число своих последователей.
   Ряд исследователей оценивает приблизительное число масонов в мире в 30
миллионов человек. Другие находят, что корректнее все же говорить об
ориентировочной цифре в 10-12 миллионов [359].
   Официальная же масонская статистика свидетельствует, что на 1991 год
масонов шотландского обряда в США было всего 2,4 миллиона человек. До 700
тысяч, согласно все той же официальной масонской статистике, насчитывалось
масонов на 1991 год в Англии, до 200 тысяч в Канаде, 70 тысяч во Франции,
21 тысяча в Германии, 17 тысяч в Италии. Общая же численность вольных
каменщиков шотландского обряда определяется, согласно масонской
статистике, в 5 миллионов человек [360]. Дело тут, конечно, не в цифрах,
или, вернее, не только в них. Важно уяснить, что вопреки утверждениям о
надуманности масонской проблемы, на самом деле проблема такая все-таки
есть. Роль масонства в современном мире, во всяком случае на Западе, и в
особенности в США, огромна. Без преувеличения можно сказать, что там оно
уже давно вошло в плоть и кровь современного общества.
   Сегодня масонские ложи в Америке можно встретить не только в крупных
городах, но даже в самых захудалых населенных пунктах. "Посетив в 1996
году с экскурсией Великий каньон, находящийся в пустынной местности штата
Аризона, - пишет О.А.Платонов, - я с удивлением увидел при въезде в
поселок примыкающий к нему знак с указанием о работе в нем масонской
организации ... Масоны и члены близких к ним организаций - обязательная и
определяющая часть всех структур власти, от окружных и муниципальных до
штатных и федеральных, а также непременный элемент властных вертикалей в
бизнесе, финансах, армии, культуре, образовании, искусстве, литературе и,
конечно, в журналистике.
   Все, кто хочет сделать карьеру в Америке, обязательно вступают в
масонскую ложу или клуб" [361]. Прямо надо сказать, для серьезных
политиков, бизнесменов и администраторов на Западе сегодня вообще
немыслимо оставаться вне масонства; не быть включенным в его закрытые
клубы, такие как, например, "Лайонс", "Ротари" и другие - слишком большой
риск для деловых людей [362]. Сами масоны и им сочувствующие любят
распространяться на тему о якобы полной победе масонства в современном
мире, цитируя при этом аббата Лагори: "Масонство утратило свою силу,
потому что оно победило". "Оно победило потому, что девиз: свобода,
равенство, братство, провозглашаемый с XVIII века в заключение всех
масонских собраний, стал девизом Французской республики. Потому что
терпимость, стремление избежать столкновений, неприятие расизма и
исключительности, многим обязаны масонской культуре". Однако и они
вынуждены признать, что масонство "по-прежнему пользуется дурной
репутацией" [363].
   Это и не удивительно. Несмотря на широкую пропаганду космополитизма,
большинство людей на земле по-прежнему отдают предпочтение национальным
интересам, традиционному обществу и традиционным человеческим ценностям,
таким, как государство, семья, церковь, национальная культура. А это может
означать только одно. Торжествовать и праздновать победу братьям-масонам
рано. Впереди у них еще много трудной работы.
 
 
 
 
 
 
 
 
 

                                   Глава 4.

   Первые масонские ложи в России. И.П.Елагин и его Союз. Шведская
"система"
 
 
   Как и многое другое, что вошло в русскую жизнь со времен Петра I,
масонство проникло к нам с Запада. "Любимец Петра Великого Лефорт был
масон и, вероятно, сообщил сведения о масонстве своему великому монарху,
так как тогда учрежден был масонский орден Святого Андрея", - читаем мы в
"Кратком очерке истории масонства в России" (1827) Карла Л...ра [364].
   Граф Брюс, по утверждению все того же источника, был одним из
высокопосвященных масонов и глубоко и плодотворно проник в тайны ордена
[365].
   В свое время мнение это было широко распространено среди масонов [366].
   "Ложи братьев - свободных каменщиков, - писал в 1821 году в записке на
имя Александра I великий мастер Великой ложи Астреи генерал-лейтенант
Е.А.Кушелев, - возникли в России во времена царствования блаженной памяти
государя императора Петра Великого по возвращении его из чужих краев.
Первая ложа учреждена была сим государем в Санкт-Петербурге под
управлением мастера оной любимого им советника его генерала Лефорта" [367].
   Франц Лефорт умер, как известно, в 1699 году. Никакого Санкт-Петербурга
в это время еще не существовало. Так что иначе, как масонской басней
сообщение Е.А.Кушелева назвать трудно. Не заслуживает доверия и еще одна
дата посвящения в масонство Петра I - 1717 год. Петр I действительно
побывал в этом году за границей (Голландия, Франция), но в Англии, где
только что была учреждена Великая ложа, не был. Г.В.Вернадский в свое
время разыскал в Публичной библиотеке масонскую рукопись, рассказывающую,
что Петр I якобы был принят в шотландскую степень Святого Андрея, причем
при вступлении в орден дал обязательство "что сей орден восстановит в
России, что и исполнил (орден Андрея Первозванного, 1698 год - Б.В.) ...
Его письменное обязательство существовало в прошлом веке в той же ложе,
где он был принят и многие оное читали", - говорится далее в ней. Называют
и ложу, в работах которой якобы принимал участие Петр I - "Нептун" [368].
   Как бы то ни было, даже такой серьезный ученый, как Г.Вернадский,
склонен был доверять этому явно сомнительному сообщению. "Вполне
правдоподобно, - писал он, - что вместе с образцами западного вооружения и
одежды для армии и флота при Петре были заимствованы и формы товарищеского
объединения офицеров. Ранние ростки русского масонства особенно возможны
во флоте, так как флот был создан всецело по западному образцу и под
западным влиянием"
   [369].
   Однозначно относил основание первой масонской ложи в России к 1717 году
и А.Н.Пыпин [370]. Заслуживают внимания в связи с этим и выдержки из
работы по истории английского масонства Роберта Гульда, опубликованные в
1917 году в журнале "Море". "Согласно русским преданиям, - говорится
здесь, - масонство в этой стране возникло ранее Великой ложи Англии
(1717), так как имеются серьезные данные, что Петр Великий был посвящен
сэром Христофором Урэном и что еще до конца XVII столетия существовала
ложа с Лефортом в должности управляющего мастера и Гордоном и Петром в
качестве старшего и младшего надзирателей". Христофор Урэн или Врэн был
главным смотрителем собора Святого Павла в Лондоне в 1698 году, то есть во
время посещения Петром I Англии. Более того, в это время Христофор Врэн
действительно был избран председателем лондонского общества каменщиков и,
с этой точки зрения, полностью исключить возможность посвящения им
русского царя в масонство в принципе нельзя. Другое дело, насколько
серьезно сам Петр отнесся к этому гипотетическому событию. Что же касается
Р.Гульда, то он относился к этой версии скептически [371].
   Оно и понятно, так как документального обоснования версия о масонстве
Петра не имеет. Но возникновение ее легко объяснимо. Дело в том, что
российские масоны всегда считали себя (и не без оснований) прямыми
продолжателями дела Петра Великого по перестройке России по западным
образцам. Только Петр I стремился переустроить ее в экономическом и
культурном отношении, в то время как братья-масоны мечтают переустроить ее
в духовном плане [372].
   Конечно, масоны в России во времена Петра I быть может и были, однако
первое документальное упоминание о существовании масонской ложи в нашем
Отечестве относится только к 1731 году в связи с назначением Великой ложей
Англии капитана Джона Филипса Провинциальным Гроссмейстером для России
[373].
   В 1741 году его сменил новый гроссмейстер - генерал русской службы
Джеймс (Яков) Кейт, очень скоро (1744), впрочем, навсегда покинувший
Россию [374].
   Но русскими эти ложи, состоявшие из подвизавшихся в Санкт-Петербурге
англичан, были, конечно же, только по месту их работ. Никаких указаний на
то, что среди масонов этих были русские люди, у нас нет [375].
   Учитывая широкое распространение масонства в это время в Германии и
засилье немецкого элемента в царствование Анны Иоановны, можно
предположить существование в России того времени и немецких лож. Однако
сведений о их деятельности не сохранилось.
   Первые масонские ложи в России, как уже отмечалось, состояли из
подвизавшихся в это время здесь иностранных специалистов и купцов. Такого
же характера были, как можно предположить, и известные нам иностранные
ложи Петербурга 1750-х - начала 1760-х гг.: "Скромности" (1750),
"Постоянства" (1762), "Счастливого согласия" (1762) и другие [376].
   Что касается масонских систем, по которым работали эти ложи, то едва ли
они отличались от систем, по которым работали ложи в Англии, Франции и
Германии.
   Первой ложей, возникшей в России в XVIII веке автор уже упоминавшегося
нами "Краткого очерка истории масонства в России" (1827), член
петербургской ложи "К коронованному пеликану" Карл Л...р считал елагинскую
ложу "Скромности"
   или "Молчаливости", возникшую в Санкт-Петербурге в 1768 году [377].
   Однако А.Н.Пыпин счел возможным отнести ее возникновение к гораздо
более раннему времени (1750 год) и считал иностранной [378].
   В целом историю русского масонства XVIII века условно можно разделить
на два периода. Первый из них (1731 - 1770-е гг.) - это период становления
и укрепления масонских лож на русской почве. Само масонство в эти годы
было скорее, модой чем потребностью определенной части русского общества.
   Преобладающим было масонство английское первых трех степеней. Второй
период (конец 1770-х - 1780-е гг.) - это, безусловно, время расцвета
русского масонства, господства в ложах мистики и повсеместного
распространения так называемых рыцарских или высоких степеней: шведская
система и розенкрейцерство.
   Исключить, что наряду с иностранцами в петербургских ложах 1730-х -
1740-х гг. могли попадаться и отдельные представители русских родов,
нельзя.
   Однако согласно имеющимся источникам, первые посвящения русских людей в
масонство произошли все же не в России, а за границей. Речь идет о
показаниях в Тайной канцелярии действительного камергера при дворе
императрицы Елизаветы Петровны графа Николая Александровича Головина -
внука знаменитого фельдмаршала и генерал-адмирала петровского времени
Федора Алексеевича Головина, взятых у него 22 февраля 1747 года. Дело в
том, что за границей Николай Головин служил некоторое время волонтером
прусской армии, и Елизавета Петровна заподозрила в нем агента прусского
короля Фридриха II. Подозрения эти не подтвердились. В то же время
Н.А.Головин показал, что вступил за границей в масонскую ложу и назвал
среди известных ему масонов младшего брата фаворита императрицы графа
Алексея Григорьевича Разумовского - Кирилла Разумовского, а также братьев
Захара и Ивана Чернышовых. Посвящение их в заграничных ложах состоялось в
1741-1744 годах [379].
   Из других источников выясняется, что масонами в 1740-е годы были также
Г.В. фон Будберг, И.А. и Н.В.Корфы, Г.К.Миних, а возможно и ряд других лиц
[380]. Но все это люди, пусть и состоявшие на русской службе, но
вступившие в масонство за границей. О русских ложах, действующих в 1840-е
годы непосредственно на территории нашего Отечества, сведений нет. Однако
уже в следующем десятилетии русская масонская ложа в Санкт-Петербурге
определенно существовала. Выясняется это из донесения Михаили Олсуфьева
начальнику тайной канцелярии времен Елизаветы Петровны графу Александру
Ивановичу Шувалову. Документ не датирован. Современный исследователь
С.П.Карпачев относит его появление к концу 1740-х годов [381].
   Но как определил еще М.Н.Лонгинов, относить его, скорее всего, следует
к 1756 году [382].
   Интересен же этот документ для нас тем, что речь здесь идет, на этот
раз, не о масонах-иностранцах, а уже о собственно русских "братьях",
посвященных в регулярно собиравшейся в Петербурге масонской ложе. Михаил
Олсуфьев был настолько откровенен, что назвал практически всех известных
ему масонов этой ложи - всего 35 человек. Среди них: сенатор Роман
Илларионович Воронцов (отец известной Екатерины Дашковой), будущие
историки Михаил Щербатов и Иван Болтин, поэт Александр Сумароков, а также
другие офицеры кадетского корпуса, Преображенского и Семеновского
гвардейских полков: князья Михаил Дашков, Сергей Трубецкой, Семен
Мещерский, трое князей (Владимир, Алексей, Федор) Голицыных, капитан Петр
Мелиссино, сержант Сергей Пушкин, а также Федор Мамонов, Петр Бутурлин и
другие. Характерно, что помимо дворянства были среди этих первых наших
масонов и представители других сословий: 4 музыканта, один купец и один
танцмейстер, некий Пеле [383].
   Руководил же ложей в начале 1760-х годов уже известный нам "гранмэтр"
конференц-министр граф Роман Илларионович Воронцов.
   Согласно сведениям источников, это было типичное французское масонство
шотландской системы со всеми присущими ему атрибутами в виде мертвой
головы в ложе, обнаженной шпаги, на которой должен был приносить клятву
посвящаемый, проколами груди циркулем с истечением крови, приложением
"Соломоновой печати"
   на левое плечо, троекратным поцелуем левой ноги мастера и прочими
атрибутами рыцарских степеней. "Палата (ложа - Б.В.), - показывал
М.Олсуфьев, - обита черным сукном и по оному сукну на стенах раскинуты
цветы белые во образе звездам, и посреди оной палаты поставлен стол под
черным сукном, и на оном столе лежит мертвая голова и обнаженная шпага с
заряженным пистолетом ...
   и оная мертвая голова, вделанная на пружинах, имеет движение".
   Что касается неофита, то перед обрядом посвящения с него в обязательном
порядке снимали одежду и отбирали металлические вещи, разували правую ногу
и, сняв рукав рубахи с левой руки, завязывали глаза. Затем следовали
вопросы, после чего его под обнаженными шпагами вводили наконец в ложу,
где на покрытом пунцовым бархатом столе лежали шпага и циркуль. На полу
же, как обычно в таких случаях, лежал масонский ковер, вокруг которого и
толпились братья-масоны.
   Наиболее ответственной частью обряда была церемония "трех мытарств",
как символическое напоминание братьям о трех ударах, которыми якобы был
убит Адонирам, и масонская присяга с приложением "печати Соломоновой" к
левому плечу посвящаемого. Несомненно волнующим моментом посвящения
являлся и прокол ему груди циркулем. "И потом, - отмечал М.Олсуфьев, -
циркулем проколов грудь, сам стирает текущую кровь платком". Наконец, с
посвящаемого снимали повязку с глаз, он целовал "гранд-мэтру" левую ногу
три раза, после чего церемония считалась оконченной и новоиспеченному
масону оставалось только принимать поздравления [384]. Проводником
французского масонства в 1750-е годы в России был Генрих Чуди - швейцарец,
личный секретарь И.И.Шувалова, ритор одной из французских лож в
Санкт-Петербурге (1760 г.) [385].
   Прямо надо сказать: первые русские масоны были далеки от высоких и
благородных целей, декларируемых вольными каменщиками, и преуспели,
главным образом, в том, что умели, как свидетельствовал масон тех лет
И.П.Елагин, "при торжественной вечере за трапезой несогласным воплем
непотребные реветь песни и на счет ближнего хорошим упиваться вином" [386].
   Тот же И.П.Елагин чистосердечно признавался, что вступил в орден в
молодые годы, движим исключительно тщеславием и любопытством. "При том и
мнимое равенство, честолюбию и гордости человека ласкающее, более и более
в сем собрании меня привлекало, да и хотя на самое краткое время буду
равным власти, иногда и судьбою нашею управляющей. Содействовала к тому и
лестная надежда, не могу ли через братство достать в вельможах
покровителей и друзей, могущих споспешествовать счастью моему" [387].
   Что касается императрицы Елизаветы Петровны, то она, будучи натурой
глубоко православной, к масонам относилась безусловно отрицательно, хотя
из-за высоких покровителей (И.И.Шувалов, К.Г.Разумовский) каким-либо
преследованиям их и не подвергала.
   Преемник Елизаветы Петровны Петр III уже и шагу не мог ступить без
совета "братьев", усилиями которых и объясняется прогрессивная
деятельность этого государя при всей ничтожности его как государственного
человека. К 1762 году относится упоминание об иностранной, скорее всего
немецкой ложе "Постоянство", которой Петр III подарил дом под масонские
собрания. Впрочем, это могла быть и ложа "Счастливого согласия,
обратившаяся 15 декабря 1762 года в берлинскую ложу "Трех глобусов" с
прошением о признании. Сам Петр III, судя по всему, был масоном. Из
иностранных источников известно, что он якобы собирал масонов у себя в
Ораниенбауме [388].
   Одним из активнейших масонов этого времени был личный секретарь Петра
III Дмитрий Васильевич Волков, перу которого, собственно, и принадлежит
знаменитые указы императора "О вольности дворянства" и об уничтожении
Тайной канцелярии (1762 г.) [389].
   Сумасбродный и вечно пьяный император, очевидно, не вполне удовлетворял
братьев-масонов. Недовольны были им и более широкие дворянские круги.
Фактическим организатором переворота 28 июня 1762 года был масон Никита
Иванович Панин.
   Масонами были и многие другие участники низвержения Петра III, в том
числе и тогдашний фаворит Екатерины Алексеевны Григорий Орлов [390].
   Кроме того, Н.И.Панин сумел привлечь в ряды своих сторонников
К.Г.Разумовского, М.Н.Волконского и ряд других офицеров. Цель переворота -
провозглашение императором Павла Петровича при регентстве Екатерины II.
Что касается Григория Орлова и трех его братьев "со товарищи", а также
Е.Р.Дашковой, то они были непосредственными исполнителями переворота.
   Екатерина II, отмечает современный историк Олег Соловьев, пришла к
власти при помощи аристократической группировки (Н.И.Панин), орудием
которой являлись в это время масоны [391]. Это-то и предопределило
благожелательное на первых порах отношение к масонам со стороны государыни.
   Сама Екатерина II активно прокламировала в эти годы политику
просвещенного абсолютизма, и готовность масонов горячо откликнуться на ее
либеральные начинания была ей как нельзя кстати. И действительно, масоны
той поры успешно использовали открывшиеся перед ними возможности. Они
активно участвовали в работе Уложенной комиссии 1767 года, организации и
деятельности Вольного экономического общества (1765 г.), других начинаний
императрицы либерального толка. Благожелательное отношение к масонам
Екатерины II не изменилось даже после того, как в декабре 1762 года
Н.И.Панин представил ей проект манифеста об учреждении Императорского
совета, отчасти ограничивавшего ее самодержавную власть [392]. После
некоторой заминки государыня решительно отклонила проект Панина. Не
насторожило Екатерину II даже обнаружение во время следствия по делу
Василия Мировича, пытавшегося освободить бывшего императора Иоанна
Антоновича из Шлиссельбургской крепости (1764 г.), у брата его сообщника
Аполлона Ушакова - Василия - масонских бумаг [393].
   Обстановка для распространения масонских лож в России была в это время
благоприятной. Уже в 1762 году в Петербурге была открыта ложа "Счастливого
согласия", а в 1765 дело дошло даже до учреждения здесь рыцарского
тамплиерского капитула системы "строгого наблюдения" во главе с немецким
купцом Людером.
   Среди членов этого масонского сообщества - генералы И.Н.Болтин,
Н.М.Бороздин, граф А.А.Брюс, А.К.Разумовский, А.С.Строганов, князья
Ю.В.Долгорукий, Г.П.Гагарин, А.Б.Куракин, М.М.Щербатов и другие. В
политическом плане почти все они принадлежали к аристократической
группировке братьев Паниных [394].
   Широкого распространения система "строгого наблюдения" в России,
однако, не получила, и уже к началу 1770-х годов заглохла. Не получил
здесь заметного распространения и так называемый клерикат -
полукатолический обряд тамплиерской системы доктора И.А.Штарка (1768 г.)
во главе с капитулом "Феникса" [395].
   Упоминают источники и о ложе "Истинного постоянства" некоего Селлина.
Масон