е
наслаждение. Когда мой друг бьет  меня,  я  иногда  просто  готов  упасть  в
обморок от испытываемого сладострастного наслаждения".
     Я лично знаю тоже одного извращенного, который не  испытывает  полового
удовлетворения, и у него не бывает истечения  семени  с  наслаждением,  если
мужчина, с которым он имеет сообщение, не трет ему щеткой  спину  до  крови;
без этого для него нет удовлетворения.
     Подобных наблюдений немало  было  оглашено  в  специальных  медицинских
журналах.
     Д-р Лидстон знал одного интеллигентного  мужчину,  у  которого  половое
возбуждение  являлось  только  после  сильнейшего   наказания   розгами   по
обнаженным ягодицам.
     Есть очень немало женщин, страдающих мазохизмом, выражающимся  в  жажде
флагелляции. Многие из них умоляют  мужей  или  любовников  избавить  их  от
телесного наказания, как будто они испытывают  ужас,  а  в  действительности
весьма часто они желают быть  высеченными  в  минуты  страсти.  Флагелляция,
которой добиваются женщины, толкает часто их  на  желание  разыгрывать  роль
мужчины, и они обладают подругой с тем большею горячностью, чем  флагелляция
их была суровее и продолжительнее...
     Вот еще один случай, лично  мне  известный.  Августина  Г.,  высокая  и
красивая девушка двадцати пяти лет, пошла по торной  дорожке  с  шестнадцати
лет. Вначале она имела несколько приличных любовников, но потом  пала  очень
низко, стала пьянствовать. В это время она сошлась с одним человеком, на вид
довольно приличным, удивительно изворотливым, страшно ленивым, научившим  ее
очень ловким штучкам, дававшим порядочные доходы, которыми он пользовался.
     С этих пор Августина стала меньше пить и зажила припеваючи, так что все
женщины в ее квартале были просто  поражены.  Они  знали,  что  она  страшно
нуждалась,   эта   дылда-брюнетка,   обожательница   ликеров,   отдававшаяся
какому-нибудь подозрительному первому встречному, который,  несмотря  на  ее
покладистость, молодость и хорошенькую мордочку, оскорблял и обворовывал ее.
     Августина теперь имела свою квартиру с собственной обстановкой  и  даже
свою прислугу.  Она  охотилась  только  за  господами  и  почти  никогда  не
возвращалась без добычи. В чем разгадка? Уж  не  заслужила  ли  она  премию,
обещанную Сарданапалом тому, кто выдумает новое наслаждение?
     Понятно, что завистливые  души  стали  подозревать  ее  в  каких-нибудь
тайных пороках. Ее обвиняли в том, что она  предается  порокам,  от  которых
покраснел бы даже житель Содома и  Гоморы.  В  этом  отношении  они  жестоко
ошибались.
     Порок раздражает нервы, от него дурнеют, а Августина  выглядела  совсем
свеженькой и красивее, чем когда-либо. Каким же это  способом  ей  удавалось
заставлять мужчин делать ей хорошие подарки, не растрачивая своих прелестей?
     Красивый мот, ее новый друг, заметил, что уличные любовники  -  большею
частью люди уже изрядно поистаскавшиеся, ищущие главным образом  чего-нибудь
нового для возбуждения своих утомленных половых органов...
     Ну, а Августина обладала замечательной пластикой и особенно великолепно
развитым и красивым крупом;  его-то  сутенер  и  посоветовал  своей  подруге
эксплуатировать. Первые уроки флагелляции были даны ей лично им самим, но он
упустил одно из вида - что от розог на теле появляются  довольно  некрасивые
следы. Кроме того, Августина жаловалась, что ласки  розог  слишком  для  нее
тяжелы...
     Приходилось поискать  что-нибудь  другое;  тогда  он  смастерил  особую
плетку из резиновых, диаметром в полтора сантиметра дутых  трубочек.  Плетка
была из пяти хвостов. После ударов не оставалось следов на теле.  Боль  тоже
была ничтожная или почти ничтожная.
     С этого времени наша красавица заставляла своих  случайных  поклонников
сечь ее, ни один из них не отказывался исполнить этот ее  каприз.  Августина
так ловко извивалась крупом во время сечения, что все пороли ее с  особенным
удовольствием и испытывая большое наслаждение, так  что,  когда  приходилось
расплачиваться, никто не жалел заплатить хорошо  девушке,  позволявшей  себя
так сильно пороть!
     Она во время  наказания  была  так  грациозна,  с  таким  удовольствием
позволяла любоваться своим покрасневшим крупом, что иногда это  подталкивало
флагеллянта в свою очередь просить и  его  подвергнуть  сечению,  но  хитрая
девица в таком случае брала хорошие березовые розги и секла так сильно,  что
тот вскоре просил ее прекратить и платил щедро, думая, что и она была должна
так же страдать, когда он ее сек.
     Иногда она пускала в ход другую  штуку,  если  замечала,  что  субъекта
можно поймать на  удочку.  По  совету  все  того  же  своего  сутенера,  она
приобрела якобы художественное биде, роскошно разрисованное. Этот инструмент
был разбит на несколько  кусков  и  искусно  склеен,  но  довольно  слабо  и
совершенно незаметно. Временный поклонник, которому она  любезно  предлагает
сделать свой туалет в ее кабинете, конечно,  для  обмывания  усаживается  на
стоящее на виду биде, которое в ту же секунду разваливается на кусочки и  он
летит на пол страшно сконфуженный...
     Разбитое биде никуда теперь  не  годится.  Августина,  в  сопровождении
горничной на шум  вбегает  и  участливо  справляется,  не  поранил  ли  себя
господин. Потом с глазами, полными слез, произносит:
     - Художественная вещь... дорогая память!...
     При этом она начинает уже рыдать. Еще секунда и она поклялась  бы,  что
биде досталось ей от матери!
     - Не плачьте, -говорит тот, - я вам куплю другое.
     - Такого не найти больше!
     - Тогда я вам заплачу за него!
     На другой день утром наивный посетитель оставляет за  разбитое  вечером
биде три фунта стерлингов (около 30 р.).


        ^TТЕЛЕСНЫЕ НАКАЗАНИЯ ЖЕНЩИН НА ВОСТОКЕ^U

     Хотя торговля рабами строго преследуется в Азии и в  Африке,  торговцы,
поставщики для турецких гаремов, находят средства добывать человеческое мясо
к услугам азиатских пашей.
     В прежние  времена  владетельные  особы  содержали  особых  комиссаров,
объезжавших Грузию и Кавказ с целью  похищения  девушек,  славившихся  своей
красотой, для снабжения ими гаремов вышеупомянутых особ.  Так  как  подобный
варварский способ в наше время не практикуется, торговцы рабынями  прибегают
к другим средствам: они  по-прежнему  охотятся  за  человеческой  дичью,  но
вместо силы теперь пускают в ход обольщение, прельщая молодую девушку  более
или менее значительной суммой денег и стараясь уговорить  ее  бросить  своих
бедных родителей, чтобы жить в роскоши и безделья. Нередко также и  родители
продают своих дочерей этим торговцам человеческим телом.
     Но так как громадное большинство таких девушек без всякого  образования
и очень невоспитанные, покупатели отправляют их в особые  учреждения,  нечто
вроде пансионов, где опытные женщины обучают их  манерам  и  уменью  держать
себя в предстоящем новом положении; благодаря этому ценность их  значительно
возрастает.
     Подобные воспитательные пансионы существуют  главным  образом  в  Малой
Азии и Аравии, они предоставляют как  бы  склады  женщин,  черных  и  белых,
всевозможных рас в распоряжение богатых мусульман.
     Подобные  учреждения  могут  быть  посещаемы  довольно  свободно   даже
европейцами;  за  несколько  золотых   монет   допускают   осматривать   эти
оригинальные пансионы, обыкновенно устроенные с большой  роскошью,  так  как
нередко их посещают очень богатые особы-с целью лично выбрать женщину.
     В таких учреждениях женщины считаются рабынями, а потому  обращаются  с
ними очень строго. Разве не необходимо, чтобы будущий господин нашел  полное
и  беспрекословное  послушание  в  той,  которую  он  покупает  для   своего
наслаждения? Вот почему, если которая-либо из них в  чем-нибудь  провинится,
то она немедленно передается в руки евнухов, которые наказывают ее телесно.
     "В таком доме каждая рабыня спит на досках, покрытых только  ковром,  -
говорит корреспондент  газеты  "Стандарт",  который  провел  четыре  дня  за
большие деньги в таком учреждении и имел возможность наблюдать все  порядки.
- На колени ей на ночь одеваются особые колодки, чтобы  она  привыкла  спать
неподвижно и не могла впоследствии будить своего будущего  господина.  Утром
эти колодки снимаются.
     После этого их всех одновременно гонят в особую  комнату,  где  в  полу
понаделаны   дыры,   предназначенные   для    удовлетворения    естественных
потребностей, которые удовлетворяются ими всеми одновременно.
     После того их ведут в умывальную комнату, где их тщательно массажируют,
а затем сажают в довольно горячую ванную, по выходе из которой они поступают
в распоряжение педикюрш и маникюрш, которые служат им в то же самое время  и
горничными, причесывающими и одевающими их.
     Если которая из  рабынь  заслужила  своим  поведением  награды,  то  ей
позволяют спать без колодок  или  даже  с  подругой,  с  которой  она  может
забавляться разными чувственными  наслаждениями,  что  для  развития  в  ней
сладострастия сильно поощряются.
     Наказания бывают исключительно телесные и  очень  жестокие;  тут  можно
встретить самую варварскую утонченность с чисто дьявольской жестокостью.
     Для наказаний имеется особая комната. В ней находятся  всегда  наготове
всевозможные орудия наказания: ременные плетки,  веревочные  плети,  длинные
прутья, лежащие в воде для сохранения гибкости,  волосяные  щетки,  стальные
цепочки, снабженные более или менее тяжелыми гирями и т. д.; посреди комнаты
стоит скамья, на которой наказывают, довольно широкая и снабженная кольцами,
крючками, веревками, ремнями; один вид подобной скамьи наводит ужас...
     Обыкновенно за небольшой проступок дается не более двадцати  ударов  по
обнаженному телу розгами или плетью, - главное при наказывании, чтобы ни  по
одному месту тела не пришлось два удара и кожа не  была  бы  повреждена.  За
более  важные  проступки  подвергают  всевозможным   истязаниям,   продолжая
заботиться о целости кожи. Подвергают и значительно  большему  числу  ударов
розгами или плетью, но тогда, опять же с целью сохранения кожи, секут  через
мокрые простыни, которые во время наказывания меняют несколько раз.
     После двадцатого удара или вообще после окончания наказания розгами или
плетью наказанную относят в  соседнюю  ванную  комнату,  где  ее  немедленно
погружают в холодную ванну".
     При  корреспонденте,  находившемся  в   соседней   ванной   комнате   и
наблюдавшем через отверстие, наказывали трех провинившихся женщин.
     Наказание происходило в  присутствии  владельца  дома  и  производилось
тремя евнухами. Наказанных приводили по очереди. Все они  послушно  ложились
на скамью и вообще давали все делать с собой перед наказанием, но  во  время
наказания  неистово  кричали...  Вот  описание  экзекуции:  "Первой  привели
наказывать девушку, совсем ребенка еще. Она  была  в  одной  рубашке.  Около
скамьи стоял с розгами в руках один евнух и  часто  ими  зловеще  свистал  в
воздухе. Девушка, видимо, что-то хотела объяснить, но  ей  не  дали,  и  два
евнуха быстро уложили ее на скамейку и привязали. Было грустно  смотреть  на
обнаженную девушку, лежавшую привязанной на скамейке.
     Как только евнухи привязали ее, то  отошли  в  сторону.  К  ней  близко
подошел владелец и стал что-то скоро говорить...
     Евнух с розгами отошел на шаг от скамьи и смотрел, как собака, в  глаза
владельцу. Затем, вероятно, тот велел  начать  ее  сечь,  потому  что  евнух
свистнул розгами в воздухе и ударил по телу. Свист  резкий,  отвратительный.
Раздался нечеловеческий крик и на теле легла красная полоса.
     Через каждые пять ударов евнух  переходил  на  другую  сторону  скамьи,
меняя при этом каждый раз розги. Считал удары другой евнух. Мгновение  между
ударами казалось мне целым часом. Когда  ей  дали  двадцать  ударов,  евнухи
быстро отвязали девушку, она встала и стала что-то говорить  владельцу.  Все
время, пока ее пороли, она неистово орала  односложными  звуками,  произнося
какие-то слова между ударами... Когда она встала и стала говорить, то лицо у
нее было бледное-бледное, видимо, она силилась улыбнуться, но у нее выходила
какая-то жалкая  гримаса.  По  знаку  рукой  владельца  ее  увели,  и  через
несколько секунд привели другую.
     Эта была высокая, уже вполне сформировавшаяся  девушка  черкешенка.  На
ней лица не было... Девушку заметно колотила дрожь,  она  как-то  беспомощно
оглядывалась, словно затравленный заяц... Владелец  несколько  раз  повторил
громко одно слово, - переводчик перевел корреспонденту, что  он  говорит  ей
"ложись".
     В это  время  один  евнух,  уходивший,  вернулся  с  двумя  простынями,
намоченными в воде. По объяснению переводчика, это  значило,  что  ее  будут
очень строго наказывать...
     Но она не ложилась,  тогда  два  евнуха  взяли  ее,  подняли  на  руки,
положили на скамейку и привязали. Владелец опять сказал что-то,  оказавшееся
приказанием дать ей двести ударов. Даже переводчик сказал: "Больно много,  -
большая вина у нее!"
     Снова свист, дикие крики, причитания в промежутки между ударами, теперь
полос не было видно, а только судорожные вздрагивания тела.
     Эта наказанная сама уже не могла встать со скамьи, - ей помогли евнухи,
которые и увели ее, поддерживая...
     Наконец, привели третью, приблизительно такую же девушку,  как  вторая.
Эту не разложили на скамейке. Она была подвергнута истязанию  грудей,  после
этого наказана на скамейке плетью и, как и две ранее наказанные, посажена  в
холодную  ванну.  Последняя  во   время   истязания   впала   в   обморочное
состояние..."
     Мы уже сказали, что при всех истязаниях стараются причинить  как  можно
больше мучений, не повреждая кожи.
     По словам того же корреспондента, очень часто наказывают  провинившуюся
девушку еще так: раздевают ее донага, ставят спиной к колонне в комнате  или
к стене, связав кисти рук, поднимают их  вверх  и  привязывают,  чтобы  один
локоть закрывал лицо, ноги наказываемой привязывают к кольцам в  полу,  и  в
таком положении владелец или евнух называет ее  розгами  по  передней  части
тела.  Так  как  эта  часть  тела  особенно   чувствительна,   а   наказание
производится обыкновенно довольно жестоко, то редко когда несчастная выносит
назначенное число розог, не потеряв от боли сознания; но ее тогда приводят в
чувство и затем опять продолжают драть, пока  не  дадут  сполна  назначенное
число  ударов.  Правда,  подобному  наказанию  подвергают  за  более  важные
проступки, как, например, за побег, если не действуют другие  наказания,  за
покушение к побегу, потерю невинности, причем за последний проступок  всегда
наказывают, не щадя кожи, и нередко засекают насмерть.
     За побег обыкновенно подвергают  подобному  наказанию  после  жестокого
истязания и наказания по задней части тела, после выхода из ванной...
     Корреспонденту удалось купить в Бейруте рисунок, изображающий наказание
подобным способом девушки владельцем такого склада рабынь.


        ^TТЕЛЕСНОЕ НАКАЗАНИЕ ЖЕНЩИН В ИСПАНИИ^U

     По словам известного испанского историка Кольменара, в средние  века  в
Мадриде существовали процессии флагеллянтов, о которых я  говорил  в  первом
томе. В церемониал этих процессий входило столько же религиозного, сколько и
любовного отношения к женщине. Но я предпочитаю  предоставить  слово  самому
историку. Вот что он пишет:
     "В этих процессиях принимали  участие  все  кающиеся  или  флагеллянты,
стекавшиеся со всех кварталов города. На голову они надевали  очень  высокий
белый полотняный колпак  в  виде  сахарной  головы,  с  передней  части  его
спускалась  широкая  полотняная  полоса,  которая  закрывала   лицо.   Среди
участвующих, конечно, были лица, подвергавшие  себя  публичной  флагелляции,
движимые чувствами действительной набожности;  но  другие  практиковали  ее,
чтобы  угодить  своим  любовницам;  подобная  галантность  была   совершенно
оригинальной и неведомой другим  народам.  Эти  милые  флагеллянты  надевали
белые перчатки и такого же  цвета  ботинки,  рубашку,  рукава  которой  были
украшены лентами, на голове и на плаще была лента любимого цвета.
     Они бичевали себя по вполне определенным правилам  веревочной  плеткой,
на концах хвостов которой были вплетены кусочки стекла. Тот, кто сек себя  с
большей силой, считался более мужественным и достойным большого уважения.
     Эти странные влюбленные, проходя под окнами своих  дульциней,  наносили
себе более сильные удары. Но в то же время все эти флагеллянты выражали свое
восхищение  и  перед  встреченными  женщинами,   особенно   если   те   были
хорошенькие, в таком случае они старались, чтобы несколько капель  их  крови
попало на  даму.  Если  той  нравился  флагеллянт  и  она  хотела  отнестись
благосклонно к его ухаживанию, она поднимала свою вуаль".
     В те времена многие  жены  находили,  что  из-за  телесного  наказания,
которому подверг ее муж, не стоит особенно огорчаться. Некоторые из них даже
находили удовольствие в этих побоях. Муж, бьющий жену,  доказывает,  что  он
дорожит ею, иначе он не старался бы ее исправить наказаниями.
     В то время подобного взгляда придерживались почти все  народы.  Раньше,
когда на жену смотрели почти как на рабыню, дело обстояло совершенно  иначе:
за малейшую провинность муж приказывал сечь ее своей  прислуге,и,  вероятно,
подобное унижение не доставляло ей  большого  удовольствия.  По-видимому,  в
Испании мужья или любовники, приказывающие пороть своих жен или любовниц, не
пользовались от них  за  то  большим  уважением,  если  судить  по  рассказу
знаменитого Сервантеса "Ринконет и Картадийо".

     "...Только  что  Мониподио,  капитан  королевской  гвардии,   начальник
караула, собрался поужинать в компании двух веселых молодых дам, как в дверь
сильно постучались. Мониподио прицепил шашку  и,  подойдя  к  двери,  грозно
спросил: "Кто там?" "Никто, это я только, Ваше Высокоблагородие,  Фагарот  -
караульный, - пришел  доложить  вам,  что  вот  тут  стоит  девушка  -  Юлия
Каригарта, вся растрепанная и в слезах, как будто с ней приключилось ужасное
несчастье". Действительно, за дверью слышались женские всхлипывания.
     Услыхав их, Мониподио отворил дверь. Он приказал Фа-гароту вернуться  в
караульный дом и в другой раз не сметь так громко стучать в дверь,  что  тот
обещал исполнить...
     В то время, как Мониподио отечески журил караульного за слишком сильный
стук в дверь, в комнату вошла Каригарта, девушка из разряда тех же  особ,  с
которыми  капитан  собирался  весело  провести  время.  Волосы  у  нее  были
распущены, лицо все в синяках, и лишь только она вошла в комнату, как  упала
на пол... Обе гостьи капитана бросились ей на помощь.  Облив  лицо  водой  и
расшнуровав ее, они увидали на груди тоже много синяков. Как только  девушка
пришла в себя, она стала кричать: "Да поразит правосудие Бога и короля этого
бессовестного разбойника, труса, мошенника, которого я уже не раз спасала от
виселицы, хотя у этого молокососа еще молоко не обсохло на губах. Что  я  за
несчастная женщина! Посмотрите на  меня,  -  я  потеряла  свою  молодость  и
красоту ради такого негодяя и неисправимого бездельника!
     - Успокойся, Каригарта, - сказал Мониподио, -  я  ведь  здесь  и  готов
оказать тебе полное Правосудие. Расскажи, в чем дело. Ты потратишь  на  свой
рассказ больше времени, чем  я  на  наказание  твоего  обидчика.  Скажи,  ты
серьезно с ним поссорилась и хочешь, чтобы я за  тебя  отомстил  ему?  Тогда
скажи только слово...
     - Поссорилась! Я бы очень была рада только поссориться! Я скорее готова
отправиться в ад, чем сесть с таким мерзавцем за один стол или  лечь  с  ним
вместе в кровать! - И  подняв  платье  до  колен,  даже  немного  выше,  она
показала свои ляжки, которые  были  все  в  грязи  и  синих  полосах,  затем
продолжала:
     - Вот, полюбуйтесь, как меня отделал  этот  негодяи  Реполидо,  который
обя