ные, - сразу взял он быка за рога. - Вы не  похожи  на  "кротов"  и
"земельников".
   Насколько  я  узнал,  мутанты  называют  "кротами"  обычных   поселенцев,
зарывающихся в пещерах,  прячущихся  в  куполах  от  Марса.  "Земельники"  -
соответственно, земляне. Что тут скажешь? Промолчим из вежливости, - Асгард?
- осведомился Андерсон. Я пожал плечами.
   - Асгард! - Это было уже утверждение, с которым смешно спорить.
   - Это основание держать нас здесь? - спросил я.
   - Опасность. Вы несете ее с собой. Она -  в  биении  вашей  "джи",  -  он
посмотрел на меня.
   "Джи" в понятии м-мутантов, а также многих других, изначальная вселенская
энергия, основа всех видов полей и вещества, а также первичного духа, жизни.
   - Тебе есть, что сказать? - спросил я. -  Так  говори,  Мое  слово  будет
потом.
   - Вы знаете, кто мы? - неожиданно спросил Андерсон.
   - М-мутанты.
   -  Название,  данное  нам  "кротами".  Уничижительное  название.   Мы   -
марселены.
   Слышал.  Марсианские  поселенцы   -   сокращенно   марселены.   М-мутанты
предпочитают, чтобы их называли так.
   - Марс - наша Родина. Здесь уже растут поколения, ни разу не бывавшие  на
Земле и не стремящиеся туда. Мы строим свое общество. Нас сегодня пятнадцать
тысяч.  Мы  стараемся  строить  справедливое  общество,  лишенное   излишней
агрессии, насилия. Это не получается, потому что мы всего лишь люди, хоть  и
имеющие, в отличие от большинства "кротов" и "земельников",  свою  цель.  Мы
строим рациональное общество, не обремененное излишками - как материальными,
так и духовными. Мы учимся слушать голос "джи" Марса и Вселенной.
   Секретные доклады  социологической  комиссии  ОССН,  которые  мне  как-то
довелось  читать,  говорили   о   растущем   изоляционизме   м-мутантов,   о
противопоставлении себя остальному человечеству. Пока лишь как теоретический
вариант рассматривалась возможность, что однажды м-мутанты не захотят делить
с нами Марс. Теперь мне подумалось, что это случится скорее, чем мы думаем.
   - Нам не нравится, когда нечто неизвестное вторгается в  нашу  жизнь.  Мы
находим общий язык с администрацией, шахтерами, преступниками. С ними бывают
конфликты, порой кровавые. Нам не  привыкать  к  ненависти  и  недоверию  со
стороны "кротов". Но... Но тогда к нам вторглось нечто гораздо более худшее.
Вторгся разрушитель полотна бытия. И он был похож на вас.
   - Что ты имеешь в виду? - напрягся Шестернев.
   - Он пришел к нам по пустыне, Его привели марселены со скита "Сиреневый".
Он шел через пустыню с откинутым шлемом скафа. Его приняли за марселена.  Он
не отвечал на вопросы. Он молчал. В "Сиреневом"  пробыл  семь  часов.  Когда
ушел, туда пришел кошмар.
   Андерсон щелкнул пальцами.
   - Развертка. Блок "Сиреневый", со второй минуты.
   В воздухе возник СТ-проем.
   -  Запись  сильно  повреждена  всплеском  ЭМ-поля.   Все,   что   удалось
восстановить.
   Полосы. Рябь. Через нее с трудом прорывалось изображение. Слышался  свист
ЭМ-очередей. Чье-то  яростно  оскаленное  лицо.  Опускающийся  окровавленный
нож... Катящаяся по полу отрубленная улыбающаяся голова.
   - В "Сиреневом" проживало восемьдесят марселенов, - пояснил  происходящее
Андерсон. - Тридцать пять погибло. Вспышка ярости. Оставшиеся в живых ничего
не помнят.
   - Почему тот пришелец похож на нас? - спросил я.
   - Что-то общее в полевой структуре, - колдун перешел на научный язык. - Я
же сказал - он обладал сильным "лжи", - Ты тоже обладаешь "лжи".
   - Иным "лжи". Он нес разрушение.
   - Что это значит?
   - Для каждого свое, - туманно пояснил Андерсон.
   -  Назад  провернуть,  -  приказал  я.  СТ-запись  потекла   в   обратном
направлении, - Стоп. Вперед... Еще раз назад... Так,  вперед.  Теперь  стоп.
Видишь, Володя?
   - Синее ожерелье, - хлопнул в ладоши Шестернев.
   - Точно.
   В начале пленки на шее одного из марселенов я различил синее ожерелье.
   - Ты слышал о "голубике"? - спросил я Андерсона.
   - Никогда.
   - Значит, услышишь. Когда все это произошло? - Восемь месяцев назад.
   Мы переглянулись с Шестерневым.
   - Откуда он шел?
   - Карта 12, сектор 8, - приказал Андерсон.  -  Вот  здесь  его  видели  в
первый раз.
   На карте в СТ-проеме возникла пульсирующая точка.
   - А здесь его подобрали марселены из "Сиреневого".
   Мне стало не по себе,  когда  я  прикинул,  откуда  может  вести  стрелка
маршрута.
   - Я не знаю, что это было, - сказал я. - Возможно, воздействие  какого-то
нового наркотика, - в моем голосе не  было  большой  уверенности.  -  Но  мы
разберемся. По Земле прокатился вал подобных происшествий. И,  кстати,  этот
вал нарастает. Мы пытаемся понять, что происходит... Теперь что?
   - Мы доставим вас в любое удобное место.
   - Сменили гнев на милость, - усмехнулся я. - Ваши подозрения развеяны?
   - Я не вижу в вас семени разрушения. Вы похожи на того. Но не он.
   - Кстати, его описание, СТ-изображение?
   - Ничего не осталось. Люди описывают его по-разному.
   - Можем мы рассчитывать на вашу помощь в дальнейшем?
   - Можете.
   Андерсон рассказал, как связаться с ним по коммуникатору.
   - Я боюсь, как бы это не повторилось вновь. Я не  хочу,  чтобы  марселены
убивали друг друга.
   - Мы тоже не хотим, чтобы лилась кровь.  Закончилось  все  рукопожатиями.
Возможно, мы приобрели союзника, который еще понадобится нам.
   - Следуйте за мной, - произнесла Изабелла.  Вскоре  мы  сидели  в  кабине
марсохода.
   - Какое-то дерьмо, - покачал  головой  Шестернев,  глядя  на  марсианский
пейзаж: за куполом марсохода  -  Ему  показалось.  Нам  показалось.  Что  за
чепуховина? Все на каких-то неясных ощущениях, которые не проверить. Это  не
расследование, а написание поэмы.
   - Привыкай доверять ощущениям так же, как СТ-записям, - сказал я.
   - Какой-то пришелец без скафа, - пожал плечами  Шестернев.  -  А  нам  не
морочат голову?
   - Если бы. Ты знаешь, откуда он шел?
   - Откуда-то из пустыни. Может, тоже сломался марсоход.
   - Эх, если бы.
   - Ты что-то знаешь?
   - Предполагаю. Всему свое время. Дай собраться с мыслями.
   Шестернев покосился на меня. И откинулся в жестком кресле, прикрыв глаза.
   ***
   Мы с трудом уворачивались от снующих везде стай журналистов, затеявших на
нас охоту по всем правилам, проникнувших в помещение  Главной  Администрации
поселений Марса. Как же такое им упустить. "В лапах  "Красного  ифрита".  "В
последний миг им привиделась Дева Мария". "В плену у м-мутантов". Какие  еще
будут заголовки? Наверняка будоражащие кровь, поскольку журналисты  получили
широкий простор для фантазии - ведь  давать  комментарии  мы  им  отказались
напрочь. Мне меньше всего хотелось, чтобы наши лица мелькали на СТ.
   Шеф Главной Администрации извинился, что не может нас принять лично -  но
мы и не настаивали. По протоколу чиновников нашего  ранга  должен  принимать
заместитель.
   Раймон Макловски - заместитель по социальным вопросам, импозантный, седой
мужчина принял нас в просторном кабинете, более  похожем  на  оранжерею.  По
потолкам, стенам расползлись лианы. Заросли  экзотических  цветов  покрывали
пол.  Огромные  орхидеи  -  плод  генной  инженерии  -  трепетали   влажными
лепестками. Макловски был любитель флоры. Впрочем, как многие,  кто  оторван
от Земли.
   - Мы уже сообщили в Совет  прискорбную  весть  о  вашем  исчезновении,  -
сказал он. - Мы были рады, когда вы нашлись. - Мы тоже, - кивнул я.
   - В общих чертах я имею представление, зачем вы прибыли. Но  хотелось  бы
услышать подробнее, чтобы наиболее рационально организовать вашу работу.
   На лицо Макловски была нацеплена дежурная улыбка - достаточно широкая.  У
высокопоставленных чиновников есть целый набор стандартных улыбок, их ширина
зависит от положения человека, с которым им приходится общаться.
   - Программа "Переселенец"  Социального  Комитета.  Слышали  наверняка,  -
сказал я.
   - Конечно. Принятые комитетом решения по данным вопросам являются для нас
базовыми.
   - Программе уже полсотни лет. Освоение новых земель - явление  не  только
техническое,  экономическое,  но  и  социальное.  Мы  с  коллегой   являемся
сотрудниками  криминологического   подкомитета.   Причины   преступности   и
социальной нестабильности - главная тема. Некоторые тенденции кажутся нам не
слишком благоприятными. Мы хотим ознакомиться с ситуацией.
   - В Совете сгущают краски. Не думаю, что ситуация  сильно  отличается  от
той, которая существует на Земле.
   - Особое отношение, - развел я руками. - Что взять с  Черных  Штатов  или
Афганско-Пакистанского  Союза?  Весь   мир   знает,   что   это   захолустье
цивилизации, обитель  дикарей.  Марс  же  -  аванпост  человечества.  Объект
величайшего в истории эксперимента  "Биореконструкция".  Некоторые  считают,
что положение дел здесь не соответствует значению планеты.
   - Старые разговоры, - улыбка Макловски заметно  потускнела,  но  лишь  на
мгновение,  а  потом  вновь  расцвела.  -  Конечно,  мы  окажем  вам   любое
содействие. К  вашим  услугам  два  референта,  -  он  щелкнул  клавишей,  в
СТ-проеме появились  два  лица.  -  Жак  Рено  и  Роберт  Шифер.  Прекрасные
специалисты, глубоко знают о происходящих у нас процессах, - Все  же  думаю,
нам больше придется контактировать с полицией. Хотелось бы  познакомиться  с
ее руководителем.
   - Конечно, - кивнул Макловски. - Ко мне обращайтесь в любое время.
   Жак Рено проводил нас в отель "Деймос" - самое лучшее заведение на Марсе,
его визитная карточка. Отель был достаточно роскошен. Затем мы отправились в
Центральное управлении полиции. Жак Рено преодолел секретаршу и кибохранника
и зашел в кабинет начальника. Вернулся.
   - Господин Парфентьев готов принять вас.
   - До завтра вы свободны, - сказал я.
   - Но у меня указание, - попытался возразить Рено.
   - Идите, - приказал я.
   Он повиновался. Впрочем, вряд ли нас оставят в покое. Не  удивлюсь,  если
нам приделают хвост.  У  Главной  Администрации  Марса  несколько  натянутые
отношения с  некоторыми  деятелями  в  Совете  Земли,  особенно  в  Комитете
социальных проблем. Естественно, местным шишкам меньше всего хотелось, чтобы
чиновники  Совета  бесконтрольно  шатались  по  их  владениям  и  вынюхивали
неизвестно чего. Возможно, мы переборщили с прикрытием. Но  оповещать  всех,
что мы представители Центрального координационного полицейского совета  было
бы еще опрометчивее.
   Начальник  полиции  Гордон  Парфентьев  представлял  из   себя   типичную
полицейскую  ищейку.  Двухметровый  дылда  лет  сорока  пяти  с   бульдожьей
физиономией и маленькими цепкими глазами. Я знал о нем много. Он не знал обо
мне ничего. Я помнил о нем такие вещи, которые он сам давно забыл. Еще перед
отправкой на Марс я изучил всю его подноготную, поднял все досье. Мне  нужно
было иметь по  возможности  полное  представление  о  тех,  с  кем  придется
работать. Я  давно  продумал,  как  строить  с  ним  отношения.  В  процессе
разговора я убедился, что составленное о  нем  по  документам  представление
оказалось достаточно верным и тактика поведения с ним выбрана правильно.
   Парфентьев, как и сотрудники Главной Администрации тоже был хорошо обучен
чиновничьему языку мимики и жеста.  Правда  его  улыбка,  соответствующая  в
точности той ширине, которая положена для общения с птицами  нашего  полета,
отдавала  чем-то  зловещим.  За  ней  скрывалось   с   трудом   сдерживаемое
раздражение как нашим визитом, так и Марсом, Главной Администрацией, Советом
Земли, да и жизнью в целом. Многие полицейские  после  двадцати  лет  службы
становятся раздражительными циниками.
   - Мне  сообщил  о  вас  Макловски,  -  трескучим,  наполненным  фальшивой
доброжелательностью голосом произнес Парфентьев. - Вся необходимая помощь  с
моей стороны вам обеспечена. С сегодняшнего дня я открою вам соответствующий
допуск ко всем нашим базам данных, естественно, с некоторыми ограничениями.
   - И вы знаете, какой у нас допуск? - поинтересовался я.
   - Двести пятидесятая инструкция. Сотрудники третьего  класса  ОССН  имеют
"зеленый допуск" к нашим материалам.
   - Сотрудники третьего класса? -  иронично  вскинул  я  бровь  и  протянул
идентификационную карточку.
   Парфентьев сунул ее  в  прорезь  идентификатора.  И  выражение  его  лица
совершенно перестало  соответствовать  протоколу.  Точнее,  лицо  его  стало
просто кислым.
   - ЦКПС? Чрезвычайная комиссия? Эксперты с красной карточкой?
   - Именно.
   - Вот уж кого не ждали. Вам-то что понадобилось? Экспертов чрезвычайщиков
не было на Марсе десять лет. Да и самих чрезвычайных комиссий,  насколько  я
знаю, не было лет пять. Хоть по какому поводу?
   - Чтобы  не  вдаваться  в  подробности,  скажу  лишь,  что  по  проблемам
психоэкологии.
   - Проблемам, как же! Случилось что-то из ряда  вон  выходящее.  Пытаетесь
выяснить причину волны психоэкокризов на старушке Земле? Но Марс-то тут  при
чем? - Парфентьев вопросительно смотрел на меня. Да, в проницательности  ему
не откажешь. Сразу ухватил проблему.
   - Это и хотим понять.
   - К вашим услугам.
   - По-моему, вы не слишком рады.
   - Как сказать. Вы бы на моем месте были бы  слишком  рады?  Как  снег  на
голову сваливаются два "чрезвычайщика". У них права арестовать кого  угодно,
снять меня с должности, приостановить распоряжения Главной Администрации.
   - Добавьте еще - неизвестно кто. Чинуши из ЦКПС, ничего не соображающие в
полицейской работе,  а  если  и  соображающие,  то  достаточно  туго,  будут
наводить свои порядки. Наломают дров, а что потом?.. Правильно?
   Гордон Парфентьев только пожал плечами.
   - Думаю, мы изменим ваше мнение, - завершил я тираду.
   - Посмотрим, - вздохнул Парфентьев. - Ваши  полномочия  вступают  в  силу
после получения подтверждения с Земли. На это понадобиться несколько часов.
   - Конечно, - кивнул я. - Уже вечер. Нет смысла ни вам,  ни  нам  ночевать
здесь Завтра и займемся.
   - По правилам я должен выставить вам охрану.
   - Нет.
   - Но...
   - По правилам вы должны подчиняться мне, - отрезал я.
   - При получении подтверждения, - огрызнулся Парфентьев.
   - А без подтверждения вы и не обязаны выставлять охрану, - усмехнулся я.
   - Хорошо. Только если решите прогуляться по городу,  предупреждаю  -  это
будет опрометчиво. Центральные сектора совершенно безопасны, но к  "крысиным
норам" не приближайтесь. Там человеческая жизнь стоит не очень дорого.
   - Вы не особенно высоко оцениваете свои успехи в борьбе с  преступностью,
- хмыкнул Шестернев.
   - Я их оцениваю объективно, - зло отрезал Парфентьев,  которого,  похоже,
слова Володи задели за живое.
   ***
   На вырастающей из причудливых кристаллов сцене сначала  змеей  извивалась
певица, роняя свистяще-каркающие звуки песни в стиле "биопротез-рок",  потом
разорвался СТ-проем, в котором плескались и перетекали из  одного  в  другой
чарующие цвета. Хрустальным звоном  плыли  приятные,  отдающиеся  в  глубине
твоего существа, звуки. Исполнялся  звукоцветовой  алкосинтетик  модного  на
Земле и в послениях сенсоркомпозитора Клифа Налкинда. Если не отвлекаться от
сцены и внимательно слушать музыку,  то  впадешь  в  состояние,  похожее  на
опьянение, но не простое, а с оттенками изящных ощущений и легких желаний.
   Первое правило - при начале работы, если позволяет  время,  ознакомься  с
местом, где предстоит работать. И не столько с географией. Нужно  не  только
прочно запомнить  улицы,  развязки,  просчитать,  как  в  случае  обострения
обстановки уходить  от  преследования  и  проводить  спецмероприятия.  Важно
ощутить дух города, понять, чем  и  как  живут  люди.  Конечно,  одного  дня
недостаточно для глубокого проникновения в местную жизнь. Но достаточно  для
первого впечатления, которое часто бывает самым верным.
   Начали мы знакомство с вечерним  Олимпик-полисом,  с  ужина  в  ресторане
"Сталагмит" - одном из наиболее дорогих заведений, занимающем почетное место
во всех рекламных информпакетах, которыми снабжают гостей сразу по прибытии.
   Ресторан на самом деле располагался в пещере, с потолка которой  сверкали
переливающиеся в разноцветных лучах сталактиты и сталагмиты.
   Свое исконное  назначение  кафе  и  рестораны  потеряли  еще  в  середине
двадцать первого века. Спрашивается, какой смысл идти  обедать  в  ресторан,
если кухонный синтезатор соорудит тебе любое блюдо не намного хуже? Конечно,
если вам нравится натуральная пища - есть и такие уникумы -  то  дорога  вам
туда. Но по вкусу различить "синтетик"  и  "натураль"  трудно,  кроме  того,
питаться мясом живых существ стало просто неприличным.  Но  рестораны  и  их
меньшие братья бары и различные питейные заведения не умерли. Народ  до  сих
пор стремится туда, чтобы себя показать, на других поглядеть,  да  растрясти
свою кредитную карточку - ведь удовольствие порой очень недешевое. Некоторые
рестораны привлекают изысканными синтетик-блюдами, повара в них -  настоящие
виртуозы, под стать исполнителям классической музыки,  безупречно  берут  на
совершенных пище синтезатор ах сложнейшие аккорды. Кроме того, в  ресторанах
- известные артисты, сенсорзрелища,  притом  часто  на  грани  запрещенного.
Другие же подобные заведения превратились в откровенные наркопритоны,  порой
весьма фешенебельные, куда заказан  вход  полиции,  что,  естественно,  тоже
привлекает денежных посетителей определенного толка. Так что  в  наше  время
ресторанный бизнес продолжает процветать.
   От  натуральной  пищи  я  и  Шестернев  отказались,  заказали   несколько
синтетиков по безумным ценам. Впрочем, с деньгами можно не считаться. ЦКПС и
родной  МОБС  оплатит  любой  счет,  если,  конечно,  мы  не  решим  скупить
какой-нибудь рудник.
   Развалившись в кресле-пузыре, посасывая  вино  и  шоколадный  лимонад,  я
наблюдал за людьми. Публики прибывало все больше.  Путеводители  утверждали,
что порой в "Сталагмит" просто не пробиться.
   Разномастный и разношерстный люд. Бело-черно-желтокожие, а  то  и  вообще
представители каких-то непонятных рас, образовавшихся  в  результате  дикого
смешения кровей. Особенно много было китайцев и японцев. В  прошлом  веке  с
началом коммерческих перевозок китайцы организованно и с энтузиазмом двинули
осваивать новые инопланетные пространства, так что сегодня  треть  населения
Марса имеет специфический косой разрез глаз.
   Собирались здесь люди  с  деньгами.  Шахтерам  или  операторам  установок
"Биореконструкции" здесь делать нечего. Двери "Сталагмита"  открыты  богатым
туристам с Земли, представителям фирм, чиновникам Главной Администрации.  Ну
и, конечно, преступному люду - этих хорошо одетых, не особо отличающиеся  от
других посетителей, строго держащихся в  рамках  приличия  джентльменов  мой
наметанный взор сразу вычленял в любой толпе. Мода в этом  году  для  мужчин
вполне пристойная - строгие черные и белые смокинги с бабочками.  Посетители
предпочитали следовать ей. На нас, одетых  попроще,  смотрели  искоса.  Зато
женская мода выдала очередной кульбит.  В  ходу  был  золотоносный  дождь  -
осыпающие обнаженные женские тела золотые  струи,  порой  весьма  редкие.  А
также СТ-платья - проекторы на одежде превращали тела дам то в  бесформенные
сгустки тьмы и света, то в тела ящериц, мохнатых  чудищ,  то  во  что-нибудь
совсем шокирующее - тут у кого на что фантазии хватит. Кстати, на Земле мода
на СТ-платья сошла полгода назад. Но здесь все-таки внешние поселения.
   Сенсоркомпозиция   закончилась.    Посетители    отреагировали    жидкими
аплодисментами. Неожиданно по залу прокатился глухой ропот. Пышноте-лая дама
за соседним столом в редком золотом дожде и с ожерельем из  безумно  дорогих
венерианских опалов презрительно поджала губы  и  что-то  прошептала  своему
коротышке-кавалеру  во  фраке.  Мрачный  китаец,  сидевший  за  столиком   с
компанией таких же, как и он, головорезов, сжал лежащие на  столике  кулаки.
Парочка землян с интересом смотрела куда-то за мою спину.  Я  обернулся.  За
столик,  не  смот