й. У  него  не было
времени  на  обычный  спуск.  Он  оттолкнулся  от корпуса  корабля,  включил
двигатели на  полную  мощность. Успел  заметить,  как продолговатый  предмет
ударил  "Тильзин" и  где-то  далеко  впереди  вспыхнул  свет... Тинкар,  как
снаряд,  влетел в одно из отверстий, отчаянно пытаясь  затормозить с помощью
обратной тяги. Его шлем ударился о стену, и он потерял сознание.
     Очнулся землянин в госпитальном отсеке,  рядом с ним стояли два врача и
Анаэна.
     -- Ну как? -- спросил он.
     -- Ты выиграл, Тинкар. Сейчас мы гасим  последние очаги сопротивления в
нашем городе,-- улыбнулась Анаэна.
     Он откинулся на подушки со вздохом облегчения.
     -- Ну что ж, теперь пора возвращаться к своим. Поздравляю, Ана. В  тебе
есть  сила. Я всегда  знал это.  Неужели мы не можем быть друзьями? Впрочем,
когда  ты узнаешь,  что я  наделал... Я  хочу вернуться домой и  отоспаться!
Иолия, наверное, с нетерпением ждет меня.
     Что-то во взгляде Анаэны заставило его побледнеть.
     -- Она... Она...
     --  Последняя  торпеда  мфифи, Тинкар,-- тихо сказала Анаэна,--  попала
прямо в госпиталь, где она работала. Иолия вряд ли страдала, она,  наверное,
даже не успела сообразить, что случилось...
     Тинкар  проснулся  с  сильной  головной  болью.  Во  рту пересохло.  Он
некоторое время  тупо смотрел в потолок, не соображая,  где находится. Потом
память вернулась к нему, и ему захотелось умереть.
     Он лежал в  своей старой  квартире. На столе, на том же  месте, валялся
рулон картин Пей,  которые  он  оставил,  спасаясь  бегством и ища убежища у
паломников. Они лежали здесь и тогда, когда...
     Комната  провоняла спиртным. Землянин  привстал и увидел, что у его ног
разбилась  бутылка, весь пол был усеян  осколками стекла. Мигрень усилилась,
мозг словно болтался в черепе, ударяясь о кости.
     -- Неделя! Уже прошла целая неделя!
     Он поднялся,  выбирая  на полу  место, где  не было осколков, чтобы  не
поранить ноги,  прошел в кухоньку, жадно  напился воды. Потом  сел за стол и
долго сидел неподвижно, охватив голову руками. Он не мог даже плакать.
     Целая неделя!
     Тинкар  вспомнил,  как,  словно  во  сне,  несся  по  улицам  города  в
сопровождении  Анаэны  и  других  галактиан.  Его  приветствовали  мужчины и
женщины, но он ничего не замечал. Он ворвался в анклав как слепой, добрел до
квартиры.  На неубранной  постели еще  лежала  его пижама  и ночная  рубашка
Иолии. Только теперь он все понял.
     Он провел  несколько часов в одиночестве,  ходя  из  комнаты в комнату,
пытаясь забыть, что она погибла. На всех вещах еще лежал отпечаток Иолии. Он
цеплялся  за  эти  последние  мгновения,  мгновения, в  которые он  еще  мог
надеяться  на то,  что  она  просто  отсутствует,  что  вот-вот  вернется  и
улыбнется ему. Потом вдруг осознал горькую правду, рухнул на постель, сжимая
рубашку жены, все еще хранившую запах ее тела.
     Затем хладнокровно разобрал все вещи, которые хотел сохранить на память
или  отдать семье,  словно  речь  шла о товарище, павшем  в бою,  и навсегда
покинул квартиру. Он не мог  в  одиночестве  жить там, где  все напоминало о
ней.
     Тинкар  хотел увидеть место,  где она погибла. От госпиталя практически
ничего не осталось. По невероятной случайности торпеда, пробив корпус, сразу
не взорвалась,  а  пролетела  по  коридору  и попала в  помещение, где  было
тридцать раненых, два врача  и пять медсестер, в том числе и Иолия. От людей
ничего не осталось. Даже опознать было нечего. Он отправился к убитому горем
Холонасу,  а  потом ушел,  не  желая присутствовать  на  траурной церемонии.
Тинкар вернулся в  свою старую квартиру и с тех пор  пил до потери сознания,
пытаясь забыть, что сам частично повинен в гибели жены.
     Заверещал входной звонок.  Он .не сдвинулся с места,  желая, чтобы его,
как  раненого зверя, оставили  в покое. Звонок вновь настойчиво зазвенел. Он
открыл, в дверях показалась Анаэна. Она с жалостью глянула на него, медленно
подошла и положила руку на плечо.
     -- Не стоит, Тинкар,-- шепнула она.
     -- Не стоит что?
     -- Так опускаться. Это недостойно для такого человека, как ты,
     Он почти с ненавистью в упор уставился на нее.
     -- Тинкар из Гвардии, не так ли? Герой, спаситель! Пьянствует уже целую
неделю!  Когда  вы  оставите  меня  в  покое,  позволите  мне  быть  обычным
человеком?  Когда вы  позволите мне  выть  в своей конуре от ярости, тоски и
сожаления? Мне плевать, что достойно или недостойно для меня. Уходи!
     -- Я  не  знаю, что  тебе  сказать, Тинкар.  Я понимаю  твою  боль...--
Девушка опустила глаза.
     -- Нет, ты не можешь ее  понять! Не можешь!  -- закричал он.-- Пойми, я
убил ее! Я ее убил!
     -- Не говори глупости...
     -- Ты не знаешь! У  меня в лаборатории был работающий локатор.  И я  за
несколько  часов  до  нападения  знал,  что  кто-то  за  нами следит! --  Он
схватился  руками  за голову,-- Мы могли  бы подготовиться  к  встрече! Но я
ничего не  сказал, потому что ненавидел  вас, галактиан, и  был  уверен, что
именно вы украли мои  чертежи, что вы  могли  сами построить локатор и вести
наблюдение! Я переложил свою ответственность на других, не пытаясь узнать, а
действительно ли вы  обладаете этой аппаратурой! Вот как я убил ее! Я словно
задушил ее собственными руками!
     --  У  тебя... у тебя был локатор? -- Анаэна  непонимающе  смотрела  на
него.
     -- А у  вас его нет, не так ли? -- крикнул Тинкар.-- Вы мне говорили об
этом неоднократно, но я не поверил! Я не  поверил, потому что, оказавшись на
борту, не ощутил себя человеком, я был парией,  неприкасаемым!  А потом было
слишком поздно! Я не верил ни одному вашему слову! И вы тоже ее убили!
     Анаэна побледнела.
     --  Пять тысяч  убитых! Пять тысяч, не считая Иолии. Мы слишком  дорого
заплатили за свои предрассудки, Тинкар, а ты за свою горделивость!
     --  Вот  так!  Мы  с  тобой  устроили  хорошую   мясорубку.--   Он  зло
захохотал.-- Но ты забыла о смерти других! Целый город. Сколько их было там?
Сорок тысяч?
     -- Ну этих-то мне не жаль!
     -- Видишь, ты даже не в  силах их возненавидеть! А я ненавижу их и вас!
Когда нас  убивает враг,  это нормально. Но когда по  глупости мы с тобой...
Именно это я не могу себе простить!
     --  Ты  забудешь  это,  Тинкар,--  тихо сказала Анаэна.--  Человек  все
забывает, чтобы продолжать жить.
     -- Забыть  ее?  Ты знаешь, она была единственной  в  мире,  кто,  кроме
матери, был нежен со  мной! -- Его голос задрожал.-- Я был счастлив, Анаэна,
счастлив целых три  месяца! Ты себе представить не можешь, чем были для меня
эти три месяца счастья!
     -- Могу. Я знаю, что  такое три  месяца страданий,--  спокойно ответила
она.
     Он, казалось, не слышал ее.
     -- Я никогда не знал  ничего подобного, такого спокойствия  духа, такой
живой дружбы, такого  тепла!  Когда я по вечерам возвращался из лаборатории,
она ждала меня на пороге двери. Все вечера, за исключением этого последнего,
когда  я вернулся  .слишком  поздно, чтобы  в последний 'раз  насладиться ее
улыбкой! Я любил ее, понимаешь, а за исключением нескольких товарищей -- это
совсем иное  дело! --  я никогда никого не любил! Когда я  сражался в парке,
пытаясь остановить врага, которого вам не удалось сдержать, я сражался не за
город, не за Империю, не за человечество,  а за нее, только  за нее, ибо она
была единственным существом, для которого я что-то  значил. Она нуждалась во
мне,  как я нуждался в ней!  Но я предал ее, не смог  уберечь,  я убил ее! И
теперь  мне  наплевать  на  все остальное, наплевать!  Иди отсюда,  дай  мне
напиться! Когда я пьян, я сплю и забываю обо всем! .
     -- Думаешь, она бы одобрила твое поведение?
     Он застыл с бутылкой в руке, словно пораженный молнией.
     -- Она сумела разглядеть в тебе человека за оболочкой солдата. Признаю,
лучше, чем я. Лучше, чем мы все! -- Анаэна сгорбилась и отвернулась.
     -- Да, но я ее убил!
     -- Ты не убивал  ее, Тинкар. Мы все несем ответственность за ее смерть.
И я первая.  Если бы я  смогла  преодолеть свои глупые предрассудки, если бы
отнеслась  к тебе  по-дружески с  самого начала, никогда  бы не выросла  эта
стена недоверия! Но...
     Она заколебалась, потом продолжила:
     -- Но я страдала, видя тебя с этой женщиной. Вот в чем весь секрет!
     --  Орена?  Но  она никогда  ничего  не  значила  для  меня!  Это  была
соломинка, за которую ухватился утопающий,-- удивленно возразил он.
     -- Думаю, я полюбила тебя в тот день, когда впервые увидела, Тинкар! --
вздохнула Анаэна.--  Я не стану докучать тебе  своей любовью, не  бойся.  Ты
предпочел Иолию и  оказался  прав. Она была  лучше меня, и меня всегда будут
преследовать упреки совести за то, что я  оскорбила  ее и дала пощечину там,
на этой  треклятой планете. Если это хоть  немного может утешить тебя, знай,
ты страдаешь не один, даже если наши страдания нельзя сравнить.
     Он долго не мог ответить, потом обнял девушку за плечи:
     -- Не знаю, смогу ли я тебя однажды полюбить, Анаэна:
     --  Я от тебя ничего не требую. Только милости оплакать  вместе с тобой
Иолию и то, что могло бы между нами быть.


2. ВОЗВРАЩЕНИЕ НА ЗЕМЛЮ

     --  Ну вот.  Теперь вашим инженерам  не составит труда с  помощью  этих
чертежей построить любое количество локаторов.
     Тинкар бросил связку бумаг на стол перед технором. Тан встал, подошел к
нему.
     -- Мы были  не правы по отношению к тебе, и мы дорого за это заплатили.
Я  должен  был  бы...  Впрочем,  какой  смысл  ворошить  прошлое? --  Технор
вздохнул.--   Мог   ли   я  поступить   иначе?   Трагедия   "Тильзина"  была
предначертана,  когда Килос II жестокими  репрессиями вынудил  наших предков
покинуть Империю! Зерно ненависти  было посеяно,  оно дало всходы, и жертвой
оказался ты, как жертвами стали и мы.
     Тинкар равнодушно махнул рукой.
     -- Так ли это важно?  Каково бы ни было начало, факты остаются фактами.
Иолия погибла и по моей, и по вашей вине. Мне наплевать на будущее Звездного
племени. Я передаю вам чертежи только в память об Иолии и ради паломников.
     --  Можем  ли мы  что-нибудь для  тебя  сделать? --  осторожно  спросил
технор.
     -- Да, доставить меня на Землю.
     -- Это может быть опасно для "Тильзина".
     -- Не теперь, когда у вас есть локаторы,-- покачал головой Тинкар.-- Вы
оставите меня в космосе-в пределах досягаемости для земного катера.
     -- Я надеялся, Тинкар, что тебе удастся адаптироваться в нашей среде,--
с  сожалением  произнес Тан.--  Нам нужны  такие люди, как ты,  чтобы  вести
борьбу с мфифи. А Анаэна...
     -- Меня не купить  ни женщиной, ни почестями,  ни  властью.--  Землянин
сжал кулаки.
     -- А Анаэна будет тосковать,-- спокойно продолжил  технор.-- Неужели ты
думаешь, что я так низко пал, чтобы торговать собственной племянницей?
     -- Сам видишь, мы никак не  можем  понять друг друга. Лучше я вернусь к
своим.
     -- Хорошо,-- кивнул Тан.-- Мы встретимся перед твоим отлетом.
     Старушка Земля вращалась под ним, Земля людей открывала  сквозь разрывы
облаков  знакомые  очертания  континентов.   Несколько  минут  назад  Тинкар
связался по радио с посадочными службами и получил  разрешение приземлиться.
Но мысль о приземлении не взволновала его.
     --  Ты  вернешься,  Тинкар,--  сказал  ему  Холонас,  когда  он   зашел
попрощаться  перед  отлетом.--  Ты  пропитался  духом  галактиан  в  большей
степени, чем  думаешь, и оставляешь  здесь  слишком  много своей души, чтобы
расстаться  с нами  навсегда.  Ты возмужал. Если я  правильно понимаю  уроки
истории, тебе вовсе не понравится то,  что ты найдешь и что некогда оставил,
и уже не сможешь с презрением отнестись к тому, что узнал среди нас.
     -- Ты вернешься, Тинкар,-- сказал ему технор.--  Империя развалилась, и
на этой планете нет ничего, что способно удовлетворить твои новые запросы. А
"Тильзин" ты  найдешь преображенным.  Ни  один человек  на борту  никогда не
забудет того, что ты совершил!
     --  Ты  вернешься,  Тинкар,--  произнесла  на  прощание   Анаэна.--  Ты
вернешься, потому что я люблю тебя!
     Он сомневался  в  этом.  Как бы  ни"  изменилась планета, она была  его
родиной, его цивилизацией. Мало-помалу он забудет о  случившемся. Прошло два
месяца  со дня смерти Иолии, и он уже мог вспоминать ее не сходя с ума. Нет!
Боль никогда не утихнет, пустоту никому не удастся заполнить. Но у него было
столько дел на Земле...
     Тинкар  вспомнил,  о  чем  узнал,  прослушивая  земное  радио.  Империя
окончательно  рухнула.  Он   еще  не  знал  обстоятельств   ее  падения,  но
управлявший ныне планетой совет продолжал обращаться к последним сторонникам
Императора, призывая прекратить борьбу и присоединиться к победителю,  чтобы
начать строить.
     Наконец  астропорт дал  приказ  на посадку. Он медленно  заскользил над
Европейским континентом, потрясенный  увиденными разрушениями. Брлин,  Лион,
Марсел превратились в руины.  Наконец появилась  Империа, как бы  оседлавшая
пролив,  разделяющий Европу  и Африку.  Громадные  межконтинентальные  мосты
обвалились, на  море почти не  было видно судов. На южном берегу, там,,  где
некогда гордо возносился к небу императорский  дворец, зиял огромный кратер.
Наконец  открылся  астропорт, бесконечная пустыня  бетона, некогда  усеянная
крейсерами  и  разведчиками. Сейчас  он был почти пуст,  а  слева, на  месте
диспетчерской башни, торчала груда ржавого металла. Теперь антенны вращались
на крохотной временной башне, едва ли превышавшей сто метров.
     Сердце Тинкара вдруг  сжалось: рядом  с  башней  стоял "Скорпион",  его
торпедоносец, весь помятый, но целый! Он узнал бы его из  тысяч других. Ни у
одного  корабля не  было  такой заостренной кормы,  двух  убирающихся внутрь
башен позади командной рубки.
     -- Старина "Скорпион"! Он еще жив!
     Кто им сейчас командовал? Один из старых друзей?
     Неизвестный  ему  человек?  Тинкар  направил  катер  вниз,  не  обращая
внимания на сигналы, сел рядом со своим бывшим кораблем, выпрыгнул на землю.
Потом  стрелой  промчался по  растрескавшемуся  бетону,  прижался к нагретой
солнцем броне.
     -- Эй, вы! Какая муха вас укусила! Мы могли бы и выстрелить!
     Рядом с ним остановился автомобиль с четырьмя людьми.
     -- Тинкар! Мне сказали, но я не поверил! Где ты пропадал все это время?
Тебя считали пропавшим без вести!
     Из-за лобового стекла машины ему улыбался Пер Эриксон.
     -- Все расскажу,-- коротко бросил Тинкар.
     -- Явился сдаваться?
     -- Может быть. Я совершенно не представляю себе ситуации.
     -- Залезай. Все объясню.-- Эриксон показал на свободное сиденье рядом с
собой.
     -- Кто командует "Скорпионом"? -- не удержавшись, спросил Тинкар.
     -- Я.  Но мы  почти  не  летаем.  Есть другие  дела. Ты знаешь,  что  с
Империей  покончено? Власть взял народ, а управляет нами совет. Знати больше
не существует.
     -- Ты служишь в армии?
     --  Я никогда  не был  фанатичным сторонником  старого режима,--  пожал
плечами Пер.-- А перед самым концом его даже попал в число  подозреваемых. Я
сдался почти сразу, одним из первых. А ты?
     --  Я поступил  хуже,-- солгал Тинкар.--  Я не передал приказ  Седьмому
флоту. Вот он!
     Он  извлек  из  кармана  куртки  нетронутый  пакет,  на  котором  сияла
императорская печать.
     --  Отлично!  --  захохотал Эриксон.--  Тебя  примут  с  распростертыми
объятиями!  Если бы флот прибыл,  все могло бы закончиться по-иному. Но я не
знал, что ты был среди мятежников.
     -- Помнишь Гекора? -- перебил приятеля Тинкар.
     -- Твоего друга? Догадываюсь, к чему ты клонишь.
     -- Именно так. Хочу узнать -- кто сейчас правит?
     -- Ион Саймак, Луи Лантье, Герман Швабе. Остальных ты не знаешь.
     Тинкар  содрогнулся. Три  бывших генерала Империи, прославившихся своей
подлостью и жаждой власти.
     -- Я думал, что народ...
     -- Совет правит от имени народа,-- прервал  его Эриксон, толкнув локтем
в бок.-- Сейчас тебя ожидает допрос с пристрастием. Твои похождения разберут
по косточкам. Ты завтракал? Нет? Ну тогда позавтракаем вместе.
     Офицерская столовая располагалась  в деревянном бараке, крытом железным
листом. Еда была обильной, но невкусной.
     -- Расскажи, что ты делал все это  время,-- попросил приятеля Тинкар.--
Мне нельзя говорить с тобой, но...
     Эриксон наклонился к нему:
     -- Мы, ветераны Звездной Гвардии, должны держаться  вместе. Быть может,
ты знаешь опасные для тебя вещи. В крайнем случае я объясню тебе, что это за
вещи.
     -- А!  Не  думаю,  что  мне  стоит чего-либо  бояться,--  махнул  рукой
Тинкар.-- Получив приказ, я стартовал, взял курс на Фомальгаут, потом, выйдя
из  поля обзора детекторов, сменил курс,  добрался до границ Империи, сел на
одной планете, населенной людьми.
     --  Одна  из первых колоний? ---  заинтересовался  Пер.-- Как  там идут
дела?
     -- Неплохо! Меня хорошо приняли,  хотя я  и подорвал свой корабль. Один
из  их  звездолетов вчера  доставил  меня сюда и  оставил в  паре  миллионов
километров от Земли.
     -- Они сильны?
     --  Империя в расцвете своего могущества могла бы  их раздавить. Теперь
лучше оставить в покое.-- Тинкар вздохнул.-- Там  образовалась  конфедерация
из сотни планет. У них есть союзники и среди иных рас.
     История сама собой сорвалась с его губ -- он ее тщательно подготовил во
время последней недели пребывания на "Тильзине".
     --  Но  детали  я  сообщу  разведслужбе.--  Он улыбнулся Перу.--  Лучше
ознакомь меня со здешней ситуацией.
     --  Ситуация неплохая,  насколько это  возможно.  Вечером  мы  с  тобой
вдоволь  наговоримся. Пока тебе  найдут  жилье,  будешь  обретаться у  меня.
Никаких возражений! Мы же ветераны Гвардии!
     -- Как случилось, что офицеры разведки не приехали  за мной? Во времена
Империи...-- Тинкар вопросительно посмотрел на приятеля.
     -- Скорее всего, они  слишком  заняты.--  Пер улыбнулся.-- Пока за тебя
несу ответственность я. И должен доставить тебя в разведку через час.
     Они поговорили о разных вещах: о бунте, о погибших товарищах -- их было
большинство,-- о тех, кто выжил.
     Допрос  проводили  долго  и тщательно. Люди, засыпавшие  его вопросами,
были ему неизвестны.  Тинкар рассказал свою историю, детально  описал мир, в
котором жил, показал несколько фотографий, ими предусмотрительно снабдил его
технор. "Тильзин" в свое время посещал эту планету.
     -- Они тебе доверяли водить свои корабли? Тинкар усмехнулся.
     -- Дали маленький планетный катер, способный преодолеть всего несколько
миллиардов    километров,    но    он    не    был    оборудован    никакими
гиперпространственными устройствами.
     -- Что за устройства?
     --  Не  знаю. Отличные от Наших,  но  меня даже близко  не подпускали к
машинному залу и постам управления. Но зато мне продемонстрировали кое-какое
оружие. Почти то же самое, что имеем мы. Я подам письменный рапорт.
     -- Какова их политика по отношению к нам?
     -- Выжидательная.  Они знали о существовании  Империи и ненавидели  ее.
Они знают о ее падении. Когда до меня дошли вести о смене власти, я попросил
вернуть меня обратно.
     -- Хорошо. Пока мы  придумаем, куда  вас назначить, оставайтесь в нашем
распоряжении.  Будете  получать  свое  содержание  лейтенанта.  Если вы  нам
солгали, пеняйте на себя!
     -- Я же не передал  императорский приказ!  Вам нужно нечто большее?  --
Тинкар с удивлением посмотрел на собеседников.
     --  Это правда! Саморазрушающаяся печать  оказалась нетронутой.  Можете
идти.
     Квартирка Эриксона была маленькой, но уютной. Усевшись в кожаное кресло
со  стаканом в руке, Тинкар  расслабился.  Наверное,  поэтому вопрос хозяина
застал его врасплох.
     -- Ну ладно, старина,  теперь,  когда мы вне досягаемо^ сти  нескромных
ушей, скажи мне правду. Где ты был? ||
     -- Но... Я же тебе все рассказал! и
     --