шным образом. Он выдувал огонь из своего носа, рядом с
ним  находились  воющие  собаки.  Доминиканец   этот   сообщил   безгранично
перепуганному брату Иетцеру, что он не более и не менее,  как  дух  умершего
доминиканца, находившегося в чистилище за то, что как-то раз из  монашеского
переоделся в мирское платье. Один только Иетцер, прибавил он,  может  спасти
его от переживаемых мучений. Вне себя  от  ужаса  и  страха,  Иетцер  обещал
сделать все, что только в  его  силах.  После  этого  дух  сказал  ему,  что
существует один только способ спасения, заключающийся  в  следующем:  Иетцер
должен в течение восьми дней кряду каждый вечер во время  мессы  ложиться  в
капелле на землю, принимать положение  распятого  и  подвергаться  бичеванию
всей монастырской братии. Прощаясь с Иетцером, дух  заявил  ему,  что  скоро
снова явится и приведет с собой других духов.
     Об этом видении Иетцер, само собой разумеется, поведал всему монастырю,
причем получил  от  монахов  настойчивый  совет  немедленно  же  подчиниться
предложению посетившего его духа. Они горели  нетерпением  принять  на  себя
возложенную на них  духом  роль,  т.  е.  угостить  Иетцера  доброй  порцией
березовой  каши!  Бедняга,  долго  не   раздумывая,   повиновался   и...   в
монастырском дворе тут же произошла экзекуция, от  которой,  как  говорится,
"небу стало жарко".
     Привидение явилось Иетцеру еще несколько раз и во время  своих  визитов
всеми силами старалось вдолбить в голову фанатика, что Дева Мария родилась в
первородном  грехе.  В  один   прекрасный   вечер   заговорщики   дали   ему
соответствующую долю опиума и, когда несчастный уснул, выжгли  на  его  теле
пять знаков Иисуса Христа от распятия. В конце  концов  они  зашли  в  своих
мистификациях слишком далеко, так что Иетцеру, несмотря  на  его  наивность,
граничившую с идиотизмом, стало многое ясно. Он чуть было не убил одного  из
доминиканцев, представшего пред ним ночью в виде  Девы  Марии  с  венцом  на
голове.
     Доминиканцев обуял ужас: они стали опасаться, чтобы Иетцер не выдал их,
и начали принимать меры для  обезврежения  прозревшего  дурака.  Но  сильная
натура Иетцера, помогавшая ему  при  жестоких  экзекуциях  и  тому  подобных
приемах покаяния, спасла его и на этот раз. Пять раз ему  давали  незаметным
образом яд, и он оставался невредим. Как к последнему средству, они прибегли
к отравленной просфоре, но и  ее  он  изверг  из  себя.  Счастливым  образом
удалось ему уйти из монастыря  и  донести  обо  всем  магистрату  Комплотта.
Виновных  доминиканцев  казнили,  предав  их  живыми  сожжению  на   костре.
Разумеется, предварительно они были позорным  образом  исключены  из  членов
ордена. Вскоре после этого Иетцер скончался и был похоронен в Констанции.
     По  всем  вероятиям,  этот  заговор  был  бы  передан   потомству   как
божественное  знамение,  если  бы  только  Иетцер  не  прозрел  и   ему   не
посчастливилось уличить доминиканцев.


        ^TФЛАГЕЛЛЯЦИЯ У ИЕЗУИТОВ^U

     В  течение  продолжительного  времени   орден   иезуитов   был   широко
распространен по всей Европе; он имел свои колонии  в  Испании,  Португалии,
Италии, Франции, короче - во  всем  цивилизованном  мире.  Иезуитский  орден
считался главной  опорой  флагеллянтизма,  и  хотя  масса  возникших  против
иезуитов обвинений была ими опровергнута, все же почти с  полным  основанием
можно утверждать, что своею симпатией к розге и плети они  пользовались  для
достижения  безусловно   неблаговидных   целей   и   поступков.   Основатель
иезуитского ордена  Игнатий  Лойола  начал  получать  надлежащее  воспитание
только в тридцатилетнем возрасте; при этом из его  биографии  известно,  что
учителя приравнивали его к школьникам и так же точно хотели наказывать,  как
и последних. Намереваясь как-то отхлестать его розгой, они вдруг  прониклись
небесным вдохновением, которое  указало  им  на  высшее  назначение  Игнатия
Лойолы. Под влиянием этого  обстоятельства  учителя  не  только  не  высекли
своего ученика, но попросили у него даже прощения за свои  дерзкие  помыслы.
Нам неизвестно, до каких границ дошел Игнатий в статутах  своего  ордена  по
поводу телесных наказаний; верно только то, что последователи его  буквально
преклонялись перед розгой и особенно охотно  прибегали  к  ней  в  отношении
молодых девушек, вверенных их надзору и воспитанию.
     Уже в самый первый период существования  иезуитского  ордена  выплывали
наружу возмутительные истории о процедуре и выполнении иезуитского покаяния;
волосы становятся дыбом на голове от тех злоупотреблений, какие  приходилось
выносить на себе "подданным" этого ордена. В  Нидерландах  иезуиты  основали
братство из  знатных  дам,  на  обязанности  которых  было  подвергать  себя
еженедельно покаянию в грехах. В области самих экзекуций возникло новшество,
состоявшее в том, что кающиеся  секли  себя  сами  по  обнаженной  спине,  а
"начальство" угашало их ударами спереди. Необходимо заметить при  этом,  что
последнее нововведение сильно пришлось по вкусу  голландским  и  бельгийским
дамам и, воссылая глубокие  благодарности  за  новый  испанский  метод,  они
невзирая на последовавшее запрещение высших духовных властей ходатайствовали
перед своими духовниками о продолжении отеческих поучений под сурдинку.
     Иезуиты  Иоанн  Аккербом  и  Петр  Герзон  продолжали  сечь  прекрасную
половину своей паствы, причем Герзон относился к этому делу с таким  рвением
и проявлял себя столь усердным флагеллянтом, что  внезапно  появлялся  среди
занятых полевыми работами крестьянских девушек и на  месте  применял  к  ним
розгу. Мальчиков - школьников наказывали также по испанскому методу.
     Прежде чем  ввести  испанское  сечение  в  Португалии,  стремившиеся  к
подобному покаянию в грехах должны были прибегнуть ко всеуниженным  просьбам
об этом. Ходатайство не оставалось без  уважения,  и  экзекуции  нашли  себе
место даже в покоях королевы Луизы. Во время царствования ее тронопреемницы,
королевы Марии, телесные наказания распространились также  и  на  придворных
фрейлин. В прихожих дворца и в его коридорах  можно  было  частенько  видеть
коленопреклоненных красавиц-грешниц,  которые,  по  произнесении  известного
количества установленных молитв,  сбрасывали  с  себя  одежды  с  тех  мест,
которые должны были оставаться обнаженными, и подвергались наказанию розгами
или плетью. По всем вероятиям,  на  долю  королевы  тоже  кое-что  при  этом
перепадало... Кающимся грешницам подобные упражнения над умерщвлением плоти,
очевидно, приносили такое удовольствие, что  очень  часто  они  доходили  до
необходимости требовать исполнения над собой экзекуции. Иноземные  принцессы
нередко получали  приглашение  не  только  присутствовать  при  покаяниях  в
качестве  высокопоставленных  зрительниц,  но  и  принимать  в   них   самое
деятельное участие.
     В Испании, где существовало обыкновение принимать телесное наказание до
исповеди и  после  получения  отпущения  грехов,  инквизицией  была  сделана
попытка  положить  подобному  бесчинству  предел  под  страхом  значительных
штрафов. Но за самой собой инквизиция оставила право наказывать  проявлявших
упорство еретиков и еретичек и секла несчастных, подпавших под ее немилость,
без  различия  возраста  и  пола.  Сколько  здесь  было  проявлено  усердия,
зверства,  лицеприятия  и  пристрастия  -  нетрудно  себе   представить.   С
ловкостью, проворством и искусством, присущим  блаженной  памяти  духовникам
описываемого времени, иезуиты сочетали пронырливость и умение становиться  в
дружеские отношения с представителями и  представительницами  самых  знатных
фамилий, и дело кончалось обыкновенно тем, что им удавалось склонять женскую
половину на покаяние в грехах  путем  умерщвления  плоти.  Молодые  девушки,
определявшиеся  в  монастыри  за  неповиновение  родительской   власти,   за
проявление чрезмерной склонности к светской жизни или за любовные похождения
подпадали под особенное их влияние и  бдительный  надзор,  причем  духовники
лично наказывали тех из них, которые  отличались  соблазнительной  красотой.
Говорить нечего о  том,  что  наказания  состояли  из  применения  розги  на
обнаженные участки молодого тела... Всевозможными льстивыми  приемами  и  ни
пред чем не останавливавшимися маневрами  святые  отцы  вступали  в  дамские
общества, в пансионы и училища для девочек и при всяком удобном и  неудобном
случае рекомендовали  применение  телесных  наказаний  розгами  или  другими
подходящими инструментами.
     Замеченных в упорном неповиновении девиц иезуиты  советовали  родителям
их отдавать для "душевного излечения" к ним в орден,  причем  крайне  охотно
принимали  на  себя  надзор  за  молодыми  девушками   и   воспитанием   их.
Благочестивые отцы и матери со слезами радости на глазах благодарили Господа
Бога за то, что Он ниспослал им на помощь святых отцов,  которые  не  щадили
трудов  на  исправление  и  смягчение  упорного  характера.   К   сожалению,
приходится констатировать только, что так называемая  "Скандальная  хроника"
совершенно в ином свете представляла результаты бескорыстных трудов, которые
обнаруживали святые отцы-иезуиты по  отношению  ко  вверенным  их  попечению
молодым девушкам, особенно к красивым и привлекательным!
     Применение флагеллянтизма иезуитами не ограничилось одной Европой:  для
"исправления" язычников  они  ввели  экзекуции  и  в  языческих  странах.  В
Парагвае и Мексике розга  хлестала  направо  и  налево;  правда,  здесь  они
поступали не так бесчеловечно,  как  их  предшественники,  на  долю  которых
выпала честь открывать Новый свет. В 1634 году, по желанию королевы Митамба,
папа римский и король португальский снарядили  в  Африку  особую  иезуитскую
миссию. В один прекрасный  день  некий  миссионер  встретил  королеву  с  ее
бесчисленным штатом придворных как  раз  в  то  время,  когда  она  вела  на
прогулку  своего  идола.  Сейчас  же  иезуит  стал  говорить  проповедь   об
идолопоклонстве, довольно чувствительно иллюстрируя ее применением плети  по
отношению к ее черному величеству. "Остается только  удивляться,  -  говорит
он, - как много сказало королеве  такое  наказание  о  справедливости  моего
учения!"  Король  не  осмелился  ничего  предпринять,  но  дамская  половина
решилась отомстить за свой  пол.  У  самого  дома,  где  помещалась  миссия,
протекала река; в этом месте задумавшие месть чернокожие устроили купальню и
вволю стали резвиться в воде, конечно в костюмах своей прародительницы  Евы,
принимая при этом самые рискованные положения. Святые  отцы-миссионеры  были
бесконечно смущены этим  поступком  и  в  качестве  единственного  надежного
средства от соблазна вынуждены были окружить свой дом и сад высокой каменной
стеной.
     Еще и по сию пору розга у иезуитов играет довольно заметную роль, хотя,
конечно, не такую первостепенную, как в давно прошедшие  времена.  Штейметц,
проводивший свое время искуса  в  Стонейхурсте,  рассказывает  о  теперешнем
умерщвлении  плоти  следующее.  Розгой,  по  его  словам,  нынче  больше  не
злоупотребляют, причем за самые  тяжкие  преступления  исключение  из  школы
является одним из обычных наказаний.  Дортуары  устроены  в  виде  особенных
отделений, величиной приблизительно с пароходную  каюту,  в  каждом  из  них
помещается небольшой налой (разумеется, без ключа!) и стул. Над налоем висит
распятие, неподалеку помещается сосуд со святой водою.  В  налое  помещаются
книги, бумаги, плеть, розги, цепи и т.  д.  Плетка  и  цепи  должны  служить
средством для сохранения целомудрия. Первая сделана из веревок  с  узловатым
окончанием, цепь же сделана из проволоки,  толщиной  в  обыкновенный  канат;
концы ее выдаются вперед.
     Как плеть, так и цепи "помогают святому образу жизни";  они  не  всегда
применяются послушниками, а только в определенное время, главным  образом  -
во время поста. Два  раза  в  неделю  привратник  обходит  всех  и  передает
приказание заняться умерщвлением плоти. Послушники усаживаются  на  постели,
обнажают плечи и вооружаются плеткой. Затем привратник звонит в  колокол,  и
двадцать плетей опускаются на голые спины и плечи. Полагается нанести самому
себе  по  двенадцать  ударов,  чем  скорее,  тем  лучше,  причем   Штейнметц
прибавляет, что при этой экзекуции получалось впечатление точно от  принятия
холодного душа; большим наслаждением было - уверяет  он  -  забраться  после
этого под теплое одеяло. К  ношению  цепи  прибегалось  на  следующий  день;
накладывали ее прямо на тело и так  сильно  стягивали,  что  опуститься  она
никак не могла. Носить ее полагалось шесть часов кряду; в результате за  все
это время получалось более неудобств, нежели болевых ощущений.


        ^TСЕКТА ФЛАГЕЛЛЯНТОВ^U

     Мы уже видели, как флагеллянтизм в  связи  с  религией  возник  сначала
среди язычников, а затем был перенят христианами и образовал среди них часть
покаяния во славу служения  Господу  Богу.  Сначала  применяемый  единичными
отшельниками  проводившими  свое  жалкое   существование   в   уединении   и
умерщвлении плоти, он постепенно все  больше  и  больше  распространялся  по
всему христианскому миру, пока не достиг в  середине  тринадцатого  столетия
кульминационного пукта, причем  создались  особые  братства  для  выполнения
регулярных и публичных экзекуций. Впервые подобная  секта  возникла  в  1210
году в Италии. В "Chronicon Urlitius Bardihensis" монах, святой Иустиниан из
Падуи, приводит следующее описание.
     "Когда Италия была  охвачена  различного  рода  преступлениями,  прежде
всего появилось до тех пор не известное чувство  страха  у  жителей  Перузы,
охватившее затем римлян, а с течением времени -  и  всех  итальянцев.  Страх
этот ближе всего подходил под понятие о  суеверии.  Люди  были  преисполнены
невероятного ужаса, ожидали чего-то страшного от Бога,  и  положительно  все
без исключения, молодые и старые, вельможи и  простонародье,  расхаживали  в
обнаженном  виде  по  улицам,  не  испытывая  никакого  стыда.  Знакомые   и
незнакомые выстраивались  в  два  ряда  и  представляли  собою  нечто  вроде
процессии. У каждого в руке находилась  плеть  из  кожаного  ремня,  которой
"демонстранты" с особым  рвением  угощали  друг  друга.  При  этом  отовсюду
раздавались душераздирающие стоны и вопли, все  молили  Бога  и  Деву  Марию
простить их, принять раскаяние и не отказать в покаянии.
     Так проводили итальянцы время не  только  днем,  но  и  ночью;  тысячи,
десятки тысяч этих кающихся грешников шныряли в зимнюю  стужу  по  улицам  и
потрясали воплями своими церковные стены. У каждого в  руке  была  зажженная
свеча, процессию вел священник, за ним несли крест и  хоругви...  Вошедши  в
церковь, все смиренно бросались пред алтарем. Та же  комедия  наблюдалась  в
маленьких городах и  даже  в  деревнях.  Горы  и  поля  сотрясались  от  воя
человечества,  взывавшего  к  Созидателю.  Музыка   замолкла,   миннезингеры
перестали  ласкать  ухо  своими  мотивами.  Единственная   музыка,   которая
раздавалась повсюду, заключалась в ужасных воплях  кающихся,  и  эти  голоса
могли тронуть самое зачерствелое, каменное сердце  бездушного  человека.  На
глазах даже закоренелого и отъявленного грешника при подобных звуках  должны
были появиться слезы на глазах...
     При этом всеобщем смятении в женщинах тоже недостатка не  было,  причем
среди них находились не только представительницы низших слоев населения,  но
и знатные дамы и девицы. Разница заключалась только  в  том,  что  последние
занимались умерщвлением плоти не на глазах у всех,  а  в  собственных  своих
домах и замках.
     Тут  происходили  удивительные   явления:   лютые   враги   становились
задушевными друзьями; ростовщики и  грабители  возвращали  нечестным  трудом
нажитые  деньги  прежним  жертвам  своим,  многие   приносили   повинную   в
совершенных преступлениях и отказывались  от  светских  удовольствий.  Двери
тюрем открывались, заключенные выпускались на свободу, изгнанным разрешалось
вернуться из ссылки. Было проявлено столько христианской  сострадательности,
что  казалось  будто  все  человечество  охвачено   неописуемым   ужасом   и
безграничным страхом и всемогущество  Божие  не  в  состоянии  рассеять  эти
чувства.  Самые  мудрейшие  из  мудрых  поражались  возникшему  внезапно   и
охватившему поголовно всех движению; они никак не могли отдать себе отчет  в
том, откуда именно могло обнаружиться подобное лихорадочное благочестие.  До
этих пор публичные раскаяния в грехах вовсе не практиковались, ни сам  папа,
ни другой кто-либо из влиятельных духовных особ ни словом не  обмолвились  о
них и не рекомендовали  применения  их.  Происхождение  их  необходимо  было
отнести к обыкновенным смертным, к ним прибегала темная масса, равно  как  и
ученый люд".
     Впервые подобные процессии флагеллянтов были введены  Святым  Антонием.
Напомнил о них в 1260 году эремит Райнер в  Италии,  где  в  скором  времени
секта флагеллянтов насчитывала в своих рядах  около  десяти  тысяч  человек.
Отсюда уже она распространилась за Альпы, обнаружилась в Эльзасе, Баварии  и
в Польше, причем течению ее не могли воспрепятствовать никакие вмешательства
и запреты со стороны правительственных властей.
     Когда в 1349 году в Германии с ужасающей силой свирепствовала  чума,  в
Спиру из Швабии явились двести флагеллянтов и ознакомили путем описаний  все
население  со  своей  методой  самым  подробным  и  добросовестным  образом.
Покаяние в грехах производилось два раза в  течение  дня.  Утром  и  вечером
расхаживали  флагеллянты  по  улицам  парами,  распевали  псалмы  под   звон
церковных колоколов и, по достижении назначенного для "покайных  упражнений"
места, обнажали верхнюю часть  туловища  -  они  носили  обыкновенно  только
коротенькую полотняную куртку - и  снимали  обувь.  Затем  все  укладывались
крестообразно на землю, принимая различные положения, в зависимости от  рода
тех  проступков,  преступлений  и  прегрешений,  в  которых  они   приносили
публичное покаяние. Согрешившие  в  супружеской  жизни  лежали  лицом  вниз,
клятвопреступники укладывались на бок и лежали с приподнятыми  кверху  тремя
пальцами и т. д. После этого экзекутор начинал свое дело и угощал каждого по
заслугам его, затем заставлял отбывшего наказание  подняться  с  земли,  для
чего произносил следующие слова:


                  "Встань, прошедший  чрез  пытки  чести,
                  И  остерегайся  от  дальнейших грехов".

     Затем при пении псалмов раскаивающиеся начинали наказывать плетьми друг
друга, и только  после  этого  громко  взывали  о  прекращении  смертоносной
эпидемии чумы. Совершалось еще много  церемоний,  но  все  они  уже  описаны
современными авторами, и мы их касаться не будем.
     В рядах флагеллянтов можно было встретить, наряду с высокообразованными
по тому времени, совершенно безграмотных, все  профессии  -  от  пастуха  до
священника - имели здесь своих представителей. В своих молениях они говорили
о  письме,  которое  ангел  должен  принести  в  церковь  святого  Петра   в
Иерусалиме, и в котором Иисус Христос  выражает  свои  сожаления  о  главных
грехах того  времени,  особенно  об  осквернении  субботы,  о  богохульстве,
ростовщичестве, распутстве и о несоблюдении установленных постов.
     После  того,  как  чрез  посредство  Девы  Марии  и  всех  ангелов  они
испрашивали прощение у Иисуса Христа, им предписывалось уходить на  тридцать
четыре дня со своей родины и подвергать себя в течение всего  этого  времени
телесным наказаниям.
     Жители Спиры относились к сектам чрезвычайно  радушно  и  гостеприимно,
хотя необходимо сказать о последних, что они категорически  отказывались  от
различных даров и приношений и брали деньги исключительно  для  приобретения
свечей и хоругвей. Хоругви эти были изготовлены из пурпурно-красного шелка и
постоянно  предшествовали  процессиям  сек