робно, что уже слишком поздно
для  ленча,  что завтрак  всегда  едят  перед ленчем, и  что  слишком поздно
подавать завтрак.  Вместо этого она  предложила  ему выпить  стакан  воды со
льдом и спокойно отдохнуть в постели остаток дня.
     Джо быстро уснул, но проснулся от запаха вкусной  пищи. Его  сестры уже
вернулись домой и он попытался сесть вместе с ними за стол, чтобы поужинать.
Но его  мать серьезно  и  просто  объяснила  ему, что  обычно  сначала  едят
завтрак,  потом  ленч,  а  потом обед. К  сожалению,  он  пропустил завтрак,
следовательно,  ему  пришлось  пропустить  и  ленч.  Теперь   ему   придется
пропустить и  обед,  и  ужин, но, к счастью, он  сможет начать новый день на
следующее утро. Джо вернулся в свою комнату и  плакал  до  тех пор,  пока не
уснул. Мать почти не спала всю эту ночь,  по Джо  не встал с  постели до тех
пор, пока она не начала готовить завтрак.
     Джо пришел на кухню вместе с сестрами  к завтраку и, счастливый,  сидел
за столом, пока  мать подавала  его  сестрам  блинчики  и сосиски.  Джо была
подана огромная  суповая  чашка.  Его  мать объяснила,  что приготовила  ему
дополнительный специальный завтрак, овсяную кашу, которую он терпеть не мог.
К его глазам подступили слезы, но он поблагодарил ее, как было принято у них
в  доме, и начал с отвращением есть. Его мать объяснила, что сварила большое
количество  каши  и  поэтому  может дать  ему добавку. Она  весело  выразила
надежду,  что каша останется ему и на ленч. Джо  мужественно ел  кашу, чтобы
предотвратить такую возможность, но каши было приготовлено слишком много.
     После  завтрака  Джо  взялся  за   уборку   своей  комнаты  без  всяких
приказаний.  Сделав  это, он спросил  у матери разрешения сходить к соседям.
Хотя она  не  имела  представления, чем это  кончится, она позволила.  Из-за
занавески  она  наблюдала  за  ним, когда  он подходил  к  соседнему  дому и
позвонил у двери. Когда  дверь открылась, он что-то коротко сказал соседу, а
потом пошел  на улицу. Как она узнала позже,  так же систематически,  как он
терроризировал  соседей, он ходил по соседям, чтобы извиниться  и  поведать,
что он  вернулся,  чтобы отремонтировать  то,  что  он испортил.  Он  сказал
соседям, что это займет у него много времени, прежде чем он сможет исправить
нанесенный им ущерб.
     Джо  вернулся ко  второму  завтраку, мужественно  съел  холодную густую
овсяную  кашу,  сдобренную  маслом,  сам вызвался вытереть посуду  и  провел
остаток дня и весь вечер  за  своими школьными учебниками,  пока его  сестры
смотрели телевизор.
     На следующий день Джо пошел в школу, где он извинился перед всеми, кому
"насолил" и обещал хорошо себя вести.
     Его слова были  приняты с большой осторожностью. В этот вечер он затеял
обычную детскую ссору со своей  старшей  сестрой,  которая позвала на помощь
свою мать.  Когда мать  вошла  в  комнату, Джо  задрожал. Обоим  детям  было
приказано сесть, а  сестру заставили первой изложить суть дела, когда пришла
очередь Джо,  он сказал, что он согласен со  своей сестрой. Его  мать  потом
объяснила  Джо,  что  она   хочет,  чтобы  он  был  нормальным  восьмилетним
мальчиком,  и чтобы с ним случались обычные  вещи, как со  всеми  детьми его
возраста. Потом  она  сказала им  обоим, что  в их ссоре  отсутствует всякий
смысл, и ее нужно забыть. Обоих детей простили.
Сотрудничество матери
     Обучение матери  Джо тому,  как  нужно  решить проблему  с  ее сыном  в
соответствии  с  инструкциями  автора,  было трудной задачей.  Она  окончила
колледж,  была умной женщиной  со  своими  социальными интересами и чувством
ответственности. В беседе ее попросили как можно  полнее описать весь ущерб,
который  причинил  Джо  в школе и  соседям.  При рассказе  весь  ущерб  стал
болезненно преувеличенным. В конце-то  концов, растение можно  пересадить, а
сломанные и разбитые  окна заменить, вместо разорванного платья можно купить
новое. Но это утешение в тот момент нельзя было доводить до ее сознания.
     Затем  ее попросили рассказать о Джо, каким он был раньше, и оказалось,
что это  был вполне счастливый,  хорошо  ведущий себя  и,  вообще, блестящий
ребенок. Ее несколько раз просили сравнить его прошлое и настоящее поведение
и каждый раз более кратко, но с четким указанием основных моментов. Потом ее
попросили, чтобы она подумала  о будущем Джо, такого,  каким он был раньше и
такого, каким он  стал  сейчас. Были сделаны соответствующие внушения, чтобы
помочь матери вообразить себе резко контрастные картины.
     После такого разговора ее попросили изучить  все возможности  того, что
она может сделать до конца недели, и какую  роль она должна играть для  Джо.
Так как  она не  знала этого, то она заняла пассивную позицию, так что автор
предложил ей  свой  план. Ее  подавленное состояние, чувство вины  и чувство
враждебности  к сыну,  его плохое поведение, --  все было пущено в действие.
Было  предпринято  все  возможное,  чтобы  переориентировать их на  принятие
расчетливой,  намеренной наблюдательности для того, чтобы расстроить попытки
сына  утвердить  свое  чувство  ненадежности и доказать,  что она  бессильна
что-либо сделать с ним.
     Вполне  оправданное заявление матери, что  ее вес в 60 кг будет слишком
большим  для  тела   восьмилетнего  ребенка,  явилось  основным  фактором  в
получении  согласия  матери. Сначала на этот  аргумент попросту не  обратили
внимания.  Матери  помогли  постепенно  отмести все возражения  относительно
предложенного  автором плана, кроме явно неоспоримого аргумента, что  ее вес
слишком велик, чтобы его мог вынести ребенок. Когда она еще более укрепилась
в   своей  защите,  тщательно  сформулированная  дискуссия  с  ней  дала  ей
возможность пожелать,  чтобы она могла проделать все то, что  наметил автор,
до конца этой недели.
     Когда  автору показалось, что  мать достигла эмоциональной готовности в
нужной  степени,  был снова поднят вопрос о ее  весе. Ей попросту объяснили,
что не  нужно  принимать во внимание этот фактор, а необходимо узнать от  ее
сына завтра, что  ее вес не имел никаких последствий для  него.  Фактически.
помимо ее  веса  от нее потребуется  вся ее сила, ловкость  и  умение, чтобы
овладеть  ситуацией.   Она  может  даже  проиграть   их  соревнование  из-за
недостаточности своего веса.  Мать не  могла проанализировать значение связи
этого аргумента с данной ситуацией. Ее поставили в положение, когда ей нужно
было доказать,  что ее вес .фактически  очень велик. Чтобы  доказать это, ей
нужно было сотрудничество сына,  и автор был уверен, что  агрессивная манера
поведения мальчика исключает любое пассивное отношение  к весу матери. Таким
образом, мать была научена, как разрушить свою защиту от внушений  автора, и
восприятие этих внушений ею еще больше усилилось  в результате его яростного
сопротивления.  Как  позже объяснила мать:  "То,  что он брыкался, как дикий
мустанг, заставило меня понять, что нужно собрать все силы, чтобы удержаться
на месте.  Перед нами встал простой вопрос, кто из  нас ловчее, и я  поняла,
что  я  должна  сделать все,  что  могу.  Потом  я  начала  испытывать  даже
удовольствие из того, как я предугадывала и реагировала на все его движения.
Это напоминало игру в шахматы. Я стала восхищаться и уважать его решимость и
получила огромное удовлетворение от  того, что сокрушила  его сопротивление,
хотя это и изнурило меня окончательно".
     "Один  момент был  для  меня особенно  тяжелым.  Когда мы  вернулись из
ванной комнаты, и он улегся на пол, он так жалобно поглядел на меня, что мне
захотелось  взять его на руки.  Но я все время  помнила о ваших  словах:  не
проявлять  жалости до тех пор, пока вопрос не будет решен. Но именно тогда я
поняла, что я выиграла, поэтому  я была  особенно  внимательна  относительно
того, чтобы не позволить себе жалеть  его. Все остальное было гораздо легче,
и я теперь поняла, что я должна делать и почему".
Дальнейшее закрепление позиций
     В течение следующих  нескольких месяцев, вплоть до  середины  лета, все
шло  хорошо. Потом без всяких видимых причин, если не считать обычной  ссоры
со своей сестрой, которая была решена  в ее пользу, Джо заявил спокойно,  но
твердо, что он не собирается "соглашаться со всей этой ерундой". Он  сказал,
что может "разгромить" всякого, особенно  автора, и  он  требует, чтобы мать
отвела  его  к автору,  и он посмотрит на  него, что  он  будет делать с ним
сегодня вечером. Не зная, что ей делать, мать немедленно привезла мальчика к
автору. Как  только  они  вошли, она  в  какой-то степени  неточно  передала
сказанное им, сказав, что Джо грозит "разгромить" кабинет автора. Автор  тут
же  заявил Джо, что  тот  скорее всего  не сможет  разломать  пол  кабинета,
который слишком  тверд для этого. Находясь в состоянии сильного раздражения,
Джо приподнял ногу, обутую  в тяжелый ковбойский ботинок, и  с силой опустил
ее на  застеленный ковром  пол.  Тогда, успокоительным  тоном, автор  сказал
мальчику,  что  его   попытка  была  исключительно  сильна  для   маленького
восьмилетнего мальчика, и что ему, наверное,  следует повторить ее несколько
раз, но вряд ли он сможет сделать это  много раз, потому что быстро устанет.
Джо сердито закричал,  что он  сможет  сильно  топнуть пятьдесят, сто и даже
тысячу раз, если захочет. Ответом ему было,  что  он всего лишь восьмилетний
мальчик, и как бы ни сердит он был, он не сможет  сильно топнуть тысячу раз.
Фактически он не сможет сделать это даже пятьсот раз. Если он устанет,  а он
устанет  очень  скоро,  его  топанье  будет  все слабее и слабее,  он  скоро
переменит ногу и начнет  отдыхать. Хуже того, он не сможет даже стоять, пока
отдыхает,  а будет качаться, и ему захочется сесть. Если он не  верит этому,
он может  попробовать начать топать прямо сейчас.  Когда он все  же устанет,
как всякий маленький мальчик, он  сможет отдохнуть, но только стоя спокойно,
не качаясь и не сердясь. С яростной и свирепой надменностью Джо торжественно
поклялся  пробить  дыру в  полу, даже в том случае, если ему придется топать
ногой миллион раз.
     Его  мать  отпустили  из   кабинета  с  просьбой  вернуться  в  "корень
квадратный  из  четырех", что она правильно  поняла как вернуться в 2  часа.
Таким образом, Джо не понял, в какое время должна вернуться его мать, хотя и
догадался,  что  один взрослый  назвал другому взрослому определенное время.
Когда дверь кабинета закрылась за  его матерью, Джо, сохраняя  равновесие на
правой  ноге,  с силой  ударил по полу  левой  ногой. Автор выразил на  лице
удивление, изумление, сказав, что  удар был немного лучше, чем автор ждал от
Джо,  но выразил свое сомнение,  сможет  ли Джо выдержать  этот  темп.  Он с
уверенностью заявил, что Джо скоро  ослабеет и обнаружит, что не может  даже
стоять спокойно. Джо топнул несколько раз еще,  но потом стало заметно,  что
его топанье становится слабее.
     Затем, усилив  свои попытки, Джо  дошел до счета 30, и тогда понял, что
намного переоценил свои силы. Когда по выражению лица Джо стало ясно, что он
понимает это, автор предложил ему не топать ногой о пол, а  слегка постучать
по полу тысячу  раз ногой,  так  как  он  потом  не сможет  даже  стоять, не
раскачиваясь из стороны в сторону от усталости, и захочет сесть. С отчаянной
твердостью  мальчик  отверг  предложение  и  заявил  о  своем желании стоять
спокойно.  Он  быстро принял  прямую  позу, вытянув руки  по бокам, лицом  к
автору. Ему  сразу же показали на настольные часы, и автор сделал  замечание
относительно медленного перемещения минутной стрелки и о еще более медленном
перемещении  часовой  стрелки  несмотря  на  быстрое  тиканье  часов.  Автор
повернулся к своему письменному столу, начал делать записи в истории болезни
Джо, а потом занялся другими записями.
     В  течение 15 минут Джо переминался с ноги на  ногу, вертел своей шеей,
пожимал плечами. Когда прошли полчаса, он вытянул руку, дотянулся до  спинки
стула, чтобы перенести  часть  своего веса. Однако он быстро отдернул  руку,
когда ему показалось, что автор  собирается поднять  голову от  своих бумаг.
Приблизительно  через  час  автор  извинился и  вышел на некоторое  время из
кабинета. Джо воспользовался этим и уже не занимал своего прежнего положения
позади стула.
     Когда  мать постучала в дверь кабинета, автор сказал Джо: "Когда войдет
твоя мать, сделай  точно  то,  что  я  тебе скажу".  Мать  вошла  и села,  с
удивлением глядя на  Джо, который  твердо и прямо стоял лицом к  письменному
столу.  Сделав  матери  знак  молчать,  автор  повернулся  к  Джо  и  твердо
скомандовал:
     "Джо, покажи своей матери, как сильно  ты можешь  стучать по полу". Джо
был сильно изумлен,  но послушался. "Теперь, Джо, покажи как твердо  и прямо
ты можешь стоять!". Минутой позже ему  были даны еще две команды: "Мама, эта
беседа  между  Джо  и  мной  --  тайна между  мной  и  Джо.  Джо,  ничего не
рассказывай матери  о  том,  что случилось сегодня в этом  кабинете. Ты  и я
знаем об этом, и этого хватит. Хорошо?"
     И Джо и  его мать в знак согласия кивнули головой. Она выглядела слегка
озадаченной, а Джо -- очень довольным. По пути домой Джо был  спокоен, сидел
рядом с матерью. Приблизительно на полпути до  дома Джо прервал  молчание  и
сказал, что автор -- отличный  доктор. Как позже рассказывала  его мать, это
заявление  каким-то  необъяснимым  образом  развеяло  ее  сомнения.  Она  не
спрашивала о событиях,  происшедших в тот  вечер  в  кабинете, а  сам Джо не
сказал ей  об  этом ни  слова. Она  только поняла,  что  Джо стал  уважать и
доверять  автору  и  была  рада  встречаться  с  автором  время  от времени.
Поведение Джо  продолжало оставаться  таким, какое  должно  быть у  обычного
умного мальчика, который время от времени шалил, но вполне понятным образом.
     Прошло  два  года, и у матери Джо  состоялась помолвка.  Джо понравился
будущий отчим, но  он  спросил у матери:  одобрил ли  автор  этого человека?
Когда  его  убедили   в  этом,  он  без  дальнейших  вопросов  согласился  с
замужеством матери.
Примечание
     В процессе бытия ценой выживания является вечная бдительность и желание
узнать.   Чем  быстрее  человек   осознает  реальности  и   чем   скорее  он
приспособится  к ним,  тем  скорее  пройдет  процесс  приспособления  и  тем
счастливее будет  его жизнь.  Когда  человек знает  границы,  ограничения  и
пределы, которые определяют наше бытие, тогда он свободно может использовать
все  то,  что  у  него   есть  в  наличии.  Но  в  неопределенном  окружении
интеллектуальные   и   эмоциональные   колебания   и   изменения    вызывают
обволакивающее состояние  неопределенности, которое меняет время от  времени
свою модальность,  так  что здесь не  может быть и  речи об определенности и
надежности. Джо пытался узнать, кто был сильным, надежным и безопасным, и он
узнал это тем  самым  эффективным способом, когда человек  учится не бить по
камню  голой  ногой и  не  трогать  колючий  кактус  голой рукой. Существуют
относительные ценности усилий, предназначений, целей и вознаграждений, и Джо
была  дана  возможность  искать,  думать,  находить,  сравнивать, оценивать,
противопоставлять и выбирать.  Тем  самым ему давалась  возможность учиться,
узнавать и приспосабливаться.
     Джо  был не  единственным, к кому  применялась такая  терапия.  За годы
работы автор встречался с целым  рядом подобных примеров,  почти  идентичных
вышеизложенному. В  некоторых  из этих случаев автор находился в  контакте с
пациентами в течение многих лет и, следовательно,  получал информацию, вновь
и вновь подтверждающую важное значение столкновения с  действительностью как
успешного средства для создания безопасной реальности.
     Вернуться к содержанию
     ГИПНОТИЧЕСКИ ОРИЕНТИРОВАННАЯ  ПСИХОТЕРАПИЯ  ПРИ  ОРГАНИЧЕСКОМ ПОРАЖЕНИИ
ГОЛОВНОГО МОЗГА
     "American journal of clinical hypnosis" 1963, N" 5, pp. 92--112.
     Обычно  повреждения  мозга  с  постоянными   показаниями   органических
изменений представляют собой  серьезную трудную проблему для психотерапии. В
нижеследующей истории  болезни дается довольно подробный рассказ о множестве
психологических  мер,  о  формах  команд, о  прямом  и  косвенном применении
гипноза  и о  манипуляциях  с  различными  моделями поведения и реакций  для
достижения терапевтических целей после  неудачи  с  обычными  медицинскими и
хирургическими  процедурами. Вместо обычного  краткого изложения медицинских
фактов  очень  подробно  изложена  сама история  болезни.  Была  предпринята
попытка  дать  читателю "почувствовать" ту  психологическую  и  органическую
картину, с которой  столкнулся  автор, и которая сыграла определяющую роль в
том лечении, которое он изобрел.
     20 июля  1955 г. эта 38-летняя  женщина,  когда-то  окончившая колледж,
бывшая  в свое  время  блестящей  студенткой,  имеющая  докторскую  степень,
возвращалась со  своим мужем  и тремя  детьми  после  счастливо  проведенных
каникул.   По  дороге  она  стала  жаловаться  на  головную  боль,   которая
становилась все сильнее, и у женщины быстро развилась мозговая кома.
     Она была госпитализирована, при обследовании была  обнаружена аневризма
в месте  разделения  внутренней  сонной  артерии  на  среднюю  и  внутреннюю
мозговые  артерии,  выявлены  парез правой половины тела  и афазия.  Анализы
показали наличие свежей крови в спинномозговой жидкости.
     Лечение было консервативным до 2 августа,  когда состояние ее несколько
ухудшилось,  и на  всей  правой  половине  тела  появилась очень  выраженная
гипералгезия.   Невропатологи  предположили,  что  у  пациентки  развивается
таламический   синдром.  Ей   давали  различные  медикаменты,  чтобы   снять
сильнейшие  боли, но так как улучшения не  наблюдалось, то 8  августа в ходе
нейрохирургической операции ей была перевязана  общая  сонная  артерия.  Это
вмешательство  уменьшило   головные   боли  и  другие   общие  симптомы,  но
правосторонний  парез и гиперестезия сохранились. Спустя месяц у  женщины  в
правой стороне тела снова появились сильные боли, и врачи  поставили диагноз
-- таламический синдром центрального происхождения.
     Она  начала ходить довольно хорошо,  но весьма неустойчиво, но усиление
болей   и  неэффективность  обезболивающих  медикаментов   и  успокоительных
послужили причиной ее госпитализации в одну из самых  известных клиник,  где
она находилась с января 1956 года.
     Общий  осмотр и анализы подтвердили предыдущий  диагноз -- таламический
синдром,  выявили снижение мышечного тонуса, гиперэстезию в  правой половине
тела, а также  афазию. Врачи-специалисты пришли к выводу,  что диагноз ясен,
дополнительные  обследования   больше   ничего  не  дадут  и   рекомендовали
использовать  новые,  только   что  разрешенные  к  клиническим  испытаниям,
лекарственные  препараты.  Прогноз  был  очень   неблагоприятным.  Семья  не
согласилась с  таким  лечением, и в  марте  1956 года  по настоянию мужа  ее
поместили   в   другой  хорошо  известный   неврологический   институт.  Там
обследование  подтвердило  сохранение  выраженного  правостороннего  пареза,
афазии и  правосторонней гипералгезии. Как  и при  предыдущих  исследованиях
выяснилось, что  у женщины нормальные ощущения и нормальный мышечный тонус в
левой половине ее  тела. Специалисты этой  клиники подтвердили  диагноз,  не
сделали никаких  новых рекомендаций, и  высказали мнение,  что прогноз этого
заболевания очень неблагоприятный.
     Она поступила в третий неврологический институт  в июне 1956 года, и ей
была сделана еще одна нейрохирургическая операция по поводу ее таламического
синдрома.  Лечащему  терапевту  женщины  сообщили,  что  хирурги   пересекли
спиноталамический тракт  на  левой стороне  тела,  что  привело к уменьшению
правосторонней   гиперэстезии,  но  глубокая,   диффузная,  спонтанная  боль
сохранилась. У пациентки  выявилась частая ассоциация вегетативных нарушений
с приступами б