ких проблем. Ваш отец был необыкновенно  точен  в
расчетах как с покупателями, так и с продавцами и  всегда  выставлял  на
аукционы  только  первоклассные  вещи.  У  него   были   очень   высокие
требования.
   - Вы это говорите мне? - Ее вежливый голос был полон яда.
   -  Двенадцать  лет  -  большой   срок,   -   отпарировал   Блэз,   не
пошевелившись. Кейт стиснула зубы. Возразить ей было нечего. -  Надеюсь,
вы сумеете наверстать упущенное.
   - Не забывайте, что я не новичок в этом деле. К тому Же здесь у  меня
много друзей; которые Помогут мне во всем разобраться.
   Он поднял на нее свои черные глаза.
   - Отлично. Я рад, что они вас еще помнят.
   Услышав это, Кейт пришла в ярость, но сдержалась.
   - Прекрасно помнят и рады меня видеть. Я знаю,  что  такое  управлять
аукционным домом, мистер Чандлер.
   Вы, кажется, забыли, что я два года проработала в  самом  крупном  из
них. Я знаю, что устраивать аукционы - это не просто продавать  то,  что
сегодня оказалось в моде, как вы, видимо, считаете.
   - Я так не считаю, - ответил Блэз.
   Вот сукин сын! Кейт с трудом удавалось держать себя в руках.
   - Я также знаю, что мой отец оставил  мне  в  наследство  безупречную
репутацию. - Посмотрев прямо в черные глаза собеседника, Кейт медленно и
отчетливо договорила:
   - Именно поэтому  я  решила  продолжить  его  дело:  чтобы  репутация
"Деспардс" осталась незапятнанной.
   Это был прямой вызов. Она бросила перчатку к его ногам.
   - Надеюсь, так и будет, - только и сказал он.
   Они с вызовом смотрели друг на друга, когда открылась дверь  и  вошла
миссис Хеннесси с георгианским серебряным подносом в руках,  на  котором
стоял великолепный севрский сервиз и две тарелки с бисквитами.
   Кейт метнула в ее сторону испепеляющий взгляд. Георгианского  серебра
удостаивались   только   самые   почетные   гости.    Миссис    Хеннесси
недвусмысленно демонстрировала свою лояльность.
   - Можно поухаживать за вами? - довольно игриво спросила она.
   - Нет, - решительно возразила Кейт. - Благодарю вас, миссис Хеннесси.
   Кейт сама разлила кофе в чашки, кипя от ярости, с трудом унимая дрожь
в руках. Пока Блэз пил кофе - целых две чашки - и налегал на  шоколадные
бисквиты - Кейт неодобрительно зафиксировала количество, - она  еще  раз
проглядела бумаги. Когда она задала свой первый  вопрос,  Блэз  поставил
чашку, поднялся, подошел  к  столу  и,  склонившись  над  Кейт,  показал
красивым длинным пальцем на подчеркнутые  цифры.  Кейт  чувствовала  его
тепло, свежий запах его лосьона, цифры у нее перед  глазами  поплыли,  и
она с трудом заставила себя сосредоточиться на том,  что  он  говорил  о
прошлых и будущих продажах,  доходах,  расходах,  накладных,  заработной
плате и всем прочем.
   - И я  смогу  в  любое  время  заняться  нью-йоркским  отделением?  -
спросила Кейт.
   - Не лучше ли сначала научиться управлять  лондонским?  -  язвительно
произнес он.
   - У меня впереди целый год, - холодно напомнила Кейт.
   - Мой вам совет, сконцентрируйте усилия на том, что вы умеете. К тому
же в Нью-Йорке вас никто не знает.
   - Это легко исправить.
   - Я бы на это не рассчитывал, - сурово  заметил  Блэз.  -  На  первом
аукционе моя жена имела бешеный успех. Прямо  сейчас  с  вами  никто  не
будет разговаривать. Сначала проявите себя.
   - И проявлю, - пообещала Кейт. - Не беспокойтесь.
   - Я и не беспокоюсь. - Блэз сам удивился, что  сказал  это  искренне.
Кейт, несомненно, была умна. Она  мгновенно  замечала  спорные  места  и
задавала ему вопросы, которые он сам бы задал на ее  месте.  И  как  она
держит себя в руках! Интересно, кто  за  этим  стоит.  Очевидно,  кто-то
весьма  влиятельный.  Быть   может,   какой-то   мужчина,   привлеченный
благоприятными перспективами? - Так вот, - продолжал Блэз. - У вас  есть
полгода на то, чтобы войти в курс дела. Соревнование начнется с  первого
января будущего года. До  этого  я  постараюсь  утвердить  завещание.  Я
постараюсь как можно быстрей сдвинуть это дело с мертвой точки.
   - Не сомневаюсь, вы способны двигать горы, - сладким голосом  сказала
Кейт.
   Она могла поклясться, что его красивые, плотно сжатые губы  дрогнули,
но он ничего не  ответил.  Засунув  руку  в  карман  пиджака,  он  вынул
маленькую связку ключей и протянул Кейт.
   - Они вам понадобятся.
   - Благодарю вас.
   Ключи от письменного стола отца, его сейфа и бара.
   - Вот копии документов. - Кивком  головы  Блэз  указал  на  пачку  на
столе. - Советую вам внимательно их изучить. В случае  затруднений  я  с
удовольствием отвечу на любой ваш вопрос. У вас ведь есть  моя  визитная
карточка? - спросил он ехидно.
   - Где-то была, - солгала Кейт, прекрасно помня, что она ее выбросила.
- Лучше дайте мне другую.
   Раскрыв небольшую серебряную коробочку, он протянул ей визитку.
   Кейт проводила его до двери - так всегда поступал ее отец  с  важными
гостями, - и они снова пожали руки.
   - Желаю удачи, - сказал он.
   Когда он уже выходил, Кейт остановила его:
   - Вы забыли сказать: пусть победит достойный.
   Он обернулся.
   - Насколько я знаю, достойный не всегда побеждает.
   Кейт захлопнула дверь.
   - Боже, - сказала она, клокоча от ярости. - Меня в жизни никто так не
злил!
   Не успела она сесть за стол, как появился Ролло.
   - Ну как?
   - Он нарисовал весьма привлекательную картину.
   - И ты поверила ему?
   - Поживем - увидим. Не могу сказать, что с ним  легко,  но,  судя  по
всему, ему можно доверять. На этом пока и остановимся.
   - Это событие нужно отметить.  Сейчас  двенадцать  тридцать.  "Старая
гвардия" ждет тебя.
   Только в пятом часу они отвезли всех на вокзал,  где  каждый  сел  на
свой поезд. Мисс Хиндмарш выглядела несколько помятой, и ее несравненная
дикция слегка пострадала  от  выпитого  шампанского.  Трое  мужчин  были
прилично навеселе.
   - Чудесно, дорогая  Кэт,  просто  чудесно,  -  восторженно  признался
Уилфрид Смит. - Совсем как в доброе старое время...
   Они подняли друг за друга множество тостов, прежде чем Ролло  удалось
направить разговор в нужное русло.
   На обратном пути на Кингс-роуд он мрачно сказал Кейт:
   - Встреча была очень полезной. Теперь мы знаем,  где  проходит  линия
фронта. Непредсказуемая Вениша Таунсенд оказалась в стане врага. Этого я
не ожидал.
   - Чаще всего они повторяли имя  Пирса  Ланга,  -  задумчиво  заметила
Кейт.
   - Он новичок, в "Деспардс" всего  три  года.  Был  личным  помощником
твоего отца. Взят по рекомендации Доминик.
   - Раньше у папы никогда не было личных помощников.
   - Потому что он в них не нуждался. Мне кажется, что Доминик подсунула
Пирса Ланга только для того, чтобы следить за  всем,  что  происходит  в
"Деспардс". В настоящий момент он в Европе.  Могу  поклясться,  получает
очередные инструкции.
   - Возможно.
   - Ты слышала, что они сказали? Он бегает за Доминик высунув  язык.  -
Ролло хмыкнул.  -  Как  бы  его  не  забрали  в  полицию  за  аморальное
поведение.
   - Одного я не могу понять: если Пирс Ланг действительно ее шпион,  то
для чего ей понадобилось шпионить за папой? - озабоченно сказала Кейт.
   -  Прежде  всего,  ты  не  понимаешь  самой  Доминик  дю  Вивье.  Она
совершенно не  похожа  на  тебя.  У  нее  другой  образ  мыслей,  другие
представления о жизни. Она любит заговоры и интриги ради  них  самих.  А
если она всех и  вся  подозревает,  то,  разумеется,  считает,  что  все
подозревают и ее. Она отвратительная особа, вот и все.
   - Совсем недавно я думала, что это я отвратительная, - сказала  Кейт,
криво усмехнувшись. - Но Шарлотта сотворила чудо. Я больше не  стесняюсь
себя, - добавила она с улыбкой.
   - То ли еще впереди, - пообещал Ролло. - Шарлотта мне сказала, что  у
тебя большой потенциал.
   - В каком смысле?
   - Как у женщины, разумеется.
   - Ох, - сказала Кейт. - Это...
   - Послушай, - сурово произнес Ролло. - Доминик дю Вивье успешно ведет
дела, умело манипулирует людьми  и  блестяще  устраивает  аукционы,  но,
когда ты думаешь о ней, ты об этом забываешь. Ты думаешь о  ее  лице,  о
теле и что бы ты хотел с ним сделать - я, разумеется, говорю о мужчинах.
Она получает все, что хочет, благодаря сексу. И я  бы  посоветовал  тебе
обратить наконец внимание на твою сексуальную привлекательность, которой
ты столь долго пренебрегала.
 
Глава 6 
 
Ноябрь 
 
   - А теперь, - сказал Дэвид Холмс, - начнем торги.
   Кейт еще раз наскоро пробежала глазами  каталог:  красным  обозначена
резервированная цена, синим - цены, предложенные теми, кто не  смог  или
не пожелал присутствовать  на  аукционе.  Она  мысленно  прорепетировала
начало, помня наставления Дэвида: необходимо выбрать такой  ритм,  чтобы
цифры вылетали изо рта как бы автоматически,  и  никогда  не  держать  в
голове больше двух заявок.
   Она откашлялась и начала:
   - Лот номер пять, георгианский серебряный поднос,  около  1730  года.
Тысяча фунтов.., тысяча двести.., тысяча четыреста.., тысяча шестьсот...
   Она то и дело обводила  взглядом  всех  сидевших  перед  кафедрой.  У
каждого был свой особый способ повышать цену,  а  некоторые,  подчиняясь
сценарию, вообще не торговались, а только делали  жесты,  которые  могли
сбить с толку аукциониста.  Кейт  увидела,  как  кто-то  из  финансового
отдела почесал нос, и быстро проговорила:
   - Тысяча восемьсот...
   - Нет, нет, - раздраженно произнес Дэвид. - Он же  не  дотронулся  до
носа, он его по-настоящему почесал.
   Вы должны уметь отличать одно от другого. К тому же с этим  человеком
никто не уславливался заранее, как он будет давать знать,  что  повышает
цену. Обо всех этих деталях  необходимо  помнить,  они  могут  оказаться
решающими. Начнем сначала.
   - Не падайте духом, - шепнул один из ее помощников, Джордж  Аллен.  -
Он обращается так со всеми, кого учит. А теперь для него  дело  чести  -
добиться, чтобы вы стали лучше всех.
   Джордж оказался настоящим подарком судьбы - он с неизменным терпением
присутствовал  на  репетициях,  выслушивая  все  тот  же   классический,
жизненно  важный,  иссушающий  душу,  проклятый   монолог   аукциониста,
который, к ее ужасу, она бормотала даже во сне. Уже много дней она  жила
под знаком аукциона. Из всего, чему ей пришлось учиться,  это  оказалось
самым трудным. Она училась целых два  месяца,  а  сейчас  в  первый  раз
играла перед публикой. Она в отчаянии старалась припомнить советы Дэвида
и применить на практике  методы  главного  аукциониста,  у  которого  за
плечами был более чем тридцатилетний опыт работы в "Деспардс".
   - Вы  управляете  аукционом.  Аудитория  -  ваш  оркестр.  Но  всегда
помните, что его нельзя слишком подгонять, и в то же  время  не  теряйте
темпа. Вы всегда должны быть начеку. Наблюдайте за тем, как  идет  торг,
откуда поступают предложения...
   Он учил жестко, учил ее так же, как многих других подававших надежды,
из которых едва ли половина в конце концов становилась аукционистами. Но
у нее была масса других дел, ей приходилось учиться урывками,  и,  может
быть, поэтому Дэвид был с ней особенно строг.
   Терпение не входило в число его добродетелей, и иногда он доводил  ее
почти до  слез,  хотя  она  ни  разу  не  позволила  себе  по-настоящему
разреветься. Она  прокляла  бы  себя,  если  б  сдалась  или  обнаружила
слабость.
   Стараясь запомнить его наставления, Кейт снова и снова  повторяла  их
перед сном.
   Первое. Чувствуйте  атмосферу,  в  ней  множество  примет  того,  что
произойдет.
   Второе. Бывая на аукционах, которые я провожу, внимательно следите за
тем, как я обращаюсь с публикой и как управляю ею.
   Третье.  Если  вы  провалили  один  из  лотов,  не   расстраивайтесь.
Переходите к следующему.
   Кейт отсидела добрую дюжину аукционов, наблюдая, учась.  Она  поняла,
что вести аукцион большое искусство - об этом не раз говорил ей отец,  -
что высшее мастерство как раз  и  заключается  в  полной  естественности
происходящего. Таким мастерством обладал ее отец.
   И Дэвид Холмс. Только когда  Кейт  познакомилась  с  работой  других,
менее опытных, аукционистов, она  стала  замечать  оплошности,  промахи,
шероховатости. "Деспардс"  в  лице  Дэвида  Холмса  проводил  через  это
испытание - псевдоаукцион - всех будущих аукционистов.
   Сейчас  Кейт  пыталась  так  управлять  торгами,   чтобы   достигнуть
отправной цены, и вот уже дважды ее постигла неудача.
   - Помните, Кейт, - окликнул ее Дэвид из первого ряда, - резервируемая
цена - две тысячи пятьсот.  До  этой  цены  вы  должны  дотянуться  или,
вернее, дотянуть публику.
   Кейт кивнула, лихорадочно  подсчитывая  в  уме,  с  чего  ей  следует
начать, чтобы, невзирая на превратности торга, прийти к нужной цифре.
   - Кейт, вы должны определить,  с  чего  начать,  -  отрывисто  бросил
Дэвид.
   - Я начинаю торг с тысячи фунтов, - громко  объявила  она.  -  Тысяча
двести.., тысяча пятьсот.., две тысячи... - На этот раз она не  обратила
внимания на руку, откинувшую  со  лба  густую  шевелюру.  -  Две  тысячи
двести... Две тысячи  пятьсот...  -  Никто  не  шевелился.  Значит,  она
наконец добралась до отправной цены.... Что делает та девушка в  третьем
ряду?.. Кейт подождала. - Итак, две  тысячи  пятьсот...  -  она  подняла
зажатый в руке молоток.  В  последнее  мгновение  она  увидела  поднятый
каталог. Для чего? Чтобы посмотреть в него или это знак? Других движений
из этой части зала не последовало. Она решила  рискнуть.  -  Две  тысячи
восемьсот... Три тысячи фунтов... -  Она  опять  сделала  паузу,  нервно
оглядывая сидящих. Ничего. Она опустила молоток. - Итак, продано за  три
тысячи фунтов.
   Ее рука была влажной от пота, и молоток, выскользнув, упал на пол.
   Дэвид вскочил с кресла, поднял молоток и положил на кафедру.
   - На этот раз лучше, - сказал он без особого пыла. - Вам  не  хватает
практики, Кейт. Если вы действительно  хотите  проводить  аукционы,  вам
нужно посвящать этому больше времени.
   - Дэвид, будь у меня свободное время, я так и сделала  бы,  -  устало
ответила она уже в сотый раз. - И у меня впереди еще целый месяц.
   - Вот и используйте его  на  то,  чтобы  шлифовать  свое  мастерство.
Сейчас вам еще очень далеко до настоящего аукциониста.
   Кейт вернулась в свой кабинет расстроенная.  Сейчас  вторая  половина
ноября, срок ее обучения  подходит  к  концу.  Научиться  вести  аукцион
оказалось самым трудным. Она  справлялась  с  административной  работой,
встречами, дискуссиями, оценкой рынка и экспертизой товара, которой  она
занималась  с  большим  удовольствием,  особенно  если   дело   касалось
китайского фарфора. Она с успехом проводила обеды, приемы и коктейли, на
которых встречалась с персоналом "Деспардс", наиболее важными клиентами,
посредниками, конкурентами и представителями прессы. Она почти смирилась
с необходимостью давать интервью - даже на телевидении  -  и  позировать
перед фотокамерой, хотя первоначальный интерес к ее  особе,  к  счастью,
уже начал угасать.
   Тем временем из-за океана приходили известия о том,  что  Доминик  дю
Вивье  все  больше  набирает  силу,  сама  проводит  аукционы,   ставшие
необходимым  элементом  нью-йоркской  жизни,  и  устанавливает  на   них
неслыханные цены. Немало предметов, минуя лондонский "Деспардс",  теперь
прямым ходом отправлялись в Нью-Йорк.
   Этому было посвящено специальное заседание.
   -  Нет  никакого  сомнения  в  том,  что  Нью-Йорк  прямо-таки   всех
околдовал, - мрачно объявил Найджел Марш.  -  Куча  первоклассных  вещей
уплывает прямо к ней в руки.
   - И неудивительно, если посмотреть на цены,  которые  она  умудряется
выбивать, - заметил Дерек Морли, глава финансового отдела. - Чем  скорее
мисс  Деспард  сможет  устраивать  собственные  аукционы  и   приобретет
популярность, тем будет лучше.
   - Я стараюсь изо всех сил, - сухо ответила Кейт, - но у меня  слишком
много дел и совсем нет свободного времени.
   - Значит, нам надо позаботиться о том, чтобы у вас его стало  больше,
- примирительно сказал Найджел. - Конечно,  Кейт  не  может  все  делать
сама. - Он обвел лица сидящих за столом вопросительным взглядом.
   - Приемы и пресс-конференции, кажется, закончились, - мягко  вставила
Вениша Таунсенд, эксперт по Ренессансу. - Они, несомненно, отнимали уйму
времени.
   - Но были совершенно необходимы. Мы должны  были  продемонстрировать,
что "Деспардс" не изменился, что факел просто передан в другие  руки,  -
высокопарно заявил Найджел. - Люди хотели знать, что собой  представляет
новый президент компании. К тому же дополнительная  реклама  никогда  не
помешает.
   - Если  мы  растеряем  ценных  клиентов,  -  язвительно  отпарировала
Вениша, сохраняя при этом мягкость тона, - то от нее будет мало толку.
   - Это все потому, что с нами нет Чарльза, - вздохнула  Клодия.  -  Он
был душой и сердцем "Деспардс". По сути "Деспардс" - это он сам.
   - Так же как теперь Нью-Йорк  -  это  Доминик  дю  Вивье,  -  тем  же
кисло-сладким тоном заметила Вениша.
   - Значит, мы должны сделать так, чтобы  Лондон  принадлежал  Кэтрионе
Деспард, - с воодушевлением заявил Найджел.
   - Каким образом? - послышался вопрос.
   - Ну, всего-навсего одна выдающаяся продажа...
   - Этого не будет, если аукцион станет вести Кейт, - твердо проговорил
Дэвид Холмс. - Она еще не готова.
   - А вы не могли бы немного ускорить ход событий? - В голосе  Найджела
послышались просительные нотки.
   - Нет, не мог бы. Кейт лишь  тогда  появится  за  кафедрой,  когда  я
сочту, что она готова.
   А до этого, к сожалению, еще  далеко.  Доминик  уже  выиграла  у  нее
несколько  очков.  Надо  быстрее  что-то  делать.  Научиться   проводить
аукционы. Во что бы то ни стало. Клодия права: сейчас это  главное.  Обо
всем остальном надо пока просто  забыть.  Женщина-аукционист  -  большая
редкость, и Доминик играет эту роль с блеском.
   Что-то подобное  должно  произойти  и  в  Лондоне,  иначе  "Деспардс"
скатится вниз и к решающему моменту у Кейт  на  руках  не  останется  ни
одного козыря.
   Когда Кейт вернулась к себе в кабинет,  человек,  который,  очевидно,
уже давно взволнованно вышагивал по  ковру  взад-вперед,  с  облегчением
воскликнул:
   - Слава Богу! Я не решился прервать совещание, потому что Дэвид и так
страшно злится, что вы уделяете его урокам мало времени.
   - В чем дело? - спросила Кейт.
   Джеймс Грив, руководитель отдела восточного фарфора, был  бледен  как
мел, руки у него дрожали.
   - Я только что говорил с Рольфом Хобартом, он звонил из Нью-Йорка.  В
жизни не имел более неприятного  разговора.  Кажется,  статуэтка  лошади
эпохи Тан, которую мы ему продали, - подделка.
   Кейт молча смотрела на него, чувствуя, что ледяная рука  все  сильнее
сжимает ей сердце. Кошмар каждого эксперта. Неужели появился второй  Ван
Меергрен, самый блестящий поддельщик всех времен и народов? Наконец  она
смогла выговорить:
   - Это невозможно.
   -  Я  ему  сказал  то  же  самое,  но  он  делал  термолюминесцентную
экспертизу. Вы же знаете, что он никому не верит,  даже  людям  с  самой
безупречной репутацией. Он зачитал мне данные  лабораторного  анализа  -
лошадь была изготовлена не более пяти лет назад.
   Кейт рухнула в ближайшее кресло.
   -  Не  может  быть...  -  Она  закрыла  глаза,  чувствуя  дурноту   и
головокружение.
   - Если это выплывет наружу, наша песенка спета. "Деспардс"  принимает
подделку и продает ее за четверть миллиона фунтов...
   - Я уверена, что это не подделка, - глухо проговорила Кейт. - Но если
это действительно так, то нас ожидают серьезные неприятности. Потому что
это означает, что за работу принялся неизвестный гений.
   Некоторое время они молча смотрели друг  на  друга,  потом  Джеймс  с
тяжелым вздохом произнес:
   - Я сказал ему, что у нас не возникло никаких  сомнений  относительно
возраста  статуэтки,  что  я  сам  ее  осматривал  и  вы  установили  ее
подлинность - а мы ведь два ведущих эксперта в этой области. В ответ  он
заявил, что мы иди