етски
наивное выражение, - еще куда ни шло, когда человеку восемнадцать, но  когда
тридцать восемь! И когда этот человек- ты, то это никуда не годится!
   - Да, не Клиф Шелдон, - вслух произнес я. Мужчина в зеркале действительно
мало походил на смазливого, здоровенного Клифа Шелдона, игравшего  командора
Бадди Рока в совершенно идиотском, на мой взгляд, сверхпопулярном  нуднейшем
трехтысячесерийном видеосериале.
   Честно говоря, собственная внешность меня не волновала уже давно, поэтому
грусти по этому поводу не было. Я плюхнулся в  кресло,  мгновенно  принявшее
удобную для моего тела форму, и приказал: - Кухня! Кофе, омлет  с  перцем  и
лимонной подливкой, сок из баркфрукта и пару сладко-соленых скрубжек.
   Через  минуту  из  стены  выкатился  сервированный  столик.  Завтракал  я
неторопливо, с истовой серьезностью. Так  может  себе  позволить  завтракать
легкомысленный человек, у которого до вечера  никаких  дел  нет  и  быть  не
может. Кажется, радуйся жизни - и все, но кусок все же не  лез  в  горло.  Я
отставил тарелку с недоеденным омлетом, толкнул столик, откинулся в кресле.
   - СТ-новости, русский язык, - приказал я.
   В серебристом овале на зеленых  обоях  будто  возник  провал,  в  котором
замаячила  слащавая  физиономия  диктора.  Мир  жил  своей  обычной  жизнью.
Обыденная суматоха, неурядицы, конфликты, не слишком полноводные реки  крови
- все как и положено в цивилизованном двадцать втором веке. У Черных  Штатов
очередной дипломатический  конфликт  с  Мексикой  -  они  уже  лет  тридцать
постоянно   обвиняют   друг   друга   в   нарушении   границ   и   поддержке
бандформирований  у  соседей.   США   все   долдонят   о   проекте   большой
исследовательской  станции  "Венера-Твердь".  Зачем,  спрашивается,  она  им
сдалась? Японско-Китайская Конфедерация вновь грозит Евразийской  Федерации,
то  есть  нам,  снижением   квот   на   ввоз   ТЭФ-оборудования.   Озабочены
неконкурентоспособностью собственной продукции. Недавно при взлете с лунного
космопорта  потерпел  крушение  французский   лайнер   "Наполеон",   причина
-неполадки японских  ТЭФ-систем.  Национальная  корпорация  "Желтый  дракон"
терпит огромные убытки, отсюда желание защититься, но, похоже, ничего у  них
не выйдет... Так, а вот это уже ближе. Таджикская джамахерия.  Шаха  Абдуллу
свергли и отрубили голову на  центральной  площади  Душанбе  -  это  зрелище
транслировалось по всем внутренним каналам СТ.  К  власти  пришла  умеренная
исламская группировка. Бог мой, обычная история!  Такие  случаи  повторяются
вновь и вновь на протяжении, наверное, уже тысяч лет.
   - СТ выключить, - буркнул я и завалился на диван с новой  книгой  Максима
Горецкого.
   Идея отдохнуть, немного понежиться  в  праздности  и  безделии  с  самого
начала оказалась обреченной на  провал.  Расслабиться  никак  не  удавалось.
Наоборот, напряжение,  ощущение  близкой  опасности  не  уходили,  а  только
усиливались с каждой минутой. Когда же я  задремал,  уронив  на  пол  книгу,
перед глазами ясно встал образ выжженной земли с реющими в вышине  зловещими
птицами. Главное,  я  знал,  что  это  вовсе  не  обычная  дурь,  не  глупая
мнительность. Я уже давно не новичок и умею подавлять  нервную  дрожь  перед
мероприятиями. Что-то шло не так, как хотелось бы. И что-то  должно  сегодня
произойти.
   Стрелки часов, двигавшиеся  сегодня  особенно  нудно  и  медленно,  дошли
наконец до точки. Все, пора. Я оделся, посмотрел на себя в зеркало, стряхнул
пылинку с узкого лацкана пиджака, поправил бабочку,  чуть  сдвинул  фетровую
шляпу. Мода совсем с ума съехала. В прошлом году  в  ходу  были  цилиндры  и
фраки, в этом- шляпы, галстуки-удавки, широкие брюки.
   Бар "Запорожская Сечь" располагался на другом берегу  Днепра,  в  районе,
возведенном в самый разгар увлечения средневековой архитектурой.  Сперва  он
был задуман как фешенебельное место для состоятельных граждан, затем начался
естественный процесс утрачивания респектабельности, здесь замелькала  всякая
шушера, появились притоны. Узкие горбатые улицы были замусорены и заплеваны-
видимо, кибер-мусорщики или часто не добирались сюда, или мусор накапливался
быстрее, чем убирался. На лавках, ступеньках островерхих, с башенками, домов
нашли пристанище стайки галдящей, ругающейся, целующейся молодежи. Иной  раз
я ощущал спиной недобрые взгляды. Да, через несколько  лет  здесь  останется
один сброд, который отвоюет еще одну часть города. На  будущее  нужно  будет
выбирать  другое  место  для  встреч  Здесь,  того  и  гляди,   попадешь   в
какую-нибудь глупую заварушку.
   Действительно, место было  чересчур  оживленным.  Улица  с  бесчисленными
маленькими  магазинчиками,  забегаловками  -  здесь   и   располагался   бар
"Запорожская Сечь". Тяжелые дубовые  двери  были  распахнуты,  перед  входом
стояли два огромных запорожских казака- это были объемные СТ-проекции.  Надо
зайти внутрь. Стаценко уже должен быть там. Все просто...  Но  в  бар  я  не
пошел, а заглянул в магазинчик верхней одежды  напротив.  Толстенный  усатый
продавец,  перелистывающий  журнал  с  малоприличными  СТ-фотографиями,   не
обратил  на  меня  никакого  внимания.  В  таких  заведениях  вежливость   к
покупателям не считалась великим достоинством.
   Я оценивающе ощупал термопластик зимней куртки с обогревом, но  на  самом
деле  куртка  меня  ничуть  не  интересовала.  Просто  я   пытался   оценить
обстановку. Два мобиля припаркованы на стоянке у бара,  еще  один  подальше,
метрах в тридцати. Парнишка и девчонка лет шестнадцати на вид  уныло  сидят,
обнявшись,  на  тротуаре  и  смотрят  куда-то  вдаль.  Стены  дома  напротив
подпирают две жрицы любви, провожая угрюмыми взорами особей  мужского  пола.
Вроде ничего подозрительного, но внутренняя тревога нарастала.
   А, была не была! Идти все равно надо.
   - Пока, - кивнул я продавцу. - Желаю увидеть в журнале то, чего ты еще не
видел в жизни.
   - Угу, - буркнул продавец.  Мои  слова  не  произвели  на  него  никакого
впечатления.
   Я вышел из  магазинчика,  перебежал  улицу  прямо  перед  носом  длинного
черного "форда", щелкнул по носу казака у входа, точнее, попытался, но,  как
и следовало ожидать, пальцы прошли сквозь фантом.
   Бары, ведущие начало еще от харчевен и таверн, не меняются столетиями,  в
них только появляются всякие новомодные штучки, большинство из которых так и
не  приживается.  Здесь  всегда   будет   стойка,   всегда   будет   бармен,
перемешивающий  напитки,  и  никакая  автоматика  его  не   заменит.   Будут
расфуфыренные дамы, ищущие легких развлечений или еще более легких денег. За
столиками в углах всегда будут мерцать тихие пьянчуги, для которых  это  дом
родной, - они пропивают последние деньги или пропили уже все и выжидают,  за
чей бы счет утолить жажду. Все это имелось и в "Запорожской Сечи".
   Последний раз я заглядывал сюда три года назад. Вместо  огромного,  вечно
улыбающегося Николы за стойкой бара  орудовал  молодой  франт  с  маленькими
усиками и каменным выражением на лице. У грубой дубовой  стойки  на  высоких
табуретах сидели пьяная девица и два ее кавалера - они умудрялись тискать ее
одновременно. За столиками расположилось несколько компаний. Горластые, ярко
одетые   мужчины,   толстые   женщины,   какие-то   размалеванные   существа
неопределенного пола или рабочие низкой  квалификации,  или  безработные,  у
которых теперь достаточно и денег, и времени,  чтобы  неделями  напролет  не
вылезать из питейных заведений,  в  общем,  обычный  городской  сброд.  Пара
скользких типчиков "крысы", уголовная шушера, мелочь,  -  на  них  можно  не
обращать  внимания.  А  вот  несколько  спортивных  угрюмых  парней  мне  не
понравились. Еще меньше мне понравился сидящий за столиком  у  входа  тип  -
высокий, в черном легком плаще. Он небрежно закинул ногу на  ногу.  Глаза  у
него были ярко-голубые и немножко ненормальные.
   Свободных мест в просторном помещении бара почти не  наблюдалось.  Сергей
Стаценко, проходящий по оперативному учету под кличкой Батя, сидел  в  самом
углу. Он изучал дно бокала, тупо уставившись туда  с  самым  мрачным  видом.
Впрочем, у него всегда был мрачный  вид.  И  характер  далеко  не  сахар.  И
общаться с ним совсем нелегко.  Но  если  умело  поднажать,  из  него  можно
извлечь много ценной информации.
   Звучала музыка в новом стиле - "каменные грезы". По-моему, это было всего
лишь сочетание хаотического бульканья, волчьего воя и  чьих-то  предсмертных
криков. Я подошел к стойке.
   - "Сатурн", пожалуйста. Полный.
   Батя оторвался от бокала, увидел меня и приветственно махнул рукой.
   В этот момент я понял все! Ну, теперь только держись!
   Дальше все понеслось с нарастающей скоростью. Я был  готов  к  тому,  что
сейчас произойдет, но они пока этого не знали.
   Дальнейшее выглядело так. Ко мне  тут  же  подходит  здоровенный  тип  из
спортивных мальчиков, тех, которые мне не понравились. Он  пытается  завести
разговор типа "брат, мы где-то виделись". Недолго думая,  даже  не  дав  ему
договорить, я бью его по голени, а когда  он  сгибается,  добиваю  мощнейшим
ударом "медвежья лапа". На ближайшее  время  он  выходит  из  игры.  Успеваю
пригнуться - надо  мной  мелькает  молния.  Это  парень,  тискавший  девицу,
пытается достать меня полицейским парализатором. Мечтатель. Я  подбиваю  ему
руку,   хлыстообразным    движением    выбиваю    парализатор,    а    затем
экспериментальным путем проверяю на прочность  стоящую  на  стойке  бутылку.
Бутылка вдребезги, парень- в крови на полу. Оставшейся в руке  "розочкой"  я
разрисовываю лицо очередного "спортсмена", потом хватаю девицу у  стойки  за
волосы и кидаю ее прочь - она  сбивает  кого-то  с  ног.  Меня  это  уже  не
интересует. Перемахиваю через стойку,  краем  глаза  успеваю  заметить,  что
голубоглазый вскакивает со своего места и в руке у него пистолет,  по-моему,
"беретта-ЭМ". Пригибаюсь, и  очередь  проходит  надо  мной,  пули  разбивают
бутылки, пробивают банки, одна задевает бармена, который, охнув, держась  за
пробитое плечо, сползает на пол.
   Я рвусь в проход  за  стойкой.  Сзади,  расшвыривая  мирных  посетителей,
какие-то гориллы пробиваются ко мне. Еще  одна  очередь  высекает  искры  из
стекло-бетонных стен. Но я  уже  в  служебном  помещении,  где,  переливаясь
огнями, поет кухонный синтезатор. Около синтезатора колдует сопливый парень.
На меня он смотрит раскрыв рот.  Теперь  в  правую  дверь.  В  этом  баре  я
ориентируюсь неплохо. Надо знать все  ходы  и  выходы  из  того  места,  где
назначаешь  встречи.  Дверь  я  блокирую  щеколдой  -  пусть  преследователи
повозятся хотя бы немного. За дверью узкий темноватый коридор. В  конце  его
еще одна дверь -  выход  в  тесный  дворик  с  аркой,  за  которой  Крымский
проспект. Интересно,  перекрыли  они  выход?  Должны  были,  коли  настоящие
профессионалы.
   Распахиваю ногой дверь. Точно, во  дворе  болтаются  два  шалопая.  Один,
курчавый,  широкоплечий,  вытянув  ноги,  сидит  на  пластмассовом  ящике  и
поигрывает шоковой дубинкой.
   Второй, носатый, в черном комбинезоне, стоит, прислонившись  к  стене,  и
курит.  Состояние  у  них  явно  не  боевое.  Сегодня  они  на   работу   не
рассчитывали, понадеявшись на своих подельников. А зря.
   У курчавого неплохая реакция. Он находится ко мне  ближе,  вскакивает,  и
его дубинка уже рассекает воздух. Бьет он хорошо, умело... вот только  мимо.
Мне остается лишь сблизиться с ним, плавно проводить его  руку  и  движением
колена и плеча сбить его с ног. Едва он успевает коснуться  земли,  как  мое
колено обрушивается на него, - он теряет сознание.
   Второй успевает выхватить пистолет. Свист, характерный для  ЭМ-оружия,  -
очередь. Не туда лупишь! Меня там уже нет. Пули крошат  кирпич,  с  грохотом
прошивают мусорный контейнер, а я  в  это  время  лечу  под  ноги  носатого.
Ничего, что рукав пиджака разодран в клочья, а на ладони приличная царапина.
Главное, что ударом каблука я умудряюсь выбить у него пистолет. Секунда -  и
я уже на ногах.
   Противник на голову  выше  меня,  судя  по  движениям  -  боксер,  хорошо
знакомый с интегральной рукопашной. Сокрушительный удар его  ноги  направлен
мне в живот. Чуть-чуть повернуться, напрячься, выдохнуть. Ему  кажется,  что
он достал меня, но удар на самом  деле  не  причиняет  мне  никакого  вреда.
Носатый, не медля, сокрушительно бьет меня в челюсть боковым. Я увертываюсь,
прилипаю к нему, волнообразное движение, многократно  увеличивающее  усилие,
парень спотыкается, летит на землю. Хруст позвонков в ломающейся шее...  Эх,
дружище, надеюсь, что хотя бы похороны родная фирма устроит тебе по  высшему
разряду.
   Все заняло несколько секунд.  Слишком  много.  Сейчас  в  дверном  проеме
должны показаться преследователи. Подхватываю оброненный носатым пистолет  -
он ему больше не понадобится. Из семидесяти  зарядов  большая  часть  еще  в
магазине. Сам я хожу на встречи без оружия. Во избежание ненужных эксцессов.
Это  только  гангстеры  без  всякого  стеснения  разгуливают  по   Киеву   с
пистолетами.
   В проеме двери возникает чей-то силуэт. Что  ж,  сам  напросился.  Срезаю
бедолагу очередью и бегу к арке, не переставая палить из пистолета. Щелчок -
магазин пуст. Отбрасываю ненужное  теперь  оружие.  Я  уже  пересек  двор  и
выбегаю на проспект.  Вой  сигнала,  визг  тормозов,  грохот  сталкивающихся
машин. Чуть не попал  под  колеса,  но  проспект  преодолел.  Теперь  в  тот
закоулок. Подальше отсюда. Люди шарахаются, из-под  ног  с  диким  мявканьем
выскакивают коты. Наконец я достаточно далеко. Привалившись к стене, пытаюсь
отдышаться. Повезло. Главная задача на сегодня выполнена - я остался жив...
   Я снял пиджак, бабочку, кинул их в мусорный контейнер.  Шляпу  я  потерял
еще  в  начале  схватки.  Закатал  рукава  рубашки,  отряхнул  брюки.   Ныла
расцарапанная до крови рука, но это не  страшно.  В  рубашке  в  толпе  меня
опознать труднее. Вперед...
   Вскоре я выбрался к станции метро, опустил жетон, стараясь не торопиться,
спустился на перрон. Бесшумно появился поезд, я устроился на мягком  сиденье
и прикрыл глаза,  пытаясь  проанализировать  последние  события.  Батя  меня
продал- это ясно как Божий день. Видимо, они вычислили, что он  работает  на
меня. Решили захватить меня живьем, для этого и организовали засаду в  баре,
в которую я почти что попался. Спасло меня только шестое чувство, то  самое,
что позволяет мне  предвидеть  действия  противника.  В  отель  возвращаться
нельзя. Батя, правда, не знал,  где  и  под  каким  именем  я  проживаю,  но
береженого Вог бережет. Надо  действовать  по  варианту  "Отход-2".  Значит,
сейчас в квартиру на Крещатике, где  живет  пожилой,  обаятельный  и  слегка
несуразный Абрам Ноевич. У него укрываюсь до завтра, получаю новую  карточку
идентификации. И завтра же - домой.
   ***
   ... Стриженный "под ноль" субъект в маячковой куртке  со  скользящими  по
ней похабными изображениями шествовал по привокзальной площади. Пол-лица его
закрывали зеркальные очки с видеоблоком. На груди сияли  какие-то  китайские
иероглифы, долженствующие обозначать нечто заумное и малопонятное. По  виду-
обычный  "левитант",  представитель  нового  модного  движения.   Очередная,
наверное,  сотая  по  счету  трансформация  хипповых  идей  -  воспарить   в
левитирующем полете над грубой  и  скучной  действительностью,  прикоснуться
душой к космическому огню, сбросить условности.  Как  всегда,  все  движение
вылилось в пошлость, дурной вкус и в психонасилие. Двинула в него в основном
не молодежь, а публика из тех, кому перевалило  за  сорок.  На  "левитантов"
прохожие оглядывались с укоризной и  неодобрением.  Большинство  считали  их
полудурками и недоносками, что, кажется,  соответствовало  действительности.
Я, может, тоже бы бросил на этого  "левитанта"  неодобрительный  взгляд,  но
только  не  сегодня.  Сегодня  просто  физически  не  смог  бы.  Потому  как
"левитантом" был я сам. Маскарад довольно дешевый, но вряд  ли  меня  в  нем
узнают, даже если на вокзале выставлено наблюдение.
   Здание вокзала было старинным, выкрашенным люминокраской, и казалось, что
оно пылает. Я прошел через таможенный электронный  контроль,  был  тщательно
досмотрен на наркотики и "райские семечки" и вскоре сидел в глубоком  кресле
в общем классе. Там ехали  несколько  бродяг-туристов,  группа  студентов  в
форме Московского  университета,  двое  кришнаитов,  несколько  "отдыхающих"
самого расхлябанного вида.
   Поезд приподнялся на десять сантиметров над магнитополотном,  тронулся  с
места, резко набирая скорость.  Деревья  вдоль  трассы  слились  в  сплошную
полосу. Через несколько минут  поезд  пересечет  границу  между  Украиной  и
Донбасской губернией, а еще через час остановится в Москве. Можно отдышаться
Работа оперативника класса "А" закончена.
   Батя  должен  был  явиться  на  встречу  с  информацией  о   расположении
лаборатории, где производятся  "райские  семечки"  -  кристаллы  для  самого
эффективного и популярного сегодня волнового наркотика. Батя,  бандюга  хоть
куда, решил, что ему под силу добыть эти данные и выгодно продать их мне.  И
просчитался. Засыпался сам и с готовностью сдал меня. Мороз по  коже,  когда
представишь, какими методами меня сейчас допрашивали бы. Не любят  в  кланах
нашего брата.
   В клане теперь наверняка считают, что  им  хоть  наполовину,  но  удалось
провести меня. Информацию я так и не получил,  ведь  Батю  вовремя  взяли  в
оборот... Зря  считают.  Точные  сведения  я  еще  вчера  добыл  из  другого
источника, а Батя нужен был лишь для их  проверки  и  уточнения.  Ну  а  что
теперь?
   Передавать информацию в украинское министерство -  все  равно  что  сразу
сообщить ее клану.  Все  куплено  и  продано  сверху  донизу.  Вообще  здесь
отношения государственных и преступных структур несколько странные.  Будь  у
украинских государственных лидеров возможность, они просто  бы  легализовали
экспорт синтетикнаркотиков, поскольку их заботило всего два вопроса - как не
вылететь в финансовую трубу и как держать в узде собственное  население.  Но
это невозможно. Синтетикнаркотики, а особенно "райские семечки", - настоящая
напасть двадцать второго века. На Украину - один из основных  поставщиков  в
Евразии - постоянно давят со всех сторон, грозят  экономическими  санкциями,
а, к примеру, без ТЭФ-технологий из  Федерации  она  загнется  за  считанные
месяцы.
   Проблемой с тайной лабораторией займутся не  местные  стражи  порядка,  а
наши  ребята  из  сектора  тактических  операций.  Если  это  выплывет,   то
разразится  международный  скандал  экстра-класса,  но  все  равно  деваться
некуда. Как работают "тактики", я  знаю  не  понаслышке  -  сам  отслужил  в
секторе  несколько  лет.  Можно  не  беспокоиться  -  на  месте  лаборатории
останется кусок выжженной земли...
   Поезд прибыл в Москву секунда в секунду Ким ждал меня  в  зале  Киевского
вокзала у секции компьютерного контроля. Как всегда, он выглядел  отлично  -
высокий  седой   мужчина   с   едва   раскосыми   глазами,   напоминание   о
предках-корейцах, одет в строгий, очень дорогой костюм из натуральной шерсти
Вещь редкая, поскольку  уже  лет  сто  производить  натуральную  шерсть  нет
смысла. За спиной Кима торчали,  казалось,  навеки  прилипшие  к  нему  двое
телохранителей.
   - А тебе идет этот клоунский наряд, - усмехнулся Ким, горячо пожимая  мне
руку. - Всегда подозревал, что в душе ты "левитант".
   - Шутки шутим, да? Между прочим, твоя идея с этим нарядом1  -  возмутился
я.
   - А что, конспирация неплохая.  И  на  июньский  маскарад  в  Сокольниках
костюма искать не надо... Ладно, герой, поехали. Сегодня - отдых,  а  завтра
сядешь за отчет...

   МОСКВА. 25 ИЮНЯ 2136 ГОДА

 - Ниночка, это тебе, - с предельным обаянием, на которое только был способен, улыбнулся я и протянул коробку натуральных немецких крангеров. Ким любил, чтобы в его приемной сидел