л преследование.
   Чтобы проверить, не почувствовал ли ребенок присутствие кого-то третьего,
Дзирт при помощи фигурки из оникса призвал  Гвенвивар  и  послал  пантеру  в
обход, а сам осторожно двинулся вперед по тропе.
   Мгновение спустя, услышав испуганный крик ребенка, дров выхватил сабли  и
отбросил всякую осторожность. Он не понимал ни  одного  слова  мальчика,  но
отчаяние в детском голосе не требовало перевода.
   - Гвенвивар! - позвал Дзирт, пытаясь вернуть пантеру назад. Но он не  мог
стоять и спокойно ждать, а поэтому рванулся вперед.
   Тропинка  круто  взмыла  вверх,  внезапно  выбежав  из-под  деревьев,   и
закончилась  на  краю  широкого,  футов  двадцать  шириной,  ущелья.   Через
расселину было перекинуто  одно-единственное  бревно,  и  на  нем,  ближе  к
противоположному краю, висел мальчик. При виде темнокожего эльфа с саблями в
руках его глаза широко  распахнулись.  Заикаясь,  он  пробормотал  несколько
слов, разобрать которые Дзирту было не под силу.
   При виде ребенка, подвергшегося опасности, Дзирта охватило чувство  вины,
ведь в такое затруднительное положение мальчик попал только потому, что  его
преследовали. Глубина ущелья была  почти  такой  же,  как  его  ширина,  но,
сорвавшись с бревна, мальчик  упал  бы  на  острые  камни  и  колючие  кусты
ежевики. В первый момент Дзирт замешкался, ошеломленный неожиданной встречей
и ее неизбежными последствиями, но тут же  забыл  о  собственных  проблемах.
Опустив клинки в ножны и скрестив руки  на  груди,  что  у  дровов  являлось
мирным знаком, он поставил одну ногу на бревно.
   Мальчик расценил это по-другому. Едва оправившись от изумления  при  виде
странного существа, он раскачался и прыгнул на противоположный край  ущелья,
а затем столкнул бревно  с  того  места,  где  оно  лежало.  Дзирт  проворно
соскочил с бревна, и оно рухнуло в пропасть.  Тогда-то  дров  и  понял,  что
ребенку не грозила никакая  опасность,  просто  он  притворился  испуганным,
чтобы сбить с толку своего преследователя. И если бы  им  оказался  один  из
членов фермерской семьи, как, без сомнения, думал мальчик, угроза его гибели
уничтожила бы все мысли о наказании.

***

   Теперь  в  затруднительном  положении   оказался   Дзирт.   Его   наконец
обнаружили.
   Он попытался найти с  мальчиком  общий  язык,  объяснить  причину  своего
появления  и  предотвратить  панику.  Но  мальчик  не  стал  ждать   никаких
объяснений. Широко раскрыв глаза от ужаса, он вскарабкался  на  уступ,  этот
путь был ему хорошо знаком, и метнулся в кустарник.
   Дзирт беспомощно огляделся.
   - Подожди! - крикнул он на языке дровов, хотя знал, что  мальчик  его  не
поймет, а если и поймет, то все равно не остановится.
   Темный кошачий силуэт возник  рядом  с  дровом  и  взлетел  в  воздух,  с
легкостью перепрыгнув через ущелье. Гвенвивар мягко приземлилась  на  другом
краю расселины и исчезла в зарослях.
   -  Гвенвивар!  -  крикнул  Дзирт,  пытаясь  остановить  пантеру.  Он   не
представлял, как Гвенвивар поведет  себя  с  ребенком.  Насколько  ему  было
известно, пантере только один раз довелось встретиться с человеком-с  магом,
впоследствии убитым друзьями Дзирта. Он огляделся  в  поисках  какого-нибудь
способа последовать за пантерой. Можно было  бы  спуститься  вниз,  пересечь
ущелье и снова вскарабкаться наверх, но это заняло бы слишком много времени.
   Дзирт отбежал на несколько шагов назад, а затем  устремился  к  обрыву  и
прыгнул вперед, призывая  свою  прирожденную  способность  к  левитации.  Он
испытал истинное облегчение, когда почувствовал, что его  тело  освободилось
от оков земного притяжения. Возможностью левитировать он  не  пользовался  с
тех пор, как вышел на  поверхность.  Для  дрова,  прячущегося  под  открытым
небом, в этом не было надобности. И  все-таки  первоначальный  толчок  донес
Дзирта до дальнего края расселины. Он начал концентрироваться на том,  чтобы
плавно опуститься на камень, но внезапно действие чар прекратилось, и  Дзирт
плюхнулся вниз. Не обращая внимания на ссадины на коленях  и  не  раздумывая
над тем, почему его заклинание  так  плохо  сработало,  он  побежал  дальше,
умоляя Гвенвивар остановиться.
   Обнаружив кошку, Дзирт с облегчением вздохнул. Гвенвивар мирно сидела  на
полянке, небрежно придавив лапой мальчишку, лежавшего лицом к земле. Мальчик
продолжал кричать, вероятно призывая на помощь,  но  был  совершенно  цел  и
невредим.
   - Иди сюда, Гвенвивар, - тихо и спокойно сказал Дзирт. - Оставь ребенка в
покое.
   Гвенвивар лениво зевнула и подчинилась, заняв место рядом с хозяином.
   Какое-то время мальчик лежал без движения. Наконец, собрав все  мужество,
он вскочил на ноги и оказался лицом к лицу с темным эльфом и  пантерой.  Его
глаза  на  чумазом  лице  раскрылись  еще  шире,  являя  собой  карикатурное
воплощение ужаса.
   - Ты кто? - спросил мальчик на языке людей.
   Дзирт развел руками в знак того, что ничего  не  понимает.  По  какому-то
наитию он ткнул пальцем себе в грудь и ответил:
   - Дзирт До'Урден.
   Он заметил, что мальчик незаметно пятится назад, и не удивился  (на  этот
раз он был убежден, что удержит Гвенвивар), когда мальчик круто повернулся и
побежал прочь, отчаянно вопя:
   - На помощь! Это дзиррит!
   Дзирт взглянул на Гвенвивар и пожал плечами, и ему показалось, что  кошка
повторила его жест.

Глава 3

ВЕЛПЫ

   Длиннорукий гоблин  Натак  медленно  поднимался  по  крутому  каменистому
склону, еле волоча ноги от  страха.  Гоблин  должен  был  доложить  о  своей
находке (пять  мертвых  гноллов  -  это  не  шутка!),  и  несчастный  сильно
сомневался, что Улгулу или Кемпфана благосклонно выслушают эту  новость.  Но
разве у Натака был выбор? Конечно, он мог  убежать,  перебраться  на  другую
сторону горы и скрыться в чащобе. Однако это казалось  совсем  уж  отчаянным
поступком, потому что  гоблин  отлично  знал  о  мстительном  нраве  Улгулу.
Огромный властелин с багровой кожей мог  голыми  руками  вырвать  дерево  из
земли, мог  выломать  огромный  валун  из  стен  пещеры  и  с  удовольствием
растерзал бы гоблина-дезертира.
   Вздрагивая на каждом шагу, Натак пробрался  через  защитный  кустарник  и
оказался в маленькой прихожей, ведущей в пещеры повелителя.
   - Где это ты болтался? -  зафыркал  один  из  двух  гоблинов,  сидящих  в
комнате. - Тебя не было два дня!
   Натак только кивнул и глубоко вздохнул.
   - Что разнюхал? - спросил третий гоблин. - Нашел гноллов?
   Физиономия Натака побелела, и никакие глубокие вздохи не могли скрыть его
истерического состояния.
   - Улгулу здесь? - неверным голосом спросил он.
   Стражники-гоблины с любопытством  переглянулись  и  опять  уставились  на
Натака.
   - Он нашел гноллов, - догадался один из них. - Мертвых гноллов.
   - Улгулу будет недоволен, - проверещал другой.
   Они расступились,  и  один  из  них  поднял  тяжелую  завесу,  отделявшую
прихожую от комнаты для аудиенций.
   Натак заколебался и стал оглядываться назад, словно передумав.  Возможно,
сказал он себе, разумнее было  сбежать.  Стражники-гоблины  схватили  своего
тщедушного собрата под руки и  грубо  втолкнули  в  комнату  для  аудиенций,
скрестив копья за спиной Натака, чтобы закрыть путь к отступлению.
   Натаку стало немного легче, когда он увидел, что  в  огромном  кресле  на
другом конце комнаты сидит не Улгулу, а Кемпфана.  Среди  гоблинов  Кемпфана
пользовался репутацией более спокойного из двух правящих  братьев,  хотя  он
тоже сожрал немало подданных,  чтобы  заслужить  их  безграничное  уважение.
Кемпфана едва  заметил  появление  гоблина,  слишком  увлеченный  беседой  с
Лагерботтомсом,  жирным  горным  великаном,  заявившим,   что   эти   пещеры
принадлежат ему.
   Натак прошаркал через комнату, вдыхая  испарения,  исходящие  от  горного
великана и гигантского краснокожего гоблиноида, почти такого же мощного, как
Лагерботтомс.
   - Да, Натак, - обратился к нему Кемпфана, останавливая нарастающую  волну
возражений горного великана простым  взмахом  руки.  -  Что  ты  можешь  нам
рассказать?
   - Я. я. - принялся мямлить Натак.
   Большие глаза Кемпфана неожиданно вспыхнули  оранжевым  огнем,  что  было
явным признаком опасного возбуждения.
   - Я нашел гноллов! - выпалил Натак. - Мертвых. Убитых.
   Лагерботтомс издал низкий угрожающий  рев,  но  Кемпфана  крепко  схватил
горного великана за руку, напоминая ему о том, кто здесь главный.
   - Мертвых? - тихо спросил гоблин с багровой кожей.
   Натак кивнул.
   Кемпфана сожалел о потере верных рабов, но в  этот  момент  баргест-велпа
больше занимали мысли о непредсказуемой реакции  брата  на  эти  новости.  И
Кемпфана не пришлось долго ждать.
   - Мертвых! - раздался рев, от которого затряслись каменные стены.
   Все три чудовища,  находившиеся  в  комнате,  инстинктивно  пригнулись  и
повернулись на шум, как раз вовремя, чтобы  увидеть,  как  громадный  валун,
служивший дверью в другую комнату, с грохотом отлетел в сторону.
   - Улгулу! - взвизгнул Натак и пал ниц, не смея поднять глаза.
   Огромный гоблиноид с багровой кожей ворвался в комнату для  аудиенций,  в
его глазах кипело оранжевое пламя  ярости.  Три  больших  шага  -  и  Улгулу
очутился прямо возле горного великана, внезапно  показавшегося  маленьким  и
беспомощным.
   - Мертвых. - снова взревел Улгулу.
   С тех пор, как племя гоблинов стало малочисленное, потому что их  убивали
другие монстры, люди из селения да и сам Улгулу во время  обычных  припадков
гнева, маленький отряд гноллов стал в логовище  основной  силой  для  добычи
пленников.
   Кемпфана  бросил  враждебный  взгляд   на   своего   брата-гиганта.   Оба
баргест-велпа пришли на Материальный уровень вместе,  чтобы  есть  и  расти.
Улгулу тут же объявил себя главным и  стал  пожирать  самых  сильных  жертв,
таким, образом становясь крупнее и сильнее. По цвету  кожи  Улгулу,  по  его
необычайной величине и силе было очевидно, что  этот  велп  вскоре  созреет,
чтобы вернуться в вонючие ущелья Гехенны.
   Кемпфана надеялся, что этот день близок. Когда Улгулу  исчезнет,  править
будет он, и тогда именно он будет есть, расти и делаться сильнее. А потом  и
для Кемпфаны закончится бесконечный период изгнания  и  прозябания  на  этом
проклятом уровне, и он тоже сможет вернуться в родной мир и доказать  другим
велпам свое право на существование.
   - Мертвых, - еще раз пророкотал  Улгулу.  -  Вставай,  жалкий  гоблин,  и
рассказывай! Кто расправился с моими гноллами?
   Натак еще минуту лежал ничком, затем решился подняться на колени.
   - Я не знаю, - захныкал он. - Гноллы убиты, изрублены и растерзаны.
   Улгулу качнулся на  пятках  неуклюжих  гигантских  ног.  Гноллы  получили
приказ напасть на ферму и захватить фермера и его  старшего  сына.  Эти  два
выносливых человека, употребленные в пищу, укрепили бы силу огромного  велпа
и, может быть, даже привели бы Улгулу к степени  зрелости,  необходимой  для
возвращения в Гехенну. Теперь, учитывая отчет  Натака,  Улгулу  стоял  перед
выбором, посылать ли туда Лагерботтомса или вообще идти самому.  Однако  вид
великана или багровокожего чудовища мог побудить население деревни к опасным
организованным действиям.
   - Тефанис! - внезапно взревел Улгулу.
   От дальней стены, той самой, откуда с  таким  грохотом  появился  Улгулу,
отделился  маленький  камушек.  Высота,  с  которой  он  падал,  была  всего
несколько футов, но к тому моменту, когда камушек ударился об пол, маленький
эльф-спрайт  выскользнул  из  крошечной  норки,  служившей   ему   спальней,
промчался двадцать футов по комнате, взбежал вверх прямо по Улгулу и  удобно
устроился на его могучем плече.
   - Ты-звал-меня-да-ты-звал, мой-хозяин, - очень быстро прожужжал Тефанис.
   Остальные даже не  поняли,  как  это  двухфутовое  существо  оказалось  в
комнате. Кемпфана отвернулся, с изумлением качая головой.
   Улгулу раскатисто рассмеялся: он  очень  любил  наблюдать  за  появлением
Тефаниса, своего любимого слуги. Тефанис был квиклингом, крохотным спрайтом,
передвигавшимся в измерении, в  котором  действовали  иные  законы  времени.
Обладая беспредельной энергией и проворством, которому позавидовал бы  самый
опытный вор-хафлинг, квиклинги  могли  выполнять  задания,  непосильные  для
представителей других рас. Другие даже не  попытались  бы  сделать  то,  что
квиклинги осуществляли с легкостью. Улгулу сдружился  с  Тефанисом  в  самом
начале своего пребывания на Материальном уровне.  Тефанис  был  единственным
среди обитателей логова, кого баргест-велп не объявил своим подданным, и эта
связь, напоминающая дружбу, дала  молодому  велпу  неоспоримое  преимущество
перед братом. Тефанис выслеживал для него возможных жертв, и  Улгулу  всегда
точно знал, кого сожрать, а кого оставить Кемпфане, а еще знал, как одержать
победу над более могущественными соперниками.
   -  Дорогой  Тефанис,  -  заурчал  Улгулу.  -  Натак,  мой  бедный  Натак,
поправился он (от гоблина не укрылся смысл этого уточнения), - доложил  мне,
что мои гноллы встретились с бедой.
   -   И-ты-хочешь-чтобы-я-пошел-и-узнал-что-с-ними-случилось,   мой-хозяин,
ответил Тефанис.
   Улгулу некоторое время разбирался в малопонятном  потоке  слов,  а  затем
энергично кивнул.
   - Прямо-сейчас, мой-хозяин. Скоро-вернусь.
   Улгулу почувствовал на плече легкую дрожь, и не  успел  он  или  кто-либо
другой  в  комнате  уловить  смысл  слов  Тефаниса,  как  тяжелый   занавес,
отделявший помещение от прихожей комнаты, колыхнулся и опять повис. Один  из
гоблинов быстро высунул  голову,  чтобы  удостовериться,  не  зовут  ли  его
Кемпфана или Улгулу, и тут же вернулся  на  сторожевой  пост,  подумав,  что
колыхание занавеса всего лишь проделки ветра.
   Улгулу  снова  взревел  в  приступе  смеха;  Кемпфана  бросил   на   него
неприязненный взгляд. Кемпфана ненавидел спрайта и давным-давно убил бы его,
если бы не понимал  возможной  выгоды:  когда  Улгулу  вернется  в  Гехенну,
Тефанис будет служить новому властелину.
   Натак  осторожно  пятился  назад,  собираясь  тихонько  выскользнуть   из
комнаты.
   Улгулу взглядом остановил гоблина.
   - Твой доклад оказался для меня полезным, - начал баргест-велп.
   Натак расслабился, и в этот миг Улгулу  выбросил  вперед  огромную  руку,
схватил гоблина за горло и поднял его над полом.
   - Однако он был бы еще  полезнее,  если  бы  ты  потрудился  узнать,  что
случилось с моими гноллами!
   Натак обмер и чуть было не  потерял  сознание,  и  в  тот  момент,  когда
половина его тела оказалась в ненасытной пасти  Улгулу,  длиннорукий  гоблин
сильно пожалел, что сознание так и не оставило его.

***

   - Стоит сзади потереть - сразу боль отступит. Но она вернется вновь, коль
тебя отлупят. Стоит сзади потереть - сразу боль отступит.  Но  она  вернется
вновь, коль тебя отлупят, - снова и снова повторял  Лайам  Тистлдаун,  чтобы
отвлечься от жжения пониже спины.
   Эту поговорку озорной Лайам знал слишком хорошо. Однако на этот  раз  все
было не так, как обычно, думал Лайам, хотя, конечно, он получил по заслугам,
улизнув от своих обязанностей.
   - Но дзиррит был настоящим, - упрямо проворчал он.
   Словно в ответ на его утверждение дверь сарая со скрипом приоткрылась,  и
внутрь проскользнули Шано, младший брат Лайама, и  Элени,  его  единственная
сестра.
   - Ну и влип же ты на  этот  раз,  -  проворчала  Элени,  разыгрывая  роль
строгой старшей сестры. - Плохо уже то,  что  ты  убежал,  когда  надо  было
работать, но возвращаться с такими россказнями!.
   - Дзиррит был  настоящим,  -  возразил  Лайам,  не  обращая  внимания  на
псевдоматеринское поведение Элени. Он получил такой  нагоняй  от  родителей,
что не нуждался еще и в упреках сестры. - Черный, как наковальня Коннора,  и
с таким же черным львом!
   - Успокойтесь вы оба, - прервал его Шано. - Если папа узнает, что вы  тут
болтаете, он всех нас выдерет.
   - Дзиррит, - с сомнением фыркнула Элени.
   - Это правда! - слишком громко запротестовал  Лайам,  за  что  и  получил
крепкий шлепок от Шано.
   Когда дверь распахнулась, все трое обернулись с побледневшими лицами.
   - Заходи! - прошипела Элени, хватая Флэнни, который  был  немного  старше
Шано, но на три года моложе Элени, за воротник и затаскивая его  в  дровяной
сарай.
   Шано, самый осторожный из всей компании,  проворно  высунулся  на  улицу,
чтобы удостовериться, что никто за ними не следит, и тихонько прикрыл дверь.
   - Как ты смеешь шпионить за нами! - сердито сказала Элени.
   - Откуда мне было знать, что вы здесь? -  возразил  Флэнни.  -  Я  просто
хотел утешить малыша. - Он посмотрел на  Лайама,  вытянул  губы  и  принялся
махать руками, угрожающе растопырив пальцы и завывая:
   - Берегись, берегись! Я  дзиррит,  я  пришел,  чтобы  слопать  маленького
мальчика!
   Лайам отвернулся, но на Шано это не произвело никакого впечатления.
   -  Да  заткнись  же  ты!  -  рыкнул  он  на  Флэнни,   подкрепляя   слова
подзатыльником.
   Флэнни приготовился нанести ответный удар, но Элени встала между ними.
   - Прекратите! - крикнула она так громко, что  четверо  детей  Тистлдаунов
приложили пальцы к губам и сказали: "Ш-ш-ш-ш!"
   - Дзиррит был настоящим, - продолжал  упорствовать  Лайам,  -  и  я  могу
доказать это, если только вы не боитесь!
   Трое детей  с  любопытством  посмотрели  на  брата.  Все  знали,  что  он
пользуется дурной славой вруна, но что, если на этот раз  игра  стоит  свеч?
Отец не поверил Лайаму, и для наказания этого было достаточно. Однако  Лайам
продолжал упорствовать, и по его тону было ясно, что для подобных  заявлений
у него есть основания.
   - А чем ты докажешь, что дзиррит существует? - спросил Флэнни.
   - На завтра у нас нет никакой работы, - ответил Лайам. - Мы пойдем в горы
за черникой.
   - Мама с папой ни за что нас не отпустят, - вмешалась Элени.
   - Отпустят, если мы уговорим  Коннора  пойти  с  нами,  -  сказал  Лайам,
подразумевая старшего брата.
   - Коннор тебе не поверит, - сказала Элени.
   - Но он поверит тебе! - воскликнул Лайам, и все  остальные  снова  издали
"ш-ш-ш".
   - А я тебе не верю, - спокойно  сказала  Элени.  -  Ты  вечно  что-нибудь
выдумываешь,  вечно  доставляешь  неприятности,  а   потом   врешь,   чтобы.
выпутаться!
   Лайам скрестил на груди маленькие ручки и нетерпеливо топнул ногой, чтобы
заставить сестру замолчать.
   - Но ты мне поверишь, - проворчал он, - если уговоришь  Коннора  пойти  с
нами!
   - Господи, да соглашайся ты, - умоляющим тоном обратился Флэнни к Элени.
   Шано, предвидя возможные последствия, покачал головой.
   - Итак, мы пойдем в горы, - сказала Элени, побуждая Лайама  продолжать  и
таким образом показывая, что она согласна.
   Лайам широко улыбнулся, опустился на одно колено и  разровнял  опилки  на
полу, собираясь нарисовать карту той местности, где  он  встретил  дзиррита.
Его план был прост, и заключался он в том, чтобы использовать  Элени,  якобы
собирающую чернику, в качестве приманки. Четверо братьев украдкой  последуют
за ней и будут следить, когда она притворится, что подвернула ногу  или  еще
как-нибудь поранилась. Причиной первого  появления  дзиррита  была  беда,  и
наверняка  хорошенькая  молодая  девушка,  попавшая  в  беду,  заставит  его
появиться снова.
   Мысль о том, что ей придется играть роль червяка, насаженного на  крючок,
не вызвала у Элени восторга, и она заупрямилась.
   - Но ведь ты все равно мне не  веришь,  -  поспешно  заметил  Лайам.  Его
вечная улыбка в сочетании с широкой дыркой в том месте, где  выпал  молочный
зуб, показала Элени, что ее собственное упрямство обернулось против нее.
   - Ладно, я сделаю это! - фыркнула Элени. - Я не верю в  твоего  дзиррита,
Лайам Тистлдаун! Но  если  лев  действительно  существует  и  если  он  меня
покусает, я хорошенько тебе всыплю!
   С этими словами Элени повернулась и выскочила из сарая.
   Лайам и Флэнни поплевали на ладони, а затем вызывающе уставились на