Глава 5. ПЯТЕРО ГЕРОЕВ И ГЕРОИНЯ

     Когда за Фанком закрылись ворота замка, Богенталь спустился в зал  на
негнущихся ногах и с непонятным выражением на лице.
     - В чем дело, Богенталь? - озабоченно спросил граф Брасс,  подойдя  и
обняв за плечи старинного друга. - Ты, похоже, чем-то встревожен.
     - Это не тревога, - покачал головой Богенталь. - Много лет  прошло  с
тех пор как я не держал в руках оружия,  которое  было  бы  тяжелее  пера.
Теперь я поднимаюсь против Лондры и Темной Империи. Я поеду с вами.
     - Но, Богенталь, - возразил Хокмун, - ты же не воин! Ты утешаешь нас,
поддерживаешь своей добротой и мудростью.  А  это  тоже  увеличивает  наши
силы.
     - Да, все так... Но эта битва будет последней в любом случае: победим
мы или нет, - напомнил Богенталь. - Если вы не вернетесь, то моя  мудрость
никому уже не понадобится. А если  вернетесь,  вам  мои  советы  будут  не
нужны. Вы ведь станете  людьми,  победившими  Темную  Империю.  Поэтому  я
возьму меч и шлем. Один из двух зеркальных щлемов  -  тот,  что  с  черным
гребнем - как раз мне подойдет.
     Хокмун посторонился. Богенталь подошел к шлему, поднял его и медленно
водрузил на свою голову. Шлем сидел превосходно.
     И они увидели в шлеме отражение - свои лица, одновременно и  мрачные,
и восхищенные.
     Д'Аверк первым шагнул вперед и протянул руку:
     -  Приятно  будет  отправиться  в  поход  с   человеком,   обладающим
утонченным остроумием.
     - Согласен, - подхватил Хокмун. - Мы будем счастливы, что ты  поедешь
с нами. Но мне хотелось бы знать, кому предназначен оставшийся шлем.
     - Мне! - прозвучал знакомый голос. Хокмун  обернулся  и  взглянул  на
свою жену.
     - Нет, он не для тебя, Иссольда.
     - Но как ты можешь быть в этом уверен?
     - Ну...
     - Посмотри, он с белым гребнем и меньше,  чем  остальные.  Как  будто
специально сделан для мальчика или женщины.
     - Да, - неохотно признал Хокмун.
     - Разве я не дочь графа Брасса? Разве я держусь в седле  хуже  любого
из вас?
     - Да...
     - Вы забыли, как я девчонкой сражалась  на  арене  с  быками?  Разве,
отец, я не обучалась вместе с гвардейцами нашего Камарга искусству владеть
топором, мечом и огненным копьем?
     - Это правда, - согласился  граф.  -  У  нее  есть  сноровка  в  этом
искусстве. Но от воина требуется гораздо больше.
     - Но разве я не крепка?
     - Да, для женщины... - согласился хозяин замка. - Крепкая  и  мягкае,
как шелк. Так, по-моему, выразился один местный поэт, - он  бросил  взгляд
на покрасневшего Богенталя.
     - Тогда, значит, у меня не хватает  выносливости?  -  глаза  Иссольды
горели и вызывающе, и весело.
     - Нет, выносливости у тебя более, чем достаточно, - уверил ее Хокмун.
     - Смелость? У меня нет смелости?
     - Да, никого не сыскать смелее тебя, дитя мое, - согласился граф.
     - Тогда чего мне не достает?
     - У тебя все в порядке, -  согласился  Хокмун.  -  Но...  ты  ведь  -
женщина, а...
     - А женщины не воюют? Они остаются возле очага скорбеть  по  погибшим
близким, так?
     - Или встречают их, когда они возвращаются...
     - Но почему я должна оставаться в замке? А кто будет меня защищать?
     - Мы оставим охрану.
     - Но вы же отлично знаете, что у вас каждый человек на счету.
     - Да, это правда, - вздохнул Хокмун. - Но не забывай,  что  ты  ждешь
ребенка!
     - Я не забыла... Но я понесу его  с  собой  в  битву.  Ведь  если  мы
победим, он узнает радость победы даже раньше, чем  появится  на  свет.  А
если мы будем разбиты, ему нечего будет  унаследовать,  кроме  гибели.  Но
тогда мы погибнем все вместе. Я не стану  вдовой  Хокмуна,  и  ребенок  не
родится сиротой. Я ни за что не останусь одна в  замке  Брасс,  Дориан.  Я
поеду с вами.
     Она подошла к зеркальному шлему с белым гребнем, подняла его,  надела
на голову и восторженно всплеснула руками:
     - Видите, он сидит превосходно! Он явно был изготовлен для  меня.  Мы
поедем все вместе, вшестером, и поведем Камарг вперед, против войск Темной
Империи.
     - Да будет так, - тихо произнес Хокмун, обнимая жену.



                          Глава 6. НОВЫЙ СОЮЗНИК

     Командный пункт Мелиадуса  в  Лондре  находился  на  одной  из  самых
высоких башен. Оттуда барон и наблюдал за прибытием войск.
     Волки и Стервятники, с боями покинув континент, уже вступали в город.
Они вливались в ворота и сразу вступали в  бой.  Сюда  же  спешили  Крысы,
Кролики, Козлы, Собаки...  Мелиадус  c  напряжением  смотрел  вниз...  Его
озадачило одно подразделение, продвигавшееся под  знаменем  в  черно-белую
полоску, что означало нейтралитет. Подразделение  приближалось,  и  вскоре
Мелиадус рассмотрел их маски.
     Знамя принадлежало Адазу Промпу, магистру Ордена Собаки. Трудно  было
сказать, что означало сейчас это знамя. Может быть то, что  Промп  еще  не
решил, чью сторону он примет. Или же за всем этим крылся какой-то подвох.
     Мелиадус в задумчивости облизнул губы. С таким союзником  можно  было
начать наступление на Дворец Хуона.
     За последние  несколько  дней  битва  за  Лондру  приобрела  затяжной
характер.  Мелиадус  стал  задумчиво-мрачен.  Он  не  знал,  сработало  ли
устройство Тарагорма и  возратился  ли  замок  Брасс  в  свое  собственное
измерение. Его прежнее радостное настроение, вызванное  первыми  успехами,
сменилось  нервозностью   и   тревогой.   Главной   причиной   тому   была
неуверенность в своих силах.
     Открылась дверь. И барон, машинально надев маску, повернулся и увидел
графиню Флану.
     - А, это ты, Флана? Чего ты хочешь?
     - Здесь Тарагорм.
     - Тарагорм? У него есть хорошие известия?
     Из-за спины показалась маска-часы.
     - Я надеюсь, что у тебя, брат, скоро будут кое-какие радостные вести!
- ядовито воскликнул Тарагорм. - За последние несколько  дней  мы  еще  не
добились существенных успехов.
     - Подкрепления прибывают, - раздраженно бросил Мелиадус, махнув рукой
в латной рукавице в сторону окна. - На нащей стороне  Стервятники  и  даже
Хорьки.
     -  Да,  но  и  для  Хуона  тоже  прибыло  подкрепление.  И,  кажется,
численностью оно превосходит наше.
     - У  Калана  скоро  должно  быть  готово  новое  оружие,  -  поднялся
Мелиадус. - Оно даст нам решающее преимущество.
     - Если оно сработает, -  саркастически  заметил  Тарагорм.  -  Я  уже
начинаю сомневаться, не допустил ли я ошибку, присоединившись к тебе.
     - Теперь уже слишком поздно  об  этом  думать,  брат.  Мы  не  должны
ссориться, иначе нам конец.
     - Да, тут я с тобой согласен. Если  победит  Хуон,  то  нам  с  тобой
конец.
     - Но он не победит.
     - Нам понадобится для штурма дворца миллион солдат.
     - У нас их столько и будет. Если  мы  одержим  пусть  даже  небольшую
победу, многие перейдут на нашу сторону.
     Тарагорм не обратил на  это  заявление  никакого  внимания  и  вместо
ответа повернулся к Флане:
     - А жаль, Флана, ты была бы прекрасной Королевой...
     -  Она  еще  станет  Королевой,  -  резко  произнес   Мелиадус,   еле
сдержавшись, чтобы не  ударить  Тарагорма.  -  Твой  пессимизм,  Тарагорм,
граничит с изменой.
     - И ты убьешь меня за эту измену вместе со всеми моими знаниями? Ведь
только я знаю тайны времени!"
     Мелиадус пожал плечами.
     -  Нет,  не  убью.  И  давай  лучше   прекратим   этот   разговор   и
сосредоточимся на штурме Дворца.
     Флане наскучил их разговор и она оставила их вдвоем.
     - Я должен  повидать  Калана,  -  сказал  Мелиадус.  -  Он  несколько
пострадал. Ему пришлось перемещать все  свое  хозяйство  на  новое  место.
Пошли, навестим его!
     Они вызвали свои носилки, и их понесли по тускло освещенным коридорам
и извивающимся лестницам вниз, к комнатам, которые Калан  приспособил  под
новые лаборатории. Дверь отворилась, и им в ноздри  ударил  отвратительный
запах. Мелиадус даже сквозь  маску  ощутил  жар.  Выходя  из  носилок,  он
закашлялся. Барон увидел обнаженного до пояса Калана. Его  костлявое  тело
резко выделялось на фоне остальных. Калан  в  маске  наблюдал  за  работой
ученых. Он нетерпеливо поздоровался с прибывшими.
     - Что вам надо? У меня нет времени на разговоры.
     - Мы хотели бы знать, как продвигаются дела, барон, -  повысил  голос
Мелиадус, пытаясь перекричать шум, царивший в зале.
     - Надеюсь, хорошо. Оборудование до смешного примитивно. Но,  несмотря
на это, оружие почти готово.
     Тарагорм взглянул на сплетение гибких трубок  и  проводов.  Оттуда  и
исходил весь этот шум, жар и вся вонь.
     - Это и есть твое оружие?
     - Оно им станет...
     - А что оно будет делать?
     - Дайте мне людей, чтобы поднять его  на  крышу,  и  через  несколько
часов я покажу вам его в действии.
     - Отлично, - кивнул Мелиалус. - Ты  помнишь,  как  много  зависит  от
твоего изобретения?
     - Помню... Я начинаю проклинать себя за то, что присоединился к тебе.
Но теперь нет смысла об этом говорить. Уходите, пожалуйста. А когда оружие
будет готово, я дам вам знать.
     Тарагорм и Мелиадус пошли обратно пешком. Носилки следовали за ними.
     - Надеюсь,  что  Калан  не  потерял  здравомыслия,  -  ледяным  тоном
произнес Тарагорм, - ибо, в противном случае, эта штука  может  уничтожить
всех нас.
     - Или вообще ничего не уничтожить, - мрачно подытожил Мелиадус.
     - А теперь скажи, кто из нас пессимист?
     Возвратившись в свои покои, Мелиадус увидел, что его  ждут.  Это  был
толстый человек, одетый в щегольские, покрытые черным шелком  доспехи.  На
нем была ярко раскрашенная маска, изображавшая оскалившегося пса.
     - Барон Адаз Промп, - объявила Флана, появившись из другой комнаты. -
Он прибыл вскоре после твоего ухода.
     - Барон, - обратился к  нему  Мелиадус,  небрежно  кланяясь,  -  ваше
появление - большая честь для меня.
     Из-под маски раздался голос Адаза Промпа:
     - Из-за чего вы начали войну? И каковы ваши цели?
     - Предмет спора - наши планы относительно завоевания новых земель.  А
цель - посадить на престол Гранбретании более разумного  монарха,  который
будет уважать таких опытных воинов, как мы с вами.
     - Вы имеете в виду - уважать ваши советы, - хихикнул  Адаз  Промп.  -
Ей-богу, должен признаться, я думал, что безумец не Хуон, а вы, милорд.  К
примеру,  взять  ваше  маниакальное  желание  отомстить  этому  Хокмуну  и
обитателям замка Брасс... Я подозреваю, что оно объясняется вашей  похотью
и местью.
     - И вы больше так не считаете?
     - Мне наплевать. Но я начинаю разделять ваше мнение о  том,  что  они
представляют величайшую опасность для Гранбретании и поэтому  должны  быть
уничтожены, прежде чем мы станем думать о чем-нибудь другом.
     - Почему же так изменилось  ваше  мнение?  -  в  нетерпении  Мелиадус
наклонился вперед. - У вас есть какие-то данные, неизвестные мне?
     - Есть одно-два подозрения, - неторпливо и тихо ответил Адаз Промп.
     - И какие?
     - Например, корабль, встреченный нами  в  северных  морях,  когда  мы
возвращались из Скандии на зов нашего Императора... И слухи из  Франции...
Вот и все.
     - А что это был за корабль?
     - Очень похож на те, что стоят  на  реке  -  со  странной  машиной  в
кормовом отделении  и  совершенно  без  парусов.  Корабль  был  достаточно
потрепан и дрейфовал. На его борту находились всего лишь два  гранбретанца
- оба раненные. Они умерли до того, как мы  успели  перенести  их  на  наш
корабль.
     - Корабль Шенегара Тротта из Амарика?!
     - Да, именно так они нам сказали.
     - Но какое это имеет отношение к Хокмуну?
     - Похоже, что они встретили Хокмуна в Амарике и чудом  не  погибли  в
кровавой битве у города под названием Днарк. А сражение, по словам солдат,
разгорелось за право владеть Рунным Посохом.
     - И Хокмун выиграл сражение?
     - В самом деле, странно... Солдат Тротта, как нам  удалось  выяснить,
была тысяча, а против них - всего лишь четверо, включая Хокмуна.
     - И Хокмун победил?
     - Да, с помщью каких-то сверхъестественных сил.  Все  это  напоминает
глупую сказку. Но  ясно  одно:  Хокмун  разгромил  войско,  во  много  раз
превышающее его собственное, и  убил  Шенегара  Тротта.  Похоже,  что  ему
служат какие-то неизвестные нам колдуны или ученые. Вспомните,  как  ловко
он сумел скрыться от нас первый раз! И еще... Один из ваших Волков,  когда
мы двигались к Лондре, рассказал мне об одном слухе...
     - Что это за слух?
     - Он сказал, что замок Брасс  появился  снова.  И  Хокмун  со  своими
воинами взял городок к северу от Камарга, уничтожив его гарнизон полностью
- до последнего солдата. Но это только слух, и в него трудно поверить. Где
мог Хокмун набрать армию за столь короткий срок?
     - Такие слухи - обычное дело во время  войны,  -  задумчиво  произнес
Мелиадус. - Но не исключено, что так оно и есть. Значит, теперь вы верите,
что Хокмун для нас - большая угроза, чем считал Хуон?
     - Это только предположение. Но я чувствую, что для него  есть  веские
основания. И еще... Я думаю, будет лучше, если мы  быстрее  прекратим  эту
междоусобицу. Нам нужно побыстрее выяснить, есть  ли  у  Хокмуна  армия  и
разделаться с ним. Я с вами, Мелиадус. В течение  следующего  дня  я  могу
предоставить в ваше распоряжение около полумиллиона моих Собак.
     - У нас достаточно сил, чтобы взять  дворец,  если  учесть  тех,  кто
находится в моем распоряжении?
     - Возможно, если у нас будет поддержка артиллерии.
     - Будет. - Мелиадус стиснул руку Промпа. - О, барон Адаз,  я  считаю,
что к утру победа будет за нами!
     - Но многие ли из нас доживут, чтобы увидеть ее? -  мрачно  отозвался
Адаз Промп. - Взятие Дворца Короля-Императора обойдется нам очень  дорого.
Мы потеряем несколько сот тысяч...
     - Оно будет того стоить, барон. Поверьте мне!
     Мелиадус ощутил  радостное  возбуждение.  Его  взбодрила  перспектива
грядущей победы над Хуоном. Но в еще больший восторг его приводила  мысль,
что скоро у него появится шанс получить власть над Хокмуном -  если  Калан
сумеет найти способ снова вдохнуть жизнь в Черный Камень.



                      Глава 7. БИТВА ЗА ДВОРЕЦ ХУОНА

     Мелиадус наблюдал, как на крыше его штаба  устанавливают  изобретение
Калана. Неподалеку от башни, возле Дворца бушевали бои. Промп еще не отдал
своим Собакам приказ пойти на штурм  дворцовых  ворот.  Он  хотел  немного
подождать, чтобы увидеть изобретенное Каланом оружие в действии.
     Громадное здание выглядело так, как  будто  оно  могло  выдержать  не
только любую атаку, но и конец света.
     Дворец, окруженный четырьмя громадными  башнями,  пылающими  странным
золотистым светом, был украшен причудливыми  барельефами.  Они  изображали
сцены  из  истории  Гранбретании.  Здание  сияло  всеми  цветами   радуги.
Гигантские  стальные  ворота  девятиметровой   толщины,   казалось,   были
неприступны.
     Даже Мелиадус, глядя на Дворец, ощутил некоторое сомнение.  Потом  он
внимательно осмотрел оружие Калана. Из массы проводов и трубок  выделялась
большая воронка, похожая на раструб чудовищной  духовой  трубы.  Она  была
повернута к стенам дворца, где  толпились  солдаты  из  Орденов  Богомола,
Мухи, Вепря... За  пределами  города  солдаты  других  Орденов  готовились
напасть на Мелиадуса с тыла. И барон знал, что время решает  многое.  Если
он одержит победу у дворцовых ворот, то может надеяться,  что  эти  Ордена
перейдут на его сторону.
     - Готово, - сообщил ему Калан.
     - Тогда приступай, - проворчал Мелиадус. - Попробуй использовать  эту
штуку против войск, что скопились вон там, на стенах...
     Калан кивнул, и его Змеи навели оружие. Сам же  он  шагнул  вперед  и
взялся за большой рычаг. Калан  обратил  свое  лицо  в  маске  к  грозовым
небесам, словно в молитве, а затем потянул рычаг на себя.
     Машина завибрировала.  Из  недр  ее  поднялся  пар.  Она  затряслась,
загрохотала,  зарычала,  а  из  трубы  появился  и  стал  расти   огромный
пульсирующий зеленый пузырь. На столпившихся у орудия людей дохнуло жаром.
Пузырь отделился от воронки и медленно начал продвигаться к стенам.
     Словно завороженный, Мелиадус смотрел, как пузырь  плывет,  достигает
стены  и  опускается  на  столпившихся  за  ней  воинов.  Солдаты   начали
извиваться в зеленом горячем веществе, их крики оборвались, а потом  воины
исчезли совсем. Зеленый пузырь покатился по  стене,  пожирая  человеческую
плоть. Но вдруг он лопнул, и  зеленая  жидкость,  булькая  и  шипя,  стала
стекать по стене вязкими ручьями.
     - Он лопнул! Он не действует! - в ярости закричал Мелиадус.
     - Терпение, Мелиадус! - крикнул Калан.
     Его солдаты изменили положение орудия на несколько градусов.
     - Смотри! - он снова потянул за  рычаг.  Машина  опять  затряслась  и
зашипела, а в воронке опять  образовался  гигантский  зеленый  пузырь.  Он
поплыл к стене и прокатился, вращаясь, по другой группе солдат. Он катился
все дальше, не оставляя на стене ни единого человека.  И  в  конце  концов
тоже лопнул.
     - А теперь мы пошлем их через стену, - довольно  усмехнулся  Калан  и
вновь потянул за рычаг. На этот раз он не тратил времени: вслед за  первым
пузырем полетел следующий, а потом еще и еще... Так  десятка  два  пузырей
переплыли через стену во внутренний двор. Калан  ушел  с  головой  в  свою
работу. Машина содрогалась и шипела; рядом с ней было невыносимо жарко.
     - Эта смесь разъест все! - возбужденно говорил Калан.  -  Все!  -  он
остановился на миг, чтобы показать. - Смотри, что она делает со стенами!
     И  вправду,  вязкое  вещество  разъедало  камень.   Громадные   куски
разрушенной кладки падали вниз, на  улицу.  Солдаты  в  панике  отступали.
Зеленая смесь проходила через каменную кладку, будто кипящее масло  сквозь
лед, оставляя в стене огромные рваные бреши.
     - Но как же здесь пройдут наши солдаты? -  встревожился  Мелиадус.  -
Этому веществу наплевать, что оно разъедает.
     - Не бойся, - засмеялся Калан.  -  Смесь  эффективно  действует  лишь
несколько минут.  -  Он  снова  потянул  за  рычаг,  посылая  через  стену
очередной пузырь. И большой участок стены неподалеку  от  ворот  полностью
рухнул. Когда рассеялась пыль, Мелиадус увидел, что путь во Дворец открыт.
Радости барона не было границ.
     Внезапно из машины раздался  визг,  Калан  поспешил  отдать  указания
своим людям. Те принялись за работу.
     На крыше появился Тарагорм и кивнул Мелиадусу.
     - Я вижу, что недооценивал Калана, - он двинулся в сторону ученого. -
Поздравляю, Калан.
     - Ты видишь, Тарагорм? - замахал руками Калан. - Ты видишь? Почему бы
тебе не попробовать? Надо всего лишь потянуть за рычаг...
     Тарагорм обеими руками ухватился за рычаг. Его  маска  повернулась  в
сторону бреши в стене: сквозь нее были видны солдаты Хуона, отступающие во
Дворец. Их преследовали смертоносные пузыри.
     Но со стороны Дворца вдруг  рванула  огненная  пушка.  Солдаты  Хуона
сумели, наконец, установить артиллерию так, как нужно. Несколько  огромных
огненных молний пронеслось над головами Мелиадуса, Калана и  Тарагорма,  а
другие, не причинив никому вреда, рассыпались внизу  по  крышам  и  стенам
зданий. Калан победно рассмеялся.
     - Эти штуки бесполезны против моего оружия!  Тарагорм,  отправь  туда
пару пузырей, - и он ткнул пальцем в сторону окна, где находилась пушка.
     Тарагорм, казалось, был так же увлечен машиной, как и Калан. Мелиадус
забавлялся, глядя на двух ученых, играющих с  ней,  словно  дети  с  новой
игрушкой. Теперь он испытывал умиротворение: стало  очевидно,  что  оружие
Калана склонило чашу весов в его пользу. Настало  время  присоединиться  к
Адазу Промпу и повести войска на решительный штурм Дворца.
     Он спустился по лестнице  внутрь  башни  и  крикнул,  чтобы  принесли
носилки. Усевшись в них, он поудобнее устроился на  подушках,  уже  ощущая
сладость триумфа.
     Но вдруг над г