Жаль, что он не сможет возвратить к жизни погибший цветок -  его  сил
хватит только на то, чтобы возвратить здоровье живому растению. Ну что  ж,
все-таки кое-чем он  может  помочь  розе:  спасти  цветок  и  дать  второе
цветение для кого-нибудь еще.
     Сунув розу в карман, где солнечные лучи не могли  до  нее  добраться,
Келвин возобновил подъем.  Добравшись  до  дороги,  он  почувствовал  себя
лучше. Может спайсроза и  вправду  немного  помогла.  Хорошо  бы  поиграть
сейчас на мандахо! По крайней мере, легче было  бы  идти.  Увы,  разбойник
увез инструмент вместе с сестрой, золотом и осликом.
     Над головой что-то протрещал сквирбет, сидевший на высоком  дереве  в
дупле. Келвин поднял глаза, вспоминая, каким вкусным был  тот,  последний,
поджаренный зверек. Джон добыла его своей пращей. Ну  что  ж,  по  крайней
мере, можно полакомиться плодами оупля. Конечно, они не  самые  вкусные  в
мире, но другого ничего нет. Дотянувшись  до  висевшего  на  нижней  ветке
плода, Келвин ласково погладил его:
     - Ты самый лучший оупль в мире. И я  умираю  от  желания  попробовать
твою восхитительную мякоть. Можно сорвать тебя?
     Келвин потянул, плод тут же лег  в  его  ладонь.  Как  и  большинство
фруктовых деревьев, это тоже не могло устоять перед лестью.  Келвин  знал,
его отец назвал бы это глупым предрассудком, и сказал  бы  сыну,  что  тот
просто умеет выбирать спелые фрукты, но юноша  твердо  верил:  именно  его
прикосновение,  его  похвала  ускоряют  созревание  плодов,  а   проклятия
превращает их в кислые и твердые. У матери была ты же способность,  и  она
не колеблясь называла ее волшебством, уверяя, что в  ее  семье  все  умели
обращаться с растениями. Значит круглоухие,  по  всей  видимости,  тут  не
причем. Но какое это имеет значение?
     Жуя оупль, Келвин шаг за шагом продвигался  вперед,  пытаясь  убедить
себя,  что  Пророчество,  в  которое  так  твердо  верила  мать,   поможет
освободить сестру. Хоть бы она оказалась  права!  Его  мать...  прелестная
Шарлен. Его некрасивый, приземистый, добродушный отчим Хэл. Что они делают
сейчас? Келвин и Джон хотели провести неделю в стране драконов...  Сегодня
шел шестой день. Их до послезавтра даже  не  хватятся,  разве  что  Шарлен
раскинула карты и все поняла. Но чем она сможет помочь? Нет, он затеял это
и должен все расхлебывать.
     Казалось, прошла вечность, прежде чем Келвин,  вытерев  со  лба  пот,
увидел грязные бараки. Он с ужасом думал о том, что предстоит, но  знал  -
иначе нельзя. Ведь в конце концов, именно он должен быть  героем,  не  так
ли?


     - Хо-хо-хо! Схватил братишку? Пообещал продать на рынке? Ха-ха-ха!
     Мускулистый стражник, схватившись от смеха за бока, тряс головой,  не
вытирая выступивших слез.
     Келвин, набычившись, смотрел на представителя  закона,  затянутого  в
голубой с золотом мундир. Он  стоял  в  караульном  помещении  на  окраине
Фрэнклина, окруженный похожими друг на друга как две капли  воды  ленивыми
сонными стражниками. Казалось, они  никогда  не  моются  -  воротники  без
пуговиц и грязные сорочки "украшали" каждого без исключения. Правда,  будь
они даже проворными и смешными, Келвину совсем не  хотелось  обращаться  к
ним за помощью. Но ничего не поделаешь. Цепляясь за ускользавшее мужество,
юноша стоял на своем.
     - Вы арестуете его?
     - Конечно, мой малыш, конечно! Пока не успел сбыть добычу.
     - Заткнись, Карпентер! - приказал стражник с сержантскими нашивками и
окинув свирепым взглядом виновного, обернулся  в  Келвину  и  презрительно
спросил:
     - Скажи, парень, он забрал у  тебя  что-то  ценное?  Кроме,  конечно,
твоего драгоценного братца?
     Келвин лихорадочно соображал, что ответить. Он не утверждал, что Джон
- мальчик, просто объяснил, куда пообещал  разбойник  отвезти  "пленника".
Знал, что если стражники узнают о золоте, они  потеряют  даже  тот  слабый
интерес к выполнение обязанностей, который в них теплился, и отправятся на
поиски богатства, Келвин решил:
     - Наш ослик,  сэр.  Мы  заплатили  за  него  две  золотые  радны.  Он
бесхвостый и глухой. Совсем глухой, сэр, хотя мы  не  знали  этого,  когда
покупали его.
     - Глухой? Глухой ослик? - переспросил первый стражник. -  Видано  ли,
мальчонка с глухим ослом. Хо-хо-хо!
     - Карпентер! - заревел сержант. - Еще одно слово, и будешь  выполнять
работу осла, слышал?
     - Есть, сарж!
     - Сержант! Сержант, ты наглый болван!
     - Так точно, сержант, - согласился Карпентер, чуть помолчав.
     Келвин оглядел собравшихся. Только на одном лице, молодого стражника,
всего года на два постарше его,  отражалось  некоторое  сочувствие.  Юноша
даже подумал, что  предпочел  бы  говорить  именно  с  этим,  но  сержант,
прищурясь, взглянул на него.
     - Знаешь, что бывает, когда лгут стражникам королевы?
     - Я... да... сэр.
     - Я могу повесить тебя, отрезать уши и все, что захочу. Такое отребье
должно знать свое место. Понимаешь?
     - Да-да, сэр.
     Сержант замолчал, не сводя с Келвина злобных глаз, и  юноша  узнал  в
нем одного из тех сборщиков налогов, что приезжали тогда на ферму.
     - Как выглядел бандит?
     Келвин наморщил лоб.
     - Одет в черное, на черной лошади.
     - Половина всех разбойников Рады одета в черное. Что еще?
     - Ш-шрам, Отсюда и досюда.
     Палец прочертил линию на лице юноши.
     - Темно-красный?
     - Да, сэр.
     - Чики Джек!  -  внезапно  воскликнул  Карпентер.  -  Негодяй  обещал
поставить выпивку и обманул. А я-то думал, он удрал на  равнину!  Подумать
только, сидит здесь, занимается своим делом и не прекращает воровать ни на
минуту с тех пор, как покинул бараки!
     - Карпентер! - спокойно процедил сержант, вынимая меч, - высуни язык.
     - Что?..
     Лицо Карпентера побелело. Очевидно, на  этот  раз  он  зашел  слишком
далеко.
     - Высунь свой дурацкий язык! Слишком он у  тебя  болтается,  надо  бы
укоротить.
     - Нет, сержант! Пожалуйста!
     Толстого стражника трясло от страха.
     - Отказываешься выполнять приказ?
     - Н-нет.
     - Высунь язык!
     Шатаясь и как-то сразу осев,  Карпентер  высунул  язык.  Пот  ручьями
сбежал с жирного лба. Келвин внезапно ощутил исходивший от  него  запах  -
вонь сыра, пива и грязного белья. Подумать только, он  так  беспокоился  о
собственной внешности, а стражники - еще худшие неряхи.
     Меч сержанта блеснул  в  воздухе;  острие  слегка  коснулось  кончика
языка. Капля  крови  упала  на  цементный  пол  барака.  Глаза  Карпентера
закатились так, что показались белки. Очевидно, захоти сержант, и стражник
навеки онемел бы.
     - Пусть это послужит тебе наукой, - пригрозил сержант,  сунув  меч  в
ножны и обернулся к Келвину.
     - Теперь ты, мальчишка. Убирайся!
     - Сэр?
     - Вон!
     - Но этот Чики Джек! Вы его поймаете?
     - Вон, говорю! И не показывайся здесь, щенок! А если  узнаю,  что  ты
мне солгал - поверь, случившееся с твоим братом - чепуха, по  сравнению  с
тем, что я сделаю с тобой. Понял?
     - Д-да.
     Прощай надежда!
     - Тогда шевелись!
     Келвин выбежал из барака, безумным  взглядом  окинул  пыльную  дорогу
скопление жалких домишек и лавчонок. Помощи ждать неоткуда. Бедная Джон.
     Из караульного помещения донесся взрыв смеха. Келвин побрел к  пустой
скамейке, стоявшей в конце улицы под развесистым деревом и рухнул на  нее,
чувствуя себя совсем дряхлым  и  измученным.  Шестнадцатилетним  стариком.
Жаль, что он не волшебник, живо избавил бы Рад  от  такого  чудовища,  как
этот сержант. Если бы только... он все отдал бы за такую  силу,  даже  это
бессмысленное Пророчество, из которого все беды.
     - А, вот и ты! Я надеялся, что смогу тебя догнать!
     Келвин  вскочил,  готовый  бежать,  но  увидев  молодого   стражника,
облегченно вздохнул. Парень был без оружия  и  выглядел  почти  человеком.
Конечно, после Карпентера и этого сержанта, любой покажется человеком.
     - Останься. Я сделаю вид, что  выгоняю  тебя,  ведь  здесь  разрешено
сидеть только стражникам. Это  не  закон,  просто  офицеры  так  пожелали.
Такие, как Карпентер, не задумаются, изрубить тебя за это!
     Келвин уставился на  парня,  но  тот  явно  не  издевался,  наоборот,
серьезно и спокойно глядел ему в глаза.
     - Не все мы похожи на сержанта Клаффа, просто вынуждены  притворяться
такими же, иначе изобьют или что-нибудь похуже. Я хотел  бы  помочь  тебе.
Иди на Уиндмилл Сквер и найди моего отца. Он самый широкоплечий мужчина из
всех, кого ты когда-нибудь видел. Похож на меня, только потолще и  старше,
с седыми волосами. Зовут его Морвин Крамб. А  я  -  Лестер  Крамб.  Друзья
называют нас Мор и Лес Крамб.
     - Я Келвин Найт Хэклберри. Друзья называют меня Келом.
     - Найт?  Какое  интересное  имя.  Интересно,  оно  как-то  связано  с
Пророчеством? Ну что ж, иди вон  по  той  улице,  доберешься  до  Уиндмилл
Сквер. Встанешь  у  трибуны  оратора,  и  отец  туда  придет.  Он  человек
грубоватый и резкий, но тебе понравится. Почти все любят Мора Крамба.
     - Я... я... спасибо тебе, - пробормотал Келвин, чувствуя, что вот-вот
заплачет.
     - Иди, Келвин Найт Хэклберри, - дружески улыбнулся Лес, и косые  лучи
солнца на секунду окрасили его лицо в золотой цвет.
     - Может быть... всего-навсего, может быть,  -  добавил  Лес,  -  отец
возвратит тебе брата.



                             7. ЛАТНАЯ ПЕРЧАТКА

     Келвин сидел в парке,  называемом  Уиндмилл  Сквер,  прислушиваясь  к
ворчанию в пустом желудке. Трудно было сказать, что мучило  его  больше  в
этот момент - голод или усталость, но чем больше он  отдыхал,  тем  больше
мучил голод. Он съел только один оупль, а  больше  фруктовых  деревьев  не
попадалось. Чего бы поесть? Но нужно ждать пока не придет Мор Крамб,  если
уйти на несколько минут, Келвин может его упустить.  Да  и  куда  идти?  В
лавку, где обдурят и  выманят  чешуйку  дракона?  Нет-нет,  самое  главное
сейчас - получить помощь. Когда же появится Крамб?
     Он взглянул на бинат, росший  неподалеку.  Может  там  осталось  хоть
немного орехов? Правда, их почти невозможно расколоть, но  ничего  лучшего
все  равно  нет,  да  и  растет  оно  совсем  близко  -  остаток   некогда
великолепного дерева, разбитого  надвое  молнией.  Порыв  ветра  пошевелил
листву; в глубине трещины что-то блеснуло.
     Сгорая от любопытства, Келвин подошел к дереву. Прохожие не  обращали
на него никакого внимания. Земля  под  деревом  была  усыпана  листьями  и
сучьями - видно никто здесь не ходил.
     Высоко над головой Келвина в расщелине застрял какой-то металлический
предмет, похожий на перчатку. Ну что ж, где одна, там и вторая, а перчатки
всегда могут пригодиться. Преодолев усталость,  Келвин  полез  на  дерево,
обдирая колени о грубую кору. Схватив перчатку, он вытянул ее из  трещины.
Латная рукавица на левую руку, сделанная из  добротной  драконьей  кожи  и
обшитая серебряными пластинками. Дорогая вещь!
     Келвин поискал вторую, но не нашел. Взобравшись повыше,  он  осмотрел
все дерево. Ничего. Странно,  почему  ее  здесь  оставили?  Все  же,  одна
перчатка лучше, чем ничего. Может пригодиться.  Келвин  вытряхнул  из  нее
жучков и  листья,  надел  на  руку.  Перчатка  сидела  как  влитая,  будто
сделанная по его мерке.
     Юноша спустился вниз. Ладони в перчатке было  очень  удобно  и  рука,
казалось, обрела сверхъестественную силу. У самых корней  дерева  валялось
несколько орехов. Келвин попытался раскусить их, но  толстая  скорлупа  не
поддавалась,  и  как  назло,  ни  одного  подходящего  камня.   Можно   бы
попробовать мечом,  но  орех  либо  разлетится  на  мелкие  кусочки,  либо
скорлупа вдавится в мякоть, и есть это будет невозможно. А что если...
     Он вставил орех между указательным  и  большим  пальцами  перчатки  и
надавил. Скорлупа треснула. Может, орех был слишком тонким в том месте? Но
не задумываясь долго, он очистил и положил в рот. Слегка  горьковатая,  но
есть можно. Расти орех, на дереве, Келвин мог бы заговорить его и  сделать
вкуснее, однако стоит ли вновь влезать на вершину, да еще,  возможно,  шею
сломать из-за таких пустяков.
     Он поднял второй орех и повторил процедуру. Удалось!
     Третий орех Келвин попробовал расколоть сначала правой  рукой,  потом
зубами, но по-прежнему  безуспешно.  Не  успел  он  притронуться  к  ореху
затянутыми в драконью кожу пальцами, тот развалился, словно скорлупа  была
бумажной.
     Он  начал  экспериментировать  и  установил,  что  перчатка  обладает
необычайной силой. Под  ее  нажатием  грубая  кора  дерева  рассыпалась  в
порошок, а орехи превращались в жидкую массу.
     Собрав, сколько мог, орехов, Келвин вернулся к скамейке и начал есть,
чувствуя, как с каждой минутой возвращаются силы. Какое  счастье,  что  он
нашел эту перчатку! Странно, что никто до сих  пор  не  заметил  ее  и  не
попытался вытащить. Правда, вряд ли прохожие всматривались в  дерево.  Кто
бы мог подумать, что случайная находка не даст ему умереть с голода.
     - Молодой человек?
     Келвин, подпрыгнув  от  неожиданности,  обернулся.  Перед  ним  стоял
мужчина с ярко-красным лицом и квадратными  плечами,  напоминающий  чем-то
боевого  коня.  Уши  отсвечивали  розовым,  на  кончиках  росли  крохотные
кисточки темных волос.
     -  Морвин  Крамб?  -  пролепетал  Келвин,  немного   оправившись   от
изумления. Так был занят орехами, что проспал все на свете!
     - Точно, паренек. А ты...
     - Келвин Найт Хэклберри. Ваш сын сказал...
     - Знаю...
     Смахнув со скамейки ореховую скорлупу, Морвин сел  рядом  и  опасливо
оглянувшись, тихо сказал:
     - У нас тут во Фрэнклине  небольшая  дружина  добровольцев.  Братство
Крамба - так мы себя называем.  Иногда  мы  можем  помочь  людям,  но  все
зависит от того, кто они, и заслуживают ли помощи. Какая у тебя беда?
     - Сестра, - выпалил Келвин, не задумываясь. - Бандит  по  имени  Чики
Джек похитил ее.
     - Девочка? Сколько лет?
     - Четырнадцать. Но она...
     Мужчина печально покачал головой.
     - Слишком поздно. Разве не знаешь, что бандиты и стражники  делают  с
девочками такого возраста?
     - Да, но она переодета мальчиком, так что, если повезет, Чики Джек не
узнает.
     Мор задумчиво нахмурился:
     - Значит, не так уж вы просты, когда собираетесь в дорогу.
     - Не так уж, - согласился Келвин, - во все равно, ухитрились  попасть
в такую беду. Если этот бандит обнаружит...
     - Будем надеяться на лучшее. По крайней мере, у нас есть шанс...
     - Он сказал, что отвезет ее...
     - Да-да.
     Мужчина потер щетинистый подбородок.
     - Разбойники постоянно поставляют живой товар на Рынок Мальчиков.  До
сих пор нам почти не удавалось этому воспрепятствовать.
     - Тогда...
     - Возможно. Если Лес сможет помочь. Он хороший мальчик. Слишком хорош
для такого сброда, как стражники королевы.
     - Но почему...
     - Слушай, Хэклберри, у нас не  так  много  времени.  Тот  говорун  на
трибуне пытается заварить кашу. Трепло несчастное! Никто из нас не обращал
на него внимания, пока мы не заметили, что здесь полно соглядатаев.
     Келвин огляделся.
     - Не вижу стражников. Одни фермеры.
     - Они все переодеты.
     - Вы в самом деле думаете...
     - В любую минуту. Поэтому нужно уходить, сейчас.
     Послышался  стук  копыт.  Трое  стражников  -  один  из  них  рядовой
Карпентер, другой - сержант Клафф, надвигались на помост  и  стоявшего  на
помосте оратора.
     - Ты, болтун, арестован! - закричал сержант. - Крамб и мальчишка тоже
арестованы.
     Глаза Крамба злобно выкатились:
     - Добрые люди, никто не слышал, чтобы я выступал сегодня!  -  завопил
он. - Просто слушал разговоры и сидел в тенечке. За что меня арестовали?
     - А меня? - пискнул Келвин.
     В эту минуту он совсем не напоминал героя.
     - Парень, -  прошептал  Крамб,  -  они  намереваются  убить  нас.  Я,
конечно, буду сопротивляться, но их больше.  Сержант  времени  не  теряет.
Держись сзади и попробуй улучшить момент и  сбежать.  Может,  мне  удастся
одолеть хоть двоих! Смотри в оба!
     - Я нуждаюсь в твоей помощи, - охнул Келвин.
     - Это мне нужна хоть чья-то помощь! - презрительно бросил Крамб. Они,
должно быть, следили за тобой.
     - Будь у меня хороший меч...
     - Парень, в таком деле нужен не  мальчишка,  а  мужчина.  Беги,  если
сумеешь. Спасайся, и может, потом, тебе удастся вызволить и сестру.
     Келвин схватил старый меч, поднял его, изо всех сил пытаясь выглядеть
таким же грозным и мужественным, как Крамб.
     - Теперь я вооружен, - объявил он, но  вместо  решительного  баса  из
горла вырвалось нечто вроде петушиного крика.
     - Глядите на дурака! - завопил Карпентер. - Думает, что раз его зовут
Найт, значит - великий воин.
     - Боги! - охнул Крамб,  уставившись  на  Келвина.  -  Хэклберри!  Эта
перчатка... где ты ее добыл?
     - Нашел на вот том дереве, в трещине, куда ударила молния.
     - Молния! Молния! Боги! Хэклберри, скинь колпак! Что?  Колпак!  Сними
быстрее!
     Сначала нерешительно, потом вызывающе, Келвин рывком стянул шапку.
     Крамб громко выдохнул воздух.
     - Круглоухий! Неужели Круглоухий из Пророчества, наконец, пришел?!
     - Это всего лишь глупая сказка, - запротестовал Келвин. - Я не герой.
     - Лучше считать это чистой правдой, иначе нам  конец,  -  пробормотал
Крамб, и тряхнув головой, закричал на все площадь:
     - Круглоухий из Пророчества появился, чтобы вести нас в битву!
     - Но... - слабо запротестовал Келвин.
     - Предательство! - завопил сержант Клафф, сделав шаг вперед.
     Крамб  неожиданно  выпрямился.  Голос  зазвенел,  как  у  заправского
оратора:
     - Люди добрые! Неужели хотите, чтобы и вы, и дети ваши, и внуки  жили
под  игом  тирана?  Теперь  у  нас,  наконец,  есть   защитник!   Думайте!
Действуйте! Сейчас!
     Поднялись  десятки  рук;  стражники  оказались  окруженными   плотным
кольцом.
     - Назад! Назад! - надрывался Клафф. - Назад, если не хотите  лишиться
головы!
     Но кто-то сильно толкнул его в спину. Сержант пошатнулся.  Крамб,  не
оборачиваясь, крикнул:
     - Хэклберри, паренек, хочу, чтобы ты взял мой меч!
     - Но...
     - Бери, сынок, и не думай. Попробуй защищаться левой рукой.
     Келвин боялся, что ноги подкосятся, колени тряслись, но он  поменялся
мечами с Крамбом. Тот взглянул на юношу, сделал какой-то жест,  и  рядовые
стражники, схваченные сильными  руками,  тут  же  были  обезоружены.  Лишь
сержант оставался на свободе.
     Тут, к изумлению и тревоге Келвина, Крамб сделал  нечто  неслыханное.
Сунув в ножны старый меч, он сказал:
     - Возьми его, Хэклберри.
     - Ч-что?
     - Сержанта. Или желаешь биться со всеми?
     - Сразу? - пропищал Келвин.
     Страх вновь сковал его горло.
     - Взгляните, как трясется, - усмехнулся сержант. - Он и близко ко мне
не подойдет, в перчатке или без.
     - Думай о левой руке, Хэклберри! - прошептал Крамб.
     Но у Келвина не было времени думать; меч сержанта свистнул в воздухе;
воин беспомощно поднял руку в перчатке, словно пытаясь отвести собственную
гибель.
     Но перчатка с  ослепляющей  скоростью  мелькнула  между  незащищенным
лицом юноши и смертоносным  оружием.  Он  не  почувствовал  ничего,  кроме
легкого толчка. Клинок отскочил.
     Келвин взглянул на левую руку. Он должна была бы лежать на земле!
     Юноша глубоко вздохнул и снова поднял руку:  сержант  приготовился  к
броску. Зубы его были оскалены  -  старый  вояка  явно  готовился  рассечь
глупого мальчишку надвое.
     Меч ударил. Но  перчатка  взвилась  со  скоростью  змеи,  выследившей
птичку. Оружие, выбитое  у  сержанта,  полетело  на  землю.  Ошеломленному
Келвину, тем не менее, удалось поднять меч Крамба и приставить его к горлу
сержанта.
     -  По-прежнему  не  веришь  в  перчатку,  Клафф?  -   спросил   Крамб
обезоруженного врага.
     Сержант искоса глянул на