их,  а  они
любили меня. Я ни разу в жизни не переспала с режиссером или  продюсером
ради того, чтобы получить роль.
   Кейт,  измученная  своими  сомнениями,  почувствовала  себя   гораздо
увереннее.
   - Я не знала твоего отца, но не думаю, что  он  хотел  бы,  чтобы  ты
следовала примеру своей сводной сестры, в сущности, потерявшей  все  то,
чего она добилась своими... методами. Существуют мужчины - к  сожалению,
их немного, - которых отталкивает такой способ ведения дел.
   Репутация Доминик сделалась притчей во языцех,  ее  прозвище  говорит
само за  себя.  Не  думаю,  что  отец  хотел  бы  для  тебя..,  подобной
известности. - Шарлотта ободряюще улыбнулась. - Будут и другие аукционы,
у тебя все впереди.
 
*** 
 
   У Николаса была ложа.
   - Моя фирма спонсирует "Ковент-Гарден", - небрежно бросил он.  -  Это
обычно производит впечатление на клиентов. - Он улыбнулся. - А вы, Кейт,
производите впечатление на меня. Вы выглядите чудесно.
   Кейт  в  который  раз  преисполнилась   благодарности   к   Шарлотте,
порекомендовавшей ей для этого случая один из шедевров Брюса Олдфилда  -
платье из тонкой тафты цвета бронзы. Увидев цену, Кейт вздрогнула, но не
отступила.
   Примадонна была в голосе, и Кейт была очарована.
   Когда, после множества вызовов актрисы, занавес,  наконец,  закрылся,
она подняла на спутника сияющие глаза.
   - Это было великолепно.., благодарю вас, Николас.
   - Вы же как-то сказали, что  любите  оперу.  -  Он  встал  подать  ей
отороченную норкой накидку из такой же, что и платье,  тафты.  -  Должен
сознаться, что меня музыка увлекла гораздо меньше, чем вас.
   Им пришлось долго спускаться по лестнице в толпе  зрителей,  а  когда
они  шли  по  фойе,  рядом  послышался  чей-то  голос  с  очаровательным
акцентом, проговоривший:
   - Кейт? Дорогая, я едва узнала вас...
   Николас Чивли заметил, что лицо Кейт перестало лучиться радостью, как
только она увидела невероятно красивую  женщину  в  шелковом  сапфировом
платье, с палантином из голубой шиншиллы. Женщину сопровождал  невысокий
и некрасивый, но обаятельный человек.
   - Как идут дела, дорогая? Как удачно, что мы встретились. Я не была в
Лондоне целую вечность - столько дел...
   Она прямо посмотрела на Николаса и протянула руку.
   - Добрый вечер. Меня зовут...
   - Я знаю, кто вы, - ответил он, поднося ее руку к губам.
   Улыбка Доминик засняла ярче сапфиров в ее серьгах.
   - Николас Чивли,  -  представила  его  Кейт  голосом,  не  выражавшим
ничего.
   - А это мой старый друг, Рауль де Шевиньи. Он  здесь  во  французском
посольстве.
   Невысокий смуглый человек склонился над рукою Кейт,  а  в  его  карих
глазах блеснула не то симпатия, не  то  участие,  Кейт  затруднилась  бы
сказать, что именно. Она же с трудом могла выдавить из себя улыбку. Лицо
ее словно окаменело, тело охватило холодом. Внезапно  она  ощутила,  что
все пропало, и вздрогнула.
   - Вам холодно? - обеспокоенно спросил Николас. -  Сейчас  я  попробую
поймать машину...
   Кейт была охвачена ощущением  внезапной  и  неизбежной  катастрофы  и
потому не чувствовала ничего.
   Ее не удивило, что они все  вчетвером  оказались  в  огромном  черном
"роллсе". Она понимала, что их встреча подстроена, и прекрасно знала,  с
какой  целью:  Доминик  решила  попробовать  заполучить  Кортланд  Парк.
Она-то, не раздумывая, пойдет на то, что не могла сделать  Кейт,  -  она
пойдет  навстречу  любому  желанию  Николаса.  Кейт  почувствовала,  что
сковавший ее холод уступает место  горячему  гневу.  "Как  Блэз  мог?  -
думала Кейт. - Как он мог? Блэз единственный, кто  знал,  что  я  должна
встретиться с Николасом.  Он  полетел  в  Нью-Йорк  и  поспешил  все  ей
выложить". Предательство Блэза потрясло Кейт. Значит,  она  была  права,
подозревая, что он во всем оказывает поддержку своей жене.
   Приезд Доминик в  Лондон  за  три  дня  до  открытия  ее  нашумевшего
"Аукциона века" говорит, какое большое значение  она  придает  коллекции
Кортланд Парка. Поглощенная этими мыслями,  Кейт  постоянно  ощущала  на
себе чей-то взгляд и, отвернувшись от  окна,  увидела  сверкающие  глаза
своей сводной сестры. В них горело злорадство и упоение смятением  Кейт.
"Я же предупреждала тебя, не берись", - говорил ее взор...
   Остаток вечера был сущим кошмаром. Конечно, ужинали они вчетвером,  и
Доминик обрушила все свое обаяние на Николаса, не обращая внимания ни на
своего спутника,  ни  на  Кейт.  Она  словно  забыла  о  них;  абсолютно
сломленная Кейт уловила в глазах француза участие.
   Он, конечно же,  тоже  прекрасно  понимал,  что  делает  Доминик.  Он
пригласил Кейт танцевать, и она охотно  приняла  приглашение;  это  было
лучше, чем быть пустым местом  за  столом.  Рауль  де  Шевиньи  оказался
прекрасным  партнером,  а  поскольку  он  был  гораздо  ниже  Кейт,  она
скользила  невидящим  взглядом  поверх   его   плеча,   погрузившись   в
собственные размышления.
   - Послушайте, вы не должны, - тихо произнес он.
   - Не должна.., чего? - встрепенулась Кейт.
   - Уступать ей. Вы же сдались сразу, как только увидели ее. Почему?
   Кейт слабо улыбнулась.
   - Вы видели, как он на нее смотрит?
   - Он много значит для вас?
   - Это совсем не то, что вы подумали, - ответила Кейт.  Ей  никому  не
хотелось объяснять, в чем дело. Она снова  чувствовала  себя  неуклюжей,
некрасивой и никому не нужной.
   - А-а-а... - мягко продолжал француз. - Понимаю.
   Это, видимо, связано с вашим.., деловым соперничеством?
   - Да.
   - Я так и знал, что здесь что-то кроется. - Он криво улыбнулся.  -  С
Доминик всегда так. - После недолгого молчания он спросил:
   - А почему вы не боретесь с ней?
   - Я не обладаю ее оружием или  ее  неразборчивостью  в  использовании
его.
   - Значит, так вы полагаете? - Француз понял все. - И прежде всего  ее
уверенностью в том, что вы не справитесь с любыми превосходящими  силами
противника?
   - Я уверена только в собственных силах, - ответила Кейт. - А моя сила
совсем в другом.
   - Этим она и воспользуется, как обычно.
   - Кажется, вы неплохо ее знаете.
   - Возможно, лучше многих других, и в течение долгих лет...
   Кейт иронически улыбнулась.
   - Значит, у нее действительно есть верные и надежные друзья.
   Ответная улыбка Рауля была столь же ироничной.
   - Они у нее стратегически распределены. -  И,  очевидно  почувствовав
реакцию Кейт, он добавил с трезвостью истинного француза:
   - Каждый берет то, что может.
   "И ты тоже?" - подумала Кейт. Какова же власть Доминик над мужчинами!
Даже над  таким,  как  Блэз  Чандлер.  Кейт  вновь  ощутила  боль.  Блэз
смертельно оскорбил ее. После той поездки в Колорадо,  после  того,  как
они, казалось, достигли взаимопонимания, он оказался способным на  такое
предательство. Ролло был прав: нельзя верить никому, нигде и никогда.
   - Давайте вернемся к столику, - резко произнесла Кейт.
   За их столиком никого не было,  и,  оглянувшись  на  танцующих,  Кейт
увидела улыбающееся лицо Николаса над необыкновенно  красивым,  поднятым
кверху личиком. Выражение лица Николаса заставило Кейт отвернуться. "Все
пропало, - поняла она, - все пропало..."
   Она почувствовала, как глаза ее заволокло слезами.
   - Я думаю, мне пора... - удалось ей произнести слабым  голосом.  -  У
меня сегодня был трудный день.
   - Разрешите мне проводить вас?
   - Не нужно. - Ей хотелось  побыть  одной.  -  Прошу  вас,  останьтесь
здесь...
   - Что мне сказать вашему.., приятелю?
   - Что у меня разболелась.., голова, - тихо сказала Кейт.
   - Вы совершаете ошибку, - тихо произнес Рауль.
   - Нет, только убеждаюсь в уже совершенной.
   Он встал вместе с ней, взял протянутую ему руку и поднес к губам.
   - Желаю удачи, - пожелал он искренне.
   Кейт заставила себя улыбнуться, затем повернулась и быстро  вышла  из
зала.
   В  такси,  откинувшись  на  сиденье,  она  позволила  своим   печалям
полностью завладеть собой.  "Ох,  Шарлотта,  -  думала  она,  -  как  ты
ошиблась! При ней я теряю всякую уверенность..."
   Шарлотта позвонила Кейт на следующее утро узнать, как дела.
   - Ты не должна была уступать ей, Кейт, - сказала она.  -  Нужно  было
продолжать борьбу.
   - Каким образом? Она оказывает какое-то  завораживающее  действие  на
мужчин. Достаточно одного ее взгляда - и они покорно идут  за  нею.  Она
прекрасно знала: я вижу, что она  делает.  Она  наслаждалась  этим!  Она
продемонстрировала мне свою силу.
   - Николас не звонил тебе?
   - Нет. Я и не жду звонка. Он теперь позвонит, только чтобы  сообщить,
что Кортланд Парк уплыл в другие руки.
   - Ты в этом уверена?
   - А зачем иначе она приехала, как ты думаешь? Она не  задумается  над
тем, чтобы переспать с ним или сделать все что  угодно,  чтобы  добиться
желаемого. Она может это сделать без раздумий. А я - нет,  не  могу.  Не
могу, и все.
   - Но ваша презентация - мне казалось, ты была так  уверена,  что  все
хорошо.
   - В этом-то я и сейчас уверена. У меня просто нет никакой уверенности
в Николасе.
   Она услышала, как Шарлотта вздыхает.
   - Да, на  него  трудно  полагаться.  В  Сити  его  считают  человеком
ненадежным.
   - Я никогда на него особенно не рассчитывала. - Кейт то ли вздохнула,
то ли всхлипнула.
   - Но он также реалист, - бодро  сказала  Шарлотта.  -  Его  задача  -
получить от Кортланд Парка как можно больше. Согласно завещанию старика,
Николас получает доход с доверительной собственности...
   - Как?
   - Ты не знала?
   - Он никогда не говорил об этом.
   - Конечно, и не должен был. Николасу хочется получить все. И тебя,  и
свои солидные пять процентов. Остальное пойдет  на  создание  фонда  для
молодых американцев, которые хотят жить и  учиться  в  Европе  -  что-то
наподобие Фулбрайтовской стипендии. Но цель Николаев - получить максимум
самому, ему дела нет до неизвестных американских юнцов.
   - Это совершенно меняет дело. - Кейт  вдруг  снова  ощутила  надежду,
которая, казалось, покинула ее навсегда.
   - Потому-то он тебе ничего не говорил. Насколько я знаю Николаса, - а
я знаю, поверь, - он не изменит из-за твоей сестрицы своего решения. Его
репутация бабника просто ширма, за которой кроется его  непрекращающийся
роман с деньгами. Николас ведет весьма  дорогостоящую  жизнь.  Не  вешай
нос, Кейт. Если  ваши  идеи  относительно  аукциона  могут  дать  лучшую
финансовую картину, Николае постарается доверить аукцион вам, что бы там
ни предлагала ему Доминик.
   - Если даже он сочтет меня ужасной трусихой в любовных делах?
   - Николас пока не может позволять  себе  руководствоваться  эмоциями,
принимая решения. А в сущности, как все бабники, он просто  бессердечный
ублюдок.
   Кейт мгновенно воспрянула духом.
   - Надеюсь, что ты права - как всегда! - воскликнула  она.  -  Знаешь,
мне сразу стало лучше.
   - Ты очень эмоциональна, Кейт. Не переставай размышлять,  даже  когда
тебя захлестывают эмоции, и помни,  что  у  тебя  еще  нет  опыта  твоей
сестрицы. Мне кажется, - проницательно заметила Шарлотта, -  что  именно
твоя чистота прежде всего могла привлечь такого закаленного  воина,  как
Николас Чивли,  лет  восемьдесят  назад  мамаши  советовали  бы  дочерям
держаться от него подальше, а сами в то же время уговаривались с  ним  о
тайных свиданиях. Так или иначе, - весело закончила  она,  -  не  считай
вчерашнее своим Ватерлоо. Для Николаса важны доходы, а не люди. Я готова
побиться об заклад...
   И она бы выиграла. Николас Чивли не собирался менять решение, которое
принял, как только увидел, что подготовила  Кейт  Деспард  для  аукциона
Кортланд Парка.
   Ее  предложения  были   настолько   смелы,   что   дух   захватывало.
Экзотическое  зрелище,  а  не  аукцион.   Представители.   двух   других
аукционных домов предлагали что-то вполне приличное, но  Николас  сразу,
без всяких сомнений почувствовал, что  "Деспардс"  оставляет  их  далеко
позади.
   Он не говорил этого Кейт, потому что она заинтересовала его. Ему  уже
давно не встречалось такое свежее, нетронутое существо. Его забавляли  -
но и очаровывали - ее смущение, румянец, ее чистота.  Он  знал,  что  ей
отчаянно нужен этот аукцион, и его интересовало, как  далеко  она  может
зайти ради этого. Скажем, решится ли оказаться в его постели.
   Когда, вернувшись к столу, Николас не обнаружил Кейт, он сразу понял,
в чем  дело.  Но,  рассудил  он,  ее  можно  понять  -  мало  кто  может
соперничать с Доминик дю Вивье. Он выразил некое приличествующее  случаю
беспокойство, в то время как  Доминик  не  скрывала  своего  триумфа.  А
Николас был последним человеком, способным отринуть такие соблазны.
   И действительно, думал  он  на  следующее  утро,  стоя  под  душем  в
роскошной ванной Доминик, все соблазны не  обманули  его  ожиданий,  все
слухи о Доминик оказались чистой правдой. Он  осторожно  намыливал  пах.
Николае сам  обладал  завидным  сексуальным  аппетитом,  он  был  вполне
способен переспать за сутки с несколькими женщинами, но Доминик дю Вивье
оказалась невероятной.
   Приведя его в полное изнеможение, она, казалось,  была  полна  сил  и
желания. Давно ему не приходилось проводить такую  необузданно-страстную
ночь. "Теперь, - думал он, улыбаясь собственным  мыслям,  -  она  должна
предъявить мне счет".
   И действительно, счет был ему предъявлен -  с  таким  же  безупречным
искусством, как и все предшествовавшее. Доминик ни  разу  не  произнесла
"не надо", она лишь предполагала,  что,  возможно,  Николасу  стоило  бы
обратиться к более опытным специалистам на этом поприще.
   Она развенчала свою сводную сестру, подчеркнув ее статус  начинающей,
и подчеркнула безупречность собственной работы. Никто в здравом  уме  не
поставит двести к одному на аутсайдера, зная, что существует несомненный
фаворит.
   Николас  выслушал  ее  с  самым  серьезным  видом,  задумчиво  кивая,
временами хмурясь, выказывая беспокойство.
   - Я благодарен тебе за несомненно профессиональные советы,  -  сказал
он наконец. - Ты обладаешь опытом и  "ноу-хау",  чего  твоей  сестре  не
хватает,  но,  знаешь  ли,  у  меня  связаны  руки  в  вопросах   выбора
аукционного дома; у покойного мистера  Кортланда  была  самая  настоящая
американофобия. - Все это было произнесено с подобающим сожалением.
   Лицедейство Доминик не уступало его собственному.
   - Я поняла... Жаль, что он заделался таким  европейцем.  Я  могла  бы
столько для тебя сделать.
   - Ты и так многое сделала для меня.
   Доминик одарила его улыбкой.
   - Я спрашивал  кое-кого,  -  неуверенно  продолжал  он,  -  и  должен
признаться, ты не одинока  в  своем  мнении.  Если  бы  покойный  Чарльз
Деспард был жив...
   - Тогда, - сказала Доминик с легчайшим  вздохом,  -  было  бы  совсем
другое дело. - Затем, превосходно изображая озабоченность, добавила:
   -  Понимаешь,  меня  беспокоит  репутация  "Деспардс".  Если  аукцион
пройдет плохо, это может плачевно отразиться на будущем всей фирмы.
   - Ты несомненно права, - согласился Николас.
   Еще улыбка.
   - Я знала, что ты поймешь...
   - Да, конечно, конечно, - уверял он ее, прекрасно все  понимая.  Кейт
Деспард ведет с ней борьбу не на жизнь, а на смерть. "А на  ее  месте  в
постели могла бы оказаться и Кейт", - вдруг подумал он, улыбаясь.
   - Хотелось бы мне побыть в Лондоне подольше, - говорила Доминик. - Но
сегодня я должна вернуться в Гонконг.
   - О да, твой "Аукцион века". Даже я кое-что слышал о нем.
   - Надеюсь, он действительно вызвал большой  интерес,  -  промурлыкала
Доминик.
   - Я бы хотел присутствовать на  нем,  -  не  кривя  душой,  признался
Николас. - Я уверен, это будет замечательное зрелище.
   - Ничего подобного ему еще не было, - подтвердила Доминик.
   "И тебе тоже", - подумал он. Они  вряд  ли  увидятся  еще  -  Доминик
слишком опасна. А к тому же, поняв, что попытка не  увенчалась  успехом,
она бесспорно раз и навсегда вычеркнет его из своего списка.
   Николас нехотя поднялся, превосходно изображая сожаление.  И  в  этом
она опять оказалась равной ему. Им  обоим,  вдруг  осознал  он,  хочется
расхохотаться над спектаклем, который они устроили. "Да, мы оба доверяем
только себе, - думал Николас. - В этом  мы  похожи,  и  поэтому  Доминик
опасна... Но как жаль, в самом деле, как жаль, она так хороша..."
 
*** 
 
   Николас послал Кейт цветы с запиской, в которой выражал  сожаление  о
случившемся и выражал надежду, что они увидятся, когда она  выздоровеет.
Он не звонил ей, пока не увидел в газете фотографию Доминик в  аэропорту
Хитроу на пути в Гонконг.
   Тогда он позвонил своему высокопоставленному приятелю  в  Департамент
окружающей среды.  Никаких  изменений  не  произошло:  правительство  не
решалось брать на себя устройство судьбы Кортланд  Парка.  Экономические
условия не способствовали этому.
 
*** 
 
   Кейт вела очередной пробный аукцион, когда ей передали, что ее  хочет
видеть Николас Чивли.
   - Попросите его подождать, - ответила она и под одобрительные  улыбки
Дэвида Холмса довела аукцион до конца.
   - Очень неплохо, Кейт, - похвалил он. - Вы стали гораздо  сильнее.  Я
предупреждал вас, что здесь нужно много работать, и теперь могу сказать,
что  вы  отлично  справляетесь.  Я  считаю,  что  аукцион  викторианских
миниатюр на следующей неделе должны проводить вы сами.
   У Кейт перехватило дыхание.
   - Вы уверены?
   - Совершенно. Теперь вы прекрасно знаете, что и как надо делать.
   Войдя в кабинет, Кейт застала Николаса Чивли  у  окна.  Улыбаясь,  он
обернулся к ней.
   - Надеюсь, вы чувствуете себя лучше?
   - Гораздо, - искренне призналась Кейт.
   - Прекрасно. У меня для вас новость, от которой вы почувствуете  себя
на вершине мира. Правительство не собирается заниматься Кортланд Парком.
   Именно тогда Кейт поняла, что она выиграла. На какие-то  секунды  она
замерла, слыша звон в ушах и чувствуя, что  сердце  сейчас  выскочит  из
груди.
   - Да, - улыбнулся Николас, читая  по  ее  выразительному  лицу.  -  Я
уполномочен от имени душеприказчиков покойного Джона Рэндольфа Кортланда
просить вас  принять  содержимое  поместья  Кортланд  Парка  к  продаже,
которая должна состояться не позднее 31 декабря этого года.
   Руки Кейт обвились вокруг  него  и  сжали  его  в  объятиях.  Николас
почувствовал,  что  ее  искренняя  радость  передалась   и   ему.   "Как
удивительно в ней  все  смешано,  -  подумал  Николас,  ощущая  странную
нежность, чувство, которое  он  редко  испытывал  к  женщинам.  -  Такая
решительная и уверенная, когда речь идет о работе, такая  робкая,  когда
дело касается ее самой".
   Опомнившись, Кейт смущенно произнесла слова благодарности:
   - Благодарю. "Деспардс" сделает для вас все возможное.
   - Я знаю это.
   Немного поколебавшись, Кейт все же задала ему вопрос:
   - Что же, в конце концов, убедило вас?
   Он понимал, что даже сейчас ей нужны подтверждения.
   -  Ваша  презентация,  разумеется.  Совершенно  блестящая,  с  новыми
идеями, в корне меняющими  представление  об  аукционах.  К  тому  же  я
уверен, что вы  непременно  достигнете  намеченных  вами  исходных  цен.
Кстати, именно это произвело на меня впечатление, когда я в  первый  раз
увидел вас. Помните тот день? Я  какое-то  время  ходил  по  "Деспардс",
чтобы почувствовать атмосферу.
   А  вы  разговаривали  с   пожилой   дамой,   хозяйкой   вустеровского
кофейника...
   - Миссис Суон!
   - Может быть. Вы произвели на меня впечатление.
   Вы безошибочно определили кофейник и  назначили  цену,  которой  -  я
проверил потом - он достиг. Я подумал: ладно,  это  небольшая  вещь,  но
если так же определяют и более значительные... К тому же вы не  пытались
обмануть клиентку. Если бы вы сказали ей,  что  кофейник  стоит  пятьсот
фунтов, она была бы и в этом случае до конца дней вам  благодарна  и  не
подумала бы вас проверять. Было очевидно, что она  безгранично  доверяет
вам.
   Я изучал работу "Деспардс", и все, что я  выяснил,  подтверждает  мое
мнение о том, что именно в