четким. Антон в незнакомой одежде, похожей на
наряд  туземного  ^ождя  из  .Центральной Африки; сидел на широкой кушетке с
гнутыми подголовниками, стоящей посередине просторной  веранды,  за  которой
распахнулась  потрясающая  панорама  горной  долины. Ее окружали нефритовые,
светящиеся изнутри пики, покрытые бирюзовыми джунглями террасы спускались  к
овальному  озеру,  берега  которого  окружали  дымные  фонтаны  гейзеров. По
индиговому небу скользили желто-лимонные облака, и еще казалось, что вот-вот
из-за гор появится ослепительно яркое светило.
     Новиков отчетливо видел границу, разделяющую их миры. Пол из не слишком
тщательно оструганных брусьев, обрезанный в полутора метрах от табуретки, на
которую присел  Андрей,  отделялся  от  мозаичного  пола  Антоновой  веранды
пульсирующей  струей  голубого огня. Словно бы в прозрачной трубе мчался под
давлением поток горящего спирта.
     Следовало понимать, что  контакт  застал  бывшего  шеф-атташе,  а  ныне
Тайного посла в момент уединенного созерцания.

        Глава 10
     Антон, судя по его взгляду, был крайне удивлен случившимся. Наверное, с
его точки зрения, происшедшее выходило за рамки допустимого. Или возможного.
     Единственным  способом  для  Андрея сохранить некоторый дипломатический
паритет была сдобренная иронией  невозмутимость.  Которая,  нужно  признать,
давалась ему с трудом.
     --  Отыхаешь,  коллега?  Неплохо, пожалуй, устроился. А нам же как быть
прикажешь?
     Перейти границу скорее всего было невозможно, поэтому Андрей не  делают
попыток  встать  и  приблизиться  к  старому  знакомому.  Однако  звук через
межпространственный барьер проходил свободно.
     -- Да, в вашем понимании я устроен неплохо, -- ответил  после  короткой
паузы Антон. -- А ты, выходит, все же меня не послушал?
     --  Увы,  наверное,  да, -- согласился Новиков, поняв, что имеет в виду
форзейль. Он ведь предупреждал Андрея, чтобы тот больше не участвовал  ни  в
каких  авантюрах,  вообще  избегал  "резких  движений",  в  чем  бы  они  ни
выражались.
     -- Во что же ты влетел на этот раз? Новиков кратко об®яснил суть  дела.
Антон сокрушенно покачал головой.
     --  Ты  не  помнишь  случайно  анекдот про ковбоя и внутренний голос? ~
спросил он. ' -- Это какой?
     -- Где после выстрела в вождя индейцев голос  говорит:  "А  вот  теперь
действительно амбец!"
     -- Припоминаю. И мои дела настолько плохи?
     -- Ты даже не подозреваешь, насколько.
     -- Мне остается поблагодарить за внимание и идти запасаться гробами?
     -- Ну, вообще так уж спешить не стоит. Как ты сумел на меня выйти?
     -- А есть и другие способы?
     --  Ах  да,  синхронизатор  Воронцова...  Как  он  к тебе попал? Андрей
об®яснил и это.
     -- Опрометчиво, крайне опрометчиво. И с его стороны, и  с  твоей.  Мало
того,   что   приборчик   мог  оказаться  в0  вражеских  руках,  так  и  ты,
подключившись, имел шанс залететь в такие завихрения псевдореальностей,  что
и с твоими способностями до конца времен не выкарабкаться...
     Новикову  такая  опасность  показалась  не  слишком  ужасной. Вроде как
заблудиться в лесу после побега с эшафота.
     - Ты можешь что-нибудь придумать, чтобы нам поговорить спокойно?  А  то
меня   эта   рампа  раздражает.  Словно  в  цирке  при  демонстрации  группы
дрессированных леопардов. Или ты ко мне, или я к тебе...
     --Итон другое, увы, невозможно. Ты в том месте, где нахожусь сейчас  я,
просто  не выживешь физически. Я тоже по ряду причин перейти к тебе не могу.
Попробуем нейтральный вариант...
     Новикову трудно было представить, что Антон  считает  таковым.  Но  тот
об®яснил. И добавил:
     --  Сейчас ты успокойся, отдохни от переживаний, но ни в коем случае не
снимай  больше  синхронизатор.  Он  послужит  тебе  надежной  защитой...  от
превратностей судьбы. А я в течение ближайших часа-двух, по вашему нынешнему
счету,  постараюсь  что-нибудь  придумать.  Лучше всего просто ложись спать,
если время позволяет, и жди...
     Изображение начало расплываться, и через пару секунд картинка  исчезла.
Снова  вокруг были только деревянные стены и глухая тишина первобытного мира
за ними...
     ...Антон достаточно долго сидел неподвижно. Он ведь  не  был  в  полном
смысле  человеком,  хотя  много  лет  с достаточным успехом его изображал, и
сейчас ему требовалось время,  чтобы  перестроить  психологию  и  ход  своих
мыслей. На протяжении десятилетий он исполнял роль своеобразного понижающего
трансформатора, контактера, обеспечивающего адекватное взаимодействие земной
цивилизации,  оперирующих  на  том же игровом поле аггрианских разведчиков и
более сложных, но тоже промежуточных структур Вселенского разума. И в то  же
время  в  силу  ли  генетического  дефекта  или специально заложенной в него
программы он ощущал определенную интеллектуальную и эмоциональную симпатию и
склонность  к  людям,  существам  довольно  примитивным,  но  способным   на
удивительные озарения и поступки.
     И вот сейчас, когда на связь с ним вышел Новиков, он еще раз испытал...
трудно  подобрать  к  этому  чувству  адекватный  аналог на русском языке. И
удовлетворение от того, что не ошибся в своем избраннике, и удивление, каким
образом  столь  нехитро  организованному  существу  удалось   самостоятельно
вырваться  за  пределы предопределенных свыше возможностей, и долю страха --
неужели   действительно   Андрею   и   его   друзьям   суждено   осуществить
предсказанное?..  Ну,  вот как бы себя почувствовал обычный человек, увидев,
что его любимая собака на досуге читает  Марка  Аврелия  или  чинит  цветной
телевизор?
     Он  до  самого  конца  надеялся,  что  если  и  случится то, в чем он с
некоторых пор не сомневался, это произойдет не при его  жизни.  Так  истинно
верующий  не  отрицает  неизбежности  Армагедлона  и  второго пришествия, но
предпочитает скоротать свой век до их наступления.
     Но раз уж так слоилось, придется исполнять предначертанное... Ближайшим
контактором высшего уровня посвящения, к  кому  Антон  мог  обратиться,  был
БандарБегаван,   некогда   профессор   и   начальник  Департамента  активной
дипломатии, а сейчас Пожизненный Наставник, владеющий правом  самостоятельно
выходить  в Круги Просветления. Проще говоря -- связываться с Галактическими
структурами, уже лишенными материального воплощения,  но  еще  способными  к
общению  на  индивидуальном,  адаптированном к гуманоидному мышлению уровне.
Которые в той же системе аналогий  являлись  очередным  каскадом  понижающих
интеллект трансформаторов.
     А  сутью  обращения  было  бы  обсуждение  вопроса, как поступить, если
землянин уже попал в сферу  притяжения  Вечных  Оппонентов,  но  по-прежнему
сопротивляется,  не  желая  уступить  давлению  Врага и утратить от века ему
предопределенную роль.
     Этика Держателей  Мира  предписывала  в  подобном  случае  предоставить
ситуацию  на  волю  свободной  игры  Ловушек  сознания,  которые  для того и
существуют, чтобы выявлять и нейтрализовывать подобные флюктуации.
     Короче,  форзейлю  следует  самоустраниться.   Если   землянин   найдет
самостоятельный  выход  из  положения,  в котором оказался добровольно (роль
самого  Антона,  вовлекшего  Новикова  и  его  друзей  в  означенную   игру,
вписывалась  в  вариант  Права  свободного выбора), то партия продолжится до
какого-нибудь еще исхода. Если же ему  придется  растворить  свою  свободную
волю  и  потенциал  кандидата в Держатели в интеллектуальном поле Оппонентов
(проще говоря -- второй ипостаси все того же Вселенского разума), значит,  и
эта   попытка   Гиперсети  выделить  из  себя  самой  Третью  силу,  создать
эффективную логику игры, отрицающую принцип "Терцио нон латур", не  удалась.
Еще  на годы или миллионолетия игра продолжится по старым правилам. На благо
Вселенной или во вред -- кто знает?
     Но ведь,  --  и  тут  уже  включилась  человеческая  (ну  пусть  просто
гуманоидная)  составляющая  его  личности,  --  раз ему пришла в голову сама
возможность такого выбора -- поступить  согласно  установленным  для  "слуг"
Высшего  разума  законам  или  сделать иной выбор, значит, это тоже входит в
правила игры? И, следовательно, поступить нужно именно так. И  не  требуется
санкция  Бандар-Бегавана  или  кого-нибудь  еще.  Антон сам, так получается,
обладает  свободой  воли.  Ну,  в  крайнем  случае  дополнительной  степенью
позволенной свободы.
     ...Новиков задул лампу, лег, не раздеваясь, на кровать, накинул на ноги
край одеяла, потому что из окна всетаКИ тянуло холодным сквозняком.
     Антону  он  поверил,  потому  что больше верить было некому и надеяться
тоже не на кого. Если аггры за ними придут раньше, какое-то время он  сможет
пострелять  из  автомата  или  ручного  пулемета. Если будет позволено, лаже
кого-то  еще  убьет.  Только  зачем?  Чтобы  напоследок  доказать  геройскую
сущность  человека,  не  сдающегося  лаже  в  безвыходной  ситуации?  Глупо,
наверное, а с другой стороны?.. Слащев тоже мог бы сдаться зимой  двадцатого
года,  оказавшись  брошенным  на  крымских  перешейках  с  полутора тысячами
измученных  войной  и  деморализованных  ожиданием   неизбежного   поражения
офицеров и юнкеров.
     Однако  не  сдался,  напряжением  воли и таланта отбросил две советские
дивизии, дождался сначала перелома, а потом  и  победы...  То  есть  что  из
данной  посылки  следует?  Терпение  и  упорство вознаграждаются? Не слишком
оригинальный вывод.
     Следя в темноте за огоньком своей сигареты, Андрей вспомнил прочитанную
в студенческие годы китайскую притчу, приписываемую Мао Цзэдуну.  Называлась
она  "Юй-гун  передвинул горы". Краткая суть: некий Юй-гун решил срыть гору,
которая заслоняла от солнца-его огород, и начал с помощью лопаты  и  корзины
переносить   ее   на   другое   место.  Сколько-то  лет  он  занимался  этим
перспективным  делом  с  понятным  эффектом,  пока  наконец,  тронутые   его
усердием,  не  появились  демоны  (или боги, неважно) и перенесли гору туда,
куда хотелось упрямцу.
     Марксистско-ленинские  идеологи  презрительно  комментировали   притчу,
называя  ее  очередной  апологией  волюнтаризма,  а  на самом деле какова ее
мораль? Вариация аврелиевского "делай, что должен, случится,  чему  суждено"
или же тут нечто другое?
     Они с Берестиным сыграли для Слащева и Врангеля роль тех самых демонов?
И ему самому ждать сейчас того же? А что еще остается?
     Новиков прикрыл глаза. Попытался сделать усилие, чтобы каким-то образом
вновь  войти  в контакт с Галактической сетью. Если бы это удалось, причем с
сохранением собственной воли и памяти, возможно. Мировой разум подсказал  бы
ему  решение...  Только  вот  до  сих  пор  никогда  ему это не удавалось по
собственной инициативе.
     Не удалось и сейчас. Зато на грани сна и яви возникла  мысль:  надо  бы
пойти  сейчас  в комнату Сильвии. Забрать ее сюда или самому остаться там --
на случай, если явится Дайяна или кто-то еще... А то  ведь...  Но,  как  это
обычно  и  бывает  в  полусне,  сил  на волевое усилие уже не было. Мелькала
мысль: "Ну вот сейчас, еще минутка, встану и пойду...", а сам он все  глубже
и глубже проваливался в засасывающую трясину небытия.
     И  одновременно  --  ему  все  еще  казалось,  что он не спит, -- перед
закрытыми глазами начал разгораться летний радостный рассвет. Совершенно как
в раннем детстве, когда такое голубое  небо,  на  каждой  травинке  и  листе
лопуха  сверкают  крупные  капли  росы,  громко  свистят  и  чирикают птицы,
выбеленная известкой стена отсвечивасг  розовым,  сырая  земля  еще  холодит
босые  ноги,  но уже понятно, что через полчаса станет жарко от майского, но
уже горячего солнца. И вообще  сегодня  начинаются  первые  в  жизни  летние
каникулы...
     А  он  сам  сидит посередине необ®ятного, заросшего далматской ромашкой
послевоенного двора  на  ступеньке  итальянского  раскуроченного  трофейного
автобуса,  ну  а рядом мнет в пальцах папиросу Антон, теперь уже одегый не в
экзотический балахон, а по нормальной моде пятьдесят... ну, скажем,  шестого
года. Словно как в недавнем сне предыдущего уровня.
     Новиков   при  этом  чувствовал  себя  совершенно  взрослым  человеком,
помнящим все, что случилось до самого момента "засыпания", и отлично знал, о
чем хочет говорить с форзейлем.
     Но сначала он задал чисто технический вопрос:
     -- Отчего это их контакты начали осуществляться в  таком  вот  странном
антураже? Точнее -- для чего? Какой в этом психофизический смысл?
     --  Никакого,  -- честно ответил Антон. -- Просто эти слои твоей памяти
наименее загружены предрассудками и стереотипами.  Детство  --  оно  и  есть
детство.   Обостренно-эмоциональное   восприятие   мира,  сравнительно  мало
скепсиса и очень много свободных полей, которые при1одны для наложения новой
информации и активной ее переработки. Отчего, кстати, дети так легко изучают
иностранные языки. Поэтому и мне так легко создать здесь юну контакта.
     -- Принимается. Похоже на правду. Дальше. Каким временем мы располагаем
для обсуждения наших проблем?
     -- Сейчас -- неограниченным. Для твоего тела там время не движется.  Мы
пребываем в иных сферах.
     --  Приятно  слышать. Тогда об®ясняй, не торопясь: во что именно я влип
на этот раз?
     -- Знаешь, как бы тебе сказать... --  замялся  Антон.  --  Вообще-то  в
общепринятом смысле ты-уже умер..,
     Новикову  стало жутковато. Потому что поверил он форзейлю как-то сразу.
Сам, что ли, уже догадался, и требовалось просто, чтобы  кто-то  посторонний
произнес это вслух.
     --  Только ты не переживай, -- поспешил успокоить его Антон. -- В такой
ипостаси ты уже бывал...
     -- Тогда, что ли? В сталинский период?
     -- Конечно. Ведь что есть смерть? Прекращение  телесного  существования
материальной  оболочки  и переход духовной составляющей личности во всеобщий
информационный континуум...
     -- Вот хорошо. Услышишь наукообразную формулировку, и сразу  становится
легче.  А как же это все -- дом я ремонтировал, с Сильвией общался, тебя вот
отыскал  с  помощью  чисто  механического  устройства?  Для  покойников  это
нормально?
     --  Почему  же нет? Это для своей реальности в конкретных четырехмерных
координатах ты перестал быть, а в остальном...
     -- Тогда какая разница? В семнадцатом  веке  человек,  отправившийся  в
Америку  или Австралию, тоже переставал быть в тамошней системе координат. И
Робинзон точно так же умирал, да и  мы  все,  наконец,  относительно  своего
восемьдесят четвертого...
     Антона такая трактовка вопроса едва не поставила в тупик.
     --  Разница  есть,  ~  нашелся он. -- Они оставались в той же временной
координате и переставали существовать  для  своих  современников  только  по
причине отсутствия средств связи...
     --  Значит,  если  я  найду  способ связаться с ребятами, я уже не буду
покойником? -- Игра в софизмы служила сейчас Андрею своеобразным психическим
демпфером.
     -- Вот это как раз и невозможно,  А  "завтра"  ты  и  физически  можешь
перестать  существовать  и  в  этой реальности тоже. Ты уже трижды побывал в
Гиперсети?
     -- Кажется. Или четырежды, я уже запутался...
     -- Но  каждый  раз  возвращался.  А  теперь  можешь  попасть  туда  уже
безвозвратно.  С  определенной  точки  зрения  ты  многое выиграешь, станешь
бессмертным, всеведущим и почти всемогущим...'
     -- Удостоюсь  ангельского  чина...  --  продолжал  по  инерции  острить
Новиков. -- Вот только...
     --  Но,  зная  твое отношение к жизни, -- перебил его Антон, -- я почти
уверен, что пока ты к такому перевоплощению не готов.
     -- Да уж...
     -- И нас это тоже никак не устраивает. Ты еще нужен здесь...
     -- Кому?
     --  Я  мог  бы  сказать  --  Вселенной,  но  прозвучит   это   чересчур
патетически.  Потому  скажу  проще: ты нужен земле и нескольким параллельным
реальностям для поддержания статус-кво.  Еще  довольно  значительный  период
времени.  Когда-нибудь,  когда  ты  сам осознаешь свою силу и уготованную...
нет, не так, не уготованную, а предназначенную тебе роль,  ты  сам  сделаешь
выбор. А пока лучше всего тебе было бы вернуться обратно...
     --  Так  и  я  хочу того же. -- Слова форзейля о "предназначении" он, в
отличие от Будды и Магомета, всерьез принимать отказался. Не потому, что  не
верил,  фактов  у  пего  было  достаточно,  а лишь потому, что не хотел даже
рассматривать такую альтернативу.  Очевидно,  здесь  нужен  совершенно  иной
склад  личности.  Дар  свыше  достался  не  тому.  Христианские святые (или,
точнее, те  из  людей,  которые  стали  святыми),  получив  знамение  свыше,
посвящали  дальнейшую  жизнь молитвам, умерщвлению плоти, иным благочестивым
деяниям... Ему  подобная  перспектива  заманчивой  не  казалась.  Даже  если
наградой за то предлагалась жизнь вечная, без слез и воздыхании...
     --  Возможно,  ты  прав, -- прочитал его мысли АН- ТОН. -- Скорее всего
твоя миссия как раз в том и заключается,  чтобы  ты  продолжал  существовать
именно  в  данной  сущности и тем самым поддерживал равновесие... ~- Флит ин
бин, -- сказал Новиков.
     -- Что? -- не сразу понял Антон.  --  Ах  да,  помню.  Теория  адмирала
Мэхена.  Военный  флот оказывает воздействие на политику самим фактом своего
существования. Скорее всего так и есть, иначе я сам не понимаю... --  Он  не
стал  продолжать,  да  Андрей  и  так понял цальнейшее: "Иначе я не понимаю,
отчего вообще тебе позволено поступать по собственному усмотрению".
     -- Тогда давай еще немного пообщаемся, пока не перейдем  к  сути  дела.
Об®ясни мне, Христа ради, как такое вообще возможно: Вселенная, Гиперсеть, к
которым   я   кое-как   прикоснулся...   Настолько   грандиозные   масштабы,
непредставимые во времени и пространстве и тут же  --  мы,  микроскопические
даже  в  пределах Солнечной системы. Как возможно, что упражнения даже тысяч
людей, воюющих на  одной  шестой  части  суши  ради  весьма  схоластического
вопроса, влияют на игры титанов? Что для них я, Врангель, Сталин, если они в
состоянии  стереть  вообще  всю  историческую  линию  человечества  или даже
поменять физические константы в Метагалактике?
     -- Вопросы же ты ставишь...  Прежде  всего,  понять  логику  Держателей
нам...  нет,  пожалуй,  только мне не дано. Ты еще имеешь шансы. И те жалкие
крохи истины, которые доверены мне, всей нашей цивилизации даже, могут иметь
такое же отношение к  подлинной  сути  творящихся  процессов,  как  школьный
учебник  физики  к  Единой  теории  поля... Но все же... Чумные палочки тоже
исчезающе малы, однако  какое-то  их  число,  сотня  или  миллион,  попав  в
организм  одного-единственного  человека, оказали заметное влияние на судьбы
земной цивилизации. Я имею в виду  эпидемию  XV  века,--от  которой  погибла
половина населения Европы.
     Новиков, слегка шокированный сравнением, хотел что-то сказать, но Антон
продолжал:
     --  А  имей  возможность  некто, император, папа римский или безвестный
лекарь, вовремя дать  лекарство  первому  заболевшему  или  даже  до  начета
заболевания ввести вакцину... Нет, это я только для примера, чтобы соотнести
масштабы причин и следствий...
     -- Ага, а я в вашем представлении -- разумный бактериофаг. Так?
     --  В какой-то мере и это тоже. Но главное, пожалуй, в другом. Ты пойми
вот что: Держатели, они же... -- Антону  тоже  не  хватало  слов  в  русском
языке.
     --...Короче, нужно придумать, как вернуть тебя обратно. Я считаю, это и
будет наиболее адекватным выходом из кризиса. Ведь если ты сейчас станешь на
сторону  Тех...  Наших Вечных Оппонентов, играющих на сей раз черными, может
случиться непоправимое. Для нас прежде всего. Мы веками парировали все акции
аггров,  и,  раз  они  заинтересованы  в  таком  варианте,  я  должен  этому
воспрепятствовать, не считаясь...
     --  Ну,  пожалуй...  -- Новиков сам пришел к тому же мнению. Ему вообще
аггры были антипатичны с самого начал