еруполномоченный уголовного розыска.
     - В  половине  десятого  мы  с  Кичатовым  будем в управлении, - сказал
Игорь  Андреевич,  понимая,  что  начальство  Жура  не хочет ударить лицом в
грязь  перед  москвичами.  -  Насколько  я знаю, тут рукой подать. Еще час в
запасе.
     Чикуров  быстро  умылся, побрился, позвонил Кичатову. Тот, оказывается,
был давно на ногах, но не решался беспокоить коллегу.
     Позавтракав  на скорую руку, они отправились в горуправление внутренних
дел. Игорь Андреевич рассказал о звонке Латыниса.
     - Слава  богу,  хоть что-то прояснилось, - сказал подполковник, который
тоже  разделил  мнение Чикурова о том, что сумка "Адидас" - великановская. -
И купюры только сотенные и пятидесятки, какие он взял в сберкассе.
     - Я  вот  думаю,  не  они  ли  плавали  в  море,  -  задумчиво произнес
следователь  прокуратуры.  -  У  меня  все  не идет из головы, что Великанов
получил больше сорока восьми тысяч.
     - Вполне  может быть, - согласился Кичатов. - Водолаз обнаружил сумку в
воде полуоткрытой.
     День   разгорался   чистый,  светлый,  дымка  тумана  над  морем  таяла
буквально  на глазах. Игорю Андреевичу было непривычно шагать в пиджаке, без
пальто.   Но   больше  всего  поражали  запахи,  в  них  вплетались  ароматы
незнакомой растительности и морские испарения.
     Южноморск  был сказочно красив. Но красота эта казалась неестественной,
декоративной, искусственной, что ли...
     Они   подошли   к   горуправлению.  Капитан  Жур  уже  ждал  московских
следователей.  Теперь  Чикуров  познакомился  с  ним  лично  и,  не  мешкая,
приступил к совещанию.
     - Сначала,  Виктор  Павлович,  -  попросил  руководитель  группы, - что
удалось установить о перстне из "дипломата"?
     - Вещь  очень  редкая.  Я  показывал тут одному ювелиру, который обычно
консультирует  нас,  так  он  затруднился даже приблизительно определить его
стоимость,  -  ответил  старший  оперуполномоченный  уголовного  розыска.  -
Говорит,  что  нам  следует  обратиться  к  искусствоведам,  а  может,  и  к
историкам.
     - Почему? - вскинул брови Чикуров.
     - Ювелир   считает,   что   перстень,   возможно,   имеет   не   только
материальную,  художественную,  но  еще и историческую ценность. - Жур вынул
из  конверта увеличенные фотографии кольца, найденного в номере Варламова. -
Видите, камень - гемма. На изумруде вырезана лилия. Работа очень старинная.
     - Хорошо,  будем  искать  соответствующих  специалистов, - сказал Игорь
Андреевич.
     - Но  на  вещдоке  имеются  и  современные  улики,  -  продолжил Виктор
Павлович.  - Вот, смотрите, здесь и здесь, - водил он по снимку пальцем, - в
стыках, в глубине узоров сохранились микрочастички почвы.
     - Вы хотите сказать, что эта вещь лежала в земле? - спросил Кичатов.
     - Не  знаю,  лежала  или  же  земля попала, когда перстень находился на
руке,  главное  другое: эксперты говорят, что состав почвы не характерен для
здешних мест.
     - Что  же,  сведения  интересные,  -  одобрительно посмотрел Чикуров на
капитана.  -  Хотя  и не знаю пока, как их можно использовать. Варламов ведь
тоже   не   из  местных...  Но  вполне  вероятно,  что  сведения  эти  могут
пригодиться, и весьма. По перстню все?
     - Все, - кивнул Жур.
     - Я  не  мог дозвониться в больницу, вы не знаете, как там Великанов? -
спросил у него Кичатов.
     - Пока  все еще без сознания, - ответил Виктор Павлович. - Я забегал. -
Он  улыбнулся.  -  Зав  реанимационным  отделением  в панике, просит принять
меры.
     - Какие? - не понял Чикуров.
     - Весь  город  только  и  судачит  о  том,  что  у них лежит знаменитый
Александр  Великанов,  -  пояснил  капитан.  -  Вернее, взбудоражена женская
половина  Южноморска...  Девчонки  дежурят  под  окнами.  Всеми  правдами  и
неправдами  стараются  прорваться к нему. А это ведь нельзя ни в коем случае
-   реанимация!   Цветов  натащили  и  каждый  день  заваливают  нянечек  из
отделения, просят передать. Даже предлагают свои услуги в качестве сиделок.
     - Ничего не поделаешь - слава! - развел руками Кичатов.
     - А  вообще  бы  неплохо  потолкаться  среди  почитателей,  -  высказал
предложение  Игорь  Андреевич.  -  Авось  кто-нибудь прольет свет на то, как
очутился возле Чернушки их кумир. И что же произошло там на самом деле.
     - Смерч, - сказал Жур. - Установлено совершенно категорически.
     - Я  с  этим  не спорю, - заметил следователь прокуратуры. - Но давайте
лучше  обмозгуем все известные нам факты. Итак, в ночь с двадцать первого на
двадцать  второе  октября  произошло  катастрофическое природное явление. На
следующее  утро  в море были обнаружены плавающие деньги, а также автомобиль
с   погибшим  Варламовым.  Далее:  проходят  сутки,  и  писатель  Зайковский
становится  свидетелем,  как двое неизвестных вытаскивают из моря еще одного
утопленника  с  непонятной  аппаратурой  на  теле.  В тот же день находят на
берегу  Великанова  с  черепной  травмой.  Еще  через четыре часа все тем же
Зайковским  был  обнаружен  третий  труп,  полного  мужчины.  Вскоре водолаз
поднимает  со  дна  моря четвертый труп, скорее всего какого-то художника, а
также  сумку  "Адидас" с деньгами, принадлежащую, по всей видимости, артисту
Великанову.  Но,  помимо  всего  прочего, в гостиничном номере Варламова вы,
Виктор   Павлович,   вместе  с  прокурором  Измайловым  находите  чемодан  и
"дипломат" с деньгами и чрезвычайно ценным перстнем... Так?
     - Ну, - кивнул Жур.
     - Что  нам  известно  еще?  -  продолжал  Игорь  Андреевич.  - Варламов
прилетел  в  Южноморск  в  командировку  за день до смерча, а Великанов - за
несколько  часов.  Теперь смотрите, что получается. Смерч пронесся в ущелье,
по  которому  течет  Чернушка.  Наводнение, смывшее в море четырех человек и
автомобиль,  произошло  в  пустынном  месте. Понимаете, в глухом ущелье, где
нет  ни  жилья,  ни  кемпинга  и так далее! Что делали в это время там люди,
оказавшиеся  жертвами  стихийного  бедствия?  -  И  следователь  прокуратуры
замолчал, переводя взгляд с Кичатова на Жура и обратно.
     - Это  вопрос  вопросов,  -  усмехнулся  подполковник. - Действительно,
нахождение  в этом месте Варламова как-то можно объяснить: ехал на машине, и
бурный поток смыл в море...
     - Не  очень  убедительное объяснение, - заметил Игорь Андреевич. - Ведь
заместитель  министра  находился  на заднем сиденье "Жигулей". То есть не за
рулем...
     - Его  могло швырять в машине, когда несло наводнением, - пожал плечами
Кичатов. - Вот поэтому он и оказался сзади.
     - Хорошо,  -  с  натяжкой  согласимся,  -  сказал  Чикуров.  - А как же
остальные утопленники?
     - Но  ведь  машину скорее всего несло не один десяток метров, - заметил
Жур. - Дверцы могли открываться и закрываться...
     - Но  почему  остальные  утопленники  должны  были  находиться  в  этой
машине,  -  подполковник  сделал  ударение  на  слове "этой". - А может, они
ехали в другой? И водолаз просто не обнаружил эту другую?
     - Не  обижайтесь,  Дмитрий  Александрович,  -  сказал  Чикуров,  -  но,
по-моему,  дно  моря  в  этом  месте  обследовали из рук вон плохо! Когда вы
вчера  рассказывали  мне,  я  не  хотел акцентировать... Хорошо, что вы сами
подняли  этот  вопрос.  Я  считаю,  что  нужно  обшарить все, буквально все!
Захватить  куда  больше  территории  дна!  И  привлечь  к  этому  не  одного
водолаза, а пять, десять!..
     - Согласен с вами, - кивнул подполковник. - Мое упущение.
     - Понимаете  ли, - продолжал Чикуров, - у меня такое ощущение, что есть
еще,  обязательно существуют какие-то вещи, улики, указывающие на то, почему
погибшие  оказались  в  районе наводнения. И скорее всего, улики эти смыты в
море!  Возможно,  палатка  или  еще  автомобиль... Потому что ночью в ущелье
просто так не прогуливаются.
     - Я  тоже  думал  об  этом,  -  подхватил Жур. - Ведь вокруг Южноморска
полным-полно  дикарей.  Сейчас,  осенью,  конечно, меньше, чем летом, но все
равно  есть!  Одни ставят палатки, другие спят в своих машинах, а некоторые,
особенно молодежь, ночуют прямо под открытым небом в спальных мешках.
     - Вот  именно,  -  кивнул Игорь Андреевич. - Просто на земле вряд ли бы
кто  улегся  спать...  Но  вернемся к утопленникам. Одна это компания или же
совершенно  не  связанные  друг  с  другом  люди? И действительно ли все они
жертвы  несчастного  случая, то есть разбушевавшейся стихии? А может, кто-то
из  них  попал в море до смерча? - он снова замолчал, ожидая услышать мнение
собеседников.
     - Приходится  признать,  - спустя некоторое время сказал Кичатов, - что
пока мы только ставим вопросы, а ответов на них - увы...
     - Я   тоже   склонен   так  считать,  -  вздохнул  Игорь  Андреевич.  -
Единственное, что бесспорно, - это смерч. Остальное покрыто мраком.
     - Нашей  южной  черной  ночью,  -  усмехнулся  капитан  Жур. - И все же
кое-какие проблески есть. Так сказать, сверкают отдельные звездочки...
     - Звезды  тут  у  вас  яркие,  - улыбнулся подполковник, вспоминая свой
неудачный медовый месяц, уж они-то с Ларисой насмотрелись на ночное небо.
     - Как я понял, вы имеете в виду проблески по нашему делу?
     - Так  точно,  Игорь  Андреевич,  -  сказал Жур. - Кажется, мне удалось
выйти на аквалангиста.
     - Это  который  вытащил  из моря утопленника со странной аппаратурой на
теле? - уточнил Кичатов.
     - Его,   -  подтвердил  капитан  и  продолжил:  -  Помните,  Зайковский
показал,  что  человек  с аквалангом был значительно выше второго мужчины на
берегу?  Из  всех  подозреваемых  я  остановился  на инструкторе физкультуры
детского  санатория  "Ласточка".  Валентин  Трешников, двадцати шести лет от
роду,  рост под два метра, кандидат в мастера спорта по подводному плаванию.
В  Южноморск  приехал  в прошлом году после окончания института физкультуры.
Как  ему  удалось устроиться в санаторий, сказать трудно, во всяком случае -
живет  он  на  птичьих  правах.  Ни  кола,  как  говорится,  ни  двора...  У
Трешникова  одна  надежда  решить  проблему  с  жильем  -  жениться на Нелли
Колесниковой, которая работает в том же санатории воспитательницей.
     - Любовь по расчету? - спросил Кичатов.
     - Нет,  любовь  настоящая,  оба  готовы хоть в шалаш, лишь бы вместе, -
ответил  капитан Жур. - Но поначалу ситуация для влюбленных складывалась так
скверно,   что   дальше   некуда.  Папаша  Нелли  был  категорически  против
зятя-физкультурника.  Мол,  что  это  за профессия для мужчины? Ежели бы еще
знаменитый  чемпион,  заслуженный  мастер  спорта,  тогда другое дело! Слава
богу,  за  дочку  вступилась мамаша. Да и Нелли проявила характер: не дадите
благословения,   горевать   не  будем,  поедем  жить  в  Кинешму,  к  матери
Валентина.  Побушевал  Колесников,  да  и  смирился.  Жених и невеста подали
заявление  в  загс. А расписываться они должны были вчера. Однако позавчера,
то   есть   двадцать   третьего  октября,  когда  обнаружили  утопленника  с
аппаратурой,  произошли  события,  которые не укладываются ни в какие рамки.
Валентин  Трешников в этот день не вышел на работу - это раз. После обеда он
позвонил  директору  санатория  и  сообщил  следующее: получил телеграмму из
Кинешмы,  что  мать  в тяжелом состоянии, и поэтому он срочно улетает, - это
два.  Директор,  естественно,  выразил  сочувствие и не стал препятствовать.
Таким  образом,  соединение  двух  горячо  любящих  сердец, которого они так
ждали и добивались, откладывается на неопределенный срок - это три!
     Виктор Павлович замолчал.
     - Ну и что в этом необычного? - нетерпеливо спросил Кичатов.
     - Во-первых,  никакой  телеграммы  из  Кинешмы  Трешников не получал, -
стал  загибать  пальцы  Жур.  -  Во-вторых,  мать  его совершенно здорова. И
в-третьих,  Валентин  Трешников вчера улетел в Алма-Ату... Вот какие зигзаги
в поведении парня.
     - К кому он полетел? - спросил Чикуров.
     - У Трешникова там дед, отец матери.
     - Адрес?
     - Есть, - кивнул Жур.
     - Ну  что ж, - как бы подытожил его сообщение Игорь Андреевич, - скорее
всего,   Трешников  действительно  тот  самый  аквалангист,  которого  видел
Зайковский. А насчет второго мужчины что-нибудь узнали?
     - Глухо,  -  ответил  Виктор  Павлович.  - То есть ни одной ниточки, ни
одной зацепочки.
     - А что сообщили насчет Приваловой, жены владельца "Жигулей"-фургона?
     - Она  уже  в  Барнауле,  -  сказал  капитан.  -  Вернулась домой после
отдыха.
     - Пора  бы  уже  прояснить  вопрос, почему автомобиль здесь, а хозяин в
Сибири,  -  нахмурился  Игорь  Андреевич.  -  Не  дай бог, Привалов вместе с
культурой  несет  в  массы  гашиш!  Считаю,  Виктор  Павлович, что вам нужно
отправиться в Барнаул, а затем навестить в Алма-Ате Трешникова.
     - Все понял, Игорь Андреевич, - ответил Жур.
     Он позвонил в аэропорт. Самолет на Барнаул улетал через три часа.
     - Успеете собраться? - спросил Чикуров.
     - Какие там сборы, - улыбнулся Жур. - Чемоданчик дома всегда наготове.
     Следователи    пожелали    оперуполномоченному    уголовного    розыска
счастливого пути.
     После  его  ухода  Кичатов  отправился  в  НТО, а Чикуров поехал в порт
"выбивать"   водолазов.  Там  Игорю  Андреевичу  пришлось  приложить  немало
усилий,  чтобы  ему  выделили  катер, который тут же отчалил в сторону устья
Чернушки.  Сам  Чикуров  разработал  с  тремя  здоровенными парнями, которым
предстояло  обшарить  морское  дно,  план поисков. Понятыми должны были быть
двое членов команды.
     Прибыли на место.
     И  хотя  условия  для  задуманного  следователем были не самые лучшие -
море  было  неспокойно, - очень скоро один из водолазов обнаружил раскладной
походный  столик  и четыре стула, вершу с несколькими живыми рыбками, мангал
для  жарения  шашлыка.  Другой  отыскал  несколько дешевых стаканов (по семь
копеек  за штуку), коробку с костяшками домино, половину комплекта шахматных
фигур,  которые  утонули  из-за  того,  что имели для устойчивости свинцовые
бляшки  внутри.  Третий  водолаз  поднял  на  поверхность  мужскую шерстяную
куртку  большого (не меньше 56-го!) размера, непарные башмаки (оба почему-то
на  левую  ногу)  и  странный  предмет,  похожий  на  шкуру  длинношерстного
зверька.  Приглядевшись,  Чикуров  удивился еще больше: то был женский парик
черного  цвета.  Потом  некоторое  время  находок  не  было,  и  Чикуров дал
распоряжение сменить место поисков.
     И сразу же был найден прицеп-дача.
     Открытие  оказалось очень важным: на прицепе был тот же номер, что и на
"Жигулях", в которых нашли Варламова.
     Материя  крыши  дачи  была  в  нескольких  местах  порвана.  Можно было
предположить,  что,  когда ее подхватил смерч, она находилась в разобранном,
то  есть  жилом,  виде.  Рядом  с  ней  на  морском  дне валялась переносная
лампочка  с проводами, питающаяся, очевидно, от автомобильного аккумулятора.
Здесь  же  находились  недостающие  шахматные фигуры, несколько разбухших от
воды  игральных  карт  и  два  металлических шезлонга. Затем была обнаружена
большая брезентовая палатка.
     Ветер   тем  временем  крепчал.  Члены  команды  поглядывали  на  небо,
затянутое   тучами.  Игорь  Андреевич  понимал,  что  поиски,  к  сожалению,
придется  прекратить.  Два  водолаза  закончили работу, их подняли на борт и
освободили  от скафандров. А третьему уже дали команду по телефону двигаться
к  катеру.  Он  находился  как  раз напротив того места, где нашли на берегу
киноартиста   Великанова.   И  вдруг  командир  катера,  державший  связь  с
водолазами, встревожился.
     - Что,  что?  -  крикнул  он  в  микрофон.  - Кого видишь?.. Понятно. -
Командир   повернулся   к   Чикурову   и   взволнованно  сказал:  -  Товарищ
следователь, утопленник на дне!
     Эта  весть  взбудоражила  команду.  Не без труда удалось доставить тело
покойного  на  борт:  волны  то и дело захлестывали судно. Катер тут же взял
курс  в  порт. Чикуров попросил командира связаться по рации с руководством,
чтобы то сообщило о трупе в горуправление внутренних дел.
     Утопленник  был  мужчиной  лет  тридцати-сорока,  в  брюках,  рубашке и
легкой  куртке  из  синтетики.  При  первом  же взгляде на покойного Чикуров
увидел  дырочку  от  пулевого ранения возле уха. Второе отверстие находилось
под  противоположным  ухом. Цвет кожи был белым-белым, хищные обитатели моря
успели  попортить  лицо.  Документов  при нем не оказалось. В кармане куртки
следователь  обнаружил  несколько  смятых  купюр  - двадцать семь рублей - и
мелочь.  Имелась  также связка ключей. Их было три: два от английского замка
и один очень необычный. Этот ключ был явно от импортного замка.
     Когда  катер  пришвартовался,  Чикурова  на  берегу уже ждали Кичатов и
судмедэксперт Дьяков.
     - Пулевое  ранение, - констатировал врач при осмотре трупа. - Сквозное.
Скорее всего, оно и послужило причиной смерти.
     - Вы  хотите  сказать, что покойный попал в воду уже мертвым? - спросил
Игорь Андреевич.
     - Где  был  во время выстрела потерпевший, я не знаю, - ответил Дьяков.
-  Но  обратите  внимание  на  направление  выстрела.  Вероятнее  всего,  он
находился в положении, близком к горизонтальному.
     - Лежал, что ли? - уточнил Чикуров.
     - А  может  быть, плыл, - пожал плечами врач. - Но об этом лучше скажут
эксперты.
     Труп  сфотографировали  с нескольких точек. Сняли отпечатки и покойного
отправили в морг, на вскрытие.
     - Вот это сюрприз, - заметил Кичатов.
     - И  не  говорите,  - вздохнул Чикуров, которого слегка подташнивало от
того,  что  провел  несколько  часов на качающейся палубе. - Куда же нам все
это везти? - показал он на поднятые со дна моря вещи, сложенные на причале.
     - В горуправление, куда же, - усмехнулся Кичатов. - Не в гостиницу же.
     Шторм усиливался, волны обрушивались на пристань. Надо было спешить.


     Когда  Чикуров  глянул  утром  в  окно,  то  увидел  совершенно  другой
Южноморск.    Исчезли   яркие,   радующие   глаз   краски,   город   накрыла
монотонно-серая пелена дождя.
     "Недолго же баловало меня солнышко", - подумал Игорь Андреевич.
     Выйдя   на   улицу,   следователь   почувствовал,   как  его  обволокла
всепроникающая   влажность.   Он  шел  по  уже  ставшей  знакомой  дороге  в
горуправление  внутренних  дел и невольно сравнивал перемену в погоде с тем,
что  произошло  в  следствии.  Еще  вчера  утром  предположение  о  том, что
Варламов  и  трое  других мужчин погибли в результате смерча, казалось самым
близким  к  истине.  Но вот найден еще один покойник, застреленный, и версия
эта  покрылась  туманной  дымкой,  как  горы  вокруг  Южноморска,  укутанные
тучами.
     Насильственная смерть неизвестного мужчины круто меняла дело.
     Игорь  Андреевич  присутствовал  на  вскрытии  трупа, которое показало:
пулевое ранение было смертельным, погибший утонул уже мертвым.
     Выходит,  в гибели людей виноват не только смерч? И помимо катастрофы в
природе произошла человеческая трагедия? С кем, почему, на какой почве?
     Чикуров  с  тоской  смотрел  на ощетинившееся свинцовыми волнами море и
жалел  о  том,  что вчера не удалось завершить работу по обследованию дна. И
когда  это  можно  будет  сделать,  неизвестно:  в  ближайшие несколько дней
синоптики ничего хорошего не обещали.
     Да,  находок  вчера  было  много,  но относятся ли они к смерти пятерых
мужчин?  А  может  быть,  выловлено  далеко не все? И не все пятеро являются
жертвами какого-то одного непонятного происшествия?
     По  мнению  эксперта,  застреленный  был поражен выстрелом из нарезного
огнестрельного  оружия.  Стреляли  с  расстояния нескольких метров. Возникло
множество  вопросов. Убийство произошло на берегу и труп бросили в воду, или
же  это случилось в море, когда неизвестный плыл? А может, его застрелили на
каком-нибудь  судне  и  кинули  за  борт?  Из  чего  стреляли  -  пистолета,
винтовки? Г