удары  жесткого
излучения и виброволн, гибнущие города, всеобщий  кошмар  и  над  всем  этим
витающая тень сатаны. Времена, пред которыми  Темные  Десятилетия  покажутся
лишь незначительной неприятностью. Чаев верил в свои слова, а у меня не было
оснований не доверять ему.
   Повисшая в комнате тишина нарушалась лишь мерным стуком часов.
   - Антиквариат или подделка? - невпопад бросил  я,  показывая  на  часы  в
корпусе из красного дерева.
   - Настоящие.
   - Ценная вещь. Стоит уйму денег.
   - Могу себе позволить. Тьфу, что я за ерунду несу!
   - Леонид Серафимович, зачем вам нужен я?
   - Вы должны проснуться. Пройти  инициацию  сверх-Я.  Без  этого  вы  живы
только наполовину.
   - И потом работать на вас? На тех, о чьих целях я не  имею  ни  малейшего
представления? Я даже не могу понять, говорят ли мне  правду,  или  посыпают
уши лунной пылью... Кроме того, я вряд ли представляю для  вас  ценность.  Я
ведь долго на этом свете не протяну.
   - Упадочные мысли. В вашем-то возрасте.
   - Если бы...
   Я выложил ему все о голубоглазом и об ОС.
   - Потом, - нахмурился Чаев. - Это все  потом.  Сейчас  вы  должны  решить
главное.
   - Я...
   Сперва у меня вспыхнуло побуждение послать этого добропорядочного дядюшку
куда подальше. Но в итоге я выдавил.
   - Я согласен...
   Конечно же, я был согласен. Даже не из-за того, что  мне  нужна  какая-то
невиданная сила. Мне нужно мое Я. Во всей его полноте.
   - Завтра, - кивнул Чаев...
   В своей глухой комнате я не находил себе места. Какой-то абсурд таился  в
последних событиях. Иногда мне просто хотелось расхохотаться и  воскликнуть:
"Братцы,  я  понял  вашу  шутку.  Она  довольно  остроумна,   но   несколько
затянулась!" Мне не верилось, что завтра произойдет нечто такое, что сделает
меня новым человеком. Что завтра я заново появлюсь на свет...  Но  какие  бы
мысли ни терзали меня, когда придет назначенный  час,  произойдет  то,  чему
суждено произойти. Я никак не мог собраться, взять себя в руки, хотя  обычно
мне это удавалось.
   Пытаясь отвлечься, я включил первый попавшийся  фильм  по  СТ  -  сага  о
второй мировой войне двадцатого века. Горела неуклюжая бронетехника,  падали
самолеты, гибли люди, в куски разорванные снарядами. Снято было качественно,
и неожиданно я подумал,  что,  если  верить  академику,  весь  этот  кошмар,
казалось, навсегда ушедший в прошлое, может снова обрушиться на нас,  только
в неизмеримо больших и трагических масштабах. Хм, инопланетная угроза...  На
ее фоне наши игры с Большими Кланами наркодельцами, борьба с преступниками и
негодяями - просто мелочь, недостойная внимания.
   По комнате прошло легкое дуновение. Здесь кто-то был. Как он попал  сюда,
я не знаю, но сейчас он стоял за моей спиной. Зачем? Нападение? Вряд  ли.  Я
не ощущал враждебности. Я неторопливо  повернулся,  и  тут  дыхание  у  меня
прервалось.
   - Я так тебя ждала, Саша.
   - А я уже отчаялся ждать, Лика.
   Я встал, прижал ее к  себе,  и  мир  закружился  в  каком-то  несусветном
калейдоскопе. Как в тот, первый раз.

   АСГАРД. 15 ИЮЛЯ 2136 ГОДА

   Длинная  белоснежная  накидка  с  синим   подбоем   выглядела   несколько
театрально, я чувствовал себя в ней не в своей тарелке.  Трое  пришедших  за
мной были  облачены  в  такие  же.  Чаев,  Лика  и  тот  самый  хлыщ-брюнет,
"сделавший" меня в лесу, звали  его  Ник.  Это  мои  проводники.  Именно  им
предстояло открыть сегодня передо мной двери нового мира.
   -   Вы   готовы,   Александр   Викторович?   -   совершенно    будничным,
несоответствующим  ни  обстановке,  ни   торжественности   момента   голосом
осведомился Чаев. У него в руке мерцал  тусклый  клинок  с  крупным  голубым
камнем на рукоятке.
   - А вы сомневаетесь, что я готов?
   - Нет. Я считаю, что вы готовы. Есть ритуальная сторона  действа,  ее  не
нужно недооценивать или переоценивать. Белый цвет сегодня, как и много веков
назад, символизирует чистоту помыслов и новообращение. От вас  не  требуется
ничего только послушное  выполнение  приказов.  И  еще  не  задавать  лишних
вопросов. - Чаев положил руку мне  на  плечо.  -  Помните:  страх,  неверие,
неуверенность сковывают движения духа.
   Меня отвели в небольшую тускло  освещенную  комнату,  совершенно  пустую,
если не считать круглого грубого деревянного стола  метра  два  диаметром  и
четырех пластиковых стульев.
   Чаев размахнулся и с силой вогнал кинжал в центр стола.
   - Садитесь. Я и Лика будем держать вас  за  руки,  чтобы  вы  не  ушли  в
"зыбучие пески".  Вы  должны  чувствовать  нас  и  держаться  за  нас.  Один
неосторожный лишний шаг - и возврата не будет.
   - Яне понял...
   - Все поймете, Саша.
   Как мне  объяснили  до  этого,  инициировать  сверх-Я  можно  несколькими
способами. Возможна самоинициация, но таких  случаев  известно  только  три.
Нужен толчок. У Чаева им  явилась  работа  с  ТЭФ-техникой.  Обычно  процесс
инициации продолжителен, опасен для психического здоровья и даже для  жизни.
Чаев  в  последние   годы   разработал   методику   -   удивительный   сплав
эфиродинамики, психотроники и оккультизма. Преимущество методики заключается
в том, что она не требует долгих лет для пробуждения. Но  это  опасно.  Чаев
честно предупредил, что я буду седьмым, кто  пойдет  по  этому  пути.  Двоих
потеряли в "зыбучих песках".
   - Начали, - хрипло произнес академик. - Смотрите на кристалл на  рукоятке
кинжала.
   Свет  погас.  На  мои  руки  легли  горячие,  обжигающие  ладони  Лики  и
академика. Ник сидел напротив,  прикрыв  глаза.  Мне  почему-то  страшно  не
хотелось смотреть на кристалл. Но я  пересилил  себя  и  потом  уже  не  мог
оторвать от него глаз.
   Некоторое время ничего не происходило, я  ощущал  лишь  упругое  давление
внутри тела и легкое покалывание - это от эфирогенератора  высокой  частоты.
Кристалл ярко светился сине-зеленым светом, теперь  он  уже  не  держал  мой
взор, хватка его ослабла, и мне стало казаться, что попытка  провалилась.  А
мне остается только  прослезиться  и  высморкаться  в  мой  роскошный  белый
плащ... И тут я неожиданным рывком провалился внутрь кристалла.
   Невероятно яркая вспышка ударила меня по глазам. На миг показалось, что я
ослеп. Такое буйство света - сетчатка должна быть просто выжжена.  Но  я  не
ослеп. Глаза вообще тут  были  ни  при  чем.  Все  происходило  на  каком-то
совершенно другом уровне.
   Я  попал  в  безумный  ураган.  Меня  швырнуло,  как   осенний   лист   в
аэродинамической трубе. Я не только не понимал, где я, но и порой готов  был
позабыть, кто  я  такой.  Меня  несло  вперед,  как  муравья,  угодившего  в
Ниагарский  водопад.  Несло  неизвестно  куда...  Я  покинул  тесные   рамки
привычного мира, больше не был пленником своего тела, а мысли  мои  не  были
заперты  в  черепной  коробке.  Постепенно  из  муравья  я  сам   становился
Ниагарским водопадом, цунами, готовым поглотить все на свете.
   Сколько это длилось -  не  знаю.  Здесь  отсутствовало  понятие  времени.
Точнее, время здесь, конечно, было,  но  какое-то  вывернутое,  извращенное.
Вихрь закончился, разлившаяся Амазонка  вошла  в  берега,  и  я  очутился  в
пустоте. Теперь я не был даже жалким муравьем. Я был почти что  ничем.  Меня
растворяло это безмолвие, бездействие, безмыслие.  Если  я  еще  и  жил,  то
только ощущением одиночества. Я влип в вечность, был  замурован,  помещен  в
кусок  звонкого  хрусталя,  обречен  навсегда  зависнуть  в  этой   пустоте.
Издалека, из неведомых пространств, появилась  мысль,  моя  мысль  -  уж  не
пересек ли я черту, не вышел ли в "зыбучие пески", в зону забвения? И оттуда
же, издалека, пришло знание - пока что нет. Пока еще есть шанс выбраться,  и
надо его использовать.
   И я использовал этот шанс. Пустота начала наполняться фиолетовым  светом.
Силой. Природа Силы была та же, что и у той волны, которая поднялась во  мне
при поединке с псами - "убийцами". Мощь. Она шла  не  откуда-то  извне.  Это
была моя собственная мощь. Моя вторая половина. Это было мое сверх-Я.
   Потоки света, лавина жизни переполнили пустоту. Я ими уже не владел.  Они
перехлестнули через какой-то барьер. Снова все закружилось. Я  понимал,  что
не справляюсь с Силой. Что опять стою на краю пропасти. Погибаю.
   Взрыв, вспышка, ударившие по всем органам чувств.  Ощущение,  будто  тебя
одновременно шарахнули  многопудовой  кувалдой,  разрядом  в  тысячу  вольт,
окунули в кипящую воду,  засунули  в  арктический  лед  да  еще  швырнули  в
эпицентр  ядерного  взрыва.  И  все  это   одновременно.   Боль,   отчаяние,
безысходность. Я не справился с ситуацией - в этом уже нет сомнения.
   И тут я выпал в обычный мир. Бездонное черное  небо,  немигающие  звезды,
планета внизу, кажется, Земля.  Затем  я  мчался  через  галактики.  Тысячи,
миллионы световых лет в секунду. Звезды  вспыхнули,  Вселенная  схлопнулась,
съежилась в точку, и я снова летел в безвременье и безымянности. Хотя нет, в
этом кошмаре абсолютной пустоты что-то было. И КТО-ТО. Теперь я  чувствовал,
что достиг черты и поделать ничего не могу.  Я  переступил  черту  очередной
запретной зоны.
   И в самый критический момент я почувствовал чью-то руку,  услышал  глухой
голос Чаева: "Назад". Я уже не знал, хочу ли возвращаться, интересно ли  мне
это. Может, за чертой будет гораздо лучше. "Слышишь, назад, у тебя еще  есть
шанс".
   Я слышал. И я подчинился. Меня вытаскивали,  как  утопающего  из  болота.
Ничего  не  получалось.  Я  завяз  слишком  сильно  в  "зыбучих  песках",  а
проводники не могли приблизиться без риска рухнуть вместе со мной.  Возврата
не было. Не было?
   Подхлестнула меня ненависть к  поражениям  и  собственной  беспомощности,
ненависть к лицемерным словам, которыми любят оправдываться слабаки: "Ничего
нельзя изменить".  Я,  рвя  жилы,  из  последних  сил  рванулся  назад.  Мне
помогали. Проводники отчаянно дрались за меня. Безумное  усилие.  Последнее.
На большее меня не хватит...
   Под ногами будто треснул лед, и я устремился в черную  пучину.  В  геенну
огненную. В тартарары. И потерял сознание...
   ***
   Очнулся я на кровати в своей комнате. Рядом сидела Лика. Она нагнулась  и
поцеловала меня.
   - Сколько сейчас времени?
   - Инициация закончилась восемь часов назад.
   - А сколько она длилась?
   - Полторы минуты.
   - Мне показалось - полтора миллиона лет.
   - Мы решили, что потеряли тебя в "зыбучих песках".
   - Вы вытащили меня, я знаю.
   - Вытащили. Двоих в такой ситуации мы потеряли. Тебе смогли помочь.
   - Вы сами чуть не погибли.
   - Да, почти  погибли.  Но  все  же  вытащили  тебя.  Долг  проводника  не
считаться со своей жизнью. Ты заступил за черту. Из  живых  так  далеко  еще
никто не заходил.
   На меня десятикратной гравиперегрузкой навалились  воспоминания.  В  душе
навсегда останутся шрамы от пережитого. Это  крест,  который  мне  нести  до
конца своих дней.
   - Расскажи, что ты видел там, - А вы не видели?
   - Нет, мы шли за тобой. Проводники не видят ничего. Они лишь отдают Силу,
которая так нужна путнику.
   Я довольно сумбурно изложил ей все  и  был  уверен,  что  это  совершенно
неинтересно. Ведь ничего конкретного я сказать не мог.  Так,  набор  чувств,
мимолетных ощущений, эмоций. Но Лика слушала меня внимательно,  ловя  каждое
слово, задавая уточняющие вопросы.
   - Где же я побывал? В глубинах собственного подсознания?
   - Ты был в совершенно реальном мире. Но мы о нем не знаем  почти  ничего.
Так, обрывки озарений, ощущений, редкие проникновения духа за черту.  Мы  не
знаем, на каких основах держится этот запредельный мир,  как  он  влияет  на
нас.
   Я  приподнялся  на  ложе  и  спросил:  -  Значит,  инициация  завершилась
успешно?.. Ничего не чувствую. Я такой же, как был.
   -  Почувствуешь,  но  не  сразу.  Чтобы  овладеть  новыми  возможностями,
требуется год-два. А чтобы понять, как ты изменился,  потребуется  несколько
недель, в лучшем случае дней. Я буду рядом с тобой, поведу  тебя  за  ручку,
как ребенка, которого учат ходить.
   - Можно ли мечтать о лучшей учительнице! - Я притянул ее к себе.
   - Тебе бы все...  -  Она  отстранилась.  -  Соберитесь,  полковник.  Надо
работать До седьмого пота.
   - До твоего или моего седьмого пота?
   - До нашего.
   - Слушай, Лика, давно хочу тебя  спросить.  Та  потасовка  в  парке  была
подстроена? И "крысы" подставные?
   - "Крысы" настоящие. Ведь я должна была как-то познакомиться с тобой. Мне
просто повезло, что "крысы" набросились на  меня.  И  ты  был  хорош.  Но...
Конечно, они были не опасны для меня. Мне бы не понадобилось много  времени,
чтобы свернуть им шеи.
   - А я так старался.
   - Я это ценю. - Улыбнувшись, она поцеловала меня...
   Учительницей Лика  была  отличной,  хотя  чересчур  строгой  и  дотошной.
Интересно, что по образованию она действительно была  педагог.  Но  меня  ей
доверили не из-за этого и даже не из-за того, что  это  она  первой  открыла
супера в оперативнике, посылаемом МОБС в зону. Как сказал Чаев, запутав  все
какими-то научными терминами, я и Лика созданы друг для друга. Какие-то  там
резонансы, биополевая совместимость, психокинебаланс и прочее в том же роде.
Хотя я и без академика знал, что  Лика  -  моя  единственная  во  всем  мире
женщина. И, конечно, ей  легче  открыть  сверхчувственные  и  энергетические
каналы моего сверх-Я.
   На третий день изнурительных  упражнений  я  ясно  увидел  переливающуюся
перламутром и золотом  Ликину  ауру.  Тем  же  вечером  я  свободно  называл
предметы, на которые за моей спиной указывала  "учительница".  На  четвертый
день началось что-то вообще невообразимое.
   Мы  обедали,  и  Лика  выглядела  как  светская  дама  из   какого-нибудь
девятнадцатого или из середины двадцать первого века. Лицо  чопорное,  спина
прямая, в тонких пальцах серебряные нож и вилка. Я же уплетал  за  обе  щеки
антрекот с картошкой. В последнее время у меня пробудился волчий аппетит.
   Лика взяла пластмассовую солонку и холодно обратилась ко мне: - Саша.
   - Да, дорогая?
   Она швырнула солонку в меня. Прямо в лицо. Кинул бы кто другой, я бы  без
труда увернулся.  Но  Лика  все-таки  супер  со  стажем.  Ее  движения  были
сокрушительны и молниеносны. Так что увернуться я  не  успел.  Успел  только
напрячься и зажмурить глаза в ожидании удара. Когда же открыл глаза, солонка
валялась передо мной, утонув в тарелке с подливой. Не долетев до  меня,  она
натолкнулась на невидимую преграду. Преграду, которую поставил я.
   - Ты... Ты с ума сошла?
   - Получилось. Ты молодец.
   - Молодец, ха! Чем ты швырнешь в меня в следующий раз? Топором?
   В следующий раз, это было днем позже, она не бросала в меня томагавками и
метательными ножами. Она просто-напросто выстрелила в  меня  из  старинного,
еще с пороховыми патронами, пистолета, по-моему, "кольта" 2056 года. И опять
я не успел ничего сделать. Она была быстрее меня. Выстрел пришелся  прямо  в
грудь... Опять-таки, должен был прийтись. Будто что-то сдвинулось в  глазах.
Я  понял,  что  стою  в  полуметре  от  того  места,  где  только  что  был.
Непостижимым образом сдвинулся в сторону. Телепортация, черти меня раздери!
   - Опять сработало, -  удовлетворенно  заключила  Лика,  со  стуком  кладя
пистолет на стол.
   - Когда-нибудь что-то не сработает и ты меня просто угробишь.
   - Патроны были холостыми. Надо будет попробовать с  боевыми.  Тебе  нужно
научиться сознательно владеть своими способностями.
   После полуметровой телепортации я чувствовал себя так, будто  пару  часов
подряд таскал стокилограммовые железные болванки. Как  объяснила  Лика,  это
действо требует больших затрат  энергии  и  сделать,  например,  два  скачка
подряд довольно сложно.
   Еще  через  день  я  решал  в  уме   интегральные   уравнения.   Ощущение
противоестественное. Будто в черный  ящик  загоняется  вопрос  и  оттуда  же
незамедлительно поступает ответ. Весь процесс решения проходит мимо тебя.  Я
был уверен, что вычисления происходят где угодно, но не в моем мозгу.
   Я остро чувствовал, что  становлюсь  другим.  Как  личность  я  оставался
Александром  Викторовичем  Аргуновым,   тридцати   восьми   лет   от   роду,
оперативником МОБС. И в то же время я был странным существом, вроде бы и  не
человеком.
   ***
   За всеми заботами отошло на второй план и то, зачем я здесь, и что делать
дальше Свобода моя все еще ограничивалась комнатой. Я не видел никого, кроме
Лики. Перспективы оставались туманными, и прояснить их наконец  решил  Чаев,
пригласив меня в свой кабинет.
   - Александр, Лика считает, что ваши успехи просто удивительны.  Вы  очень
способный человек, даже среди суперов.
   - Спасибо.
   - Что дальше? - Чаев испытующе посмотрел на меня.
   - Не знаю, - пожал я плечами, и это было истинной правдой.
   - А я знаю. Передо мной лучший оперативник МОБС. У него железные  понятия
о профессиональной этике, что достойно похвалы. У полковника Аргунова  мысли
в свободное время  заняты  одним  -  как  бы  побыстрее  исчезнуть  из  этой
гостеприимной обители  и  вывалить  мешок  с  уникальной  информацией  перед
обалдевшим Веденеевым. Не так ли, Александр Викторович?
   - Затрудняюсь ответить.
   - Все так и обстоит. И должно пройти некоторое время, чтобы вы  поняли  -
на всю эту кутерьму просто не стоит тратить  драгоценное  время.  Есть  вещи
куда более важные, чем борьба  с  наркотиками,  которые  то  легализуют,  то
запрещают. Еще я  вижу,  что  полковнику  Аргунову  не  терпится  проверить,
пригодятся ли приобретенные им способности в житейских мелочах,  к  примеру,
для побега из Асгарда. Спешу вас разочаровать - это невозможно. К сожалению,
ваша изоляция все-таки требует отвлечения сил. У нас же и  без  того  сейчас
немало проблем. Вывод? Что бы вы предприняли на моем месте?
   - Не знаю.
   Мне его жизнерадостный тон вовсе  не  нравился.  Вывод  напрашивался  сам
собой: во избежание эксцессов окончательно  перетянуть  полковника  на  свою
сторону, сделать так, чтобы он увяз в их делах, как муха увязает  в  клейком
сиропе - Проблема решается просто. Если хотите - можете идти.
   - Куда? - опешил я.
   - Куда угодно. Мы даже поможем вам без помех выбраться из зоны.
   - Как это? - Тут таилась какая-то ловушка. В то,  что  Чаев  так  наивен,
чтобы отпустить меня, трудновато поверить.
   - Вы же должны понимать, что тогда информация об Асгарде уйдет в  большой
мир.
   - Это будет печально. Но что поделаешь!
   - Леонид Серафимович, давайте начистоту, откровенно Что вы затеваете?
   - Начистоту... откровенно... Я с вами совершенно откровенен. Нас  не  так
много. Каждый новый супер - настоящая находка. И мы рады ему, как  брату.  В
Асгарде все, поймите, все до единого находятся по  своей  воле  Если  кто-то
хочет уйти, мы не вправе его удерживать - И не  боитесь,  что  ваша  доброта
выйдет вам боком?
   - Это исключено.
   - Вы хотите взять с меня честное благородное слово ничего не рассказывать
об увиденном?
   Вилять, недоговаривать в общении с Чаевым  смысла  не  было.  Он  слишком
умен.
   - Хочу, - кивнул Чаев. - Но  это  бесполезно.  В  тот  же  день,  как  вы
покинете Асгард, отчет будет лежать на столе Веденеева.
   - Вас это не смущает?
   -  Сейчас  уже  нет  Мне  все  равно.  В  высшей  секретности   уже   нет
необходимости. Приближаются тяжелые времена, Саша... Что сделает большой мир
с Асгардом? Вакуумная бомба, ЭМ-поражение? Ничего не выйдет.  Толпы  агентов
или туристов, а то и просто диверсантов и террористов, которые с этим  вашим
чугунным блокиратором полезут через барьер?  Ничего  подобного.  Мы  изучили
этот шедевр инженерной мысли. Стоит немного изменить частоту барьера, а  это
нетрудно,  и  ваши  специалисты  еще  лет  пять  будут  ломать  голову,  как
преодолеть преграду. Наши возможности на три головы выше, чем  ваши,  это  я
вам как неплохой физик говорю.
   - Да, в этом вопросе вашему мнению можно доверять.
   - Самая большая неприятность, которая может о