дставление -  "Железный  Дракон
пожирает волосатых обезьян". Ну что ж, пойду в  башню.  Может,  финал  успею
посмотреть.
   С вершины смотровой башни, возведенной еще прадедом Хеннертов  специально
для  разглядывания  битв,  проходивших  у  стен  Дарта,   королю   открылась
удивительная картина.
   Запустение, разгром, бардак - варвары  исчезли,  бросив  с  таким  трудом
награбленное и уворованное добро: оружие, телеги с каким-то скарбом, ревущий
домашний скот, шатры и  палатки  и  даже  собственные  пожитки.  Но  не  это
поразило Оттобальта. Кто-кто, а он видел множество полей битв  и  был  готов
биться об заклад на что угодно - нет такого поля  сражения,  на  котором  не
валялось хотя бы  несколько  сотен  завалящих  трупов.  Хоть  сотенка,  ради
приличия, ан нет. Ни трупов, ни  следов  побоища,  учиненного  драконом,  ни
раненых, ни взятых в плен.
   Просто  огромное  количество  разнообразных  вещей,  как   на   покинутом
торговцами рынке,  истоптанная  земля,  а  посреди  всего  этого  безобразия
огромное белое существо, в строгие разводы,  с  длиннющим,  довольно  тонким
носом и широкими массивными лапами, надрывно рыча, ползло к воротам замка.
   Такого странного дракона Оттобальт не только никогда не  видел  -  ему  о
таком и слышать не приходилось. Под ложечкой неприятно  засосало,  в  животе
образовалось  холодное  и  неприятное  нечто.  Такой  страх  его  величество
испытывал только в присутствии тети. И это было крайне отвратительно.
   А тут еще ветерок налетел и швырнул в лицо королю незнакомый  и  странный
запах.  Любой  механик-водитель,  любой  человек,  мало-мальски  знакомый  с
техникой, с восторгом признал бы  в  нем  запах  сгоревшей  солярки,  однако
именно восторга Оттобальт и не испытал. Он закашлялся и закрыл лицо рукавом,
пропитанным спасительным запахом браги.
   - Ну и вонь, задохнуться можно. Нет, Мулкебе  точно  плахи  не  миновать,
надо его немедленно допросить.
   Предусмотрительный маг на верхушку смотровой башни ковылять не стал:  при
его-то ревматизме и при этих-то ненадежных винтовых лестницах. Он тихо  себе
ждал короля на прежнем месте. Яснее ясного, что  уппертальский  владыка  еще
попортит ему кровь, хотя и  неясно,  чем  именно  он  на  сей  раз  окажется
недоволен.
   Старый чародей вздохнул: и это ему еще пытаются  сократить  жалованье!  А
здесь не жалованье сокращать  -  здесь  молоко  за  вредность  работы  нужно
бесплатно предлагать. Именно эти  горестные  раздумья  и  прервал  басовитый
вопль:
   - Моли Душару, старая сюмрякача, чтобы я тебя не казнил до захода солнца!
   (Заметим в скобках, что сюмрякача, похожий  на  крохотного  медведика,  -
самое глупое животное, открытое вольхоллскими учеными. О нем  известно,  что
если, сидя  на  ветке,  сюмрякача  упустит  лакомый  кусочек  или,  что  еще
трагичнее, отложит его в сторонку  на  минуту-другую,  то  так  и  останется
голодным, ибо ему неведомо, как  поступать  в  таких  сложных  и  запутанных
случаях.)
   - Хорошо, - кивнул Мулкеба, внутренне готовый к обороне. - Заход солнца я
как-нибудь оттяну. Но что так разгневало ваше величество?
   Король надвигался на тщедушного мага, как разъяренный носорог:
   - И ты еще меня спрашиваешь?!
   - Уточняю, ваше непостижимое величество.
   - Хм. Справедливо,  -  признал  король,  который,  как  уже  неоднократно
упоминалось, был в сущности добрым малым. - Задаю наводящий вопрос:  что  за
монстр беснуется подле наших стен? Нет, ты мне ответь, что  это  за  гадость
там пыхтит?!
   - Ваше величество, я не понимаю, что вас так...
   В короле проснулся защитник природы, активист Гринписа и эколог-любитель.
Жаль, что он об этом так никогда и не узнал.
   - Притащил  в  мое  королевство  невесть  какую  напасть,  -  обвинил  он
несчастного мага. -  Воздух  отравлен,  дышать  нечем,  земля  небось  тоже!
Окружающий четверг испаскужен до невозможности...
   - Среда, ваше величество, - обреченно подсказал Мулкеба.
   - Что "среда"?
   - Окружающая. Окружающая среда, а не четверг.
   - Можно подумать, что оно рассосется само собой до четверга! - возмутился
король. - И среда, и четверг, и пятница, и понедельник со вторником! Варвары
несчастные... так их и след простыл, а что будет с нами? Мы  же  тут  живем,
так сказать... - Гневная речь заставила короля еще полнее  осознать  масштаб
трагедии. Он помрачнел и упавшим голосом добавил:
   - Жили столько  веков  подряд,  а  куда  нам  теперь  деваться?  Погибать
прикажешь? Да я тебя не то что казню, я тебя...
   -  Позвольте  все  объяснить,  ваше   величество,   прежде   чем   убьете
беспомощного старика!
   - Беспомощного старика, ишь ты чего выдумал...  -  Оттобальт  расстроенно
потыкал большим пальцем  себе  за  спину,  в  направлении  поля  битвы,  так
вероломно и внезапно покинутого коварным противником. - Там вражеской  армии
как не бывало, а он будет мне про беспомощность втолковывать!
   Это натолкнуло мага на спасительную мысль:
   - Осмелюсь заявить, ваше  величество,  что  армии  действительно  как  не
бывало. Кровожадной, подлой, хитрой армии вечно голодных бруссов, от которых
не могли избавиться многие поколения Хеннертов. И в этом заслуга  не  только
моя, но и ваша тоже, если не сказать больше. Вы сами хотели заполучить нечто
сокрушительное - вот вы его и заполучили. Железный дракон - отменное  оружие
против любого врага. Ваша правда, воздух немного несвежий, необычный  аромат
- я бы так это назвал. Но это явление временное и, уверяю вас, для жизни  не
опасное. Насчет отравленной земли ваши опасения слишком  преувеличены,  жить
можно и дальше и гораздо нормальнее, нежели с бруссами, которые как чирей на
заднице. А  что  касается  вашей  блистательной  и  всеми  нами  никогда  не
забываемой тети,  так  против  нее  лучшего  средства  нельзя  и  придумать.
Осмелюсь намекнуть, что драконы, они как бы никогда  не  были  против  того,
чтобы пообщаться  с  девственницами.  Почти  как  единороги,  но  только  те
обладают чутьем и девственницу определяют с первого взгляда, а драконы такой
проницательностью никогда не славились и до сих пор верят на  слово  любому,
кто эту самую девственницу им  притащит.  К  тому  же  языковая  путаница...
Одному Душаре известно, кто этот дракон по национальности.
   - Дракон, кто же еще?
   - Да, но на каком языке он говорит? - наставительно молвил маг.
   - Не понимаю,  -  признался  король  с  таким  видом,  будто  это  первое
непонятное явление в его жизни.
   Маг проявил чудеса терпения:
   - Я не то чтобы желал такого развития событий, но ведь  может  случиться,
что дракон перепутает Нучипельскую Деву с Нучипельской Девственницей.  Такие
тонкости обычно проясняются значительно позже...
   - То  есть  ты  намекаешь,  что  мою  тетю  может  сожрать  какой-то  там
бело-полосатый  дракон  неизвестной   национальности?   -   грозно   уточнил
Оттобальт.
   Мулкеба пожалел, что заговорил о тете.
   - Просто так  вполне  могло  бы  случиться,  но  мы,  естественно,  будем
бдить...
   - Нет! Мулкеба, ты гений. Бдить мы не будем, это  неестественно.  А  если
эта тварь перепутает мою тетю  -  Нучипельскую  деву  со  своим  стандартным
завтраком, то я его после  этого!..  Я  его  после  этого!..  Я  его  своими
собственными руками... награжу!
   Уловив  перемену   высочайшего   настроения,   чародей   решил   укрепить
завоеванные позиции:
   - Варвары,  ваше  величество,  существа  дикие,  необразованные,  на  них
большее впечатление произвел устрашающий вид магического монстра, а  не  его
невероятная боевая мощь - оттого мало убитых. Они даже не пытались сразиться
с ним лицом к лицу, а сразу пустились  наутек.  Всем  известно,  как  быстро
бруссы бегают, - вот они и разбежались, от ужаса подальше.
   - От ужаса, говоришь? - хмыкнул скептически настроенный Оттобальт.
   - От ужаса, - подтвердил Мулкеба. - А нам с вами негоже поддаваться такой
панике. Мы, как-никак, люди цивилизованные, да еще к тому же  победители.  И
дракон к нам как своим союзникам пожаловал, по  особому  приглашению.  Врага
разбил наголову безо всяких там уговоров и посулов  с  нашей  стороны  -  по
собственной инициативе. И после этого проявления дружелюбия  и  симпатии  со
стороны дракона мы просто обязаны принять его в замке как  самого  почетного
гостя.
   - Да ты совсем на старости лет рехнулся! - возмутился король. - Он же нас
всех тут если не  передавит,  так  перетравит  или  огнем  попыхает!  -  Его
величество озадаченно почесал в затылке и хозяйским тоном добавил:
   - К тому же где я ему столько девственниц в замке наберу?
   - Ваше величество, данному  конкретному  дракону  девственницы  вовсе  не
нужны, он сюда прибыл не за этим.
   Его  нетерпеливое  величество  тайн,  особенно  магических,  на  дух   не
выносило.  И  потому  торжественные  паузы  в  его  присутствии  никогда  не
удавались.
   - А что ему нужно? - подозрительно вопросил король. - Дикари? Так они все
разбежались, кто их теперь найдет, тем более здесь, в замке?
   - Варвары ему теперь тоже не нужны, - возразил Мулкеба авторитетным тоном
единственного в своем роде специалиста по драконам.
   - Мулкеба, твою прабабку Вапонтиху в глотку! Говори короче, не то  казню,
наплевав на заход солнца, и точка!
   - Он желает попасть в замок для выполнения второй части нашего  плана,  -
торопливо сообщил Мулкеба.
   - Какой еще такой второй части? - уточнил Оттобальт.
   - Второй части: защита вас и нас от вот-вот прибывающей тети.
   Владыка Упперталя рухнул в предусмотрительно подскочившее кресло.
   - Тети! Ах да! Я совсем забыл с твоим драконом!
   - Опустить мост, открыть ворота, пустить дракона внутрь замка, пока  все,
- обстоятельно перечислил маг порядок действий.
   - Ну смотри у меня, Мулкеба, ежели что пойдет не  по  плану,  то  срывать
гнев и досаду я буду  на  тебе  лично.  Заранее  предупреждаю,  так  что  не
обессудь. На прощение рассчитывать можешь, но только посмертное. Ладно,  иди
готовься ко встрече со своим хваленым драконом. Да и мне  не  худо  было  бы
переодеться по такому случаю.

Предпредпоследняя глава

   Когда события принимают крутой оборот, все смываются.

   Какие радости могут быть в жизни  у  бедных  варваров?  Какие  культурные
развлечения?
   Ну, скажем, грандиозный семейный скандал, учиненный по поводу  того,  что
неверную супругу застукали с  абсолютно  неперспективным  любовником  и  тем
самым  угробили  надежды  на  добрые,   почти   родственные,   отношения   с
состоятельным соседом и вытекающие из них гастрономические блага.
   Очень редко случается понаблюдать  вблизи,  как  мечезубый  пумс  терзает
чью-нибудь тещу, а затем  долго,  шумно  и  завистливо  вздыхать,  глядя  на
счастливчика.
   Ну  как  следует  отмутузить  обожаемого  вождя  Нана-Булуку  Кривоногого
Медведя, оправдываясь тем, что отклеиваешь от его физиономии застывшую слюну
большого болотного плевуна.
   Однако главным и самым грандиозным событием в серой и обыденной  брусской
жизни является, конечно, война. Это радостное  для  всех  время.  Во-первых,
можно наконец вырваться из семьи,  повидать  мир  и  людей,  показать  себя.
Во-вторых, реализовать скрытые и невостребованные возможности и  таланты  и,
в-третьих, даже немного подзаработать.
   Так что разгоряченные и сильно обиженные на  уппертальцев  за  отсутствие
последних  на  своих  рабочих  местах,   оскорбленные   зрелищем   пустующих
разоренных деревень, из которых заблаговременно  было  вынесено  и  вывезено
все, что представляло собой хоть какую-то ценность, варвары потеряли  всякую
осторожность. Шутка ли сказать: люди тащатся на край света, с самого острова
Швиц, бросают жен и детей, рискуют здоровьем и даже жизнью - а  тут  никого.
Приходите позавчера, вас не ждали.  Даже  как-то  обидно.  Оскорбительно.  И
досадно.
   Дальние родственники из дикой страны Ак-Суу,  поднаторевшие  в  войнах  с
Диссом, никогда не рассказывали о такой подлости противника. У них враг  был
приличный и благовоспитанный - сидел на месте и терпеливо ждал, когда на его
территорию ввалятся полчища ак-сууйцев. И  с  энтузиазмом  начинал  за  ними
гоняться по всей небольшой площади своего  королевства.  Ак-сууйцы  на  бегу
тащили все, что плохо лежит успевали умыкнуть красивых  женщин  (случалось,
что и по взаимной договоренности), а потом убирались назад, в свои  степи  и
горы, чувствуя глубокое моральное и  материальное  удовлетворение.  То  есть
всем приятно, все при деле,  все  чувствуют  себя  нужными  и  значимыми.  А
здесь?
   Когда  тебя  так  нагло   игнорируют,   поневоле   развивается   комплекс
неполноценности. Бруссы остервенели, не обнаружив ни еды, ни ценных вещей ни
в одной из приграничных деревенек. Откатиться всем скопом  назад,  к  Диссу,
который  был  как  раз  по  пути  домой,  не  позволяли   морально-этические
соображения. Невежливо грабить тех, кого грабят твои родственники.  Особенно
же потому, что если эти самые родственники разъярятся и  в  таком  состоянии
ломанутся на Швиц показывать бруссам где раки зимуют, то мало не  покажется.
Ак-сууйцы, закаленные в боях и походах, были тем орешком, на котором  бруссы
могли сломать зубы.
   Примерно по тем же причинам загадочную страну Ярва-Яани они  проскакивали
в спешном порядке.  Вроде  там  и  было  чем  поживиться,  однако  нахальные
ярва-яане буквально через одного были волшебниками, колдунами и шаманами,  и
полное отсутствие личной жизни после столкновения с ними было гарантировано.
Пробормочут чего-нибудь, и кукуй  потом  всю  оставшуюся  жизнь  в  скорбном
одиночестве.
   Более  того,  основная  масса  вещей,  произведенных  в  Ярва-Яани,  была
совершенно  недоступной  для   использования.   Их   назначение   оставалось
непонятным даже после нескольких недель вдумчивого  изучения  лучшими  умами
племени,  а  тащить  на  себе  бесполезные  груды   хлама   -   удовольствие
средненькое.
   Опять же, ярва-яанские полонянки в подавляющем  большинстве  были  бабами
вздорными и склочными. Устанавливали свои  порядки,  пилили  завоевателей  с
утра до ночи, неутомимо прибирали в палатках и порывались подмести  площадку
у столбика для жертвоприношений.  Требовали  от  новых  мужей  смыть  боевую
раскраску, но при этом не позволяли  нанести  охотничью  и  голосили  часами
напролет даже из-за двух-трех скромных узорчиков для обычной беседы.
   Так что, как ни крути, хоть Упперталь и был довольно далеко от варварских
земель, а выходило, что это единственное место, куда можно было отправляться
со спокойной душой.
   Если бы варвары додумались обратиться к кому-либо  из  профессионалов  за
консультацией, то им подсказали бы, что кроме  Упперталя  в  мире  есть  еще
множество других стран. Однако такой загадочный предмет, как  географическая
карта, был неизвестен бруссам, равно как и факт существования  каких-то  там
специалистов. А гражданам Упперталя такое и в  голову  прийти  не  могло,  и
потому  они  никогда  не  переадресовывали  воинственных  северных   соседей
кому-нибудь другому и стойко сносили все  неудобства  подобного  совместного
проживания.
   Итак, незнакомая ситуация. Враг не только изменил бруссам, но и  нахально
упер у них из-под носа добычу, которую варвары уже считали  своей.  То  есть
они уже свыклись с мыслью о том,  что  наедятся  до  отвала,  приоденутся  и
приволокут домой гостинцы. И потому отсутствие какого бы то ни было  наличия
искомых вещей было для них равносильно разорению.
   Усевшись в кружок и прошептавшись почти полночи,  шаманы  и  вожди  самых
крупных брусских племен приняли судьбоносное решение  -  атаковать  крепость
Дарт.
   От ак-сууйских родственников бруссы знали, что стены укрепленных  городов
сложены безо всякого учета потребностей  осаждающих  и  атакующих.  То  есть
некуда поставить ногу - ни щелей, ни удобных каменных выступов. Более  того,
пока карабкаешься, пыхтя, сопя и обливаясь потом,  наверх,  оттуда  на  тебя
что-то льют, что-то швыряют  и  обзывают  всякими  неприличными  словами.  В
первый раз это очень неприятно, но со временем привыкаешь. Конечно,  воевать
в лесу, нападать из засады гораздо удобнее, но жители городов придерживаются
совсем другой точки зрения.
   Словом, самое важное правило. Для  осады  нужно  иметь  все  необходимое:
лестницы (очень длинные), веревки  и  деревянные  щиты,  которые  полагается
нести над головой,  чтобы  гадость,  которая  летит  сверху,  тебя  поменьше
задевала.
   Неделю бруссы в поте  лица  производили  требуемые  предметы  и  медленно
наливались праведным гневом. На восьмой день самые  отчаянные  вожди  повели
своих воинов на приступ. А самые осторожные - заняли  места  в  партере,  то
есть на опушке рощицы, и не без интереса стали глядеть на это представление.
   Защитники  на  стенах  действительно  отталкивали   приставные   лестницы
баграми, швыряли на головы воинам самые разнообразные вещи и даже порывались
вылить огромный котел  с  кипящей  смолой,  однако,  пока  перевернули  его,
варваров на  этом  участке  как  корова  языком  слизнула,  -  насчет  смолы
ак-сууйцы подло умолчали, а на нее тонкая брусская душа согласиться никак не
могла.
   Пострадавших при штурме замка было немало. Со стороны все  это  выглядело
более  чем  комично.  И  поэтому  значительная  часть   варварского   войска
совершенно не обратила внимания на существо, довольно  шустро  выползшее  из
леса и замершее на краю луга. А дикие крики  и  вопли,  которыми  нападавшие
себя подбадривали, а болельщики их поощряли, совершенно перекрыли издаваемый
им грозный и протяжный рев.
   Существо было огромное, тяжелое, бронированное, с плоской головой,  почти
сливающейся с туловищем, смешным  длинным  носом  и  бело-полосатое,  видное
издалека. Нана-Булуку Кривоногий Медведь и его воины, вне всякого  сомнения,
признали бы в нем того самого зверя, который изодрал их лучшую ловчую сеть и
лишил целое племя заслуженного ужина,  эгоистично  удрав  из  подготовленной
ловушки. Но Нана-Булуку сейчас был слишком  занят  -  он  как  раз  падал  с
пятнадцатой ступеньки приставной лестницы прямо в ров, который его же  воины
буквально вчера завалили охапками колючих терновых веток.
   Так что бруссы далеко не сразу сообразили, что диковинный зверь, Которого
Чуть Было Не Поймал Доблестный И Могучий Нана-Булуку, оказался  на  редкость
мстительным  и  злопамятным  и  таки  отыскал  своего  обидчика,  а   теперь
собирается мстить всем подряд за  то,  что  один  из  них  посягнул  на  его
бронированную шкуру.
   Первый человек попался на глаза доблестному экипажу  "Белого  дракона"  у
самой кромки леса. Был он неописуемо  лохмат,  одет  в  какие-то  допотопные
шкуры, с обмотками на ногах и даже вооружен. Вглядевшись,  Дитрих  с  тоской
определил, что оружие  являлось  очередной  музейной  редкостью  -  какой-то
невразумительной дубинкой, верх которой был утыкан острыми осколками камней.
   - Бред какой-то, - пробормотал майор фон Морунген,  однако  взял  себя  в
руки и решил наладить контакт с местным населением.
   С этой целью он призывно помахал человеку рукой и изобразил на лице самую
дружескую и располагающую улыбку. Смущало, правда, то, что поселянин  застыл
на месте, словно соляной столп, вытаращив глаза и  отвалив  нижнюю  челюсть,
поросшую кустистой неопрятной бородой. Похоже было, что он в шоке.
   Дитриху это не нравилось, однако ничего лучшего под рукой не  имелось.  И
он попытался договориться с этим чучелом:
   - Эй! Партизанен! Как это нато  коворьить  по-русски,  где  ест  короший,
прафильный дороха на кутор Белохатки?
   Человек наконец пришел в движение: захлопнул  челюсть  с  хорошо  слышным
лязгом, завращал глазами, попытался даже что-то просипеть (не вышло) и вдруг
сорвался с места, будто поднятый  гончими  заяц.  Дороги  он  не  выбирал  -
бросился  напрямик,  прокладывая  новую  трассу  сквозь  густой   кустарник.
Какое-то время было слышно, как  он  ломится  где-то  вдалеке,  затем  снова
донеслись шум и крик