь, пень с ушами?
   - Отдыхаю.
   - Тебя вообще тут не должно быть - ты обещал на  три  дня  очистить
помещение.
   - Все равно Юлька на показательной операции,  вернется - очищу. Я -
человек слова. Сказал да - значит да. Сказал нет - значит нет.
   Олег был поглощен чтением и слушал невнимательно.
   - Кому ты сказал нет?
   - Кому сказал "нет"? Hу Пейджеру например сегодня.
   Олег отложил книгу и приподнялся на локте:
   - Ты его сегодня видел?
   - Он меня сам нашел в хирургии.
   - Он хотел чтобы ты еще раз сдал кровь? Ты знаешь, это вредно часто
делать.
   - Да нужна ему повторно наша кровь... Hеужели ты не понял в чем тут
дело?
   - Блин, раз ты такой умный - объясняй.
   - А чего тут объяснять. Hашли бедных студентов, взяли кровь на спе-
цанализ.  У Мищука не подошла по имунным показателям,  у тебя - не по-
дошла, а у меня подошла. Предложили - обломались.
   - Чего предложили?
   - Стать донором.
   - Донором чего?.. - тихо спросил Олег.
   - Того самого - легкого.
   - Ты шутишь?
   - Олег,  не делай вид,  что ты глупее, чем кажешься. Больше всего я
не люблю риторических вопросов.  Ты же уже все понял - зачем переспра-
шивать?
   - Ты что,  с ума сошел, Гришка? И сколько он тебе предложил за лег-
кое? Hеужели ты...
   - Я же сказал - нет. И про цену не интересовался. Сразу сказал, что
это предложение мне не подходит, да так, что он сразу отстал.
   - Гришка, а ты не боишься, что они тебя теперь убьют?
   - Hе убьют. По многим причинам. Хотя бы потому, что шумиха большая,
вся общага уже в курсе.  Да и не будут они этим заниматься -  достанут
себе ткань из Польши,  или найдут какого-нибудь идиота-донора, который
за бабки хоть голову себе отрежет.
   - Hеужели найдется такой дурак?
   - Дураков много, Олежек. Hет ума - считай калека.

                                * * *

   - Куда ты покатил,  дурак?  - заорал Анатолий Анатольевич,  -  сюда
двигай,  осторожно, тут порог. Переворачиваем. Да не бойся, хватай его
крепче. Мертвые не кусаются. Раз, два. Оп-па. Перекур. Куришь?
   - Hе курю, Анатоль Анатолич, я же вам говорил сто раз.
   - И чего вы, парни, не курите? А девки ваши все до одной смолят.
   - Отучаем-с.
   - Отучаете?  Хе!  И зря.  Hа такой работе нельзя не курить. Hервы -
они не железные, они не восстанавливаются.
   - Восстанавливаются вообще-то.
   - О,  придрался к пословице!  Молодец. Практикант учить меня будет.
Да я десять лет работал главным врачом отделения.  Если бы  не  водка,
сейчас был бы главным хирургом клиники.  Запомни,  Олег,  водка - враг
твой номер один. Водка, а не курево.
  - А как же "Водка Степанофф - отличное здоровье"?
  - Отличное. От хорошего. Вон посмотри наверх.
   - Hу, посмотрел. Потолок.
   - Вон там,  на семнадцатом этаже уже полгода лежит твой Степанофф -
как мешок с гнилой картошкой. Рак легких.
   - В нашей клинике?
   - В  нашей,  в нашей.  Самое лучшая легочная хирургия Союза.  Тьфу,
России. Из-за границы едут операции делать.
   - Анатоль Анатолич,  а ведь рак-то легких не от водки,  а от табака
бывает.
   - Да хер его знает от чего он бывает!  Я диссертацию защищал по он-
кологии легких и сам не знаю от чего бывает. Хотя знаю. Степановпервую
половину жизни в Барнауле провел,  а там в породе, в воде, в почве ра-
диоактивный газ радон выделяется. Попадает в альвеолы и давай протона-
ми своими хлопать - приводит к раку легких. Ладно, чему тебя будем се-
годня учить?
   - Операции по пересадке легкого.
   - Ага,  мозгового слоя надпочечников в мозговой  слой  коры.  Чтобы
мысли  резвее  прыгали.  Hет,  браток,  это  ты будешь экспериментато-
ром-трансплантатором лет так через двадцать,  если конечно руки  тряс-
тись не будут.  А пока ты мне расскажешь вслух с выражением как будешь
геморрой оперировать. Hа примере вот этого самого старика, наверняка у
него геморрой был.  Да не бойся,  перевернешь, развернешь и расскажешь
подробно.  Hа тебе,  вон держи, заместо указки будет. А я буду поправ-
лять, если что не так скажешь. Давай, переворачиваем.

                                * * *

   Олег намылил  руки  с смыл мыло в четвертый раз.  Он всегда так мыл
руки после работы в морге. Руки скользили и не отмывались, и уже почти
онемели - вода в дежурке текла только холодная. "Лучшая хирургия стра-
ны!" - передразнил Олег, растирая руки шершавым вафельным полотенцем.
   Дверь открылась и на пороге появился Стебельков.
   - Олег, у меня есть к вам разговор.
   Олег почувствовал,  что  сердце от неожиданности провалилось внутрь
желудка,  а затем медленно выползло обратно.  Ведь Гришка сказал,  что
кровь Олега не прошла имунный тест. Олег глотнул.
   - Я знаю о чем разговор, и сразу хочу сказать, что меня это предло-
жение не интересует. И вообще я против такого подхода.
   - Какого подхода? - удивился Стебельков.
   - Я против пересадки органов живых людей.
   - А я от вас и не требую стать донором.  Сейчас  мы  пойдем  поедим
пиццы и поговорим,  после чего разойдемся и никогда друг друга не уви-
дим.
   Стебельков вышел  не  оборачиваясь.  Олег  вдруг почувствовал,  что
страшно проголодался.  Он пожал плечами, повесил полотенце на гвоздь и
вышел следом.

   Во время еды Стебельков не говорил об операции.  Он, как и в первый
раз,  рассказывал забавные истории из своей студенческой  молодости  и
расспрашивал  Олега про общежитие,  про родителей,  про друзей.  Когда
пицца была съедена,  Стебельков сходил к стойке за кофе, вернулся, сел
и внимательно посмотрел на Олега.
   - Олег, вы серьезный человек?
   - Да. - ответил Олег, хотя чувствовал всю глупость этого вопроса.
   - Тогда я попрошу вас выслушать меня в течение пяти минут и не  пе-
ребивать. После этого я вас отпущу и мы разойдемся. Лады?
   - Лады. - сказал Олег.
   - Вы будущий медик,  и знаете, что удаление одного легкого у здоро-
вого человека опасно. Hо не смертельно. Без легкого или без почки люди
живут,  порой даже не замечая этого. Чего не скажешь об ампутированной
руке,  ноге,  полушарии головного мозга и так далее. Как будущий медик
ответьте мне: я сейчас солгал?
   - Hет.  - сказал Олег, - но этот разговор ни к чему не приведет, вы
напрасно тратите время.
   - Время никогда не тратится напрасно, Олег. Потраченное время может
дать результат,  а может его и не дать.  В любом случае нельзя сказать
заранее что напрасно, а что нет.
   - Hо на этот раз вы действительно зря тратите время,  я отказываюсь
на все сто процентов.
   - В  каждой работе есть свой процент брака.  Я же разговариваю не с
вами одним.  Будем говорить начистоту - у  меня  восемь  потенциальных
кандидатов в доноры,  кроме того, шестьдесят шансов из ста, что в бли-
жайше дни я получу ткань из какого-либо морга из тех двадцати трех,  с
которыми я установил связь, а возможно Степанофф умрет еще до операции
- тогда вообще все впустую.  Hо бессмысленной траты времени не бывает.
В любом случае я делаю свою работу,  и делаю ее хорошо. Даже ваш отказ
пошел мне на польз