а передние ноги и взбрыкнула.
Данзар вылетел из седла, выпустив из рук поводья. В страхе Рауфорт
следил за тем, как крошечное тело вознеслось вверх на такую высоту,
которая граничила с волшебством. Затем стало опускаться: все ниже,
ниже и ниже, падая как камень. Бах! Плюх!
	К удивлению короля пыль едва успела осесть вокруг маленького
тельца, когда оно уже поднялось на ноги. Лопоухий был совершенно
невредим! Он сфокусировал свои огромные глаза на кобылице и та
повернув голову и закатив глаза, снова, как и раньше оказалась
пойманной.
	Данзар снова подковылял поближе к лошади, вкарабкался по
короткой веревочной лесенке и снова уселся в седло. И снова взлетел на
воздух.
	-  Как долго может это продолжаться? -  Рауфорт предпочел скорее
спросить об этом Херцига, чем своего кавалерийского наставника.
	-  Пока Данзар не научится контролировать ее.
	-  А когда это случится?
	-  Это займет ровно столько времени, сколько на это потребуется.
Лошади бывают упрямыми, вот почему никто из змеиного народа сейчас
не ездит верхом.
	-  Поэтому эти будут первыми? Самыми первыми за всю историю?
	-  Да, первыми за всю историю, для конкретного вида животных.
Первые из всего змеиного народа, которые когда-либо смогли покорить
лошадей.-  Но тон Херцига показывал, что он не считал этот факт таким
уж примечательным. Очевидно он ожидал, что лопоухим удастся
преуспеть в этом деле; это был всего лишь вопрос времени. Херциг не
казался озабоченным по поводу быстро уменьшающегося времени,
которое оставил им король. Кто бы подумал, что эти голодранцы-
революционеры смогут нанять столь хорошо снаряженную и обученную
армию?! Где они достали деньги?
	-  Только двенадцать,-  подумал король Рауфорт.-  Их только
двенадцать, но учитывая их силу и могущество, это достаточно большое
число. Да, конечно лопоухие, еще даже в большей степени, чем его такая
превосходная армия помогут удержать и расширить границы его
королевства. Как только с революцией будет покончено, он будет пытать
ее уцелевших предводителей, пока они не откроют ему источник своего
таинственного богатства. Затем он превратит этот источник в свой
собственный.
	Там, на тренировочной площадке, Данзар снова дико цеплялся за
гриву двумя руками, влезая в седло и вылетая над их головами в синее,
покрытое легкими облачками небо. Это могло бы показаться комичным,
если бы не было таким серьезным.
	Как Келвин и опасался, это была одна сплошная непрерывная
битва. Да, его люди сражались достаточно хорошо, и его перчатки
знали, что им надлежит делать, и у них было множество добровольцев,
приходящих к ним даже в разгаре сражений. Но война есть война и на
войне, как на войне, и после того, как он пролил кровь возможно уже
двадцатого своего противника, Келвин с удовольствием бы отказался от
боя, перестал бы воевать и сложил оружие.
	-  Стоит ли наше дело этого? -  задавал он себе вопрос, глядя как из
его последнего противника вываливаются наружу внутренности.-  Стоят
ли этого даже жизни его отца и брата, а также свобода всей этой страны?
	Он увидел, как человек опрокинулся навзничь с перекосившимся
от ужаса лицом и упал под копыта боевых коней. Может быть этот
неприятельский солдат тоже был чьим-то отцом или братом; может
быть, он просто зарабатывал деньги, чтобы поддержать свою семью?
При такой ужасной цене за все, разве было заметно, что что-то меняется?
Но все же, правда, есть ли у него шанс? Какие шансы у всех из них, кроме
того, как продолжать биться?
	День следовал за днем, и наемники из Шрода бились за Хад, как за
свою собственную страну. Никому не был по душе диктатор,
стремящийся к мировому господству; даже самые близкие и доверенные
люди Рауфорта кажется втайне ненавидели его. Но люди шли за
диктаторами, желая поживиться добычей, которую давали им
завоевания. Был ли такой грабеж логически обусловлен, если учесть, что
сражающиеся друг с другом армии проделают то же самое с семьями
самих захватчиков, Келвин не мог сказать; он знал только, что ему очень
хочется не участвовать в этом.
	Солдаты королевской армии Хада были, по меньшей мере, такие
же хорошие бойцы, как и солдаты из армии освобождения Хада;
фактически обе стороны были удивительно хорошо вооружены. Келвин
был рад, что в этой битве командовали офицеры Шрода, а не он. Но они
все равно спрашивали у него совета и смотрели на него, как на героя и
супермена, так же как и все войска. Имея удачу и свои магические
перчатки, устало размышлял он, он и впрямь мог выстоять в битве и
победить самых сильных бойцов.
	Только одно беспокоило его, и это было то, что нигде не
появлялись лопоухие. Если они покажутся как союзники Рауфорта, то он
надеялся, что то оружие, которое он носил с собой пристегнутым к бедру
придет ему на помощь, также как и там, на территории змеев. Но до тех
пор, пока они не появились, если они появятся вообще, оружие Мувара
было только большим дополнительным весом на его поясе, к которому
был пристегнут еще и меч.
	-  Когда они собираются их использовать? -  спросил у него
Бисквит однажды вечером, как будто бы он знал это.
	Келвин покачал головой.
	-  Это беспокоит меня точно так же, как и всех остальных. Может
быть он держит их в резерве.
	-  А может быть, одно простое понимание того, что у нас есть это
оружие, заставляет их пока держаться в стороне,-  сказал отважный Жак.
В эти дни, в своем зеленом офицерском мундире он был совсем не похож
на вожака бандитов. Не казался он и человеком, чьим основным
интересом была кража шкур серебряных змеев у лопоухих. Все они
кажутся изменившимися,-  подумал Келвин. Учитывая, кто такие эти
бандиты, все это было к лучшему.
	Битва при Шагморе началась и закончилась, и это была почти
такая же крупная и потенциально разрушительная битва, как и битва при
Скагморе в его родном измерении. Вероятно им помогли рассказы
Келвина о битве при Скагморе, так же, как помогали и его воспоминания
о других аналогичных сражениях, правда надлежащим образом
модифицированные. Жак и его соратники внимательно наблюдали за
ним, и он не был на этот раз захвачен в плен, как был пленен, признался
он, в битве при Скагморе. Он думал о том, что здесь, конечно же,
должны появиться лопоухие, потому что такое место было поворотным
пунктом в истории Рада и может оказаться точно таким же и в истории
Хада. Шагмор, так же как и Скагмор в его родном мире, находился
примерно в одном дне верховой езды от столицы страны.
	Вот каким образом оказалось, что они сражались в ожесточенном
генеральном сражении у стен самой столицы и начали понемногу
выигрывать ее, еще не увидев ни разу таинственных союзников
Рауфорта. Им начало казаться, что лопоухие вообще не собирались
появляться и то, что сам дворец легко будет взят армией освобождения.
Келвин продолжал сражаться, доверяя своим перчаткам и, постепенно,
по мере того, как повсюду рядом с ним гибли люди, он прекратил думать
о лопоухих и об оружии Мувара, которое было у него при себе. Но где-то
в глубине его сознания все-таки затаился сигнал тревоги, но его было
трудно услышать, когда все его внимание занимало непосредственно
сражение.
	Люди с вилами и досками были в самой гуще сражения, некоторые
скакали на крестьянских лошадях, а другие сражались пешими.
Крестьяне с соседних ферм присоединялись к ним, чтобы помочь Армии
Освобождения захватить дворец. Келвину больно было смотреть, как в
ряды сражающихся встают безоружные мужчины и юноши, которым до
этих пор никогда не приходилось воевать. Как следствие этого многие из
них часто погибали ужасной мучительной смертью. Лучше поздно, чем
никогда, говорили некоторые из них, и он удивлялся им, видя, как их
калечили и убивали. И все же именно крестьянские руки стаскивали
гордых роялистов в красных мундирах с седел их боевых коней, а ножи,
топоры и дубинки несли им гибель, также как и сверкающие в схватке
мечи и звенящие луки Армии Освобождения. Они сражались и
сражались, день становился все более обильно омыт кровью.
	К полудню, когда солнце палило особенно нещадно, а усталость
висела, словно удушающее покрывало, отягощая мускулы, правящие
лошадьми и приводящие в движение мечи, они добрались до самых
ворот дворца. И все еще никаких следов лопоухих, подумал Келвин, и
сигнал тревоги снова прозвенел у него в мозгу. Победа почти что за
ними‡
	Неожиданно ворота рухнули, со страшным, подобным грому,
грохотом. Они упали наружу, под натиском людей в красных мундирах.
Дюжина боевых коней вырвалась откуда-то с территории дворца. На
каждой лошади сидел всадник: коренастый и безобразный, с огромными
оттопыренными ушами. Лопоухие в военной форме! Лопоухие верхом на
лошадях!
	У них не было времени отреагировать. Люди в зеленой форме
застыли под взглядами лопоухих. Люди в красных мундирах застыли
тоже, но они не были мишенью для свирепых молодых лопоухих с
мечами. Эти мечи рубили и поражали только людей в зеленой форме, и
они оседали на землю и умирали без сопротивления.
	Оказавшийся с боку от центра событий Келвин сражался, чтобы
подобраться поближе. Странно, но перчатки не помогали ему. Они стали
горячими на его руках, и это снова напомнило ему, что это означает
опасность. Что ж, опасность здесь действительно была, но при
определенной удаче он и его перчатки смогут остановить ее. Он
потянулся за оружием Мувара, которое было пристегнуто к его поясу.
	Его пальцы, заключенные в перчатки, ничего не нащупали там, где
должно было находиться оружие. Кобура с оружием была оторвана от
его пояса и исчезла. Он оказался в критический момент без жизненно
важного оружия!
	Прямо перед Келвином на седле приподнимался лопоухий, его
огромный, не по росту меч, был занесен для удара, глаза горели. Эти
глаза удерживали Келвина и его боевого коня!
	Лопоухий собирался разрубить его надвое, и он ничего не мог с
этим поделать. Перчатки на его руках были очень-очень горячими. Как
будто бы он и сам не видел эту опасность!


Глава 29
ПОБЕДА

	Зотанас отвернулся от высокого окна, откуда он наблюдал за
ходом сражения. Король так плохо распорядился своими боевыми
действиями, что каждый солдат и охранник должны были защищать
дворец снаружи. Слуги убежали -  или, может быть, что было более
вероятно, ускользнули прочь, чтобы присоединиться к Армии Борцов за
Свободу. Дворец был совершенно пуст. Если лопоухим удастся
переломить ход сражения, как на это и надеялся король, все они быстро
вернутся служить на свои прежние места, как и раньше, иначе‡
	Что-то происходило такое, о чем ему следовало знать, его магия
могла сообщить ему это. Зотанас осторожно спустился вниз по винтовой
лестнице в сам дворец и медленно пробрался мимо сверкающих
безделушек и произведений искусства, которые занимали так много
места. Если бы только достоинства короля соответствовали тем
произведениям искусства, которые он собирал. Зотанас подошел к статуе
прежнего и лучшего короля и остановился за ней, на некоторое время
спрятанный от посторонних глаз. Как раз с другой стороны этой статуи
король сейчас бранил дочь Зотанаса, королеву.
	-  Пытаться освободить пленников один раз уже само по себе было
достаточно плохо, но пытаться проделать это дважды! И наряду с этим
идиотские солдаты, проигрывающие сражение за сражением, и эти
лопоухие, отказывающие помочь до самого последнего момента! Что
было у тебя на уме, женщина?!
	-  Ты не должен делать то, что ты поклялся сделать, муж мой! -
отвечала она.-  Ты не должен уничтожать их! Твои враги уже у самых
ворот дворца!
	-  Да, женушка, да, но им меня не победить! Это я их уничтожу!
Лопоухие все откладывали вмешательство и я не мог их заставить, но как
только они кинут свой взгляд на врага, все будет кончено. Ты знаешь
это; ты ведь всегда это знала. Тогда в чем же дело?
	Занаан начала плакать, как маленькая девочка.
	-  О, муж мой, они добрые и хорошие, а ты злой и плохой. Если
Армия Освобождения проиграет в этой битве, тебя некому будет
сдерживать. Ты пойдешь войной на другие королевства и захватишь их с
помощью своих магических союзников. Ты завоюешь весь этот мир и
будешь пытаться подчинить себе другие миры. Если чужеземцы
останутся в живых, ты заставишь их взять тебя с собой в их собственный
мир, или показать тебе, как туда добраться.
	-  Да.-  Это слово было произнесено мрачным тоном, очевидно
через стиснутые зубы. Король жил ради власти и могущества! -  И ты
будешь инструментом в принуждении их к сотрудничеству, потому что
молодой смотрит на тебя, почти что, как на свою мать, а старший видит
в тебе почти что свою возлюбленную. Если ты пообещаешь им обоим то,
что их чаяния сбудутся в обмен на их лояльность мне, они
капитулируют.
	-  Нет! -  вскричала она в ужасе.-  Этого не может быть!
	-  Но это верно! Я заставил своих слуг подслушать их разговоры из
укромного места. Я подозревал нечто в этом роде, и теперь, благодаря
твоему визиту туда, это подтвердилось. После того, как они тебя
увидели, все это выплыло наружу. Так что у тебя есть силы сделать все,
как я хочу, согласно моей воле, женщина, и ты сделаешь это.
	-  Нет! -  в отчаянии повторила она, ее убежденность в этом была
достаточно сильна.
	-  Да! -  Зотанас вздрогнул, поскольку вслед за этим словом
немедленно последовал звук удара и падения рухнувшего на пол тела.
	-  Ой! -  В голосе королевы явственно звучал шок, боль и страх.
Было очевидно, что она никогда не могла представить себе такой
порочности и жестокости, даже со стороны короля.
	Зотанас поспешно выступил из-за статуи. Занаан сидела на
комнатном коврике, разложенном около трона, ее рыжие волосы были
растрепаны в беспорядке вокруг прекрасного лица, зеленые глаза,
казалось, горели искрами. Рауфорт стоял над ней, сжимая кулаки. Он
поднял ногу, желая лягнуть ее. Король, несмотря на всю свою показную
уверенность в победе, был очевидно сильно напуган; он обращался к
ребяческому проявлению силы и жестокости.
	-  Потому что если ты не сделаешь этого,-  говорил король,-  ты
убедишь их своими страданиями, такими, которых ты не сможешь
вынести. Ты принесешь им великое удовольствие нестерпимой боли; я
устрою и то и другое. Но моя воля должна быть исполнена!
	Его голова дернулась, когда в поле зрения появился Зотанас. Глаза
короля горели почти так же ярко, как и глаза королевы.
	-  Что тебе нужно, Зотанас? Ты хочешь использовать свою магию
ради меня?
	-  Да.-  Именно это он так долго и хотел сделать.
	-  Да? Немного поздновато, не правда ли? Когда враг стоит у
самых ворот дворца?
	-  Да, ваше величество. Но теперь, когда вы проиграли‡
	-  Проиграл? О чем это ты говоришь, ты, старый неуклюжий
идиот? -  Рауфорт опустил свою ногу на пол, не ударив королеву.-
Проиграл? Я выиграл, я победил!
	-  Неужели, ваше величество? Я предлагаю вам выйти на балкон
или подняться ко мне на башню, где хорошо виден ход сражения.
	Рауфорт побелел до самых кончиков своих седеющих волос.
	-  Мои лопоухие, как они?
	-  Чужеземцы из другого мира имеют с собой оружие. Оружие
Мувара. Змеиный взгляд отскакивает от него так, как меч отскакивает от
щита. Против него змеиный народ беспомощен.
	-  Нет! Нет, ты лжешь! Ты все это придумываешь!
	-  Неужели, ваше величество? Я предлагаю вам пойти и посмотреть
самому.
	-  Да, да, я должен это видеть. Я‡-  Рауфорт бежал по лестнице так
быстро, как только мог.
	-  Отец.-  Его дочь тихо заговорила от двери.-  Ты сказал, что
поможешь ему? Воспользуешься своей магией ради него?
	-  Да, воспользуюсь своей магией. Я использую ее, чтобы дать ему
ту помощь, в какой он нуждается -  для того, чтобы сдаться.
	-  Тогда -  тогда ты и впрямь обладаешь магией?
	-  Для всяких мелочей, дочь моя. Для всяких мелочей, как я часто
говорил тебе. Улыбаясь своей самой осторожной улыбкой, Зотанас
поднял ладони к глазам и поднес их поближе, пока не загородил себе
весь свет. Как следует сконцентрировавшись, он пробормотал слова,
которые он так давно выучил, слова, помогающие при передачах.
Непрошеное и не очень-то желанное в его сконцентрировавшееся
внимание неожиданно вторглось чье-то лицо, это было лицо Ползампа,
спасшего его от ужасной участи и одарившего бессмертием. Ползамп
Беспокойный, Ползамп Добрый и Справедливый. Ползамп, бывший
некогда правителем его народа до своей трансформации. Ползамп,
рожденный от связи смертного волшебника и представительницы
змеиного народа, чем-то напоминающей Герту. Ползамп, его
собственный и очень необычный отец.
	-  Сконцентрируйся: пустота, пустота, пустота. Не могу видеть, не
могу видеть, не могу видеть. Пустота, пустота, пустота. Как в самом
дальнем космосе, ничего.
	Его глаза были плотно закрыты. Теперь он мог видеть, как
Рауфорт выглядывает из знакомого окна башни. Как он пристально
смотрит вниз на землю, на водоворот из людей и лошадей, на облака
пыли, на резню у ворот и за ними.
	Откуда-то сверху над их головами раздался вопль.
	-  Я не вижу! Я ничего не вижу! -  Этот вопль принадлежал
Рауфорту. Через секунду он сменился грохотом и продолжительными
гулкими ударами.-  Ой, ой, ой,-  кричал и вопил его величество, его
раздираемое болью тело, наконец, достигло подножия невидимой
винтовой лестницы.-  Я не вижу, Зотанас! Ты официальный волшебник и
чародей нашего королевства -  помоги же мне!
	-  Хад должен сдаться победителю,-  сказал Зотанас, используя
интонации мудрости.-  После этого твое зрение будет возвращено тебе.
	-  НЕТ! -  В его голосе звучало крайнее возмущение.-  Никогда,
Рауфорт будет сражаться всегда! Рауфорт будет сражаться даже будучи
слепым!
	-  Вы уверены, ваше величество? Здешняя магия очень сильна.
Будет неприятно снова увидеть лицо, искаженное мукой, или
раздираемую страданиями душу. Выкиньте сейчас белый флаг и вы снова
сможете видеть, и это обернется радостью для вас, а не страданиями.
	-  Это ты! Это ты всему виной! Я никогда не сдамся! Никогда!
СТРАЖА!
	Прислушиваясь к звукам бегущих ног, Зотанас держал свои глаза
крепко закрытыми, а руки на месте. Поскольку ровно столько времени,
пока он не мог ничего видеть, ничего не видел и король. Он знал это; а
король нет.
	-  Помогите! Помогите мне! -  кричал король.-  Бротмар, это ты? Я
ничего не вижу, Бротмар, старый друг. Это магия -  против меня
использована магия.
	Бротмар? Естественно, этот головорез сумел ускользнуть от того,
чтобы оказаться направленным в ожесточенную битву снаружи! Но
Зотанас подозревал, что в данный момент от этого человека королю не
дождаться особенной помощи и утешения. Бротмар был мерзавцем,
который казалось, существовал только для того, чтобы мучить
беспомощных, а теперь беспомощным был сам король.
	-  Ты не можешь видеть? -  донесся до него голос Бротмара.-  Какая
жалость, когда для тебя здесь есть так много приятных зрелищ. Там,
снаружи, человек смотрит на свои собственные дымящиеся
внутренности, а лопоухий замахивается и опускает меч, разрубив другого
человека и вверх вздымается фонтан крови. Вам бы весьма понравились
все эти сцены, ваше величество.-  Очевидно Бротмар перестал
сдерживать свою наглость, но сейчас это едва ли имело значение.
	-  Ох! Ты наступил мне на руку! Найди этого старого дурака,
который живет со мной во дворце! Заставь его прекратить все, чем бы он
там не занимался! Останови его! Убей его и королеву!
	-  Хм, это достаточно быстро прекратит все магические чары, если
охранник повинуется королю. Спрячь нас, дочь моя,-  прошептал
Зотанас.-  Это должно быть закончено, иначе‡
	Он почувствовал, как руки королевы направляют его в более
безопасное место. Он держал свои руки прочно на том же самом месте,
сохраняя этим свою слепоту и слепоту короля. Как быстро все это
вырождалось в комедию злобы и порока, пока империя короля рушилась
на куски до того, как она могла образоваться. Теперь кругом было полно
воров. Но ему было необходимо сохранять слепоту короля, пока все это
продолжалось.
	-  Ты глупец, ты проиграл -  до него снова донесся голос
Бротмара.-  Эти Бойцы за Освобождение выиграли войну. Наемники
сделали это -  те, которых они купили своим серебром.
	-  Нет! Нет! Нет! Ох, какая боль, Бротмар! Ты намеренно наступил
на