а, из-за своей веры в пророчества. Что за
женщина! Увидит ли он когда-нибудь ее еще раз? Будет ли он еще когда-
нибудь держать ее в объятиях, как когда-то, так давно? Нет, конечно нет,
потому что она вышла замуж повторно, считая, что он погиб. Келвин
рассказал ему об этом. Это было так же верно, как пророчество! Боги,
как бы он хотел, чтобы это было пророчеством, чтобы было
предсказано, что она вернется к нему!
	-  Отец, как ты думаешь, она все еще жива?
	-  Шарлен? -  Проклятье, зачем он это сказал!
	-  Моя мать.
	Опять этот образ Медеи.
	Ты знаешь, что это маловероятно, сынок. Я был слишком слаб,
чтобы ей помочь.-  Если бы он помог ей,-  подумал он. И все же он опять
был очарован ею, еще раз, несмотря на свой разрыв с ней. Он пытался
убить ее, а вместо этого помог ей ускользнуть, ненавидя за это самого
себя.-  Я уверен, что видел, как она тонула. Она была сильно поранена, и
едва могла идти. Она упала в воду, по ней прошли пузыри и она более не
появилась на поверхности.
	-  А она не могла отплыть в сторону?
	-  Только не в этом быстром течении.-  Но в этой конкретной точке
течение было не таким уж быстрым. И все же, если ей каким-то образом
удалось выбраться на сушу, куда она могла попасть? Нет было очень
маловероятно, что она спаслась.
	-  Лучше она, чем я,-  подумал он.-  Лучше она, чем я или ты, в
тысячу раз лучше! Медея должна умереть!
	Кайан кивнул, его лицо было торжественным и влажным от
свежепролитых слез.
	-  Думаю, что ты прав, отец. Только это так сводит с ума, ничего
точно не знать.
	Да, это так и было, как хорошо знал это Джон Найт! Это было
совершенно невыносимо. Теперь, когда он думал об этом, он спрашивал
себя: а не могла ли она тогда все же спастись? Она знала о реке и о плоте,
а он не знал этого; она проводила его туда. Он пришел, чтобы убить ее, и
она пыталась его убить, и все же каким-то образом они вместе
отправились на эту подземную реку и отплыли. Могло ли в ней все-таки
быть что-то хорошее, проявляющееся как только была уничтожена
предпосылка для дурного положения дел, ситуации? Могла ли она
желать в конце концов его спасения? Или она просто-напросто
использовала его для того, чтобы спастись самой, потому что она не
могла сама проделать весь путь с такой раной? Утонула ли она -  или
может быть она знала еще один путь оттуда, под темными водами и
отправилась этим путем, позаботившись о том, чтобы обзавестись
свидетелями своей "смерти", для того, чтобы ее больше уже не искали? В
этом случае может быть было еще что-то, что предстояло найти в этом
месте, что-то, что только он мог б точно определить и указать? Может
быть, может быть‡ О, Боже мой!
	Кайан приподнялся с соломы и посмотрел по направлению к
лестнице.
	-  Отец, мне кажется, я услышал, что сюда кто-то идет.
	Смит выбрал этот момент, чтобы застонать. Он неожиданно
перевернулся, возвращаясь к тому, что в настоящее время считалось
жизнью.
	-  Если они будут меня пытать,-  задыхаясь прохрипел он,-  не
соглашайтесь ни на что.-  Я так или иначе скоро умру. Они не могут
убить меня больше, чем один раз. Пообещайте мне, что вы ничего не
сделаете из того, чего желает Рауфорт.
	-  Я постараюсь,-  сказал Джон. Но он прислушивался к звуку,
который расслышал Кайан. Это не удивительно, что сейчас у Кайана
слух был получше, чем у него, но как и всегда, его беспокоило сознание
того факта, что он постарел. Что же он сделал в своей жизни, в своих
странствиях по измерениям? Могло ли зло в нем здесь перевесить добро?
	Через некоторое время он услышал это: очень слабые шаги ног по
каменным ступенькам. Легкая поступь, осторожные шаги. Кто-то идет
сюда для того, чтобы спасти их? Кто же именно? Кто-то из людей
бандита Жака? Может быть, Келвин? Келвин, его сын от Шарлен? Нет,
как же может Келвин оказаться здесь! Так или иначе, поступь была очень
легкой, почти детской или женской. Это заставляло задуматься. Здесь не
должно быть никаких женщин или детей!
	Он стал считать ступеньки. Три, четыре, пять, шесть -  а сколько
было уже пройдено раньше? Теперь он, кем бы он ни был, был уже у
самого конца лестницы. Там было очень темно, даже в сравнении с общи
мраком темницы, и он не мог его разглядеть.
	Затем тот, кто там был, выступил в единственный длинный луч
света, который смело спускался в темницу откуда-то прямо сверху из
зарешеченного окна был единственным светом, который узники могли
видеть в течение дня. Это действительно была женщина, в легком
газовом ночном платье, с прекрасной тонко очерченной фигурой. Почти
как‡
	Ее лицо повернулось к нему. Ее волосы были такими же рыжими и
огненными, как блеск чешуи гордого дракона. Ее глаза имели цвет
кошачьей магии.
	-  ЗОАННА! -  вскричал он, не в силах больше сдерживаться.
	Поскольку во всех отношениях это действительно была Зоанна,
Зоанна, его потерянная запрещенная любовь и его враг, ужасная, злобная
королева Рада! Зоанна, мать, потерю которой оплакивал Кайан.


Глава 25
КОРОЛЕВСКАЯ ПЫТКА

	И все же, как же это было возможно? Даже если Зоанна и выжила,
то как она могла оказаться здесь, в этом измерении?
	Она откинула назад прядь своих огненно-рыжих волос. Ее уши
оказались открытыми, они были круглыми, а не остроконечными. Так
значит, это была Занаан, королева Хада, а не Зоанна, воскресшая из реки
и спасшаяся от смерти. Кайан говорил о Зоанне и неожиданно перед ним
возникло ее лицо. Но это было лицо ее двойника, местной королевы -
которая должна быть хорошей, а не злой, противоположность, которая
наблюдается в разных измерениях.
	Она несла с собой набор ключей. Она шла для того, чтобы
освободить их! Это было доказательством инверсии,
противоположности!
	Быть так сильно похожей на женщину, которую он так глупо и
безнадежно любил и быть хорошей, а не злобной -  это была мечта, о
которой он раньше не смел и думать! он попытался мысленно
восстановить в памяти образ злобной Зоанны, понимая, что это было
бесполезно, что даже если она и осталась жива, она была совсем не той
личностью, которую он стал бы уважать или хотя бы выносить.
	Но хороший добрый вариант этой женщины -  это была такая
женщина, которую он мог бы полюбить. И действительно, уже в это
мгновение‡
	Она вытащила ключ. Но пока она вытаскивала его, рядом с ней
материализовались еще две фигуры.
	-  Одну минуточку, ваше величество,-  сказал один из них. Это был
сержант, тот охранник, который принес им паек.
	Занаан отпрыгнула, испуганная этим. Она чуть повернулась по
направлению к ступенькам. Она казалось, была ошеломлена. Сержант
протянул руку и взял кольцо с ключами из ее безвольно повисшей руки.
Она больше не могла воспользоваться ими, чтобы освободить
пленников. Даже если бы она бросила ключи в камеру, это было бы
безнадежно, потому что охранник был вооружен и он был силен и мог бы
убить их всех до того, как они сумели бы открыть ворота.
	-  Ваше величество, это было неосмотрительно, нелепо,-  сказал
охранник. Едва ли это были те слова, с которыми можно было
обращаться к королеве.
	Но седобородый мужчина позади него, в черно-синем одеянии
оказался самим королем, его величеством, королем Рауфортом из Хада.
За дерзостью сержанта скрывалась власть и могущество!
	Горящие глаза королевы устремились на лицо охранника -  она
теперь поняла, как бессовестно ее провели. Они все это время знали о ее
попытке!
	Для Джона Найта это выглядело так, словно кто-то осмелился
перечить королеве Зоанне из Рада. В зеленоватой глубине ее глаз,
казалось вспыхнул яркий свет, ее рот отвердел, губы были крепко
стиснуты. Напоминает ли она Зоанну и в других отношениях? Только
лицо Занаан было все же мягче, чем лицо ее двойника. Фигура Зоанны
казалась почти что вырубленной из белого мрамора, а фигура Занаан
скорее напоминала очень густое молоко. Молоко человеческой доброты?
Глупое сравнение, но возможно верное.
	Джон посмотрел на Кайана, чтобы понять видит ли он эту
разницу. Кайан стоял, неподвижно уставившись, словно зачарованный.
Да, он мог оценить всю иронию этой ситуации!
	Джон снова посмотрел на короля. Рауфорт конечно обладал
огромным носом Рафарта и его смуглой комплекцией. Но это лицо было
жестоким, таким жестоким, каким никогда не было лицо Рафарта.
	-  Итак, ты пыталась предать меня,-  мрачно и сурово сказал
Рауфорт.
	-  Это ты говоришь со мной об измене! -  огрызнулась Занаан.-  Ты,
затаскивающий в свою постель потаскуху каждую‡
	Король сильно ударил королеву по лицу. Джон вздрогнул,
чувствуя себя так, как будто бы удар был нанесен по его собственному
лицу, а Кайан сзади него негромко вскрикнул. В соседней камере Смит
тяжело застонал так, словно бы и он тоже почувствовал силу этого
жестокого удара.
	Королева потрогала свою правую щеку. Король ударил ее
аккуратно и расчетливо, тыльной стороны ладони, Джон был уверен в
этом. Огромные бриллианты красовавшиеся на каждом пальце его руки
порвали кожу на этой прекрасной щеке, так что из нее начала сочиться
кровь. Королева ничем больше не показала, какую боль она должна
была сейчас чувствовать.
	-  Да, Занаан, это было очень глупо,-  сказал король, повторяя
дерзость охранника.-  Думать, что ты сможешь сделать что-нибудь,
противоречащее воле твоего господина и повелителя. Это твой отец
подстрекал тебя сделать это?
	Королева ничего не отвечала.
	-  Я должен был бы раздеть и публично выпороть тебя кнутом,-
продолжал король.-  Это дало бы крестьянам повод для развлечения. А
твоего дорогого папочку мне бы следовало сжечь на костре!
	У королевы с пальцев сочились алые капли, так что падая они
попадали на одеяние Рауфорта. Одна капля угодила ему прямо на его
большой нос. Это был странным образом оскорбительный жест, и его
значение не укрылось от короля.
	-  Значит, ты хочешь, чтобы я выполнил свои угрозы?
	-  Нет.-  Она не раскаялась, ее голос звучал печально.
	-  Я так и думал, что нет.-  Король не вытер ни одной капли крови
своей жены. Он повернулся к Джону и сказал.-  У тебя было время
подумать над моим предложением. Что ты решил? Мы союзники?
Отведешь ли меня ты или тот, другой, к тому месту перехода?
	Джон должен был подумать над тем, чего от него хотел король:
согласиться служить ему и просто невзначай показать ему, как можно
попадать в другие измерения. Какое несчастье принесет он тогда!
	-  Нет, мы не сделаем этого,-  сказал он.-  Никогда. Собственно,
сам-то он едва ли понимал, как ему удалось попасть сюда; самое
большее, что он мог сделать, это увести короля к Провалу, где король
мог потеряться без надежды на возвращение. Но Кайан прибыл сюда по
плану, специально, используя инструкцию Мувара, так что лучше всего
было держать все дело в секрете от короля.
	-  Никогда? Это довольно долгий срок. Бротмар, ты можешь
начинать свою демонстрацию
	Демонстрацию? На мгновение Джон думал, что король имел в
виду сорвать одежду с королевы и выпороть ее. Затем он вошел внутрь
камеры и наклонился над Смитом. Раненый простонал, когда охранник
дотронулся до него, затем плюнул, угодив при этом в глаз Бротмару.
	-  Последний шанс, чтобы передумать,-  сказал король. Он говорил
таким тоном, как будто на самом деле ему было все это абсолютно
безразлично.
	-  У тебя есть мой ответ,-  сказал Джон. Итак, уже дошло до
испытания, которого они ожидали; пытку их товарища по заключению.
Он ненавидел то, что им предстояло, но он знал, что они должны быть
стойкими.
	-  И мой тоже,-  сказал Кайан.
	Король сделал знак Бротмару, махнув ему рукой. Охранник достал
из-под своей рубашки серебряную трубочку, поднес ее поближе к лицу
Смита и улыбнулся.
	Больные глаза Смита широко раскрылись.
	-  Нет! Нет, не надо! Позвольте мне умереть чистым и в здравом
уме, пожалуйста! Ради милосердия, не надо!
	-  Самый последний шанс, Джон,-  сказал король.-  Иначе мы
продемонстрируем, что случится с твоим молодым товарищем, а также с
тобой, если это окажется необходимым.
	-  Нет! -  выдохнула ужаснувшаяся королева.
	Что же было такого ужасного в этом сосуде? Если он содержит яд,
тогда агония Смита скоро закончится. У него появилось желание все
рассказать, но Джон знал, что этого было нельзя допустить. Если бы он
смог помочь Смиту, он бы это сделал, но он не будет ради него
жертвовать тем миром, который принял его и стал ему родным. Он не
станет союзником короля, который возможно также злобен и жесток,
какой была королева Рада. Ничего из того, что можно сделать, никогда
не вынудит его следовать еще за одной Зоанной.
	Дородный тучный король протянул руку и поправил на своей
голове серебряную корону.
	-  Вы двое неправы, что не повинуетесь мне. Очень неправы,-
сказал он с жестоким удовлетворением.-  У вас есть так много, чего вы
можете потерять. Вы сейчас увидите. Смотрите же, что может случиться
с вами.
	По жесту короля Бротмар резко наклонил вниз голову Смита,
отогнул ее набок и подержал над левым ухом Смита серебряную
трубочку. Он откупорил ее. Из трубочки стало вытекать что-то
серебряное и полилось, изгибаясь, прямо в ухо Смита.
	Глазные яблоки Смита закатились назад, пока не остались видны
только его белки. Он закричал.
	На лице короля появилась жестокая улыбка, которая была еще
страшнее от того, что она появилась на лице короля Рафарта.
	-  Что, серебро теперь не так уж и хорошо, Смит, не правда ли?
Теперь, когда эта маленькая бестия начала вгрызаться в тебя?
	Джон Найт ощутил новый и куда более сильный озноб. В ухо
Смита было введено что-то живое!
	Смит весь затрясся с головы до ног. Его руки и ноги сводила
судорога. Он кричал снова и снова, а Джон весь дрожал от ужаса.
	-  Он будет так кричать, пока не лопнут его голосовые связки,-
сказал король Рауфорт.-  Затем все дни и ночи напролет он будет
чувствовать это зудящее, просверливающее, пробуравливающее
ощущение внутри головы. Все глубже в мозг, сверление, сверление,
сверление, туннель, туннель, туннель. Боль не сильная, там, в мозгу.
Только его разум помутится. И он сойдет с ума‡
	-  Вы поместили, ввели‡-  Джон был слишком переполнен ужасом,
чтобы говорить.
	-  Бротмар поместил крошечного змея в ухо этого человека. Он
такой же, как и большие змеи, но он еще не жил долгие столетия. Он
начал проедать себе путь наружу, все время наружу и потом он вылезет
из другого уха. Но к тому времени вы уже наполовину сойдете с ума
сами, просто наблюдая за своим другом. До этого вам лучше объявить
себя моими союзниками. Мы можем начать строить совместные планы и
вы сможете подняться наверх и стать моими почетными гостями. У вас
будет все, что вы только захотите. И впрямь, моя милая жена,
присутствующая здесь получит мои указания удовлетворить любые ваши
желания и прихоти. Это будет для нее легко, так как она очевидно
испытывает симпатию к тебе.
	Джон ощутил ужас другой природы. Неужели королю было
известно о его интриге с женой другого короля в другом измерении?
Понял ли он, какой удивительно желанной кажется королева Джону. И
то, что Кайан видит в ней лучшее перевоплощение его потерянной
матери? Конечно же он подозревал что-то в этом роде -  и намеренно
оскорбил королеву в присутствии Джона.
	Сама королева стала заложницей и условием для сотрудничества
Джона с ним!
	-  В качестве символа вашего уважения ко мне вы отведете меня к
месту вашего перехода из другого мира,-  непринужденно продолжал
Рауфорт свою речь.-  Я мог бы попросить и лопоухих, моих союзников,
сделать это, но они весьма консервативны и сдержаны в своих рассказах
о древних временах.
	-  И я тоже,-  ответил ему Джон, хотя он был совершенно потрясен.
Как мог он даже подумать о том, чтобы выпустить это чудовище в
другой мир -  мир в любом измерении? Он мог представить себе, как
король возвращается в его мир тем путем, которым воспользовался
Кайан и ведет за собой целую армию. Он представил себе короля
Рафарта из Рада и Келвина и Крамбов снова отчаянно сражающихся за
свою свободу. Мысленно он мог видеть ужасную резню, разруху и
многочисленные бедствия для тех, кому он так пытался помочь.
	Нет, он не позволит себе дрогнуть! Никогда, ни за что он ничего не
расскажет этому чудовищу. Никогда и ни за что, неужели же он позволит
ему победить!
	Но если в следующий раз змей поползет уже через ухо Кайана? Он
посмотрел на потрясенное выражение лица Кайана и почувствовал, что
весь трясется. Король не знал того, что Кайан был единственным, кто
действительно знал пути перехода между измерениями. Если он убьет
Кайана, Рауфорту придется отбросить прочь свои шансы на переход в
другое измерение. Но могла ли эта ирония судьбы как-то
скомпенсировать гибель Кайана? Может ли он, Джон Найт, просто так
стоять рядом и наблюдать, как это произойдет? Или его вынудит сдаться
одна всего лишь пустая угроза? Он боялся ответить на этот вопрос.
	-  Делай, как знаешь,-  сказал Рауфорт. Он посмотрел на королеву.-
Пошли, сука. Пришла твоя очередь.
	И еще раз Джон ощутил прилив ужаса. Что хотел этим сказать
король? То, что и в ухе у королевы окажется серебряный змей, если Джон
не станет с ним сотрудничать? Он очень боялся, что король
подразумевал именно это.
	Вопли Смита продолжались беспрерывно, пока Рауфорт и
Бротмар поднимались вверх по лестнице. Впереди них шла плачущая,
ставшая теперь ужасно бледной королева. Кайан стоял как мертвый,
застыв на месте и смотрел куда-то в пустоту.
	Вопли все продолжались и продолжались.
	Боги, как сказал бы Мор Крамб в своем собственном измерении,
кончится ли это когда-нибудь на самом деле?


	-  Кузина Герта,-  сказал Херциг, обращаясь к своей спутнице. В
данный момент они оба находились в астральной форме.-  Кажется, что
наш герой нашел это оружие.
	-  Да, Кузен. Но может ли он им воспользоваться?
	-  Он должен, кузина, если не произойдет несчастье и не рухнут
границы между измерениями.
	-  Несчастье сейчас? -  Герта имела в виду Келвина, который
держал в руках оружие, но оставался неподвижным и застывшим под
действием взгляда. Предок, не застывший и не обладающий разумом
собирался поглотить жизненную субстанцию Келвина. Девушка,
стоявшая рядом с ним, тоже была без движения, как и двое смертных
снаружи у входа в туннель.
	-  Следи за перчатками, кузина Герта. Они помогли сделать этого
смертного героем в его родном мире.-  Он замолчал, потом обратился к
перчаткам:
	-  Перчатки, вам угрожает опасность! Воспользуйтесь оружием!
	-  Кто говорит? Не смертный?
	-  Да. Бессмертный.
	-  Каким оружием? Мечом?
	-  Оружием, которое вы держите. Оружием Мувара.
	Перчатки, казалось, были смущены.
	-  Мувар запрограммировал нас сражаться мечами и копьями. Это
оружие другого плана. Мы могли бы позволить смертному нацелить его,
как нацеливают лук, принцип действия тот же самый. Но мы не можем
воспользоваться им сами. Мы только направляем носителя перчаток, и
это предел наших возможностей.
	-  Да, это оружие другого плана. Но вы все равно можете
действовать. Вы можете стимулировать палец, лежащий на спусковом
крючке, заставить его сократиться. Теперь же, действуйте, Перчатки,
спасайте своего хозяина.
	Но сомнения все еще оставались.
	-  Мы не можем сражаться с бессмертными. Мы не можем
сражаться с магией. В любом случае мы не можем брать инициативу на
себя. Это не заложено у нас в программе. Мы должны оставить
смертному инициативу.
	-  Оружие Мувара будет сражаться с магией. Оружие Мувара
может противостоять даже бессмертным. Вам не требуется брать на себя
инициативу. Вы должны делать только то, что должен делать смертный
для того, чтобы выжить. Изменить этому, значит не оправдать доверие,
которое Мувар вкладывал в вас.
	Клик-клик, клак-клак. Перчатки отчаянно боролись, силясь
понять эту истину. Мы не можем. Мы не можем. Мы не можем.
	Вы должны, вы должны, вы должны! -  Херциг пытался направить
их.-  Теперь и дальше. Вы должны по-новому интерпретировать вашу
программу, чтобы вы смогли сделать это.
	Капля пищеварительного сока вытекала из раскрытой пасти
предка, когда голова рептилии поднималась, готовая для поглощения.
Капля попала на перчатку, и перчатка закричала, когда ее жизненная
субстанция начала гореть. Кузены вздрогнули от силы этого крика,
который