нкар чуть опустил дуло,  не желая убивать художника. Китаец упал на землю,
перекатился через голову и исчез в кустарнике.
     "Промах?" -- спросил себя Тинкар. Вряд ли. Он был  чемпионом имперского
флота по стрельбе из всех видов оружия  и попадал в  более  трудные цели. Он
быстро отполз  в сторону, удаляясь  от  места, где его присутствие  выдавало
легкое облачко дыма.
     Взуинь!
     Пуля просвистела слишком высоко. Он быстро огляделся, заметил крохотное
голубое  облачко,  расплывающееся  в  воздухе, трижды  выстрелил  и отполз в
сторону.
     Шесть пуль против четырех, если только Пей  не ранен серьезно, а второй
не воспользуется его патронами. Нет, это было запрещено регламентом.
     Он  сделал  пробежку, обходя место, где упал  Пей, и не  спуская глаз с
аллеи.  Нападающий захватил его врасплох. Перед Тинкаром, метрах в двадцати,
возникла  фигура  человека  с нацеленным  ружьем.  Он откатился  в  сторону,
услышал  удар пули  о землю в нескольких сантиметрах от  руки,  его  окатило
осколками  гравия,  он выстрелил  навскидку  и  снова  откатился под  защиту
ствола.  Сквозь  ветви кустарника он заметил,  как Хэнк перебегает аллею, но
ветю;  помешали ему  выстрелить. Он  рванулся в другую сторону, увидел,  как
камешки  взметнулись прямо  перед ним в  тот момент,  когда он  уже  нырял в
высокую траву.
     Пять пуль против трех! К счастью, Пей был всего-навсего любителем!
     Тинкар  пополз, стараясь  не  касаться  скрывавших его веток,  и  вновь
затаился.
     "Он  не  очень  точно  стреляет,  но  умеет  подкрадываться,--  подумал
гвардеец.-- Как ему удалось подобраться ко мне так, что я его не заметил?"
     Справа он обнаружил канаву глубиной в полметра.
     "Вот что значит хорошо знать местность! Но раз это сделал  один, то  же
самое может сделать  и  другой. Но  достаточно ли хорошо я  знаю парк, чтобы
издали обнаружить канаву? Ба! Попробуем!"
     Он  вернулся  к аллее,  где кончалась  траншея,-- ее  продолжала  узкая
труба, через нее невозможно было пролезть. Тинкар достал из  кармана носовой
платок,  стараясь не  шуметь, разорвал его на  полосы, привязал получившуюся
веревку к ветке, вернулся в канаву и слегка дернул за конец.  Куст качнулся,
словно его кто-то ненароком задел. Ничего. Он  ждал, время от времени дергая
за конец веревки. Потянулись долгие минуты...
     Близкий выстрел заставил его  вздрогнуть.  Он поднял голову, не целясь,
выстрелил в сторону дымка. Тишину разорвал вопль боли. Он привстал на локтях
и тут же ощутил толчок в плечо, звук выстрела он услышал уже позже.
     "Идиот! Полный идиот! Попасться так глупо!"
     Теплая липкая кровь текла  по  левой руке. Он слегка  пошевелил плечом,
скривился от боли.
     "Кость  не  сломана, пуля -прошила только  мышцы",--  подумал Тинкар  и
быстро  отполз  в  сторону,  каждое мгновение  ожидая  увидеть лицо  Хэнка и
направленное  на  себя   ружье.  Через  несколько  метров  он   остановился,
обернулся, прислушался.  Все было тихо, только  что-то легко шуршало  далеко
позади.  Он  снова  пополз  вперед, не  желая,  чтобы  раненая рука затекла,
добрался до края парка, оказался рядом с прозрачной стеной. Два галактианина
невозмутимо  смотрели  на  него.  Один  из  них  указал  на  кровавое пятно,
расплывавшееся на куртке. Тинкар улыбнулся и продолжил tiyTb вперед.
     Что-то  остановило  его  у  поперечной  аллеи.  Он  задумался. У  Хэнка
осталась всего одна  пуля,  а  у него было еще четыре. Если он вынудит Хэнка
выстрелить, тот  окажется в его милости. Он  осторожно  снял  куртку, ощупал
рану -- глубокую  борозду в дельтовидной мышце.  Кровь продолжала течь, но в
том положении, в  каком  он находился, Тинкар  не  мог  перевязать  рану, не
обездвижив руку.
     Он посмотрел направо,  вдоль аллеи.  Никакого движения. Тогда  землянин
осторожно выкопал носками ног ямочки для упора,  крепко уперся  в них, потом
рванулся в пустое  пространство, нырнул, покатился и исчез в траве. Ни  один
выстрел  не прозвучал ему вслед, и он  пожалел об  этом. То,  как он пересек
аллею, не давало его противнику особых шансов  на точный  выстрел. Он просто
разбазарил бы последний патрон.
     Тинкар двинулся вдоль стены  и почти  добрался до места  своего старта.
Позади  прозрачного  барьера  стояла   Анаэна  и  презрительно  смотрела  на
планетянина.  Он пожал  плечами,  скривился  от боли, улегся  позади густого
кустарника, в котором было отверстие наподобие бойницы, и решил ждать.
     Инстинкт солдата вовремя заставил его  обернуться. Девушка  позади него
жестикулировала, показывая пальцем на его укрытие. Она застыла,  увидев, что
он смотрит на нее, и с беспечным видом удалилась.
     "Скотина! Показала меня другому!"
     Его  охватил  гнев,  холодный,  отрезвляющий.  Такова  была  лояльность
галактиан!  Вдруг ему все  стало понятно!  Орена спровоцировала ссору, а эта
завершала работу!  Но раз  она подавала сигналы Хэнку,  тот должен был  быть
неподалеку. Тинкар решил покинуть свой наблюдательный пост и с трудом отполз
в сторону. Мышцы  затекли,  а  плечо  болело.  Метрах в тридцати  колыхнулся
кустарник. И тогда, поставив все на кон, он вскочил, прыгнул, перевернулся в
воздухе и, уже  падая,  выстрелил сам  по фигуре,  мелькнувшей среди ветвей.
Потом лейтенант тяжело встал и направился к кусту,  держа карабин  наготове.
Хэнк лежал на земле. Тинкар перевернул его ногой. Тот был мертв, пуля попала
ему прямо в лоб.
     -- Повезло,-- громко сказал он.--  А все  равно,  у меня оставалось еще
три пули.
     Ничего  не опасаясь,  он  направился  к месту, где,  как  ему казалось,
давным-давно упал  Пей. Конечно, китаец упал недавно -- вся дуэль длилась не
более  двух часов. Он довольно  быстро  обнаружил китайца:  тот, свернувшись
калачиком, лежал на земле  и стонал. Его оружие валялось в нескольких шагах.
Тинкар опустил дуло карабина, но почему-то его  охватила нерешительность,  и
он  яростным  жестом выбросил  патроны  из  патронника.  Потом наклонился  и
осмотрел раненого: пуля пробила живот.
     "Если  врачи быстро не явятся  за ним, ему  конец,-- подумал он.-- Жаль
такого художника!"
     Тинкар повернулся к двери. Группа галактиан  стояла вокруг трупа Хэнка.
Он не увидел  среди  них ни  Орены,  ни Петерсена,  только  рыжая девушка из
библиотеки  застыла в  нескольких метрах  от  него, бледная  как  смерть. Он
схватил  убитого за воротник и поволок тело за собой. Кто-то хотел вмешаться
в  происходящее, но  Тинкар бросил такой  убийственный  взгляд,  что человек
опустил голову и промолчал. Из последних сил он доволок труп  до рыжеволосой
девушки и бросил его к ее ногам.
     -- Держи своего самца,-- намеренно грубо процедил он.
     Она побледнела еще больше.
     -- Теперь я знаю лояльность твоего народа!
     Она уставилась на него сверкающими глазами, и он против воли восхитился
ею.
     "Она прекрасна, как пантера!"
     -- Вы донесете на меня? -- спросила девушка.
     -- А что случится?
     Она покачнулась и безжизненным голосом ответила:
     -- Меня выбросят в космос.
     -- Племянницу технора?
     -- Вы не знаете Тана! Он вдруг пожалел ее.
     -- Я ничего не скажу. Вы своими жестами больше помогли мне, чем ему!
     -- Я полагаю, что  вы ждете  от меня признательности? Если раньше я вас
презирала, то теперь ненавижу!
     -- А мне какое дело?
     Он  развернулся  на  пятках и направился  к выходу.  У выхода его ждали
Орена, Петерсен, несколько галактиан и прево.
     -- Тинкар, это было великолепно! Вы  прикончили их обоих.-- Лицо химика
сияло.
     -- Нет, только  одного,-- устало откликнулся землянин.-- Пей ранен, но,
если вы сейчас же не отправитесь за ним, он не выживет!
     -- Почему вы его не добили? -- спросил прево.-- Обычаи требуют...
     Тинкар взорвался:
     -- Пусть  вас  унесут  все дьяволы  Пространства, вас  и  ваши  обычаи!
Плевать мне  на  них,  для меня они ничего  не значат! Одна  из ваших  девок
придумывает   свару,   чтобы  заставить   меня  сражаться  сразу   с   двумя
галактианами! Ну что ж, я прикончил одного  из них,  но не собираюсь убивать
второго! Убивайте его сами, если желаете, а меня оставьте в покое!
     -- Тинкар, не бросайся словами,-- прошипела Орена, глаза ее сверкали от
ярости.-- Я ничего не затевала, и я не девка!
     -- Ах так! Почему  же  ты вела себя как девка  по отношению ко мне  и к
остальным? Ты попыталась убить меня с помощью Хэнка и Пей!
     -- Я! Я была готова вызвать их на дуэль в том случае, если бы они убили
тебя!
     -- Это правда, Тинкар,-- вмешался в  разговор Петер-сен.-- Я не  думаю,
что  Орена причастна к этой дуэли. Хэнк  повсюду заявлял  о  том, что бросит
тебе вызов и прикончит тебя или выбросит в космос  как труса. Орена едва его
знала. Вероятно, именно  он и  завел Пей. Пей  хороший парень, но он наделен
чувством доисторической ревности!
     Тинкар вдруг почувствовал опустошенность.
     -- Как мне  все опостылело. Я  ничего не  понимаю  в  ваших чувствах  и
рассуждениях. Оставьте меня одного!
     Он  вернулся  домой,  тяжело  уселся   в  кресло,  истощенный   нервным
напряжением и потерей крови. Дверь, которую он забыл запереть, распахнулась,
и вошла Орена. Он поднял на нее глаза и мрачным голосом спросил:
     -- Чего ты еще хочешь? Я же просил оставить меня в покое!
     --  Тебя  надо  подлечить.  А  ну-ка  покажи  рану.--  Она  по-деловому
осмотрела его плечо.
     -- А почему ты  не  лечишь Пей? Он больше нуждается в заботе,  чем я,--
огрызнулся землянин.
     -- Он в больнице. Есть надежда, что его спасут.
     -- Тем лучше!
     -- Почему ты его  пощадил, Тинкар? Он, если бы он  мог, он прикончил бы
тебя без всякой жалости, а ведь он инженер, а не солдат, как ты.
     Тинкар печально усмехнулся:
     --  Быть может, именно из-за этого...  Я столько  убивал, что устал  от
смертей. Убийство  никогда  не доставляло мне удовольствия, Орена.  Я не сам
выбирал себе  профессию. За что мне  было убивать  Пей?  За оскорбление? Оно
куда  менее  сильное,   чем  те  выражения,  которые  люди   твоего  племени
произносили мне вслед.  Вполне возможно,  что я его  заслужил. А потом,  мне
нравится то, что он делает, его  пейзажи. У него есть шанс развить свой дар.
А у меня его нет.
     -- А чем бы ты хотел заниматься?
     -- Я?  Чистой  математикой и... Какая разница! -- Он раздраженно махнул
рукой и отвернулся.
     Она осторожно промыла ему рану.
     -- Тебе  повезло. Несколькими  сантиметрами  правее,  и кость  была  бы
раздроблена.  Но   ничего.   Несколько  дней  отдохнешь,  будешь   принимать
антибиотики,  которые я  тебе оставлю.  С  такой раной  нет  смысла  идти  в
больницу. Ну вот и все.
     --  Орена,  это правда, что ты не  настраивала эту парочку против меня?
Или ты все же хотела избавиться от одного из нас?  --  с недоверием  спросил
Тинкар.
     --  А зачем мне это?  То,  что  ты провел ночь со мною,  не  давало Пей
никакого  права задираться  с  тобой! Я не его  собственность, он это знает,
хотя  его  чувства иногда выплескиваются  наружу.--  Орена  нахмурилась.-- Я
свободна, как и он. Что же касается Хэнка, так он даже не входил в круг моих
друзей! Но для них ты планетянин, почти животное! Их ненависть, по-видимому,
происходит от  того,  что они считают  моим позором общение  с тобой. Вместо
того чтобы  спросить  меня,  чувствую  ли  я  себя  опозоренной,  они решили
действовать и уничтожить причину этого, как они посчитали, унижения.
     --  Если эта  милая игра продолжится, мне останется только покончить  с
собой! По  крайней мере, так смерть придет быстрее! -- хладнокровно  заметил
Тинкар.
     -- Теперь все будет иначе. То,  что они вызвали тебя на дуэль, ускорило
твою ассимиляцию. Отныне ты уже немного галактианин.
     --  Ну ладно! Я  этого, наверное,  никогда не пойму. А  что я для тебя,
Орена? Новая игрушка?
     Она ненадолго задумалась.
     --  Вначале,  быть  может,  так  и  было.  Но  вспомни,  отец  мой  был
планетянином. Для меня ты обычный человек, как и  другие, просто пока чужак!
Ну хватит, оставим эти сложности в стороне! Давай я приготовлю тебе поесть.
     Она исчезла на кухне и тут же с возмущенным лицом вернулась:
     --  Это  все, что у тебя  есть?  Мне пора заняться  оборудованием твоей
квартиры! Как же ты сможешь меня принять, если я приду к тебе в гости?
     Она занялась  делами,  и  Тинкар ощутил, как его  подозрения потихоньку
рассеиваются. В конце концов он пробыл на "Тильзине" всего  несколько суток.
Многие непривычные  обычаи, несомненно,  имели  право  на  существование. Он
улегся на кушетку и вздремнул.
     -- Готово!
     Орена  сделала  максимум из  его  скромных  запасов  --  обед  оказался
великолепным.
     -- Ты,  наверное, совсем без сил. Ложись. Тебя может лихорадить сегодня
ночью, так что я подежурю. Только схожу за походной кроватью.
     Какие-то последние остатки пуританства заставили его  выразить протест.
Но  все  же  Тинкар быстро  уступил Орене, счастливый  от  того,  что кто-то
проявил к  нему дружеские чувства,  хотя он  не знал  ни  их  глубины, ни их
смысла. Он спокойно уснул.


     Часть вторая
     1. ПАЛОМНИКИ

     Проснувшись,  он   удивился,  обнаружив,  что  не  ощущает  боли.  Кожа
покраснела и припухла, но нагноения не было. Орена еще спала. Он  приготовил
завтрак, потом осторожно разбудил ее.
     -- Ты уже на ногах? Как ты себя чувствуешь?
     -- Просто великолепно.-- Он радовался, как ребенок.--  Что ты  наложила
на рану? У нас нет ничего стрль же эффективного.
     --  Биогенол.  Антибиотик  и ускоритель  рубцевания одновременно. Через
три-четыре дня можешь снова сражаться на дуэли.
     -- Ну уж нет. Иди завтракать.
     Она  возмутилась  беспорядку  в  кухоньке,  но  похвалила  за  "кабор",
напиток, заменявший галактианам кофе.
     -- Мне  пора на работу,-- сказала Орена.-- Я выбрала  для себя утренние
часы, чтобы быть свободной весь день.
     -- А чем ты занимаешься?
     -- Я помощник биолога на гидропонной ферме тридцать пять.
     --  Ничего  не  понимаю  в вашей  системе.-- Тинкар  недоуменно  пожал-
плечами.-- Два часа -- это так мало.
     -- Все, или почти все, автоматизировано,-- объяснила Орена.--  Прими мы
иную  систему,  большинство  наших сограждан было бы  обречено на  гибель от
лени.
     -- А чем они занимаются остальное время?
     -- Чем  угодно, Тинкар.  Два часа,  отданных сообществу,  позволяют нам
ощущать свою пользу.
     -- Я считал вас индивидуалистами, слишком жадными до свободы.
     Она улыбнулась.
     -- Одно не противоречит другому.
     -- Вижу. А как быть мне, парии, бесполезному человеку?
     -- Однажды, быть может...-- попыталась утешить планетянина Орена.
     -- Сомневаюсь. Твоя... профессия тебе интересна?
     -- Конечно!
     --  Так почему же  ты не продолжаешь  своих  занятий по истечении  двух
часов?
     -- Иногда я так и делаю. Но я вовсе не биологический гений. До скорого,
Тинкар!
     -- До вечера? -- переспросил он.
     -- Быть может.
     После ее  ухода он долго  сидел, задумавшись.  Он начал привязываться к
этой странной девушке, столь отличной от землянок. Тинкар машинально перемыл
посуду, включил пылесосы и чистящие устройства. Потом вдруг рассмеялся:
     -- Тинкар Холрой, лейтенант Гвардии, превосходная уборщица!
     Чем заняться днем? У него не было личной библиотеки, и он не знал, где,
кроме библиотеки, можно раздобыть книги. Потом он вспомнил об Анаэне.
     --  Маленькая  стерва,--  вслух  произнес он.--  Она  бы  помогла  меня
прикончить, не заметь я ее вовремя.
     Но он не жалел о том, что не выдал ее. Высокомерной гордости гвардейцев
претило  предательство.  Однажды, когда  его  звездолет  стоял  в столице, в
кают-компании корабля с презрительного согласия пилотов скрывался знаменитый
вор. Политического преступника они, быть может, и сдали бы властям.  Хотя...
вряд ли... братской любви между Гвардией и "пополом", политической полицией,
не  было.  Он  улыбнулся,  вспомнив  об  одном  чиновнике,  которого  срочно
перевозил  на  Вегу  V  и  над  которым  они  всласть поиздевались во  время
путешествия.
     Сокрытие ее предательства было  своеобразной  победой  в той подспудной
борьбе, которую Анаэна повела против него. Теперь она стала его должницей, а
это, несомненно, отравляло ей существование. Тем лучше...
     Он  посмотрел на часы и решил  отправиться  в библиотеку  тогда,  когда
наступит  время  дежурства  рыжей красавицы. Он подумал  и о  том,  что пора
нанести визит  Пе-терсену в  его  лабораторию, и,  посмотрев на план города,
вдруг обратил внимание на то, что на  палубе  8 располагается обширная зона,
которую он  вначале принял за парк. Внутри этой  зоны существовали  такие же
улицы,  площади,  сады, но не было никаких указаний, за исключением  номеров
дверей,  ведущих  внутрь.  Надпись  гласила:   "Территория  паломников".  Он
вспомнил все, что прочел о них.
     "Вероятно, мне туда вход воспрещен. Впрочем, разберемся на месте".
     Минут  за  десять, пользуясь скоростными тротуарами, Тинкар добрался до
антигравитационного  колодца  127,  тот  должен  был привести  его  к  цели.
Землянин гордился  тем, что на этот  раз не заблудился. Колодец заканчивался
просторным холлом, заполненным растениями, которые обеспечивали  регенерацию
воздуха.  В  противоположном  конце  помещения  находилась  огромная  дверь,
украшенная известным ему символом --  крестом  в кольце,  который до сих пор
возвышался перед вратами последних уцелевших на Земле монастырей менеонитов.
Дверь была заперта, и  ему  не удалось открыть  ее. Он развернулся, готовясь
уйти,  но потом решил  подождать. Через пару  секунд краем глаза  он заметил
движение. В двери медленно открылось окошечко,  и в  нем появилось бородатое
лицо:
     -- Чего желаешь, брат?
     -- Вы -- паломник?
     -- Конечно!
     -- Я чужак, планетянин, землянин.
     -- Все люди братья.
     -- Я попал в этот город совсем недавно.  Оказался на борту из-за аварии
своего звездолета.
     --   Входи,   брат.   Патриарху   будет   приятно  услышать  новости  с
планеты-матери.
     Часть  огромной   двери  повернулась,  и  Тинкар  вошел  на  территорию
паломников.
     --  Тебе  повезло,  что  я услышал,  как ты  стучал,  брат,--  объяснил
паломник.-- Я шел мимо. Когда братья  извне  собираются  навестить нас,  они
обычно предупреждают по внутренней связи.
     -- Я этого не знал.
     -- Ничего страшного. Но если решишь вернуться в другой раз, звони!
     Если  улицы  города  были  безлики, как  казарма,  то  мирок паломников
напоминал монастырь  абсолютно полным отсутствием какого-либо убранства. Они
миновали парк, в  котором  под  присмотром нескольких чопорно  одетых женщин
играли детишки.  Галактиане  предпочитали дорогие  или яркие  ткани, а здесь
одежды были строгих темных цветов и ниспадали почти до самого пола.
     -- Я вижу здесь только детей,-- удивился Тинкар. Сколько вас всего?
     --  Тысяча  шестьсот  тридцать,  брат.  Но  за  исключением  нескольких
воспитательниц  и  тех, кто вроде меня находится на  службе,  все  остальные
собрались в храме. Сегодня празднуется годовщина рождения нашего основателя,
благословенного  Менеона.  Там  ты  и  встретишь  нашего  святого  патриарха
Холонаса Мудрого.
     -- Но я не исповедую  вашей  религии! -- Землянину  совсем  не хотелось
идти в храм.
     -- Мы не требуем ничего, что  противоречит твоей  вере, брат. Ты просто
расскажешь, что произошло  на Земле  после  нашего  отлета. А мы  помолимся,
чтобы Господь просветил тебя.
     Тинкару хотелось  пожать  плечами, но  он  сдержался,  не  желая ранить
чувств сопровождающего.
     Они подошли к вратам,  на которых сиял громадный, выложенный из рубинов
крест  в кольце.  До Тинкара  донесся глухой рокот, когда  они приблизились,
рокот превратился  в  гимн,  который  исполняло множество голосов.  Паломник
открыл  маленькую  боковую дверцу храма, и  звуки  могучего, ве