эвернер стал одной из достопримечательностей Лондона. Несколько титулованных дам попробовали повести себя в том же духе. Но, поскольку никто из них не умел править даже одной лошадью, не говоря уже о паре, все подобного рода попытки вскоре прекратились.
     Исключение составила только леди Лейд, но она была столь вульгарна и такого незнатного происхождения (до того, как выйти замуж за сэра Джона, она была возлюбленной разбойника с большой дороги, которого называли Джек - Шестнадцать струн), что ее просто нельзя было принимать в расчет.
     Какой-то даме едва-едва удавалось справиться с од-ной-единственной упрямой лошадью, а другой - еле-еле протащиться на своей вялой кляче, в то время как мисс Тэвернер проносилась мимо в своем высоком фаэтоне. Тщетные усилия этих бедняжек никак не отразились на их роли в свете. И мисс Тэвернер было позволено править своей парой гнедых безо всякой конкуренции.
     Однако она не всегда выезжала в своем экипаже. Иногда каталась верхом, обычно вместе с братом. Изредка - с милыми дочерьми лорда Энглесея, а чаще всего со своим кузеном, мистером Бернардом Тэвер-нером. У Джудит была очень горячая черная лошадка. Прошло совсем немного времени, и ее черная стала столь же популярна, как и серая длиннохвостая кобыла лорда Мортона.
     Джудит овладела мастерством вызывать у людей идиосинкразию.
     Через месяц Тэвернеры столь успешно внедрились в свет, что даже миссис Скэттергут вынуждена была признать, что, по всей видимости, больше никаких оснований для страха нет. Перегрин не только стал членом клуба Байта, но добился избрания и в клуб Вотьера. Постоянному президенту последнего, мистеру Брюмме-лю, пришлось выбрать при голосовании белый, а не черный шар, поскольку лорд Сефтон положительно заверил президента, что Перегрина принять необходимо. Лорд Сефтон считал, что ни запаха конюшен, ни скверного аромата плохой ваксы для сапог Перегрин с собой в клуб не принесет. А именно это, как подсказывал мистеру Брюммелю его опыт, чаще всего отличало деревенских сквайров.
     Как гость мистера Фитцджона Перегрин был приглашен на встречу в высокое общество любителей бифштексов. Там на его долю выпало великое блаженство лицезреть потрясающего герцога Норфолского. Последний ввалился в зал как простой трактирщик; он председательствовал за обедом, будучи одетым в старый синий сюртук и несвежее белье. Он съел больше бифштексов, чем кто-либо еще, расточал добродушие и веселые шутки и задолго до окончания встречи крепко заснул.
     Перри ходил на учебные тренировки по боксу в салон Джексона; стрелял в галереях у Мэнсона; фехтовал в клубе Анджело; ходил пить "Блу руин" в салон Крибба; выезжал на скачки в собственном экипаже-тильбюри. Вообще он вел себя точно так же, как и любой другой молодой джентльмен с хорошим состоянием, который считает себя модным щеголем.
     В речи Перри появились расхожие выражения. Он потерял уйму денег, играя в макао или делая ставки в спорах со своими закадычными друзьями. Перри стал слишком много выпивать.
     Все это начало вызывать у Джудит большую тревогу. Когда она пыталась увещевать брата, он только смеялся в ответ и заверял сестру, что ему можно доверять, - он никогда черты не перейдет. После таких разговоров Перри отправлялся с компанией веселых джентльменов и зозвращался лишь под утро под сильными винными парами или же - по его собственному определению - приняв чуточку больше нормы.
     Джудит обратилась за советом к своему кузену. С адмиралом у нее близкие отношения так и не сложились, но с Бернардом Тэвернером они вскоре стали хорошими друзьями.
     Мистер Тэвернер выслушал Джудит очень внимательно. Он согласился, что Перегрин ведет уж слишком бурную жизнь. Потом мягко сказал:
     - Вы знаете, я сделаю ради вас все, что только в моих силах. Я вижу то, о чем вы говорите, и очень об этом сожалею. Я только удивляюсь, почему в дело не вмешивается лорд Ворт.
     Джудит подняла на него глаза.
     - А не могли бы это сделать вы? - спросила она. Мистер Тэвернер улыбнулся.
     - У меня нет на то никакого права. Вы думаете, Перри меня послушает? Уверен, не станет. Он посчитает, что я просто зануда, и на этом все кончится. Лучше бы... - Он замялся. - Можно мне быть откровенным?
     - Я была бы только рада.
     - Тогда я бы сказал, что, по моему мнению, здесь должен проявить свой авторитет лорд Ворт. Такое право есть только у него.
     - Но именно лорд Ворт предложил кандидатуру Перри в клубе Вотьера, - с горечью сказала Джудит. - Сначала я обрадовалась, но я и понятия не имела, что там одни игроки. И именно Ворт повез Перри в ужасную таверну, которую они называют "салоном Крибба". А там он и встречается со всеми этими боксерами-профессионалами, о которых день и ночь только и говорит. С минуту мистер Тэвернер молчал. Потом он произнес:
     - Я этого не знал. И все-таки винить Ворта нельзя: это его собственный мир, тот самый, куда так стремился попасть Перри. Лорд Ворт сам по натуре - игрок, он всем известен как отчаянный кутила. Он из тех, на ком держится Карлтон Хаус. Может быть, его очень мало тревожит, чем занимается Перри? Поговорите с ним, Джудит: вас он должен послушать.
     - Почему вы так думаете? - нахмурилась Джудит.
     - Извините меня, моя милая кузина, но мне несколько раз казалось, что Его Светлость проявляет к вам особое пристрастие. Нет, больше я ничего не скажу.
     - О нет! - воскликнула Джудит с негодованием. - Вы ошибаетесь. Об этом даже помыслить невозможно!
     Мистер Тэвернер сделал такой жест, как будто хотел взять Джудит за руку. Но он подавил в себе это желание и сказал, открыто глядя ей в глаза:
     - Я очень рад.
     - Вы что-нибудь против него имеете? - быстро спросила Джудит.
     - Абсолютно ничего! И если я боялся... если мне пришла в голову эта неприятная мысль, что у него к вам особое отношение, вы должны меня простить. Я просто не мог удержаться. Но я и так сказал уже слишком много. Поговорите с лордом о Перри. Я не сомневаюсь, что Ворт никоим образом не хочет, чтобы Перри отбился от рук.
     Этот разговор сильно взволновал Джудит, и особенно взгляд мистера Тэвернера, которым он сопровождал свои слова. Все это не вызвало у нее неприязни: мистер Тэвернер ей очень нравился. Но ей хотелось, чтобы он больше ничего не говорил. Казалось, он вот-вот объяснится ей в любви. И она была благодарна, что он этого не сделал. Джудит не знала, что творилось в ее собственном сердце.
     Совет мистера Тэвернера был слишком искренним, и игнорировать его было нельзя.
     Джудит долго думала о его словах и поняла, насколько они справедливы. Решив поговорить с Вортом, она села в свой фаэтон и без кучера, одна, поехала к графу. Если она пригласит его на Брук-стрит, это значит, что непременно при сем будет присутствовать миссис Скэттергуд. Джудит подумала, что ничего предосудительного нет, если опекуна навещает его воспитанница.
     Джудит попросили пройти в гостиную. Но через пару минут слуга вернулся и пригласил ее следовать за ним. Они прошли один лестничный пролет и оказались в личной комнате Его Светлости. Лакей огласил ее приход.
     Граф стоял возле стола у окна. Держа в руках нечто похожее на винную бутылку, он погружал в нее какой-то железный предмет вроде шпаги. На столе было несколько листков пергаментной бумаги, сито, две стеклянные пиалы, пестик и ступка из самшитового дерева.
     Мисс Тэвернер смотрела на все эти вещи с большим удивлением, совершенно не понимая, что с ними делает граф.
     Вся комната была уставлена полками с огромным количеством темных глазурованных кувшинов и цинковых канистр. На всех были наклейки с названиями, которые показались Джудит очень забавными: "Шолтен", "Курачао", "Мазульпатам", "Бюро Деми-грос", "Болон-гаро", "Старый Парт".
     Джудит подняла на графа вопрошающий взор, но он был целиком поглощен своей бутылкой и шпагой.
     - Вы должны простить меня за то, что я принимаю вас здесь, мисс Тэвернер, но я сегодня очень занят, - произнес Ворт. - Для меня было бы подобно смерти оставить эту смесь в таком состоянии, как сейчас. Иначе бы я, конечно же, сам приехал к вам. Позвольте спросить, а Марию Скэттергуд вы оставили внизу?
     - Ее со мной нет. Я приехала одна, сэр.
     По-видимому, в бутылке был какой-то мелкий порошок. Пользуясь шпагой, граф извлек чуточку этого порошка и бросил в ступку, а потом начал смешивать его с чем-то, что уже в ней было. Однако, услыхав слова Джудит, он взглянул на нее, и угадать значение этого взгляда она не смогла. Потом его глаза снова уставились на ступку, и он продолжил свою работу.
     - Ах так? Это для меня большая честь. Не хотите ли присесть?
     Джудит слегка вспыхнула, но стул к себе придвинула.
     - Может быть, вам покажется странным мой поступок, сэр, но дело в том, что мне надо сказать вам нечто такое, что я бы не хотела говорить в присутствии миссис Скэттергуд.
     - Я целиком в вашем распоряжении, мисс Тэвернер. Джудит стянула с рук перчатки и стала их разглаживать.
     - Я с большим трудом заставила себя приехать к вам, лорд Ворт. Но мой кузен, мистер Тэвернер, очень советовал мне с вами поговорить. И я не могу не согласиться, что он был прав. В конце концов, вы - наш опекун.
     - Продолжайте, продолжайте, моя воспитанница. Что, вам сделал предложение Веллеслей Пул?
     - Боже правый, нет! - воскликнула Джудит.
     - Так сделает, - спокойно произнес граф.
     - Я приехала к вам совсем не по поводу своих дел, сэр. Я хочу поговорить с вами о Перегрине.
     - Жизнь полна разочарований, - заметил Ворт. - В каком же веселом доме он находится?
     - Ни в каком! - жестко сказала Джудит. - Хотя у меня нет ни малейших сомнений, что именно этим все кончится, если не предпринять мер, чтобы его остановить.
     - Весьма, весьма вероятно, - согласился Ворт. - Это ему не повредит.
     Он взял со стола пиалу и очень аккуратно накапал из нее несколько капель в свою смесь.
     Джудит встала.
     - Я вижу, сэр, что зря теряю время. Вас это не интересует.
     - Не особенно, - согласился граф, ставя бутылку обратно на стол. - Тот аристократизм, который вы в него вбивали, оказался не совсем привлекательным, не правда ли?
     - Вас, лорд Ворт, не интересует, что ваш подопечный оказался в безобразной компании, которая ничего хорошего ему не даст?
     - Нисколько, абсолютно нисколько! Я этого ожидал, - сказал Ворт. Он улыбнулся. - Да что же он такого сделал, что так взволновал свою заботливую сестру?
     - Я думаю, вы сами отлично знаете, сэр. Он пропадает в игорных залах и, боюсь, хотя уже почти уверена, еще Бог знает где. Он упоминал об одном таком доме на улице Святого Джеймса.
     - На Пикеринг Плац? - спросил граф.
     - Кажется, так, - обеспокоенно произнесла Джудит.
     - Дом номер пять, - кивнул Ворт. - Я знаю - это кромешный ад. И кто же его туда направил?
     - Я точно не знаю, но думаю - мистер Фарнэби. Граф сосредоточенно перемешивал свою смесь над листком пергаментной бумаги.
     - Мистер Фарнэби? - переспросил он.
     - Вы его знаете, сэр?
     Казалось, все внимание графа было целиком поглощено его занятием. Однако через минуту он сказал, как будто не слышал ее вопроса:
     - Я понимаю, мисс Тэвернер, что, по вашему мнению, именно я, так сказать, должен направлять Перегрина на более благоразумный путь.
     - Вы его опекун, сэр!
     - В этом я отдаю себе полный отчет. Восхищение своим воспитанником я выразил, когда порекомендовал его в члены двух самых изысканных клубов Лондона. Не помню, чтобы я когда-либо за всю свою жизнь сделал так много для кого-нибудь еще.
     - Вы полагаете, что сослужили Перри хорошую службу, представив его в игорный клуб? - возмутилась Джудит.
     - Конечно!
     - Без сомнения, вы будете думать так же, когда он проиграет все свое состояние!
     - В одном вы должны быть абсолютно уверены, мисс Тэвернер: пока завязки кошелька в руках у меня, свое состояние Перри не проиграет.
     - А что будет потом? После того, как он познает эту страсть к картам?
     - Надеюсь, к тому времени он станет чуточку помудрее, - произнес граф.
     - Мне надо было двадцать раз подумать, прежде чем ехать к вам, - с горечью сказала Джудит. Ворт повернул голову.
     - Вы ошибаетесь, вы поступили абсолютно правильно, что приехали ко мне. Ваша ошибка была в том, что вам казалось, будто я не знаю о поступках Перри. А ведет он себя именно так, как я и предполагал. Но, как вы, очевидно, сумели заметить, это не вызывает у меня особых волнений.
     - Да, это я заметила, - выразительно произнесла Джудит. - Вас куда больше волнует то самое дело, которым вы в данный момент так сосредоточенно занимаетесь.
     - Совершенно верно, - согласился граф. - Я смешиваю особый нюхательный табак, а это весьма серьезное занятие, мисс Тэвернер.
     Джудит моментально переключила свое внимание.
     - Нюхательный табак? И во всех этих банках - табак?
     - Во всех, без исключения.
     Мисс Тэвернер с удивлением, и даже с осуждением, обвела взглядом полки.
     - Как я догадываюсь, вы посвятили этому всю свою жизнь?
     - Почти так. Но эти исследования не только для меня лично. Подойдите сюда. - Джудит с явной неохотой подошла поближе. Ворт повел ее по комнате, указывая на разные бутылки и банки. - Вот это испанские отруби: как правило, самый популярный состав для нюхательного порошка. А это "макуба" с очень сильным запахом, его применяют лишь для отдушки. Это бразильский нюхательный порошок из больших зерен с очень приятным ароматом, но, возможно, слишком крепкий. Я его обычно беру в свою смесь для запаха. В той бутылке смесь, сделанная самим Регентом. А добавлен к ней "Отто" из Рэя. Рядом табак, который я держу для представительниц прекрасного пола. Он называется "Фиолетовый Страссбургский". Смесь отвратительная, но обычно женщинам очень нравится. Ею пользуется королева. - Граф снял банку с полки, вытряхнул чуточку содержимого себе на ладонь и протянул ее Джудит. - Попробуйте!
     Вдруг Джудит осенило. Она подняла на Ворта глаза.
     - А многие дамы нюхают табак, лорд Ворт?
     - Не сказал бы. Чаще всего это дамы преклонного возраста.
     Джудит взяла с его ладони щепотку табака и очень осторожно втянула его в нос.
     - Мне не очень нравится. Мой отец любил табак "Королевский мартинник".
     - Я держу у себя немножко этого табака для некоторых своих гостей. Довольно приятный, верно, но несколько слабоват.
     Джудит вытерла пальцы носовым платком.
     - Если какой-то даме захочется нюхать табак, чтобы почувствовать что-нибудь необычное, какой сорт ей бы следовало выбрать, сэр?
     Он улыбнулся.
     - Ей нужно обратиться либо к лорду Питершему, либо к лорду Ворту, чтобы получить специальный рецепт, который будет известен как сорт "Мисс Тэвернер".
     Глаза у Джудит засияли.
     - Вы для меня его сделаете?
     - Я сделаю его для вас, мисс Тэвернер, если буду уверен, что обращаться с ним вы будете осторожно.
     - А что я должна делать?
     - Вы не должны орошать его духами, не должны слишком пересушивать или класть табакерку в очень холодное место. Хороший табак нюхают, когда нет насморка. Вы должны убирать его на ночь под подушку. Если понадобится, пошлите его мне, и я восстановлю его качества. Ничего в этом отношении сами не предпринимайте. Это совсем не такое простое дело.
     - А еще хорошо бы иметь табакерку, подходящую к каждому платью, - задумчиво сказала мисс Тэвернер.
     - Разумеется! Но сначала научитесь правильно пользоваться табакеркой. Самое лучшее понаблюдать, как это делает мистер Брюммель. Вы увидите, что он берет табакерку всегда одной рукой, левой, и делает это с особой грациозностью.
     Джудит стала натягивать на руки перчатки.
     - Я буду очень вам обязана, сэр, если вы будете столь любезны и составите мне рецепт этой смеси, - сказала она. Однако поняв, как далеко ушла от истинной цели своего визита, резко повернула разговор на прежнюю колею. - Вы ведь запретите Перри посещать эти гадкие игорные залы, сэр, и общаться с его скверной компанией?
     - Я просто не в силах запретить Перри ни того, ни другого, даже если бы очень этого хотел, - спокойно отвечал граф. - Приобрести немножко опыта ему совсем не помешает.
     - Правильно ли я тогда понимаю, сэр, что вы не считаете для себя нужным интересоваться его делами?
     - Очень мало вероятно, мисс Тэвернер, чтобы Перри стал меня слушаться, даже если бы я и вмешался в его дела.
     - Вы могли бы его заставить вас слушаться!
     - Не тревожьтесь, мисс Тэвернер. Когда я увижу, что мне необходимо заставить его слушаться, я так и поступлю, как бы он при этом меня ни игнорировал.
     Джудит это не удовлетворило, но ей стало ясно, что убеждать его дальше было совершенно бесполезно. И она попрощалась. Граф проводил ее до фаэтона. Он уже собирался вернуться в дом, как вдруг его окликнули два всадника, проезжавшие мимо. Один из них был лорд Алванлей. На его круглом улыбающемся лице, как обычно, были следы нюхательного табака, хорошо заметные на довольно толстых щеках. Второй всадник - полковник Хэнгер - был человек гораздо более пожилой и весьма ухарской наружности.
     Именно Хэнгер и окликнул Ворта.
     - О-ла, Ворт! Это и есть наследница, а? Чертовски хороша! - закричал он, как только фаэтон мисс Тэвернер скрылся из виду, повернув на Холлз-стрит. - Восемьдесят тысяч не дурно, а? Везучий, сукин сын, черт побери! Пытаетесь подкатиться под бочок?
     - До чего же вы грубый, полковник, - посетовал Алванлей.
     - Ну, я - простак Джорджи Хэнгер, это уж точно. Глядите в оба, Джулиан, чтобы какой-нибудь бравый парень не увел красотку прямо у вас из-под носа!
     - Я так и сделаю! - пообещал граф, ничуть не задетый подначиванием полковника.
     Полковник легонько ткнул лорда Алванлея концом хлыста.
     - Взять, к примеру, нашего Вильяма. Ну, что я вам рассказываю, Вилли? А еще говорят, что к этим восьмидесяти добавится немало, если этот ее юный брат вдруг умрет. Разве не так, Джулиан?
     - Однако надо признать, что в девятнадцать лет мало шансов умереть, - произнес граф. - О, никто никогда не знает! - весело отвечал полковник. - Вы уж лучше привяжите ее покрепче, пока она не досталась кому другому. Не забывайте, есть еще у нас и Браун. Я просто уверен, он бы вполне справился с богатой женой!
     - Если вы имеете в виду Делабея Брауна, то мне казалось, что он совсем недавно сам вступил в наследство, - заметил граф.
     - Совсем недавно, - печально согласился лорд Алванлей. - Но этот глупый парень промотал все свое состояние, оплачивая счета из магазинов. - Он кивнул своему приятелю. - Поехали, полковник! Вы готовы?
     Они уехали, а Ворт вернулся к себе в дом. Похоже, в словах полковника был резон, потому что не прошло и двух недель, как к Его Светлости обратилось сразу три претендента на руку Джудит с просьбой разрешить его подопечной мисс Тэвернер вступить в брак.
     В этот день, когда граф вежливо отклонил предложение третьего претендента, мисс Тэвернер получила письмо с наклеенной пенсовой маркой. Письмо было очень коротким:
     "Граф Ворт передает свои наилучшие пожелания мисс Тэвернер и информирует ее о том, что будет весьма ей признателен, если она сообщит любому джентльмену, просящему ее руки, что, пока Его Светлость остается ее опекуном, никакого согласия на ее замужество он никому давать не намерен".
     Джудит вполне справедливо пришла в ярость. Она села за свой элегантный письменный столик, затянутый сверху вышитой тканью, и одним махом написала гневную записку, прося Его Светлость оказать одолжение и посетить ее в самое ближайшее время. Она отправила записку с посыльным.
     Пришел ответ, написанный четким почерком мистера Блэкедера. Он сообщал, что, поскольку Его Светлость собирается отправиться на уик-энд в Вобурн, ему, мистеру Блэкедеру, поручено сообщить ей, что Его Светлость сам просит ее милостиво разрешить ему нанести визит на Брук-стрит в какой-нибудь из дней на следующей неделе.
     Мисс Тэвернер в ярости разорвала это вежливое послание на мелкие кусочки. Она не могла сдерживать свой гнев на Ворта, который осме