, не имеющих имени.
     Счастье следует почитать хотя бы из-за его детищ: доверия и авторитета.
     Против
     Глупость одного -- счастье другого.
     В счастье самое похвальное, на мой взгляд, то, что оно не задерживается
ни у одного из своих избранников.
     Великие  люди, пока  им удается отклонять зависть к своим добродетелям,
-- всегда среди поклонников Фортуны.
        "XII. Жизнь"
     За
     Глупо любить акциденции жизни  сильнее самой жизни. Долгая  жизнь лучше
короткой во всех отношениях, в том числе и для добродетели.
     Не  имея  достаточно  продолжительной  жизни,  невозможно  ни  что-либо
совершить, ни что-либо познать, ни в чем-либо раскаяться.
     Против
     Философы,  собрав  такое  количество  аргументов против  страха смерти,
сделали смерть еще более страшной.
     Люди  боятся смерти, как дети боятся темноты, потому что  не знают, что
это такое ^.
     Среди человеческих чувств нельзя найти  ни одного, столь слабого, чтобы
оно, будучи немного усилено, не превзошло бы страх смерти.
     Желать смерти может не только мужественный, или несчастный,  или мудрый
человек, но и тот, кто просто пресытился жизнью ^.
        "XIII. Суеверие"
     За
     Те,  кто грешит из  религиозного  рвения, не заслуживают одобрения,  но
заслуживают любви.
     Умеренность  уместна  в  вопросах  морали,  в  религиозных же  вопросах
господствуют крайности.
     Суеверный человек -- это в будущем религиозный человек.
     Я скорее  поверю  в самое фантастическое чудо любой  религии, чем в то,
что все это происходит без вмешательства божества.
     Против
     Так же как сходство с человеком делает обезьяну безобразной, сходство с
религией делает суеверие отвратительным.
     Суеверие  вызывает  такую  же ненависть к себе  в делах  религии, какую
вызывает позерство в обычной жизни.
     Лучше  вообще  не  признавать  богов,  чем  иметь  о   них  недостойное
представление.
     Древние государства пошатнула не школа Эпикура, а стоики.
     Человеческий  ум  по   своему  характеру  не   допускает  существования
подлинного атеиста,  верящего в  это  учение; настоящими атеистами  являются
великие лицемеры, у которых беспрерывно на  устах священные предметы,  но ни
на минуту нет уважения к ним.
        "XIV. Гордость"
     За
     Гордость  даже  несоединима  с  пороками,  и, подобно тому  как один яд
обезвреживает другой, немало пороков отступает перед гордостью.
     Скромный  человек усваивает  даже чужие пороки,  гордый обладает только
собственными.
     Если гордость от презрения к  другим  поднимется до презрения  к  самой
себе, она станет философией.
     Против
     Гордость, как плющ, обвивает все достоинства и добродетели.
     Все  остальные  пороки противоположны  достоинствам, одна лишь гордость
соприкасается с ними.
     Гордость лишена лучшего качества пороков -- она не способна скрываться.
     Гордец,  презирая   остальных,  пренебрегает   вместе   с   тем  своими
собственными интересами.
        "XV. Неблагодарность"
     За
     Обвинение  в  неблагодарности  есть  не   что  иное,  как  обвинение  в
проницательности относительно причины благодеяния.
     Желая  быть благодарными к  одним,  мы  оказываемся  несправедливыми  к
другим, самих же себя лишаем свободы.
     Доброе  дело тем меньше  заслуживает благодарности, что  неизвестна его
цена.
     Против
     Неблагодарность наказывается не казнью, а мучения-ми совести.
     Добрые  дела связывают людей  теснее, чем  долг;  поэтому неблагодарный
человек в то же время и человек нечестный и вообще способен на всякое дурное
дело.
     Такова уж  человеческая природа  -- никто не  связан настолько крепко с
общественными интересами, чтобы не быть обязанным к личной благодарности или
мести.
        "XVI. Зависть"
     За
     Вполне естественно ненавидеть все, что является укором нашей судьбе.
     В государстве зависть является своеобразным спасительным остракизмом.
     Против
     Зависть не знает покоя.
     Ничто, кроме смерти, не может примирить зависть с добродетелью.
     Зависть посылает добродетелям испытания, как Юнона Геркулесу.
        "XVII. Разврат"
     За
     Ханжество превратило целомудрие в добродетель.
     Нужно  быть очень  мрачным человеком для  того,  чтобы считать любовные
развлечения серьезным делом.
     Зачем  относить к  числу  добродетелей то,  что является  либо  образом
жизни, либо видом чистоплотности, либо дочерью гордости?
     У любви, как у птиц небесных, нет никакой  собственности,  но обладание
рождает право.
     Против
     Самое худшее превращение Цирцеи -- распутство.
     Развратник полностью теряет уважение к самому  себе, а ведь  оно служит
уздой для всех пороков.
     Те,  кто,  подобно  Парису,   отдает  предпочтение   красоте,  жертвуют
мудростью и властью.
     Александр высказал очень глубокую истину,  назвав сон и  любовь залогом
смерти.
        "XVIII. Жестокость"
     За
     Ни  одна  из  добродетелей  не  оказывается  так  часто  виновной,  как
мягкосердечие.
     Жестокость, рожденная  жаждой возмездия, есть справедливость, рожденная
же стремлением избежать опасности -- благоразумие.
     Кто проявляет жалость к врагу, безжалостен к самому себе.
     Как необходимы кровопускания в лечении больных,  так необходимы казни в
государстве.
     Против
     Только зверь или фурия способны на убийство.
     Порядочному  человеку  жестокость  всегда  кажется  чем-то невероятным,
каким-то трагическим вымыслом.
        "XIX. Тщеславие"
     За
     Тот, кто стремится заслужить одобрение людей, стремится  тем самым быть
им полезным.
     Я боюсь,  что человек, слишком  трезвый  для  того, чтобы заботиться  о
чужих делах, и общественные дела считает себе чуждыми.
     Люди,   которым  присуще   известное  тщеславие,   скорее  берутся   за
государственные дела.
     Против
     Все тщеславные люди мятежны, лживы, непостоянны, необузданны.
     Фрасон -- добыча Гнатона ^.
     Жениху непристойно ухаживать за служанкой невесты; слава же -- служанка
добродетели.
        "XX. Справедливость (Justitia)"
     За
     Власть и  государство всего лишь придатки справедливости: если бы можно
было осуществлять справедливость  каким-то  иным путем,  то в них не было бы
никакой нужды.
     Только  благодаря наличию справедливости человек человеку -- бог,  а не
волк.
     Хотя  справедливость  и не  может уничтожить  пороков,  она  не дает им
наносить вред.
     Против
     Если справедливость состоит в том, чтобы  не делать  другому того, чего
не желаешь себе,  то в таком случае снисходительность,  безусловно, является
справедливостью.
     Если   каждому  следует  воздавать  свое,  то,  конечно,  следует  быть
снисходительным к человечеству.
     Что ты мне рассказываешь о справедливости, разве для мудреца все равны?
     Обрати  внимание  на  то,   в   каком  положении  находились  у  римлян
обвиняемые, и ты  сможешь  сказать,  что  республика не  могла  осуществлять
правосудие.
     Обычное  правосудие, существующее  в  разных  государствах,  напоминает
придворного философа: оно делает только то, что угодно власть имущим.
        "XXI. Храбрость"
     За
     Ничто не страшно, кроме самого страха.
     Там, где есть страх, наслаждение  непрочно, добродетель же не чувствует
себя в безопасности.
     Тот, кто способен  открыто взглянуть  на опасность, смело встретить ее,
способен и принять меры, чтобы избежать ее.
     Все  остальные добродетели освобождают нас от господства пороков,  одна
только храбрость освобождает от господства судьбы.
     Против
     Хороша же добродетель -- желать своей гибели, чтобы погубить других!
     Хороша же добродетель, которую порождает даже опьянение!
     Человек, не дорожащий собственной жизнью, опасен для других.
     Храбрость -- это добродетель железного века.
        "XXII. Воздержанность"
     За
     Воздержанность требует почти таких же сил, как и подвиг.
     Единообразие, согласие и мера  движения -- небесные свойства  и символы
вечности.
     Воздержанность, подобно бодрящему холоду, собирает и укрепляет душевные
силы.
     Утонченные  и  неясные чувства нуждаются  в наркотиках, точно так же  и
аффекты.
     Против
     Нет ничего хорошего во всех этих отрицательных добродетелях:  ведь  они
свидетельствуют не о заслугах, а только о честности.
     Дух, неспособный к излишествам, слабеет.
     Мне   нравятся   достоинства,   которые  развивают  активность,   а  не
расслабляют чувство.
     Утверждая, что движения  души  находятся в согласии  друг  с другом, ты
утверждаешь, что  они немногочисленны, ибо  считать  стадо  свойственно лишь
бедняку.
     Принципы  "не  пользоваться, чтобы не  желать",  "не желать,  чтобы  не
бояться" свидетельствуют о малодушии и неверии в себя.
        "XXIII. Постоянство"
     За
     Основа всех достоинств -- постоянство.
     Несчастен тот, кто не знает, каким он будет.
     Человеческая мысль по своему бессилию не  может быть вполне  адекватной
самим явлениям, поэтому пусть она будет по крайней мере верной самой себе.
     Твердость даже порокам придает достоинство.
     Если  к непостоянству  судьбы  присоединится еще и  непостоянство наших
мыслей, в каком же мраке придется жить людям!
     Фортуна подобна Протею: если проявить настойчивость, она принимает свой
истинный облик.
     Против
     Постоянство,  как   сварливая  привратница,  прогоняет  много  полезных
известий.
     Справедливо,  что постоянство хорошо переносит  несчастья, ибо оно само
почти всегда и приносит их,
     Лучшая глупость -- самая непродолжительная глупость.
        "XXIV. Великодушие"
     За
     Если мы пожелаем однажды достичь великих целей, тотчас же не только все
добродетели, но и боги придут нам на помощь.
     Добродетель,  воспитанная силой привычки или предписания, --  это нечто
заурядное; добродетель же как самоцель -- нечто героическое.
     Против
     Великодушие -- это добродетель, выдуманная поэтами.
        "XXV. Знание, созерцание"
     За
     Только то наслаждение естественно, которое не знает пресыщения.
     Нет ничего сладостнее, чем ясно видеть чужие заблуждения.
     Как хорошо обладать умом, созвучным со Вселенной.
     Все  дурные чувства суть  ложные представления, и точно так же  благо и
истина -- в сущности одно и то же.
     Против
     Созерцание -- это благопристойное безделье.
     Благая мысль не намного лучше, чем благое сновидение.
     О мире заботится божество, ты же думай о родине!
     Государственный муж использует и свои мысли для посева.
        "XXVI. Наука"
     За
     Если  бы были  написаны книги  обо всем, включая мельчайшие  факты, то,
пожалуй, не было бы больше никакой нужды в опыте.
     Чтение --  это  беседа  с мудрецами,  действие  же  --  это  встреча  с
глупцами.
     Не следует считать бесполезными те науки, которые сами по себе не имеют
никакого  практического  применения,  но  способствуют  развитию  остроты  и
упорядоченности мысли.
     Против
     В университетах учатся верить.
     Какая наука когда-нибудь научила применять науку своевременно?
     Мудрость,  основанная  на правилах,  и мудрость,  приобретенная опытом,
совершенно противоположны друг другу, так  что  человек, обладающий одной из
них, не способен усвоить вторую.
     Очень часто наука приносит весьма сомнительную пользу, чтобы не сказать
никакой.
     Почти все ученые отличаются  тем,  что  из любого  факта всегда выводят
только то, что они знают, и не умеют открыть в нем того, чего они не знают.
        "XXVII. Поспешность"
     За
     Мудрая мысль оказывается ненужной, если она не приходит быстро.
     Тот, кто быстро ошибается, быстро исправляет ошибку.
     Тот, кто  принимает мудрое решение лишь  после долгой подготовки, а  не
способен сразу высказать разумную мысль, делает не такое уж великое дело.
     Против
     Мудрость, которая всегда под руками, не так уж глубока.
     Мудрость, как и одежда, легковесна, когда удобна.
     Возраст  не придает мудрости тому, чьи решения не делает  более зрелыми
размышление.
     То, что создается поспешно, недолго и привлекает.
        "XXVIII. Молчаливость и скрытность"
     За
     Молчаливому можно рассказать все, потому что он всегда сохранит тайну.
     Тот, кто  легко говорит о  том, что он знает, может  говорить и о  том,
чего не знает.
     Мистерии обязаны своим существованием тайне.
     Против
     Непостоянство  поведения  и привычек --  лучший способ скрыть от других
свою душу.
     Молчаливость -- достоинство исповедника.
     Молчаливому ничего не рассказывают -- ему платят молчанием.
     Скрытный человек подобен незнакомцу.
        "XXIX. Уступчивость"
     За
     Я люблю людей, уважающих чувства других, но не подчиняющихся им.
     Уступчивость особенно близка по своей природе самому золоту.
     Против
     Уступчивость -- это некий бессмысленный отказ от своего мнения.
     Благодеяния уступчивых  людей  кажутся чем-то должным,  а отказ  от них
воспринимается как несправедливость.
     Тот,  кто  добивается  чего-то  от  уступчивого  человека, должен  быть
благодарен за это самому себе.
     На мягкого человека обрушиваются всевозможные  трудности,  ибо он ни от
чего не может отказаться.
     Мягкий человек почти всегда отступает с позором.
        "XXX. Популярность"
     За
     Мудрые  люди почти  всегда сходятся в своих мнениях, но нужна подлинная
мудрость, чтобы удовлетворить всему разнообразию мнений глупцов.
     Уважать народ -- значит быть уважаемым им.
     Великие люди никогда не относятся с почтением к кому-нибудь избранному,
а только ко всему народу.
     Против
     Тот,  кто   слишком   сходится   с   глупцами,  сам  может   показаться
подозрительным.
     Тот, кто нравится толпе, почти всегда вносит в нее смуту.
     Толпа не приемлет ничего умеренного.
     Самая низкая лесть -- лесть толпы.
        "XXXI. Общительность"
     За
     Тот, кто молчит, остерегается либо других, либо самого себя.
     Хранить всегда тяжко, но труднее всего -- хранить молчание.
     Молчание  --  добродетель  дураков.  Поэтому  правильно  сказал  кто-то
молчащему  человеку: "Если ты разумный человек, то ты глуп, если же ты глуп,
ты разумный человек" ^.
     Молчание, как и ночь, благоприятствует коварству.
     Высказанные мысли -- самые здоровые.
     Молчание -- это род одиночества.
     Тот, кто молчит, заискивает перед чужим мнением.
     Молчание  не  способно  ни  изгнать  дурные  мысли,  ни  распространить
хорошие.
     Против
     Молчание придает последующим словам приятность и значительность.
     Молчание, подобно сну, вскармливает мудрость.
     В молчании вызревают мысли.
     Молчание -- это стиль мудрости.
     Молчание стремится к истине.
        "XXXII. Скрытность"
     За
     Скрытность -- упрощенная мудрость.
     Мы должны не говорить одно и то же, но одно и то же иметь в виду.
     Даже нагота души непристойна.
     Скрытность и украшает, и защищает.
     Скрытность -- ограда наших замыслов.
     Некоторым выгодно быть обманутыми.
     Тот, кто все делает открыто, и равной мере обманывает людей, потому что
большинство или не понимают его, или не верят ему.
     Откровенность есть не что иное, как душевное бессилие.
     Против
     Если мы не можем думать согласно  истине вещей, давайте по крайней мере
говорить согласно тому, что мы думаем.
     Скрытность заменяет  мудрость  тем,  чьи способности  недостаточны  для
государственной деятельности.
     Неоткровенный человек лишает себя главного орудия действия -- доверия.
     Скрытность порождает скрытность.
     Тот, кто что-то скрывает, не свободен.
        "XXXIII. Смелость"
     За
     Тот, кто стесняется, дает повод для упреков.
     Чем для оратора  является  дикция, тем для политика  является смелость,
повторяю, смелость, смелость и еще раз смелость.
     Люблю скромность стыдливую, ненавижу вызывающую.
     Мужественность нравов скорее объединяет души.
     Мне нравятся непроницаемое выражение лица и ясная речь.
     Против
     Смелость -- помощница глупости.
     Наглость годится разве только для обмана.
     Самоуверенность -- повелительница глупцов и баловство для умных людей.
     Смелость -- это некая атрофия чувства в соединении со злой волей.
        "XXXIV. Манеры, этикет, изысканность"
     За
     Достойная скромность в выражении  лица  и жестах  -- истинное украшение
добродетели.
     Если мы подчиняемся толпе в нашей речи, то  почему бы не подчиниться ей
и во всем облике нашем и манерах?
     Кто  не  заботится  о   достоинстве  даже  в  самых  незначительных   и
повседневных делах, тот, каким бы великим человеком он ни был, мудрым бывает
лишь на час.
     Добродетель и мудрость  без знания правил поведения подобны иностранным
языкам, потому что их в таком случае обычно не понимают.
     Кому не известно  настроение толпы, поскольку он далек от нее, и кто не
может узнать его, наблюдая за ее поведением, тот самый глупый из людей.
     Правила поведения -- это перевод добродетели на общедоступный язык.
     Против
     Что  может  быть   отвратительнее  превращения   жизни   в  театральный
спектакль?
     Прекрасно то, что естественно, искусственное -- отвратительно.
     Лучше  уж  накрашенные  щеки  и  завитые  волосы, чем  "накрашенные"  и
"завитые" нравы и манеры.
     Кто уделяет внимание столь  ничтожным наблюдениям, тот  не способен  на
великие мысли.
     Фальшивое благородство похоже на свет гнилушки.
        "XXXV. Шутки"
     За
     Шутка -- прибежище ораторов.
     Кто привносит во все скромную прелесть, сохраняет душевную свободу.
     С легкостью переходить от шутки к делу и  от дела к шутке -- вещь более
необходимая политическому деятелю, чем обычно считают.
     Шутка часто помогает прийти к истине, недостижимой иным путем.
     Против
     Кто не презирает  людей, жаждущих посмеяться над уродством или блеснуть
остроумием?
     Уйти с помощью шутки от важного вопроса -- нечестный прием.
     Только тогда оценишь шутку, когда перестанешь смеяться.
     Все эти острословы не проникают дальше  поверхности явлений, где только
и рождаются шутки.
     Где шутка имеет какое-то значение для серьезного дела, там господствует
ребяческое легкомыслие.
        "XXXVI. Любовь"
     За
     Разве  ты не видишь, что каждый  ищет  себя?  И только тот,  кто любит,
находит.
     Нельзя  представить  себе  лучшего  состояния  души, чем то, когда  она
находится во власти какой-нибудь великой страсти.
     Пусть  всякий  разумный  человек ищет  себе предмет  любви,  ибо,  если
человек не стремится к чему-то всеми силами, все  представляется ему простым
и скучным.
     Почему никто не может удовольствоваться одиночеством?
     Против
     Сцена многим обязана любви, жизнь -- ничем.
     Ничто  не вызывает более противоречивых  оценок, чем  любовь; либо  это
столь  глупая вещь,  что  она не  способна познать самое  себя,  либо  столь
отвратительная, что она должна скрывать себя под гримом.
     Не терплю людей одержимых одной мыслью.
     Любовь всегда означает слишком узкий взгляд на вещи.
        "XXXVII. Дружба"
     За
     Дружба  достигает того же результата, что и храбрость, но только  более
приятным путем.
     Дружба -- это приятная приправа ко всякому благу.
     Самое страшное одиночество -- не иметь истинных друзей.
     Достойная месть за вероломство -- потеря друзей.
     Против
     Кто  завязывает  с  кем-нибудь  тесную  дружбу,  берет  на  себя  новые
обязанности.
     Желание разделить  с кем-нибудь  свою  судьбу  --  свойство слабодушных
людей.
        "XXXVIII. Лесть"
     За
     Лесть -- порождение скорее характера человека, чем злой воли.
     Давать наставления в форме похвал всегда было формулой, обязанной своим
существованием сильным мира сего.
     Против
     Л