ше, которая ее отражает, душа не может то быть
повернутой к мудрости, то усомнившись, отвернуться от нее; неослабная душа
выполняет свою неизменную задачу.
Ведущим принципом Вселенной является единство, и этот принцип господствует
постоянно, никогда не уступая своего доминирующего положения. Что может
послужить источником такого многообразия основных принципов, которое может
вылиться в соперничество и замешательство? И это царящее единство должно
всегда хотеть одного и того же: может ли оно хотеть вещь сейчас, а другую -
потом, заметьте: с развитием этой Души, по существу единства, не должно
быть связано никакого замешательства. Несомненно, Целое - вещь
многообразная, поскольку у него есть различные части, и они борются друг с
другом, но это еще не значит, что у него должны быть какие-то сомнения
насчет своего поведения; Душа получает свою сущность не от своих крайностей
и не от своих составных частей, но от Первичных; ее источник находится в
Изначальном, и оттуда, по пути, на котором нет никаких препятствий, она
перетекает в общую сумму всех вещей, даруя благодать и доминируя, поскольку
она остается той же самой вещью, занятой выполнением одной и той же задачи.
Предположить, что она может преследовать сначала одну цель, а потом -
другую, означает поставить вопрос о том, откуда происходит такая перемена:
кроме того, Душа должна была бы испытывать сомнения в своих действиях; сама
ее работа, Космос, была бы не так хорошо выполнена по причине
неуверенности, которую бы вызвали подобные сомнения.

11. Об управлении Космосом принято думать, как о живом единстве: есть
действие, определенное тем, что внешне, и оно имеет отношение к частям, и
есть действие, определенное внутренним и законом; так врач, прописывающий
только лекарства наружного применения и лечащий только пораженные болезнью
части тела, зачастую поставлен в тупик и вынужден заняться всевозможными
расчетами, в то время как Природа действует на основании закона и в
размышлениях не нуждается. И поскольку Космос является вещью, требующей
управления собой, его правитель будет идти не по пути врача, а по пути
Природы.
И в случае со Вселенной, управление в целом является более легким делом,
ввиду того факта, что Душа актуально ограничивает части живого единства,
всеми членами, которого она руководит. Ибо все существующие во Вселенной
Виды подчиняются одному Виду, за которым они следуют, под который они
подстраиваются, из которого они развиваются, из которого они вырастают,
точно так же, как Вид, проявившийся в одной ветви, подчинен Виду,
проявившемуся в дереве, как в целом.
Так есть ли место для размышлений, расчетов, памяти там, где мудрость и
знания-вечны, постоянно присутствуют, доминируют и управляют одним и тем же
неизменным процессом?
Тот факт, что творение многолико и раздираемо противоречиями, не может
служить основанием для мысли, что и Творец тоже многообразен и
противоречив. Напротив, чем разнообразнее плоды труда, тем с большей
уверенностью можно говорить о неизменности творца: даже вызванные природой
события, которые происходят с одним и тем же животным, многочисленны и не
одновременны; существуют возрастные периоды, каждый из которых отмечен
приметами развития - появлением рогов, волосяного покрова, развитием
молочных желез, достижением высшей точки жизни, воспроизводством, - но это
не значит, что принципы, изначально определенные природой существа,
отменяются; есть процесс роста, но нет никаких изменений в изначальном
принципе. То, что в основе разнообразия лежит однообразие, подтверждается
тем фактом, что принцип-родитель в точности проявляется в
принципе-потомстве. Значит, у нас есть основания полагать, что оба они
объяты одной и той же мудростью, и мудрость эта является неизменной
мудростью Космоса, взятой, как целое; она многослойна, разнообразна, и в то
же время проста, она возвышается даже над самыми развитыми из живых
существ, и в себе содержит не это многообразие, но и неизменный и
единственный Принцип Разума,* сконцентрированную общую сумму вещей: если бы
она не была сразу всеми этими вещами, то тогда существовала бы мудрость
разных частей, а не мудрость общей суммы, вселенское живое существо
(физический Космос).
____________
* Эквивалентно Мыслящей Первопричине.

12. Наши оппоненты могут утверждать, что все многообразие и развитие
является работой Природы, но подобная теория, поскольку в целом существует
мудрость, подразумевает способность Природы к рассуждениям и запоминанию.
Но это есть типично человеческое заблуждение, представлять мудростью то,
что на самом деле мудростью не является, и искать мудрость, чтобы стать
самой мудростью. Ибо чем же еще может быть мышление, как не борьбой,
попыткой найти правильный путь, обрести подлинный и порожденный настоящим
существом принцип? Мыслить - это все равно, что играть на арфе, чтобы
достичь высот этого искусства, или все равно, что тренироваться чтобы
достичь мастерства в спорте, или все равно, что учиться, чтобы овладеть
знаниями. То, чего ищет мыслитель, у мудреца уже есть: короче говоря,
мудрость - это состояние существа, обладающего гармонией. Задумайтесь над
тем, что происходит, когда кто-нибудь завершает мыслительный процесс: стоит
нам только найти правильный путь, как мы перестаем думать: мы
успокаиваемся, потому что мы обрели мудрость. И тогда, если мы отнесем
основной принцип Всего к мыслителям, то мы должны будем приписать ему
размышления, сомнения и воспоминания, которые связывают с настоящим и
будущим; если же мы его отнесем к мудрецам, тогда его мудрость представляет
собой покой обладания (стало быть, он свободен от поисков, и значит от
воспоминаний).
Опять же, если основной принцип знает будущее - а он должен знать тогда,
несомненно, он будет знать и то, каким именно образом это будущее придет; а
если он это знает, то зачем ему нужно думать о нем, или сопоставлять
прошлое с настоящим? И, конечно, такое значение будущего если допустить его
существование - не имеет ничего общего со знанием гадалок: причинные
принципы просто уверены в том, что данная вещь действительно появится на
свет, эта уверенность присуща всеобщим распорядителям, которые выше
колебаний и сомнений; это знание является их составной частью и потому
постоянно. В общем, знание будущего - идентично знанию настоящего; это -
знание, пребывающее в состоянии покоя, знание, которое стоит выше процесса
мышления.
Если основной принцип Вселенной не знает будущего, которое он же и должен
создать, то он не может создавать осознанно и целенаправленно; он будет
создавать, так сказать наугад. Поскольку такого быть не может, то он должен
создавать в соответствии с каким-то определенным стабильным принципом;
стало быть, его творения обретут формы, содержащиеся в нем самом; никаких
вариаций быть не может, потому что, если бы они были, то могли бы быть и
неудачи.
Сотворенная Вселенная будет разнообразной, но содержащиеся в ней различия
будут порождены не ее собственными действиями, а подчиненностью высшим
принципам, которые в свою очередь, порождены творящей силой, так что все
управляется рядами Принципов Разума: значит, творящая сила никоим образом
не подвержена тяге к экспериментам, она не ведает ни сомнений, ни
озабоченности, то есть не испытывает всего того, из-за чего управление
Целым, некоторым умам представляется весьма сложной задачей. Ведь
озабоченность подразумевает собой занятие чуждым делом, справиться с
которым может не хватить сил; но там, где творящая сила царит безраздельно,
ей не нужно думать ни о чем, кроме как о себе и своей воле, то есть о своей
мудрости, ибо воля такого существа - это и есть его мудрость. Значит, здесь
к творению не предъявляется никаких требований, поскольку мудрость, которая
им занимается, взята не откуда-то со стороны, а представляет собой "я"
самого Творца, но который не нуждается в чем-то, что находится вне его, и
стало быть, не нуждается ни в размышлениях, ни в памяти, которыми
пользуются внешние силы.

13. Но в чем же заключается разница между Мудростью, которая вот таким вот
образом управляет вселенной, и принципом, известным, как Природа?
Во Всеобщей Душе Мудрость стоит на первом месте, в то время, как Природа -
на последнем; ибо Природа есть образ этой Мудрости, и находясь в Душе на
последнем месте, она содержит только последнее отражение Принципа Разума:
мы можем себе представить толстую восковую печать, изображение на которой
вырезано настолько глубоко, что присутствует на обеих сторонах печати, но
на одной стороне оно предельно четкое, а на другой - едва заметное. Стало
быть, Природа ничего не знает, - она просто создает: то, что у нее есть,
она автоматически передает следующему за ней принципу; и эта передача в
материальную сферу и составляет ее творящую силу: ее действие подобно
действию какого-то нагретого предмета, который сообщает другому предмету,
лежащему в непосредственной близости от него, принцип, проводником которого
он является, и нагревает и тот, другой предмет, но только в меньшей
степени.
Значит, Природа, являясь всего лишь проводником, не обладает даже
способностью к созданию образов. В Душе находится мышление, стоящее выше
воображения; а воображение стоит на полпути между мышлением и впечатлением,
на которое только и способна Природа. Ибо Природа не обладает восприятием
или осознанием чего-либо; воображение (способность к созданию образов)
обладает осознанием внешнего, ибо она позволяет тому, что принимает образ,
получить знание об испытанном ощущении, в то время, как мышление может
также и создавать - и само по себе, и посредством действия, порожденного
его собственным принципом действия.
Таким образом, Мыслящая Первопричина обладает Душой Целого, которая вечно
ему внемлет; в этом и состоит жизнь Души; ее сознание есть ее размышление о
том, что вечно стоит перед ней; то, что оттуда перетекает в Материю и там
проявляется, является Природой, вместе с которой - или даже немного раньше
ее - возникают ряды настоящего бытия, ибо все в этом порядке представляют
собой последний ряд разумного порядка, и первый ряд порядка
подражательного.
Кардинальная разница между Природой и Душой заключается также и в том, что
Природа воздействует на Материю и сама подвергается ее воздействию: а душа,
близкая к Природе, но стоящая выше нее, на Материю воздействует, но сама ее
воздействию не подвергается; и существует еще более высокий аспект (Чистый
Разум), который не воздействует ни на тело, ни на Материю.

14. Материальное, приведенное таким образом Природой в бытие, создает
элементарные материалы вещей, но что тогда можно сказать о животных и
растительных формах? Должны ли мы думать о них, как о вместилищах Природы?
Свет уходит и в воздухе не остается и его следа, поскольку свет и воздух
существуют каждый сам по себе и никогда не соединяются; не таковы ли
отношения Природы и сформированного объекта?
Скорее, такая связь существует между огнем и объектом, который он
нагревает: огонь отступает, объект сохраняет определенное тепло, отличное
от тепла огня, и это тепло, так сказать, является собственностью нагретого
объекта. Ибо, форма, которой Природа наделяет созданный ею объект, должна
быть признана формой, резко отличающейся от самой Природы, хотя при этом
встает требующий ответа вопрос, не существует ли помимо этой специфической
формы форма промежуточная, - звено, связывающее специфическую форму с
Природой, общий принцип.
Итак, мы достаточно ясно определили разницу между Природой и Мудростью,
живущими в Целом.

15. Но тут возникает следующая проблема: Вечность является характерной
чертой Мыслящей Первопричины, время - характерной чертой Души - ибо мы
утверждаем, что время существует прежде всего в деятельности Души и
порождено Душою, - и, поскольку время является делимой вещью и, в отличие
от вечности, соответствует своему прошлому, то не значит ли это, что
создающая его деятельность тоже должна быть делимой вещью, и что связь с
прошлым подразумевает наличие памяти даже у Всеобщей Души? Мы повторяем:
тождество принадлежит вечности, время должно быть материалом разнообразия;
в противном случае, мы не смогли бы отличить их друг от друга, тем более,
что мы отрицаем вероятность каких-бы то ни было перемен-в самой
деятельности Души.
Может ли нас выручить теория, гласящая, что хотя человеческие души
(подвластные переменам, причем даже переменам в худшую сторону) живут во
времени, но Душа Целого, создатель времени, сама времени неподвластна? Но
если она живет не во времени, то что побуждает ее создавать именно время, а
не вечность?
Ответ должен заключаться в том, что царство, которое она создает - это не
царство вечных вещей, объятых временем: просто дело в том, что души
(подчиненные Всеобщей Душе или являющиеся ее составными частями) сами во
времени не живут - в нем существуют лишь некоторые их ощущения и творения.
Ибо душа-вечна и существовала уже тогда, когда времени еще не было; и то,
что живет во времени, принадлежит к более низкому порядку, чем тот порядок,
в котором живет само время; время охватывает то, что живет во времени точно
так же, как и место и число охватывают то, что живет в месте и в числе.

16. Но если в Душе вещь следует за вещью, если ее творения можно поделить
на более ранние и более поздние, если она творит во времени, тогда она
должна быть обращена в будущее; а если она обращена в будущее, то она
должна быть обращена и в прошлое?
Нет: понятия "первый" - "последний" существуют только для созданных ею
вещей; в ней самой ничто не может уйти в прошлое; как мы уже говорили, все
в ней является одним одновременным объединением Мыслящей Первопричины. В
сотворенных вещах одновременность исчезла, а вместе с ней исчезло и
тождество места: руки и ноги, пространственно единые в Принципах Разума, в
царстве чувств отделены друг от друга. Конечно, разделенность существует
даже в том, идеальном царстве, но это разделенность характерных черт,
подобная разделенности приоритетов.
Что ж, разделенность можно определить как простое различие: но чем
объяснить очередность, если только не деятельностью какого-то высшего
упорядочивающего принципа, в результате которого просто не может не
возникнуть строгая очередность?
Такой принцип должен существовать, в противном случае, все существовало бы
одновременно; но данный вывод оправдан лишь в том случае, если порядок и
упорядочивающий принцип - это разные вещи; если упорядочивающий принцип это
Изначальный Порядок, то тогда не может быть строгой очередности; есть
просто творение одной вещи вслед за другой. А существование строгой
очередности подразумевает то, что упорядочивающий принцип обращен к
Порядку, и, стало быть, сам Порядком не является.
Но каким образом Порядок и то, что этот порядок создает, могут быть одним и
тем же?
Дело в том, что упорядочивающий принцип является не соединением материи и
идеи, а душой, чистой идеей, силой и энергией, уступающей только Мыслящей
Первопричине; кроме того, очередность есть состояние самих вещей,
происходящее, как и они, из этого всеобъемлющего единства. Упорядочивающая
душа остается чем-то высшим, центром, от которого беспрерывно расходятся
круги, ни на мгновение не теряющие связи с этим центром.
Всю эту схему можно изобразить следующим образом: центр - Добро,
неподвижный круг - Мыслящая Первопричина, круг в движении - Душа, ее
движение есть ее желание; Мыслящая Первопричина вечно охватывает то, что
находится за пределами бытия; Душа должна стремиться к этому; сфера
Вселенной, ввиду того, что она обладает стремящейся к этому Душой, сама
стремится к тому, что соответствует ее природе: такие же возможности могут
быть и у тела, а гонка за желанной целью напоминает охоту в месте, выход из
которого для преследуемого объекта закрыт; это - круговое движение,
беспрерывное возвращение на одну и ту же тропу, - короче говоря, это
замкнутый круг.

17. Но как же так получается, что в то же самое время интуиция и Принципы
Разума Души, не находятся в такой же безвременной форме внутри нас: в нашей
сфере, последний по порядку превращается в последнего по времени, что и
приводит ко всем этим сомнениям?
Может быть причина в том, что внутри нас находится большое количество
приказывающих и исполняющих принципов и нет господствующего единства?
Это состояние и более того, факт, что наши умственные деяния идут друг за
другом в соответствии с очередностью наших потребностей, которые возникают
не сами по себе, а в результате изменений в окружающем нас мире; стало
быть, воля меняется в соответствии с новой потребностью и в результате
воздействия на нее внешнего мира, которое он осуществляет посредством
череды вещей и событий.
Разнообразие повелевающих принципов должно означать разнообразие образов,
сформированных в способности к созданию образов, образов, не исходящих из
одного внутреннего центра, а, ввиду разницы в происхождении и месте
действия, чуждых друг другу, и тем самым принуждающим "я" к определенным
движениям и действиям.
Когда способность к желанию возбуждена, происходит представление объекта -
вид ощущения чего-то в изображении и звуке, - которое влечет нас броситься
за ним в погоню: личность, в зависимости от того, сопротивляется ли она
этому влечению, или отдается ему, обязательно выводится из равновесия.
Такое же беспокойство причиняют жажда мести и плотские потребности; любое
ощущение вносит свои изменения в наше умственное состояние; потом теряется
представление о добре и возникает нерешительность души (человеческой души),
тянущей человека во всех направлениях; а взаимодействие этих беспокоящих
факторов приводит к еще большему замешательству.
Но действительно ли разнообразие суждений воздействует на самое высокое в
нас?
Нет: сомнение и смена понятий представляют собой Объединение (душу-аспект в
контакте с телом); и все же, здравомыслие этого высшего ослабевает, будучи
помещенным в эту смешанную массу; нельзя сказать, что оно деградирует в
самой своей природе: скорее, его ситуация схожа с ситуацией человека,
который выступая перед многолюдным собранием, дает самый умный совет, но не
может заставить других прислушаться к нему; толпа внемлет самым наглым и
громкоголосым, а умный человек замолкает, не в состоянии ничего поделать,
подавленный ревом ораторов, обладающих значительно более низкими, чем у
него, умственными способностями.
Самый низкий человеческий тип демонстрирует и самую примитивную природу;
такие люди подобны компосту и вызывают в памяти некоторые примитивные
политические организации; средний тип - это граждане, которые не позволяют,
чтобы худшие чувства в них возобладали над лучшими; высший тип - это
аристократы жизни, освободившиеся от всего плохого, что есть в
человечестве, и послушные только лучшим его проявлениям; высочайший тип
человек, который довел себя до такого состояния, что в нем один
единственный принцип повелевает всеми остальными - этого человека можно
сравнить с городом-государством, разделенным на две части, верхним городом,
и, удерживаемый в его руках, город низших элементов.*
____________
* Государство VIII, 557а; Политик IV, 1295а 25ff

18. Остается вопрос о том, обладает ли тело своей собственной силой - то
есть такой, которая, выйдя из Души, живет в определенной индивидуальности,
- или же, все, что у него есть, является той самой Природой, о которой мы
все время говорим, высшим принципом, который вступает с ним в связь.
Конечно же, тело, вместилище души и природы, даже внутри самого себя не
может существовать также, как существуют бездушные формы: оно не может
сравниться даже с воздухом, пронизанным светом, оно должно быть подобно
воздуху, сохраняющему тепло; тело, содержащее животную или растительную
жизнь, должно содержать какую-то тень души; и вот это тело, видоизмененное
таким образом, что оно стало местом пребывания физических страданий и
удовольствий, возникает перед нами, настоящими человеческими существами,
чтобы дать нам знание без эмоции. Под "нами, настоящими человеческими
существа