к старался не думать  о  Майшелле,
не вспоминать былых  чувств.  Он  отер  пот  с  лица,  повернулся  и  увидел
встревоженное лицо Хмурника.
   - Потерпи меня еще, мастер  Хмурник.  Твои  опасения  всегда  оправданны,
однако я не обращаю на них внимания. Интересно, почему?
   Хмурник мрачным взглядом окинул туго натянутые паруса шхуны.
   - Потому что ты ищешь опасности, как другие ищут  любви  или  выпивки,  -
ведь в опасностях ты забываешься.
   - Да? Немногие же из тех опасностей, которым мы вместе смотрели  в  лицо,
помогли мне забыться. Скорее они укрепили мою память, изменили мою скорбь. -
Эльрик глубоко, с печалью, вздохнул. -  Я  иду  за  опасностью,  потому  что
думаю, будто там может скрываться ответ, причина всей этой трагедии. И в  то
же время я знаю, что ответа мне не найти.
   - Тем не менее ты ведь за ним и плывешь в Р'лин К'рен А'а?  Найти  его  у
своих далеких предков?
   - Этот город - миф. Даже если карта не врет, мы обнаружим лишь развалины.
Имррир простоял десять тысяч лет, а основан был по крайней  мере  через  два
века после того, как мой народ перебрался на Мельнибонэ. Время  расправилось
с Р'лин К'рен А'а.
   - А Яшмовый Идол?
   - Если статуя и существовала, за  прошедшие  сотни  веков  она  наверняка
разрушилась.
   - А Обреченный на Жизнь?
   - Легенда.
   - Но ты надеешься, что  если  все  обстоит  так,  как  утверждает  герцог
Эван...
   - Нет, Хмурник, я боюсь, что все обстоит так.
   Ветер дул порывами, и  шхуна  продвигалась  медленно.  Духота  нарастала.
Команда опасливо переговаривалась; на лицах матросов  застыл  испуг.  Только
герцог Эван как будто сохранил присутствие духа.  Он  призывал  своих  людей
приободриться, обещая всем скорое богатство.  Матросы  приготовили  весла  и
разделись, чтобы удобнее было грести.
   Море пузырилось и ревело вокруг корабля;  туман  затруднял  видимость,  и
держать курс приходилось по грубым навигационным  инструментам.  Однажды  из
моря выскочила какая-то зеленая тварь: она поглядела на  корабль  и  рухнула
обратно в воду.
   Путники мало ели и мало спали; Эльрик практически не  уходил  с  полуюта.
Хмурник  молчаливо  терпел  удушающую  жару;  герцог  Эван  поспевал  везде,
подбадривая людей, и, казалось, не испытывал особого неудобства.
   - В конце концов, - сказал он Хмурнику, - мы ведь пересекаем только залив
этого моря. Попробуй представить, что происходит в центре.
   - Нет уж, хватит с меня и этого. Мне кажется, я сварюсь  заживо  к  концу
дня. Эван ухмыльнулся.
   - Выше нос, мастер Хмурник. Если верить моим картам, то через  пару  дней
мы очутимся у берегов Западного Континента.
   - Мне от этого будет не легче, - пробормотал Хмурник и отправился  искать
свою каюту.
   Но скоро море стало менее неистовым, туман начал рассеиваться, жара  чуть
спала - и наконец судно очутилось в спокойных водах, под голубым  небом,  на
котором сверкало золотое солнце. Команда повеселела. На  маленьком  песчаном
островке, где похоронили троих, не выдержавших испытания, матросы обнаружили
фрукты и родничок. Герцог Эван позвал Эльрика к себе в каюту и  показал  ему
древнюю карту.
   - Гляди. Вот здесь наш островок. Еще три дня, и мы окажемся в устье реки.
Эльрик кивнул.
   - Разумнее будет остаться ненадолго здесь и полностью восстановить  силы.
Должны быть какие-то причины того, что никто  в  течение  веков  не  пытался
пройти через тот лес.
   - Там наверняка дикари, кое-кто утверждал даже, что они не люди. Убежден,
что с этим препятствием мы справимся. Но сделаем так, как ты предлагаешь.
   На четвертый день их стоянки у острова задул сильный восточный  ветер,  и
решено было поднять якорь. Шхуна резво двинулась вперед, команда  увидела  в
этом добрый знак.
   - Глупцы, - заявил Хмурник, стоя рядом с  Эльриком  на  носу  корабля.  -
Придет время, когда они пожелают оказаться снова в  Кипучем  Море,  лишь  бы
подальше от тех мест. Это путешествие не  принесет  выгоды  никому  из  нас,
Эльрик. Пусть даже мы отыщем все сокровища Р'лин К'рен А'а.
   Эльрик не ответил. Его захлестнули воспоминания. Его  отец  и  мать  были
последними  законными  правителями  Светлой  Империи  -  гордые,  беспечные,
жестокие.  Они  лелеяли  надежду,  что  их  сын  восстановит   былую   славу
Мельнибонэ. Вместо этого он уничтожил последние остатки славы. Родители его,
как и он сам, были лишними в  новой  эпохе,  эпохе  Молодых  Королевств,  но
отказывались признать это.  Путешествие  на  Западный  Континент,  на  землю
предков, имело  для  Эльрика  особый  смысл.  Там  не  было  новых  народов.
Континент ничуть не изменился с тех пор, как  жители  покинули  Р'лин  К'рен
А'а. Лес - это тот же лес, по которому бродили его предки,  земля  -  та  же
земля, что дала рождение его расе, сплавив в единое целое  характер  народа,
его  мрачные  развлечения,  его  печальные  искусства  и  темные   восторги.
Чувствовали ли предки эту агонию, эту безысходность от одного лишь  горького
знания, что существование не имеет смысла, цели, надежды? Эльрик  знал,  что
многие интеллектуалы Молодых Королевств жалеют могучий  народ  Мельнибонэ  -
жалеют, как юродивых. Но если они были юродивыми и если они обрушили на  мир
безумие, длившееся сотню веков, зачем они сделали это? Возможно, Р'лин К'рен
А'а позволит разгадать тайну, скрываемую лесом  и  глубокой  рекой,  издавна
несущей свои воды. Может быть, там наконец он найдет покой.
   Эльрик провел пятерней по своим мелочнобелым  волосам;  взгляд  его  алых
глаз выразил муку. Он последний в своем роду - и  ни  на  кого  не  похожий.
Хмурник ошибался. Эльрик знал, что все сущее имеет свою противоположность. В
войне он сможет найти мир. И, естественно, в мире  таится  битва.  Почему-то
больше  всего  истины  -  в  парадоксах.  Поэтому  процветают   философы   и
прорицатели. В совершенном  мире  для  них  не  нашлось  бы  места.  В  мире
несовершенном тайны всегда неразрешимы, и потому всегда есть  большой  выбор
решений.
   На утро третьего дня показался берег. Пройдя мимо песчаных отмелей, шхуна
бросила якорь в устье темной безымянной реки.

3

   Наступил вечер. Тени деревьев удлинились. Из сумеречного леса  доносились
крики зверей и птиц. Воздух был  пряным  от  лесных  испарений.  Эльрику  не
терпелось двинуться дальше. О сне - и обычно-то не очень желанном  -  теперь
не было и речи. Эльрик недвижно стоял у борта, как  будто  ожидая  какого-то
события. Глаза его были полуприкрыты, и вряд ли он о чем-либо думал. Эльрику
хотелось, чтобы лес поглотил его. Он мечтал стать одним целым с деревьями, с
кустами, с лесным зверьем. Принц глубоко вдохнул пряный воздух,  словно  это
могло помочь его  желанию.  Жужжание  насекомых  звало  его  в  самую  глубь
древнего леса. Но он не шевельнулся, не смог ответить  на  зов.  Наконец  на
палубу поднялся Хмурник. Он коснулся плеча  Эльрика,  позвал  его,  и  принц
безвольно сошел в свою каюту, завернулся в плащ и  пролежал  так  всю  ночь,
прислушиваясь к голосу леса.
   Утром следующего дня они подняли якорь и двинулись  на  веслах  вверх  по
реке  наперекор  ленивому  течению.  Даже  герцог  Эван   выглядел   немного
озабоченным. Путникам казалось, что солнечный свет остался позади  вместе  с
морем. Ветви деревьев нависали над их головами, образуя  огромный  сумрачный
туннель. Усыпанные яркими цветами лианы свешивались с ветвей и цеплялись  за
корабельные  мачты.  По  деревьям  шныряли  похожие  на  крыс  зверушки,   с
любопытством глазевшие на шхуну. Река сделала поворот, и  море  окончательно
пропало из вида. Солнечные лучи иногда пробивались сквозь листву, приобретая
зеленоватый оттенок. Эльрик с  настороженностью  разглядывал  лес  и  темную
реку, над которой вились похожие на клочки тумана стаи мошкары,  а  по  воде
плыли цветы, похожие  на  капли  крови  среди  чернил.  Отовсюду  доносились
шорохи, всплески, бульканье и всхлипы - рыбы или речные животные гонялись за
вспугнутой веслами добычей. Весла,  вспарывая  воду,  поднимали  из  глубины
громадные плети водорослей вместе с прятавшейся там водяной живностью.
   Прошло несколько дней. Эльрик едва заметил это,  ибо  лес  не  изменился.
Потом река расширилась, деревья отступили, в бескрайнее небо взмыли огромные
птицы, потревоженные приближением корабля. Команда была рада вновь очутиться
под открытым небом. Все, кроме Эльрика. Принц ушел вниз.
   На корабль напали несколько дней спустя. Что-то  просвистело  в  воздухе,
раздался вопль, и один из моряков упал  на  палубу.  Тонкий  серый  полукруг
вонзился ему в живот. И тут же на палубу обрушился верхний  рей,  волоча  за
собой парус и шкоты.  Еще  одному  из  матросов  снесло  голову.  Он  сделал
несколько шагов и повалился навзничь. Кровь хлестала стру„й из щей.  Повсюду
слышался тонкий свистящий звук. Эльрик выскочил  на  палубу,  вытаскивая  на
бегу меч. Первым, кого он увидел, был Хмурник,  в  ужасе  распластавшийся  у
борта. Эльрику показалось, что по воздуху проносятся какие-то  серые  пятна,
которые впиваются в людей, в паруса, в дерево бортов. Некоторые из них упали
на палубу. Он увидел тонкие кристаллические диски  около  фута  в  диаметре.
Летели они с обоих берегов, укрыться от них было невозможно.
   Эльрик  попытался  разглядеть  противника.  Что-то   шевельнулось   среди
деревьев на правом берегу.  Вдруг  атака  прекратилась.  Это  случилось  так
внезапно, что лишь через несколько минут люди  зашевелились  и  поползли  по
кораблю в поисках укрытия. У руля появился герцог Эван, поднявший обнаженный
меч.
   - Вниз! Взять щиты и доспехи! Вооружайтесь, ребята, или нам конец!
   Едва он произнес эти слова, как напавшие на них существа  высыпали  из-за
деревьев и бросились в воду. Дисков  больше  не  было.  Кажется,  нападавшие
израсходовали весь свой запас.
   - Клянусь Хардросом! - выдохнул Эван. - Они настоящие, эти твари,  или  с
нами забавляется какой-нибудь колдун?
   Существа эти казались похожими на рептилий, но  с  гребнем  из  перьев  и
кружевным воротом на шее. Главное же - лица  их  были  почти  человеческими.
Передние лапы напоминали руки людей, но задние были очень  длинными,  как  у
аистов. Они двигались по дну реки, балансируя на этих своих ходулях. В руках
они держали большие дубинки с прорезями, которые, несомненно, использовались
для метания тех  самых  дисков.  Эльрик  ощутил  тошноту.  Не  колеблясь  ни
секунды, он поднял Бурезов.
   Увидев меч, существа замерли. Блистающий клинок  напугал  не  только  их:
герцог Эван и его люди побледнели.
   - Боги! - произнес Эван. - Я не знаю, кто меня больше пугает, -  те,  кто
напал на нас, или тот, кто нас защищает!
   - Подальше от этого меча, - предостерег Хмурник. - Он поражает  тех,  кто
больше всего дорог его хозяину.
   Рептилии подобрались к шхуне. Цепляясь за борта, они полезли на  корабль.
Вооруженные моряки кинулись в схватку.
   На Эльрика набросились сразу несколько врагов,  но  Бурезов  отразил  все
удары. Держа меч обеими руками, принц размахивал им, оставляя глубокие  раны
в чешуйчатых телах.
   Твари шипели, агонизируя, раскрывая в последней  ярости  алые  пасти;  их
черная кровь смешивалась с  речной  водой.  Однако  жизнь  в  них  держалась
поразительно долго, глубокие раны,  нанесенные  Бурезовым,  как  будто  мало
тревожили их. Обычно одного укола  Бурезова  хватало,  чтобы  душа  человека
отправилась к богам. На этих же тварей ничего не действовало. Быть может,  у
них и не было души...
   Ненависть придавала Эльрику сил.
   Но повсюду на корабле моряки отступали. Борта над палубой  были  сломаны;
громадные дубинки  крушили  доски,  рвали  шкоты  и  парусину.  Дикари  явно
стремились  уничтожить  и  команду  корабля,  и  сам  корабль.  Теперь   уже
сомневаться, за кем будет исход битвы, не приходилось. Эван крикнул Эльрику:
   - Во имя  всех  богов,  принц  Эльрик!  Не  призовешь  ли  ты  на  помощь
волшебство? Иначе мы обречены!
   Это  был  единственный  выход.  Корабль  постепенно   заполняли   шипящие
рептилии. Тела многих были изранены, однако подохли лишь две-три твари.
   Эльрик  укрылся  за   дверью,   почти   сорванной   с   петель,   пытаясь
сосредоточиться и вспомнить заклинание. Он задыхался от изнеможения, ноги не
держали его. Но из глубин памяти выплыли слова. Он не был  уверен,  что  это
как раз то, что нужно, но ничего больше вспомнить  не  удалось.  Предки  его
много тысяч лет назад заключили договор  с  духами  разных  стихий,  которые
правили животным миром. В прошлом он пользовался помощью кое-кого из них, но
к тому, кого  собирался  призвать  сейчас,  не  обращался  ни  разу.  Эльрик
заговорил на древнем Высшем Языке Мельнибонэ:
   -  Король,  парящий  на  крыльях!  Владыка  всех  невидимых   тружеников!
Ннуууррр'к'к, Повелитель Насекомых, призываю тебя!
   Эльрик перестал осознавать, что происходит  вокруг.  Он  чувствовал  лишь
движение корабля. Звуки битвы отдалились, когда он послал свой голос из этой
плоскости Земли в иную, где властвовал Ннуууррр'к'к, Король Насекомых.
   Эльрик услышал жужжание. Постепенно оно обрело смысл:
   - Кто ты, смертный? По какому праву призываешь меня?
   - Я Эльрик, последний правитель Мельнибонэ. Мои  прадеды  помогали  тебе,
Ннуууррр'к'к.
   - Да. Но это было давно.
   - И также давно они в последний раз просили твоей помощи!
   - Верно. Что же ты просишь, Эльрик Мельнибонэйский?
   - Взгляни на мой мир. Ты увидишь, что я в опасности.
   Теперь Эльрик увидел перед собой - словно через несколько слоев дымчатого
шелка, - призрачную фигуру. Он попытался было разглядеть ее, но она ушла  из
его поля зрения, потом вернулась. Он знал, что видит сейчас другую плоскость
Земли.
   - Поможешь ли ты мне, Ннуууррр'к'к?
   - У тебя нет покровителя из твоего  рода?  Какого-нибудь  владыки  Хаоса,
который мог бы помочь тебе?
   - Мой покровитель - Эриох. Он очень капризен. Я почти  не  знал  от  него
помощи.
   - Тогда я помогу  тебе,  смертный.  Но  не  зови  меня  боле,  когда  все
кончится.
   - Это был мой первый и последний призыв, Ннуууррр'к'к.
   Призрачная фигура исчезла.
   Эльрик снова услыхал шум схватки; выглянув из своего укрытия, он  увидел,
что по крайней мере половина команды мертва.
   И вдруг воздух зазвенел;  постепенно  звон  перешел  в  гул.  Теперь  его
услышал и Хмурник, оказавшийся рядом с  принцем.  Он  начал  оглядываться  в
поисках источника звука. Вдруг он выдохнул, указывая вверх:
   - Ты этого искал?
   В голубом  небе  появилось  большое  черное  облако.  Оно  устремилось  к
кораблю; сражающиеся стороны замерли, глядя  вверх.  Рыжее  солнце,  зеленый
лес, глубокая синева неба - и черная туча.
   Они походили на громадных стрекоз. От блеска их крыльев захватывало  дух.
Насекомые приближались, и жужжание становилось все громче и протяжнее.
   Поняв, что атака направлена на них, рептилии бросились  в  воду,  пытаясь
достичь берега, прежде чем гигантские насекомые окажутся в опасной близости.
Но было уже поздно.
   Стрекозы так плотно облепили тела дикарей, что тех совсем не стало видно.
Шипение жертв стало почти жалобным. Но насекомые  продолжали  убивать.  Быть
может, они жалили рептилий своими хвостами - людям ничего не было видно,
   Время от времени из речных вод вздымалась вдруг длинная нога и  судорожно
дергалась в  воздухе.  Но  вскоре  исчезли  из  виду  последние  облепленные
насекомыми рептилии, а их шипение было окончательно заглушено этим холодящим
кровь жужжанием.
   Отирая холодный пот со лба, герцог Эван подбежал к Мельнибонэйцу:
   - Твоя работа, принц Эльрик? Благодарю тебя  за  помощь.  Наше  суденышко
получило с дюжину пробоин, и вода прибывает очень быстро. Просто  чудо,  что
корабль до сих пор держится на плаву! Я уже отдал приказ взяться  за  весла.
Надеюсь, мы успеем добраться до острова. - Герцог махнул рукой вперед. - Вон
он, прямо по курсу.
   - А что если не все эти твари перебиты? - спросил Хмурник.
   Эван угрюмо улыбнулся и указал на дальний берег:
   - Гляди.
   Около дюжины рептилий улепетывало в лес.  Судьба  их  соплеменников  была
ясна.
   - Вряд ли им захочется снова напасть на нас. Огромные стрекозы уже парили
высоко в небе. Эван с  облегчением  отвернулся,  заметив,  что  черная  туча
осталась позади.
   - Грозно же твое волшебство,  принц  Эльрик!  Эльрик  улыбнулся  и  пожал
плечами.
   - Оно помогло нам, герцог Эван. - Он сунул в ножны свой  рунический  меч.
Тот, будто не желая этого, скорбно застонал.
   Хмурник оглядел оружие:
   - Этому клинку скоро захочется попировать, Эльрик, пожелаешь ты того  или
нет.
   - Наверняка он сможет утолить свой голод в  лесу,  -  ответил  принц.  Он
переступил через обломок мачты и пошел вниз.
   Бросив взгляд на пену, покрывающую поверхность воды, Хмурник вздрогнул.

4

   К тому моменту, когда вооруженные веревками люди начали втягивать корабль
на илистый берег острова, над  поверхностью  реки  виднелась  только  палуба
корабля. В двух шагах от берега возвышалась стена деревьев.  Хмурник  побрел
по мелководью вслед Эльрику.
   Очутившись на земле, Хмурник принялся более внимательно разглядывать лес.
Ни шороха не слышалось среди ветвей. Не пели птицы, не жужжали  насекомые  -
все окутала тишина.
   - Эти твои неведомые приятели напугали, похоже, не только тех  тварей,  -
пробормотал Хмурник. - Тут как будто нет никого живого. Эльрик кивнул:
   - Да, странно.
   К ним присоединился герцог Эван. Он снял доспехи и  облачился  в  кожаную
куртку и в брюки из оленьей кожи. На боку висел меч.
   - Нам придется оставить большую часть людей на корабле,  -  сказал  он  с
сожалением. - Они займутся ремонтом, пока мы будем искать Р'лин К'рен А'а. -
Он плотнее запахнулся в свой тонкий плащ. - Здесь довольно  неуютно,  вы  не
находите?
   - Мы только что говорили об этом, - отозвался Хмурник. -  Как  будто  все
живое бежало с острова. Герцог Эван ухмыльнулся:
   - Если все, кто нам попадется, будут столь же робки, то нам просто нечего
опасаться. Должен признать, принц Эльрик, что если бы я замыслил против тебя
зло, а потом увидел бы этих чудовищ, вызванных тобой, я бы  крепко  подумал,
прежде чем осуществить свое намерение. Но тем не  менее  я  благодарю  тебя.
Если бы не ты, мы бы все погибли.
   - Ты же именно из-за этого пригласил  меня  с  собой,  -  устало  ответил
Эльрик. - Надо бы поесть и передохнуть. Потом двинемся дальше.
   Тень прошла по лицу герцога Эвана. Он никак не мог понять принца.
   Войти в  лес  оказалось  делом  нелегким.  Шестеро  вооруженных  топорами
матросов  (остальные  остались  чинить  корабль)  начали  прорубаться  через
подлесок. Над побережьем по-прежнему царила неестественная  тишина.  К  ночи
они продвинулись меньше чем на полмили и полностью выдохлись. Лес был  таким
густым, что они едва-едва  сумели  установить  шатер.  Единственный  фонарь,
маленький и чадящий, давал скудный свет. Матросы повалились кто  где,  прямо
под деревьями.
   Эльрик не  мог  заснуть,  но  теперь  виной  этому  был  не  лес.  Принца
беспокоила тишина. Он был уверен, что отнюдь не их появление  прогнало  всех
живых существ. Но куда-то все подевались: грызуны, птицы, насекомые - никого
не было видно. Похоже,  на  острове  очень  долго,  возможно,  столетия  или
десятки столетий, не  жил  никто,  кроме  растений.  Эльрик  припомнил,  что
говорилось в легенде о Р'лин К'рен А'а. Предание  гласило,  что  когда  боги
собрались там на совет, то бежали  прочь  не  только  жители  города,  но  и
животные. Никто не осмелился быть рядом с Вышними Владыками.
   Когда на следующее утро они  двинулись  дальше,  удары  их  топоров  были
единственным шумом, нарушавшим тишину леса. С магнетитом в одной  руке  и  с
картой в другой, герцог Эван пытался вести их, указывая, в каком направлении
прорубать тропу. Но продвижение замедлялось. Этой дорогой никто не  ходил  в
течение многих веков.
   На четвертый  день  пути  они  вышли  к  плоской  вулканической  скале  и
обнаружили родник. Решено был