й
повозкой пыли. - Не  просто  зажиточные  и  не  просто  офицеры,  а  знатные
персоны... Это может усложнить ситуацию. Необходима хорошая легенда.
   За очередным поворотом их ждал  большой  двухэтажный  дом,  сложенный  из
толстых поленьев и окруженный деревянной стеной с навесом. Дом  располагался
у самой дороги посреди  небольшой  вырубки.  Его  ворота  были  гостеприимно
распахнуты перед обогнавшей космодесантников повозкой.
   - Постоялый двор? - спросил землянин.
   - Очень похоже.
   В открывшемся их взорам внутреннем  дворе  стояло  несколько  повозок,  в
основном ветхих, и семь или восемь гамасов. В стороне, за отдельной оградой,
на соломе лежало еще десять животных, но куда более породистых, стройных,  с
гибкими шеями. Сергей догадался, что  эти  гамасы  верховые,  в  отличие  от
остальных, которых, вероятно, использовали для перевозки тяжестей. Мальчишка
лет пятнадцати, в одной простой  длинной  рубашке,  распрягал  гамаса  вновь
прибывшего. Сам же прибывший отряхнулся и вошел в дом.
   - Войдем! - предложил Велт, подзывая пантеру.
   За тяжелой  из  темного  дерева  дверью  оказалось  помещение,  убедившее
десантников, что они действительно на постоялом дворе  или  в  любом  другом
месте, который бы мог значиться на карте, как "пункт общественного  питания"
плюс "гостиница или мотель".  Первый  этаж  напоминал  трактир  -  свободное
пространство было заставлено низкими деревянными столами, расставленными без
особого порядка, а в большом  камине,  очевидно  служившем  жаровней,  горел
огонь, на котором что-то пощелкивало и истекало жиром. Вверх, на второй этаж
и на чердак вела ветхая лестница, покрытая чем-то похожим на остатки ковра.
   Обогнавший десантников  кучер  присаживался  за  столом  в  дальнем  углу
комнаты. Копошившаяся возле него полная  женщина  заметила  новых  гостей  и
пронзительно закричала кому-то наверху.
   Мужчина, бегом спустившийся по лестнице, был,  очевидно,  хозяином  этого
заведения. Он был в ярком с бахромой халате, имел густую  светлую  шевелюру,
но, в понятии Сергея, ему  явно  не  хватало  упитанности.  Землянин  всегда
представлял себе трактирщиков древности толстыми, с лоснящимися лицами. Этот
же оказался крепким, поджарым и очень шустрым. Он  подбежал  к  десантникам,
кланяясь и без конца болтая стал размахивать  руками,  вероятно  расхваливая
свое заведение, затем постелил цветастую скатерть на самый приличный  столик
у окна, выложив скамьи вокруг  него  подушками,  и  пятясь  убежал,  так  же
быстро, как появился.
   Велт и Сергей с улыбками переглянулись.
   - Наш вид осчастливил его, но не озадачил. - констатировал Велт. - Все  в
порядке.
   -  Мне  кажется,  я  понял  его  последнюю  фразу,  -  Велт  спокойно   и
непринужденно опустился на подушки, и Сергей последовал за ним. - Трактирщик
говорил что-то о холодных блюдах,  оставленных  вечером  для  неких  знатных
господ, вроде бы отказавшихся от ужина.
   Велт кивнул.
   - Мы начинаем адаптироваться к местным диалектам. Еще немного послушать и
можно смело говорить с ними, не боясь,  что  нас  не  поймут...  Кстати,  ты
заметил, какие гамасы отдыхали в отдельном загоне? Уверен, их хозяева и есть
те самые "знатные господа", которые сейчас еще спят наверху, и ужин  которых
нам пытаются подсунуть. Попробуем сторговаться с ними - их гамасы - как  раз
то, что нам нужно, а торговля -  тема  разговора,  вызывающая  меньше  всего
подозрений.
   Хозяин очень скоро вернулся. Он нес  в  каждой  руке  по  блюду,  полному
закусок вполне аппетитного  вида.  На  столе  перед  десантниками  оказались
нескольких сортов  чего-то  твердого,  желтого  и  по  запаху  больше  всего
похожего на сыр, окорок, холодная рыба, паштеты и салаты, непонятно из  чего
приготовленные, фрукты, орехи и бронзовый кувшин с вином красивого янтарного
цвета. Выставив все это, хозяин долго извинялся за скудость стола  и  умолял
подождать, пока он приготовит свои фирменные блюда. После этого он  поставил
перед  устроившейся  у  ног  Велта  пантерой  тарелку  с   кусочками   мяса,
отделенными от костей и вежливо ждал реакции зверя, словно тот был человеком
и мог потребовать чего-то другого. Сытый Ветер не оценил такой любезности  и
лениво отвернулся, а хозяин сразу же бросил  испуганный  взгляд  на  Сергея,
готовясь встретить недовольство или даже  гнев  гостя.  Но  лицо  землянина,
которому, откровенно говоря,  было  наплевать,  чем  питается  кошка  Велта,
осталось бесстрастным, и трактирщик, пятясь, удалился.
   Космодесантники  не  спеша   принялись   за   еду,   стараясь   сохранять
достоинство, несмотря на  отсутствие  каких-либо  столовых  принадлежностей.
Постепенно помещение харчевни заполнялось как постояльцами - людьми, которые
приходили, садились и ели или пили с таким  видом,  словно  делали  это  уже
тысячи раз - так и редкими путешественниками - оглядывающимися, не знающими,
какой столик лучше выбрать - в основном бедно одетыми людьми.
   - Что у вас нового? - спросил Велт, строго глядя в лицо трактирщику,  чем
сглаживал любую некорректность вопроса, хотя и  лишал  себя  непринужденного
откровенного разговора.
   - А давно ли господа не были в наших краях? - осторожно  уточнил  хозяин.
При  этом  он  посмотрел  на  Сергея,  словно  проверяя,  разрешает  ли  тот
продолжать разговор с Велтом. Оба, и Велт и Сергей заметили этот взгляд.
   - Достаточно. - ответил австрантиец.
   - И ничего не слышали о...
   - Что мы слышали, то слышали. - вмешался Сергей,  почувствовав,  что  его
наряд внушает трактирщику куда больше уважения. - Один говорит одно,  другой
- другое. Расскажи, все что можешь, а мы сами решим, что из этого интересно.
   - Тогда, господин, смею заметить, что одежда вашего  слуги,  -  При  этих
словах Велт мысленно воскликнул: "Вот  те  раз!"  -  как  послушника  ордена
эпоритов, не пользуется былым уважением. И, если бы я поехал в город  Каборс
- я говорю "если бы" потому, что не смею спрашивать,  куда  господа  изволят
путешествовать - это только их дело и ничье  больше  -  то  на  вашем  месте
остерегался бы в таком виде  проезжать  через  Уирильский  лес  и  Санорскую
долину...
   - Что это значит? - не понял Сергей.
   - Ой, поверьте, я не хотел оскорбить вас, у меня даже в мыслях не было, я
не сомневаюсь в... но если вам ничего... времена сейчас неспокойные...
   Сергей   мягко   улыбнулся,   чуть-чуть   гипнотически   воздействуя   на
трактирщика, стараясь его успокоить.  Психология  не  была  любимым  коньком
землянина на тренировках, но, во всяком случае, он ее учил, а, значит, мог и
должен был использовать.
   - Продолжай. Почему мой слуга должен опасаться своего сана?
   Лицо трактирщика покрылось багровыми  пятнами  -  Сергей  против  желания
зацепил больную струну, и все его успокаивающее  воздействие  пошло  прахом.
Землян уловил этот момент и понял,  что  ключевое  слово  фразы,  напугавшей
трактирщика - "сан". Возможно, "должность", "звание", "сан" были в это время
каноническими китами, на которых держалась цивилизация,  а  комбинация  слов
"опасаться сана" воспринималось, как богохульство?
   - Не его сана, нет, что вы! Орден эпоритов -  орден  воинов,  и  эпоритам
нечего было бы здесь опасаться, если бы служение  культу  высших  сановников
ордена не возбудило недоверия со стороны...
   - Со стороны кого? - Сергей  осторожно  повысил  голос  -  теперь,  когда
спокойный разговор не получился, оставалось только поддерживать  возбуждение
трактирщика - иначе тот вообще мог замолчать, оставив десантников  в  полном
неведении.
   - Я же не хотел ничего... - опять начал причитать хозяин, но,  видя,  что
от него ждут ответа, продолжил с затравленным видом:
   - Во всей провинции мятеж, вельможи  Расверда  привели  армию  ко  стенам
Каборса, а Каборс закрыл ворота - наши правители из страха перед Хранителями
остались верны Герцогу,  но  народ  города  возмущен  и  во  всей  провинции
волнения... Сами ведь знаете, Каборс  и  раньше  сочувствовал  Цевелам...  -
трактирщик прервался, а на его лбу  заметно  выступили  капли  пота.  Сергей
понял, что хозяин сказал что-то лишнее, возможно,  дал  намек,  чью  сторону
поддерживает сам. - Не все, конечно, господин, конечно же, не все... Тут,  у
нас еще тихо. Мы люди мирные. Нам ведь не до... Это вот  в  Уирильском  лесу
крестьяне да  горожане,  вооружившиеся,  чем  придется,  устраивают  западни
курьерам Герцога. И там, скажу я вам, не щадят никого  в  одеянии  служителя
культа, и даже эпориты, несмотря на их обычную храбрость, держатся в стороне
и не выходят за ворота Каборса...
   - А Санорская долина?
   - Там, господин, стоят легионы из Расверда.
   - Хорошо бы еще узнать, что он называет Санорской  долиной  и  Уирильским
лесом, и где находятся Каборс и Расверд. - услышал  Сергей  мысль  Велта.  -
Этому парню бесполезно показывать карту - он наверняка ничего не поймет.
   - Если мы спросим об этом,  -  так  же  мысленно  ответил  Сергей.  -  То
раскроем, что никогда тут не были.
   - Нам и так крупно повезло с таким болтуном:  по  его  словам,  Хранители
существуют и настолько реальны, что против них поднимают мятежи. Скажи,  что
ты им доволен и пусть займется остальными гостями,  а  то,  гляди  -  совсем
разволновался.
   Молчание десантников  наверняка  не  правильно  было  истолковано  бедным
трактирщиком, потому, что тот совсем побелел и поглядывал то на великолепный
меч Сергея, то на дремлющую пантеру, словно  хотел  заранее  угадать,  каким
способом его прикончат.
   Сергей поспешил успокоить радушного хозяина:
   - Хорошо. Спасибо тебе. Я подумаю над твоими словами. Сейчас  оставь  нас
одних.
   - Колбасы готовы, - пролепетал хозяин. Он и  не  прочь  был  бы  убраться
подальше от опасных вельмож, но стремился выполнить свой  долг  до  конца  и
загладить возможную вину от излишней болтливости или  неудачно  подобранного
угощения. - Если господа позволят...
   - Не надо. - отрезал Сергей. - Мы удовлетворены.
   - Что будем делать? - спросил землянин у Велта, доставшего свой планшет с
картой.
   - Нам нужны  гамасы.  -  лаконично  отозвался  тот,  указывая  на  людей,
спускающихся по лестнице.
   Их было шестеро. Первым шел толстый, уже не молодой человек,  в  панцире,
подвязанном поверх черного бархатного камзола с золотой вышивкой. Панцирь из
светлой стали украшал большой рубин, вставленный в  золотую  оправу  в  виде
некого магического  знака  или  герба.  Красные  шаровары  были  забраны  за
голенища кожаных сапог с алмазными застежками. Всем своим видом этот человек
изображал усталость и презрение к окружающему. За толстяком следовал высокий
юноша с орлиным взглядом  черных  глаз  и  темными  кудрями,  пробивающимися
из-под высокого золоченого шлема. На парне были доспехи, очень  напоминающие
доспехи землянина, но выглядевшие  победнее,  а  на  поясе  в  ножнах  висел
длинный с широким лезвием двуручный меч, и из-за него темный дорожный  плащ,
который  юноша  еще  не  успел  застегнуть,  одеваясь  после   сна,   смешно
топорщился. Остальные четверо  -  коренастые  крепкие  люди  в  полированных
шлемах, кольчугах без украшений и в помятых плащах - были,  судя  по  всему,
простыми солдатами. Все четверо были вооружены мечами.
   - Посмотри, - сказал Велт. - у  толстяка  вид  зазнавшегося  богача.  Его
украшения заставляют его кичиться, а состоят только из шлифованных камней  и
золотых оправ. Какой вывод?
   - Толстяк высоко ценит как золото, так и камни - мы без труда купим  все,
что нам необходимо за несколько золотых слитков... Интересно,  почему  и  на
Австранте так любят этот металл?..
   В  это  время  юноша,  обводя  надменным  взглядом  помещение   харчевни,
остановил взгляд на стоявшем у стены, усыпанном бриллиантами щите землянина,
вздрогнул и торопливо закивал оглянувшемуся на его возглас толстяку.
   Сергею доставило немало  удовольствия  увидеть  волну  чувств,  мгновенно
отразившихся на вытянувшемся лице богача.  Он  невольно  подумал,  как  мало
изменили шестьдесят тысяч лет человеческую сущность. Столетие  за  столетием
менялись одежда, прически, изменялся язык, изменялась  культура,  искусство,
философия и научные воззрения, но стремления, желания и пороки, то есть сама
суть человека, похоже, остались прежними. На усталом потном лице за какой-то
миг сменились  удивление,  зависть,  неуверенность,  испуг,  целая  цепь  не
исполнившихся желаний и, наконец, радость.
   Удивление победило - глаза под высоко поднятыми бровями стали  обшаривать
харчевню в поисках владельца столь дорогой вещи.
   Десантники сидели на видном месте, так  что  заметить  их  не  составляло
труда. Сергею показалось, что толстяк  облегченно  вздохнул,  заметив  серое
одеяние  Велта.  Во  всяком   случае,   богач   смело   поспешил   к   столу
космодесантников, и лицо его расцвело.
   - Какое  чудо!  -  тонким,  почти  женским  голосом  закричал  он.  -  За
одиннадцать дней пути от Нагаты ни  одного  цивилизованного  лица!  В  такой
глуши!.. Я так рад!..
   Велт  не  изменился  в  лице,  но  Сергей  понял  его   досаду.   Слишком
словоохотливый богач мог за разговором раскусить в десантниках чужаков - это
не осторожный, вежливый и пугливый трактирщик! Положение  исправил  Ветер  -
мгновенно возникшая между толстяком и столом грозно рычащая пантера охладила
пыл знатного господина.
   - Проходите, - улыбнулся Велт. Дело было сделано. - Зверя встревожил стук
ваших сапог.
   Теперь атмосфера  стала  напряженнее,  а  толстяк  -  осторожней,  что  и
требовалось десантникам.
   Толстяк послушно уселся на предоставленное место, но вопрос так и застрял
у него в горле. Только  выпив  стакан  вина,  поданный  следовавшим  за  ним
юношей, богатый австрантиец смог справиться с испугом.
   - В наших краях только у графа Тосата живет  пантера,  но  она  не  такая
огромная... Простите мой испуг. - толстяк тяжело выдохнул и после еще одного
стакана смог говорить спокойно. - Разрешите  представиться:  барон  Гурс  из
Небесной Таролы. Уже вторую декаду  болтаюсь  по  бездорожью  и  прячусь  от
разбойников... И угораздило же меня взять с собой только племянника  да  еще
четверых бездельников из гарнизона! Кабы знал, что  здесь  творится,  ни  за
какие деньги не согласился бы на такое путешествие без настоящей охраны!.. И
вообще, я так рад нашей встрече! Вы ведь направляетесь в Каборс, не так  ли?
Тут больше и некуда, по этой дороге. Судя  по  одежде  вашего  спутника,  он
эпорит, а значит Вы, как  и  Ваш  покорный  слуга,  не  из  тех  обезумевших
глупцов, что осмелились восстать против самих первооснов порядка.  Вот  я  и
подумал, не попросить ли мне разрешения примкнуть к  Вашему  эскорту,  и  уж
поверьте, Гурс умеет быть благодарным. Все эти опасности не для моих  старых
костей. Понимаете, я художник, я - творец. Мне ничего не надо от жизни,  мое
желание только  проводить  время  в  праведных  размышлениях  и  поддержании
гармонии моей несчастной души...
   Толстяк говорил быстро, наверное, опасаясь, что его перебьют отказом.  За
время излияний, прерываемых заглатыванием новых порций вина, Сергей  получил
от Велта совет  действовать  по  своему  усмотрению.  А  так  как  целью  их
путешествия пока тоже был Каборс, то, имея такого провожатого,  как  толстый
барон, они много выигрывали и ничем особенно  не  рисковали  -  толстяк  уже
считал  их  своими,  ни  в  чем  не   подозревал   и   вообще,   вроде   бы,
подозрительностью не отличался, да и вино он глотал, словно уже давно не мог
так расслабиться, как в присутствии новых знакомых.
   - Мы действительно направляемся в  Каборс,  господин  Гурс.  -  Осторожно
перебил барона Сергей. - Но я путешествую без эскорта.
   - Как?! - барон даже оторвался от стакана, который едва успел пригубить.
   - Да. Меня сопровождает только мой товарищ...
   - Вдвоем? Вы хотите добраться  до  Каборса  вдвоем?!  Воистину,  до  чего
храбрые встречаются люди! Впрочем, велика ли разница, двое или пятеро,  плюс
один старый добрый Гурс... А у бедного  Гурса  совсем  уже  пропала  надежда
увидеть стены Каборса... И зачем он согласился на это поручение?..
   - Мы придерживаемся другого мнения. - уверенно  заявил  землянин.  -  Два
хорошо вооруженных мужчины могут проникнуть куда угодно. Кроме того, пантера
предупреждает нас об опасности.
   - Да? - Гурс с недоверием посмотрел на Ветра. - Вы, наверное, издалека?
   - Не очень. У меня, как и у вас, господин барон, срочное дело в  Каборсе.
Но если вы, человек мирный, зная о беспорядках в городе, решились  проделать
путь  от  Таролы  до  Каборса  под  охраной  пятерых  солдат,  то  стоит  ли
удивляться, что я, привыкший мечом  служить  делу,  отправился  в  дорогу  в
сопровождении только своего товарища? Только вот, к сожалению, ночью в горах
пали  наши  гамасы,  и  теперь  мы,  похоже,  на  самом  деле  в  не   менее
затруднительном положении, чем вы.
   - Что правда, то правда. Тут никто не понимает толка в настоящих гамасах!
Даже в самом Каборсе нельзя купить хорошего  скакуна.  То  ли  дело  в  моей
провинции...  -  неожиданно  толстяк  прервал  свои  размышления   серьезным
вопросом:
   - Но пешком вам точно не выбраться из проклятого  Уирильского  леса!  Эти
мерзавцы готовы поубивать друг друга  за  все,  что  блестит,  или  за  рясу
служителя, за которую мошенники Расверда платят золотом...
   - Поэтому я тоже рад нашей встрече -  мы  заметили  во  внутреннем  дворе
десять превосходных скакунов и теперь понимаем, кто их хозяин.
   - О, мои "скакуны",  как  вы  их  назвали,  быстро  устают,  и  их  часто
приходится менять...  Понимаете,  их  длинные  ноги  привыкли  к  просторным
равнинам, а не к горным склонам. Не удивительно, что в этих треклятых  горах
вы лишились своих гамасов!
   - Мне бы хотелось купить у вас двух.
   - Купить? - барон, как будто, удивился.
   Вместо аргумента Сергей швырнул на стол два золотых слитка.
   - Мои гамасы не продаются... - с жалобным вздохом выдавил из  себя  Гурс.
Видно было, что отказаться от золота этому "художнику" также тяжело,  как  и
расстаться со скакунами. - Даже за такую цену.
   - Тогда я не покупаю их у вас, а  еду  с  вами.  Вы  получаете  еще  двух
храбрых охранников, а мы - приятного собеседника.
   Барон  как  будто  еще  колебался,  с  показной  грустью  поглядывая   на
темноволосого юношу, делавшего ему восторженные знаки. Сергей  пододвинул  к
толстяку слитки.
   - И это ваше, в счет тех неприятностей, что мы причиним вашим гамасам!
   Барон залпом влил в себя полный стакан вина и  произнес  самым  блаженным
голосом:
   - Какой замечательный все-таки начинается день!

ГЛАВА 3

   У  хозяина  постоялого  двора  удалось   купить   два   отличных   седла,
отличавшихся от земных конструкцией стремян и наличием спинки, так, что  при
езде в них всадник упирался главным образом на спину...
   Восемь верховых отправились в путь еще до полудня.  Два  запасных  гамаса
бежали следом, ничем не привязанные, как верные собаки.
   Сергей, ездивший верхом на лошади в деревне еще ребенком  (про  тренажеры
эрсирийцев и совсем вспоминать не хотелось!), был приятно удивлен  удобством
езды на гамасе. Благородное животное  двигалось  мягкой  кошачьей  иноходью,
легко преодолевая неровности и кочки, и удержаться в седле ничего не стоило.
Когда гамас переходил на галоп,  то  сохранять  равновесие  помогали  спинки
седел. Через какие-то полчаса знакомства с новым видом  транспорта  землянин
уже чувствовал себя отменным наездником.
   День становился жарким.
   Желтое  солнце  Австранта  приближалось  к  зениту,  а  латы  солдат  так
нагревались,  что  обжигали  кожу,  из-за  чего  путешественники   старались
держаться в тени, которой было много,  пока  они  пересекали  лес,  и  стало
совсем мало, когда дорога вышла  на  голое  скалистое  плато,  лишь  кое-где
украшенное пучками растительности.
   Толстый барон, к удивлению десантников, держался в седле очень  уверенно.
Оставалось гадать, откуда в его неуклюж