ем теле появлялась такая  слаженность
движений.
   На протяжении всего перехода через плато,  Гурс  не  переставал  стонать,
вытирать пот с лица шелковым платком и проклинать богов,  пославших  на  его
голову еще и жару.
   - Почему Вы не путешествуете ночью? -  спросил  Велт,  которому  порядком
наскучили стоны.
   - Ночью я боюсь разбойников. - вздохнул барон.
   Космодесантники держались чуть в стороне от своих спутников. Со  стороны,
по их гордой осанке, мускулистым телам и спокойным уверенным  взглядам,  эту
двойку можно было принять  за  предводителей  своего  маленького  отряда  из
восьми человек. Ветер легко  бежал  рядом  с  гамасом  Велта,  хоть  жара  и
доставляла ему не меньше неприятностей, чем толстому барону.
   - О чем задумался? - мысленно обратился к землянину Велт.
   -   О   том,   как   странно   ведет   себя   история.    Мы    пересекли
шестьдесяттысячелетний барьер, а попали в эпоху, похожую  на  начало  нашего
тысячелетия на Земле.
   - Что это за эпоха?
   - Ты ожидал увидеть дикарей с дубинками? - подытожил Велт. - Может, через
десять тысяч лет они и вернуться к дикости,  как  должно  быть  и  вернулись
повсюду, кроме нашего полуострова. Не  забывай,  с  момента  гибели  Империи
прошло не так много времени... То ли еще будет...
   -  Меня  беспокоит  совсем  другое.  -   опять   услышал   Сергей   мысль
космодесантника.  -  Ты  ступил  на  очень  зыбкую  дорогу,  заведя   такого
знакомого, как наш барон. Этот почтенный  добряк  только  на  первый  взгляд
безобиден. У него очень проницательный и  умный  взгляд,  и  мне  не  совсем
понятно, что за затеи вынашиваются в его большой голове  для  нас  с  тобой.
Кроме того, ты ведь заметил, что  Гурс  не  просто  какой-то  посыльный.  Он
привык быть на самой верхушке власти.  Вспомни,  как  решительно,  без  тени
раболепства,  направился  он  к  тебе,  едва  завидев  бриллианты  на  твоих
золоченых латах. Гурс наверняка относится к тем людям, что не идут на поводу
у истории, а сами делают  ее.  Мы  рискуем  попасть  в  самый  стремительный
круговорот событий.
   - Что ты предлагаешь?
   - Я только предупреждаю, чтобы ты не увлекался  и  был  настороже.  Любая
наша оплошность может привести к осложнениям...
   - Почему бы нам не зондировать мозг Гурса? Барон наверняка многое знает о
Хранителях.
   - Потому, что  не  знаем  его  парапсихологических  способностей  -  если
толстяк что-то почувствует, придется выкручиваться из  неприятной  ситуации,
если можно так мягко выразиться. Кроме того, зондирование является  насилием
над личностью, а потому пользоваться им без необходимости не рекомендуется -
плохо же ты учил устав!
   - Значит, будем следовать с бароном до города?
   - Ты же слышал, Эр-тэр надеется только на твою  интуицию.  Действуй,  как
тебе кажется правильным, но будь осторожнее...
   Мысленный диалог десантников прервал племянник Гурса.  Юноша  всю  дорогу
как-то странно поглядывал на них, а теперь решил приблизиться.
   - Дядя не представил меня, - произнес  юноша,  когда  его  гамас  в  пару
прыжков поравнялся с гамасами десантников. - Мое имя - Делус  -  я  тысячник
армии Великого Герцогства. - последнее было произнесено твердо и с  холодной
гордостью, как обычно представлялись на Земле Гаишники - не  хватало  только
резкого и одновременно ленивого движения руки к  фуражке.  -  Вы  ведь  тоже
офицеры, и наверняка недавно оставили северную провинцию вместе с легионами,
которые еще не преодолели Нирского хребта? Ведь верно?
   Сергей промолчал, поймав на себе красноречивый взгляд Велта.
   - Простите мою нескромность, но нам незачем  таиться  друг  от  друга.  Я
состою в  личной  охране  графа  Тосата  и  прекрасно  осведомлен.  -  Делус
улыбнулся. - Дядюшка не так глуп, чтобы путешествовать без охраны  среди  не
усмиренных бунтовщиков, но  на  его  беду  наши  гамасы  слишком  быстрые  и
обогнали армию, посланную с севера Великим Герцогом.  Для  его  безопасности
нам стоило бы немного подождать в таверне - может день, может два, а там уже
трогаться в путь по следам наших легионов. Так ведь? -  юноша  бросил  через
плечо насмешливый взгляд на охающего толстяка. - Я был бы вам очень  обязан,
если бы вы успокоили моего бедного дядюшку,  а  то  он  совсем  извелся,  не
замечая никаких признаков наших войск...
   - К сожалению, - ответил Сергей то, что мог ответить. - Ему придется пока
довольствоваться только нашим обществом.
   Делус опять улыбнулся с понимающим видом.
   - Вы мне не доверяете.  Признаюсь,  я  тоже  подозревал  вас...  -  юноша
прервался, как бы извиняясь за свою дерзость. - Вы ведь вовсе не  эпорит,  -
эти слова были адресованы  Велту.  -  Я  никогда  не  видел  такого  гордого
эпорита, и потом, ваша одежда из дорогой ткани и сшита хорошим мастером...
   Десантники продолжали хранить молчание. Юноша тоже задумался на некоторое
время.
   - Признаюсь, - продолжил он минуты через три. - Больше всего меня удивила
ваша скрытность. Барон Гурс - имя достаточно  известное  среди  приверженцев
Герцога. Но когда я понял, что вам знакома тайна бессловесного общения...  -
Велт и Сергей изумленно переглянулись.
   - То последние сомнения  развеялись.  -  закончил  юноша,  не  заметивший
замешательства десантников, так как в это время опять оглядывался на барона.
   - И ты знаешь, о чем мы  говорили?  -  стараясь  говорить  непринужденно,
спросил Сергей.
   - Значит, я не ошибся? - в свою очередь спросил Делус. -  О,  в  таинство
общения без слов посвящены только избранные, я пока не вхожу в их число...
   - Делус, бездельник, не хочешь же ты, чтобы я умер от  жажды?!  -  тонкий
голос барона заставил юношу  развернуть  своего  гамаса,  обронить  какое-то
ругательство и вернуться к "дядюшке". Все фляги с вином были  приторочены  к
седлу племянника, так как гамас Гурса итак выбивался из сил.
   - Вот так! - многозначительно заявил Велт, не открывая разума,  так,  что
Сергей так его и не понял.

***

   Привал устроили только к вечеру. Деревенька, стоявшая у  излучены  горной
реки, гостеприимно приняла богатых путешественников.  Барон  утверждал,  что
ему лучше хорошо поспать и подождать пропавшую армию, чем спешить наткнуться
на бунтовщиков.
   Велт решился показать Гурсу свой планшет с картой. Как он и ожидал, барон
рассматривал карту очень  внимательно,  со  всей  серьезностью,  и  похвалил
художника, изобразившего все  так  точно.  Как  выяснилось,  Уирильский  лес
начинался в двух часах пути  от  той  деревушки,  где  они  остановились,  и
тянулся на двести километров,  спускаясь  на  равнину  и  кольцом  опоясывая
предместья Каборса. Санорская долина располагалась как раз за лесом. Путник,
пожелавший попасть в город с гор, должен был или пересечь десять  километров
леса и спуститься в Санорскую долину, или  преодолеть  почти  сто  пятьдесят
километров одного леса. Толстый барон  одинаково  боялся  как  леса,  так  и
долины, а объезд и того и другого занял бы не меньше пяти дней. День или два
сидеть и ждать барон тоже не хотел - то ли он был уверен,  что  подкрепления
обгонят с минуты на минуту, то ли ждать в этих местах ему было еще страшнее,
чем по ним двигаться - в каждом невинном бедняке Гурсу виделся  предатель  и
доносчик. В конце концов, остановились на решении добраться до долины, а там
уже подумать, что делать дальше,  -  во  всяком  случае,  извилистые  горные
склоны  и  холмы,  окружавшие  долину   с   севера,   позволяли   оставаться
незамеченными, тогда как долго укрываться в лесу от разбойников не стоило  и
думать.
   Придя к соглашению о завтрашних действиях, все отправились спать. Переход
под жарким солнцем  утомил  как  десантников,  так  и  их  менее  выносливых
провожатых.

ГЛАВА 4

   Деревеньку покинули за три часа до рассвета. Ехали молча, боясь  нарушить
тишину ночи. Гамасы мягко ступали по плитам дороги, и только ветки  деревьев
шуршали, цепляясь за плащи солдат.
   Лес обступил путешественников, когда  на  востоке  небо  стало  сереть  в
преддверии появления светила.
   По совету Велта, в лесу гамасов пустили галопом,  чтобы  быстро  пересечь
опасное место.
   Деревья,  как  хвойные,  так  и  могучие  лиственные  гиганты,   вплотную
прижимались  к  дороге,  вытягивали  свои   ветки,   кажущиеся   в   темноте
причудливыми руками мифических чудовищ,  над  головами  путников,  закрывали
небо, где постепенно  растворялись  звезды  в  предрассветном  свете.  Таких
девственных, диких, непролазных лесов на Земле почти не осталось. По крайней
мере, Сергею не довелось побывать в них. Чуть  отклонившись  от  дороги  уже
ничего не стоило заблудиться. Не приходилось удивляться,  почему  такой  лес
стал оплотом недовольных крестьян и горожан, а страх барона легко  переходил
и к остальным.
   Велт был спокоен до того момента, пока Ветер темной тенью бежал  впереди.
Как только пантера стала  проявлять  беспокойство,  принюхиваясь  и  ворочая
головой из стороны в сторону, десантник натянул поводья своего гамаса, делая
остальным знак остановиться.
   К счастью, причиной волнений  стал  всего  лишь  большой  рогатый  зверь,
рогами похожий на лося, а сложением на зубра,  стремглав  умчавшийся,  ломая
ветки, едва люди приблизились к нему.
   Дальше лес  не  преподносил  путешественникам  неожиданностей,  и,  когда
солнце поднялось на востоке,  десять  гамасов  и  Ветер  уже  мерили  шагами
каменистую почву ущелья.
   Когда же путники преодолели крутой  подъем  на  холм,  отделявший  их  от
зловещей долины, их взорам предстал расположенный внизу лагерь.
   Лагерь напоминал  макет,  который  Сергей  видел  на  картинке  школьного
учебника истории. Красные и черные шатры, расположенные в  строгом  порядке,
волнами расходились от  центра  лагеря.  Со  стороны  выхода  из  долины  их
защищала насыпь из земли и каменных глыб.  Маленькие  фигурки  людей  ходили
взад-вперед по этой насыпи. Солнце отражалось иногда от их лат и оружия...
   - Дурачье! - заявил барон, презрительно  глядя  вниз  на  лагерь.  -  Они
закрыли вход в долину и думают, что защитили себя со всех сторон!
   Действительно, насыпь была только с одной стороны. С других сторон долину
закрывали высокие горы с почти  отвесными  склонами,  несколько  холмов,  на
одном  из  которых  сейчас  стояли  путешественники,   и   Уирильский   лес.
Естественным казалось, что  защитники  лагеря  считали  свои  фланги  и  тыл
надежно защищенными самой природой.
   Как вчера решили Велт и  Гурс,  они  должны  были  выбраться  из  долины,
прячась в подлеске, находящемся между ополчениями в лесу и армией в  лагере.
Как опытный десантник, Велт рассчитал, что именно эта зона  охраняется  хуже
всего: солдаты не станут заострять на ней свое внимание, зная, что лес полон
их сторонниками, а  лесные  ополченцы,  убежденные,  что  подлесок  охраняют
солдаты, так же не станут лишний раз бесцельно прочесывать кусты.  Опасность
заключалась только в контактах между армией и ополченцами, но Велт рассудил,
что лучше поднять вероятность наткнуться на неготовых  к  встрече  с  врагом
парламентеров обеих сторон, зато уменьшить вероятность встречи с  разъездами
часовых и патруля.
   Спускаться к лесу и двигаться дальше пришлось по бездорожью, часто,  ведя
гамасов на поводу. Избранный путниками путь был не только самым  безопасным,
но и самым коротким.  Зато  идти  приходилось  медленно,  осматривая  каждую
полянку, закрываясь плащами, чтобы не выдал блеск  оружия.  За  шесть  часов
движения они едва преодолели сорок  километров.  Все  устали,  но  думать  о
привале пока не приходилось.
   Еще на холме Сергей  почувствовал,  что  его  браслет  связи  с  кораблем
излучает энергию.  Когда  он  сообщил  об  этом  Велту,  тот,  усмехнувшись,
заметил, что на "Страннике" решили последить за землянином, пошутил на  счет
фотогеничности Сергея, а потом  добавил,  что  подобная  связь  не  является
обязательным  элементом  снаряжения  десанта.   С   этого   момента   Сергея
преследовала  и  раздражала  мысль  о  постоянной  слежке,  он  даже   хотел
избавиться от браслета, но сдержался, поймав насмешливый взгляд Велта.

***

   Когда это произошло, путешественники, успокоенные  постоянной  тишиной  и
почти притупившие от усталости свою бдительность, думали, что все  опасности
уже позади. Они выбрались на открытое, поросшее высокой травой  пространство
с километр в радиусе и, как уже  не  раз  в  этот  день,  попытались  быстро
пересечь его, когда на самой границе травы и  подлеска  показался  отряд  из
тридцати всадников, шагом  двигавшийся  в  противоположном  направлении.  Ни
шестое чувство Велта или Сергея, ни чутье  Ветра  не  подсказали  опасности,
словно над патрулем  висела  какая-то  непроницаемая  завеса  -  когда  люди
увидели друг друга, прятаться было уже поздно.
   И те и другие пустили гамасов галопом. Однако расстояние было  небольшим,
а  гамасы  догонявших  свежими  и  отдохнувшими  -  преследователи  уверенно
нагоняли.
   - Мы погибли!  -  с  неподдельным  отчаянием  крикнул  барон,  просверлив
укоризненным взглядом племянника, словно только тот и был во  всем  виноват.
Измученный тяжелой ношей скакун Гурса  давно  нуждался  в  смене,  и  теперь
приходилось жалеть, что такой замены не сделали раньше - если бы люди барона
не проявили преданность и пустились бы во всю  прыть  своих  скакунов,  Гурс
непременно отстал бы,  но  так  все  они  чуть  замедлили  ход,  чем  только
облегчили труд оппонентам.
   И, несмотря на всю бессмысленность этого,  скачку  продолжали  еще  минут
пять, рискуя загнать гамасов до смерти или сломать им ноги, а себе шею.
   - Что вы хотите сделать? - крикнул Делус Сергею.
   - Что мы хотим сделать? - спросил у Велта Сергей.
   - Они действительно восстали против Хранителей?  -  совершенно  спокойным
голосом, от которого Сергея чуть  не  вывернуло  наизнанку,  поинтересовался
Велт.
   - Вроде бы...
   - Тогда, если нам с кем и по пути, то точно не с  ними.  -  Велт  снял  с
пояса безобидную на вид стальную дубину и растянул ее до размеров шеста.
   - Будем сражаться? - удивился землянин.
   - Ты же слышал - что  бы  я  не  сделал,  мало  вероятно,  что  от  этого
измениться история. Решение о драке принял я... А, потом...  ты  думаешь,  у
тебя есть выбор?
   Действительно, тридцать солдат, сверкая полированными латами и  прижатыми
к ушам гамасов мечами, были уже в нескольких десятках метров.
   Впереди, на пегом благородном скакуне, с высоко  поднятым  мечом,  скакал
стройный юноша, может даже мальчишка, в дорогих латах. Он сидел  в  высоком,
покрытом красным бархатом седле  и  двигался  с  такой  грацией  и  с  таким
благородством, что на какое-то мгновение Сергей успел даже залюбоваться  им.
От парня исходила  волна  какого-то  телепатического  воздействия,  какая-то
ощутимая сила...
   Тем временем Ветер, повинуясь мысленной команде своего хозяина, стремглав
рванулся к ближайшим зарослям, в одно мгновение растворяясь в траве.
   - Послушай-ка, парень, - к Велту явно не вовремя  вернулся  его  шутливый
тон. - Кто из нас меченосец, ты или я?
   - Ну и что? - не понял Сергей.
   - Их ведь только тридцать. Не хочу лишать тебя работы.
   - Что?!
   Прежде, чем ошарашенный землянин нашел,  что  возразить,  Велт  развернул
скакуна  в  направлении  леса  и  демонстративно-медленным  шагом  поехал  в
сторону.
   - Вы сошли с ума! - кричал десантникам Делус. - У нас неравные силы!
   -  Ты  можешь  предложить  что-то  другое?  -   не   поворачивая   головы
поинтересовался Велт...
   Весь этот  диалог  уложился  в  несколько  секунд.  И  тут  их  окружили,
налетевшие словно саранча, солдаты. В кутерьме лиц,  фигур,  блестящих  лат,
разгоряченных морд гамасов Сергей мгновенно  потерял  из  виду  и  стройного
предводителя, и Велта, и своих спутников. Какой-то солдат на скаку попытался
стукнуть землянина по голове большим медным шаром  на  цепи  и  промахнулся.
Прежде, чем Сергей опомнился, его тренированное тело машинально подняло  меч
и совершенно неуловимым движением продырявило латы неудачника. Тот с криком,
потрясшим, как показалось землянину, всю природу вокруг, схватился за рану и
упал в траву, ошарашив и напугав своего скакуна,  метнувшегося  прочь.  Крик
прозвучал словно гонг к атаке - мир, если и был  возможен,  растворился  как
само понятие.
   Четырех солдат и Делуса едва не смели в первые  же  секунды  -  каким  то
чудом эта пятерка сдержала натиск нахлынувшей на нее толпы, но ни при  какой
храбрости защищавшихся чудо не могло продолжаться долго.
   Велт же  продолжил  шагом  ехать  по  полю  по  намеченному  им  курсу  -
неторопливым шагом пасущейся коровы, вздыхая  и  как-то  лениво  выбивая  из
седел  тех,  кто  ему  мешал.  Когда  Сергей  на  мгновение  поймал   взгляд
десантника, тот подмигнул ему.
   "Черт бы побрал этого Велта, что он делает?! Опять его выходки с тестами!
Он "принял решение"! а мне теперь..." - нужно было собраться  и  немедленно.
Где-то в подсознании Сергей понял десантника: если сейчас они (то есть  он!)
смогут выстоять против  тридцати  человек,  что,  кстати,  было  куда  более
вероятно, чем думали барон и  его  спутники,  то  репутация  землянина  (как
главного в их с Велтом паре) возрастет, а ценой победы  станет  безграничное
доверие  со  стороны  барона  -  Велт  намеренно  давал  Сергею  возможность
отличиться. Но мысль эта так и  осталась  неосознанной  -  "тренировка"  уже
началась, а времени думать не оставалось.
   Для землянина сразу  все  погрузилось  в  туман.  Он  видел  меч,  только
фиолетовое, уже выпачканное кровью, сверкающее лезвие, он видел его и слился
с ним воедино. Меч стал его органом, его рукой. Весь окружающий  мир  Сергей
воспринял как ищущий цель  радар.  Он  почувствовал  приближение  опасности,
почувствовал, когда нужно будет  обернуться  или  пригнуться,  почувствовал,
когда противник раскроется перед ним  и  сделается  беззащитным  для  удара.
Эрсэрийцы превратили его в машину, способную выжить в любых условиях, и  эта
машина ожила сейчас, заслонив собой человека.
   Сергей не увидел ни насмешливой улыбки Велта, все еще чудом ухитрявшегося
не влезать в драку, не расширившихся от удивления глаз барона, спрятавшегося
за спинами своих пятерых охранников, двое из которых  уже  истекали  кровью,
хоть еще и держались на ногах. В землянина вселился демон! Его  затуманенный
взгляд вспыхивал только тогда, когда фокусировался на цели. Его правая  рука
выпрямлялась только для того, чтобы пронзить нового врага и каждый раз одним
врагом  становилось  меньше.  Сергею  даже  не   приходилось   драться   или
заслоняться щитом, оказавшимся бесполезным -  в  состоянии  транса  землянин
двигался в другом измерении,  на  совсем  других  скоростях.  Нападавшие  не
успевали  замахнуться  -  их  оружие  двигалось  слишком  медленно.  Меч  из
эрсэрийской стали легко перерубал сталь щитов и протыкал кольчуги и  панцири
- казалось, нужна была нечеловеческая сила, чтобы делать то, что делала одна
единственная рука.
   Как ангел смерти Сергей пронесся по полю боя. Те десять  смельчаков,  что
первыми набросились на него, не могли подняться с земли или были мертвы. Все
они погибли быстро, один за другим, и даже,  наверное,  не  поняли,  что  их
убило. И когда поблизости  никого  не  оказалось,  Сергей  сам  стал  искать
противника...
   Через какие-то пару минут столкновения были мертвы  два  солдата  барона,
ранен Делус... убиты и ранены четырнадцать нападавших. Еще  один  нападавший
пал  от  руки  солдата  барона.  Лишь  Велт  никого  не  убивал.  Он  только
опрокидывал своим шестом гамасов, или  выбивал  из  седел  самих  всадников,
после чего те вскакивали, ошарашенные, и, как правило,  искали  себе  других
жертв, попроще.
   Если бы так продолжалось дальше, скоро  силы  нападавших  и  защищавшихся
могли бы сравняться. Но Сергей находился в непривычной для себя  обстановке.
На тренировках он не слышал стонов раненых и криков боли или  ужаса,