ее отсутствие, если он скажет что-нибудь важное, а она не будет
знать...
   - Не превращайтесь снова в строптивую девицу,  какой  были  в  момент
нашей первой встречи, - предостерег Блэз. - Она мне не нравилась.
   Это была его ошибка. Кейт взвилась:
   - Мне плевать, что вам нравится! Ничего бы не случилось, если  бы  не
вы и не ваша... - Она вовремя прикусила язычок.
   - Если бы не я и не моя.., что? - мягко спросил Блэз.
   Спокойнее, сказала себе Кейт. Придержи язык, пока он не навредил тебе
всерьез! Блэз не должен ничего заподозрить, иначе он предупредит жену.
   - Простите меня, я совсем не владею собой. Вы правы,  глупо  доводить
себя до такого состояния. Может быть здесь, в больнице, найдется комната
или запасная кровать... Мне не хочется оставлять Ролло одного.
   Она встала и, почувствовав, как закружилась голова, пошатнулась.
   Блэз успел подхватить ее за локти.
   - Вы давно тут сидите? - мрачно спросил он.
   - С тех пор, как приехала.
   - Черт! Идти-то вы сможете?
   - Смогу. Ноги вот только разойдутся... - Но без помощи Блэза  она  не
могла сделать ни шагу.
   - Вам нужно поесть и выспаться, - тон Блэза не допускал возражений.
   - Есть я не хочу, но я действительно ужасно устала.
   Если бы здесь нашлась кровать...
   Блэз не слушал ее.
   - Я заберу вас из больницы. Если что-нибудь изменится, врачи  сообщат
мне.
   Кейт подчинилась. Она держалась из последних сил.
   В глаза будто насыпали песок, голова клонилась вниз.
   Но она нашла силы обернуться и взглянуть на Ролло.
   - Непохоже, что он придет в себя в ближайшее  время,  -  сказал  Блэз
потеплевшим голосом. - Он в глубокой коме.
   Кейт отвернулась, в глазах ее стояли слезы. В машине Кейт со  вздохом
откинулась на спинку сиденья и прикрыла глаза. К тому времени,  как  они
подъехали к гостинице, где у Корпорации всегда был зарезервирован номер,
Кейт уже спала глубоким сном. Блэзу пришлось  разбудить  ее,  помочь  ей
подняться по  ступенькам  ко  входу.  Ветерком  донесло  до  них  брызги
фонтана, Кейт с трудом проговорила:
   - Где мы?
   - В гостинице.
   Кейт  вздохнула.  Она  явно  засыпала  снова.  В  лифте   она   снова
прислонилась к Блэзу, и, когда на  нужном  этаже  открылась  дверь,  ему
пришлось подхватить ее на руки.
   Кейт была словно пушинка - она ничего  не  весила.  Блэз  внес  ее  в
номер, захлопнув  за  собою  дверь,  и  осторожно  опустил  на  огромную
кровать. Блэз откинул край покрывала,  снял  с  Кейт  туфли,  расстегнул
брюки и  стащил  их  с  нее.  Ноги  у  нее,  бесстрастно  отметил  Блэз,
начинались едва ли не от подмышек: стройные, прекрасной формы. Он  снова
приподнял Кейт, и она наклонилась к нему вперед, ничего не ощущая  и  не
чувствуя, и он, стащив с нее джемпер, принялся расстегивать  блузку.  Ее
дорогое белье удивило Блэза - очевидно,  метаморфоза  с  Кейт  произошла
полная. Лифчик был кружевной,  розовый,  как  ее  просвечивающие  сквозь
тонкий шелк и кружево соски. Он оставил на ней  и  лифчик,  и  крохотные
кружевные трусики.
   Когда он накрывал Кейт одеялом, она что-то прошептала  и  свернулась,
как младенец в материнской утробе, потом  кротко  вздохнула  и  зарылась
лицом в подушку. Блэз оставил  гореть  лампу  и  тихо  прикрыл  дверь  в
спальню.
   Затем направился к телефону на низком столике.
   Кейт проспала восемнадцать часов. Когда она проснулась, была пятница,
семь часов вечера, как свидетельствовали часы  рядом  с  кроватью.  Кейт
села на кровати, окинула себя непонимающим взглядом, покрутила  головой,
чтобы обнаружить свою одежду,  и  действительно  увидала  ее,  аккуратно
повешенную на спинку стула у  окна.  Она  вспомнила,  что  Блэз  Чандлер
диктаторским тоном объявил, что отвезет ее в гостиницу. В какую?
   Кейт потянулась за коробком спичек, лежащим в хрустальной пепельнице.
"Пенинсула-отель". Очевидно, он привез  ее  сюда,  раздел  и  положил  в
постель. В памяти осталось ощущение, что ее несли - и все. Ну  и  пусть,
подумала Кейт, теперь он знает обо  мне  самое  худшее.  И  она  тут  же
потянулась к телефону. Номера телефона больницы  она  не  знала,  но  на
коммутаторе гостиницы ей должны были сказать.
   "В состоянии мистера Беллами изменений нет", - услышала она наконец в
трубке. И снова начала звонить.
   В Лондоне, должно быть, уже полдень.
   Кейт поговорила с Джаспером Джонсом, сказала ему,  что  задержится  в
Гонконге до тех пор, пока не будет хоть какой-то  ясности  с  дальнейшим
состоянием Ролло.
   - А как у вас дела, все в порядке? - спросила она.
   - Не беспокойтесь, дорогая. Подготовка к аукциону идет полным  ходом,
все в полном соответствии с вашим расписанием. Бригада мойщиков работает
в особняке в полную силу, Дороги Бейнбридж со своим отделом тоже поехала
туда. Каталог в работе. Фотограф в распоряжении Дороти.
   - Никаких затруднений?
   - Ничего, о чем вам стоило бы беспокоиться.
   - Передайте Дэвиду, что мне очень жаль, что я  пропускаю  возможность
впервые вести аукцион, но ничего не поделаешь.  В  ближайшие  недели  он
сможет подготовить еще один.
   "Я очень на это надеюсь", - подумала она. Разум  отказывался  принять
мысль о том, что в ближайшие недели Ролло может умереть.
   - Конечно. Наши пожелания скорейшего выздоровления Ролло.  Мы  знаем,
как вы к нему привязаны.
   - Благодарю вас, Джаспер. Я позвоню, как только будут новости.
   Она положила трубку и задумалась.  Никаких  эмоций  она  не  ощущала.
Запоздалая реакция, решила она. Даже то, что Блэз Чандлер  раздел  ее  и
уложил в постель,  не  произвело  на  нее  никакого  впечатления.  После
крепкого, без сновидений, долгого  сна  она  чувствовала  себя  вялой  И
безразличной. Казалось, ее мозг тоже отключился. Нехотя она  вылезла  из
постели. Душ должен был помочь.
   Когда она уже вытиралась, зазвонил телефон. Это была Герцогиня.
   - Как вы узнали, что я здесь? - спросила Кейт.
   - Мальчуган сказал мне. Я отправила его помочь тебе.
   Он справился?
   - Он был очень добр, - дипломатично ответила Кейт.
   - А твой друг - как он?
   - Боюсь, что не очень хорошо. - И Кейт вкратце рассказала Герцогине о
полученных Ролло травмах.
   - Ну что ж, по крайней мере, он в хорошей больнице.
   - Я должна вас поблагодарить... - начала Кейт.
   - На что же иначе нужны друзья?
   - Даже если так. Вы мой ангел-хранитель, Герцогиня.
   - Я сделала бы то же для любого из друзей, -  резко  ответила  старая
дама. - А тебе незачем загонять себя в гроб. Я говорила с врачами, они и
без тебя сделают все возможное для мистера Беллами.
   - Ах, Герцогиня, что тут сказать... - голос Кейт задрожал.
   - Скажи, что будешь умницей и будешь слушать, что тебе говорят.
   "Только не он", - строптиво подумала Кейт, но солгала:
   - Хорошо, Герцогиня.
   - И я, и Мальчуган с тобой, ты не одинока.
   "Нет, одинока, - печально подумала Кейт. - Никогда в жизни я не  была
так одинока".
   - Мальчуган поможет тебе.
   "В том вся беда, - хотела Кейт  сказать  ей,  -  не  надо,  чтобы  он
помогал мне, я боюсь доверять ему..."
   - Звони мне в любой момент, если  тебе  будет  что-нибудь  нужно  или
просто захочешь поговорить.
   - Хорошо, - пообещала Кейт, надеясь, что ей не придется  рассказывать
обо всем Герцогине, понимая, что об этом вообще лучше никогда никому  не
говорить.
   Она оделась, чудесным образом обнаружив в номере сумку, которую брала
в поездку, и стояла у окна, глядя на огни гавани.
   В дверь постучали.
   - Войдите.
   На пороге полутемной гостиной возник силуэт Блэза  Чандлера,  за  его
спиной был виден ярко освещенный коридор.
   - Хорошо выспались?
   - Да, спасибо.
   - Голодны?
   Кейт с удивлением поняла, что и в самом деле голодна.
   - Я бы съела что-нибудь.
   - Прекрасно. Тогда пошли.
   - Куда?
   -  В  один  из  знаменитых  гонконгских  плавучих   ресторанов.   Вам
необходимы зрительные впечатления и новые опущения.
   - А как же больница?
   - Что больница?
   - Мне нужно поехать туда...
   - Зачем? Чем вы можете помочь?
   Его безжалостная логика подействовала на нее, как ушат холодной воды.
Конечно, этот высокомерный красавец был, как всегда, прав.
   - Если хотите, позвоните в больницу перед тем, как мы уйдем.  Убедите
свою кальвинистскую совесть, что сейчас самое время развлечься.
   - Я уже звонила, - пробормотала Кейт.
   - Что? Я не расслышал.
   - Я сказала, что уже звонила в больницу.
   - Тогда чего мы ждем? - Сарказм в его голосе был острее бритвы.
   Они ехали в машине с поднятым верхом, вечер был влажным,  дул  теплый
ветер. В гавани китайская лодка отвезла их на  Абердин,  где  стояли  на
якоре плавучие рестораны. Когда лодка оказалась  вблизи  кораблей,  Кейт
неожиданно сказала:
   -  Это  похоже  на  плавучие  универмаги  во   время   рождественской
распродажи.
   Блэз рассмеялся, и ее настроение вдруг изменилось,  тяжесть  пропала.
Она ощущала соблазнительнейшие ароматы, облаком окружившие их,  и,  пока
они поднимались на палубу, почувствовала зверский  аппетит.  Все  кругом
сверкало разноцветьем, слышались голоса, смех, музыка.
   "Он был прав, - подумала Кейт. - Это мне и было нужно, чтобы выйти из
депрессии. Как он догадался?"
   Весь четырехпалубный корабль служил ресторанным  залом.  Все  кругом,
включая скатерти на столе, было красным  и  золотым,  на  мачтах  горели
причудливой  формы  китайские  фонарики.  Улыбающиеся   официанты,   гул
множества голосов, сервировка стола - все поднимало настроение Кейт.
   - Вы часто бываете здесь? - спросила Кейт, усаживаясь за стол.
   - Только когда хочу показать кому-нибудь Гонконг.
   Вам нравится китайская кухня?
   - Если вы спрашиваете  про  настоящую  китайскую  кухню,  то  мне  не
приходилось с ней сталкиваться.
   - У  вас  есть  возможность  попробовать.  В  этом  ресторане  подают
кантонские блюда. Кантонская кухня считается лучшей в Китае. Есть  такая
китайская поговорка: жить нужно в Сучжоу - там самые  красивые  женщины,
умирать в Лючжоу - там делают самые лучшие гробы из тикового  дерева,  а
есть в Гуаньчжоу - так по-китайски называется Кантон.
   Кейт удивленно изучала меню.
   - Все, что я знаю из китайской кухни, это рубленая сьюей, яйца  фу-юн
и чау-мейн.
   -  Здесь  вам  ничего  такого  не  подадут  -  это  все  американские
изобретения.
   Кейт положила меню.
   - Вам придется заказать мне ужин.  Все  равно  я  в  этом  ничего  не
понимаю. Я доверяю вам.
   - Давно пора.
   Кейт поймала на себе взгляд его темных  глаз.  Она  отвела  взгляд  и
стала смотреть, ничего не видя, в окно.
   "Что за ерунда с ней творится?" - сердито думал Блэз.
   То вполне раскованна, то зажата намертво. Ведет  себя  как  капризная
девица. Лучше всего было бы накормить ее как следует и  напоить  рисовым
вином. Может быть, она бы тогда послала к черту свое упрямство. У  Блэза
не было ни времени, ни желания утешать людей, которые носятся со  своими
комплексами, утешать их, прижимать к груди - тут  в  его  памяти  всплыл
вчерашний образ Кейт, ее юная грудь, стянутая  розовым  шелком,  розовые
соски, дразняще проглядывающие сквозь кружево, -  образ,  который  Блэзу
легко удалось изгнать из памяти. Никогда не представлял  себе,  что  ему
придется этим заниматься. Когда они в последний раз виделись в  Лондоне,
они расстались довольно дружески. В чем же, черт побери, она считает его
виноватым? Блэз решил выяснить.
   - Я бы предложил вам начать с чего-нибудь жареного на вертеле. В этом
кантонская кухня несравненна.
   И вот перед Кейт поставили тарелку с  нежнейшими  кусками  свинины  с
золотистой корочкой и бобы, приправленные анисом. Себе Блэз  заказал  то
же самое. Еда оказалась необыкновенно вкусной, и девушка  съела  все  до
последнего кусочка. Затем  подали  утку  по-пекински.  Кейт  завороженно
следила за шеф-поваром, который подошел к их столу, молниеносно действуя
огромным, острым, как бритва, ножом, разрезал  утку,  сначала  хрустящую
корочку, затем мясо. Утка была начинена нежной,  сладковатой  пастой  из
соевых бобов, смешанных с зеленым луком и огурцами.  Все  это  следовало
поместить на тончайшую пшеничную лепешку, свернуть  ее  и  есть  руками.
Блэз что-то сказал повару, тот заулыбался и закивал головой. После  утки
им подали суп. Кейт удивилась, что им не подали рис, но  Блэз  объяснил,
что рис нужно заказывать заранее. Вместо риса  они  ели  лапшу,  которую
делали тут же,  а  ужин  Кейт  закончила  нежнейшим  десертом:  печеные,
облитые  сиропом  яблоки  окунали  в  ледяную  воду,  и  они   лопались,
превращаясь в воздушное  чудо.  За  едой  Кейт  выпила  несколько  рюмок
рисового вина. К тому времени, как Кейт сполоснула пальцы в поставленной
перед ней чаше и взяла протянутое нагретое полотенце,  она  чувствовала,
что наелась до отвала - это была ее первая настоящая еда за почти  целых
три дня - и чуть опьянела.
   Больше пить ей не хотелось.
   - Прибавлю в весе пять фунтов, - сокрушенно вздохнула она.
   - Вы последняя женщина, которой  стоит  беспокоиться  о  своем  весе,
хотя, я заметил, вы немного поправились.
   Она быстро взглянула на  него  и  тут  же  опустила  взгляд.  Краска,
покрывшая ее щеки, исчезала медленней.
   - Я борец по натуре, - сказала она спустя минуту. - Это  способствует
обмену веществ.
   - И за что вы сражаетесь? - начал атаку Блэз. - У вас что-то на  уме,
и это заботит меня. Если вы чем-то недовольны, скажите мне прямо.
   Когда Кейт не ответила, тщетно пытаясь найти хоть какое-то объяснение
ее холодности, которую она не сумела скрыть, он нетерпеливо продолжил:
   - Наверняка я сделал что-то, что не должен был, либо не сделал  того,
что был должен. Если бы взгляды могли убивать,  я  бы  уже  оказался  на
соседней с Ролло койке.
   - Я просто была расстроена, - пробормотала Кейт.
   Не могла же она сказать: "Ты, как я вижу,  рассказал  своей  женушке,
что я должна, как по личным мотивам, так и  по  рабочим,  встретиться  с
Николасом Чивли, человеком, от которого зависело, кому в конечном  итоге
достанется Кортланд Парк, и она тут же прискакала  подкупить  его  -  на
свой собственный манер". Нет, Кейт не могла  сказать  ничего  подобного.
Его гнев покажется просто пустяком по сравнению с тем, что обрушится  на
нее, когда она расскажет, как  жена  наставляла  ему  рога  с  Николасом
Чивли.
   - Я знаю, что вы были расстроены, но вы  еще  и  злились.  Почему?  -
настаивал Блэз.
   Кейт уклонилась от прямого ответа.
   - Ну, - сказала она, - разве я вас просила  приезжать?  Я  ведь  могу
продержаться сама, если даже вы в этом сомневаетесь.
   - Это моя бабушка беспокоилась о вас,  а  не  я.  Я  считаю,  что  вы
справляетесь сами, но бабка уже стара, а к тому же привыкла встревать во
все.
   - Нет, - запротестовала Кейт. - Это не так.
   - Тогда в чем же дело?
   "Вот что значит юрист", - со злостью подумала Кейт.
   Он что, и дальше собирается устраивать  ей  допросы,  пока  не  будет
доволен результатами?
   - Мне казалось, вы влезаете не в  свое  дело,  -  солгала  она.  -  Я
устала, и  мысли  путались.  Мне  очень  жаль,  если  я  показалась  вам
неблагодарной.
   - Я знаю Гонконг, Кейт, знаю, куда здесь  можно  пойти  и  что  можно
сделать, а вы не знаете. Тем не менее, если вы не хотите, чтобы я...
   - Хочу, - быстро произнесла Кейт. - Но я и сама  хочу  выяснить  все,
что можно. - Она вдруг умолкла, внутренне ужаснувшись  тому,  что,  если
Ролло был прав, могло ей открыться.  Она  чувствовала  себя  в  западне,
выхода не было.
   Блэз видел по ее лицу - она все еще не говорит  ему  всей  правды.  К
тому же она явно испугана. Что, черт побери,  здесь  происходит?  Почему
она что-то от него скрывает? Одному Богу  известно,  что  этот  прохвост
Беллами здесь делал. Что бы это ни было, Кейт не хочет  ничего  об  этом
рассказывать. И  почему  в  Гонконге?  Ведь  это  территория  его  жены.
Доминик. Ее имя  словно  осветило  все  вокруг.  Ну,  разумеется...  Это
что-то, связанное с  ее  проклятым  аукционом.  Почему  Беллами  приехал
неофициально, если Джеймс Грив официально представлял здесь "Деспардс"?
   Конечно, Беллами что-то вынюхивал и попался на этом.
   Но как разузнать, в чем дело?
   - Прекрасно. Я сделаю все возможное,  чтобы  выяснить,  кому  помешал
Беллами. В этом  городе  полно  всяческого  рода  преступников,  да  еще
аукцион моей жены, конечно, привлек многих.
   Блэз следил за выражением лица Кейт и,  подбросив  приманку,  увидел,
как она прикрыла глаза и отвела взгляд в сторону,  словно  вид  из  окна
целиком поглощал ее внимание.
   "Бог мой, - подумал он, - что же такое сделала Доминик?"
   Блэз отправился  в  гонконгский  "Деспардс",  оставив  Кейт  спать  в
гостинице.
   - Значит, ты уже знаешь о моем успехе, - вместо  приветствия  сказала
Доминик.
   - Думаю, о нем не знает только мертвый. - Блэзу было  интересно,  это
известно его жене про Ролло, и он воспользовался возможностью. - Кстати,
Ролло Беллами чуть не умер.
   На мгновение в ее синих глазах появилось замешательство.
   - Ты говоришь об этом гее - приятеле Кейт Деспард? Он болен?
   - Он в Чандлеровской клинике, находится в коме, - на  него  напали  и
страшно избили несколько дней назад.
   Глаза и рот Доминик округлились от удивления.
   - Так он в Гонконге? Но его не было на аукционе...
   - Как я слышал, там были толпы народу, ты могла его  не  заметить,  -
усмехнулся Блэз.
   - Если он должен был составлять отчет для Кейт Деспард, он  бы  нашел
возможность поговорить со мной.
   - Я и не знал, что ты с ним знакома.
   - Да мы виделись всего один-два раза, к тому же он знал отца.
   - И не любил его.
   - Папа его тоже терпеть не мог, - сказала Доминик, сморщив  носик.  -
Всегда шпионил за людьми... Да, он наверняка приехал сюда вынюхивать.  У
него всегда вид человека, который подслушивает под дверью.
   - Что тут можно вынюхивать?
   - Кто присутствует, кто покупает, каковы цены, как ведется аукцион  -
все! Может быть, они собираются воспользоваться моими идеями для  своего
аукциона в Кортланд Парке. - Доминик невесело рассмеялась. -  Интересно,
что  она  сделала,  чтобы  склонить  Николаса  Чивли  на  свою  сторону?
Насколько я слышала, он принадлежит к тем людям, что  требуют  платы  за
свои услуги. - И, заметив удивление мужа, Доминик спросила:
   - А ты ничего не знал? Где же ты был?
   - Конечно, не знал. Я был в Южной Африке. Я  слышал,  что  лондонский
филиал претендует на этот аукцион, но не  знал,  что  они  его  все-таки
получили.
   - Да, это, конечно, распродажа, о которой можно только мечтать. Я  бы
с удовольствием  занялась  этим  сама,  но  Нью-Йорк,  к  сожалению,  не
годится. Однако... - Теперь в смехе Доминик звучало самодовольство. - Ей
еще  придется  поработать,  чтобы  догнать  меня.  Мне  удалось  здорово
взвинтить цены. Кортланд Парк или что другое, думаю, мне бояться нечего.
Теперь скажи, ты сюда надолго?
   - Не знаю. Это зависит от разных обстоятельств.
   - От каких? - И Доминик сказала с неожиданной резкостью:
   - Только не  говори  мне,  что  ты  приехал  сюда,  потому  что  твоя
королева-мать послала тебя на помощь Кейт Деспард, а не  за  тем,  чтобы
поздравить собственную жену!
   - Я прекрасно могу сочетать одно с другим, разве нет? -  потянулся  к
ней Блэз. - Ты для меня - самое  главное,  сейчас  у  меня  в  этом  нет
никаких сомнений.
   - Надеюсь, что так, -  сказала  Доминик,  позволяя  мужу  целовать  и
ласкать себя. - Но  сегодня  ничего  не  выйдет,  мне  придется  угощать
важного  клиента,  который  истратил   на   моем   аукционе   совершенно
астрономические суммы.
   - В таком случае когда? - Блэз нахмурился.
   - Завтра. Завтра мы сможем провести  вместе  целый  день,  а  на  той
неделе мне предстоит новый аукцион в Нью-Йорке...
   - Бог мой! - взорвался он. -  Меня  начинают  бесить  эти  мимолетные
встречи.
   - Дорогой... - Доминик прильнула к нему. - Ты думаешь, мне не надоела
такая жизнь? Но это очень важный клиент. - Она и вправду та