на  третий  день
осады вышел из новоатлантического лагеря и зашагал на север вдоль пляжа.
Каждые несколько ярдов он натыкался на межплеменную границу и должен был
предъявлять визу, которая, по условиям Общего Экономического  Протокола,
обеспечивала  беспрепятственный   проход.   Некоторые   племенные   зоны
умещались на метре-двух, но хозяева их не  менее  рьяно  оберегали  свой
доступ к морю,  сидели  ночами,  глядя  в  прибой,  и  ждали  неведомого
спасения. Карл  миновал  расположения  ашанти,  курдов,  армян,  навахо,
тибетцев, сендеристов,  мормонов,  иезуитов,  саамов,  пуштунов,  тутси,
Первой  Распределенной  Республики  и   ее   бесчисленных   ответвлений,
хартлендеров, ирландцев и местных ячеек КриптНет, поневоле  вышедших  из
подполья. Он встречал синтетические филы, о которых  прежде  не  слышал,
что, впрочем, неудивительно.
   Наконец  он  вышел  на  длинный  отрезок  берега,  который   охраняли
двенадцатилетние китаяночки. Здесь он предъявил верительные  грамоты  от
Ея Величества королевы Виктории II, которые выглядели весьма впечатляюще
и собрали целую толпу девочек. Карл Голливуд с удивлением  услышал,  что
они говорят  на  безупречном  английском  в  довольно  аристократической
викторианской  манере.  Похоже,  они  предпочитали  обсуждать   на   нем
абстрактные понятия, а в бытовых вопросах переходили на пекинский.
   Его провели через ряды Мышиного Воинства, превращенные в  хоспис  под
открытым небом для оборванных, больных, раненых  изгоев  других  племен.
Возле лежачих хлопотали  мышки-медсестры,  остальные  сидели  на  песке,
обхватив колени, и  смотрели  на  Новый  Чжусин.  Пляж  здесь  спускался
полого, и можно было зайти в море метров на сто.
   Одна девушка так и поступила: ее распущенные длинные волосы ниспадали
с плеч и веером расходились на воде чуть выше пояса. Она стояла  в  море
спиной к берегу, с книгой в руках, и не шелохнулась за  все  время,  что
Карл Голливуд смотрел.
   - Что она там делает? - спросил он у сопровождающей мышки. На лацкане
у нее было пять звездочек. Со знаками  отличия  Карл  разобрался  еще  в
Пудуне: пять звездочек означали, что она командует 45 девочками, то есть
тысячей двадцатью четырьмя. Полковница.
   - Зовет свою мать.
   - Мать?
   - Ее мать под волнами, - объяснила девушка. - Она - королева.
   - Чья?
   - Барабанщиков. Они живут в море.
   Тут Карл Голливуд понял, что принцесса Нелл  тоже  ищет  Миранду.  Он
сбросил длинный сюртук, вступил в Тихий Океан, сопровождаемый офицершей,
и  остановился  на  почтительном  расстоянии,  отчасти,  чтобы  выказать
уважения, отчасти из-за меча на поясе Нелл. Глаза ее смотрели  в  книгу,
как  линзы,  и  Карлу  показалось,  что  сейчас  страницы  затлеют   под
пристальным взглядом.
   Через какое-то время она подняла голову. Полковница  тихо  произнесла
несколько слов. Карл не знал, как дипломатической протокол требует  себя
вести, стоя по пояс в Восточно-Китайском  море;  поэтому  просто  шагнул
вперед, поклонился так низко, как  допускали  обстоятельства,  и  вручил
принцессе Нелл свиток с печатью королевы Виктории.
   Она приняла бумагу  молча  и  внимательно  прочла,  потом  перечитала
второй раз и отдала офицерше, которая почтительно скатала ее  в  свиток.
Некоторое время принцесса Нелл смотрела  поверх  волн,  затем  взглянула
Карлу Голливуду в глаза и сказала тихо:
   - Я принимаю ваши верительные грамоты и прошу передать Ея  Величеству
мою искреннюю признательность вместе с извинениями, что  не  могу  более
официально ответить на ее доброе письмо, что  в  других  обстоятельствах
считала бы своей первейшей обязанностью.
   - Передам, как только смогу, Ваше Высочество, - сказал Карл Голливуд.
   При этих словах принцесса Нелл немного  смутилась  и  переступила  на
месте, чтобы не потерять равновесия, хотя, возможно, дело было просто  в
подводном течении. Карл понял, что к ней никто еще так не  обращался,  и
что, до признания Виктории, она не полностью  осознавала  свое  нынешнее
положение.
   - Женщина, которую вы ищете, зовется Мирандой, - сказал он.
   Все мысли о коронах, королевах и армиях, казалось вылетели из  головы
у принцессы Нелл. Перед Карлом была просто  юная  девушка  в  поисках...
кого? Матери? Наставницы? Подруги? Он заговорил  мягко  и  тихо,  только
чтобы перекрыть плеск волн. Он рассказывал о Миранде, о книге, о  старых
сказках и подвигах принцессы Нелл, которые наблюдал  из-за  кулис,  годы
назад, глядя на экран Миранды в театре "Парнас".
   За  следующие  несколько  дней  многих  беженцев  забрали  морские  и
воздушные суда, но пару-тройку успели  показательно  уничтожить,  прежде
чем те вышли  из  радиуса  действия  поднебесных  орудий.  Три  четверти
Мышиной армии эвакуировались самостоятельно: девочки  разделись  донага,
взялись за руки, вошли в море и, образовав гибкий,  непотопляемый  плот,
медленно   доплыли   до   Нового   Чжусина.   Слухи    среди    беженцев
распространялись молниеносно;  межплеменные  границы  не  замедляли,  а,
напротив, ускоряли  их  продвижение,  взаимодействие  языков  и  культур
рождало новые  варианты  каждого  слуха,  сообразно  местным  страхам  и
предрассудкам.  Самый  популярный  слух  был,  что  Поднебесная  обещала
беспрепятственно всех пропустить, а нападают  вышедшие  из-под  контроля
умные мины или, в худшем случае, фанатичные полевые  командиры,  которых
вот-вот приструнят. Был и второй, совершенно уже ни с  чем  несообразный
слух, заставлявший людей оставаться на берегу и не  вверять  свою  жизнь
эвакуационным судам: будто бы некая девушка  с  мечом  и  книгой  строит
волшебный подводный туннель, по которому все они  безопасно  уйдут.  Эти
домыслы встречали здоровый скептицизм  более  рациональных  культур,  но
наутро шестого дня осады схлынувший отлив  оставил  на  берегу  странные
знамения: полупрозрачные яйца размером с футбольный шар.  Под  хрупкими,
легко рвущимися оболочками обнаружились ранцы,  пронизанные  фрактальной
сеткой  тончайших   пор.   Сверху   отходила   тугая   трубка,   которая
заканчивалась маской. В данных  обстоятельствах  о  назначении  предмета
гадать особо не приходилось. Люди надевали  ранцы  на  спины,  нацепляли
маски и ныряли в воду. Ранцы  действовали,  как  рыбьи  жабры,  исправно
снабжая маску кислородом.
   На жабрах не было никаких племенных отметок, их просто  выбросило  на
берег приливом. Атланты, ниппонцы и остальные видели в  них  посылки  от
соотечественников. Однако многие подозревали связь между этими дарами  и
слухом о подводном туннеле принцессы Нелл. Они стягивались к центральной
части  Пудунского  пляжа,  где  сосредоточились  самые  мелкие,  слабые,
уязвимые племена.  С  ходом  эвакуации  оборонительная  линия  неизбежно
сжималась. Границы племен утратили четкость и наконец  растворились;  на
пятый день осады народы слились на узкой стрелке Пудунского полуострова,
которая вся имела длину в несколько городских  кварталов.  По  периферии
расположились беженцы-китайцы, в основном, активные граждане  Прибрежной
республики, знавшие, что им в  Поднебесной  не  жить.  Они  не  решались
вторгнуться в вооруженный лагерь европейцев, однако  наступали  дюйм  за
дюймом, так что периметр неуклонно сужался и многие варвары  уже  стояли
по щиколотку в воде.
   Пополз слух, что у девушки, которая  зовется  принцессой  Нелл,  есть
чародей и советник Карл - он якобы пришел ниоткуда и знает не меньше,  а
даже больше принцессы. Слух утверждал, что этот Карл владеет  волшебными
ключами, позволяющими принцессе Нелл говорить с  Барабанщиками,  которые
живут под волнами.
   На заре седьмого дня осады,  принцесса  Нелл  нырнула  в  розовые  от
рассвета волны и больше не  появилась.  Карл  последовал  за  ней  через
несколько минут, правда, с жабрами за спиной. Затем все варвары вошли  в
океан, бросив грязную одежду на берегу и оставив  Поднебесной  последние
пяди китайской земли. Все они шли, пока  над  ними  не  смыкалась  вода.
Арьергард замыкали последние отряды Мышиного Воинства  -  девочки  голые
забежали в прибой, сцепились руками и  медленно  поплыли,  толкая  перед
собой самодельные плоты с ранеными. К тому времени, как последняя из них
оттолкнулась ногой от песчаного дна,  на  пляж  уже  вступил  человек  в
красном кушаке и смеялся, сознавая, что Поднебесная вновь едина.
   Последним  из  заморских  дьяволов  Срединное   государство   покинул
светловолосый, сероглазый викторианский джентльмен, он  некоторое  время
стоял в воде, глядя на Пудун, потом развернулся и пошел  в  море.  Когда
волны достигли его головы, они сорвали с нее котелок, и  тот  еще  долго
качался в прибое, покуда китайцы пускали  на  берегу  шутихи  и  обрывки
красных бумажных оберток вишневыми лепестками прыгали на волнах.
   В один из заходов в море Нелл встретила Барабанщика -  он  выплыл  из
глубин совершенно голый, в  одних  заплечных  жабрах.  Она  должна  была
удивиться,  но  не  удивилась,  потому  что  заранее   чувствовала   его
приближение, и  когда  он  подплыл,  с  ее  сознанием  начали  твориться
странные вещи. Что-то в мозгу Нелл связывало ее с Барабанщиками.
   Она составила общий  набросок  и  отдала  инженерам  для  разработки,
которую те отдали Карлу, а тот отнес к  работающему  портативному  МС  в
новоатлантический  лагерь  и   синтезировал   миниатюрный   прибор   для
исследования, сборки и разборки нанотехнологических устройств.
   В темноте на коже Нелл вспыхивали звездочки,  похожие  на  сигнальные
огни дирижабля в ночном  небе.  Одну  из  них  соскоблили  скальпелем  и
изучили. Такие же нашли в ее крови. Стало ясно, что их занесли ей, когда
насиловали. Звездочки на коже Нелл  были  сигнальными  маяками  и  слали
вести через разделяющую нас пропасть.
   Карл  разобрал  одну  и  нашел   систему   стерженьковых   логических
элементов, а также ленту с несколькими  гигабайтами  информации.  Данные
делились  на  сектора,  и  каждый  был  зашифрован  своим  кодом.   Карл
перепробовал все ключи, полученные от Джона Персиваля Хакворта, и нашел,
что один - самого Хакворта - отпирает некоторые сектора. Раскодировав их
содержимое, он обнаружил фрагментарный план некоего нанотехнологического
устройства.
   Взяли кровь у нескольких добровольцев, и  у  одного  нашли  такие  же
нанозиты. Когда два зита  помещали  рядом,  они  нащупывали  друг  друга
лидарами, сходились, спаривались и выполняли какие-то расчеты. При  этом
выделялось заметное тепло.
   Нанозиты жили в человеческой крови, как вирусы,  и  передавались  при
половом акте или другом обмене секреторными жидкостями - это были  умные
пакеты данных, как те, что путешествуют по Сети; совокупляясь  в  крови,
они  создавали  систему  коммуникаций,  параллельную  сухой   Сети,   и,
вероятно, связанную с ней через оптоволоконные и медные провода.
   Подобно сухой Сети,  влажная  могла  осуществлять  расчеты,  то  есть
выполнять программы. Стало ясно, что Джон Персиваль  Хакворт  использует
ее  именно  с  этой  целью,  гоняет  какую-то  собственного  изобретения
огромную распределенную программу. Он что-то создает.
   - Хакворт - Алхимик, - сказала Нелл. - Он  создает  Семя  посредством
влажной Сети.
   Туннели  начинались  в  полукилометре  от  берега.   Часть,   видимо,
существовала давно - корявые, словно стволы деревьев, сплошь в  ракушках
и водорослях. Однако в последние дни они явно  росли  и  ветвились,  как
древесные корни в поисках влаги; новые гладкие трубы пробивали коросту и
ползли вверх,  к  прибойной  полосе,  делясь  снова  и  снова,  пока  не
образовали множество входов для беженцев. Отростки заканчивались губами,
которыми, словно выростом слоновьего хобота, хватали и втягивали  людей,
засасывая  при  этом  минимум  морской  воды.   Туннели   были   покрыты
медиатронными  указателями,  приглашавшими  идти   дальше;   все   время
казалось, что впереди тебя ждет сухое,  теплое,  светлое  место.  Однако
огни  двигались  вместе  с  идущим,  так   что   его   затягивало,   как
перистальтикой. Беженцы оказывались в главном туннеле, старом,  обросшем
ракушками, и продолжали двигаться, уже плотной толпой,  которую  наконец
выплевывало в обширное пустое пространство  много  ниже  уровня  океана.
Здесь их ждали пища и пресная вода.
   Два человека не ели и не пили ничего,  кроме  припасенного  с  собой:
Нелл и Карл.
   Установив, что нанозиты в крови связывают ее  с  Барабанщиками,  Нелл
просидела ночь и создала контрнанозит, который бы  находил  и  уничтожал
чужеродные устройства. Они с Карлом ввели нанозиты-убийцы себе в  кровь,
так что Нелл  была  теперь  свободна  от  влияния  Барабанщиков,  и  оба
обладали иммунитетом. Однако они не рискнули съесть что-нибудь в пещере,
и правильно, потому что,  отведав  здешнего  угощения,  беженцы  тут  же
ложились на пол и засыпали, над их  голыми  телами  начинал  подниматься
пар, а вскоре на  коже  проступали  огоньки,  как  звезды  после  захода
солнца. Через два часа вся кожа лучилась так, что  при  ее  свете  можно
было читать, и казалось, полная луна озаряет уснувших на лугу бражников.
Беженцы, теперь Барабанщики,  спали  и  видели  общий  сон;  абстрактные
световые отблески на  медиатронных  стенах  сгущались,  выстраивались  в
темные воспоминания  из  глубин  их  подсознания.  Нелл  видела  события
собственной жизни, давно вобранные Букварем  и  преображенные  в  слова,
однако здесь они вновь были свежи и пугающи. Она закрыла глаза, но стены
еще и звучали, так что ей было не скрыться.
   Карл считывал сигналы со  стен  туннеля;  чтобы  абстрагироваться  от
эмоционального содержания, он переводил их в двоичную систему и  пытался
расшифровать внутренние коды и протоколы.
   - Надо идти, - сказала Нелл наконец. Карл встал  и  пошел  за  ней  к
наугад выбранному  туннелю.  Ход  постоянно  ветвился,  Нелл  по  наитию
сворачивала то вправо, то  влево.  Иногда  туннель  раздувался,  образуя
полость, где светящиеся огнями Барабанщики спали,  любились  или  просто
молотили в  стены.  У  каждой  полости  было  множество  отростков,  они
постоянно сходились и расходились; сеть  казалось  такой  огромной,  что
могла бы заполнить весь океан, как нейроны в мозгу заполняют весь  череп
сплетением отростков.
   С той самой пещеры, где уснули беженцы, они различали низкий  гул  на
самом краешке восприятия. Нелл сперва думала, что это  бьется  о  стенки
туннеля подводное течение, потом сообразила:  Барабанщики  разговаривают
друг с другом, посылают сигнал из какой-то центральной  пещеры.  Осознав
это, она в  панике  кинулась  вперед;  некоторое  время  они  бежали  по
одуряющему хитросплетению туннелей, пытаясь отыскать, откуда идет гул.
   Карл Голливуд не поспевал за более проворной Нелл  и  потерял  ее  на
очередной развилке. Дальше он добирался  по  собственному  разумению,  и
через какое-то (невозможно сказать,  сколь  долгое)  время  его  туннель
влился в  другой,  по  которому  Барабанщики  спешили  вниз,  в  морские
глубины. Карл узнал среди них беженцев с Пудунского берега.
   Барабанный  бой  не  усилился,  нет,  он   взорвался   оглушительным,
отшибающим мысли грохотом в то мгновение, когда Карл вбежал  в  огромную
пещеру, конический амфитеатр в километр, может  быть,  шириной.  По  его
потолку метались медиатронные образы. Барабанщики,  различимые  в  свете
медиатронной пурги и собственных огоньков, создавали конвекционные  токи
на склонах конуса. Течение подхватило Карла и унесло в  центр,  где  ему
предстала немыслимого размаха оргия.  Пот  испарялся  с  людских  тел  и
клубился в  воздухе,  сами  тела,  касавшиеся  голой  кожи  Карла,  были
обжигающе горячи, как в гриппозном жару.  Каким-то  абстрактным  отделом
мозга, продолжавшим, вопреки всему, работать своим  логическим  чередом,
он  понимал  причину:  вместе  с  секреторными  жидкостями   Барабанщики
передают друг другу пакеты данных, эти  пакеты  стыкуются  в  их  крови,
стерженьковая логика выделяет тепло и повышает температуру тела.
   Оргия длилась не  один  час,  но  конвекция  постепенно  замедлилась,
сейчас Барабанщики походили на толпу в театре,  занимающую  места  после
второго  звонка.  В  середине   образовалось   свободное   пространство,
внутренний круг зрителей составили одни мужчины,  как  бы  победители  в
огромном  брачном  турнире,  который  близился  к  завершающей  схватке.
Одинокий Барабанщик прошел вдоль круга, что-то раздавая;  это  оказались
медиатронные презервативы, которые, будучи натянуты на  стоящий  торчком
член, вспыхивали яркими анилиновыми цветами.
   Одинокая женщина вступила в круг. Пол в середине площадки вздыбился и
вознес ее вверх наподобие алтаря. Гул взорвался и смолк, потом  раздался
снова, медленный, мерный. Кружок мужчин начал топтаться на месте.
   Карл узнал в женщине Миранду.
   Он понял все: беженцев собрали в  обитель  Барабанщиков  ради  свежих
данных в их крови, в ходе великой  оргии  вся  информация  вернулась  во
влажную  Сеть  и  теперь  должна  быть  закачана  в  Миранду,   которая,
разумеется, сгорит живьем. Все это - дело рук Хакворта, кульминация  его
усилий по созданию Семени, которое разрушит основание  Новой  Атлантиды,
Ниппона  и  всех  обществ,  выросших  из   концепции   централизованной,
иерархической Подачи.
   Одинокая фигурка, заметная потому, что кожа  ее  не  излучала  света,
пробивалась к центру амфитеатра. Она ворвалась во внутренний круг, сбила
с ног стоящего на пути танцора и  взбежала  на  алтарь,  где  лежала  на
спине, раскинув руки крестом, лучащаяся огнями Миранда.
   Нелл обхватила ее голову руками, нагнулась и поцеловала, не  мягко  и
ласково, а всем ртом, яростно, прокусывая свои и Мирандины губы, так что
кровь их смешалась. Огни на коже Миранды померкли один за другим  -  это
нанозиты-убийцы проникли в ее организм. Миранда очнулась и приподнялась,
обессиленными руками цепляясь за шею Нелл.
   Гул смолк. Барабанщики  сидели  бесстрастно,  готовые  ждать  -  если
потребуется, целую вечность - пока другая женщина займет место  Миранды.
Свечение их тоже угасло, медиатрон над  головами  потух.  Карл  Голливуд
увидел наконец дело для себя,  выступил  в  центр,  просунул  одну  руки
Миранде под колени, другую - под  плечи  и  поднял  ее  в  воздух.  Нелл
повернулась и повела их прочь из пещеры, держа перед собой  меч,  но  ни
один Барабанщик не преградил ей путь.
   Они прошли множество туннелей, всякий раз выбирая  верхнюю  развилку,
пока не добрались до места, где сквозь матовый потолок  проникали  белые
полосы прошедшего через волны света. Нелл описала мечом  круг,  рассекла
потолок и стенку. Сверху хлынула теплая  вода.  Нелл  поплыла  к  свету.
Миранда плыла с трудом, и Карл разрывался между обязанностью выталкивать
ее и паническим  желанием  добраться  до  воздуха.  Внезапно  он  увидел
спускающиеся тени: к ним плыли голые девочки, с их губ срывались цепочки
серебристых пузырьков, озорные раскосые глаза горели волнением. Ласковые
руки подхватили Карла, Миранду и вынесли вверх, к свету.
   Совсем  близко  вставали  склоны  Нового  Чжусина,  на  горе  звонили
колокола.
 
Об авторе 
 
   Нил Стивенсон написал "Алмазный век", "Snow Crash", "Zodiac"  и  "The
Big U"
   Автор благодарит:
   Джереми Борнстайна
   Дугласа (Карла Голливуда) Крокфорда
   К.Эрика Дрекслера
   Уэйна "Хэнка" Хансена
   Стива Хорста
   Стива Джонсона
   Марко Калтофена
   Сачико Эмму Кашивую
   Кевина Келли
   Алана Мурса
   Криса Петерсона
   Раттану Шикетанца
   Дина Триббла