ипажа или пассажиров, считается его собственником.
     - Как это не осталось живых?!  - Запротестовал подъехавший робот. - А я
что не в счет?
     Роберт навел на железяку плазмомет.
     - Все правильно,  все правильно,  - завопил  умный  пылесос,  -  я  уже
мертвый,  нет,  я уже очень давно мертвый,  да я никогда живым и не был.  Вы
довольны?
     Выдержка из знаменитого закона,  почитаемого таковым в огромном угловом
секторе освоенной Вселенной,  произвела магическое действие.  Роберт  ожидал
начала газовой атаки,  против которой могли помочь только скафандры, да и то
не на долго,  но случившееся дальше так его поразило,  что он чуть не упал в
низ в ножки своего кресла.
     - Добро пожаловать на борт  "Вечерней  зари".  Законы  собственности  -
священные  законы.  Поздравляю  вас господа со вступлением в законные плава.
Как в  процентном  соотношении  будут  выглядеть  ваши  доли?  Пятьдесят  на
пятьдесят или в каком нибудь другом соотношении?
     Все это было произнесено сладчайшим тоном,  от недавней  холодности  не
осталось  и следа.  Даже на экране,  выражение крайней неприступности и даже
злости, мгновенно сменилось елейной приветливостью.
     - Ну я же тебе говорил, что их интересуют только наши деньги, - получив
подтверждение своим взглядам,  опять  начал  выступать  Керон.  -  Не  успел
измениться наш имущественный статус, как тут же поменялось ее отношение.
     - Чего ты горячишься? Это же всего навсего программа. - Видишь, даже на
программном  уровне это отображено,  а что же тогда в жизни?!  - Не унимался
Керон.
     - Так что,  господа,  какими долями корабля каждый из вас владеть, - не
обращая внимания на неудовольствие Керона переспросила  электронная  стерва,
чудесным образом опять превратившаяся в удивительную милашку.
     - Равными,  -  рявкнул  в  ответ Керон.  - А теперь расскажи нам о том,
когда и как случилось крушение, и о грузе, который был при этом на борту.
     - Двести  четырнадцать  стандартный лет назад,  "Вечерняя заря" вошла в
реальное пространство в двухстах пятидесяти тысячах километров от Отстойника
К3/09.  Экипаж  состоял  из  восьми каритов.  Так же на борту находились два
робота-погрузчика,  три механических робота-механика. Последние находились в
нерабочем  состоянии,  их  монтаж предполагался уже на самой планете.  Через
полтора часа,  когда корабль уже находился в атмосфере,  а пилот выходил  на
запланированное место посадки, рейдер подвергся нападению. Три штурмовика, к
которым вскоре присоединились еще два,  расстреливали коммерческое  судно  в
упор.  Нападение  не  было  спровоцировано  действиями  экипажа,  а являлось
грубейшим нарушением судоходного кодекса.  Экипажу нечем даже было  ответить
на нападение - на рейдере не установлено оружие. Через полторы минуты, после
того,  как по по кораблю открыли огонь,  было повреждено тридцать  процентов
секций  двигателей  планетарной  системы,  выведен из строя один из контуров
системы регенерации воздуха и произошла разгерметизация  реакторного  отсека
корабля.
     В сложившихся    критических    условиях,     экипаж     решился     на
подпространственное смещение прямо в атмосфере планеты,  прыжок происходил в
непосредственной близости от материального объекта - до поверхности  планеты
было 934 метра. На это потребовалось еще пятнадцать секунд, во время которых
рейдер получил еще три пробоины в по левому борту, в районе жилых отсеков.
     Девушка на  экране  рассказывала страшные вещи,  а с ее лица не сходила
обольстительная улыбка.  У Керона перед глазами реалистично  разворачивалась
картина,  запечатленная его сознанием казалось навсегда. На черном, покрытом
илом остеклении кабины,  ярко вспыхнули близкие звезды, но соперничая с ними
по красоте и яркости, в чернильно-черной пустоте, разноцветными вспышками, в
полной тишине,  расцветали диковинные цветы аннигилирующих  кораблей.  Экран
радара был забит засветками от располагавшихся поблизости кораблей.  Вначале
он даже подумал, что прибор просто испортился.
     Ощущение опасности  усиливалось  еще  и  от того,  что визуально ничего
заметить  было  нельзя,  пространство  вокруг  его  челнока  было  пустым  и
безжизненным.  Керон  уже было подумал,  что наблюдаемые им близкие вспышки,
это какое-то незнакомое ему явление природы,  но два  попадания,  полученные
одно  за одним в его челнок показали,  что природа не имеет к этому никакого
отношения.  Это  была  война.  Настоящая  война,  ведущаяся  с  размахом   и
приличествующей этому хитрому делу фантазией.
     Как ему удалось выбраться,  он и сам толком сказать бы не смог. Повезло
наверное.  Хотя  слово  "повезло"  никак не клеилось с тем,  что последовало
сразу за чудесным спасением...
     Керон усилием  воли  прогнал призраки воспоминаний и опять уставился на
экран.
     - ..."Вечерняя заря" вошла в реальное пространство, южнее на три тысячи
восемьсот километров. Перемещение прошло успешно, но рейдер материализовался
в  пространстве  с  превышающим  критическое  значение,  при такой загрузке,
креном на правый борт,  готовый  в  любой  момент  сорваться  в  штопор.  До
поверхности  было  около  пятисот  метров,  тогда  пилот  попытался в ручную
выровнять корабль, но во время маневра, в грузовом отсеке корабля, сорвалась
со  своих  креплений  часть  контейнеров.  Нарушилась балансировка корабля и
мощности двигателей не хватило, чтобы избежать трагедии.
     - Чем   был   загружен  рейдер?  -  Поинтересовался  Роберт  на  правах
совладельца.
     - На   борту  было  бурильное  оборудование,  -  охотно  поменяло  тему
устройство,  -  для  добычи  нефти  из  верхних  горизонтов;  автоматический
нефтеперегонный   комплекс;   три  секции  по  производству  гранулированных
полуфабрикатов пластических  масс.  Все  новое,  с  гарантией  изготовителя.
Четыре робота, которые должны были смонтировать оборудование и начать добычу
нефти.  Еще было двенадцать контейнеров с пищей, которых должно было хватить
экипажу не меньше, чем на десять лет.
     - Продукты сохранились?  - Выпалил Роберт,  проигнорировав сообщения  о
буровых установках и перерабатывающих комплексах.
     - Треть  из  них  еще   пригодна   для   использования.   Производитель
гарантировал двести пятьдесят лет сохранности.
     - Вот  хорошо!  -  Обрадовался  Роберт.
     - Ты не очень буйствуй,  - бесцеремонно осадил  его  веселье  Керон.  -
Кариты  и люди очень разные и их еда для нас не подходит.  От того,  что они
едят, запросто можно сдохнуть. У них совершенно отличная от нашей ферментная
система пищеварения, к тому же продукты пролежали больше двухсот лет. Да уже
давно нет в живых не  только  хозяина  того  завода,  на  котором  они  были
выпущены, а наверняка не существует в природе и самого завода.
     Керон довольно зевнул,  потянувшись в кресле.  Так как кресло стояло не
совсем нормально, он чуть не выскользнул из него.
     - Устал,  засыпаю.  Пора бы и отдохнуть. А ну, расскажи ка нам, в каком
состоянии сейчас реактор и силовые установки и мы пошли спать,  - потребовал
он напоследок.
     Девушка на экране сделала удрученную гримасу.
     - После аварии автоматика не контролирует  эту  часть  корабля.  Видимо
что-то повреждено,  как я уже говорила,  реакторный отсек разгерметизирован.
Управление реакторными секциями возможно только в ручном режиме. Мощность на
выходе  блока  составляет одну тысячную процента от номинальной.  Ее хватает
для поддержания в дежурном режиме уцелевших систем корабля.
     - Сейчас мы это поправим,  - сказал Керон,  кладя руки  на  клавиатуру.
     Нажатием нескольких, знакомых даже ему, клавиш, он вызвал на один из
боковых экранов,  нужный раздел сервисного  каталога.  На  экране  появилось
несколько одинаковых пакетов разноцветных столбцов, сопровождаемых цифровыми
и символьными значениями. Эта картинка была стандартизирована, для огромного
количества  судов  мелких  и  средних  классов,  и  Керон  прекрасно  по ней
ориентировался.
     - Ты  видишь,  -  обратился  он  к Роберту,  - у них здесь целых четыре
реактора. Не один, а четыре.
     - Не у них,  а у нас,  - поправил его Роберт.
     - Точно!  Сейчас я подниму их мощность.  Может хоть система регенерации
воздуха станет работать лучше, а то здесь же нечем дышать.
     Он задержал палец на одной из клавиш. Два из четырех красных столбцов,
отображающие реальную мощность на выходе установок, стали медленно расти, из
продолговатых черточек,  превращаясь в квадратные точки.  На значении  одной
сотой процента, он отпустил клавиш.
     В подтверждение его слов,  сразу включилась  продувка  свежим  воздухом
центрального поста, вспыхнули ярче все светильники.
     - Ну вот теперь можно и передохнуть,  - довольный собой разрешил Керон,
- а потом пойдем посмотрим,  в каком состоянии реакторные блоки.  Да, и надо
будет соорудить какой-то мостик из битой мебели, а то каждый раз пробираться
по этим креслам меня не устраивает.
     - Что-то придумаем,  - пообещал Роберт, в сознании которого сейчас была
только одна единственная мысль - выспаться.
     Напряженно пошедший  день,  высосал  без  остатка  все  душевные  силы,
оставив  взамен  лишь осадок неопределенности.  Судя по всему,  на верху,  в
джунглях, уже смеркало.
     С трудом  выбравшись  в  центральный  проход,  они направились к жилому
отсеку, который, как выяснил Керон, не пострадал во время катастрофы. На пол
пути  правая стена прохода,  под ногами друзей вдруг едва заметно дернулась.
Они недоуменно  переглянулись,  но  едва  уловимые  толчки  повторились  еще
несколько раз.
     - Что это может быть?  - Спросил  Роберт,  крепче  сжимая  свое  верное
оружие.
     - Не имею не малейшего понятия,  но уверен,  что это не в жилой зоне  и
даже не в грузовом отсеке...
     - Реакторный блок!  - Понял намек Роберт.
     - Все может быть, но ты же видел, когда я поднял мощность, все работало
устойчиво. Даже если допустить, что в отсеке вода, то и это не могло вызвать
таких ударов.  Мы же только в десять раз подняли мощность.  Реакторные блоки
работают сейчас в одну десятитысячную часть,  от расчетной.  Ничего не могло
случиться.  Не могло же поднятие температуры в отсеке на несколько  градусов
вызвать эти толчки...
     - Ладно,  -  прервал  дискуссию на научные темы Роберт,  - пошли спать.
Завтра посмотрим, что там такое.
     Они добрались  до  нужного отсека.  Люк был уже разблокирован и они без
труда влезли внутрь. Пришлось именно влезать, потому, что отсек находился на
верхней стороне перевернутого коридора.
     Это в свое время,  было некое подобие медпункта или изолятора. Намертво
прикрепленная  к  полу  диагностическая  аппаратура  нависала  над друзьями,
действуя на нервы своей массивностью.  Кроме диагностического и медицинского
оборудования,  в  отсеке  стояли  четыре  низких койки,  от которых тянулись
увесистые жгуты проводов и  световодов.  Отодрав  с  со  всех  коек  мягкие,
пористые  матрасы,  они устроили себе царские постели,  уложив их на входную
переборку.  Наскоро перекусив,  они первый раз за долгие месяцы улеглись  на
мягкое  и  быстро забылись липким сном.  Чувство относительной безопасности,
было настолько реальным, что вопрос о поочередном сне и о ночных вахтах даже
не поднимался.
     Что-то грохнуло по тонкой переборке и  со  звуком  биты  в  кегельбане,
стало приближаться.  Роберт мгновенно проснулся. Сна как и не бывало. Сердце
было готово вот-вот выпрыгнуть и умчаться прочь.
     - Что  испугался?  -  Добродушно  спросил Керон,  уставившегося на него
ничего не понимающими глазами Роберта.  - Извини. Шлем у этого скафандра был
не  пристегнут,  вот  и  отскочил.  Мне  что-то  под  утро  не  спалось  и я
прошвырнулся  по  кораблю.  Вот  нашел  скафандры,  -  продемонстрировал  он
странный скафандр, второй лежал тут же, на переборке.
     Роберт, впитавший понятие "скафандр" с молоком  матери,  впервые  видел
такие   странные   системы   жизнеобеспечения.  Прежде  всего,  непривычный,
металлизированный материал,  из которого было изготовлена внешняя  оболочка,
отливал  синеватым,  стальным  цветом  и  наводил на мысли о том,  насколько
продвинутыми могли оказаться древние технологии.  Казалось, что скафандр был
полностью  отлит  из  металла.  Вытянутый  к затылку шлем,  лежавший тут же,
выглядел то же непривычно странно.
     - Не удивляйся так,  - добродушно пробасил Керон, увидев замешательство
Роберта,  - это же не человеческие скафандры, а каритские. Других тут просто
нет. Я уже пробовал, в нем нормально, а если я влезаю, то и ты влезешь.
     - Хорошо, попробую, - пообещал Роберт. - Ты уже нашел люк в тот проход?
     - Нет, еще даже и не искал. Не могу же я все сделать сразу? - Сделал он
вид, что обиделся.
     Позавтракав на  скорую  руку,  они  пошли  на  поиски   люка,   который
обнаружили почти сразу,  возле шлюзового перехода грезового отсека.  Это был
единственный люк,  который располагался в полу,  так что при таком положении
корабля, он оказался единственным, в который можно было войти, как в обычные
двери.
     Роберт, по праву совладельца, открыл его лично. Задержавшись в проходе,
они  напялили  на  себя скафандры.  Шарниры их рукавов сгибались под другими
углами, чем у человека, боты были рассчитаны на маленький размер ступни, и в
закрытое  стекло шлема упирался лоб,  но в остальном все было сносно.  Самое
главное,  что подавался воздух для дыхания,  производилась терморегуляция  и
гарантировалась  защита  от  жесткого ионизирующего излучения.  Что еще было
надо?  Проверив друг у друга,  так ли они пристегнули шлемы,  они  двинулись
внутрь.
     Вначале было труднее всего - передвигаться по повернутой  лестнице,  да
еще и в неудобном скафандре,  было настоящим издевательством.  После четырех
лестничных пролетов, сваренных из подернутой коррозией стальных прутьев, что
вывели   любителей   техники  на  ярус  ниже  грузового  отсека,  который  и
предполагалось  обойти,  они   попали   в   узкий,   металлический   тунель,
изготовленный из обычной трубы диаметром около полутора метров. Единственным
отличием  этого  прохода  от  трубопровода,  были   крошечные   светильники,
прикрепленные  к  металлу  через каждые десять метров.  Света эти устройства
давали крайне мало, его не хватало на то, чтобы рассеять мрак, зато его было
вполне достаточно, чтобы сделать это место таинственным и загадочным.
     - Что остановился,  не нравиться место? - Услышал Роберт голос Керона у
себя в шлеме.
     - Не очень,  - ответил Роберт,  но все же пошел  первым.
     Проход змеей петлял,  круто огибая механизмы корабля,  расположенное на
этом  уровне.  За  каждым  поворотом,  Роберт  ожидал  всего,  чего  угодно.
Разыгравшееся сознание рисовало кошмарные картины, но ничего не происходило.
Нетронутая за столетия пыль устилала проход и больше ничего.
     Идти пришлось  гораздо  дальше,  чем они предполагали.  Рейдер оказался
гораздо длиннее,  чем думал  Керон.  К  тому  же  этот  постоянно  петляющий
переход...  Иногда Роберту казалось,  что они уже свернули и идут в обратном
направлении. Казалось, что этой, покрытой блестяще-черной, защитной пленкой,
трубе не будет конца. Вдруг путь преградил правильный, круглый люк.
     - Кажется пришли,  - сказал Керон, отодвигая Роберта в сторону.
     Он стал шарить по стенкам,  в поисках панели управления,  но таковой не
оказалось.
     - Это же надо!  - Расстроился он.  - Вернемся,  я этой сучке дисплей на
сторону сверну.
     - Что случилось?
     - Эта ...  железяка не предупредила,  что проход можно открыть только с
центрального поста и больше никак.
     - Не  возвращаться  же,  - возразил Роберт,  - посмотри,  я прихватил с
собой ключ, которым можно открыть любые двери.
     Он продемонстрировал Керону свой плазмомет.
     - Давай попробуем, мне то же не охота тащиться назад, да еще и лезть по
этим креслам... Так и сделали. Отошли немного назад,
     Роберт занял привычное положение и прицелился.
     - Слушай, - остановился он, - а если там отсек полностью залит водой?
     - Ну и что,  подумаешь.  Мы же в скафандрах.  Давай смелее. Стреляй вон
туда   и   туда,   -  показал  он  на  место  крепления  массивной  петли  и
предполагаемого ригеля замка.
     Для начала,  Роберт выстрелил в центр круглого  люка.  Брызнул  во  все
стороны не успевший испариться металл.  После третьего выстрела, плазма ушла
в соседний отсек,  не встретив больше никакого сопротивления.  По трубе  еще
перекатывались  быстро  угасающие,  стальные шарики,  а Керон уже подбежал и
заглянул в темноту за люком.
     - Нет  там  никакой  воды,  там  сухо  как  в  пустыне.  Продолжай,  не
стесняйся.  Конечно,  если ты хочешь сохранить свою собственность, то можешь
сходить на центральный пост, а я тебя здесь подожду.
     Роберт не хотел.  Ему было плевать на  эту  собственнось  и  он  жестом
показал Керону, чтобы тот убрался с линии огня.
     Скафандры были действительно не простыми.  Как только  Роберт  стрелял,
стекло его шлема мгновенно темнело,  защищая глаза от яркой вспышки. Судя по
огромным глазам каритов, практически лишенных век, для них было не последним
делом,  чтобы  световой поток всегда оставался одинаковым.  Насколько Роберт
припоминал,  у людей,  скафандры с такими стеклами использовались  только  в
армиях  развитых  систем.  Во  всех остальных случаях,  это был обыкновенный
светофильтр, которым можно было вручную прикрыть смотровое стекло, хотя если
поблизости,  слишком ярко что-то неожиданно вспыхнет, и глаза при этом будут
открытыми,  то уже можно ничего не закрывать - сетчатка глаз все  равно  уже
выгорела.
     Стальному кругляку, преградившему проход двум любопытствующим, с лихвой
хватило  пятнадцати  выстрелов.  Последний  сорвал его с места и отбросил на
несколько метров в темное помещение.  С грохотом,  который давил на уши даже
через шлем, он сделал несколько оборотов, напоминая брошенную на стол монету
и успокоился.
     Медленно и неохотно зажегся свет,  осветив длинное, узкое помещение, на
стенах,  потолке и полу которого, от труб разных диаметров, цвета и профиля,
не было свободного места.
     - Почти  пришли,  -  прокомментировал  увиденное  Керон,  похлопав   по
ближайшей трубе ладонью,  затянутой в четырехпалую перчатку.  - Столько труб
может быть только  поблизости  от  реактора.  Такие  каморки  были  на  всех
кораблях,  на  каких  мне  удалось  побывать.  Здесь  собраны все задвижки и
регуляторы,  воспользоваться которыми можно в самом крайнем  случае  -  если
реактор  уже не реагирует ни на какие команды из рубки управления,  то можно
придушить его отсюда,  вручную.  Бывает,  что  в  самом  реакторном  отсеке,
настолько  плотная  радиация,  что  там  все  светиться само по себе и очень
трудно найти добровольца,  который бы согласился прогуляться по этому пеклу,
поэтому  управление  жизненноважными  коммуникациями  и  выносят в отдельное
помещение.
     - Слушай,  а  вдруг  там  действительно радиация?  - Неуверенно спросил
Роберт,  подходя к люку,  за которым по словам Керона  начинался  реакторный
зал.
     - Да брось ты,  какая там может быть радиация?  Система же сказала, что
только произошла разгерметизация отсека. Ни о каких повреждениях в реакторах
она даже не заикалась.  Просто она не может ими управлять и все. Дай я пойду
первым.
     Керон отодвинул  Роберта  в  сторону  и  пошел  первым.  Квадратная,  с
закругленными краями плита люка, встала последним барьером, перед реакторным
залом.  Люк запирался в  ручную  и  не  имел  никаких  посторонних  приводов
закрытия. В его центре имелось овальное, толстенное смотровое оконце, сквозь
которое можно было визуально наблюдать за тем,  что твориться внутри. Сквозь
непроницаемое  для  ионизирующего излучения,  помутневшее от времени стекло,
Керон осмотрел зал и не обнаружил ничего  неожиданного.  Оранжевый  цифровой
индикатор,  располагавшейся  тут же на люке,  жизнерадостно высвечивал цифры
действительного знач