икнул  Дики
Норинг.
   - Лорд Гарет! Лорд Гарет! Вы слышали новость? Такой ужасный случай..,
ведь у него семья и все такое!
   Гарет, насторожившись, нырнул под  сводчатую  арку  церкви.  К  нему,
запыхавшись, подбежал парнишка.
   - О чем ты говоришь, Дики?
   - Вчера вечером умер Нейлс! Он так и не пришел в себя после того, как
упал! Некоторые поговаривают, что вы убили его слишком  сильным  ударом,
но доктор считает, что Нейлс, упав, ударился головой. Завтра  его  будут
хоронить!
   Гарет некоторое время глядел  на  парнишку,  не  сразу  уловив  смысл
сказанного.
   - Не может быть!
   - Говорю вам, он умер вчера вечером!
   Гарет не поверил своим ушам. Нейлс мертв? Но ведь я ударил его совсем
не сильно!
   - С вами все в порядке, милорд? Вы очень побледнели...
   - Извини, просто для меня это большая  неожиданность.  -  Он  помотал
головой, пытаясь прийти в себя.
   Прислонился спиной  к  холодной  каменной  стене.  У  него  появились
страшные подозрения, от которых по спине побежали мурашки. - Ты  знаешь,
где жил Нейлс, Дики?
   Я должен.., я должен зайти и выразить соболезнование его вдове...
   Несколько  мгновений  спустя  он  стоял  перед  обнесенным   террасой
маленьким домом на улице Святой Елены.
   Он видел аккуратные  белые  занавески  на  окнах,  черный  креп,  уже
повешенный над дверью. Он стоял в полном смятении с треуголкой в руке, и
одна мысль тревожила его: Но ведь я ударил его совсем  не  сильно...  Но
ведь я ударил его совсем не сильно...
   Какое слабое утешение для вдовы Нейлса!
   Тяжело вздохнув, он поднял руку к дверному молотку.
   Он был уверен, что, несмотря на ранний  час,  жена  Нейлса  будет  на
ногах, ведь все деревенские жители встают рано.
   Кроме  того,  он  сомневался,  что  женщина,  только  что  потерявшая
супруга, будет спать в первую ночь после  такой  утраты.  Однако  он  не
решался постучать в дверь, подумывая, не уйти ли ему.  Наверное,  сейчас
оплакивающая усопшего семья меньше всего хочет видеть его.
   Трус.
   Он постучал в дверь.
   За дверью послышалось какое-то движение. Он откашлялся, не зная,  что
сказать этим людям. Дверь открылась, и  на  пороге  появилась  худенькая
женщина с покрасневшими от слез  глазами;  за  ее  юбки  цеплялись  двое
маленьких детишек. Она тихонько охнула от неожиданности, увидев  Гарета,
и ее глаза снова наполнились слезами.
   При виде ее у Гарета защемило сердце от жалости.
   - Я с прискорбием узнал о смерти вашего мужа, - тихо сказал он.  -  Я
просто решил зайти и выразить вам соболезнования.
   Он повернулся и хотел уйти, но она его остановила.
   - Подождите, милорд. - Она стояла на пороге - маленькая,  потерянная,
печальная. - Не уходите, - прошептала она дрожащими губами. - Я знаю, вы
думаете, будто вы убили моего мужа.., но это не так.
   - Спасибо, миссис Флеминг, но я чувствую свою ответственность за  то,
что случилось. Если  бы  я  был  секундантом  Нейлса,  то  остановил  бы
поединок. Но поскольку я был его противником,  я  лишь  сделал  то,  что
мог...
   - Милорд, вы не понимаете. Я не пропускала ни одного матча, в котором
участвовал Нейлс. - В ее глазах мелькнуло отчаяние. - Вчера я тоже  была
там и видела, в каком состоянии был мой муж. Вы ударили его не сильно. А
упал он на колени, так что головой о пол не ударился, что бы ни  говорил
доктор.
   Гарет, наморщив лоб, внимательно смотрел на нее.
   - Разве вы не понимаете? Мой муж умер не от  вашего  удара.  Он  умер
оттого, что кто-то дал ему лауданум как раз перед началом матча!

***

   Примерно в то же время, когда миссис Флеминг  рассказывала  Гарету  о
том, что у  Нейлса  была  сильная  аллергическая  реакция  на  лауданум,
осведомитель Люсьена, стоя у окна, читал  записку,  которую  только  что
получил от герцога.

   Мой брат находится в поместье Суонторп  в  Абингдоне,  Беркшир.  Меня
беспокоит  создавшаяся  там  ситуация.  Поезжайте  туда   немедленно   и
ежедневно информируйте меня о  том,  как  там  обстоят  дела.  В  случае
каких-либо  осложнений  немедленно  известите  меня.  На  этот  раз   не
вздумайте потерять его из виду.
   Блэкхит.

   Последняя фраза была дважды подчеркнута. Значит, это серьезно.  Очень
серьезно.
   Чилкот сложил записку, сунул ее в карман и приказал седлать коня.  Он
решил отправиться в Абингдон немедленно, но постараться  "не  светиться"
там, пока не подъедут остальные приятели из компании шалопаев.
   Судя по тону записки Блэкхита, нельзя было терять время.
   Спеллинг в знак почтения  памяти  Нейлса  предоставил  всем  боксерам
свободный день. Большинство воспользовалось этим, чтобы напиться. Только
не Гарет.
   Он нашел Буйвола О'Рурка в гостинице "Старый колокол". Тот пребывал в
самом мрачном настроении и сидел за пинтой эля. Судя  по  всему,  Буйвол
"не просыхал" с тех самых пор, как потерпел  унизительное  поражение  от
более молодого и менее опытного Гарета, а поэтому на расспросы Гарета  о
событиях,  предшествовавших  их  матчу,  был   не   в   состоянии   дать
вразумительные ответы. Он сказал лишь, что почувствовал себя  "чертовски
странно" после обмена первыми ударами, но отнес это на  счет  необычайно
сильных  ударов  Гарета.  Гарет  слушал,  закусив  губу,  и   постарался
запомнить все, что узнал.
   В понедельник после утренней тренировки он зашел к местному аптекарю.
Ему ничего не удалось выяснить, но он и  не  ожидал,  что  злоумышленник
настолько глуп, чтобы покупать лекарственное средство  в  Абингдоне.  Во
вторник днем Гарет одолжил коня у Тома,  брата  Бекки,  и  отправился  в
Уоллингфорт к местному аптекарю. Никаких результатов. В среду он  с  той
же целью побывал в Уонтейдже. Никаких результатов.
   Он начал было думать, что взялся за  дело  не  с  того  конца,  когда
наконец нашел то, что искал. В четверг, ближе к вечеру,  он  заглянул  в
маленькую аптеку в Оксфорде,  задал  аптекарю  те  же  вопросы,  которые
задавал другим, и получил нужные ответы: да,  недавно  человек  с  узким
лицом и близко посаженными глазами действительно купил  у  него  большое
количество лауданума. Нет, этого покупателя он не знает.
   Зато его знал Гарет.
   Возвращаясь поздно вечером домой, он вспомнил слова Люсьена:  Обещай,
что если ты попадешь в трудное положение, то обратишься ко мне.
   Брат прав. Иногда человеку требуется больше мужества, чтобы забыть  о
гордости и признать, что он нуждается в помощи, чем пытаться  справиться
с трудностями в одиночку.
   Приехав домой, он немедленно написал Люсьену.

Глава 32

   Пятница, после полудня.
   До поединка со страшным Мясником осталось всего шесть часов.
   А Люсьена нет.
   Гарет целое утро метался по комнате, вздрагивая каждый раз при  звуке
голосов, долетавших с улицы. Может, он проявляет излишнюю  мнительность?
Ведь у него нет веских доказательств, одни подозрения.  Было  бы  крайне
неловко, если бы Люсьен примчался к нему  на  помощь  и  обнаружил,  что
Гарет принял кучу земли у кротовой норы за высокую гору.
   Он подошел к окну и выглянул наружу. В  огороде  он  увидел  Джульет,
которая бросала семена в только что вскопанную грядку; он с  облегчением
вздохнул. За последние пять минут он,  наверное,  десять  раз  проверял,
здесь ли она.  А  в  комнате  ли  Шарлотта,  которая  ползала  по  полу,
забавляясь погремушкой, в которой позвякивали  монетки,  он  проверял  в
десять раз чаще.
   Он  снова  зашагал  от  стены  к  стене,  словно  обитатель   Бедлама
,  а  Шарлотта  наблюдала  за  ним
широко раскрытыми голубыми глазами. Заметив это, Гарет остановился.
   Что тебя беспокоит? - спрашивали, казалось, эти глаза, так похожие на
глаза Чарльза. И он вдруг понял, что ведет себя  как  настоящий  болван.
Двое одурманенных наркотиком боксеров и слова,  сказанные  аптекарем,  -
это все, что у него имеется, а он уже готов не оставить здесь  камня  на
камне. Выругав себя за излишнюю горячность, он вздохнул и уселся на  пол
рядом со своей малышкой.
   Шарлотта немедленно подползла к  нему  и  радостно  вскарабкалась  на
колени. Само ее присутствие действовало как  успокоительный  бальзам  на
его взвинченные нервы, напоминая ему, что если на свете существует такая
чистота и невинность, то все не так уж и плохо, хотя за последнее  время
ему казалось, что в мире господствуют лишь зло и жестокость.
   Однако Шарлотте, видимо, требовалось сейчас не только  его  внимание.
Судя по выражению ее личика, она готова была расплакаться.
   - Ты проголодалась, малышка Чарли?
   Поднявшись на колени, он взял со стола миску с овощным пюре,  которое
на  этот  случай  собственноручно  приготовил  некоторое  время   назад.
Шарлотте недавно начали давать  каши  и  овощи,  и  Гарета  это  безумно
радовало, потому что теперь он тоже мог участвовать в ее кормлении.
   Час  назад  Джульет  давала   ему   подробные   наставления,   словно
двухлетнему ребенку: тщательно перемешай пюре, чтобы не было комочков. И
не заставляй ее доедать все, если она не захочет.
   Зачерпнув первую ложку, он сразу же понял, что совершил ошибку.
   - Пожалуй,  следовало  размять  зеленый  горошек  с  морковкой  и  не
добавлять туда оставшуюся от вчерашнего ужина свеклу, - вслух сказал  он
себе. Вскоре было трудно сказать, кто из них пострадал  больше  от  этой
новой забавы - дочь, у которой свекольного  цвета  пюре  было  размазано
вокруг рта  и  испачкало  перед  нового  платьица,  только  что  сшитого
Джульет, или ее  папа,  у  которого  пальцы  и  даже  колени  были  тоже
испачканы свеклой. Ладно, это все пустяки. Главное, что  им  обоим  было
очень весело.
   Миска была уже наполовину пуста, когда раздался громкий стук в дверь.
Гарет так и подскочил. Это Люсьен. Схватив в охапку малышку, он бросился
открывать дверь. На пороге стояли Перри и остальная компания шалопаев.
   При виде Гарета с ребенком, измазанных свеклой, Перри широко  раскрыл
рот от изумления.
   - Тысяча  чертей!  -  воскликнул  наконец  он.  -  Что  ты  сделал  с
ребенком?
   Гарет взглянул на Шарлотту и  только  теперь  заметил,  как  они  оба
перепачкались. "Ну и ну, - подумал он, - Джульет убьет меня за это!"
   Схватив со стола салфетку, он принялся  оттирать  личико  дочери,  но
безуспешно.
   - Проклятие! - выругался он, очень позабавив этим Перри и  развеселив
остальную компанию.
   - Вживаешься в роль папочки, а, Гарет?
   - Да, прощайте, беззаботные деньки!
   - Он скоро, пожалуй, научится и пеленки менять, а?
   - Отстаньте! - сказал Гарет, поняв, что вовсе  не  соскучился  по  их
ребяческой дурашливости,  по  их  глупым  шуточкам,  поддразниванию,  по
выходкам Чилкота, который схватил погремушку Шарлотты и  тряс  ею  возле
уха с самым дурацким выражением лица. Гарет схватил его  за  запястье  и
сердито отобрал у него погремушку.
   - Что вы здесь делаете?
   - Разве не ясно?  Мы  приехали  посмотреть,  как  ты  сегодня  будешь
драться!
   - Да. Афиши расклеены по всему Рэйвенскому: "Шотландец Мясник  против
Дикаря". Все только и говорят об  этом  матче.  Ты  стал  знаменитостью,
Гарет!
   Гарет досадливо выругался.
   - Послушайте, - сказал он. - Я рад, что вы здесь,  и  мне,  возможно,
потребуется ваша помощь.
   - Что ты имеешь в виду?
   Он торопливо рассказал им о том, что узнал и что подозревает.
   - Но, Гарет, у тебя нет никаких доказательств...
   - Пока нет. Но я их получу. Умер человек, и я не успокоюсь,  пока  не
разоблачу того гада, который его убил.
   Компания шалопаев вскоре отбыла:  им  не  терпелось  познакомиться  с
городом.  Но  Гарет,  зная,  что  они  в  Абингдоне,  почувствовал  себя
увереннее. Чилкот, конечно, болван, все остальные считают это  очередным
приключением, и только Перри, кажется, отнесся к  его  словам  серьезно.
Славный старина Перри.  Гарет  знал,  что  может  положиться  на  своего
лучшего друга.
   Но черт возьми, где же Люсьен?
   Было уже четыре часа, а матч назначен на  шесть.  Гарет  ожидал,  что
Люсьен примчится сюда как демон на своем черном коне, но от него не было
даже записки, и, хуже того, не было самого Люсьена. Что-то было не так.
   Что-то случилось.
   Раздался стук в дверь. Джульет, которая все-таки решила, что не стоит
убивать его из-за свекольных пятен, открыла дверь. Мгновение  спустя  он
услышал расстроенный голос Бекки.
   - Гарет! - крикнула Джульет. - Скорее спускайся сюда!
   Прыгая через три ступеньки, он мигом спустился вниз.
   В прихожей стояли  Бекки  и  ее  младший  брат  Том.  Глаза  у  Бекки
покраснели от слез, лицо побледнело.
   - Ну, что случилось? - спросил он и, обняв обоих за плечи, повел их в
гостиную. - Садитесь и рассказывайте, что произошло.
   - О, лорд Гарет, Том должен сказать вам что-то ужасное.
   И Том, потирая затылок, начал говорить. Вскоре стало понятно,  почему
не приехал  Люсьен.  Не  успел  Том  выехать  из  Абингдона  со  срочным
посланием Гарета, как что-то - или кто-то  -  испугало  его  лошадь.  Он
помнил, как упал с лошади, как кто-то навалился на  него  в  темноте,  а
больше ничего не помнил. Когда он пришел в себя, то обнаружил, что лежит
связанный, с кляпом во рту и головой, гудевшей  хуже,  чем  с  похмелья,
где-то на окраине Оксфорда. Ему потребовалось полдня, чтобы освободиться
от пут и добраться до дома.
   - А что с письмом, которое я тебе дал? - спросил Гарет.
   - Оно исчезло, милорд. Моя  кобыла  ждала  меня  дома,  но  седельная
сумка, в которой находилось письмо, исчезла.
   Гарет выругался, запустил пальцы в волосы  и  встретился  взглядом  с
Джульет. Ее застывшее  лицо  было  белее  накрахмаленного  чепца  на  ее
голове.
   Она медленно покачала головой:
   - Гарет, ты не можешь сегодня драться. Теперь кто-то знает, что ты  о
многом догадываешься, и твоей жизни может угрожать опасность.
   - Но, Джульет, я должен участвовать в этом бою.
   - Нет, ты не должен этого делать.
   - На матч съедутся люди со всей Англии! Ставки  достигают  нескольких
тысяч фунтов! Если я не выйду на ринг, то не переживу  такого  позора  и
никогда уже не смогу ходить с гордо поднятой  головой,  потому  что  все
будут считать меня  трусом.  Нам  даже,  возможно,  придется  бежать  из
страны!
   Джульет упрямо вздернула подбородок:
   - Гарет, я умоляю тебя не участвовать сегодня в матче!
   - А я умоляю понять меня.
   - Понимать нечего. Твоя жизнь под угрозой. И  я  не  хочу,  чтобы  ты
сегодня выходил на ринг.
   Гарет оглянулся через плечо на Бекки и Тома, и они,  без  слов  поняв
его, поспешно  удалились.  Сменив  тактику,  Гарет  пересек  комнату  и,
подойдя к жене, попытался обнять ее. Попытка оказалась  безрезультатной.
Он словно наткнулся на запертую дверь. Он попытался поцеловать ее, но ее
губы были сердито стиснуты.
   Э - Дорогая моя, обещаю, что со мной сегодня ничего не случится.
   - А я обещаю тебе, Гарет, что, если  ты  будешь  участвовать  в  этом
поединке, я уеду!
   Он растерялся:
   - Что ты сказала?
   - То, что слышал!
   - А я-то думал, что ты будешь поддерживать меня.
   Ведь ты сама говорила, что веришь в меня. Сейчас ты  как  раз  можешь
доказать это!
   - Я не намерена стать свидетельницей твоей смерти. У меня есть  дочь,
о которой надо заботиться. Иди и дерись с  этим  Мясником,  Гарет,  если
считаешь, что так нужно. Но предупреждаю, что вернешься ты в пустой  дом
- если вообще вернешься домой!
   - Джульет!
   - Выбирай, Гарет. Или твоя  гордость,  или  твоя  семья.  -  С  этими
словами она круто повернулась и вышла из комнаты.
   Гарет остался один. Он был в полной растерянности.

***

   - Как это ты не  будешь  сегодня  драться  с  Мясником?  -  в  панике
воскликнул  Спеллинг,  жестом  приглашая  Гарета   пройти   в   роскошно
обставленную гостиную и жестом же приказывая слуге принести графин  вина
и два стакана. - В городе только и разговоров что об этом матче! На матч
съезжаются люди из трех графств!  Ты  не  можешь  подвести  меня,  толпа
просто разорвет меня на куски!
   Молодой боксер был непреклонен:
   - - Забудьте об этом. Спеллинг. Я не участвую в матче.
   Сердце у Спеллинга бухало  так,  словно  готово  было  выпрыгнуть  из
груди.  Он  лихорадочно  искал  выход  из  этой  чрезвычайной  ситуации.
"Успокойся, - сказал он себе,  вытирая  о  брюки  вспотевшие  ладони.  -
Выясни, в чем проблема, а потом приложи все усилия, чтобы наставить  его
на путь истинный".
   - А теперь сядьте и  расскажите  мне,  что  случилось,  -  сказал  он
отеческим тоном, который частенько помогал ему успокоить других  молодых
боксеров, нервничавших перед  матчем.  Однако,  поймав  холодный  взгляд
голубых глаз Гарета, он сразу понял,  что  в  данном  случае  выбрал  не
правильный подход. Этот парень был в смятении, возможно,  даже  испуган,
но обращаться с ним как с мальчишкой было ошибкой.
   Черт возьми, неужели он знает? Нет, этого не может быть, ведь об этом
известно только нам с Вудфордом. У него просто нервы расшатались - вот и
все.
   Подумав о том, сколько денег он поставил на шотландца, Спеллинг  даже
вспотел от страха. Если он не встретится сегодня с Мясником на ринге,  я
потеряю все, что у меня есть!
   - Я сыт по горло - вот что случилось, - просто сказал лорд  Гарет.  -
Какие еще вам нужны объяснения?
   Холодные голубые глаза смотрели на него в упор.
   Спеллинг испуганно заерзал. На лбу его выступили капельки пота, и  он
обрадовался, когда слуга принес вино.
   Дрожащей рукой он наполнил два стакана и поставил один  перед  лордом
Гаретом. Но тот, как заметил Спеллинг, посмотрел на  стакан,  как  будто
вино отравлено,  и  даже  не  прикоснулся  к  нему.  Неужели  он  знает?
Неужели?
   - А-а, понятно. У вас не хватает смелости, так? - сказал Спеллинг. Он
вытер вспотевший лоб и попытался улыбнуться снисходительной  улыбкой.  -
Это с каждым боксером может случиться, даже с самым лучшим. А вы, Гарет,
самый лучший - возможно, даже во всей Англии.
   Я сразу это понял, когда  впервые  увидел,  как  вы  деретесь.  -  Он
отхлебнул вина. - Понятно, почему вы немного нервничаете.  Мясник  может
нагнать страху на любого, но, черт возьми, вы не должны его  бояться.  В
Лондоне не сыщется человека, у которого такой сильный удар, как  у  вас!
Вы нокаутируете Мясника к третьему раунду. Могу поспорить!
   Лорд Гарет на мгновение остановил на  нем  взгляд,  потом  равнодушно
посмотрел в сторону.
   - Знаю, знаю, это из-за того, что произошло с Нейлсом, не так ли? Но,
Гарет, это был несчастный случай.
   Вы не можете винить себя в том, что произошло...
   - Я и не виню. - Голубые глаза Гарета смотрели на него осуждающе. - Я
не хочу драться сегодня с Мясником. И вообще  не  хочу  больше  драться.
Все. Я утратил к этому интерес.  Спеллинг.  -  Лорд  Гарет  встал.  -  Я
забираю свою семью и уезжаю домой.
   Слепая, неукротимая ярость охватила Спеллинга. Руки у него дрожали, и
он знал, что, будь у него сейчас при  себе  пистолет,  он  нажал  бы  на
спусковой крючок и застрелил этого молодого наглеца. Но у него  не  было
пистолета. Зато он отлично знал, что поставил на Мясника  в  сегодняшнем
матче ужасающе огромную сумму денег,  которую  рисковал  потерять,  если
лорд Гарет откажется участвовать в поединке.
   - Вы не можете вот так просто бросить меня! - заорал Спеллинг. - Черт
бы вас побрал, де -Монфор, ведь у нас есть соглашение!
   - А у меня есть жена и дочь. И я не хочу, чтобы они разделили  судьбу
семьи Нейлса, если со мной что-нибудь случится. Я не  желаю,  чтобы  моя
жена оплакивала меня, а моя дочь росла без отца. - Взяв свою  треуголку,
он направился к двери. - Прощайте, Спеллинг.
   Спеллинг вскочил.
   -  Какой  позор!  -  завопил  он,  напрочь  забыв  о   присущей   ему
осторожности.  -  Никогда  не  думал,  что  именно  вы  окажетесь  таким
трусливым слабаком! Ведь вы - де Монфор!
   Лорд Гарет остановился,  и  Спеллинг  словно  впервые  увидел,  какой
красивый, высокий, великолепно сложенный  молодой  человек  стоит  перед
ним, какую мощную мускулатуру скрывает его одежда, и  понял,  что  очень
г