беззаветную
преданность своему сюзерену.
   - Развели такой бардак, что уже драконов расплодили, - рявкнула  королева
на злосчастного вельможу.
   - Это не мы, - взмолился тот.
   - А кто?
   - Маг, Мулкеба.
   - С магом я разберусь потом, - пообещала Гедвига. - Где он?
   - Заперся в башне, - сообщил Сереион.
   - А тебе не мешало бы выбриться, - отметила тетя. - В башне - это хорошо.
Заприте его там и никуда не выпускайте, я и до него дойду. Но все по порядку
Где дракон?
   - Недалеко
   - Хорошо, будем истреблять дракона, - покладисто улыбнулась тетя.
   - Нельзя, - испуганно замахал руками Оттобальт. -  Мы  с  ним  вроде  как
союзники. К тому же к нему рыцари приставлены.
   - Ладно, - сказала Гедвига, являя  чудеса  сговорчивости,  ей  обычно  не
свойственной. - Истребим и рыцарей.
   - Хруммса! Не переводи! - в отчаянии воззвал к полиглоту министр  Марона,
завидев  бледно-зеленые  тени  пятерых  драконорыцарей  с   ярко-выраженными
последствиями Мумзьнямского танцевального вечера на лицах.
   Поскольку на вечере немцам пришлось пить впятером за  себя,  а  также  за
четыре недостающие мифические персоны и отдельно  -  за  своего  дракона,  а
также если учесть, что вечер, затянувшийся  на  несколько  суток,  отличался
весьма насыщенной гастрономической и питейной  программой,  то  естественно,
что экипаж "Белого дракона" не благоухал весенней свежестью.
   Да, они были мало  похожи  на  розовощеких  ангелочков  с  рождественских
открыток и смело глядели в  глаза  этой  неприглядной  правде.  Более  того,
где-то в глубине души немцы подозревали, что придирчивый посторонний  взгляд
может  обнаружить  их  легкую  небритость  и,  что  греха  таить,  некоторую
помятость костюмов. Возможно, даже человек, недавно видевший  первый  легкий
снежок,  вынужден  будет  признать,  что  воротнички  танкистов  не  слишком
напоминают его искрящуюся голубоватую белизну... Ну и что? Это еще не повод,
чтобы корчить такие зверские гримасы и метать столь  гневные  взгляды  в  их
сторону. Ведь они даже не представлены столь почтенной на вид фрау!
   Первый удар, правда, принял  да  себя  ни  в  чем  не  повинный  Хруммса.
Королева Гедвига налетела на него, как  изголодавшийся  Вапонтих  на  жалкую
рыбацкую лодчонку. Казалось, что она вот-вот проглотит напуганного карлика.
   - Сколько пили? - сурово спросила королева.
   - Некоторое  значительное  количество,  -  с  трепетом  ответил  Хруммса,
полагая,  что  его  спрашивают  о  немцах.  Ибо  справедливости  ради  нужно
заметить, что бывший историк-исследователь пространственно-временной материи
и член Союза наблюдателей так и не смог приучить свой  хрупкий  организм  ко
вкусу  и   составу   местных   напитков,   отчего   заделался   классическим
трезвенником. Иногда его даже представляли заморским  научным  и  магическим
светилам и не потому, что он странно выглядел (были в Вольхолле  существа  и
позанятнее), но именно в этом  качестве  -  АБСОЛЮТНО  НЕ  ПЬЮЩЕГО  СПИРТНЫЕ
НАПИТКИ РАЗУМНОГО СОЗДАНИЯ.
   Впрочем,  королева  Гедвига  была  слишком  занята  проблемой   наведения
порядка, чтобы помнить такие мелочи.
   - Допились до сиреневого цвета лица! - уткнула она указательный  палец  в
несчастного полиглота. - Стыдно, молодой человек!
   - За что? - слабо запротестовал Хруммса.
   -  В  какой  компании  стоите?  Помятые,  небритые,  воротнички  страшнее
Туляпичейского погрома. На людей не похожи Как будто по ним танцевало  стадо
сильзяшных пичкамутов.
   Хруммса торопливо переводил.
   Дитрих наморщил лоб и в поисках поддержки обернулся к своим  подчиненным.
Те изобразили на лице глубокую задумчивость: в чем-то эта фрау  была  права.
Они, конечно, не совсем четко представляли себе, кто  такие  эти  сильзяшные
пичкамуты, однако насчет танцев и стада... Самочувствие  говорило  в  пользу
этого невероятного предположения.
   Но тут в разговор вмешался Оттобальт. Он взял себя в руки, представил  на
минуту, что скачет во весь опор на вражеские  войска,  набрал  полную  грудь
воздуха и... тихо-тихо зашептал за тетиной спиной:
   - Именно что не похожи на людей. Это и есть  демонические  драконорыцари.
Они, вообще-то, не всегда такие, после танцевального вечера  как  бы  слегка
переродились, но зато дракон так и спит в  конюшнях.  Дракон  нетронутый,  с
иголочки.
   - Бальтик! - оглушила его тетя грозным  воплем.  -  Я  это  в  переносном
смысле. Твои драконорыцари похожи на растяп, лоботрясов и бездельников, а не
на демонов.
   - Хруммса! - шепотом заорал министр Марона. - Только не переводи!!!
   - Их даже истреблять не надо, - гнула свое королева, -  им  просто  нужно
вправить мозги. Несколько часов хорошей муштры  по  моему  новому  учебнику,
который я специально написала для тех, кто  хочет  стать  рыцарем-бесумяком,
пойдут им только на  пользу.  Вы,  молодой  человек,  -  наклонилась  она  к
Хруммсе, - им переводите?
   - Так точно, ваше величество.
   - Точно и переводите. Если неверно истолкуете мою мысль, поговорим с вами
иначе и в другом месте!
   - Да, ваше величество.
   Гедвига вышла  на  полшага  вперед  и  хорошо  поставленным  командирским
баритоном заорала:
   - Равняйсь! Смир-но! Равнение на середину!
   Впоследствии Дитрих фон Морунген неоднократно вопрошал  себя,  отчего  он
подчинился этой мегере? Отчего не высказал смело и нелицеприятно все, что  о
ней думает? Отчего не пристрелил, в конце концов?
   Оттобальт, возвышаясь за тетиной спиной, думал приблизительно о  том  же:
отчего он не заточил ее в казематы, не удушил подушкой и не велел казнить  в
назидание всем прочим тетям-самодурам?
   Однако думы думами, а немцы машинально выстроились в линеечку.
   - Я сказала - на середину! Почему не бриты?! Где доспехи? Где  положенные
по форме всем демонам рупилейные паруслянчики? Почему не вижу имен?
   - Рупилейные паруслянчики, - робко  сказал  лекарь  Мублап,  -  носят  не
демоны,  а  доктора  во  время  эпидемии  желтязного  пулякулямпа.   Господа
драконорыцари вообще не могут об этом знать.
   - И что это за демоны, которые ничего не могут знать о  паруслянчиках?  -
презрительно вопросила королева. С  видом  главнокомандующего  она  прошлась
вдоль строя, остановилась, принюхиваясь. - Пьянством  разить  за  версту  не
позволю! Война идет, а они тут безобразия развели! Извольте отвечать,  когда
перед вами женщина!
   Морунген попытался выразить протест:
   - Послушайте, фрау...
   - Молчать, когда я  спрашиваю!  -  рявкнула  Гедвига.  -  Наглядно  армию
позорите?!
   - Какая война? - выступил вперед Сереион, припоминая  что-то  о  дедушке,
прославившемся  героической  гибелью  во   время   очередной   осады   Дарта
ландсхутскими наемниками. Вот именно честь и славу этого самого дедушки он и
пытался сейчас не уронить. - Дракон, надо отдать ему должное, разогнал  всех
варваров. Вы прибыли уже ПОСЛЕ битвы. Она закончилась в нашу пользу уже пять
дней назад. И вот уже трое полных суток в столице идут празднества по  этому
случаю.
   Гедвига слушала Сереиона не перебивая.
   И все поняли, что это не к добру.
   - Где дракон? -  спросила  королева,  когда  голос  гвардейца  стал  едва
слышен.
   - В конюшнях.
   - Почему зверь до сих пор не в драконятнике?  Мы  зачем  мага  на  службе
держим? Чтобы в конюшнях жили драконы, а кони в курятнике?
   - Кони не в курятнике, - прошептал церемониймейстер.
   - Не важно. Все равно непорядок. Зверь небось  не  кормлен?  Тетя  должна
приехать, чтобы покормить дракона и разместить его со всеми удобствами? Сами
не можем, хотя утверждаем, что мы уже очень взрослые. - Эту пламенную тираду
она произнесла, глядя в упор на племянника. - Если мы такие самостоятельные,
то пора жениться.
   Тут строгий взгляд королевы упал на замершего Ганса, который изо всех сил
вцепился в свой пулемет, черпая в нем уверенность в своих силах и надежду на
то, что завтрашний день, может быть, и наступит.
   - Живот подобрать, железяку выбросить!
   Ганс проурчал что-то неодобрительное.
   - Он что, недоволен? - изумилась королева. И предприняла попытку  выдрать
пулемет из рук Ганса.
   Дитрих ошеломленно смотрел, как пухлая, похожая  на  булочку  на  ножках,
фрау дергает его подчиненного, выковыривая у него из  рук  казенное  оружие,
утеря которого, между прочим, грозит неприятностями.
   - Отставить! - рявкнул он, обретая дар речи.
   Королева с изумлением на него уставилась.
   - Ваше величество, -  взмолился  министр  Марона,  -  не  будем  искушать
судьбу. Пока удача нам улыбается, ибо даже демонические драконорыцари попали
под чары вашего обаяния и не могут противиться желанию слушать и слушать ваш
прелестный голос, не вникая в содержание. Готов голову  дать  на  отсечение,
что во всем Вольхолле нет особы мужского пола, которая не была  бы  покорена
вашим очаровательным величеством, и женщины,  которая  не  мечтала  бы  быть
столь же неотразимой...
   Оттобальт дал себе  зарок  повысить  Мароне  жалованье,  выдать  денежную
премию  на  черный  день  и  какое-то  время  не  требовать  личбурберсов  и
дорогостоящих мульчапликов.
   - Но, - пел дальше Марона, - они могут и отвлечься на минутку и вдуматься
в смысл сказанного. И тогда они скажут дракону... Лучше не  знать,  что  они
ему скажут. И лучше не сталкиваться лицом к лицу а его огнедышеством,  когда
он в ярости.
   Королева сердито засопела и задвигала бровями:
   -  Пусть  только  посмеют  наябедничать  -  я   им   такой   демонический
передумтуйский тарарам устрою, век не забудут! Где этот дракон?! А  ну,  мои
верные бесумяки, за мной!
   Несчастные рыцари переглянулись, явно прикидывая, с кем  им  выгоднее  не
ссориться, пришли к выводу, что с королевой, и приняли решительный и  смелый
вид. После чего обнажили мечи и  твердым  шагом  двинулись  за  Нучипельской
Девой, которая на всех парусах мчалась в сторону конюшен.
   Его величество Оттобальт на  минутку  представил  себе  масштаб  грядущей
катастрофы и побелел, как лист бумаги. От ужаса он забыл,  что  не  страдает
религиозным рвением, и зашептал импровизированную молитву:
   - О великий и милостивый Душара, спаси и сохрани  нас  от  передумтуйских
тарарамов и тому подобного...
   Тоскливым взором  он  попытался  окинуть  небеса  в  поисках  спасения  и
утешения, но тут же  натолкнулся  взглядом  на  фигуру  существа,  вовсе  не
похожего на посланца верховного божества. Гораздо ближе равнодушных облаков,
проплывавших вверху, на балкончике своей башни стоял маг Мулкеба и  вытворял
руками какие-то загогулистые пассы, будто подталкивал  нечто  невидимое,  но
отчаянно сопротивляющееся в сторону королевы Гедвиги.
   А ее несгибаемое величество тем временем  достигло  обиталища  дракона  и
наскочило  на  бедное  чудовище  со  всем  энтузиазмом  Девы-Избавительницы.
Королева искренне полагала, что поскольку  у  дракона  теоретически  есть  и
душа, и пятки, то первое можно загнать во  второе,  главное  -  как  следует
постараться. Она и старалась изо всех сил. И если бы в этот момент во  дворе
Дартского замка оказались пираты  Тум-Тумских  островов,  то  они  наверняка
прислали бы дракону венок с соболезнованиями от товарищей по несчастью.
   Следом за королевой во весь опор  неслись  рыцари-бесумяки,  уверенные  в
том, что Гедвиге не нужна их помощь. Ее, как и всякого  энтузиаста,  волнует
прежде всего не результат, а процесс. Словом, делать им  там  нечего,  разве
что наблюдать за исходом битвы, а вот рвение свое показать никогда не лишне.
   Устремились в конюшни и немцы, окончательно потерявшие голову и мечтавшие
об одном - выяснить у этих психованных союзников, где  находятся  загадочные
Белохатки, и поскорее уносить туда ноги.
   А следом уже торопились  Хруммса,  король  Оттобальт,  министр  Марона  и
отчаянный  Сереион.   Прочая   свита,   внезапно   потеряв   способность   к
передвижению, резко сбавила скорость.
   Сметя  со  своего  пути  гвардейцев  Сереиона,  королева  Гедвига  рывком
распахнула  дверь  конюшен.  "Белый  дракон",  радующий  глаз  новым  летним
камуфляжем, мирно занимал собой все видимое пространство.  Естественно,  что
при появлении Нучипельской Девы он не проявил никаких признаков  страха,  не
шелохнулся и не издал ни звука.
   Тетя приняла это поведение  за  легкий  шок,  каковой  в  ее  присутствии
изредка испытывали живые и мыслящие существа, а потому заорала:
   - Что, притаился?! Дохлым притворяешься?!  Не  позволю!  А  ну  проявлять
активность, когда рядом дама!
   Несколько метров отделяло Дитриха и Вальтера,  готовых  проявить  та-акую
активность, от ее величества, как вдруг случилось непредвиденное.
   Нучипельская Дева еще раз рявкнула на дракона, однако  вышло  это  как-то
неубедительно и совершенно не  впечатляюще  по  сравнению  с  ее  предыдущей
репликой. Однако сама она совершенно не обратила на это внимания. Вздохнула,
зевнула, потерла кулачками глаза и почти сонным голосом констатировала:
   - Что-то я устала с дороги...
   Слипающиеся  глаза  ее  уперлись  укоризненным  взглядом  в  подоспевшего
племянника, и тетя успела объявить:
   - Оттобальт! Тебе всучили глухого дракона. Это могло случиться  только  с
тобой, - и, едва шевеля губами, присовокупила:
   - С чем тебя и поздравляю.
   После чего и завалилась спать прямо подле невозмутимого танка.
   Верные бесумяки бросились на выручку:  подхватили  Нучипельскую  Деву  на
руки и торжественно, хоть и с легким кряхтением  (не  говоря  о  покраснении
лица), понесли во дворец.
   Король молча обменялся  с  магом  на  башне  взглядами  и  с  облегчением
выдохнул.
   Немцы остановились перед танком и принялись его пристально осматривать на
предмет  повреждений,  которые  вполне   могла   нанести   экспериментальной
секретной машине эта жуткая женщина. Морунген в который раз подумал,  что  с
этими русскими фрау можно и войну проиграть.
   В приблизившейся осторожно свите зашевелились придворные, подали признаки
жизни. Пробежал по рядам испуганно-восхищенный шепот:
   - Дракон ее усыпил, дракон ее усыпил!
   - Вы видели это?
   - А может быть, даже убил...
   - Да нет, она просто заснула...
   - Это очевидно, кто с такой, как она, захочет связываться?
   Оттобальт сурово поманил мага пальцем к себе. Мулкеба  горестно  на  него
взглянул,  но  двинулся  вниз,  постанывая  и  держась  обеими   руками   за
многострадальную поясницу.
   Спустя некоторое время они секретничали в кабинете короля.
   - Ну, чародей, - вопросил сурово его величество, - что же ты наделал? Что
я скажу тете Гедвиге, когда она проснется? Она же после этого нас здесь всех
замучит.
   - Не волнуйтесь, ваше величество, - торопливо успокоил его маг. -  Потому
я навстречу ее величеству и не вышел, а принял  весь  удар  ее  негодования,
забаррикадировавшись в башне. Все слышали, как королева Гедвига  обещала  до
меня добраться и приказывала запереть в башне, чтобы я никуда не делся.  Кто
же теперь поверит, что я по доброй воле согласился выйти и посмотреть на  ее
величество? Так что никто не приметил и моего колдовства. Все будут  думать,
что ее за непочтительное поведение наказал дракон, и пускай - нам это только
на руку. К тому времени, когда наша Нучипельская Дева проснется, дракона уже
и след простынет, а общественное мнение будет сформировано и убедит  тетю  в
правильности данной версии. Как говорят урийцы - такова жизнь.
   Король коварно заметил:
   - Так ты, значит, изначально план  имел,  а  меня  в  него  не  посвятил?
Использовал своего повелителя, можно сказать,  как  марчипетку  в  кукольном
театре.
   Маг ответствовал не менее коварным голосом:
   - Положа руку на сердце, ваше величество, не было у меня никакого  плана,
а была одна-единственная задача - предотвратить  конец  света  любой  ценой,
если он будет надвигаться. С вашей тетей это весьма реально. Стоя  рядом  на
площади, я мало чем был бы вам полезен, а так вроде все обошлось. Спать  она
будет, по моим расчетам, неделю, от силы две. За  это  время  мы  что-нибудь
придумаем, заодно решим вопрос, как нам быть с  драконом.  Полагаю,  мы  его
почти расположили к себе, и, возможно, он сейчас раздумывает, идти к нам  на
службу или нет.
   Король печально вздохнул. Дракона на службе ему хотелось иметь  отчаянно,
однако Оттобальт был реалистом.
   - Да, теперь к кому бы он ни был расположен,  все  равно  не  согласится.
Видел, какие рожи были у этих драконорыцарей?  И  я  их  по-своему  понимаю:
любые монстры предпочтут держаться от такой мегеры подальше. После  ее  рева
никакими данифунтянскими дарами не загладишь душевную травму.
   - Дарами не загладишь, - сказал мудрый Мулкеба, -  а  временем  -  можно.
Оно, как говорится, любые раны лечит. Правда, именно времени у нас маловато,
ну да ничего. Недаром вы меня на службе держите...

***

   Нужно сказать,  что  неделю  спустя  в  Уппертале  разыгрывалась  большая
человеческая  драма.  И  очень  жаль,  что  во  всем  Вольхолле  не  нашлось
драматурга шекспировского уровня, дабы запечатлеть сии незабываемые  события
на бумаге. Придется это сделать нам, хоть и продуктивность, и эффективность,
увы, не те.
   Место действия - королевские  покои.  Время  действия  -  глубокая  ночь.
Главные действующие лица - смятенный и тревожный Оттобальт  Уппертальский  и
скорченный, скрюченный  и  скукоженный  маг  Мулкеба,  взирающий  на  своего
повелителя, как осужденный - на топор палача.
   Его величество пребывал в глубокой печали по поводу того,  что  дракон  и
сопровождающие лица все еще находились в замке. Так и  не  дав  согласия  на
сотрудничество,  драконорыцари  время  от  времени   порывались   отбыть   в
направлении  Белохаток,  о  которых  Оттобальт  мог  сказать  только   одно:
осточертели они ему выше крыши Посему король много  пил  и  ел,  особенно  в
ночное  время.  А  сегодня,  когда  пятнадцатый  личбурберс  встал   поперек
королевского горла, вытребовал к себе мага и поставил вопрос ребром:
   - Ну что, Мулкеба, наступило обещанное время или ЕЩЕ нет?
   Престарелый,  чародей  последнее  время  занимался  своим   пошатнувшимся
здоровьем, формированием общественного мнения и уборкой комнаты,  в  которой
царил  полный  хаос  после  поисков,   проведенных   по   случаю   устроения
грандиозного  бумбитряма.  Что  до  формирования  общественного  мнения,  то
Мулкеба полагал сие занятие самым важным  в  своей  жизни,  ибо  хотел  быть
уверенным  в  том,  что  после  пробуждения  Нучипельская  Дева  не   станет
преследовать его, а вновь обратит свой гнев против дракона.  Поэтому  вопрос
об обещанном времени застал его врасплох.
   - Какое время, ваше величество? - осторожно уточнил он.
   Оттобальт раздраженно погрыз куриную ножку.
   - Я в конце концов узнаю когда-нибудь, какое решение принял наш гость? Он
будет у нас служить или не будет? Он будет отвлекать тетю на себя или нет?
   Мулкеба опечалился:
   - Полагаю, сир, его по-прежнему интересуют  эти  самые  Белохатки.  Кроме
них, он ничего обсуждать не желает. Недавно один из драконорыцарей прижал  к
стене придворного картографа и угрожал ему  страшным  заклятием  "расстрел",
требуя нарисовать карту местности. После чего  впал  в  странное  состояние,
кружа по двору  и  выкрикивая  малопонятные  слова,  пока  не  был  успокоен
полиглотом Хруммсой.
   -  Тогда  долго  еще  это  безобразие  будет  продолжаться?  -   вопросил
Оттобальт.
   - Это еще не безобразие, - сказал маг, полагая утешить своего короля.
   - Это не безобразие?! - возопил Оттобальт, тыкая в Мулкебу  косточкой.  -
Что же тогда ждет несчастный Дарт? Найдет кто-нибудь этому зверю  дорогу  на
Белохатки, хоть бы они сквозь землю  провалились?  Я  требую,  чтобы  дракон
поступил ко мне на службу - у меня вот-вот тетя проснется.
   - Так что вас беспокоит, ваше  величество?  -  уточнил  чародей,  пытаясь
выявить в этом потоке жалоб рациональное зерно.
   - И ты еще имеешь наглость спрашивать, что меня беспокоит?!
   Маг понял, что зашел в тупик, как чаще всего и  случалос