ению?
   Он ответил утвердительно и широко открытыми глазами наблюдал, как на стол
прямо из стены выезжают дымящиеся блюда в том самом сервизе, что он  подарил
сестре на свадьбу.
   Уже еле слышно Сергей спросил:
   - Откуда эта посуда?
   - Сервиз синтезирован по образу в  твоей  памяти.  Настроение  определено
неверно?
   Сергей был достаточно рассудителен, чтобы сразу же поставить салатницу  с
грушами, которую он разглядывал, пытаясь найти хоть что-то, отличающее ее от
той, настоящей, безнадежно испорченной большой царапиной на боку, той самой,
которую он тщетно пытался обменять в магазине... Если эту посуду создала его
память, то она могла быть только такой, какой он запомнил оригинал!
   Последний удар обрушился на Сергея, окончательно смяв его.  Землянин  был
оглушен, растерян, уничтожен. Прямо перед ним на  столе  стояли  никогда  не
пробуемые лакомства, вполне настоящие, реальные, и их запахи  наполняли  всю
каюту. Большая глиняная бутылка была полна вином, и  Сергей  не  сомневался,
что это вино действительно трехсотлетней давности...
   - Я могу отключиться? - спросил автомат.
   - Да...
   Сомнения в правдивости полученной от Эр-тэра информации, если они и были,
рассеялись окончательно.
   Сергей  сидел,  прислонившись  к  мозаичной  стене,  почему-то  теплой  и
упругой, рассеянно ел крем и думал.
   Так  неожиданно  возникший  сервиз  заставил  вспомнить  Танюшку.  Бедная
сестренка! Он бросает ее в день свадьбы, такую  беззащитную...  Может  быть,
Федя и неплохой парень, но что от него можно ждать? Что, если он ее  обидит,
что если... А что она подумает, когда Андрей расскажет ей, куда пропал брат?
Когда его  друг  протрезвеет,  то  и  сам  не  поверит  своему  рассказу.  А
сестренка, что останется думать ей? Да и мама, сможет ли  она  пережить  его
пропажу, сможет ли она простить ему потом?..
   Затем его мысли перешли к институту. Через  год  все  друзья-однокурсники
защитят дипломы, а он, как пропавший неизвестно куда и неизвестно насколько,
будет отчислен...  Что  он  скажет,  когда  через  год-два  вернется?  Потом
армия... Его исчезновение могут понять не так...
   Соседи, друзья, родственники - все они были там, на маленькой Земле.  Там
оставались его привычки, его привязанности, его надежды. Там оставались  его
дом, его школа, институт, родной город, страна, его мир... Там, на  потолке,
вращалась навстречу кораблю  его  большая  родина,  мысль  о  расставании  с
которой возбуждала в нем болезненное, щемящее чувство разлуки.  Голубой  шар
притягивал к себе, звал вернуться, предупреждал... Сергей вспомнил  детство,
вспомнил лес, в  котором  собирал  грибы  и  смотрел  на  белок,  живущих  в
скворечнике, вспомнил  часы,  проведенные  в  лодке  на  озере  перед  самым
рассветом и трепещущих тяжелых  подлещиков,  снимаемых  с  крючка,  вспомнил
покрытую льдом и снегом речку, сверкающую под ярким солнцем вывороченными  и
замерзшими глыбами льда, вспомнил лето, весну,  осень  и  зиму,  вспомнил  и
представил все, что вызывало в нем ностальгию  по  прошлому  и  по  голубому
шару, величаво поворачивающемуся Америкой...
   Сергей не питал иллюзий, зачем самого себя мучает. Он искал  причину,  по
которой не смог бы покинуть родной планеты  и  не  находил  ее.  С  какой-то
тоской и даже ужасом он чувствовал, что путь уже избран. Он знал, что у него
не хватит воли отказаться от манящей неизвестности, от  мира  фантастических
чудес и полного изобилия. Он, как верно сказал Эр-тэр, уже узнал этот мир  и
не смог бы сразу расстаться с ним. Он вырос в  среде  постоянной  борьбы  за
уважение к собственному я, в мире  страстей,  неустойчивом,  непостоянном  и
часто жестоком, в цивилизации, приближающийся расцвет которой мог  стать  ее
же концом, и потому стремление к неизвестному было в нем сильнее всех прочих
чувств...
   Утомив свое воображение воспоминаниями, Сергей опять включил автомат.  По
его просьбе Земля  приближалась  и  удалялась,  а  он  с  тоской  на  сердце
вглядывался в очертания материков, горных рельефов, линии больших рек...  Он
смотрел  на  темные  пятна  городов,  живущих  своей  обычной  жизнью...  Он
чувствовал себя не просто космонавтом,  впервые  увидевшим  Землю  сверху  и
постигшим то, чего нельзя понять  там,  внизу.  Он  прощался  с  беззащитным
голубым шариком, чтобы увидеть сотни других таких же  голубых,  круглых,  но
куда более могущественных в расцвете своих цивилизаций. Он прощался с Землей
и знал, что она не заметит пропажи одного своего сына, одного из миллиардов,
но первого землянина в необозримых космических просторах. Он чувствовал, что
выбираемый им путь может привести его к  гибели,  но  стремление  к  новому,
смешанное с восторгом  и  простым  любопытством  побеждало  тревогу.  Судьба
выбрала его из миллиардов таких как он, судьба указала ему путь, на  который
еще не ступала нога человека Земли, и он  был  готов  гордо  сделать  шаг  в
пропасть...

ГЛАВА 6

   Через десять часов после того, как за землянином закрылась  дверь  в  его
каюту, эта дверь вновь открылась перед Эр-тэром.
   Сергей,  для  которого  последний  день  -  реальный  день   за   вычетом
бессознательного состояния - длился больше  двадцати  четырех  часов  и  был
настолько богат впечатлениями, что их хватило бы и на год, спал, полулежа на
панели-кровати, в том положении, в котором застал его сон.
   Эр-тэр, казалось, забыл, зачем пришел. Его задумчивый взгляд  остановился
на лице землянина и не двигался минуты две. Затем лорг осмотрел и попробовал
холодный и почти нетронутый обед на столе, долго изучал простой  рисунок  на
дешевом фарфоре, шагнул сквозь стену в  большую  ванную  комнату,  но  сразу
покинул ее, убедившись, что там его гость еще не был, сел  в  кресло  и  еще
некоторое время смотрел на Землю.
   Только после этого Эр-тэр вернул взгляд к Сергею и мысленно приказал  ему
проснуться.
   Пробуждение Сергея не было обычным.
   Управляемый телепатической силой, землянин дернулся, открыл глаза,  сразу
узнал Эр-тэра и все вспомнил, словно совсем  не  спал.  Ему  не  нужно  было
время, чтобы вернуться к действительности.
   - Вы пришли за ответом? - спросил он.
   Лорг кивнул.
   Сергей сел на панели-кровати, собираясь с мыслями.
   - Какие у меня гарантии?
   - Гарантии чего?
   - Того, что я не буду просто домашним зверьком, что меня не используют  и
бросят и, что я действительно получу все, что мне обещали?
   -  Слово  лорга  и  контракт,  оформленный  по   всем   правилам   нашего
государства... - Эр-тэр прервался. - Но  ты  прав  -  по  твоим  понятиям  -
никаких. Я не могу дать  ни  одной  гарантии  в  понимании  землянина.  Тебе
придется рискнуть или отказаться!
   - Я согласен.
   - Согласен?
   - Да.
   - Ты твердо уверен?
   Сергей развел руками, давая понять, что уже приговорил  себя  и  приговор
обжалованию не подлежит.
   - Я решился.
   - Хорошо. Есть вопросы или просьбы?
   - Мама и сестренка... Можно сообщить им обо мне?
   - Насколько это для тебя важно?
   - Очень важно!
   -  Хорошо.  Могу  предложить  такой  вариант  -  к  ним  придет  человек,
представится федеральным агентом и скажет, что  ты  понадобился  стране  для
секретной операции,  которую  нет  возможности  поручить  никому  другому  и
что-нибудь вроде того; что они должны тобой гордиться и так  далее...  Может
быть, тебя не увидят в течении целого года, но их героическому  родственнику
мало что угрожает. Во всяком случае, все это  будет  не  слишком  далеко  от
правды, а, чтобы твои родные действительно поверили, им, например, передадут
некоторую сумму, как часть предполагаемого гонорара.
   - У нас нет федеральных агентов.
   Эр-тэр поморщился.
   - Ну извини! Я не настолько специалист по Земле -  те,  кому  может  быть
поручена такая миссия, будут профессионалы.
   - Если получится правдоподобно...
   - Это все?
   Сергей вздрогнул, почувствовав по взгляду Эр-тэра,  что  время  колебаний
истекло - его ответ нажмет курок, и возврата не будет.
   - Да.
   - Ты готов?
   - Да.
   Эр-тэр одобрительно кивнул  и  с  легкой  ободряющей  улыбкой  указал  на
потолок. Прежде, чем тот стал розовым, как десять часов назад, Сергей  успел
увидеть, что шарик Земли  быстро  превратился  в  точку,  растворившуюся  за
огненным диском Солнца... Инопланетяне ждали только его ответа!

***

   Какое-то время землянин был полностью парализован. Он не  мог  шевельнуть
ни одним пальцем руки или повернуть голову. Родившийся в нем  крик  ворвался
во все уголки сознания, заполнив все, что было Сергеем.
   - Ты сказал "да", и у нас очень мало времени, поэтому  обучение  начнется
прямо сейчас. - не дожидаясь, пока землянин  примирится  с  исчезновением  в
бездне  космоса  Родины,  Эр-тэр  впустил  в  каюту   невысокого   человека,
отличавшегося очень развитыми мышцами.
   Эр-тэр указал на вошедшего:
   -  Дит-тэр  -  инструктор  школы  владения  собой,  психолог.  На   время
тренировок ты поступаешь в его распоряжение. На это  время  запомни:  ты  не
должен посещать помещений корабля, не указанных  инструктором;  возвращаться
будешь сюда, в эту каюту; синтезатором не пользуйся - для  тебя  разработано
специальное питание - его ты каждый раз найдешь на столе. При необходимости,
бытовой автомат соединит тебя со мной  или  с  Дит-тэром.  Тренировка  будет
очень тяжелой, поэтому сразу  подготовься  к  мысли  об  этом.  Твое  имя  -
Сергей?
   - Да.
   - Этого вполне достаточно. В  Королевстве  ты  не  встретишь  еще  одного
Сергея - твое имя скажет о тебе все. Удачи! -  доброжелательно  улыбнувшись,
Эр-тэр вышел прежде, чем землянин успел что-либо спросить.
   Стальные глаза Дит-тэра так пристально разглядывали его, что Сергею стало
неловко. Он посмотрел в глаза инструктору, но не выдержал  и  тут  же  отвел
взгляд. Было что-то, разительно отличавшее этого инопланетянина от Эр-тэра -
и взгляд, и цвет глаз,  и  манера  держаться,  и  внешность,  и  еще  что-то
неуловимое.
   - Я тигиец, но родился на Эрсэрии и получил эрсэрийское имя. - не  отводя
глаз, кратко сообщил Дит-тэр. - Идем!

***

   Через  некоторое  время   они   оказались   в   большом   зале,   занятом
нагромождением разнообразных устройств и сооружений из легкого пластика.
   - Сюда будешь приходить каждый день. - сообщил  Дит-тэр,  подавая  Сергею
желтый комбинезон без рукавов. - На все дни тренировок это - твоя одежда.  В
каюте и в корабле можешь носить все, что тебе нравится.
   Сергей послушно переоделся, оглядываясь, как ребенок в кабинете врача.  В
это время инструктор подкатил к нему  широкое  кресло  с  большим  колоколом
наверху, а затем уверенным движением усадил  в  него  землянина  и  повернул
рычажок на маленьком пульте.
   Сергей почувствовал, что не может пошевелить ни руками ни  ногами  -  его
словно приклеили.
   - Слушай внимательно! - инструктор наклонился к самому уху землянина. - У
нас с тобой 24 дня. Первые двенадцать дней я займусь твоим мозгом  и  телом.
Лично от тебя в это время ничего не зависит -  помочь  ты  мне  не  сможешь,
помешать - тоже. Зато следующие двенадцать дней  основная  работа  перепадет
тебе. Каждый день, с утра, я буду рассказывать, что тебя ожидает. -  Дит-тэр
выпрямился, а на голову Сергея медленно опустился колокол.
   - Что это будет?! - Сергей нервно дернулся.
   - Сегодня нам предстоит самая сложная и важная процедура  -  Я  помещу  в
твой мозг программу биоконтроля. - инструктор настраивал колокол, но  Сергей
излучил  такой  испуг,  что  Дит-тэр  отдернул  руки,  а   затем   беззвучно
рассмеялся.
   - Не волнуйся, ничего с твоим "я" не случится!
   - А, может, можно обойтись без этого?
   - Нельзя!!! Ты  же  как  новорожденный:  природа  дала  тебе  совершенный
организм,  саморегенерирующий,  легко  перестраивающийся,   с   регулируемой
биохимией и биоэнергетикой, а ты не только не умеешь  управлять  им  -  твой
рассудок мешает организму делать то, что он должен делать. Ты готов потерять
сознание  от  малейшей  боли,  ты  заболеваешь  при  изменении  температуры,
влажности, давления, солнечной радиации и магнитных воздействий. Любой новый
вирус, любая незнакомая бактерия может убить тебя. Ты чувствителен к внешним
раздражителям, к телесным и душевным  ранениям.  При  том,  что  ты  родился
человеком,  ты  остаешься  самым  ничтожным  существом  в  галактике!   Даже
координация движений требует у тебя сейчас затрат энергии. При  этом,  нужно
совсем немного контроля  над  внутренними  и  внешними  процессами  в  твоем
организме, чтобы стать практически неуязвимым, чтобы залечить любую  рану  и
вытерпеть любую боль, чтобы изменить состав кожи и крови и приспособиться  к
разреженному воздуху и повышенной радиации! И, чтобы научить  твое  сознание
вести себя так, как нужно,  понадобятся  столетия,  вместо  того,  чтобы  за
несколько часов дать указания мозгу самому следить  за  телом,  не  беспокоя
разум необходимостью заниматься автотренингом. Кем  ты  хочешь  стать,  если
намерен использовать возможности своего  организма  не  более,  чем  на  два
процента вместо ста возможных? Как ты сможешь жить в Королевстве, где  редко
пользуются словами, если не способен к мысленному обмену и даже  не  знаешь,
что это такое? Программа позволит  тебе  стать  на  ноги,  она  усилит  твою
реакцию,  интуицию,  научит  распознавать  более  тридцати  тысяч  языков  и
наречий, одновременно  обрабатывая  звуки,  интонацию  и  сопровождающий  их
мысленный  код,  она  поможет  тебе   координировать   мысли   и   правильно
распределять силы, и без этого ты не сможешь стать не только десантником,  а
вообще существом, достойным называться человеком!
   За этим потоком слов Сергей не заметил, как колокол закрыл глаза и рот  и
сомкнулся где-то на шее.
   -  Но  "оно"  будет  у  меня  в  мозгу!..  -  попробовал  он  еще  как-то
сопротивляться.
   - У тебя в  мозгу  будет  программа  -  словно  ты  когда-то  учил  нормы
самосохранения и биоконтроля, и  они  настолько  отложились  в  памяти,  что
выполняются  сами  по  себе,  автоматически.  На   второй-третий   день   ты
перестанешь ее замечать. И не бойся  ты!  Никакого  насилия  над  личностью,
никакого контроля над  мышлением,  никакой  побочной  информации!  Ты  нужен
Эр-тэру как личность, и никто не намерен лишать тебя твоего "эго"! Все,  что
ты заметишь - это уверенность в себе и в своих возможностях...
   Что-то твердое плотно обхватило черепную коробку землянина и  обдало  его
металлическим холодом.
   Уже, как сквозь туман, он услышал слова инструктора:
   - Постарайся расслабиться!
   - Что я почувствую?
   - Увидишь!..
   Боль обожгла виски, и Сергей провалился в темноту.
   Так, без сознания, он должен был пролежать в течении семи часов, а машина
усиленно работала над корой его головного мозга.
   На третьем часу операции в зале появилось объемное  изображение  Эр-тэра,
сидящего в кресле в библиотеке.
   - Ну как? - спросил лорг.
   Инструктор пожал плечами.
   - Пока не знаю. Когда проснется - будет видно.
   - Твое мнение?
   - Никакого. Заранее не скажешь. Записать можно  как  угодно  много  любых
программ, но трудно сказать, как потом они  приживутся  с  сознанием...  Нам
было легче.
   - Ты имеешь в виду...
   - Первую программу биоконтроля мне привили сразу после рождения. Вторую -
полную - в пятнадцать лет, третью, которой я и сейчас пользуюсь - в двадцать
три года, и наконец специальную - во время профессионального  обучения.  Как
видишь, "удовольствие" растягивают на годы.
   - Перегрузка опасна?
   - Нет, но если адаптационный период затянется,  то  вы  не  выиграете  во
времени, а проиграете. Я вас предупреждал...
   После  того,  как  голограмма  исчезла,  инструктор   еще   четыре   часа
бесстрастно   наблюдал   за   показаниями   индикаторов,    изредка    давая
незначительные советы управляющему процессом автомату.
   Когда прибор отключился и колокол  освободил  голову  землянина,  Дит-тэр
передвинул  кресло  в  соседнюю  комнату,  где  специальные   приспособления
поместили  безжизненное  тело  Сергея  в  гравитационную  ванну,  наполовину
наполненную  дезинфицирующим  составом.  Только   после   этого   инструктор
осторожно мысленно  коснулся  сознания  землянина,  заставляя  его  медленно
возвращаться. Постепенно дыхание Сергея участилось и стало  глубже,  а  тело
затряслось, как в  лихорадке.  Еще  через  минуту  его  голова  мотнулась  в
сторону, и землянина вытошнило. Ванна тут же заполнилась доверху хрустальной
жидкостью, быстро перемешиваемой сильными потоками кислорода.
   Не отпуская пока сознания своего пациента, инструктор стал ждать.  Сергея
продолжало тошнить и трясти. Потоки питательной и обеззараживающей  жидкости
промывали его пищевод, желудок и весь пищеварительный тракт. Под управлением
мозга шло очищение и обновление органов, тканей и всего того, что в  течении
двадцати лет не правильно развивалось, предоставленное само себе.
   Мысль  Дит-тэра  ласкала  сознание  землянина,  очень  медленно  разрешая
возвращаться первой чувствительности.
   - Сейчас ты болен и не можешь понять значения своих мук, шептало у Сергея
в голове. - Это пройдет. Ты ощущаешь вокруг  себя  тысячи  невидимых  нитей,
позволяющих в совершенстве управлять каждой мышечной тканью, каждым органом,
каждой клеткой мозга, находиться в полной гармонии с  окружающим  миром.  Ты
сейчас, как паук, ухватился и зажал все нити сразу. Ты не привык к ним.  Они
рвут тебя на части. Отпусти их! Не думай! Подчинись самому себе!..

***

   В ванне Сергей пробыл  около  суток,  находясь  в  состоянии,  близком  к
гипнотическому сну. После этого его доставили в каюту,  где  он  уже  заснул
по-настоящему.
   Так прошел первый день тренировок.
   "Звездный  Странник"  входил  в  коридор,  готовясь  надолго  перейти   в
гиперпространство...

***

   Сергей открыл глаза после четырнадцатичасового  отдыха.  Первое,  что  он
почувствовал, это необъяснимую легкость во всем теле  и  сильный  голод.  На
столе он обнаружил красную желеобразную смесь, про которую  говорил  Эр-тэр.
Она была кисловатой, почти  безвкусной,  но  уже  после  нескольких  глотков
Сергей ощутил, как по жилам разливается тепло, а слабость, от  которой  даже
кружилась голова, полностью улетучивается.
   Он едва успел поесть, когда вошел инструктор.
   - Все в порядке? - мысленно спросил Дит-тэр.
   - Да. - утвердительный ответ Сергей тоже  передал  мысленным  усилием,  и
только потом осознал  это.  Он  был  ошарашен.  -  "Вот  черт!  Как  же  это
получилось?!"
   Дит-тэр ухмыльнулся.
   - Отлично! - похвалил он вслух  на  языке,  никогда  ранее  не  слышанном
землянином ни дома ни на  корабле,  но  вполне  понятном.  -  Только,  когда
ругаешься, мысли про себя, а не "вслух".
   - Теперь, - продолжил проверку инструктор.  -  Постарайся  прочитать  мои
мысли, как можно глубже.
   Сергей напрягся.
   - Не могу! - признался он. - Я слышу только слабое удовлетворение и-то не
уверен.
   - Правильно. Это потому, что  мой  разум  закрыт  -  без  моего  желания,
телепат, равный мне, не может узнать моих мыслей или  получить  мои  знания.
Мне не нужно думать об этом - разум закрывает программа биоконтроля.  То  же
происходит и с тобой. Я не могу, как в день  нашей  первой  встречи,  читать
твоих мыслей.
   - И меня теперь нельзя убить? -  спросил  Сергей,  вспоминая  разъяснения
инструктора перед операцией, к  которым  только  теперь  начинал  относиться
серьезно.
   - Можно, - Дит-тэр усмехнулся.  -  Но  уже  сложнее.  У  тебя  еще  будет
возможность изучить свои силы...

***

   Скоро они опять были в зале с тренажерами.
   - Тебе предстоит сегодня самое неприятное, - объяснил  Дит-тэр,  открывая
крышку большого устройства с каркасом в форме спичечного человечка внутри. -
Нужно заставить программу биоконтроля контактировать с сознанием,  а  заодно
изменить эластичность и прочность мышц, сухожилий и  костей,  и  разработать
суставы... инач