города.  Зака   терзали
противоречивые желания: ему хотелось ускользнуть из  дома,  чтобы  сражаться
рядом с Дзиртом, и в то  же  время  он  надеялся,  что  патруль  вернется  с
известием о смерти Дзирта Удастся ли когда-нибудь разгадать секрет  младшего
До'Урдена? Зак знал, что ему нельзя покидать дом Мать Мэлис зорко следила за
ним. Она угадывала его тревогу за Дзирта и  не  одобряла  этого.  Зак  часто
бывал ее любовником, но больше их почти ничего не объединяло.
   Он мысленно вернулся  к  борьбе,  которую  они  с  Мэлис  вели  несколько
столетий назад из-за Вирны, другого их общего ребенка. Но Вирна  -  женщина,
ее судьба  предопределена  с  момента  рождения,  поэтому  Заку  не  удалось
воспротивиться всепроникающему влиянию Паучьей Королевы.
   Боялась ли Мэлис, что на ребенка мужского пола Зак  может  оказать  более
сильное влияние? По-видимому, да. Однако сам Зак не был уверен  в  том,  что
страхи ее обоснованны; он и сам не мог оценить свое влияние на Дзирта.
   Теперь он  вглядывался  в  город,  молча  ожидая  возвращения  патрульной
группы.
   Как  всегда,  он  ждал  благополучного  возвращения  Дзирта,  но   втайне
надеялся, что когти и клыки какого-нибудь чудища разрешат его дилемму.

Глава 18

ЗАДНЯЯ КОМНАТА

   - Приветствую тебя, Безликий, - сказала  верховная  жрица,  протискиваясь
мимо Альтона в его личные покои в Магике.
   - Приветствую тебя, жрица Вирна, - отвечал Альтон, старясь унять дрожь  в
голосе. То, что Вирна До'Урден приехала к нему в такое время, было далеко не
случайным. - Чему я обязан честью принимать наставницу Арак-Тинилита?
   - Уже не наставницу. Я вернулась домой, - ответила Вирна.
   Альтон помолчал, обдумывая новость. Он знал, что  Дайнин  До'Урден  также
оставил свой пост в Академии.
   Вирна продолжала:
   -  Мать  Мэлис  собрала  все  семейство.  Болтают  о  войне.  Ты  слышал,
разумеется?
   - Только слухи, - заикаясь, ответил  Альтон.  Он  начинал  понимать,  чем
вызван визит Вирны. Дом До'Урден уже использовал в  прежних  своих  интригах
Безликого - как раз при попытке убить Альтона! Теперь, когда слухи  о  войне
шепотом передаются из уст  в  уста  по  всему  Мензоберранзану,  Мать  Мэлис
восстанавливает свою сеть шпионов и убийц.
   - Что тебе известно об этих слухах? - резко спросила Вирна.
   -  Я  слышал  немного,  -  выдохнул   Альтон,   старясь   не   прогневить
могущественную  особу  женского  пола.  -  Недостаточно  для   того,   чтобы
докладывать об этом вашему  Дому.  Я  даже  не  подозревал,  что  эти  слухи
как-нибудь касаются Дома До'Урден, пока ты мне не сказала.
   Оставалось только надеяться,  что  у  Вирны  нет  заклинания,  способного
обнаружить его ложь.
   Вирна расслабилась, явно почувствовав облегчение.
   - Прислушивайся повнимательнее, Безликий. Мой брат и я оставили Академию,
теперь ты должен быть здесь  ушами  и  глазами  Дома  До'Урден.  -  Но...  -
заикнулся было Альтон. Подняв руку, Вирна остановила его.
   - Нам известно о нашей неудаче  в  последнем  предприятии.  -  Она  низко
поклонилась, что было необычно для верховной жрицы по отношению  к  мужчине.
Мать Мэлис шлет  искренние  извинения,  что  мазь,  которую  ты  получил  за
убийство Альтона Де Вира, не восстановила черты твоего лица.
   Альтон едва не потерял сознание от этих слов.  Теперь  он  понял,  почему
неизвестный посланец лет тридцать назад доставил ему сосуд с целебной мазью.
   Закутанная в плащ фигура была представителем  Дома  До'Урден  и  явилась,
чтобы заплатить Безликому за убийство Альтона! Разумеется, Альтон никогда не
пытался использовать эту мазь. При везении она могла подействовать, и  черты
Альтона Де Вира восстановились бы!
   - На этот раз плата будет более весомой, - продолжала Вирна, хотя Альтон,
потрясенный иронией происходящего, едва  слушал.  -  Дом  До'Урден  обладает
магическим жезлом, но ни один  маг  не  в  силах  справиться  с  ним.  Такой
способностью обладал мой брат Нальфейн, но он погиб  во  время  битвы  с  Де
Вирами.
   Альтону очень хотелось ударить ее. Однако он был не настолько глуп, чтобы
поддаться искушению.
   - Если ты сможешь выяснить, какой  Дом  замышляет  недоброе  против  Дома
До'Урден, жезл будет твоим! - пообещала Вирна. -  Это  подлинно  королевская
награда за такое пустяковое дело.
   - Я сделаю все, что смогу, - ответил Альтон, не найдя другого  ответа  на
столь невероятное предложение.
   - Это все, о чем просит тебя Мать Мэлис, - сказала Вирна и ушла от  мага,
уверенная, что Дому До'Урден  удалось  сохранить  ценного  агента  в  стенах
Академии.

***

   Когда миниатюрная  верховная  мать  зашла  в  тот  вечер  к  Альтону,  он
возбужденно сказал ей:
   - Дайнин и Вирна отказались от своих постов!
   - Мне это уже известно, - ответила СиНафай Ган'етт. С отвращением оглядев
захламленную, выгоревшую комнату, она присела к маленькому столу.
   Не желая разочаровать СиНафай, Альтон поспешно добавил:
   - Есть кое-что новое. У меня была  сегодня  посетительница,  жрица  Вирна
До'Урден.
   - Она что-нибудь подозревает? - вскричала Мать СиНафай.
   - Нет-нет, как раз напротив!  Дом  До'Урден  хочет  использовать  меня  в
качестве шпиона, как некогда  он  использовал  Безликого  в  качестве  моего
убийцы!
   СиНафай на мгновение онемела, затем издала утробный смешок:
   - О ирония нашей жизни!
   - Я слышал, - сказал Альтон, - что Вирна и Дайнин были посланы в Академию
только затем, чтобы следить, как продвигается образование их младшего брата.
   -  Прекрасное  прикрытие!  Вирна  и  Дайнин  были  посланы   как   шпионы
честолюбивой Матери Мэлис. Что ж, ее можно поздравить.
   -  Теперь  они  подозревают  неладное,  -  констатировал  Альтон,  садясь
напротив верховной матери.
   - Подозревают, - согласилась СиНафай. - Мазой в патруле вместе с Дзиртом,
но Дом До'Урден умудрился внедрить в группу еще и Дайнина.
   - Значит, Мазой в опасности!
   - Нет. Дому До'Урден не известно, что ему угрожает Дом Ган'етт, иначе они
не явились бы к тебе за сведениями. Мэлис знает, кто ты такой.
   Лицо Альтона исказилось от страха.
   СиНафай засмеялась:
   - Не кто ты такой  на  самом  деле.  Она  знает  Безликого  как  Джелруса
Ган'етта, и она не пришла бы к Ган'етту, если бы подозревала наш Дом!
   - Но тогда у нас есть прекрасная возможность  ввергнуть  Дом  До'Урден  в
хаос! - вскричал Альтон. - Если я впутаю в это дело другой Дом, даже,  может
быть, Бэнр, то наше положение упрочится. - Он  издал  сдавленный  смешок.  -
Мэлис наградит меня жезлом огромной силы  -  оружием,  которое  я  в  нужный
момент обращу против нее же!
   - Не Мэлис, а Мать Мэлис, - сурово поправила СиНафай. Хотя им с  Мэлис  и
предстояло  стать  врагами,  СиНафай  не  могла  допустить,  чтобы   мужчина
неуважительно отзывался о верховной матери. - Ты действительно думаешь,  что
обман удастся тебе?
   - Когда вернется жрица Вирна...
   - Располагая такими ценным сведениями, ты будешь иметь дело не с  младшей
жрицей, глупый Де Вир! Ты предстанешь  перед  самой  Матерью  Мэлис,  а  она
опасный противник. И если она обнаружит ложь, знаешь ли ты, что она  сделает
с твоим телом?
   Альтон шумно вздохнул и сказал, решительно скрестив руки на груди:
   - Я хочу рискнуть.
   - А что станется с Домом  Ган'етт,  если  такая  грандиозная  ложь  будет
разоблачена? Какие у нас  будут  преимущества,  если  Мать  Мэлис  установит
подлинную личность Безликого?
   - Понимаю, - удрученно ответил Альтон, не  в  силах  опровергнуть  логику
СиНафай. - Что же нам остается делать? Что делать мне?
   Мать СиНафай уже обдумала дальнейшие шаги.  -  Ты  откажешься  от  своего
поста. Вернешься домой, под мое покровительство. - Но такой  поступок  может
навлечь подозрения Матери Мэлис на Дом Ган'нетт!
   - Может, - отвечала СиНафай. - И все-таки это самый безопасный путь. Я  в
притворном гневе явлюсь к Матери Мэлис  и  скажу,  чтобы  она  избавила  Дом
Ган'етт от своих проблем. Если она хочет сделать  доносчика  из  члена  моей
семьи, скажу я ей, она должна прийти ко мне за разрешением. Но на этот раз я
ей его не дам. СиНафай улыбнулась, представив себе эту встречу.  Предвкушая,
какие блага можно будет извлечь в дальнейшем, она продолжала:
   - Только гнев и страх могут впутать старший по рангу Дом в заговор против
Дома До'Урден, просто даже в тайные переговоры между  Домами!  Матери  Мэлис
будет о чем подумать и о чем побеспокоиться!
   Но Альтон уже не слышал  последних  слов  СиНафай.  Мысли  его  пришли  в
смятение - "на этот раз" она не даст разрешения, но, значит, в прошлом...
   - А что, когда-то ей такое разрешение было дано? - осмелился спросить он,
хотя голос его был еле слышен.
   - Что ты имеешь в виду? - не поняла СиНафай.
   - Мать Мэлис приходила к тебе? - продолжал Альтон, перепуганный, но очень
хотевший получить ответ.  -  Тогда,  тридцать  лет  назад?  И  Мать  СиНафай
разрешила Джелрусу Ган'етту стать агентом и убийцей, чтобы довершить падение
Дома Де Вир?
   Широкая улыбка появилась на лице СиНафай, но тут же исчезла. Отшвырнув  в
сторону стол, она схватила Альтона за ворот и грубо притянула к себе.
   - Никогда не смешивай личные проблемы с политикой! - В голосе  маленькой,
но, по-видимому, сильной верховной матери прозвучала открытая  угроза.  -  И
никогда больше не задавай подобных вопросов!
   Она швырнула Альтона на пол, не сводя с него острого взгляда.
   Альтон всегда понимал, что он - лишь пешка в интриге между двумя  Домами,
необходимое звено для Матери  СиНафай,  чтобы  она  могла  осуществить  свои
предательские планы.  Иногда,  впрочем,  личная  неприязнь  Альтона  к  Дому
До'Урден заставляла его  забыть  о  собственной  неприглядной  роли  в  этом
конфликте.  Подняв  глаза  на  решительное  лицо  СиНафай,  он  понял,   что
переступил границы дозволенного.

***

   В  конце  грибной  рощи,  в  южной   стене   пещеры,   которая   приютила
Мензоберранзан, была маленькая,  тщательно  охраняемая  впадина.  За  обитой
железом дверью находилась  единственная  комната,  используемая  только  для
совещаний восьми правящих верховных матерей.
   Воздух был наполнен дымом от  сотни  сладко  пахнущих  свечей:  верховным
матерям это нравилось. После почти полувекового  изучения  манускриптов  при
свете свечей Альтон ничего не имел против такого  света,  но  он  чувствовал
себя в этой комнате неуютно. Он сидел на заднем конце паукообразного  стола,
на простом маленьком  стуле,  предназначавшемся  для  гостей  совета.  Между
восьмью  ворсистыми  ножками  стола  размещались  троны  правящих  верховных
матерей, украшенные драгоценностями и сверкающие в свете свечей.
   Верховные  матери  зловеще  и  надменно  вплывали  в  комнату  и  бросали
уничтожающие взгляды на мужчину. Сидящая рядом с Альтоном  СиНафай  положила
руку ему на колено и ободряюще подмигнула. Она не дерзнула бы собрать  столь
представительное совещание, не будучи уверена в важности  того,  что  хотела
сообщить. Правящие верховные матери считали свои  места  дарованными  им  от
природы почетными наградами; они не любили собираться вместе, за исключением
чрезвычайных случаев.
   Во главе  паучьего  стола  сидела  Мать  Бэнр,  влиятельнейшая  фигура  в
Мензоберранзане, дряхлая и иссохшая женщина со  злыми  глазами  и  ртом,  не
умеющим улыбаться.
   - Мы все здесь, СиНафай, - сказала Мать Бэнр, когда все восемь  верховных
матерей заняли свои места. - В связи с чем ты собрала совет?
   СиНафай ответила:
   - Чтобы обсудить наказание.
   - Наказание? - в замешательстве повторила Мать  Бэнр.  Последние  годы  в
городе  дровов  было  непривычно  спокойно,   никаких   происшествий   после
столкновения между Текен'дуис и Фрет.  По  сведениям,  которыми  располагала
первая верховная мать, не было совершенно никаких действий, которые могли бы
потребовать наказания, - и уж, во всяком случае, столь вопиющих, чтобы  надо
было собирать правящий совет. - Что же это за  личность,  которая  заслужила
наказание?
   - Не личность, -  пояснила  Мать  СиНафай.  Она  оглядела  своих  коллег,
мысленно оценивая их интересы. - Дом. Дармон Н'а'шезбернон, Дом До'Урден.
   В ответ, как и ожидала СиНафай, послышались недоверчивые вздохи.
   - Дом До'Урден? - спросила Мать Бэнр,  удивленная,  что  кому-то  удалось
уличить Мать Мэлис.
   По сведениям Бэнр, Мэлис всегда была в милости у Паучьей Королевы, а  Дом
До'Урден незадолго перед этим имел в Академии двух наставников.
   - В каком преступлении ты намерена  обвинить  Дом  До'Урден?  -  спросила
другая верховная мать.
   - Не продиктованы ли  твои  слова  страхом,  СиНафай?  -  вынуждена  была
предположить Мать Бэнр.
   Некоторые  из  верховных  матерей  проявляли  интерес  к  Дому  До'Урден.
Известно было, что Мать Мэлис претендует  на  место  в  правящем  совете,  и
похоже, что благодаря могуществу Дома ей удастся его занять.
   - У меня есть веские основания так утверждать.
   - Похоже, что остальные не уверены в этом. Тебе придется обосновать  свои
обвинения, причем поскорее, если ты дорожишь своей репутацией.
   СиНафай знала, что, помимо угрозы репутации, ложное обвинение считается в
Мензоберранзане преступлением не меньшим, чем убийство. Она начала:
   - Все мы помним, как пал Дом Де Вир. Семеро из собравшихся  сегодня  были
членами совета наряду с Матерью Джинафе Де Вир.
   Мать Бэнр напомнила:
   - Дома Де Вир более не существует.
   - И все из-за Дома До'Урден, - резко сказала СиНафай.
   На этот раз вздохи выражали нескрываемый гнев. Раздались слова:
   - Как ты смеешь так говорить? Другой голос произнес:
   - Прошло тридцать лет. Все уже забыто! Мать Бэнр успокоила всех,  не  дав
шуму перерасти в схватку, что  было  довольно  обычным  явлением  в  комнате
совета.
   - СиНафай! - произнесла она  сквозь  зубы.  -  Нельзя  высказывать  такие
обвинения! Нельзя открыто обсуждать событие, которое  произошло  так  давно!
Тебе известны наши правила. Если, как ты настаиваешь, Дом До'Урден и вправду
совершил такое деяние, он заслуживает только похвалы, а не наказания, потому
что все было проделано  безукоризненно.  Повторяю:  Дома  Де  Вир  более  не
существует. Нет такого Дома.
   Альтон беспокойно задвигался, испытывая одновременно ярость и отчаяние.
   Однако СиНафай отнюдь не казалась обескураженной: все шло именно так, как
она предвидела и предвкушала.
   - О нет, он существует! - ответила она, поднимаясь  на  ноги,  и  сорвала
капюшон с головы Альтона. - Вот в этом лице.
   - Джелрус? - спросила ничего не понимающая Бэнр.
   - Это не Джелрус. Джелрус Ган'етт погиб в ту же ночь, когда погиб Дом  Де
Вир. Этот мужчина - Альтон Де Вир, он присвоил  имя  и  положение  Джелруса,
чтобы укрыться от дальнейших преследований Дома До'Урден!
   Бэнр прошептала какое-то приказание верховной матери, сидящей  справа  от
нее, и подождала, пока та произнесла слова заклинания. Потом она  дала  знак
СиНафай вернуться на свое место и обратилась к Альтону:
   - Назови свое имя.
   Альтон ответил, черпая  силы  в  долгожданной  возможности  открыть  свое
подлинное имя:
   - Я - Альтон Де Вир, сын Матери Джинафе. Я был студентом Магика  в  ночь,
когда напал Дом До'Урден.
   Бэнр взглянула на сидящую справа верховную мать.
   - Он говорит правду, - подтвердила та.  Вокруг  паучьего  стола  поднялся
ропот, более всего похожий на ропот удивления. СиНафай поспешила заявить:
   - Вот почему я созвала правящий совет.
   - Очень хорошо, СиНафай, - сказала Мать Бэнр. - Прими  мои  поздравления,
Альтон Де Вир, что ты оказался столь находчив и сумел уцелеть.  Для  мужчины
ты проявил большую храбрость и мудрость. Оба вы, конечно, знаете, что  совет
не может наложить наказание на какой-либо Дом  за  деяние,  совершенное  так
давно. Да и зачем нам этого хотеть? Мать Мэлис До'Урден в милости у  Паучьей
Королевы,  ее  Дом  подает  большие  надежды.  Если  у   вас   есть   особая
необходимость наказать Дом До'Урден, вы должны обосновать ее перед нами.
   СиНафай поспешила ответить:
   - Лично у  меня  нет  такой  необходимости.  Это  событие  тридцатилетней
давности  не  должно  было   бы   стать   предметом   рассмотрения   совета.
Действительно, Дом  До'Урден  подает  большие  надежды,  уважаемые  коллеги,
благодаря четырем верховным жрицам и множеству других средств, не  последним
из которых является второй сын, Дзирт, лучший выпускник своего класса.
   Она умышленно упомянула Дзирта, зная, что это причинит боль Матери  Бэнр,
собственный  сын  которой,  Берг'иньон,   последние   девять   лет   уступал
талантливому молодому До'Урдену.
   - Тогда зачем же ты побеспокоила  нас?  -  спросила  Мать  Бэнр  с  явным
раздражением. СиНафай промурлыкала:
   - Чтобы попросить вас закрыть  кое  на  что  глаза.  Альтон  стал  теперь
Ган'еттом,  он  под  моим  покровительством.  Это  он  требует  отмщения  за
преступление, совершенное против его семьи, и,  как  уцелевший  член  семьи,
подвергшейся нападению, он имеет право обвинять!
   - Дом Ган'етт встанет на его защиту? - спросила удивленная и повеселевшая
Бэнр.
   - Разумеется. Это долг семейства Ган'етт!
   - Отмщение? - съязвила другая верховная мать, также скорее веселясь,  чем
негодуя. - А может быть, вами руководит страх? Мне  сдается,  что  верховная
мать Дома Ган'етт использует это жалкое создание,  Де  Вира,  в  собственных
целях. Дом До'Урден претендует на более  высокое  положение,  а  Мать  Мэлис
мечтает заседать в правящем совете, - не угроза ли это для Дома Ган'етт?
   СиНафай ответила:
   - Отмщение это или осторожность, но требование  Альтона  Де  Вира  должно
быть признано законным, к нашему общему благу. - Она  улыбнулась  и  в  упор
посмотрела на Первую верховную мать. - А возможно, на благо  наших  сыновей,
жаждущих признания.
   - Правильно, - произнесла Мать Бэнр со смешком, который более походил  на
покашливание.
   Война между Ган'еттами и До'Урденами могла стать всеобщим  благом,  исход
ее может оказаться совсем не  таким,  какого  ожидала  СиНафай.  Мэлис  была
могущественной верховной матерью, и семья ее действительно заслуживала более
высокого положения, чем ранг Девятого дома. И  если  действительно  случится
война, Мэлис, вероятно, добьется места в совете, вытеснив из него СиНафай.
   Мать Бэнр оглядела собравшихся и по выражению надежды на их липах поняла,
что они разделяют ее мысли. Пусть Ган'етты и До'Урдены дерутся между собой.
   Каков бы ни был результат, с  угрозой,  исходящей  от  Матери  Мэлис  для
других верховных матерей, будет покончено.  Возможно,  Бэнр  надеялась,  что
пресловутый молодой До'Урден падет в бою, освобождая дорогу ее  собственному
сыну.
   И первая верховная мать произнесла слова, которых так ждала  СиНафай;  их
можно было считать молчаливым согласием правящего совета Мензоберранзана.
   - Вопрос решен, сестры мои, - объявила Мать Бэнр под одобрительные  кивки
собравшихся. - Хорошо, что этого дня никогда не было.

Глава 19

ОБЕЩАНИЕ СЛАВЫ

   - Ты нашла след? - прошептал Дзирт, поднимаясь  вверх  рядом  с  огромной
пантерой. Он похлопал Гвенвивар по боку и понял  по  расслабленным  мускулам
зверя, что поблизости опасности нет.
   - Значит, они ушли, - сказал Дзирт и вгляделся в пустоту прохода. -  Брат
назвал их злыми гномами, когда мы наткнулись на те следы у пруда. Глупыми  и
злыми. - Дзирт вложил саблю в ножны и опустился рядом с пантерой на  колени,
спокойно положив руку на спину Гвенвивар.  -  Они  достаточно  хитры,  чтобы
уничтожить наш патруль.
   Пантера поглядела вверх, словно понимая каждое его слово, и Дзирт с силой
потрепал своего лучшего друга по  голове.  Он  хорошо  помнил  тот  восторг,
который испытал, когда, к негодованию Мазоя, Дайнин объявил,  что  Гвенвивар
вместе с патрульной группой будет сопровождать Дзирта. Мазой тогда  напомнил
Дайнину:
   - Кошка принадлежит мне!
   - А ты принадлежишь мне, - ответил командир патруля Дайнин, прекратив тем
самым дальнейшие пререкания.
   При малейшей н