и хотелось бы. Когда Николь вошла в столовую,
Кристофер  поднял  глаза  в  изумлении.  Сегодня   она   выглядит   особенно
привлекательно, подумал он.  Вид  ее  едва  прибранных  кудрей,  удивительно
гармонировавших  с  цветом  :  платья,  напомнил  ему  картину  беспорядочно
рассыпавшихся по подушке волос, и что-то в глубине души кольнуло  мучительно
и сладко.
   Николь подошла к своему обычному месту за столом и со  смущенной  улыбкой
произнесла:
   - Доброе утро!
   Сандерсон налил ей чашку крепкого кофе, какой  предпочитал  Кристофер,  и
удалился, чтобы принести ей завтрак.
   Оставшись одни, они молча глядели друг на друга с разных концов стола,  и
Николь в страхе почувствовала, что не находит  слов,  которые  следовало  бы
произнести. Действительно, что надо сказать мужчине после проведенной с  ним
ночи, да еще такой ночи и такому мужчине, как Кристофер?
   Кристофер уже собрался в путь, был одет по-дорожному, и Николь  неприятно
поразило, что его лицо хранило отрешенное и сосредоточенное выражение. В  то
же время от нее не укрылась  необычная  бледность  его  слегка  осунувшегося
лица, явно свидетельствовавшая о бессонной ночи. Николь улыбнулась кончиками
губ. Она-то знала, из-за чего он не спал!
   Это была едва заметная лукавая улыбка. Кристоферу она была  знакома.  Так
улыбалась ее мать, когда была чем-то очень довольна. Такую  улыбку  на  лице
Аннабель Кристофер видел особенно часто  незадолго  до  того  дня,  как  был
коварно предан.
   Угрюмо уставившись на ничего не подозревавшую Николь, он подумал  о  том,
как легко чуть было снова не попал в старую ловушку.  Эта  улыбка  напомнила
ему о том, о чем он предпочел бы навсегда забыть. Недовольно он буркнул:
   - Тебя что-то радует? Так поделись со мной. Я тоже не прочь посмеяться.
   От его ворчливого тона улыбка исчезла с ее лица.
   - Я улыбаюсь просто так. Такое прекрасное утро... - неуверенно произнесла
она. Не зная, чем он недоволен, она потупила глаза, желая лишь  того,  чтобы
развеялась та гнетущая атмосфера, которая вдруг сгустилась вокруг.
   Но Кристофера такой ответ не удовлетворил, и он настойчиво переспросил:
   - Ты всегда по утрам улыбаешься до ушей, как идиотка?
   Николь чуть не выронила чашку. Она не хотела вступать в пререкания, но не
могла игнорировать его вызывающий тон. Она лишь спросила:
   - А вы всегда по утрам бываете в таком дурном настроении?
   - Ник, прошло не так много времени с той поры, как мы вместе  плавали  на
шхуне. Наверное, ты еще не забыла, каков я бываю после ночи,  проведенной  с
девкой?
   Последние  слова  он  почти  выкрикнул  в  порыве  необъяснимого   гнева.
Единственная мысль, засевшая в этот миг в его воспаленном сознании,  была  о
том, что перед ним сейчас сидит  родная  дочь  Аннабель,  затмевающая  своей
неотразимой красотой кукольную миловидность матери,  подобно  бриллианту  на
фоне дешевой  стекляшки.  Кристофер  пытался  укрыться  от  тех  неожиданных
чувств, которые пробуждались вопреки его воле.  Он  очень  хотел  бы  забыть
прошлую ночь и вернуться в то безопасное состояние духа,  в  каком  пребывал
все эти годы.
   Грубые  слова  обожгли  Николь,  как  удар  бича.  Ее  хрустальная  мечта
оказалась разбитой одним небрежным жестом.
   - Как  вы  смеете?  -  воскликнула  она,  дрожа  от  гнева.  В  следующее
мгновение, не помня себя от  нахлынувшего  негодования,  она  изо  всех  сил
запустила ему в голову чашку с кофе.
   Кристофер уклонился. Чашка пролетела мимо, но  горячий  кофе  выплеснулся
ему прямо в лицо.
   - Довольно! - вскричал он, вскакивая на ноги.
   - Ну уж нет! - выпалила Николь. - Я только начала!
   Следом за чашкой полетела фарфоровая тарелка, за ней  тяжелая  серебряная
солонка. Кристофер не успевал уворачиваться, и солонка достигла своей  цели,
больно стукнув его в грудь.
   Ярость прибавила Николь сил. Она  судорожно  озиралась  в  поисках  новых
снарядов, которые можно было бы запустить в  обидчика.  Ее  взгляд  упал  на
серебряный подсвечник, стоявший посреди стола. К счастью для Кристофера, она
на этот раз не попала в цель. Подсвечник со звоном ударился об стену в  двух
дюймах от головы Сандерсона, вошедшего с подносом в руках.
   Николь, не теряя ни секунды, метнулась к Сандерсону и  выхватила  из  его
рук серебряный поднос. С криком "Негодяй!" она  метко  швырнула  свой  новый
снаряд, угодив прямо в грудь Кристоферу.
   Сандерсон взирал  на  побоище  широко  раскрытыми  глазами.  А  Кристофер
невозмутимо принялся салфеткой смахивать с сюртука остатки завтрака.
   - Ты можешь идти, Сандерсон, - небрежно обронил он. - Мы  с  мисс  Николь
скоро закончим нашу трапезу.
   - Как прикажете, сэр, - только и выговорил Сандерсон, пятясь к выходу.
   В столовой воцарилась тишина. Спокойный тон Кристофера несколько  остудил
гнев Николь, и теперь она с испугом озирала учиненный погром.
   Кристофер внимательно поглядел на нее. Знавал он  взбалмошных  девиц,  но
такую еще не приходилось! Хотя он был сильно  рассержен,  его  распирало  от
смеха. Что ж, он с самого утра готовился к схватке - и получил,  что  хотел!
Николь он даже не винил.
   - Буря стихла? - спросил он  шутливо.  Николь  было  не  до  смеха.  Гнев
прошел, оставив в душе горечь и опустошенность.  Она  молча  повернулась  и,
пошатываясь, двинулась к двери.
   - Постой, Ник! - окликнул Кристофер.  На  ее  лице  было  написано  такое
отчаяние, что это его тронуло. - Прости, Ник. Мне не следовало так говорить.
- С улыбкой, почти нежной, он добавил:
   - Я сегодня с самого утра не в духе. Забудь о том, что я сказал, и начнем
все сначала.
   Николь серьезно посмотрела на него. Она не верила ни дружелюбному тону, с
каким он обратился к ней, ни ласковому выражению его лица. Слишком часто  он
обманывал ее.
   - Нет, - ответила она тихо. - Мы не начнем сначала. Вы выразились  вполне
ясно. Пусть все будет  так,  как  вчера  условленно.  Этой  ночью  произошло
недоразумение. Будьте уверены - оно не повторится!
   На пороге она обернулась и сказала:
   - Желаю вам доброго пути. Жду вас вместе с миссис  Иглстон.  Когда-то  мы
были с нею очень дружны.
   Оставшись один, Кристофер долго не сводил взгляда с закрывшейся двери. Он
испытывал не гнев - скорее огорчение. Последние несколько минут, за которые,
казалось, произошло непоправимое,  ему  очень  хотелось  бы  прожить  иначе.
Усилием воли он заставил себя переключиться на привычные мысли  о  том,  что
все женщины невыносимы. И Николь особенно!
   Что со мной происходит, думал он позднее, плывя в лодке вверх по  течению
к Новому Орлеану. Мысли о Николь не оставляли его. Но в то же время  ему  не
давали покоя воспоминания о недостойном поведении ее  матери.  Кристофер  не
желал, чтобы кто-нибудь пробил  тот  щит,  которым  он  в  душе  укрылся  от
людского коварства. В конце концов он решил держать Николь на расстоянии. Он
не может себе позволить влюбиться, тем более - в нее!  Оставшееся  время  на
пути в Новый Орлеан он упорно настраивал себя против нее. Наконец ему самому
стало казаться, что он этого вполне добился. Так будет спокойнее!

***

   В тот же день он отправился к миссис Иглстон, весьма  довольный  собой  и
уверенный в своих силах. Семейство  Дюма  находилось  в  отъезде,  и  миссис
Иглстон временно наслаждалась заслуженным покоем. Мисс Дюма в последние  дни
стала просто несносна, и  миссис  Иглстон  была  уже  готова  принять  любое
предложение Кристофера.
   Пока Кристофер живописал приключения Николь, она завороженно смотрела  на
него.
   - Да, такова Николь Эшфорд! - вздохнула она наконец. - Она с  малолетства
была сорванцом. Конечно, я не одобряю столь  экстравагантного  поведения  со
стороны юной леди, но должна признаться, что я не удивлена. Смерть родителей
девочка переживала очень тяжело, а ее опекуны оказались  людьми  не  лучшего
сорта. Разумеется, я буду счастлива, если смогу ей помочь.
   Наклонившись к Кристоферу,  отчего  ему  вдруг  стало  не  по  себе,  она
взволнованно продолжала:
   - Ты так добр! Николь  невероятно  повезло,  что  именно  ты  раскрыл  ее
секрет. Представляешь, что могло бы произойти, если  б  она  попала  в  руки
какого-нибудь  бесчувственного  монстра,  который  воспользовался  бы  своей
властью над беззащитным дитя.., и лишил бы ее невинности?  Об  этом  страшно
подумать! Ей удивительно,  исключительно  повезло,  что  она  встретилась  с
тобой! Кто знает, что иначе могло бы случиться!
   Кристоферу еще  никогда  в  жизни  не  доводилось  чувствовать  себя  так
неуютно. Он поторопился закончить разговор:
   - Слава Богу, теперь все позади! Потом он собрался с  духом,  намереваясь
приступить к самой деликатной части беседы.
   - Естественно, я хочу, чтобы она вернулась под крышу родного дома. Думаю,
несмотря на продолжающуюся войну, нам следует позаботиться  о  ее  скорейшем
возвращении в Англию.
   Миссис Иглстон покачала головой:
   - Боюсь, это не так просто.
   Кристоферу было стыдно, что он заманивает ее в ловушку, однако  он  знал,
что это необходимо. Изобразив на лице искреннее удивление он спросил:
   - Что вы имеете в виду, мадам? - Потом, делая вид, будто не понимает  ее,
добавил:
   - Конечно, необходимо позаботиться о ее манерах,  однако  не  сомневаюсь,
что вам это по силам.
   Миссис Иглстон печально вздохнула:
   -  Я  думала  не  столько  об  этом,  сколько  о  том  скандале,  который
разразится, когда станет известно, что Николь Эшфорд все эти годы  вращалась
среди матросов, притворяясь юношей. Дорогой  мой,  этого  нельзя  допустить!
Иначе ее репутация будет навек погублена.
   -  Что  вы  предлагаете?  -  поинтересовался  Кристофера  Миссис  Иглстон
потупилась. Она чувствовала, что ничего подобного не случилось бы, будь  она
в ту пору рядом с Николь. Теперь она страстно желала  исправить  создавшееся
положение, даже ценою лжи, что было совсем не в ее духе. Но она и не хотела,
чтобы Кристофер заподозрил, будто ей свойственна неискренность. Наконец  она
неуверенно произнесла:
   - Мы можем ради ее блага пойти на обман - сказать,  что  мы  с  нею  были
вместе!
   Презирая  себя  в  душе  за   одержанную   победу,   Кристофер   поспешил
согласиться.
   Миссис Иглстон виновато улыбнулась и спросила:
   - Когда мне получить расчет у Дюма?
   - Сегодня, - без колебаний ответил Кристофер. Миссис Иглстон пришлось тут
же набросать коротенькую записку с  извинением  за  свой  внезапный  отъезд.
Поступать так было совсем не в ее духе, но  Кристофер  настойчиво  повторял,
что дорог каждый день.
   Они провели в  Новом  Орлеане  еще  два  дня,  решая  неотложные  задачи.
Кристофер  оставил  пространный  заказ  у  дамского  портного,  снабдив  его
мерками, которые мисс  Мауэр  сняла  с  Николь.  Отметая  возражения  миссис
Иглстон, он также настоял на обновлении и ее  гардероба.  Решающим  послужил
такой довод:
   - Я понимаю, что вам неловко принимать  платья  от  мужчины.  Но,  боюсь,
наряды Николь будут слишком разниться от ваших. К тому же вы  ведь  сами  не
хотели бы, чтобы стало известно о вашем стесненном  положении.  Впрочем,  мы
могли бы отказаться от заказа, сделанного для Николь. Мне придется подобрать
ей что-нибудь поскромнее.
   При мысли о тех лишениях, которые претерпела  Николь  в  последние  годы,
миссис Иглстон тяжело вздохнула. Кристофер понимал ее чувства, но не подавал
виду. Наконец она произнесла:
   - Нет, этого делать не стоит.  Малышка  Николь  заслуживает  того,  чтобы
выглядеть изящно. Пожалуй, и мне следует приобрести пару новых  платьев.  Их
стоимость пусть будет вычтена из того щедрого жалованья, что ты мне положил.
   С удовлетворенной улыбкой на устах  Кристофер  проводил  взглядом  миссис
Иглстон, которая скрылась в примерочной. Пока  она  была  занята,  он  успел
поговорить с хозяйкой салона мадам Колетт. Когда  миссис  Иглстон  узнает  о
предмете этой беседы, будет уже поздно. Ей предстоит получить еще  несколько
обновок, помимо ею заказанных. А что прикажете  человеку  делать  с  вещами,
сшитыми специально на него, кроме как носить их?
   Еще одним важным делом для Кристофера были встречи со  своим  банкиром  и
деловым агентом, с которыми он обсудил все финансовые проблемы, связанные  с
его предстоящим полугодовым отсутствием. А перед самым отъездом  в  поместье
он нашел несколько часов для встречи с Джесоном Саважем.
   После роскошного ужина Джесон с удовлетворением провозгласил:
   - Похоже, вы не теряете времени даром, и ваш план осуществляется успешно.
   Кристофер поморщился:
   - О да. Я становлюсь мастером двойной игры. Я уже успешно  одурачил  одну
пожилую даму. Джесон иронично поинтересовался:
   - Вам это далось с трудом?
   Кристофер кивнул и невеселым голосом ответил:
   - Я не ожидал, что манипулировать человеком окажется настолько неприятно.
Однако это так. Единственное, что меня успокаивает, это благая цель, которую
мы преследуем.
   Джесону понравились эти  слова.  Задуманное  им  предприятие  было  очень
рискованным. Конечно, он располагал докладом Джейка и сам неплохо разбирался
в людях, но ему было приятно лишний раз убедиться, что  Кристофер  вовсе  не
столь неразборчив в средствах, как могло показаться. Джесон давно терялся  в
догадках, что же за человек этот Кристофер Саксон.  Джентльмен  благородного
происхождения, пират, плантатор, азартный игрок, член банды  Лафита?  А  вот
теперь - патриот... Или шпион? Какова истинная природа этого человека?  Ясно
одно: Кристофер не прост, и разгадать его - трудная задача.  Время  покажет,
оправдает ли он доверие. Джесон решил перейти к сути дела.
   - Когда вы будете готовы к отплытию? Мне надо заранее позаботиться о том,
чтобы найти корабль, который рискнет вырваться Из залива  сквозь  английскую
блокаду.
   - Я, как  и  прежде,  полагаю,  что  потребуется  не  менее  месяца.  При
благоприятной погоде мы могли бы отплыть в середине февраля. Ник осваивается
в новой роли даже быстрее, чем я ожидал. А за те шесть недель, что предстоит
провести в плавании, мы с миссис  Иглстон  завершим  ее  преображение.  Меня
беспокоит не столько Ник, сколько погода.
   Джесон закивал, вспомнив  о  тех  неприятных  днях,  которые  ему  самому
пришлось однажды пережить во время зимнего плавания.
   - Хорошо. Я начну подыскивать капитана, который согласится рискнуть.  Это
дело тоже нельзя откладывать до последней минуты.
   Кристофер пожал плечами:
   - Не исключено, что и вы, и я решим наши задачи одновременно.  Да  и  нет
ничего страшного в том, чтобы отплыть на неделю раньше, чем запланировано.
   - Пожалуй, вы правы, -  согласился  Джесон.  -  Мне  только  не  нравится
неопределенность, с которой связано это дело.
   Кристофер невесело улыбнулся. Ему и  самому  не  доставляла  удовольствия
сложившаяся ситуация, которая действительно была слишком неопределенной.
   - Если б моя задача была поконкретнее... Скажем, мне надо было бы  добыть
информацию у  определенного  лица.  А  так  получается,  что  мне  предстоит
блуждать в потемках.
   - Именно так, - без энтузиазма пробормотал Джесон.
   - Ладно, - махнул рукой Кристофер. - На море я всегда одерживал верх  над
англичанами. Надеюсь и на суше не сплоховать. - С ухмылкой он добавил:
   - Англичане - людишки недалекие.
   Джесон сухо заметил:
   - Вы забываете, что я наполовину англичанин, а уж вы сами...
   - Нам, однако, хватило благоразумия найти свое место в жизни. И это место
здесь, на новой родине, - парировал Кристофер.
   - На новой? Я здесь родился, - хмыкнул Джесон.
   -  Бенедикт  Арнольд  тоже  родился  в  Америке.  Это  не  помешало   ему
сотрудничать с англичанами, - нашелся Кристофер.
   Джесон со смехом покачал головой:
   - У вас на все готов ответ!  Кстати,  об  отступниках.  Как  вам  удалось
порвать с Лафитом и выйти сухим из воды?
   Кристофер замялся. Он был не в восторге от такого поворота разговора.  Но
и уклоняться не собирался.
   - Я не собираюсь открещиваться от Жана, чтобы снискать себе оправдание. Я
занимался каперством, а не контрабандой.  Не  сомневаюсь,  что  моя  добыча,
которую я сбывал Жану, попадала на рынок Нового Орлеана. То есть формально я
замешан в контрабанде, хотя эта сторона деятельности Жана  меня  никогда  не
интересовала. И он знает, что я не предам его, даже если Клайборн во сто раз
увеличит обещанную награду. Жан - мой  друг.  Он  сделал  мне  много  добра.
Кстати, не только мне, но и всей  Луизиане.  Он  считает,  что  обеспечивает
людей необходимыми им товарами. Да так оно, наверное,  и  есть.  По  крайней
мере, недостатка в покупателях он не испытывает.
   - Однако каждая партия контрабанды, доставляемая им в город,  -  это  уже
преступление, - возразил  Джесон.  -  Поймите:  Клайборн  не  будет  с  этим
мириться вечно.
   - Знаю, - угрюмо пробормотал Кристофер. - Когда я решил выйти из игры,  я
предложил  Жану  последовать  моему  примеру.  Он   отказался.   А   в   его
противостоянии с губернатором еще неизвестно, чья возьмет.
   - Кто знает, но Лафит наглеет с каждым днем. Это кончится плохо.
   На этой невеселой ноте они и расстались.

19

   За неделю, прошедшую со дня ссоры, Николь постепенно усмирила свой  гнев.
Ей пришлось  с  горечью  признать:  Кристофер  никогда  не  допустит,  чтобы
какая-то женщина завладела его  чувствами.  И  Николь  решила  выбросить  из
головы  мысли  о  нем.  Всю  свою  волю  она  направила  на  то,  чтобы  под
руководством мисс Мауэр освоить изящные манеры.
   - Мадемуазель, нельзя сидеть развалясь в кресле! Нехорошо закидывать ногу
на ногу! Так вразвалку ходят только  моряки,  а  ваша  походка  должна  быть
грациозной! Нет! Не так! Попробуйте еще раз! - И  так  повторялось  снова  и
снова, пока Николь не выходила из себя и  не  убегала,  в  отчаянии  хлопнув
дверью. Впрочем - чтобы скоро вернуться, потупившись от смущения.
   Поскольку Кристофер не слишком доверял  Николь,  Хиггинсу  было  поручено
присматривать за ней. Но ей было даже приятно общество старого знакомого  со
шхуны. Они с Хиггинсом хорошо знали друг друга и всегда  неплохо  ладили.  А
теперь они частенько предавались воспоминаниям о пяти годах, прожитых вместе
на борту "Ла Белле Гарче". В компании Хиггинса Николь могла  себе  позволить
быть самой собой. Нередко они усаживались прямо  на  полу,  как  на  палубе,
Николь в совсем не светской манере поджимала  ноги,  и  начиналась  азартная
игра в кости. Ставки были фантастически высоки, как и  положено  для  всякой
фантазии.
   За этим занятием их однажды и застали неожиданно  прибывшие  Кристофер  и
миссис Иглстон.
   - Мы вам не помешали?
   Услышав этот произнесенный ледяным тоном  вопрос,  Хиггинс  встрепенулся,
проворно вскочил на ноги и, виновато бормоча  что-то  про  неотложные  дела,
торопливо скрылся.
   Николь и не подумала встать. Она вызывающе взглянула в глаза Кристоферу и
фыркнула:
   - Вот некстати! Я так хотела отыграться.  А  то  я  осталась  должна  ему
полмиллиона фунтов.
   Кристофер насупился, однако больше для тою, чтобы не рассмеяться  над  ее
ребячеством. Он обернулся к миссис Иглстон и развел руками:
   - Как видите, перед вами стоит задача не из легких!
   При виде длинноногой девушки,  развалившейся  у  камина,  миссис  Иглстон
вынуждена была  отбросить  поэтичный  образ  "малышки  Николь".  Однако  она
обратила внимание на ее аккуратно уложенные волосы и со  вкусом  подобранное
платье. Надо было признать, что Николь  не  совсем  безнадежна.  По  крайней
мере, выглядела она как леди.
   Миссис Иглстон ласково улыбнулась и тихо сказала:"
   - Здравствуй, дорогая Николь!  Кто  бы  мог  подумать,  что,  расставшись
однажды в поместье Эшланд,  мы  встретимся  снова  в  этой  стране!  И  надо
сказать, что ты, повзрослев, стала очень похожа как на своего отца, так и на
мать.
   Не обращая внимания на гримасу Кристофера, Николь сердечно улыбнулась  ей
в ответ. Потом быстро поднялась, стремительно  пересекла  комнату  и  крепко
обняла миссис Иглстон как доброго старого друг