оже, - еле слышно сказала она. - Лорнет! А Красавчик ушел?
     - Ни в коем случае, - ответил спокойный голос. - Вам нечего беспокоиться, мы его надежно охраняем.
     Мисс Тэйн с трудом открыла глаза. Сэр Тристрам сидел на краю дивана в гостиной, где лежала она, и поправлял полотенце у нее на лбу.
     - Ах, это вы!.. Я знала, что вы вернетесь!
     Он ответил холодным тоном:
     - А если знали, что заставило вас пытаться остановить Красавчика? У него и так не было никакой надежды убежать! Я был снаружи еще с одним полицейским на случай, если ему удалось бы уйти от Таунсенда.
     - Но откуда же я могла знать об этом?
     - Я думал, вы догадаетесь.
     Она снова закрыла глаза:
     - У меня болит голова.
     - Это не удивительно, потому что вас по ней ударили.
     Шелест юбок возвестил о появлении Эстаси. Мисс Тэйн снова открыла глаза и улыбнулась.
     - О, вам уже лучше? - сказала Эстаси. - Ма pauvre < Бедняжка (фр.).>, а я уж думала, что он убил вас! Когда он открыл дверь, то угодил прямо в руки сэра Тристрама! Это было так волнующе! И знаете, он пытался бросить лорнет в камин, что было уже совсем глупо, потому что именно это показало со всей определенностью, что Бэзил знал, где спрятано кольцо. Это было такое очаровательное приключение!
     - А что вы сделали с Красавчиком и где Людовик?
     - О, полицейские увезли Бэзила в карете, а что касается Людовика, то Най пошел освобождать его из подвала.
     Мисс Тэйн вздохнула:
     - Ну, кажется, все хорошо, но я не могу отделаться от чувства разочарования. Я уже совсем было решила, что сэр Тристрам скрылся вместе с кольцом-талисманом. Я даже разработала несколько блестящих схем его розыска. Я не знаю никого, кто бы мог так рассердить меня!
     - Да! - согласилась Эстаси. - Должна сказать, что это так и есть. Он может рассердить кого угодно, но, если быть справедливой, надо признать, что сэр Тристрам очень умен и практичен.
     Мисс Тэйн повернула голову, чтобы взглянуть на сэра Тристрама:
     - Вы расскажете, как все это проделали? Вас же не было в брайтонской карете? Возможно ли, что вы примчались сюда верхом сломя голову?
     - Нет, - ответил сэр Тристрам. - Я приехал с почтой. - Мисс Тэйн, казалось, сразу же потеряла интерес к его действиям. - И прихватил с собой пару полицейских с Боу-стрит. Когда мы приехали, я узнал от Ная, что, по счастливому капризу судьбы, Красавчик сейчас как раз в гостинице. Я все думал о том, как сделать так, чтобы он признал лорнет своим и не смог убежать из расставленной для него ловушки. Оказалось, что устроить такую ловушку не так уж сложно. Единственная вещь, которой я опасался, - ваше удивление при виде лорнета. Ведь это бы спугнуло его! Я могу вас поздравить с тем, что вы умеете так хорошо скрывать свои эмоции.
     - Сначала, - призналась Эстаси, - я была совершенно потрясена и совсем потеряла дар речи. А когда Сара нахмурилась, глядя на меня, я поняла, что лучше промолчать. Я ведь решила, что этот полицейский - один из людей Бэзила, и вы тоже, Сара?
     - Да, - ответила мисс Тэйн. - Но когда он вытащил из дров этот лорнет, я поняла, что за этим должен стоять сэр Тристрам. Людовик теперь в безопасности? Он сможет снова занять свое место в обществе?
     - Да, в этом нет сомнений! Бэзил совсем потерял голову, и его попытка избавиться от кольца целиком его выдала. Как вы себя чувствуете, мисс Тэйн?
     - Не очень хорошо, - призналась она. - Мне кажется, что у меня огромная шишка на лбу.
     - Она уже гораздо меньше, чем вам кажется, - сказал сэр Тристрам, чтобы утешить ее.
     - Скажите мне прямо, у меня есть синяк под глазом?
     - Нет, пока нет.
     - Пока нет?! Вы хотите сказать, что он еще появится?
     - Я сказал бы, что это очень вероятно.
     - Принесите мне нюхательную соль, - попросила мисс Тэйн умирающим голосом и снова закрыла глаза.
     - В самом деле, - сказал сэр Тристрам. - Эстаси, принесите нюхательную соль!
     - Вы же сами понимаете, что она ей не нужна, - объяснила Эстаси. - Мисс Тэйн просто шутит.
     - И все-таки - принесите! - настоял сэр Тристрам.
     Эстаси пожала плечами и отправилась за солью.
     Мисс Тэйн снова открыла глаза и с еще большим опасением посмотрела на сэра Тристрама.
     - Сара, - торжественно сказал сэр Тристрам, - я хочу задать вам очень важный вопрос. Не испытываете ли вы чувства одиночества?
     Мисс Тэйн с выражением крайнего оскорбления взглянула на него:
     - Тристрам, как вы осмелились... на самом деле... выбрать именно такой момент, чтобы сделать мне предложение?
     - Да, именно такой! - ответил сэр Тристрам. - А почему нет?
     Мисс Тэйн приподнялась на диване:
     - Вы совсем не романтичны? Я не желаю, совершенно не желаю, чтобы мне делали предложение, когда у меня растрепаны волосы и повязка на голове, да еще, возможно, и синяк под глазом! Это просто чудовищно с вашей стороны!
     Он улыбнулся:
     - Да нет, вы желаете этого! И выглядите вы прекрасно! Так хотите выйти за меня замуж?
     - Я была несправедлива к вам, - признала мисс Тэйн, тронутая его словами. - Если вы считаете, что я прекрасно выгляжу в этот момент, значит, вы гораздо более романтичны, чем я предполагала.
     - Я уже давно смотрю на вас и каждый раз не могу не думать о том, как вы красивы, - просто ответил сэр Тристрам.
     - О! - ответила мисс Тэйн, вспыхнув от смущения. - Вы забыли! Вспомните-ка, что вы не видели никакой романтики в женитьбе! Припомните вашу прежнюю разочарованность!
     - Судя по всему, мне не дадут так просто забыть всю эту чепуху, - ответил сэр Тристрам, обнимая ее. - Станьте хоть на мгновение серьезны, Сара! Вы выйдете за меня замуж?
     - Сказать по правде, я уже десять дней, и даже больше, как хочу выйти за вас замуж!
     Мгновение спустя в комнату вошла Эстаси, а за ней по пятам шел сэр Хью. Она застыла на пороге с круглыми от удивления глазами, а сэр Хью спросил:
     - А-а, так вы вернулись, да?
     - Да, - ответил Шилд, отпуская мисс Тэйн. - Могу я получить у вас разрешение ухаживать за вашей сестрой?
     - О, разумеется, мой друг, конечно! Да это меня мало касается! Она теперь сама себе хозяйка. Что это ты сделала со своей головой, Салли?
     - Злой кузен Людовика ударил меня, - объяснила ему мисс Тэйн. - У меня был тяжелый день, меня испугали, оглушили, а вот теперь делают предложение.
     - А я-то думаю - что это за шум там, внизу? - заметил сэр Хью. - Наконец-то мы покончили с этим злым кузеном! Следует возбудить дело против него за нападение на тебя!
     - Превосходная мысль, мой дорогой, но государство уже предприняло действия против него за убийство сэра Мэтью Планкетта.
     - Никогда не слыхал о таком, - заявил сэр Хью. - Но не возражаю. Тип, который шляется тут, да еще в этой проклятой маске...
     - Сэр Мэтью Планкетт, - терпеливо объяснила ему мисс Тэйн, - и есть тот самый мужчина, который был убит два года назад. В этом убийстве обвиняли Людовика. Вы должны знать, что теперь Людовику уже незачем прятаться в подвале, и он может по праву занять свое положение в Левенхэм-Корт.
     - Я рад слышать это, - признался сэр Хью. - Мне всегда казалось, что проводить время в подвале вредно для здоровья. Очень хорошо, что он вступит в права наследства, пойду поговорю с ним насчет той лошади, пока я не забыл.
     И сэр Хью вышел из комнаты, а Эстаси, обретя дар речи, сразу же выпалила:
     - Но, Сара, вы в самом деле хотите выйти замуж за Тристрама?
     У мисс Тэйн в глазах промелькнула искорка.
     - Моя дорогая, когда женщина достигает моего возраста, ей уже нельзя копаться и выбирать, вы сами знаете. Она должна соглашаться на первое же достойное предложение, которое получит.
     - О, вы смеетесь надо мной! Это правда?
     - Правда состоит в том, - доверительно сообщила мисс Тэйн, - что я не могу более выносить это странное обращение ко мне - "мэм". И нет никаких других способов положить этому конец!
     - Но, Сара, подумайте только! Вы такая романтичная, а он - вовсе нет!
     - Я знаю, - ответила мисс Тэйн. - Но уверяю вас, что я все предусмотрела. Или он торжественно обещает мчаться сломя голову к моему смертному одру, или не может быть и речи о женитьбе!
     - Это будет включено в брачный контракт, - согласился сэр Тристрам.
     Эстаси, переводя взгляд с одного на другого, сделала важное открытие:
     - Бог мой, да это совсем не брак по расчету! Вы же влюблены друг в друга!



88


87





ОПАСНОЕ БОГАТСТВО

Джорджетт ХЕЙЕР






Литературный ПОРТАЛ 


http://www.LitPortal.Ru


Анонс

     Лондонский денди, блистательный лорд Ворт неожиданно для себя оказывается опекуном брата и сестры Тэвернеров - юных и очень богатых провинциалов, спешащих окунуться в столичную светскую жизнь. Обязанности опекуна обременяют Ворта не только из-за того, что его подопечные чересчур самостоятельны, а их состояние пробуждает у окружающих не всегда чистые помыслы. Строптивая и прелестная Джудит Тэвернер вызывает у лорда вовсе не отеческие чувства, но проявить их он пока не вправе...
     В романе Дж. Хейер есть таинственное исчезновение и смертельные поединки, муки любви и злодейское коварство - в общем все, что увлекает читателя.

ГЛАВА I

     Позади остался Ньюарк, и дилижанс, запряженный четверкой лошадей, покатил по равнинной местности, которая мало чем могла привлечь взор, ибо ничего примечательного в ней не было. Мисс Тэвернер оторвала взгляд от ландшафта и заговорила со своим братом, миловидным молодым человеком. Он развалился в углу дилижанса и полусонными глазами неподвижно смотрел в спину почтальона, сидящего перед ним.
     - Какая же это скука - вот так сидеть столько часов подряд! - сказала Джудит. - Когда же мы приедем в Грэнтем, Перри?
     Брат в ответ зевнул.
     - Господи, откуда я знаю! Это ведь тебе хотелось поехать в Лондон.
     Мисс Тэвернер ничего не ответила. Она взяла с соседнего сиденья "Дорожный справочник" и стала его листать. Молодой сэр Перегрин снова зевнул и вслух заметил, что те новые коренные, которых запрягли в Ньюарке, оказались крепкими и резвыми, намного отличаясь от предыдущих, очень уставших на сильном ветру.
     Мисс Тэвернер вся ушла в чтение "Справочника" и молча выразила свое согласие с братом, не поднимая глаз от мелконапечатанного текста.
     Мисс Тэвернер была хороша собой, немного выше среднего роста. За последние четыре года она уже привыкла к тому, что ее считали на редкость красивой. Однако она сама своей внешностью не восхищалась, потому что такая красота была не в ее вкусе. Ей бы хотелось, чтобы волосы у нее были черными, а не вились золотыми кудряшками, которые ее просто раздражали. Хорошо еще, что брови и ресницы были темными. Глаза же - ярко-синие ("как у восковой куклы", сказала она однажды в сердцах своему брату). Эти большие блестящие глаза светились искренностью и теплотой.
     Увидев ее первый раз, можно было бы сказать, что она очень похожа на дрезденскую фарфоровую куколку. Однако, приглядевшись внимательнее, нельзя было не заметить в ее глазах работы мысли, а очертания ее рта выдавали силу и решительность.
     Джудит была одета со вкусом, но не по самой последней моде. На ней было простенькое гладкое платье из французского батиста, вокруг шеи отделанное кружевными фестонами. А поверх платья была надета небольшая мантилья из саржи.
     Лицо девушки мило обрамляли кружева плетеной соломенной шляпки, украшенной ленточкой из полосатого бархата. Руки ее были затянуты в рыжевато-коричневые перчатки, плотно застегнутые на пуговки вокруг запястья.
     Брат, который был очень похож на сестру, снова погрузился в навевающее сон созерцание спины почтальона. Волосы юноши были несколько темнее, чем у мисс Тэвернер, а глаза - более светлые. Но можно было сразу сказать, что он - ее брат.
     Перегрин был на год моложе сестры. И то ли по привычке, то ли по легкомыслию, но он всегда позволял Джудит делать все именно так, как хотелось ей.
     - От Ньюарка до Грэнтема четырнадцать миль, - сообщила мисс Тэвернер, подняв глаза от "Дорожного справочника". Я не думала, что это так далеко. - Она снова склонилась над книгой. - Это справочник достопримечательностей, автор Киерслей; ты мне достал его в Скарбороу. Тут написано: "Предполагают, что здесь была римская стоянка, если судить по развалинам замка, которые недавно раскопали в этих местах". Признаться, Перри, я бы очень хотела там все рассмотреть, если только у нас будет время.
     - О Господи, да руины, как ты сама знаешь, всегда везде одинаковые! - проворчал ей в ответ юный сэр Перегрин, еще глубже запуская руки в карманы своих бриджей из оленьей кожи. - Я вот что тебе скажу, Джудит: если ты собираешься облазить все старые замки, нам придется провести в пути всю неделю. А я хочу поскорее попасть в Лондон.
     - Прекрасно, - согласилась мисс Тэвернер, закрывая "Дорожный справочник" и откладывая его на сидение. - Тогда мы закажем пораньше завтрак в отеле "Джордж", и ты распорядишься, к которому часу надо будет подготовить лошадей.
     - А я думал, что мы остановимся в отеле "Ангел", - заметил сэр Перегрин.
     - Нет, - решительно возразила сестра. - Ты позабыл, что рассказало нам семейство Минсеманов про тамошние скверные условия. Мы поедем в отель "Джордж". Я уже написала и заказала там номера. Миссис Минсеман меня предупредила, что у "Ангела" очень шумно и что однажды ей предоставили там жалкие апартаменты в дальних комнатах отеля, куда ей еще пришлось карабкаться целых два лестничных пролета!
     Сэр Перегрин повернул к сестре лицо и улыбнулся в знак согласия.
     - Идет, Джу. Я лично не представляю, как бы им удалось всучить такую дальнюю комнату тебе!
     - Мне бы, конечно, нет! - сказала мисс Тэвернер, и в глазах ее появилось жесткое выражение.
     - Да уж, это наверняка, - настойчиво повторил брат. - А вот чего я жду с большим нетерпением, моя дорогая сестричка, так это твоей встречи со старым джентльменом: хочу знать, как тебе удастся справиться с ним!
     Мисс Тэвернер проявила некоторое беспокойство.
     - Но ведь я справилась с папой, Перри, согласен? Главное, чтобы этот лорд Ворт не страдал подагрой. Мне кажется, это был единственный период, когда папа был просто неуправляем.
     - У всех стариков бывают приступы подагры, - заметил Перегрин. Мисс Тэвернер вздохнула, выражая тем самым согласие с этой всем известной истиной. - У меня такое мнение, - добавил брат, - что ему совсем не хочется, чтобы мы ехали в Лондон. Вспомни-ка, разве он что-то в этом роде не говорил?
     Мисс Тэвернер расслабила завязки на своей сетчатой сумке и, достав из нее небольшую связку писем, развернула одно из них.
     - "Лорд Ворт выражает свое глубокое уважение сэру Перегрину и мисс Тэвернер. Он полагает, что вряд ли им есть смысл тратить силы и время на поездку в Лондон этим летом. Его Светлость окажет молодым людям честь и нанесет им визит в Йоркшире, когда в следующий раз окажется на Севере". И все это, - добавила мисс Тэвернер, - было написано три месяца тому назад - можешь сам взглянуть на дату, Перри, - двадцать девятого июня 1811 года. Он даже не потрудился написать сам лично. Я уверена, писал его секретарь или кто-нибудь из этих ужасных адвокатов. Нисколько не сомневаюсь, что лорд Ворт просто начисто забыл о нашем существовании. Ты же знаешь, что все формальности по поводу причитающихся нам денег были выполнены адвокатами. И если что-нибудь будет неясно, именно они нам об этом напишут. А потому, если ему не хочется, чтобы мы ехали в Лондон, то виноват он сам, что не предпринял ни малейшей попытки приехать к нам или хотя бы сообщить, что нам надо делать. Я считаю, что он очень плохой опекун. Уж лучше бы наш отец назначил нам в опекуны кого-нибудь из своих друзей в Йоркшире, кого-нибудь, с кем мы сами знакомы. Ужасно неприятно быть под опекой какого-то незнакомца.
     - Ну и пусть! Если лорду Ворту так уж не хочется брать на себя труд устраивать нашу жизнь, то это только к лучшему! - произнес Перегрин. - Тебе не терпится покрасоваться в Лондоне, а мне, осмелюсь сказать, можно найти там тысячу удовольствий, если только эта старая развалина - наш опекун - не расстроит наших веселых планов.
     - Это так, - согласилась мисс Тэвернер, несколько сомневаясь. - Тем не менее, соблюдая все приличия, мы все-таки должны испросить у него разрешение прочно устроиться в Лондоне. Я очень-очень надеюсь, что он не станет возражать и не сочтет нас назойливыми. Я хочу сказать, чтобы он не подумал, что вместо него мы хотели бы иметь опекуном нашего дядюшку. Лорду Ворту все это должно казаться удивительным. И вообще, Перри, ситуация странная.
     В ответ брат лишь что-то промычал, и она больше ничего не говорила, отодвинувшись поглубже в свой угол и полностью погрузившись в размышления о весьма неудовлетворительных сведениях, полученных ею от лорда Ворта.
     Ситуация воистину была странная. Его Сиятельству, думала мисс Тэвернер, сейчас, наверное, лет пятьдесят пять или пятьдесят шесть. И он явно проявлял полное нежелание утруждать себя заботой о своих подопечных. Возможно, при каких-то обстоятельствах это могло бы сойти за благо, но в данном случае это было не что иное, как открытое зло. Ни она сама, ни ее брат никогда не уезжали из дома дальше Скарборо. Они ничегошеньки не знали о Лондоне, там у них не было ни одного знакомого. Единственный близкий им человек, живший в огромном городе, - это их родной дядя. А еще - двоюродная сестра, которая была весьма обеспечена, но жила довольно скромно где-то на окраине, в районе Кенсингтона. Именно на эту даму рассчитывала мисс Тэвернер, именно она должна была вывести ее в свет.
     Их дядюшка был отставным адмиралом. Всю жизнь дядюшка и их отец яростно ненавидели друг друга и ни в чем друг другу не доверяли. Джудит, зная все это, ясно себе представляла, что ни поддержки, ни сочувствия адмирала ей ждать не следует.
     От сэра Джона Тэвернера никогда никто не слышал ни одного доброго слова в адрес его родного брата. А уж если у него обострялась подагра, то он награждал брата такими эпитетами, которые характеризовали последнего лишь как проклятого мерзавца, не достойного веры даже на мизерный дюйм. Вообще, очень немногим удавалось удостоиться доброго слова сэра Джона. Но от случая к случаю он так описывал перед своими детьми поведение своего кровного брата, что в конечном счете они начали думать, что их дядюшка, действительно, полное ничтожество, а не только жертва предубеждений их собственного отца.
     Лорду Ворту могло показаться довольно странным, что именно он, который за последние десять лет ни разу не удосужился повидать своего старого друга, был почему-то назначен опекуном его детей. Однако сами дети, хорошо зная сэра Джона, считали все это вполне объяснимым. Будучи по натуре раздражительным, сэр Джон в последние годы жизни никак не мог наладить добрые отношения со своими соседями. Он всегда был с кем-нибудь в ссоре. После кончины жены сэр Джон уединился в своем поместье.
     С лордом Вортом за целых двенадцать лет он встречался не более трех раз. Между ними не было никаких ссор. И именно этого человека сэр Джон стал все больше и больше считать самым подходящим для опеки над детьми на случай его смерти. Ворт был надежным, на него можно было положиться и доверить ему весьма немалое состояние, которое сэр Джон собирался оставить своим детям, не опасаясь, что Ворт положит их денежки к себе в карман. Все было оформлено. И про завещание не было сказано ни единого слова ни самому Ворту, ни детям. Все это, не могла не согласиться мисс Тэвернер, было очень в духе сэра Джона, подобно многим его поступкам.
     От этих размышлений Джудит отвлекли тряска и стук колес дилижанса по булыжной мостовой. Она подняла глаза и увидела, что они уже въезжают в Грэнтем.
     По мере того, как дилижанс двигался по улицам городка, почтальонам пришлось немного умерить прыть лошадей, потому что рядом по дороге двигалось много карет и повсюду улицу пересекали люди, выскакивая на проезжую часть.
     Все вокруг шумело и вертелось. Наконец показался отель "Джордж" - огромное строение из крас