в наше сознание. Интересно еще, кто помог мне.
   - Знаешь, - пожал плечами Чаев, - возможно, рагниты - не столько источник
всех безобразий, сколько орудие. Возможно, мы тоже игрушки в чьих-то руках и
у нас есть предначертание, которое нужно исполнять.
   - В чьих руках мы можем быть игрушками? Или рагниты? Конструктора?
   - Нет. Для Конструктора все наши проблемы мелковаты.  Точнее,  все  сущее
укладывается в его бесконечном сознании, разложено по полочкам и определено.
Этими  же  играми  занимается  кто-то  приземленнее.  Например,  сообщества,
ушедшие в другие пространства. Кто может наверняка  утверждать,  что  их  не
интересуют наши дела.
   - А что если черный  призрак  из  "динозавров"?  Из  конструкторов  нашей
транспортной системы?
   - Возможно... Мне кажется, что наше назначение  не  только  в  борьбе  за
Землю. Мы деремся за Галактику.
   - Ставки растут, - хмыкнул я. Мы помолчали.
   - Друзья, - сказал Чаев, - благодаря вам мы отыграли несколько  лет.  Это
значит, что нам предстоит большая работа. Через пару месяцев  надо  начинать
"большой шум".
   - Что это значит?
   - Это значит, что расступаются черные воды и из  них  на  обозрение  всем
появляется Асгард. Мы выбираемся  наружу.  Будем  играть  в  открытую.  Наша
задача в самый кратчайший период убедить правительства,  что  настало  время
работать на оборону Земли, На нас, звездный корпус.
   -  Они  согласятся?  -  осведомился  Герт.  -  Конечно,  нет,  -   сказал
Ковальский.
   - Конечно, нет, - согласился Чаев. - Сначала они решат,  что  это  шутка.
Потом - что агрессия. Будут сопротивляться, потом саботировать, но ничего  у
них не выйдет. Вскоре земляне поймут, что настала пора позаботиться о  своей
безопасности и поступиться многим во имя блага планеты.
   - Им это пойдет на пользу.
   "И вечный бой, покой нам только снится" - писал поэт. Звучит  красиво.  А
главное - про меня.



   Илья Стальнов
   Эмиссар ч„рной Армады
   Фантастический роман

   ЧАСТЬ ПЕРВАЯ

   ЗЕМЛЯ. КРИЗ ВТОРОЙ СТЕПЕНИ

 "... Человека без лица я увидел в баре небольшого провинциального городка Конкарно, что на побережье Атлантики. Но, мсье, по порядку.
   Как я очутился в Конкарно? Я деловой человек. А в последнее время  старая
поговорка деловых людей "Время - деньги"  утратила  свою  остроту.  Прелесть
информационного общества как раз в избытке  времени.  И  этот  избыток  даже
вызывает подсознательный протест. Скажите, ну кто из  сегодняшних  серьезных
бизнесменов предпочтет СТ и дистантно-чувственные контакты  личной  встрече?
Обсуждение важных вопросов с использованием инфасетей - это дурной  тон.  Не
говоря уж о заключении контрактов. Вы не  хуже  меня  знаете,  как  изменило
систему  отношений  в  бизнесе  введение  в  прошлом  веке  системы  ККК   -
компьютерной  коммерческой  кодификации.  Никаких  подписей  на  контрактах,
никаких свидетелей - данные  заносятся  во  всепланетный  коммерческий  банк
данных со всеми юридическими последствиями. Надежно, просто,  совершенно.  И
скучно. Вы видели,  чтобы  кто-то  сегодня  заключал  контракт,  механически
вгоняя данные в ККК? Бывает, но  редко.  Контракты  заключают,  расписываясь
гусиными перьями, настоящими чернилами. И при личной встрече. Таковы правила
хорошего тона.
   С фирмой "Спейслайт" мы в Конкарно заключали договор о сотрудничестве  по
созданию  новой  линии  микробиологического   конструирования   компьютерных
систем. Вам это что-то  говорит?  Пока  не  говорит?  Ничего,  скоро  скажет
многое. Это новая эпоха технологий. Притом технологий не наших.
   Если бы десять лет назад кто сказал мне, что я  буду  начальником  отдела
компании, которая приспосабливает инопланетные технологии под наши условия -
я бы решил, что со мной неумно шутят. Но это было десять лет назад. И  тогда
никто не знал об Асгарде. Сегодня  суперы  предлагают  для  внедрения  новые
технологии,  разработанные  где-нибудь  в  Созвездии  Кассиопеи,  и   ученые
компаний,  вроде  нашего  "Монарха",  смотрят,   доросли   ли   мы   до   их
использования, адаптируют к  нашим,  человеческим  условиям  и  совместно  с
фирмами-производителями типа "Спейслайт" выкидывают их на рынок.
   Обычно для деловых встреч и  заключения  договоров  выбираются  небольшие
уютные   городки,   далекие   от    суеты    и    сумасшествия    гигантских
муравейников-мегаполисов. Так мы и оказались в Конкарно.
   Переговоры прошли более чем успешно. Я преподнес моему боссу - Сергею  С.
Савелову -  папку  с  документами.  Он  поставил  гусиным  пером  изысканную
закорючку. Затем появилась подпись  сто  пятилетнего  Абрахама  Фицжеральда,
прозванного Щепкой, и действительно худого, как щепка, с молодой,  пятнистой
от регенерации кожей на лице.
   Делать  тут  больше  было  нечего.  Два   босса   устроились   в   вагоне
пронизывающего землю поезда-игольника. Через  двадцать  минут  они  достигли
аэропорта. А я остался в Конкарно, выпросив три дня в  счет  положенного  по
закону четырехмесячного отпуска.
   Босс знает мою страсть к реальному туризму. Я обожаю ездить.  Меня  никто
не убедит, что с ним могут сравниться  фантаз-экскурсии,  когда  ты  сидишь,
облепленный проводами, как  андроид,  в  специальном  кресле  и  бродишь  по
улицам, существующим в виде сигналов в компьютерной сети. Трогать  настоящие
камни, прикасаться к настоящей земле, ощущать пыль тысячелетий -  разве  это
не прекрасно, мсье? Последние сорок лет люди начали понимать это.  Индустрия
реалтуризма пошла сильно вверх. Отведав новшеств, люди возвращаются к хорошо
забытому старому. Разве это не так, мсье? Прошу прощения, я вновь отвлекся.
   Люблю маленькие городки  старой  Бретани  -  даже  больше,  чем  всемирно
известные города-музеи. В них есть свое  очарование.  Дорогая  сердцу  наших
соотечественников   архаичность.   Конкарно   располагается   на    острове,
соединенном  с  большой  сушей  навесными  древними  мостами.  У  моста   на
постаменте возвышается  старинный  якорь  -  символ  города.  Постановлением
Магистрата   здесь   категорически   запрещены   архитектурные    новшества,
использование современных материалов,  а  также  иллюзортехнологий.  Поэтому
Конкарно  выглядит  как  городок  восемнадцатого-девятнадцатого  века.  Даже
местные  жители,  понятно,  для  привлечения  туристов,  ходят  в  старинных
одеждах. Конечно, отдает где-то театром, но, по-моему, очень мило. Все,  как
столетия  назад.  Здесь  не  шатаются  озабоченные  киберсистемы  различного
назначения, нет автоматических пунктов питания. Двадцать второй век  скрылся
в глубине квартир и номеров отелей. Он в старинном, одной из первых моделей,
телевизоре, который на деле оказывается СТ-проектором, в  тесной,  с  ржавой
ванной,     комнате,     где     в     стены     незаметно      вмонтирована
стимулирующе-оздоровительная и медицинская аппаратура. Он в трескучем буфете
с банкой варенья, который на самом деле является частью кухонного комплекса.
И  если  в  Конкарно  над  дверями  висит  писанная  маслом   вывеска   "Бар
"Крестоносец",  значит,  там  грубая  деревянная  стойка,  пыльные  бутылки,
расставленные за спиной бармена, и запах жарящегося мяса.
   Около стойки в "Крестоносце" я и сидел,  приканчивая  уже  второй  стакан
красного вина. Полноватый кряжистый бармен - типичный француз из этих  краев
-уверял, что вино настоящее, а не искусственное. Но кто разберет?
   - А вот и гость, - поморщился бармен, глядя за мою спину.
   Я обернулся и увидел ЕГО.
   Сперва мне показалось, что передо мной андроид. Что-то искусственное было
в  его  движениях.  Они  были  какие-то  плавно-целеустремленные,  будто  им
руководили раз и навсегда определенные цели и ориентиры. В этих движениях не
было ничего случайного, неосторожного... Но нет,  то  был  не  андроид.  Все
попытки создать кибера,  динамика  движений  которого  будет  неотличима  от
человеческой, пока не увенчались успехом.
   Черный балахон мел деревянный пол. Он скрывал руки  и  ноги  гостя.  Лицо
пряталось за улыбающейся маской без  глаз.  Конечно,  умом  я  понимал,  что
человек в балахоне прекрасно видит через нее, но меня не оставляло ощущение,
что он слепец, движимый каким-то шестым чувством. И еще все-таки трудно было
поверить, что передо мной человек. Оно и неудивительно. Ведь  ОНИ  поставили
своей целью изжить в себе все человеческое.
   -  "Люди  без  лиц".  Церковь  "Стирания",  -  продемонстрировал  я  свои
познания.
   - У нас их прозвали "балаганщиками". Балахон, маски - ну чем не клоуны? Я
пожал плечами.
   -  Точно,  клоуны,  -  продолжил  бармен.  -  Конечно,  каждый  гражданин
свободной Германии имеет право жить так, как ему вздумается, -  лишь  бы  не
мешали жить другим. Да и привлекают "балаганщики" туристов.  Ну,  как  белые
носороги в Африке. Но все равно - они просто полоумные клоуны.
   Церковь "Стирания". Все  информпакеты-путеводители  упоминают  о  ней.  В
Конкарно единственный в мире монастырь этой церкви,  которая  приобретает  с
каждым годом все больше сторонников во всех уголках Земли.  Здесь  собрались
наиболее "продвинутые" адепты. Точнее, наиболее ненормальные.  В  основе  их
идеологии лежало то, что путь ко Вселенскому Я,  к  Изначальной  Сути  лежит
через  стирание  индивидуальности  каждого  человека.   Сознание,   лишенное
отличительных черт, приобретает первозданные черты, как шелуху  сбрасывая  с
себя грязь перевоплощений и воспоминаний.
   - Они утверждают,  что,  сбросив  с  себя  остатки  личности  и  слившись
воедино, овладеют частицей абсолютной Основы Основ, - сказал я.
   - Может быть, -  пожал  плечами  бармен.  -  Пусть  меня  тоже  посчитают
сумасшедшим, но какая-то чертовщина  в  их  притоне,  именуемом  монастырем,
творится. "Балаганщики" нам еще покажут.
   Пока  мы  говорили,  гость  неподвижно  стоял  около  дверей.  Потом   по
замысловатой кривой он двинулся по помещению бара,  где  находилось  человек
восемь. "Человек без лица" будто бы  хотел  посмотреть  на  каждого.  Сделав
круг, он приблизился к выходу, замер, не оборачиваясь, безжизненным  голосом
прокаркал: - Мы идем. Мы несем дар. ГОТОВЬТЕСЬ ПРИНЯТЬ ЕГО.
   И вышел из бара.
   - Я же говорю - клоуны, - за нарочито бодрым тоном бармен пытался  скрыть
замешательство.
   - Клоуны со злыми улыбками, - произнес я, ощущая, как  внутри  становится
пусто и холодно...
   Я хотел тут же уехать. Не  знаю,  мсье,  но  мне  сразу  подумалось,  что
кончится все плохо. И все же летний солнечный  день  и  очарование  мирного,
тихого древнего города быстро прогнали черные мысли. Да еще  глоток  доброго
вина - по-моему,  все  же  искусственного.  Черные  мысли  вернулись  ночью.
Вернулись реальным кошмаром...
   Что было? Как было? Разве я помню, мсье?.. Нет, нет, конечно,  помню.  Но
очень мало. Урывками..., Нет, мсье, разбудил меня не шум.  Не  было  в  моей
жизни ночи более тихой, чем та ночь. Оглушающая тишина. Проклятая  тишина  в
проклятую ночь!
   Я знал, что должен проснуться. А проснувшись, я знал, что должен встать с
постели и идти.
   Помню костры. Огромные, размером с трехэтажный дом. Это  было  не  просто
пламя. Это было первобытное пламя, в котором - все  наши  древние  страхи  и
надежды. Вокруг, плотно прижавшись плечом к плечу, стояли  "Люди  без  лиц".
"Балаганщики"? Тот, кто дал им это прозвище, был  полным  болваном,  который
так ничего и не понял. Они... Дайте мне волы... Нет, мсье, не надо инъекций!
Просто воды... Так, я спокоен, мсье. Я спокоен. Спокоен...
   "Люди без лиц" сняли маски. И я увидел их лица. Я даже не могу определить
это чувство одним словом. Что вам скажут  слова?  Что  лица  были  бледными,
осунувшимися, вытянутыми? Нет, все это ерунда. В лицах  этих  было  зло!  Не
бесшабашное  бесовское,  подлое  и  бешеное.  Если  бы!  Оно  было   чуждым.
Равнодушным. Будто пришедшим из ада. Нет, мсье, не из того  ада,  где  черти
беззаботно жарят нераскаявшихся грешников.  Из  бескрайнего  и  бесконечного
холодного ада. Ада одиночества и безысходности. Они будто были чужими.
   А вокруг них!.. Вокруг них кипел водоворот. Водоворот  из  людей.  Те  же
белые лица, остекленевшие глаза. Это были те люди, которых я  видел  днем  в
этом городе. Я заметил знакомого бармена.  И  посетителя  "Крестоносца".  Их
мерное движение  притягивало,  захватывало  меня.  Звало  слиться  в  едином
порыве.
   Я превозмог этот порыв. Многие ли могли сделать то же самое? Не знаю.  Не
помню. Я лишь помню, что эта человеческая масса не знала жалости. Она жила в
мире, где жалости просто нет. Человеческий  поток  как  жернова  перемалывал
людей. А  над  главной  площадью  города  плыл  дым  и  нес  запах  горящего
человеческого мяса. Я видел кровь. Видел разорванные тела. Но не  слышал  ни
стонов, ни криков о помощи.
   Потом я бежал  куда-то.  Видел  другие  костры.  Другие  "водовороты",  в
которые чуть не был вовлечен сам. Как я выжил - не знаю. Ведь не все выжили.
Не все, мсье, правда? Наверное, было много жертв?.. Ладно, это неважно.
   Я потерял сознание и очнулся только в медицинском центре. Я не знаю,  что
там было. Как все это объяснить? Что случилось с теми людьми? Я знаю только,
что это не должно повториться. Это было бы слишком жестоко... И еще, мсье, я
знаю, что все повторится. Как в восточной сказке кто-то, выпустил из бутылки
злого джинна. А джинна не просто загнать обратно в бутылку...

   ИЗ ОПЕРАТИВНЫХ МАТЕРИАЛОВ
   НЕМЕЦКОГО ОТДЕЛЕНИЯ ЕВРОПОЛА

   "Франсуа Леклерк, начальник отдела  перспективных  технологий  корпорации
"Монарх", обнаружен в пригороде  Конкарно  спецподразделением  по  борьбе  с
терроризмом.  Находится  на  излечении  в   Институте   медико-экстремальных
ситуаций". (Из справки для служебного пользования номер 5813 дробь 842-в.)
   "Во время аномальных событий в  городе  Конкарно,  провинция  Бретань,  в
Германии погибло 85 человек,  ранено  195  человек.  Психологические  травмы
получили практически все жители и приезжие. Часть из них доставлена в  центр
психиатрической помощи. Нанесен значительный ущерб коммуникациям и  системам
жизнеобеспечения города". (Из справки для служебного пользования номер  7812
дробь 953-р.)
   ***
   ... Чужая  база  источала  угрозу.  Каждый  угол,  каждый  выступ  грозил
смертью. За каждым углом мог ждать шквальный огонь разрядников или вакуумная
взрывная ловушка. Но помимо прямой угрозы во всем -  в  причудливых  извивах
коридоров, в шершавом пластике  стен,  в  изломанных  надписях  -  ощущалось
что-то не просто чуждое, а противное самой природе человека.
   Такую  базу  не  могли  создать   люди   Она   было   возведена   чужими.
Распространяющейся как смертельная зараза по Вселенной, таинственной  расой,
а точнее - сообществом рас. Рагнитами.
   Диверсионной группе предстояло преодолеть эти коридоры,  пройти  ловушки.
Людям такое не под силу. Но Педро Моралес, Патрик Свамба и Петр Коршунов  не
были простыми людьми. Они представляли из себя часть круга  -  подразделения
самых, пожалуй, сильных бойцов в знакомой части Вселенной - суперов.
   Они метались в глубине экрана. А я сидел на командном пункте, мои  пальцы
бегали по клавишам, отдавая команды защитным системам и  персоналу  базы.  И
мне никак не удавалось сразить пришельцев. Они  двигались  по  замысловатым,
кажущимся надуманными и беспорядочными траекториям. Впрочем, специалист  без
труда понял бы, какую паутину они плетут. Основа искусства  супера  -  не  в
отражении нападения, а в том, чтобы избежать его. Оказаться не в том  месте,
по которому будет нанесен удар, а чуть в стороне. Никакому человеку  не  под
силу было бы пройти и ста метров по переполненой убийственной аппаратурой  и
умелыми солдатами базе. Суперы преодолели уже третий  коридор,  оставляя  за
собой изувеченную технику, неподвижные обугленные тела. Они шли  вперед  Они
стремились уничтожить нейроцентр - командный пункт.
   Так, прошли первый уровень. Теперь на втором. Бойко взялись за  дело.  Но
начинают  выдыхаться.  Дают  знать  о  себе  физические  и   психологические
перегрузки - идти между "клинкнов Тюхэ" (ощущаемых  линий  опасности)  очень
тяжело На сколько вас еще хватит, диверсанты?! Посмотрим.
   Второй  уровень  только  начался.  Педро   Моралес   умудрился   обмануть
автоматику и открыл  тяжелую,  рассчитанную  на  попадание  из  передвижного
пехотного разрядника,  дверь.  Патрик  Свамба  тут  же  расстрелял  следящие
устройства, и изображение пропало. Вот черт!..
   - Дублирующая система, - приказал я и опять увидел троих суперов.
   Мелькали молнии. Охранная аппаратура лупила по суперам, попадая в  пустые
места. Суперы лупили в ответ, плавя датчики, лазерные системы  и  плазменные
пушки. Команда добралась до лифта. Неужели ума хватит двинуть туда?
   Хватило. Они ворвались на лифтовую платформу, и она тут же  ухнула  вниз.
Ну все, попались.
   Петр Коршунов, чертяка, уникальный спец по дистантному  взаимодействию  с
компьютерами,  одолел  простенький  управляющий  "комп"   лифта.   Платформа
замерла. Все, команда на третьем  уровне.  Ловко,  ничего  не  скажешь.  Вот
только вас здесь уже ждут.
   Опять  молнии.  Перестрелка.  Змеиные,  изгибающиеся  движения   суперов.
Валящиеся  на  пол  тела  защитников  базы.  Восемь  тел.   И   ни   одного,
принадлежащего суперу. Прорвались!
   Вперед  двинули.  А  что  вы  здесь  будете  делать?  Восемь   коридоров,
напоминавших дыры в сыре, но лишь один из них  ведет  к  командному  пункту,
остальные - в тупик. Патрик провел руками  пассы.  Ну-ка,  колдун-самородок,
что у тебя получится?.. Получилось. Правый коридор.
   Здесь ловушек нет. Суперы, передвигаясь быстро и плавно, отдыхали. Знали,
что впереди "мертвая зона". Так, еще одна преграда - толстая дверь. Попробуй
теперь справиться, Петр...  Справился.  Дверь  отъехала  в  сторону.  И  тут
началась комната смеха. Смеяться тут может кто  угодно,  но  не  десантники.
Им-то как раз сейчас не до смеха. Объемный взрыв,  выжигающий  все  живое...
Выжили. Опять молнии разрядов... Готово. Боевые системы форта разбиты.  Двое
суперов на ногах. Один валяется, держась  за  ногу,  развороченную  лазерным
ударом. Обмен репликами. Педро машет рукой - уходите, я  задержу.  Остальные
уходят. Не время для сантиментов. Они знают,  как  дорога  жизнь  друга.  Но
знают и то, что нет ничего дороже, чем выполнение боевой задачи.
   Еще один заслон рагнитов - теперь у них имеется туннельная боевая машина.
Молния - и шароопоры туннельника в пыль. Еще несколько  молний.  От  четырех
защитников базы клочья остались. Петр держится за раненое плечо. Две секунды
передышки. Десантники двинули дальше...
   "Карусель". Последнее препятствие перед проходом в  нейроцентр.  Коридор,
начиненный всеми видами автоматических  систем  уничтожения  целей.  Суперам
здесь  придется  несладко.  Боезапас  разрядников,   вакуумные   гранаты   и
плазмодетонаторы - все подходит к концу. Если и  хватит  на  "Карусель",  то
впритык. Ну же, идите, мы организовали вам хороший прием.
   - Раз, два, три, - отсчитывает Петр. Пошли...
   Суперы демонстрируют неплохое мастерство. Шаг,  нырок,  перемещение  -  и
удар боевой автоматизированной системы прошел мимо. Лазерная пушка разнесена
вдребезги. Бросок гранаты - еще один автоматизированный боевой блок  выведен
из строя. Вперед. Еще пяток метров. Опять перемещение - слишком  часто.  Оно
требует больших сил. Их может не хватить. Так, еще двадцать  метров  позади.
Свамба рухнул как подкошенный. Плазмошар перебил  его  горло.  Остался  один
Коршунов. Бросок вперед. Батюшки святы, неужели прошел! Вот он  стоит  перед
глухой дверью. Ну-ка, попробуй одолеть ее. Она не откроется при помощи твоих
электронных фокусов. Как ты попадешь в нейроцентр?
   Коршунов исчез с экрана. Перемещение. У него хватило сил. Я  думал  -  не
хватит.  Слишком  тяжело  ему  далась   "Карусель".   Но   проникнуть   сюда
недостаточно.  Нужно  еще  поработать.  Здесь  тебя  ждут  с  распростертыми
объятиями.
   Коршунов пр