рвала,  чтобы  тот
не свалился с коленей, и преклонила голову  на  плечо  ветеринара.  День
выдался жаркий, Колин был в одной  рубашке,  пахнувшей  чистой  одеждой,
ветром, солнцем и мужчиной. У девушки вырвался удовлетворенный  вздох..,
и тут же очередная выбоина так стукнула ее о твердое плечо, что клацнули
зубы. Она сделала еще одну попытку, на этот раз с  большим  усилием.  От
плеча исходило восхитительное тепло,  и  в  нем  отдавался  стук  сердца
Колина Лорда. Все это было так.., так...
   С этой незавершенной мыслью Ариадна уснула.
   И тотчас  проснулась  на  новой  выбоине.  Голова  соскользнула.  Она
недовольно замигала, потом раздраженно уставилась на освещенный  солнцем
пейзаж.
   А еще чуть позже рука Колина обняла ее и притянула, уложив  голову  в
какую-то непостижимо удобную выемку плеча, словно  созданную  для  того,
чтобы покоиться на ней во время  сна.  Теперь  тепло  и  мощь  струились
отовсюду, обволакивали и баюкали, и ничто уже не могло потревожить сон.
   Стук его сердца был слышен яснее и тоже баюкал.  Благородное  сердце,
подумала Ариадна, уплывая по волнам дремоты.
   Короткий  начальный  сон  заставил  ее  тело  дернуться,  потом   оно
расслабилось и отяжелело.
   Окружающее исчезло, но девушка еще успела подумать, что теперь-то  уж
все в порядке.

***

   Чем дальше от  Лондона,  тем  меньше  попадалось  встречных  повозок.
Показалась   подвода,   влекомая   парой    битюгов,    которых    Шареб
проигнорировал, потом верховая лошадка,  которая,  напротив,  вызвала  у
него живой интерес, так что Колин  вынужден  был  слегка  хлестнуть  его
вожжами  по  крупу,  чтобы  вернуть  к  действительности.  Позже  дорогу
медленно перевалило стадо коров. Немолодой пастух устало щелкал  кнутом,
его собака взлаивала без особого пыла,  но  наконец  последнее  животное
спустилось с обочины и можно было продолжать путь. Когда на небе  заалел
закат, Колин подумал о ночлеге.
   Ее милость леди Сент-Обин крепко спала у него на плече; ее  маленькая
рука самым невинным образом покоилась у него на бедре. За прошедший  час
он сотню раз бросал на нее взгляд, и каждый раз сердце давало крен.
   Он понимал, что  это  всего  лишь  сладкое  заблуждение,  но  не  мог
избавиться от мысли о том, как уютно  она  устроилась  в  его  объятиях.
Девушка пахла так волнующе, и таким волнующим было тепло  ее  тела!  Она
спала мирно и спокойно.
   "Кто бы ты ни был. Максвелл, я тебе завидую".
   От Ариадны попросту невозможно было оторвать глаз.
   Как странно!  Все  поэтические  сравнения  и  метафоры,  до  сих  пор
казавшиеся Колину надуманными, вдруг обрели смысл. Он начал понимать, за
что воспевали и воспевают прелесть женского пола, и что  такое  внезапно
утратить душевный покой, и что  это  за  болезненный  и  сладкий  голод,
который только крепнет, когда надежды нет. Странная тяжесть росла в  его
груди, и все: изгиб щеки и форма  носа  -  казалось  значительным,  пока
наконец Колин не наклонился и не поцеловал Ариадну в лоб.
   Это было поразительное ощущение, но насладиться им  помешало  громкое
хихиканье. Выпрямившись, он увидел двух девушек верхом на пони,  которые
перешептывались и показывали на него пальцами. Только тут до него дошло,
как все это должно выглядеть со стороны.
   - Это мой сын! - раздраженно бросил Колин непрошеным  свидетелям,  но
покраснел при этом так, что вызвал настоящий взрыв хохота.
   - Глупые гусыни! - процедил он сквозь зубы.
   Шареб-эр-рех фыркнул от души.
   - Что, ты тоже насмехаешься? -  рассердился  Колин.  -  Вот  получишь
вожжей, бестолковое животное!
   Раздражение заставило его передернуться, и Ариадна завозилась.  Глаза
ее открылись, и он решил, что она сейчас выпрямится. Но девушка осталась
в той же позе.
   - Что случилось, доктор?
   - Ничего, - буркнул Колин.
   - Я храпела, да? Или разговаривала? Или пускала слюни во  сне?  Боже,
только не это! Я бы умерла со стыда, если бы так  опозорилась  на  ваших
глазах.
   - Ничего такого не было, - заверил Колин, остывая.
   - Хорошо, - пробормотала Ариадна, и глаза ее снова закрылись.
   Только тут он осознал, что во время разговора так  и  обнимал  ее  за
плечо. Эта мысль заставила его слегка разжать руку.
   - Не нужно.., мне так удобно...
   - Но так не пристало.
   - Только если  я  нахожу,  что  это  неприлично.  А  это  очень  даже
прилично, потому что удобно. Так что оставьте руку, где она была.
   Колин пожал плечами и покрепче обнял  девушку.  Она  пошевелилась,  и
вдруг он  ощутил  сильнейшее  желание,  болезненное  стеснение  в  паху.
Сколько  еще  часов,  дней  все  это  будет  продолжаться,  сколько  ему
потребуется времени, чтобы  сломаться  и  однажды  совершить  что-нибудь
опрометчивое? Как далеко она заведет его, прежде  чем  назад  дороги  не
будет?
   Колин посмотрел на Ариадну, но она уже снова спала.
   - Помоги мне, Боже, - произнес он тихо и прижал ее покрепче.
   Где-то там, в Норфолке, обитал Максвелл, имевший на нее все права.
   Он, Колин Лорд, этих прав не имел, но в этот момент она была его.

Глава 8

   - Вы уж простите, господа хорошие, но одна только комната и осталась.
Мой вам совет: поезжайте к вдове Даунинг. До  ее  пансиона  отсюда  пара
миль будет, зато там посвободнее и лошадь вашу найдется где  пристроить.
Кто у вас, кобыла или мерин?
   - Жеребец.
   - Ну, тогда и говорить не о чем! - Хозяин  постоялого  двора  замахал
руками. - Миссис Даунинг на дух не переносит жеребцов, потому  что  один
такой пришиб копытом ее мужа.
   Выложив эти неутешительные сведения, старик не без труда распрямился,
громко хрустнув суставами. Ариадна бросила взгляд за его спину, в темные
недра строения. Там, где  они  обедали,  было  куда  приветливее.  Здесь
потолок нависал низко, с кухни тянуло подгорелым жиром,  из-за  тусклого
освещения  и  обильного  табачного  дыма  помещение  казалось  унылым  и
негостеприимным. Однако  там  сновали  служанки  с  подносами,  слышался
оживленный гул голосов и смех.
   - Так что же, господа? - неторопливо осведомился  хозяин.  -  Комната
одна, других пока не будет - или берете, или скатертью дорога.
   Ариадна обратила взгляд к своему путнику как раз в тот момент,  когда
он в нерешительности потер  лоб  и  взлохматил  волосы.  Колин  выглядел
усталым. Это можно было без труда определить по углубившимся морщинкам в
уголках  глаз,  по  бледности  лица  и  легкой  гримасе,   непроизвольно
возникавшей каждый раз, когда доктор наступал на больную ногу, но теперь
даже не хромал, а приволакивал ее.
   - Нет уж, мы лучше продолжим путь и поищем что-нибудь еще, -  наконец
объявил он и повернулся, чтобы выйти.
   Ариадна схватила его за рукав.
   - Глупости! - отрезала девушка, выудила из кармана несколько монет  и
вложила в руку хозяина. - Третья гостиница за вечер  -  и  только  здесь
нашлась свободная комната!
   Нельзя же продолжать поиски до бесконечности. Мы берем эту комнату.
   - Однако... - начал ветеринар.
   - Только не вздумай спорить со мной, Колин, потому что на этот раз  я
прав! Почтенный сэр, не откажите  нам  в  любезности  показать  конюшню,
чтобы мы могли устроить свою лошадь.
   - Погодите, сейчас кликну кого-нибудь из ребят, и он ею займется.
   - В этом нет необходимости. Мы вполне справимся сами.
   Содержатель  постоялого  двора  поскреб   в   затылке   с   несколько
озадаченным видом, но спорить не стал.
   Сунув деньги в карман, он сложил руки  рупором  и  неожиданно  громко
завопил в сторону зала:
   - Мэг! Гости!  Давай-ка  сюда,  проводишь  их  на  конюшню!  -  Потом
повернулся к Колину и Ариадне с  тем  же  хрустом  суставов.  -  Раз  вы
желаете сами поставить лошадь в  стойло,  тем  лучше.  Когда  вернетесь,
идите прямо в зал. Ужин будет готов, только распорядитесь, чтобы подали.
   Из-за угла, откуда доносился  запах  жира  и  лука  (Ариадна  резонно
предположила, что там и находится кухня), появилась служанка, вытирая на
ходу руки о передник и кому-то улыбаясь через плечо. Это  была  типичная
деревенская красотка с широкими бедрами и  налитой  грудью,  а  также  с
желтыми, как свежесбитое масло, локонами, кокетливо выбивавшимися из-под
чепца.
   Нрав у нее, вне всякого  сомнения,  был  живой  и  веселый,  судя  по
хлесткому  ответу,  адресованному  кому-то  на  кухне.   Потом   девушка
повернулась и наткнулась смешливым взглядом на Колина Лорда.
   Ариадна опешила при виде метаморфозы, произошедшей с  Мэг.  У  той  в
голубых  глазах  появилась  поволока,  улыбка  стала  многозначительной,
кончик языка скользнул по ярким губам. Ариадна задохнулась от ревности.
   - Джентльмены, следуйте за мной, - тем  временем  сказала  Мэг,  беря
лампу.
   Даже голос ее изменился, став низким и призывным.
   "Ну и распутное создание!" - подумала Ариадна,  дрожа  от  ярости,  и
неохотно направилась следом за служанкой. Та не забывала оглядываться  и
бросать на Колина многообещающие взгляды.
   Ариадна уже готова была взять его под руку и тем самым раз и навсегда
положить  конец  бесстыдному  обольщению,   но,   к   счастью,   вовремя
опомнилась. Подобный жест показался бы служанке более  чем  странным.  В
лучшем случае она заподозрила бы их  в  извращенных  наклонностях,  а  в
худшем - разгадала маскарад.
   К тому же не было никакой необходимости хвататься  за  Колина  Лорда,
потому что он-то как раз ничего не замечал - может, потому, что был  без
очков.  Потребность  сорвать  зло  заставило  Ариадну  выхватить  их  из
нагрудного кармана и водрузить ему на нос.
   - Поклонницы на каждом шагу! - прошипела она.
   - В чем дело? - удивился ветеринар.
   Ариадна  ткнула   пальцем   в   сторону   служанки,   бедра   которой
недвусмысленно покачивались в нескольких шагах от них.
   - Может, скажете, что это в мою честь?
   - Ах, это! Надо же, а я и не заметил.
   - Верю, - сухо сказала Ариадна, остывая. - Порой вы слепы  как  крот,
доктор.
   Чтобы попасть на конюшню, нужно было пересечь двор.
   Оказывается, успел подняться ветер, на небе собрались тучи.
   Однако цикады еще стрекотали в траве, где-то пела птица.
   Полосатая кошка спрыгнула со стрехи к ногам Колина и стала ластиться,
глядя круглыми зелеными глазами и громко  мурлыча.  Ветеринар  рассеянно
поднял ее и начал поглаживать.
   -  Похоже,  будет  дождь.  -  Мэг  отперла  замок  и  начала  дергать
застрявшую щеколду, потом заметила кошку на руках у Колина  и  удивленно
округлила глаза. - Вы только гляньте на это!  Джемма  и  своим-то  редко
дается, не говоря уже о проезжих!
   - Мой брат - ветеринар, - неохотно объяснила Ариадна. - Животные  его
любят.
   - Это видно, - согласилась служанка и  позволила  взгляду  откровенно
странствовать по телу Колина, чего тот, занятый  кошкой,  опять-таки  не
заметил. - Бьюсь об заклад, его любят не только животные.
   Это замечание, к досаде Ариадны, не ускользнуло от  внимания  Колина.
Оказывается, он не так уж и устал, раз во весь рот  улыбнулся  несносной
Мэг!   Ариадна   окончательно   рассердилась,   потому   что    внезапно
почувствовала себя лишней.
   Дверь наконец была открыта. Колин в  последний  раз  погладил  кошку,
осторожно опустил ее на пол и пошел за Шаребом. Однако Джемма не спешила
отправиться по своим делам. Наоборот, она  последовала  за  ветеринаром,
так и норовя проскользнуть между его усталыми ногами. В конце концов  он
запнулся об нее и чуть было не растянулся.
   - Что случилось с вашим братом? -  полюбопытствовала  Мэг,  пока  они
ожидали его возвращения. - Так хромает, бедняжка!
   - Это еще с войны.
   - Какая незадача! Такой красивый мужчина, и на тебе - калека!
   Ариадна окаменела, потом глаза ее негодующе засверкали.
   - Мой брат не калека!  Он  вполне  может  постоять  за  себя,  еще  и
здорового за пояс заткнет, если хотите знать!  Не  смейте  называть  его
калекой!
   - Ладно, паренек, не горячись. Ну,  вырвалось  ненароком,  с  кем  не
бывает? - Голос ее  остался  низким,  почти  воркующим,  что  несказанно
раздражало Ариадну. - К тому же твой красивый братец мне по душе даже со
своей хромотой. Можешь так и сказать ему об этом.
   - По душе он вам или нет - дело  ваше,  а  только  у  пето  уже  есть
подружка!
   Господи, зачем она солгала? Тем более что это нимало не  обескуражило
Мэг.
   - Подумаешь! Где одна, там и другая.
   На это нечего было возразить, во всяком случае в мужской одежде,  без
риска вызвать подозрение. Но отповедь так и рвалась  с  языка,  так  что
Ариадне пришлось прикусить его, да и заодно вонзить ногти в ладони.  Она
ненавидела  себя  не  меньше,  чем  Мэг,   за   это   странное   чувство
собственности, которое крепло чем дальше,  тем  больше.  Колин  Лорд  не
принадлежал ей, он был всего лишь наемный ветеринар,  а  проще  сказать.
слуга! Если уж на то пошло, Мэг по своему положению была куда ближе ему.
Так откуда же эта ревность?
   Внезапно гнев сменился в Ариадне отвращением к себе.
   Отец  выбрал  для  нее  достойного  мужа,  приличного  человека.  Они
обручены, и ей не пристало  заглядываться  на  других.  Что  сказали  бы
знакомые, узнай они, что ее упорно влечет к человеку не своего круга?  К
человеку,  вынужденному  зарабатывать  себе  на  жизнь  таким  низменным
занятием, как ветеринария? От нее бы все отвернулись!
   Пока Ариадна занималась самобичеванием, вернулся Колин, ведя в поводу
Шареб-эр-реха. Едва он успел выпрячь его, как снаружи разверзлись  хляби
небесные. Дождь сразу пошел вовсю, и Ариадна возблагодарила Бога за  то,
что они не отправились дальше в поисках ночлега.
   Колин поспешил завести Шареба в распахнутые двери  конюшни.  Там  уже
находилось немало лошадей, все они уставились на  вновь  прибывшего.  До
этой минуты жеребец выглядел не слишком довольным жизнью, но тут воспрял
духом. Он издал приветственное ржание  и  прошествовал  между  стойлами,
гордо вскинув голову и распустив хвост не хуже павлина.
   Мэг указывала путь, подсвечивая керосиновой лампой.
   Ариадна  заметила,  что  зазывные  взгляды  и   покачивание   бедрами
продолжаются. Поскольку из осторожности Шареба накрыли попоной, а задние
ноги у него так и остались в повязках, служанка  несколько  раз  окинула
его  озадаченным  взглядом.  Оставалось  надеяться,  что  маскировка  не
обернется им во вред.
   От размышлений Ариадну отвлек голос Колина:
   - Иди в дом, братишка, а я приду, как только освобожусь.
   Уйти? И оставить его на растерзание этой распутнице?
   - Нет уж, я лучше останусь и помогу.
   Усмешка Колина говорила, что ему хорошо понятна  причина  ее  отказа.
Все это было в высшей степени несносно!
   Служанка достигла единственного свободного стойла и указала на  него,
высоко подняв лампу. Ветеринар ввел Шареба внутрь, в то  время  как  она
бесстыдно разглядывала его с головы до  ног.  Как  ни  пыталась  Ариадна
справиться с собой, ревность победила.
   - На сегодня  мы  больше  не  нуждаемся  в  ваших  услугах!  -  резко
произнесла она. - И не забудьте завтра подать завтрак!
   Ее тон был до того надменным,  что  поначалу  Мэг  попросту  опешила.
Потом засмеялась, бросила на Колина призывный взгляд (по счастью, им  не
замеченный) и насмешливо бросила Ариадне: "Фу-ты ну-ты!"
   Как только ее шаги стихли, девушка поспешила войти  в  стойло.  Колин
как раз снимал уздечку.
   При  этом  он  улыбнулся  каким-то  своим  мыслям,  что  еще   больше
рассердило Ариадну.
   - Можно узнать, что вас так забавляет?
   - Нельзя.
   Ариадна потянулась поправить попону, в  которой  было  зашито  больше
денег, чем этот человек видел за всю свою жизнь.
   - Вот как? Большой секрет?
   - Прошу простить, миледи, но у вас вид ревнивицы.
   - Ревность к этой сдобной пышке? Она того не стоит!
   - Сдобная пышка? Звучит аппетитно. К тому же она хорошенькая. - Колин
улыбнулся шире. - А волосы, вы заметили? Могу поклясться, что  на  ощупь
они шелковистые... - он повесил уздечку на гвоздь и приподнял  бровь,  -
как белье, что на вас надето.
   - Оставим в покое мое белье! И волосы этой девушки заодно!
   - Как по-вашему, я ей приглянулся? Мне так показалось.
   - Не затрудняйтесь выбором слов, доктор, так и  скажите,  что  вы  не
прочь залезть к ней в постель! Сделайте одолжение! Она будет вне себя от
радости!
   - По-вашему, стоит?
   - Нет!
   Бровь  Колина  поднялась  еще  выше,  а   усмешка   сменилась   такой
многозначительной дразнящей улыбкой, что Ариадна не  знала,  злиться  ей
или смеяться. Наконец она почувствовала, что краснеет, и отвернулась.
   -  Ну  хорошо,  хорошо!  Я  немного  приревновала..,  скорее,  просто
рассердилась. Эта девица мне с первого взгляда не понравилась. Так и ела
вас глазами, хотя не имеет на это права!
   - А кто имеет?
   - Я по крайней мере плачу вам!
   - Да, это совершенно меняет дело. Я принадлежу вам душой и телом.
   - Доктор!
   - Да?
   - Следите за своими манерами!
   Колин только засмеялся и принялся растирать влажную шкуру жеребца.
   - Я поразмыслил над своим поведением, - сказал он  немного  погодя  с
глубоким раскаянием в голосе, - и нахожу  его  совершенно  недопустимым.
Обещаю в дальнейшем  держать  себя  в  подобающих  рамках.  Какие  будут
указания?
   Задать овса Шаребу, накормить Штурвала и отужинать с вами? -  Тут  он
не выдержал и  улыбнулся,  совершенно  обезоружив  Ариадну.  -  Это  все
усталость, миледи. Завтра мы оба будем чувствовать себя гораздо лучше.
   - Боже мой, доктор, как вы только меня выносите!
   - Мое терпение безгранично, - заверил Колин и галантно  предложил  ей
руку.

***

   Ужин состоял из на удивление аппетитного стейка,  пирога  с  почками,
тарелки отменного чеддера, целой миски жареного картофеля и груды зелени
и мог бы насытить трех взрослых мужчин. Помня о вкусах своего  спутника,
Ариадна забрала оба куска пирога в обмен на  свою  долю  картофеля,  тем
более что эль был подан в изобилии, так что несварение  ей  не  грозило.
Правда, на этот раз девушка была осторожнее со спиртным.
   На десерт Мэг подала яблочный пудинг и пирожки.
   Мысли Ариадны сразу вернулись к Шаребу и к тому, как бы  контрабандой
пронести ему угощение. Ей было страшно даже подумать, что случится, если
жеребец не получит своей обычной порции пирожков и эля на ночь.
   В сущности, задача была не такой уж  сложной:  чего  проще  -  сунуть
пирожки в карман куртки, улучив подходящий момент. Колин неторопливо ел.
Казалось,  он  полностью  поглощен  едой,  но,  стоило  только   Ариадне
подвинуть пирожок ближе к краю тарелки, поднял голову и усмехнулся.
   - Даже не думайте.
   - О чем?
   - Скормить этот пирожок своей лошади.
   Ариадна постаралась изобразить безмерное удивление.
   - И как, по-вашему, я могла бы пронести его? Сунув в карман? А сливки
на нем? Я бы вся перепачкалась!
   Какое-то время Колин с  сомнением  разглядывал  ее,  потом  отодвинул
недоеденный пирожок, третий по  счету,  и  удовлетворенно  откинулся  на
стуле. Ел он, как обычно, в очках, которые  теперь  снял  и  протер.  Он
слишком устал, чтобы препираться.
   - Доктор!
   Он не без труда оторвал взгляд от скатерти и попытался принять бодрый
вид.
   - Что, миледи?
   - Обычно вы ложитесь раньше,  так  ведь?  -  с  сочувствием  заметила
Ариадна, отпив еще немного эля и промокнув рот салфеткой.
   - Сказывается ночь без сна и слишком длинный день.
   Взгляды их встретились и поспешно разбежались в стороны. Каждый вдруг
вспомнил, что наверху ожидает комната, которую им предстоит делить  этой
ночью. Ни один не решался завести разговор на эту тему,  а  время  между
тем шло.
   Когда Ариадна наконец нашла в себе  мужество  поднять  взгляд,  Колин
клевал носом. Его ресницы  (поразительно  темные  для  блондина,  как  и
брови) лежали на щеках, осунувшихся от усталости.
   - Доктор! - негромко окликнула девушка.
   Тот вздрогнул и едва не свалился со стула. Ариадна поднялась.
   - Несмотря на то что нам обоим неловко оказаться в такой ситуации...
   - Да уж, - буркнул Колин.
   - ..нет смысла и