ышался смешок.
   - Я тоже. Два года назад мы начали собственную игру. Просто старые счеты.
А теперь здесь, в Засеке, нас вовлекли совсем в другую игру.
   - Чью?
   - Скоро это я узнаю.
   - Не сходи с ума, Амманас.  Лейсин  остается  нашей  целью,  она  и  есть
крушение империи, которой Лейсин правит незаслуженно.
   Я верю тебе, как всегда, Котильон.
   - Я должна вернуться, - произнесла девушка, уходя.
   - Конечно. Так это тот человек, которого Лорн послала тебя убить?
   - Думаю, да. Это заставит ее вмешаться.
   - А это требуется?
   Разговор затихал по мере  того,  как  собеседники  удалялись  от  Парана.
Остался только звук металла, как будто вращалась  монета,  все  вращалась  и
вращалась.

Четвертая глава

   Усердный старый каллиграф
   Их имена навеки сохранил.
   Дивятся подвигам потомки.
   Огонь горит у них в глазах,
   Его страшится тьма могил,
   Хоть век не долог их.
   За рядом ряд, за ратью рать
   Легли они на берегу реки,
   Лишенной имени...
   Разрушители Мостов
   Молодой Тук (род. 1141)

   Порванный Парус свирепо взглянула на Вискиджака.
   - Хохолок обезумел, - произнесла она. - Это закономерный для него  конец,
но он проделал дыры в собственном Пути и вкусил Хаоса. Хуже всего то, что от
этого он стал более сильным и более опасным.
   Они  собрались  у  Порванного  Паруса;  ее  квартира  представляла  собой
гостиную, где они и находились теперь, и спальную, в которую вела  роскошная
дверь из тяжелого  дерева.  Предыдущие  обитатели  прихватили  с  собой  все
мало-мальски ценное,  оставив  только  громоздкую  мебель.  Порванный  Парус
сидела за столом вместе с Вискиджаком, Быстрым  Беном  и  Каламом,  а  также
сапером по прозвищу Скрипач. Атмосфера в комнате накалялась.
   - Разумеется, он ненормален, - ответил Быстрый Бен,  глядя  на  сержанта,
сидевшего с непроницаемым лицом. Маг поспешно добавил:
   - Но этого и ждали. Прихвостень Фенира, он получил себе тело куклы!  Есть
от чего сойти с ума.
   - Что значит - сойти с ума? - возмутился Вискиджак. - Он ведь должен  был
прикрывать нас, так ведь?
   - Быстрый держит его под контролем, - сказал Калам, - за Хохолком следят,
а пока он бродит в тех лабиринтах, мы выясним, кто  в  империи  хочет  нашей
смерти.
   - Опасность состоит в том, - обернулся Быстрый Бен к Порванному Парусу, -
что за ним следят. Ему необходимо проскользнуть через Пути  новым  способом,
на всех обычных тропах стоят ловушки.
   Порванный Парус немного подумала, затем кивнула.
   -  Тайскренн  его  найдет,  или,  по  крайней  мере,   обнаружит   чье-то
присутствие. Но Хохолок использует силы Хаоса, дороги, что  пролегают  между
Путями. А это крайне опасно, не столько для него, сколько для всех нас.
   - Почему для всех? - поинтересовался Вискйджак.
   Ответил Быстрый Бен:
   - Это ослабляет Пути, истончает границы между ними,  что,  собственно,  и
позволяет Хохолку прорываться через них туда и оттуда. Но выбора у нас  нет.
Оставим ему его игрушку. Пока.
   Чародейка кивнула, потирая лоб.
   - Тайскренн один из тех, кого вы ищете. И я уже говорила...
   - В этом мало хорошего, - прервал ее Быстрый Бен. -  Сколько  агентов  он
использует? Каковы детали плана,  и  что  это  за  план,  будь  он  неладен?
Делается ли это все по приказу Лейсин, или верховный  маг  и  сам  метит  на
трон? Нам необходимо знать все это!
   - Хорошо, хорошо, - произнесла Порванный Парус. - Хохолок узнает все  это
для вас, и что? Вы попытаетесь убить Тайскренна и всех,  кто  втянут  в  это
дело? Вы и тогда будете рассчитывать на мою помощь? - Она оглядела  всех  их
по очереди. Никто не произнес в ответ ни слова. Она разозлилась.
   - Я знаю, - прошипела она, - что  это  наверняка  Тайскренн  убил  Ночную
Прохладу и моего любовника. Он, скорее всего, знает, что ваши туннели должны
обрушиться на вас, и он, наверное, решил, что заместитель Дуджека и есть  та
ниточка, которую необходимо обрезать. Но если вы думаете, что  я  стану  вам
помогать, не зная всех ваших планов, вы заблуждаетесь. За  всем  этим  стоит
гораздо больше, чем вы хотите дать мне понять. Если вы  хотите  спасти  свои
жизни, почему бы вам  просто  не  сбежать?  Сомневаюсь,  что  Дуджек  станет
охотиться за вами. Разумеется, если подозрения Тайскренна насчет  Однорукого
и  его  заместителя  хоть   сколько-нибудь   верны,   тогда   вы   затеваете
провозглашение Дуджека императором, а затем маршем идете в Генабарис, -  она
замолчала, снова по очереди обводя всех взглядом. - Или Тайскренн просто вас
ненавидит и хочет разрушить ваши планы? Меня что, вовлекают в заговор?  Если
так, я должна знать, с какой целью. Есть у меня на это право, верно?
   Вискиджак заворчал что-то, потом потянулся к кувшину на столе и по  новой
наполнил бокалы.
   Быстрый Бен тяжело вздохнул и потер затылок.
   - Порванный Парус, - негромко  начал  он,  -  мы  не  собираемся  бросать
открытый вызов Тайскренну. Мы не самоубийцы. Нет, мы собираемся  лишить  его
поддержки, осторожно, незаметно, мы доведем его до того состояния, в котором
он лишится своего положения. Если только императрица сама не замешана в  это
дело. Но нам необходимо  знать  как  можно  больше,  прежде  чем  мы  начнем
действовать. А ты не можешь знать больше, чем уже знаешь. Для тебя самой это
гораздо безопаснее. Хохолок хочет, чтобы ты прикрывала его, не делая  ничего
более. Необходимости в этом, скорее всего, не будет, - он посмотрел на нее с
улыбкой. - А Тайскренна оставь мне и Каламу.
   "Все это прекрасно, но это не ответ". Порванный Парус перевела взгляд  на
другого темнокожего человека и прищурилась.
   - Ты был Когтем, да?
   Калам пожал плечами.
   - Я думала, никто не уходит... живым.
   Он снова пожал плечами.
   Сапер по прозвищу Скрипач пробормотал нечто нечленораздельное и встал  со
стула. Он зашагал по комнате, от стены к стене, как лисица в охотничьей яме.
На него никто не обратил внимания.
   Вискиджак пододвинул бокал Порванному Парусу.
   - Будь с нами, чародейка. Быстрый Бен не затевает совсем уж грязных  дел,
- он погрустнел. - Я допускаю, что и сам не все знаю, но предпочитаю  верить
ему. Принимай все, как есть.
   Порванный Парус сделала большой глоток вина. Она вытерла губы.
   - Этой ночью ваш отряд идет в Даруджистан. Тайно. Что означает  для  меня
невозможность связаться с вами, если вдруг все пойдет не так.
   - Тайскренн будет следить за привычными Путями, - произнес Быстрый Бен. -
Единственная надежная ниточка для нас - Хохолок. Ты сможешь найти нас  через
него, Порванный Парус. Вискиджак посмотрел на нее.
   - Опять Хохолок. Ты ему не веришь?
   - Нет.
   Сержант  ничего  не  сказал,  он  внимательно   разглядывал   стол.   Его
безразличие исчезло, теперь у него на лице отражалась буря эмоций, как будто
вес его чувства загнаны в бутылку и заткнуты  пробкой,  но  давление  растет
изнутри. Порванный Парус  подумала,  что  случится,  когда  пробка  все-таки
вылетит.
   Два представителя Семи Городов ждали, глядя на сержанта.  Только  Скрипач
по-прежнему шагал по комнате.  На  форме  сапера  остались  следы  недавнего
пребывания в туннеле. Вся грудь была залита густым  потоком  чьей-то  крови,
казалось, что у него на руках умер друг.
   На его небритом лице виднелись не до конца зажившие  волдыри  от  ожогов,
рыжие волосы в беспорядке свисали из-под шлема.
   После долгой паузы сержант  резко  кивнул  самому  себе.  Он  не  отводил
тяжелого взгляда от стола.
   - Хорошо, чародейка. Мы скажем тебе. Быстрый Бен, расскажи ей о Горечи.
   Порванный Парус в удивлении подняла брови. Она скрестила руки на груди  и
перевела взгляд на мага.
   Быстрый Бен не был в восторге от этого требования. Он поерзал на стуле  и
с надеждой посмотрел на Калама, но тот сидел, отвернувшись.
   - Итак, - пробурчал Вискиджак.
   Быстрый  Бен  посмотрел  в  глаза  Порванному  Парусу  с  почти   детским
выражением, со страхом, виной и сожалением.
   - Ты ее помнишь? Она коротко рассмеялась.
   - Такое не забывается. Странное... ощущение... исходит от  нее.  Ощущение
опасности, - она вспомнила  о  том,  что  увидела  в  своем  раскладе  Крыла
Дракона. Дева Смерти. Но что-то сдерживало ее. Нет, поправила она  себя,  не
просто что-то. "Я все еще им не верю". - Вы считаете, что она служит кому-то
еще?
   Лицо мага посерело. Он кашлянул.
   - Она была записана в войско два года назад в Итко Кане, в ходе  обычного
набора в глубинке.
   Калам добавил:
   - В то же время там произошли ужасные  события.  Их  замяли,  но  адъюнкт
занималась расследованием, потом подключился Коготь, заставив всех, кто хоть
что-нибудь знал, замолчать. Я разузнал кое-какие странные подробности.
   - Странные, - сказал Быстрый Бен, - и многое объясняющие, если знать, что
ищешь.
   Порванный Парус улыбнулась про себя. Да, эти двое умели говорить  дуэтом.
Маг между тем временем продолжал:
   - Что-то страшное произошло с кавалерией. Никто не выжил. То, с  чем  они
столкнулись, было более всего похоже на...
   - Собак, - завершил Калам. Она хмуро поглядела на убийцу.
   - Теперь сопоставим факты, - произнес Быстрый Бен, снова привлекая к себе
внимание. - Адъюнкт Лорн - личный убийца магов Лейсин. Ее прибытие на  место
означает, что в дело замешана магия. Высшая магия, - маг  прищурился,  глядя
на Порванный Парус.
   Она еще раз отхлебнула вина. "Фатид  показал  мне.  Собаки  и  магия".  -
подумала она. В ее  памяти  всплыл  образ  Веревки,  который  она  видела  в
раскладе. "Дом Теней, Тень и Веревка, а на службе у них семь Гончих Тени".
   Она взглянула на сержанта, но он не  отводил  взгляда  от  стола,  всякое
выражение отсутствовало на его лице.
   - Прекрасно, - в нетерпении произнес Быстрый Бен. - Собаки охотились. Это
наша догадка, но она  убедительна.  Девятый  полк  был  уничтожен  вместе  с
лошадьми, а также и обитателями прибрежных деревень  еще  на  лигу  от  того
места.
   - Ладно, - вздохнула Порванный Парус, - какое  отношение  к  этому  имеет
Горечь?
   Маг отвернулся, вместо него заговорил Калам:
   - Хохолок приносит много информации. Мы практически уверены,  что  Горечь
принадлежит Дому Тени...
   - Похоже, - произнесла Порванный Парус,  -  что  с  момента  появления  в
раскладе и открытия своего Пути, Путь  Тени  слишком  часто  пересекается  с
имперским Путем, чтобы это было  случайностью.  Почему  Путь  Света  и  Тьмы
так... привязаны к Малазанской империи?
   Калам помрачнел.
   - Странно, правда? Ведь Путь появился только после смерти  императора  от
руки Лейсин. Тень  и  его  доверенное  лицо,  Покровитель  Убийц,  Котильон,
исчезли  куда-то  еще  перед  смертью  Келланведа  и  Танцора.  Похоже,  что
существует какое-то... разногласие между Домом Тени и  императрицей  Лейсин,
так сказать... личного толка.
   Порванный Парус  прикрыла  глаза,  "Проклятье,  можно  подумать,  это  не
очевидно".
   - Быстрый Бен, - сказала она, - разве у них в распоряжении не  было  Пути
Тени? Рашана, Пути Иллюзии?
   - Рашан - фальшивый Путь. Тень того, чем он кажется,  если  хочешь  знать
мое мнение. Он лишь иллюзия. Только боги знают, откуда он идет,  кто  создал
его и зачем. Но настоящий Путь Тени закрыт, он был  недоступен  тысячи  лет,
вплоть до 1154-го года сна Огненной Богини, т.  е.  еще  девять  лет  назад.
Самые ранние записи о Доме Тени сообщают, что его трон занимал Тисте Едур...
   - Тисте Едур? Кто это такой? - перебила Порванный Парус.
   Маг пожал плечами.
   - Кузен Тисте Анди? Я не знаю, чародейка.
   "Ты не знаешь? Похоже, что ты знаешь слишком много". - подумала женщина.
   Быстрый Бен вновь пожал плечами для подкрепления  своих  последних  слов,
затем продолжил:
   - Во всяком случае, мы уверены, что Горечь связана с Домом Теней.
   Все вздрогнули от неожиданности, когда Вискиджак вскочил на ноги.
   - Я в этом не уверен, - заявил он,  сверкая  глазами  на  Быстрого  Бена.
Порванный Парус поняла, что они ведут бесконечный спор по этому  вопросу.  -
Горечи нравится убивать. Держать ее рядом с собой все равно, что держать  за
пазухой скорпиона. Я все это знаю, я вижу и чувствую все это, как и все  вы.
Но это не значит, что она демон, - он обернулся к Каламу. - Она убивает  как
и ты, Калам. У вас у обоих ледяная кровь. И что с того? Я гляжу на тебя, и я
вижу человека; люди способны на то, что делаешь ты. Я не ищу оправданий,  но
мне не нравится, что мы способны на такие гадости. Мы смотрим  на  Горечь  и
видим отражение нас самих. И, Худ побери, нам не нравится то, что мы видим.
   Он сел так же внезапно, как и поднялся, и потянулся к  кувшину  с  вином.
Затем продолжил почти не слышным голосом:
   - Это мое личное мнение. Я не  разбираюсь  в  демонах,  но  я  достаточно
повидал смертных мужчин и женщин, ведущих себя  как  демоны  в  определенных
обстоятельствах. Мой отрядный  маг  боится  пятнадцатилетней  девчонки.  Мой
убийца хватается за нож, как только она оказывается слишком близко к нему, -
он посмотрел в глаза Порванному Парусу. - У Хохолка два задания, а не  одно.
Если ты считаешь, что подозрения Калама и Быстрого  Бена  верны,  можешь  не
участвовать  в  этом.  Я  знаю,  как  все  переворачивается,  когда  в  дела
вмешиваются боги, - его лицо мгновенно исказилось от воспоминаний. - Я знаю,
- прошептал он.
   Порванный Парус перевела дыхание, которое у нее перехватило с начала речи
сержанта. Теперь его цели были ясны ей: он  хотел,  чтобы  Горечь  оказалась
обычным человеком, девушкой, зачерствевшей в этом черством мире. Потому  что
это он понимал, с этим он мог иметь дело.
   - Возвращаясь к Семи  Городам,  -  спокойно  произнесла  она,  -  история
говорит нам, что  Первый  Меч  императора,  командующий  его  армий,  Дассем
Ультор, принял предложение бога. Худ сделал Дассема  Рыцарем  Смерти.  Потом
что-то произошло, что-то пошло... вразрез с планами. И Дассем отверг  титул,
отказался от присяги,  принесенной  Худу,  отказался  от  самого  Повелителя
Смерти. И все остальные боги разом стали участвовать в том деле  и  изменять
все  по  своему  желанию.  Все  завершилось   смертью   Дассема,   убийством
императора, кровью на улицах, войной  в  храмах  и  буйством  магии,  -  она
умолкла,  видя,  что  тень  воспоминания  о  тех  временах   омрачила   лицо
Вискиджака. - Ты там был. "И ты не хочешь возвращения тех  времен  сейчас  и
здесь. Ты считаешь, что если ты сможешь  доказать  непричастность  Горечи  к
Дому Теней, ты сможешь изменить течение событий. Тебе нужна эта вера,  чтобы
спасти собственный рассудок, поскольку в мире есть вещи,  с  которыми  можно
сталкиваться только раз в жизни. Я не могу помочь тебе,  Вискиджак.  Дело  в
том, что Быстрый Бен и Калам правы".
   - Если Тень  призовет  девчонку,  доказательство  будет  налицо,  Хохолок
сообщит об этом.
   - Ты не станешь участвовать в этом деле? - спросил сержант.
   Порванный Парус улыбнулась.
   - Единственная  смерть,  которой  я  боюсь,  это  смерть  в  забвении.  Я
участвую.
   "Смелые слова, женщина. Эти люди смогут принести тебе самое лучшее -  или
худшее".
   Что-то мелькнуло в глазах Вискиджака.
   - Значит, по рукам, - сказал он бодро. Потом откинулся на спинку стула. -
Что скажешь, Скрипач? - спросил он  сапера,  который  по-прежнему  шагал  по
комнате.
   - У меня предчувствие, - пробормотал  тот.  -  Что-то  не  правильно.  Не
здесь, но где-то близко, - он остановился и потряс головой, потом  вздохнул,
продолжая свой тяжкий путь. - Не знаю, не знаю.
   Глаза  Порванного  Паруса  следили  за  усталым   маленьким   человечком.
Талант-самородок? Работает одним лишь инстинктом? Редкий случай.
   - Думаю, не следует его слушать, - произнесла  она.  Вискиджак  с  тоской
посмотрел на нее. Калам оскалился,  морщинки  лучами  разошлись  вокруг  его
темных глаз.
   - Скрипач спас нам жизни в туннеле, - пояснил он. - Это было одно из  его
предчувствий.
   Порванный Парус откинулась на спинку и скрестила руки на груди.
   - И где теперь Горечь? - спросила она.
   Скрипач повернулся, глядя на нее широко раскрытыми глазами. Он хотел было
что-то сказать, но промолчал. Остальные трое встали, отодвигая стулья.
   - Нам уже пора идти, - проворчал Скрипач. - Там  где-то  нож,  а  на  нем
кровь.
   Вискиджак коснулся боевого меча.
   - Калам, проверь,  -  он  посмотрел  на  Порванный  Парус,  когда  убийца
выскользнул за дверь. - Пару часов назад мы ее потеряли. Такое часто  бывает
в деле, - он уставился в землю. - Возможно, это никак  не  связано  с  этими
окровавленными ножами.
   Волна силы залила комнату, и Порванный Парус посмотрела на Быстрого Бена.
Маг открыл свой Путь. У его  магии  был  странный  аромат,  который  она  не
узнавала, он напугал ее своей насыщенностью.  Женщина  посмотрела  в  черные
глаза мага.
   - Я должна знать, кто ты, - прошептала она.  -  На  свете  не  так  много
настоящих мастеров, чтобы не знать их. Кто ты, Быстрый Бен?
   - Все готовы? - перебил Вискиджак. Маг  ответил  Порванному  Парусу  лишь
легким пожатием плеч.
   - Готовы, - ответил он Вискиджаку. Сержант пошел к двери.
   - Будь осторожна, чародейка.
   Они ушли. Порванный  Парус  расставила  стулья,  потом  наполнила  кувшин
вином. "Дом Теней и нож во тьме. Новая игра начата, или это лишь продолжение
старой?"

***

   Паран открыл глаза навстречу яркому  жаркому  солнцу,  но  вот  небо  над
головой было... не правильное. Никакого солнца он  не  увидел,  хотя  желтое
сияние было сильным. Но источника его не было видно.  Жара  почти  физически
давила на него.
   Рев наполнил воздух, но это был не рев ветра, ветра не было. Он попытался
думать, попытался  вспомнить  последние  события,  но  прошлое  было  пусто,
воспоминания ушли, остались  разрозненные  фрагменты:  каюта  корабля,  звук
кинжала, снова и снова впивающегося в дерево, человек с кольцами и с  белыми
волосами, зловеще усмехающийся.
   Паран повернулся на бок, ища источник ревущего  звука.  Посреди  равнины,
лишенной травы и земли поднималась арка ворот, ведущих в... Никуда.  "Я  уже
видел раньше такие ворота. Не такие  большие,  как  эти.  На  эти  ничто  не
похоже. Теперь они сделаны из камня, - решил он со своей  позиции.  -  Тела,
обнаженные человеческие фигуры. Похожие на? Нет... только не это".
   Фигуры двигались, медленно извивались и стонали. Плоть  отливала  черным,
глаза закрыты, из полураскрытых ртов исходит бесконечный стон.
   Паран встал на ноги, волна дрожи прошла по его телу,  ой  снова  упал  на
землю.
   - Нерешительность, - холодно произнес голос рядом.
   Паран перекатился на  спину  и  заморгал.  Над  ним  возвышались  молодой
мужчина и женщина, близнецы.  Мужчина  был  в  свободных  шелковых  одеждах,
бело-золотых, его худощавое лицо было бледно и лишено выражения. Его  сестра
была одета в пурпурную накидку, ее светлые волосы отливали красным.
   Говорил мужчина. Он невесело улыбнулся, глядя на Парана.
   - Мы уже давно восхищаемся твоим... - Его глаза расширились.
   - Мечом, - завершила женщина насмешливо.
   - Гораздо хуже обстоит дело с монетой, не  кажется  ли  тебе?  -  Усмешка
человека стала издевательской. - Большинство здесь не останавливается, -  он
повернул голову в сторону уродливого архитектурного излишества на равнине. -
Говорят, что раньше был обычай оставлять  жертвы  в  болоте...  Представляю,
какое эстетическое наслаждение находил в этом Худ...
   - Ничего удивительного, - протянула женщина, - что у смерти нет вкуса.
   Паран попытался сесть, но конечности его не слушались.  Он  снова  уронил
голову, ощущая, как странная тяжесть наплывает на него.
   - Что произошло? - прошептал он.
   - Тебя убили, - радостно сказал мужчина. Паран закрыл глаза.
   - Почему же я не прошел в ворота Худа?
   - Мы вмешались, - пояснила женщина.
   "Опонны, близнецы Удачи. И мой меч, мой  неиспробованный  клинок,  что  я
купил год назад, имя, которое я дал ему по собственному желанию..."
   - Что Опоннам нужно от меня?
   - Всего лишь ту ненадежную непро