деталей, занял немного времени. Последовавшее молчание могло быть продолжительным, если бы не Коркрэн. Веселым голосом он предложил Фонтейну и Эмберли сыграть завтра в гольф, чтобы избавиться от охватившей всех страсти к расследованиям.
     Фонтейн играть не хотел и выразил это, качнув головой:
     - Играйте вдвоем. Я должен съездить в город.
     - В город? Зачем? - спросила его сводная сестра.
     - Надо разузнать о найме нового дворецкого, - ответил он коротко. - Я говорил сегодня по телефону с бюро Финча. Боюсь, что нанять нового дворецкого будет трудно. Слуги не хотят ехать на работу в столь уединенное место. И кроме того, этот ужасный случай. Сами понимаете, это их отпугивает. Желающих мало.
     - О, мой Бог, значит ли это, что нам придется терпеть скользящего по комнатам, как змея, Коллинза неизвестно сколько времени? - застонал Коркрэн.
     - Я должен кого-то нанять. Работа дворецкого не для Коллинза, да он и не любит ее. Фонтейн посмотрел на свою сигару, увидел, что она догорела, и отложил в сторону. Сделав попытку избавиться от удрученного состояния, он поднялся и предложил сыграть в снукер.
     Следуя своей привычке, он возглавил шествие в бильярдную. К разговору об убийстве больше не возвращались. Несмотря на веселое настроение Фонтейна и легкие шутки Коркрэна, Эмберли не покидало смутное ощущение дискомфорта, который, казалось, заполнил весь дом. Он вспомнил слова Энтони, пытавшегося не совсем удачно описать это ощущение.
     Когда визит подошел к концу, он без сожаления покинул дом. Но как ни мало было полученное удовольствие, он должен был признаться, что кое-какой информацией для размышлений располагает. Мысленно он проклинал себя за безрассудное, так ему несвойственное донкихотство, заставившее молчать о присутствии девушки возле машины убитого и тем самым выгородить ее.
     Стреляла не она, в этом он был уверен. Но ее присутствие было не случайным, да и ее нервозность (которая была очевидна) происходила вовсе не из-за того, что она обнаружила тело дворецкого. Уже тогда по ее виду он понял, что она не столько шокирована, не столько напугана, сколько очень разочарована.
     Для него, как профессионала, этот случай казался интересным. Чего стоили сами действующие лица: девушка, несомненно пришедшая на встречу с дворецким; Фонтейн, потрясенный новостью и откровенно объятый страхом; Джоан, напуганная, боящаяся дома и лакея; сам лакей Коллинз, апатичный, но при этом странно зловещий, подслушивавший у дверей с той же тревогой, с которой хозяин слушал рассказ Эмберли.
     Ничего необычного, кажется, во всем этом нет, сказал сам себе Эмберли. Почему бы им действительно не стремиться узнать все подробности? И все-таки он мог поклясться, что здесь что-то скрывается, что-то темное, не желавшее быть обнаруженным.
     Он решил ознакомиться с делом дворецкого. Было мало вероятно, что расследование прояснит что-либо. В чем заключался секрет дворецкого, и у кого был ключ к этому секрету, оставалось загадкой, отгадать которую было не так-то просто. И он не ошибся. На следующее утро расследование показало охотникам за сенсациями, привлеченным этим делом, как мало интереса оно представляет.
     Врач и эксперт по баллистике оказались очень скучными свидетелями. Больше всего надежд возлагали на Эмберли, но он разочаровал присутствующих, дав показания в сухой и крайне сжатой форме. Не было никаких сенсационных открытий. Казалось, никто не знает скрытых сторон жизни Даусона и не может указать человека, который хотел бы убрать дворецкого со своей дороги. Жюри вынесло вердикт об обвинении в убийстве неизвестного человека или нескольких человек, и на этом дело закрыли.
     - Факт в том, сэр, - заявил сержант Габбинс после расследования, - что это странное дело, и знаете почему, мистер Эмберли?
     - Я могу назвать несколько причин, по все же скажите мне, что вы думаете.
     - Я думаю, что в этом деле как раз нет ничего странного, сэр, - сказал сержант мрачно.
     Мистер Эмберли посмотрел на него задумчиво.
     - Вы, должно быть, далеко пойдете, сержант, если вам повезет.
     - Ну, сэр, не мне вам говорить, но вы не так далеки от истины, - сказал сержант довольно.
     - Но вы просто обязаны быть удачливым, - сказал вежливо мистер Эмберли.
     Сержант посмотрел на него подозрительно и обдумывал его замечание какое-то время молча. Наконец, поразмыслив, он сказал:
     - Не удивлюсь, если услышу, что у вас полно врагов, сэр. Я не из тех, кто обижается, потому что я знаю, что вы шутник. Но есть много людей, которым может не понравиться то, что вы говорите. Если бы я не знал вас так, как знаю, то не сказал бы вам то, что собираюсь сказать. Вы намекнули нам насчет того дела об ограблении, когда были здесь в прошлый раз, и я откровенно согласился с вами.
     - Да, вы тогда немного запутались в деле, не так ли? - спросил мистер Эмберли. - Вами все еще руководит этот болван инспектор из Карчестера как я заметил?
     Сержант хихикнул:
     - Он скоро получит повышение. Может быть, и я тоже.
     - За что? - спросил мистер Эмберли, заинтересовавшись.
     - За раскрытие этого дела об убийстве, сэр.
     - О, - сказал мистер Эмберли. - Что ж, не буду отнимать у вас время. Идите в правильном направлении и раскроете его.
     - Именно так, сэр. Я подумал, что вы, обладая способностью нападать на след, если можно так выразиться, и сделав это своего рода хобби, ну, так вот я подумал, что, должно быть, не нанесу вреда нашему делу, если расскажу вам, что нас озадачило.
     - Расскажите, но если воображаете, что я могу помочь вам как детектив-любитель...
     - О, нет, сэр, ничего подобного. Хотя, когда вы узнали, что те бриллианты находятся у Билтона, то должен сказать, я подумал про себя, что вы зря растрачиваете себя, занимаясь своей профессией. Конечно, вы случайно оказались там, когда произошло ограбление, нам такой удачи не выпало. И все же я скажу, что это была чистая работа, мистер Эмберли, и мы были все очень благодарны вам, потому что это было рискованное дело, и мы не знали, вызывать кого-то из Ярда или нет.
     - Почти как в этом деле, - подтвердил мистер Эмберли.
     - Вы попали в цель, сэр, - сказал сержант. - Это все главный констебль. Он из тех, кого вы бы назвали, э, немного застенчивым. Теперь, когда я говорю, что ничего странного нет в этом деле, я имею в виду, что все в нем вышло наружу. За Даусоном ничего предосудительного: ни врагов, ни женщин, служил в поместье много лет, все чисто. Но ведь это неестественно. Поверьте мне, мистер Эмберли, когда человек оказывается убитым, за этим всегда что-то есть, или десять к одному, что с ним что-то не ладно. Не будем принимать во внимание женщин. Теперь в этом деле только одна вещь кажется подозрительной.
     - Вы носите очки? - спросил внезапно мистер Эмберли.
     - Я, сэр? Нет, не ношу.
     - А надо бы.
     - Только не мне, мистер Эмберли. У меня зрение, как у годовалого ребенка.
     - Вот это я и имел в виду. Продолжайте.
     - Господи, если бы я знал, куда вы клоните, сэр! - сказал сержант искренне. - Итак, эта подозрительная вещь - деньги, которые Даусон откладывал. Все они достанутся его сестре. Она вдова и живет в Лондоне. Он не сделал завещания, поэтому она получит все. И довольно значительную сумму, на которую можно прилично прожить.
     - Я всегда представлял, что дворецкие откладывают деньги и хранят их на стороне.
     - Некоторые откладывают, некоторые нет. Но я никогда не слышал о дворецком, который бы скопил столько, сколько Даусон. Насколько мы можем доказать, он имел пару тысяч. Храня их в разных местах. Вам что-нибудь это говорит, сэр?
     - Храня где?
     - В почтовом сберегательном банке здесь, затем в сертификатах военного займа и в банке в Карчестере. Мне это кажется забавным, А вот инспектор не видит в этом ничего особенного. Конечно, некоторым людям приходят в голову идеи положить деньги в различные места, но вот что мне очень бы хотелось знать: откуда у него столько денег? При этом он, кажется, регулярно их докладывал.
     - Какую сумму в один раз?
     - Ну, не такую большую, но регулярно. Я мог бы показать вам цифры.
     - Да. Или нет, лучше не надо.
     - Полковник Уотсон не стал бы возражать, сэр, если бы вы об этом подумали. Будто бы не я показал вам, понимаете?
     На лице мистера Эмберли появилась мрачная улыбка.
     - Весь вопрос в том, сержант, на вашей ли я стороне.
     - Простите, сэр?
     - Я не уверен в этом, - сказал мистер Эмберли. - Я дам вам знать, когда обдумаю. А сейчас мне хочется не пропустить ленч. Удачной охоты!
     Сержант посмотрел ему вслед в полном недоумении. Главный констебль, полковник Уотсон, торопливо выходивший из зала суда, увидел его сидящим и задумчиво почесывающим голову.
     - Мистер Эмберли ушел, сержант?
     Сержант вышел из задумчивости и отрапортовал:
     - Сию минуту, сэр. Он в веселом настроении.
     - О, так вы разговаривали с ним? Нехорошо, сержант, совсем не по уставу. Полагаю, мистер Эмберли ничего нового не добавил к тому, что он говорил в своих показаниях?
     - Нет, сэр. Мистер Эмберли оказался большим юмористом, - сказал сержант с горечью в голосе.

***

     В Грейторне только Филисити проявила большой интерес к результатам расследования. Сэр Хамфри, хотя и был мировым судьей, энергично протестовал против проникновения подобных разговоров в семейный круг, а леди Мэтьюс уже почти забыла об этом деле. Но когда Эмберли встретил Энтони Коркрэна в тот же день в клубе, то посчитал необходимым обсудить с ним дело. Коркрэн в компании с Фонтейнами присутствовал на расследовании и высказал большое неудовлетворение результатами.
     - Так это конец? - допытывался он. - Не хочешь ли ты мне сказать, что больше ничего не будет предпринято?
     - О, нет, предстоит сделать очень многое. Например, найти убийцу. Слушай, мне надо спросить у тебя о некоторых вещах, но прежде я хочу поиграть в гольф. Как ты на это смотришь?
     - Абсолютно согласен, - поддержал его Энтони. - Можно обдумать решение во время раунда, так?
     Площадка для гольфа была длинная, с немалым количеством трудных препятствий. Мистер Коркрэн предупредил приятеля, что необходимо прежде всего держаться прямо, и при этом свой первый мяч послал в заросли кустов.
     - Благодарю, Энтони, - сказал мистер Эмберли. - Пример - всегда лучше наставлений.
     Был уже шестой час, когда они закончили раунд, и стало почти темно. В клубе было довольно пусто, как обычно по воскресным дням, и они без труда нашли укромный уголок.
     Первые полпинты пива Энтони уничтожил, рассуждая о своей склонности к затянутым ударам, сопровождая это анекдотами о роковых ударах на площадках для гольфа чуть ли не половины Англии. Он совсем заморочил голову Эмберли, рассказывая о Сэндвиче и Уэнсуорте, Хойлейке и Сент-Эндрюс, пока совсем не опьянел.
     Эмберли позволил ему несколько минут поразглагольствовать об их сегодняшней игре, пока заканчивал очередную порцию пива. Когда принесли кружки, Энтони наконец прекратил свои рассуждения и оставил тему гольфа.
     - Теперь об убийстве, - сказал он, - Что-нибудь узнал?
     - Не так уж много. В этом вся и загвоздка. Чего боится братец Бэзил?
     - А, ты заметил это? Господи, если бы я знал! Веселенькая атмосфера в доме, не так ли? Чем быстрее я заберу Джоан оттуда, тем лучше.
     - Кстати, когда свадьба?
     - В следующем месяце. Насколько я понимаю, меня там принимают за своего, во всяком случае так мне кажется. Я бы с удовольствием удрал оттуда сразу после этой костюмированной пирушки. И почему это женщины тратят столько нервов из-за маскарадных костюмов? Даже Джоан помешалась на этом. Я тебя спрашиваю, Эмберли, неужели я выгляжу таким ослом, чтобы подходить к роли Фауста? - Фрэнк покачал отрицательно головой. - Конечно, нет. Танцы - прекрасно, но зачем напяливать эти маскарадные костюмы? Однако я собирался поговорить не об этом. Так вот, насчет того, что я свой человек в доме. Я уж было собирался отчалить оттуда в четверг, но Джоан хочет, чтобы я остался подольше, да и братец Бэзил, кажется, жаждет того же.
     - Получает удовольствие от твоей компании или боится?
     - Боится, - согласился Коркрэн. - Он все время в страхе, и Бог знает почему. Единственное, что я знаю, так это то, что он не хочет остаться один в поместье. Эта боязнь у него появилась со времени убийства.
     - Что ты знаешь о нем?
     - Не так много. Да и знать особенно нечего. Из хорошей семьи, окончил закрытую школу и тому подобное. Всегда был хорошо обеспечен, думаю, за счет старого Фонтейна, сделавшего его своим наследником. Естественно, кое-что я узнал от Джоан во время наших разговоров. Как я понимаю, Бэзил ведет жизнь зажиточного человека, никаких проблем, никаких долгов, никаких разгулов. Обычный порядочный человек. Знаешь, этакий приверженец простых удовольствий и атлетических идеалов. Стрельба, изредка охота, вполне современный человек, как мне думается. Помешан на всех видах спорта на воздухе. Дьявольски здоров. Когда я жил с ним в Литтл-хейвене, то он заставлял меня каждый день перед завтраком купаться. У него там бунгало - довольно скромное, если не считать его чертовой лодки.
     - Что за лодка?
     - Моторная. По словам Бэзила, на ней можно переплыть пролив, не испытывая морской болезни. Пролив я не переплывал, так что остается только верить ему на слово.
     Эмберли рассмеялся:
     - Моряк из тебя неважный, это факт.
     - Хуже не бывает, - сказал Коркрэн. - Любой может иметь суперсовременную моторную лодку, и я тоже, если захочу. Джоан тоже так думает. Она терпеть не может эту лодку, чем выводит Бэзила из себя. Они между собой не очень-то ладят на самом деле, ты же знаешь. Хотя, по ее словам, они жили в согласии, пока не умер старый Фонтейн. Она клянется, что это как-то связано с поместьем. Конечно, суть в том, что она не любит этот дом, поэтому вбила себе в голову, что с домом не все в порядке. Ко всему прочему, еще Коллинз.
     - Да, меня изрядно интересует этот Коллинз, - сказал Эмберли. - Из старой прислуги остались в доме только Даусон и Коллинз.
     - О, Боже, нет! Практически вся прислуга осталась. Домоправительница, которая работает с незапамятных времен, и повар, и двое садовников и еще целая свора прислуги, кстати, я их даже не знаю. Они могли уйти, когда старик Фонтейн сыграл в ящик, но старая гвардия осталась. Понимаешь, Бэзил не был для них новым человеком. Старик Джаспер, кажется, очень любил его, приглашал жить у себя подолгу. Поэтому они все знали его и по-своему любили. Говорю тебе, загвоздка не в этом.
     - Я начинаю думать, что в словах сержанта что-то есть, - заметил Эмберли. - Странное дело. Небольшая головоломка на выходные.
     - Слушай, если тебе понадобится Уотсон, не забудь про меня, ладно? - сказал Коркрэн. - К слову об Уотсоне. Ты помнишь Фредди Холмса? Парень с веснушками.
     - В Меррит-Хаузе? Да, помню, а что?
     - Я тебе расскажу, - сказал Коркрэн, пододвигая стул поближе.
     С этого момента все разговоры об убийстве были отложены, и друзья переключились на школьные воспоминания. Это продолжалось больше часа, а могло длиться и дольше, если бы Коркрэн случайно не взглянул на часы. Он тут же убежал, вспомнив, что дал обещание своей невесте забрать ее из гостей еще полчаса назад.
     Эмберли тоже лениво поднялся и вышел из клуба. Затем сел в свой "бентли" и направился в Аппер Неттлфоулд, чтобы купить табаку по дороге домой. Выйдя из магазина, он обнаружил, что подойти к машине невозможно. Темноволосый, дикого вида парень в серых фланелевых брюках, свитере и твидовом пиджаке навалился на машину, мрачно уставившись на стрелки на щитке управления. Шляпы на нем не было, и прядь темных волос в беспорядке нависла на лоб.
     Эмберли помедлил, стоя у дверей магазина, и начал набивать трубку, задумчиво поглядывая на молодого человека.
     Парень продолжал все тяжелее наваливаться на машину.
     - Могу чем-нибудь помочь? - спросил Эмберли.
     Взлохмаченная голова повернулась:
     - Ничего мне ни от кого по надо, - сказал парень.
     - Хорошо. Не возражаете, если я сяду в машину?
     Парень не обратил внимания на его вопрос.
     - Да вы знаете, чем я занимался?
     - Да, - откровенно сказал Эмберли.
     - Я пил, я пил чай с приятелем, - объявил парень. - Крепкий чай.
     - На вашем месте я бы пошел домой.
     - Вот это я и собирался сделать, - сказал молодой человек заплетающимся языком. - Этого парня я встретил , встретил как-то. Он прекрасный парень. Мне плевать, что говорят о нем, он отличный парень. Ширли, Ширли он не нравится. Что я хочу сказать, сказать , это все проклятый снобизм. Вот что.
     Презрительное удивление мистера Эмберли сменилось внезапным интересом.
     - Ширли... - повторил он.
     - Совершенно верно, - кивнул молодой человек.
     Мутным взглядом он посмотрел на Эмберли, но лицо его приняло хитроватое выражение.
     - Она моя сестра.
     - Если вы сядете в мою машину, то я доставлю вас к ней, - сказал Эмберли.
     Парень прищурил глаза.
     - Кто вы такой? - требовательным голосом спросил он. - Я не собираюсь ничего вам рассказывать. Поняли?
     - Хорошо, - миролюбиво сказал Эмберли и попытался втолкнуть его в машину.
     Пассажиром он оказался неспокойным. Пока он бессвязно бормотал, все шло хорошо, но когда он во второй раз попытался выключить зажигание, Эмберли чуть не потерял терпение.
     Марк съежился под его гневным взглядом и попытался выбраться из машины. Ему, видимо, внезапно взбрело в голову, что его похитили. Эмберли не без труда удалось убедить его, что страх его напрасен, и тогда он вдруг заговорил об убийстве. Понять смысл того, что он говорил, было невозможно, но Эмберли не принуждал его выражаться яснее. Марк несколько раз повторил, что никому не позволит делать его своим оружием, поворчал немного о скрытых опасностях и темных заговорах и громко заявил, что если кого еще и убьют, то только не его. Когда Эмберли направил машину по дороге, что вела к Айви коттеджу, он внезапно схватил его за рукав и сказал серьезно:
     - Я не думал, что там что-то есть. Ширли думает так, а я нет. Сплошной обман. Вот что я думаю. Но это не так. Теперь я понимаю, что это не так. Я должен быть осторожным. Никому ничего не говорите. Ничего не выдавайте.
     - Не буду, - сказал Эмберли, подъезжая к воротам. Он вышел из машины и прошел по мощеной дорожке к двери. Постучав, услышал лай собаки и, спустя несколько минут, оказался лицом к лицу с Ширли Браун.
     Было видно, что она испугалась, увидев его, но попыталась скрыть это.
     - Что вам угодно? - бесцеремонно спросила она.
     Мистер Эмберли не стал тратить время на учтивости.
     - Хочу избавиться от чертовской неприятности, - сказал он. - Я привез домой вашего брата. Он в стельку пьян.
     - О, Боже, опять! - сказала она безрадостно. - Хорошо, я заберу его.
     Она взглянула на него.
     - Очень мило с вашей стороны проявить такое беспокойство. Благодарю.
     - Стойте здесь, - сказал Эмберли. - Я приведу его.
     Он вернулся к машине и открыл дверцу.
     - Ваша сестра ждет вас.
     Марк позволил помочь ему выйти из машины.
     - Я ведь ничего не говорил, не так ли? - сказал он встревоженно. - Вы ей скажете, что я ничего не говорил?
     - Хорошо.
     Эмберли с трудом направлял его нетвердую поступь. Ширли оглядела его.
     - О! Иди-ка лучше и выспись, - сказала она.
     Взяв его за руку, она кивнула Эмберли:
     - Спасибо. До свиданья.
     - Я помогу, - сказал Эмберли.
     - Нет, спасибо. Я сама справлюсь.
     - И все-таки я войду, - повторил он.
     Без церемоний он отстранил ее и провел Марка в дом, а затем по лестнице.
     - В какую комнату? - спросил он, не оборачиваясь.
     Она стояла внизу у лестницы и с неодобрением смотрела на него.
     - Налево.
     Когда через несколько минут он спустился с лестницы, она все еще стояла там.
     - Осмелюсь сказать, с вашей стороны очень любезно проявить столько беспокойства, но мне желательно, чтобы вы удалились.
     - Не сомневаюсь в этом. Где же вы научил