ным шагом двинулся к Дзирту.  Увидев  его,  юноша
изготовился к бою.
   - Последняя схватка перед моим отъездом в Академию ? - засмеялся он.
   Что означал этот смех? Показная ли это бравада, или юный дров уже простил
себе то, как он поступил с защитником Майи? Не имеет значения, напомнил себе
Зак. Если Дзирт и оправился  после  пережитого  испытания,  Академия  быстро
довершит начатое матерью. Ничего не ответив, оружейник обрушил на юношу град
ударов и уколов, вынуждая его перейти к немедленной защите. Дзирт  счет  это
вполне  естественным,  еще  не  осознавая,  что  эта  последняя  встреча   с
наставником станет не просто обычным учебным боем.
   - Я буду помнить все, чему ты научил меня, - сказал он, отражая выпад и в
свою очередь нанося сильный удар. - Я прославлю свое имя в Мили-Магтире.  Ты
будешь гордиться мной!
   Гримаса на лице Зака удивила Дзирта, и совсем уже  полной  неожиданностью
для молодого дрова стал следующий удар мастера,  направленный  прямо  ему  в
сердце. Едва не оказавшись пронзенным насквозь, Дзирт отпрыгнул  в  сторону,
еле-еле отбив клинок.
   - Ты все так же уверен в себе? - прорычал Зак, упорно преследуя Дзирта.
   Юноша пришел в себя, когда их оружие скрестилось в свирепой схватке.
   - Я - воин, - заявил он. - Воин-дров!
   - Нет, ты танцор! - поддразнивал его Зак, с такой силой ударяя  мечом  по
блокирующей сабле Дзирта, что у юного дрова заныла рука.  -  Ты  самозванец!
кричал Зак. - Ты претендуешь на звание, не понимая даже, что оно значит!
   Дзирт перешел в нападение. В его лиловых глазах  зажегся  гнев,  сабли  с
новой силой наносили точные удары.
   Однако Зак был беспощаден. Отражая атаку, он продолжал свои наставления:
   - Тебе уже знакомы чувства убийцы? Ты уже смирился с тем, что сделал?
   В ответ Дзирт только зарычал и возобновил наступление.
   - Это ведь такое наслаждение -  вонзить  меч  в  грудь  верховной  жрицы!
издевался  Зак.  -  Увидеть,  как  свет  тепла  покидает  ее  тело,  а  губы
произносят. беззвучные проклятья тебе в лицо! А слышал  ли  ты  когда-нибудь
крики умирающих детей?
   Дзирт ослабил напор, но Зак не мог допустить передышки. Он вновь  перешел
в наступление, причем каждый его выпад был направлен в жизненно важный орган
тела противника.
   - Какие же они громкие, эти крики! -  продолжал  Зак.  -  Они  столетиями
отдаются в твоих ушах!
   Они преследуют тебя всю жизнь! -  Он  приостановил  атаку,  словно  давая
Дзирту возможность ощутить всю горечь этих слов. - Ты ведь никогда не слышал
этого, не так ли, танцор? - Как  бы  приглашая,  оружейник  широко  раскинул
руки. Тогда иди и нанеси свой второй смертельный удар! - сказал он и хлопнул
себя  по  животу.  -  Прямо  сюда,  в  утробу,  чтобы  боль  была   особенно
невыносимой, чтобы мои стоны отдавались потом в твоих ушах! Докажи,  что  ты
тот самый воин-дров, каким себя представляешь!
   Острия сабель Дзирта медленно уперлись в пол. Он больше не улыбался.
   - Ты колеблешься, -  засмеялся  Зак.  -  Но  ведь  это  такая  прекрасная
возможность приобрести известность! Один удар - и слава о тебе  раньше  тебя
самого дойдет до Академии. Все студенты и даже преподаватели  будут  шептать
твое имя, когда ты будешь проходить мимо них. "Дзирт До'Урден! - скажут они.
- Тот, кто убил самого прославленного оружейника во  всем  Мензоберранзане!"
Разве ты не к этому стремишься?
   - Будь ты проклят, - выдохнул Дзирт, все еще не возобновляя наступления.
   - Воин-дров! - воскликнул Зак. - Не спеши  присваивать  звание,  если  не
понимаешь, что оно означает!
   Тут Дзирт пришел в такое бешенство, какого никогда раньше не испытывал.
   Нет, он не станет убивать Зака, он хочет только  повергнуть  его  наземь,
заставить прекратить издевательства и потому будет сражаться так, что  никто
уже не сможет посмеяться над ним.
   И он действительно дрался блестяще. На каждый выпад он отвечал тремя;  он
доставал Зака сверху, снизу, справа, слева. Зак  перестал  чувствовать  себя
хозяином положения, ему приходилось так упорно защищаться, что  о  нападении
некогда было и подумать. Какое-то время инициатива оставалась у Дзирта.  Зак
не пытался ее перехватить, страшась завершения схватки, результат которой он
уже предрешил.
   Наконец Зак понял,  что  дальше  так  продолжаться  не  может.  Медленным
движением он послал вперед один из мечей, и Дзирт мгновенно выбил оружие  из
его руки.
   Юный  дров  уже  предвкушал  близкую  победу,  как  вдруг   Зак   опустил
освободившуюся руку в карман и  вытащил  маленький  керамический  магический
шарик, один из тех, что часто выручали его в боях.
   - Только не в этот раз,  Зак!  -  закричал  Дзирт,  продолжая  наступать,
поскольку помнил, как часто Заку удавалось превратить кажущееся поражение  в
бесспорную победу.
   Зак вертел шарик в пальцах, не решаясь исполнить то, что задумал.
   Дзирт предпринял новую серию выпадов, потом еще одну, стараясь как  можно
лучше использовать полученное преимущество. Уверенный в своем превосходстве,
он нанес сильный удар снизу.
   Хотя мысли Зака в этот момент были заняты другим, он успел отразить выпад
своим единственным мечом. Но вторая сабля Дзирта  ударила  по  острию  меча,
отклоняя лезвие к полу. В  то  же  самое  мгновение  Дзирт  взмахнул  другой
саблей, развернул ее и остановил в дюйме от  горла  Зака.  -  Я  победил!  -
вскричал юный дров.
   Ответом Зака стала вспышка света, равной которой Дзирт еще не видел.
   Зак предусмотрительно закрыл глаза, но Дзирт,  застигнутый  врасплох,  не
вынес резкой смены освещения. Его голова взорвалась болью, и он  отшатнулся,
стараясь выйти из полосы света, подальше от оружейника.
   Глаза Зака оставались закрытыми: ему не требовалась помощь зрения. Теперь
его действия направлял обостренный слух, а спотыкающийся,  шаркающий  ногами
Дзирт был прекрасной мишенью. Быстрым движением Зак сорвал с пояса хлыст  и,
обвив им щиколотки Дзирта, свалил юношу на пол.
   Он начал медленно приближаться к Дзирту, страшась каждого своего шага, но
сохраняя уверенность, что поступает правильно.
   Дзирт чувствовал, что Зак крадется к нему, и не мог  понять  зачем.  Свет
ошеломил его, но еще больше удивило то, что  учитель  отказывался  закончить
схватку. Дзирт собрался с мыслями. Не сумев избежать  ловушки,  он  старался
найти способ обойтись без зрения. Необходимо было почувствовать ход борьбы и
услышать хотя бы шаги нападающего, чтобы предвидеть дальнейшие его действия.
   Он поднял сабли как раз вовремя,  чтобы  остановить  рубящий  удар  меча,
готовый расколоть ему череп.
   Зак не ожидал сопротивления. Он отступил и  зашел  с  другой  стороны.  И
снова неудача.
   Движимый теперь скорее  любопытством,  чем  желанием  прикончить  Дзирта,
оружейник провел серию выпадов, с такой силой орудуя мечом, что даже те, кто
мог бы видеть его, вряд ли устояли бы.
   Ослепленный Дзирт отбивался, парируя саблей каждый очередной удар.
   - Предатель! - пронзительно  закричал  Дзирт,  голова  которого  все  еще
разрывалась от вспышек яркого света.
   Отразив очередной выпад, он попытался подняться с пола,  понимая,  что  в
лежачем положении у него немного шансов отбивать удары и дальше. Но  режущая
боль от  света  была  невыносима,  и  Дзирт,  почти  теряя  сознание,  снова
опустился  на  камни,  выронив  при  этом  одну  из  сабель.  Он  беспокойно
закрутился, зная, что Зак уже рядом.
   Вот и вторая сабля выбита у него из рук.
   - Предатель! - опять зарычал Дзирт. - Неужели тебе так невыносима мысль о
проигрыше?
   - А ты еще не понял? - заорал в ответ Зак. - Проиграть - значит умереть.
   Можно выиграть тысячу схваток, но проиграть - только одну!
   Он приставил меч к горлу юноши. Теперь всего один,  последний,  удар.  Он
знал, что это необходимо сделать из чистого милосердия, пока его  жертва  не
стала добычей преподавателей Академии.
   Зак отбросил меч через всю комнату,  протянул  вперед  освободившиеся  от
оружия руки, схватил Дзирта за грудки и рывком поднял на ноги.
   Они стояли лицом к липу, еле-еле различая друг друга в слепящем свете,  и
ни один не решался прервать тягостное  молчание.  После  томительной  минуты
оцепенения двеомер волшебного камня начал постепенно угасать, и в  помещении
стало более спокойно. Оба темных эльфа в  буквальном  смысле  слова  увидели
друг друга в новом свете.
   - Это штучки служительниц Ллос, - объяснил Зак. - У них всегда  в  запасе
какое-нибудь заклинание, связанное со светом. - При этой  попытке  успокоить
Дзирта на лице его появилась натянутая улыбка. - Хотя, по правде говоря, я и
сам не однажды напускал на них такой свет, даже на верховных жриц.
   - Предатель, - в третий раз бросил Дзирт.
   - Такова наша суть, - отвечал Зак. - Скоро узнаешь сам.
   -  Такова  твоя  суть,  -  прорычал  Дзирт.  -  Ты   усмехаешься,   когда
рассказываешь  об  убийстве  священнослужительниц  Паучьей  Королевы.   Тебе
доставляет наслаждение убивать? Убивать дровов?
   Зак не нашелся, что ответить на  этот  обличающий  вопрос.  Слова  Дзирта
глубоко ранили потому, что в них была правда, и еще потому, что  Зак  считал
свою склонность убивать прислужниц Ллос  трусливым  ответом  на  собственные
неразрешимые сомнения.
   - Ты мог убить меня, - мрачно произнес Дзирт.
   - Но не убил ведь! Теперь ты отправишься в Академию и там получишь кинжал
в спину, потому что не желаешь реально  смотреть  на  наш  мир,  потому  что
отказываешься понять, что  такое  наш  народ!  Или  сам  таким  же  станешь,
проворчал Зак. - В любом случае тот Дзирт До'Урден, которого я хорошо  знал,
погибнет.
   Лицо Дзирта исказилось,  он  не  находил  слов,  чтобы  опровергнуть  эти
предположения. Кровь отхлынула от его щек, хотя в сердце закипала ярость. Он
отступил на несколько шагов, не спуская глаз с Зака.
   - Что ж, отправляйся туда, Дзирт  До'Урден!  -  крикнул  вслед  ему  Зак.
Ступай в Академию, грейся в лучах своей славы  отважного  воина  Не  забывай
только о последствиях этой доблести. Последствия есть всегда!
   Он отступил в спасительную тишину своей комнаты.  Дверь  захлопнулась  за
его спиной с  бесповоротным  стуком,  который  заставил  Зака  обернуться  и
взглянуть на равнодушные камни.
   - Что ж, иди, Дзирт До'Урден, - скорбно прошептал он. - Иди в Академию  и
узнай, кто ты есть на самом деле.

***

   На следующее утро Дайнин рано зашел за братом. Дзирт не спешил уходить из
учебного зала, каждые несколько шагов поглядывая через плечо на дверь Зака в
ожидании, не выйдет ли учитель, чтобы снова напасть  на  него  -  или  чтобы
попрощаться. В глубине души он знал, что Зак не выйдет. Дзирт всегда считал,
что они друзья, что связь, которая между ними установилась,  выходит  далеко
за пределы уроков борьбы и фехтования. Теперь юный дров тщетно искал  ответы
на множество роившихся в голове вопросов, а тот,  кто  в  течение  последних
пяти лет был его наставником, не желал ответить ни на один из них.
   - Нарбондель разгорается все ярче, - заметил Дайнин, когда они  вышли  на
балкон. - Нельзя опаздывать в твой первый день в Академии!
   Дзирт  вглядывался  в  мириады  красок  и  силуэтов,  Которые  составляли
Мензоберранзан.
   - Что же это за город? - прошептал он,  понимая,  что  совсем  ничего  не
знает о своей родной земле за пределами собственного дома.
   Слова и ярость Зака  камнем  давили  на  него  сейчас,  когда  он  стоял,
размышляя о собственном невежестве и о том неведомом, что ждет его впереди.
   - Это наш мир, - ответил  Дайнин,  хотя  вопрос,  заданный  Дзиртом,  был
скорее риторическим. - Не волнуйся, второй сын, - засмеялся  он,  выходя  за
ограду. - В Академии ты все узнаешь о Мензоберранзане. Узнаешь, кто ты сам и
что такое твой народ!
   Это заявление еще больше утвердило Дзирта в его сомнениях. Если вспомнить
его последнюю горькую встречу с дровом, которому он доверял больше, чем всем
остальным, возможно, это знание окажется именно  тем,  чего  он  боится.  Он
пожал плечами, словно прогоняя эти мысли, и последовал за  Дайнином  вниз  с
балкона: то были первые шаги в неведомое.

***

   Еще одна пара глаз внимательно следила за тем, как Дайнин и Дзирт выходят
из Дома До'Урден.
   Альтон Де Вир тихо сидел рядом с гигантским грибом; всю последнюю  неделю
каждый день он  сидел  так,  не  сводя  глаз  с  крепости  До'Урден.  Дармон
Н'а'шез6ернон, Девятый дом Мензоберранзана. Дом, который погубил  его  мать,
его сестер и братьев, - все, что было когда-то Домом Де Вир...  кроме  него,
Альтона.
   Альтон мысленно вернулся к прежним дням Дома Де Вир, когда Верховная Мать
Джинафе собрала всех членов семьи, чтобы обсудить  свои  намерения.  Альтон,
бывший еще студентом, когда пал Дом Де Вир, теперь  лучше  понимал  то,  что
произошло в те времена. Прошедшие двадцать лет обогатили его немалым опытом.
   Джинафе была самой молодой верховной матерью среди правящих  семейств,  и
ее возможности казались неисчерпаемыми. Однако она  помогла  дозору  гномов,
использовала дарованные ей Ллос колдовские  силы,  чтобы  помешать  дровским
эльфам устраивать засады  против  этого  маленького  народца  в  пещерах  за
пределами Мензоберранзана, - и все потому, что Джинафе желала смерти  одному
из участников патруля, сыну мага из третьего дома, который должен был  стать
очередной жертвой Дома Де Вир.
   Паучьей  Королеве  не  понравились  выбранные  Матерью  Джинафе  средства
борьбы: глубинные гномы были самыми опасными врагами темных эльфов  во  всем
Подземье.
   Когда Джинафе потеряла благоволение Паучьей Королевы, Дом Де Вир оказался
обречен.
   Двадцать лет потратил Альтон на то, чтобы  найти  своих  врагов,  узнать,
какая из дровских семей  воспользовалась  ошибкой  матери  и  истребила  его
семью.
   Двадцать долгих лет - и вот теперь  его  названая  мать  СиНафай  Ган'етт
рассеяла его сомнения так же внезапно, как они возникли когда-то.
   Теперь, наблюдая за домом, который  был  повинен  во  всем,  Альтон  знал
наверняка лишь одно: за двадцать прошедших лет его гнев ничуть не остыл.

ЧАСТЬ 3

АКАДЕМИЯ

   Академия.
   Это  рассадник  лжи,  объединяющей  дровское  общество;   это   подлинный
питомник: фальши, повторяемой столь часто, что она кажется  истиной  вопреки
любым доказательствам обратного. Уроки веры и справедливости,  преподаваемые
здесь молодым  дровам,  настолько  явно  опровергаются  повседневной  жизнью
развращенного Мензоберранзана, что трудно понять, как можно им  верить.  Тем
не менее им верят.
   Даже теперь, по прошествии десятилетий, самая мысль об этом месте  пугает
меня., причем, страшна не физическая боль, не постоянное  ощущение  грозящей
опасности, - за эти годы я прошел мною  не  менее  опасных  дорог.  Академия
Мензоберранзана внушает страх, когда подумаешь о тех, кому удалось выжить, о
выпускниках, которые живут - и наслаждаются жизнью  -  в  атмосфере  вредных
измышлений, формирующих их мировоззрение.
   Они живут с твердым убеждением, что все дозволено, если ты  умеешь  выйти
сухим из воды, что главная цель существования - самоутверждение, что  власть
дается только той или тому, кто достаточно силен и достаточно  хитер,  чтобы
выхватить ее из слабеющих, рук недостойных ее. В Мензоберранзане  нет  места
состраданию, а между тем именно сострадание, а не страх вносит с  огласив  в
жизнь большинства рас. Именно согласие,  направленное  на  достижение  общих
целей, есть первое условие величия.
   Ложь порождает в дровах страх  и  неверие,  доказывает  несостоятельность
дружбы с помощью острия меча, благословленного Ллос. Ненависть  и  безмерные
амбиции, поощряемые этими аморальными принципами, стали участью моего народа
и  его  слабостью,  ошибочно  принимаемой  им  за  силу.   А   результат   -
парализующее,   параноидальное   существование,   которое   дровы   называют
"состоянием постоянной готовности".
   Не знаю, как мне удалось выжить в Академии, как удалось достаточно быстро
понять лживость этих, принципов, чтобы действовать вопреки им  и  тем  самым
еще больше укреплять веру в то, что я всегда ценил превыше всего.
   Думаю, это  заслуга  моего  учителя  Закнафейна.  Благодаря  многолетнему
жизненному опыту Зака, наполнившему его горечью и столько ему стоившему, я и
сам  научился   слышать   крики:   крики   протеста   против   убийственного
предательства  и  крики  ярости,  испускаемые  предводительницами  дровского
общества, верховными жрицами  Паучьей  Королевы,  -  они  столь  долго  эхом
отдавались в моем мозгу, что навсегда остались в моей памяти. И еще -  крики
умирающих детей.
   Дзирт До'Урден

Глава 12

ЭТОТ ВРАГ-"ОНИ"

   В снаряжении, приличествующем сыну благородного семейства, с засунутым за
голенище сапога кинжалом  (по  совету  Дайнина),  Дзирт  ступил  на  широкую
каменную лестницу, ведущую в Брешскую крепость, Академию дровов. Он поднялся
наверх и  прошел  между  гигантскими  колоннами,  провожаемый  безразличными
взглядами двух стражников, студентов последнего курса Мили-Магтира.
   По территории Академии слонялись дюжины две  других  молодых  дровов,  но
Дзирт почти не обратил на них внимания. Его воображением и  мыслями  целиком
завладели  три  здания  внушительного  вида.  Слева  высилась  остроконечная
сталагмитовая башня Магика, школы магов. Здесь  Дзирту  предстояло  провести
первые шесть месяцев своего последнего, десятого года обучения.
   Прямо перед  ним,  в  глубине,  неясно  вырисовывались  очертания  самого
впечатляющего здания - Арак-Тинилита, школы Ллос, - высеченного из камня  по
образу и подобию гигантского паука. По убеждениям  дровов,  это  было  самое
важное заведение  Академии,  поэтому  предназначалось  оно  в  основном  для
женщин.
   Студенты-мужчины проводили в стенах Арак-Тинилита только последние  шесть
месяцев обучения.
   Но если наиболее живописными были здания Магика и Арак-Тинилита,  то  для
Дзирта самой значительной в  этот  первый  момент  показалась  пирамидальная
постройка справа - Мили-Магтир, школа  боевого  искусства.  Этому  заведению
суждено было стать домом Дзирта на ближайшие девять лет. А  товарищами  его,
как он понимал, станут эти темные эльфы, гуляющие по двору, - такие же,  как
он, воины, собирающиеся начать обучение.
   Класс из двадцати пяти учеников был необычно большим для школы бойцов. Но
еще более необычным было то, что несколько новичков принадлежали благородным
семьям. Дзирт задумался, сможет ли он устоять перед  ними,  не  уступают  ли
навыки, которые дал ему Закнафейн, тем,  что  они  приобрели  у  оружейников
своих почтенных семейств.
   Мысль эта с печальной неизбежностью вернула его  к  последней  схватке  с
учителем. Дзирт поспешил отогнать воспоминания о неприятной дуэли и особенно
о тех беспокоящих вопросах, которые возникли у него под влиянием речей Зака.
   Сейчас не время для сомнений. Ему предстоит  самый  серьезный  экзамен  и
самый важный урок в его молодой жизни - Мили-Магтир.
   - Привет! - раздался голос сзади.
   Обернувшись, Дзирт увидел другого  новичка,  с  неловко  болтающимися  на
поясе мечом и кинжалом, выглядевшего еще более неуверенно,  чем  Дзирт,  что
несколько успокаивало.
   - Я - Келноз из Дома Кинафин, Пятнадцатого дома, - сказал новичок.
   - Дзирт До'Урден из Дармон Н'а'шез6ернона, Дома До'Урден,  Девятого  дома
Мензоберранзана,  -  ответил  Дзирт,  слово  в  слово   повторив   указания,
полученные от Матери. Мэлис.
   - Из благородных! - заметил Келноз, оценив  значение  того,  что  фамилия
Дзирта соответствует названию Дома. Он склонился в низком поклоне:
   - Для меня это честь.
   Дзирту начинало здесь нравиться. По тому, как обычно  относились  к  нему
дома, он  едва  ли  мог  чувствовать  себя  благородным.  Однако  уже  через
мгновение, когда появились учителя, приятное ощущение собственной  важности,
возникшее после приветствия Келноза, исчезло.
   Среди  учителей  был  Дайнин,  его  брат,   который,   впрочем,   заранее
предупредил Дзирта, чтобы тот не рассчитывал ни на о