нд  Парка.  Я
думаю, сегодня вечером "Стандард" даст репортажи на первой полосе.
   В Парке уже толпится масса репортеров и фотографов.
   - Би-би-си и Ай-ти-ви  прислали  свои  съемочные  группы,  -  добавил
Джаспер.
   -  Прекрасно.  Я  сообщу,  что  подготовка  к   аукциону   идет   как
запланировано. -  Кейт  вздохнула.  -  Куда  же  делся  Николас  с  моим
чемоданом?
   - Ох, мы же привезли ваши вещи. Он  сказал,  что  поскольку  мы  едем
раньше, то вполне можем захватить чемодан.
   - Дайте мне его, пожалуйста. Не будем тратить время.
   "Что делать с лицом?" - спрашивала себя Кейт  с  отчаянием.  Кожа  на
левой щеке была содрана, а справа под  глазом  со  всей  определенностью
обозначился синяк. Но, когда она предстала  перед  своими  сотрудниками,
она выглядела уверенно и деловито.
   - Я зайду к Блэзу, посмотрю, может, мне удастся сказать ему несколько
слов. Потом, я думаю, доктора отпустят меня. Я сейчас вернусь.
   Блэз Чандлер все еще спал. Самое большее, что  ей  позволили,  -  это
посмотреть на него. Он лежал на высоко подложенных подушках,  над  левым
ухом белел бинт, лицо, как и у нее, было в синяках и  ссадинах,  нога  в
гипсе. Волосы Блэза были сбиты повязкой и падали на лоб, превращая его в
Мальчугана, какого  до  сих  пор  видела  в  нем  Агата.  Кейт  хотелось
поцеловать его в губы, но присутствие медсестры удержало ее.
   Доктор быстро, но тщательно осмотрел ее, велел  не  переутомляться  и
показаться своему врачу, если появятся головные боли. Он  также  дал  ей
мазь для заживления ран и синяков и упаковку болеутоляющих таблеток.
   - Ну вот и все! - бодро сказала  Кейт  ожидавшим  ее  сотрудникам.  -
Давайте приниматься за работу.
   Величина урона стала очевидна при дневном свете.
   Сохранился лишь фасад дома, а сзади виднелся только остов.  Все  было
залито водой. Спасенные вещи  лежали  рядами,  накрытые  брезентом,  уже
рассортированные,  осмотренные  и  либо  отложенные  для  чистки,   либо
намеченные для небольшой реставрации. Вещи пострадали главным образом от
дыма и копоти; у одного из бесценных  стеклянных  шкафчиков  подломилась
ножка, и одни  часы  остановились.  Прекрасные  картины  не  пострадали,
сейчас они стояли, завернутые в пластик.  Несколько  царапин  на  задних
сторонах картин, но сами  полотна  были  целы.  Фарфор  был  по-прежнему
прекрасен. Ни трещин, ни сколов. Эти вещи нужно было  только  хорошенько
помыть. Кейт не верила своим глазам. Ей хотелось всем сказать "спасибо",
и она  пожимала  руки  своих  сотрудников  и  благодарила  их  горячо  и
искренне.
   Вечером у Кейт взяли интервью  для  вечернего  выпуска  новостей  оба
телевизионных канала. Она полностью использовала возможность сообщить  о
том, что аукцион состоится, как это и планировалось.
   - Разве его не предполагалось провести внутри особняка?
   - Да, конечно. Но теперь, как вы видите  сами,  дом  не  представляет
собою нужного  обрамления,  хотя  теперь,  увы,  он  может  быть  только
обрамлением...
   Операторы нацелили объективы на здание.  Обгорелые  стропила,  пустые
глазницы окон, закопченные камни стен, вода кругом...
   - Где же вы собираетесь провести аукцион?
   -  В  шатрах  на  лужайках.  У  меня  уже  есть   два   шатра,   один
предполагалось использовать как офис,  другой  -  как  буфет.  Теперь  я
поставлю еще два - самые большие, какие только бывают, - и все расположу
в них.
   Получится не совсем то, что  мне  хотелось,  но  все  устроится.  Мне
хотелось бы обратиться ко всем, кто собирался прийти:  не  сомневайтесь,
аукцион состоится 30 октября, как и планировалось. Прошу  вас,  если  вы
хотели посетить аукцион, не  меняйте  своего  решения.  Мы  будем  здесь
вместе со всеми прекрасными произведениями искусства,  которые  с  таким
трудом нам удалось спасти.
   Просмотр назначен на 23 октября.
   - Но ведь осталось всего пять дней.
   - Это только вопрос  размещения  вещей.  Посмотрите  -  все  чудесным
образом уцелело.
   - А как мистер Чандлер? - спросил репортер. - Правда, что он рисковал
жизнью, спасая вас?
   - Да, - ответила Кейт.  -  Я  не  отдавала  себе  отчета,  что  крыша
рушится. Боюсь, что  я  думала  тогда  только  о  великолепном  серебре,
которое пыталась спасти. Вот это... - Она подошла к  столу,  где  лежало
зеркало и все аксессуары.
   - Такую вещь стоило спасать, - заметил репортер.
   - Конечно, но не ценою жизни. Нас спасли мощные потоки воды.
   - А  это  -  свидетельства  вашего  героизма?  -  с  улыбкой  спросил
репортер, указывая на синяки Кейт.
   - Стихия не выбирает себе жертв, - грустно заметила  Кейт.  -  Я  еще
легко отделалась. У мистера Чандлера рана на голове и сломана нога.
   - А что ваша сводная сестра - миссис Чандлер?
   Она в больнице, около мужа?
   - Она едет к нему, - ответила Кейт. Джаспер  Джонс  сообщил  ей,  что
связался с Нью-Йорком и попросил их разыскать Доминик,  где  бы  она  ни
находилась, и сообщить ей новости.
   - Она будет присутствовать на вашем аукционе?
   Кейт постаралась не показать, что вопрос неприятен ей, и улыбнулась.
   - Не знаю.
   - Обычно вы не присутствуете на аукционах друг у друга?
   - Мы слишком заняты подготовкой своих собственных.
   Когда интервью закончилось, Кейт взглянула на часы. В Колорадо сейчас
должно быть восемь утра. Агата, наверное, уже  встала.  Кейт  подошла  к
одной из переносных телефонных кабинок, входивших в оборудование офиса.
   Агата ответила сразу, слышно было, что она обрадовалась звонку.
   - Вот это приятная неожиданность.
   - Как вы себя чувствуете?  -  спросила  осторожно  Кейт,  боясь,  что
новости окажутся слишком сильным шоком для старой дамы.
   - Врачи говорят, что я могу протянуть еще несколько лет, но это  я  и
сама могла бы им сказать. Ты виделась с Мальчуганом?
   Этот вопрос давал Кейт возможность рассказать о  случившемся,  и  она
воспользовалась ею. Агата приняла известие мужественно.
   - Ты говоришь, сломал ногу? Ему не впервой. Когда ему было двенадцать
лет, он переломал себе все руки-ноги. Так что он знает,  каково  это.  А
что за рана на голове?
   - Глубокая, но чистая. Ее зашивали, наложили двенадцать швов.
   - Это все?
   - А разве мало?
   - Я только хотела убедиться, что это все.
   - Он вне  опасности,  -  подчеркнула  Кейт.  -  Только  ему  придется
какое-то время воспользоваться костылями, это не очень удобно.
   -  Зато  отдохнет,  это  ему  на  пользу,  -  рассудительно  ответила
Герцогиня. - Но все-таки я прилечу первым же рейсом.  Ближе  к  ночи  по
вашему  времени.  Мальчугану  не  говори,  пусть  это  будет  для   него
сюрпризом.
   Выйдя из кабинки, Кейт увидела Джаспера Джонса.
   - Вы ведь сообщили Доминик?
   - Я говорил не с ней самою, но мне обещали переслать ей сообщение.
 
*** 
 
   Блэз проснулся с именем Кейт на устах. Он тут же спросил, где  она  и
что с ней, и узнал, что она покинула больницу часа три назад.
   - Врачи охотно задержали бы ее еще на  сутки,  на  случай  проявления
какой-нибудь отсроченной реакции, но  она  настояла  на  том,  чтобы  ее
отпустили, потому что, по ее словам, у  нее  слишком  много  дел,  чтобы
позволить себе лежать в постели.
   Блэз улыбнулся.
   - Она хотела зайти к вам, но вы спали и беспокоить вас  было  нельзя,
поэтому она только взглянула и ушла.
   Но она просила передать, что еще вернется. Она  настаивала,  чтобы  я
точно передала вам ее слова.
   Блэз ощутил облегчение, чуть ли не эйфорию. Значит, это не  фантазия,
неизвестно откуда пришедшая в его гудевшую и  болевшую  голову.  Ссадины
жгло, нога болела, но мысль о Кейт принесла тепло и утешение. Кто бы мог
подумать? "Кейт Деспард!" - Блэз произнес ее имя вслух.  "Она  ведь  мне
никогда даже не нравилась, - ошеломленно думал он. - Совершенно  не  мой
тип". Оглядываясь назад,  он  ясно  видел,  что  его  всегда  привлекали
красотки, знавшие, чего они хотят. Кейт в такой игре даже  не  принимала
участия. Но с ней он чувствовал себя так  спокойно  и  свободно,  как  в
детстве рядом с бабушкой. Кейт  была  естественной,  с  ней  можно  было
поговорить, но разговоры с Доминик и с другими женщинами раньше ему были
неинтересны. Что же тогда? Нельзя сказать, что  он  бывал  увлечен  ими,
все, что он хотел от них, - это их тела. Теперь  Блэзу  было  ясно,  что
эмоционально он оставался совершенно холоден. Этот холод  поднимался  из
глубин детства как реакция на то, что мать отвергла его.  Больше  он  не
позволял ни  одной  женщине  приблизиться  настолько,  чтобы  она  могла
причинить ему боль. Кейт сумела растопить этот лед, хотя сам Блэз  понял
это не сразу. Общение с нею в течение последних нескольких месяцев стало
своеобразной цепной реакцией, приведшей к взрыву,  когда  он  увидел  ее
высунувшейся из окна. И еще одно: Кейт - смелый человек.
   Ничто не может сломить ее борцовский  дух.  Его  бабка  заметила  это
сразу, разумеется,  не  то  что  он,  промерзший  и  погрязший  в  своих
предубеждениях. Чарльз тоже понимал это.
   - Ах Чарльз Деспард, какая же ты старая лиса, - громко сказал Блэз.
   Неужели его собственная бабка и Чарльз придумали это, Чарльз  -  ради
Кейт, своей любимой дочери, и ради  "Деспардс",  а  бабка  -  желая  ему
счастья? "Почему бы и нет? Чарльз знал, что Доминик никогда не  смирится
с тем, что ее обошли, и положит жизнь на то, чтобы отомстить.  И  Чарльз
постарался защитить Кейт, дав ей все, что только мог, а  оставшееся  дал
Доминик и надеялся, что я сумею найти с Кейт общий язык.  Неудивительно,
что Герцогиня сразу так заинтересовалась Кейт. Она сразу поняла, чем это
должно кончиться. Поэтому она стала расспрашивать  меня,  как  только  я
сообщил ей о смерти Чарльза, относительно его  завещания.  Хитрющая  моя
бабка, - подумал он с любовью. - Откуда же, черт побери, ты  все  знала?
Похоже, ты знаешь меня лучше, чем я сам".
   Ощущение нереальности происходящего не покидало Блэза. К тому же  его
радость была омрачена мыслями о пожаре. Блэз понимал, что пожар  означал
крушение надежд Кейт. Гнев просыпался в Блэзе, когда он  думал  о  доме,
который уже невозможно восстановить, в  прах  обратились  и  все  усилия
Кейт, и время, потраченное на подготовку к аукциону. Потребуется не один
месяц, чтобы вновь создать нечто подобное. "Что же все-таки случилось? -
думал Блэз. - Случайность это или чей-то злой умысел?!"
   И Блэз получил ответ на мучившие его вопросы:  в  дверях  его  палаты
возникла фигура его жены. Блэз не  смог  бы  объяснить,  как  это  могло
произойти, но в одну секунду ему словно все открылось.  Достаточно  было
взгляда на завораживающую красоту  Доминик,  на  ее  сияющие  сапфировые
глаза.
   - Дорогой.., разве ты  не  рад  мне?  Ты  удивлен  моим  приездом?  Я
приехала сразу же, как только смогла.
   Огромная  охапка  темно-красных  роз  почти  целиком  закрывала  лицо
Доминик, но ее прекрасные глаза светились любовью. Доминик была в норке,
несмотря на сравнительно теплый день. Она поцеловала мужа горячим долгим
поцелуем.
   - Бедняжка мой... - в ее голосе звучало искреннее сочувствие. Но Блэз
уже знал ему цену.
   На этот раз ему было нелегко справиться со своими эмоциями,  но  Блэз
постарался сказать как можно спокойнее:
   - Кто сообщил тебе?
   - Джаспер Джонс звонил в нью-йоркское отделение. Я сразу поняла,  что
он в жутком состоянии. Что там был за пожар?  Мне  сказали  только,  что
произошло ужасное несчастье.., что ты ранен. Я тут же приехала. -  Точно
выверенными движениями она коснулась его перевязанной головы,  гипса  на
ноге. - Что же случилось, дорогой, расскажи мне наконец.
   - Кортланд Парк сгорел как свеча.
   Губы Доминик дрогнули, глаза округлились, она едва перевела дыхание -
все это было проделано превосходно.
   - Не может быть... Какой ужас! Но ты, каким образом ты там оказался?
   - Приехал на просмотр. Это стоило посмотреть. - И гневно подумал: как
будто ты сама не знаешь.
   - И что же? Все погибло? Ничего не удалось спасти?
   - Дом совершенно разрушен. - Блэз заметил промелькнувшее в лице  жены
удовлетворение, которое тут же  погасло,  едва  она  услышала  следующую
фразу:
   - Но, насколько я знаю, большую часть вещей удалось спасти.
   Благодаря новообретенной остроте восприятия  ему  удалось  уловить  и
легкое изменение в тоне ее вопроса:
   - Удалось спасти?
   - У Кейт там было довольно много народу. Сторожа, сотрудники фирмы, к
тому же полиция явилась мгновенно. По Счастью, огонь  начался  в  задней
части дома, и это дало нам возможность вытащить большинство вещей.
   - Там-то ты и попал под удар? - Она мягко коснулась его повязки.
   - Я оказался внутри дома,  когда  провалилась  крыша.  Вместе  с  нею
рухнула стоявшая наверху цистерна с  водой  и  все  залила.  Меня  смыло
потоком воды.
   - Ах ты,  бедняжка...  А  как  же  Кейт?  Она,  наверное,  в  ужасном
состоянии.
   - Не знаю. Я не видел  ее.  Я  был  без  сознания,  когда  нас  обоих
доставили сюда прошлой ночью, а сегодня днем ее выпустили.
   - Вас обоих?
   - Она тоже находилась в доме.
   Доминик поискала  взглядом  стул,  подвинула  его  ближе  к  кровати.
Позабытые розы остались лежать на полу.
   - Я сгораю от любопытства. Расскажи мне все по порядку...
   Блэз преподнес жене несколько подредактированную версию происшедшего.
   - Значит, ты спас ee! Ты настоящий герой... - Она вздохнула. - Бедная
Кейт... Этот аукцион был так важен для нее.
   "И для тебя тоже", - подумал  Блэз,  удержавшись,  чтобы  не  сказать
этого вслух и не вспугнуть Доминик.
   Если она будет думать, что добилась своего, то станет менее опасной.
   - Ты долго пробудешь в больнице? - спросила Доминик озабоченно.
   - Не знаю. Перелом чистый, но в плохом месте, поэтому  гипс  наложили
пока временный. Через день-два врачи посмотрят  ногу  еще  раз,  сделают
рентген.  Если  никаких  неожиданностей  не  будет,  гипс  положат   уже
постоянно.
   - А как голова?
   - Всего-навсего глубокий порез. - Но порез этот провоцировал головную
боль, которая не ослабевала.
   Оглядев комнату, Доминик сморщила носик.
   - Что это за больница? Получше места не нашлось?!
   - Это то, что в Англии именуется сельской больницей.  И  существовать
ей осталось недолго. Ее в будущем году закроют,  поскольку  в  Чичестере
уже построена новая, большая, для всего этого района. Жаль,  потому  что
здесь как раз очень хорошо знают, чем тут  занимаются.  Мне  не  на  что
пожаловаться.
   - Ну, если ты доволен... - пожала Доминик плечами.
   - Насколько позволяет мне мое состояние.
   - А Кейт, ты говоришь, не ранена?
   - Нас обоих смыло водопадом, но  я  пострадал  больше.  Ей  достались
только синяки и ссадины.
   Доминик состроила гримаску.
   - Дорогой, не моя вина, что ты  очутился  здесь  -  вдали  от  всякой
цивилизации. Думаю, тебе здесь до смерти скучно.  Посмотри,  я  привезла
тебе кое-что почитать...
   Она извлекла из-под букета роз кипу журналов:
   "Тайм", "Лайф", "Форчун", "Форбс", "Интернэшнл геральд трибюн".
   - Я купила их в Риме... - Она не добавила, что ездила туда на встречу
с неким римским аристократом, в чьей постели провела ночь, дабы склонить
его к тому, чтобы предоставить ей  продажу  принадлежавшей  ему  картины
Андреа дель Сарто.
   Блэз нахмурился.
   - Если они сообщили тебе, значит, я думаю, сообщат и Герцогине.
   - Конечно, сообщат - разве они могут не сообщить?
   Ты хочешь, чтобы я ей позвонила?
   - Нет, - ответил Блэз. И Герцогиня не хотела бы, подумал он.
   Доминик вновь скользнула взглядом по комнате.
   - Неужели у тебя здесь нет телефона?
   - Здесь есть один переносной. Его принесут, если попросить.
   - Что ж, если тебе нравится находиться в этой дыре...
   Устав от холодности мужа и умирая  от  желания  пойти  выяснить,  как
обстоят дела в Кортланд Парке, Доминик спросила:
   - Может быть, тебе чего-нибудь хочется?
   - Да, поскорее выбраться отсюда.
   - Дорогой, что с тобой творится? Ты что-то очень раздражен.
   - В моем состоянии это естественно.
   - Мне  необходимо  срочно  кое-что  купить.  Как  ты  думаешь,  здесь
поблизости есть магазины?
   - Может быть, в Чичестере? Там есть театр, значит, и магазины тоже.
   - Это далеко?
   - Километров тридцать.
   - Чудесно. Я так торопилась, что ничего не взяла  с  собой.  Я  поищу
тебе что-нибудь вкусненькое. Не станешь ты ведь есть больничную еду!
   - Завтрак был вполне приличный, - возразил Блэз. - Нет  ничего  лучше
традиционного английского завтрака.
   - Единственное, что они умеют готовить, - не сдавалась Доминик.  -  Я
вернусь часа через два. Тебе что-нибудь нужно?
   - Я уверен, ты сама придумаешь что-нибудь.
 
*** 
 
   Но прежде всего Доминик поехала в Кортланд Парк.
   Ей было необходимо понять,  насколько  удалась  ее  попытка  помешать
Кейт. Судя по словам Блэза, не на сто процентов. Тем  не  менее,  увидев
разрушенный дом, Доминик удовлетворенно вздохнула. Вряд  ли  они  сумели
спасти много вещей... Но тут она увидела длинные ряды раскладных столов,
на которых были разложены уцелевшие вещи. Кругом был народ,  большинство
служащих "Деспардс" она узнавала, но никого из своих людей  не  увидела.
Кейт тоже нигде не было видно.
   Энтони Ховард заметил Доминик, когда она шла по дорожке к дому,  сияя
улыбками  и  бросая  кругом  острые  взгляды,  и   успел   по   телефону
предупредить Кейт:
   - Мисс Деспард, приехала ваша сестра.
   "С какой стати она здесь?" - была первая мысль ,Кейт.
   - Кейт, дорогая моя, я приехала, как только  узнала  от  Блэза...  О,
какой ужас! Что с вашим лицом!
   Лицо Кейт действительно было  в  синяках  и  царапинах,  бледное,  но
Доминик говорила о  ней  так,  словно  она  была  химерой  с  парижского
Нотр-Дама.
   - А сам дом.., кошмар какой-то. Но, как я вижу, вам  удалось  кое-что
спасти.
   - Около девяноста процентов, - возразила Кейт.
   - Непостижимо!
   "Неужели это правда?" - пронеслось в голове Доминик.  Чжао  Ли  снова
подвел ее. Какой смысл был  в  этой  затее,  если  все  содержимое  дома
осталось в целости? Она сама организовала бы это лучше.  Но,  во  всяком
случае, аукцион, несомненно, откладывался, что дает ей  еще  возможность
помешать этой везучей стерве.
   - Да, могло быть хуже, - безмятежно произнесла Доминик. -  По  словам
Блэза,  вы  едва  не  расстались  с  жизнью.  По  счастью,  он  оказался
поблизости.
   - Да, я обязана ему жизнью.
   "К тому времени, как я с тобой разделаюсь, ты не  будешь  так  сильно
радоваться этому", - мысленно поклялась Доминик.
   - Ну и что же вы теперь собираетесь делать? -  сочувственно  спросила
она.
   - Устроить аукцион снаружи, а не внутри.
   - Вы проведете его, не перенося сроков? Каким образом? Где?
   - В шатрах на лужайках.
   - А как же просмотр? Ведь он назначен на понедельник?
   - И состоится в понедельник. Мы будем работать  весь  уик-энд,  чтобы
все подготовить.
   - Вот это самоотверженность!
   - Да, мне повезло с сотрудниками, - с гордостью ответила Кейт.
   - Повезло! Дорогая, вы просто невероятная  счастливица.  Наверняка  у
вас есть ангел-хранитель.
   - Блаженны чистые сердцем, - пробормотала Кейт, ясным взором  отвечая
на  внезапно  ставший  подозрительным   взгляд   Доминик.   "Ты   пришла
порадоваться моему несчастью, но я не доставлю  тебе  этой  радости",  -
подумала она.
   - Хотите посмотреть, как мы  справляемся?  -  простодушно  пригласила
Кейт.
   - К сожалению, у меня нет времени. Я еду в Чичестер  кое-что  купить.
Бедный Блэз томится, как в клетке, в этой больнице. Скучает  смертно.  Я
думаю купить ему книг и, возможно, сборник кроссвордов - он  обожает  их
отгадывать. - Доминик рассмеялась так, что было видно: она  считает  это
чудачеством, хотя и простительным.
   - Тогда я не стану вас задерживать, - сказала Кейт и,  словно  только
что вспомнив, спросила:
   - Кстати, как он?
   - Очень раздражителен. Не выносит заточения, бедняжка...  Но,  боюсь,
ему еще придется потерпеть. Почему бы вам не навестить  его?  Как-