седателя домкома масона
С.Д.Ларионова [1293].
   Церемония посвящения в младшие степени Ордена сводилась к следующему.
   Преклонив колена перед алтарем, неофит зачитывал соответствующий его
степени отрывок посвятительной тетради, после чего председательствующий в
белой одежде мага делал ему краткое наставление. Заканчивалась церемония
приведением неофита к присяге, скрепляемой его подписью кровью из
проколотого пальца.
   По свидетельству М.М.Севастьянова, которого Б.В.Астромов посвятил в
30-ю масонскую степень (4-я мартинистская), ему в ходе этого таинства
пришлось не только поставить кровью оттиск указательного пальца у своей
подписи под текстом клятвы с обетом молчания, но и поцеловать рукоятку
ритуального меча и шестиконечную звезду на груди Б.В.Астромова. Кроме
того, в соответствии с оккультной традицией, Астромов нарисовал ему на лбу
еще и изображение священной пентограммы, т.е. пятиконечной звезды. Среди
ленинградских оккультистов "школа" Б.В.Астромова считалась магической, так
как позволяла, по общему мнению, прошедшим ее "подчинять" себе окружающую
среду, правда, не прибегая в отличие от черной магии к услугам темных,
сатанинских сил.
   Такова была в общих чертах организация Б.В.Астромова, члены которой
оказались втянутыми своим руководителем в крупную политическую игру.
Некоторое представление о ней дает подготовленный Б.В.Астромовым и его
коллегой по Ордену М.М.Севастьяновым 15 августа 1925 г. по просьбе ОГПУ
специальный доклад (о нем уже упоминалось в начале нашего очерка), целиком
посвященный возможному сотрудничеству между большевиками и масонами.
   При помощи ОГПУ доклад был перепечатан на машинке и отправлен в двух
экземплярах в Москву, а копия его представлена в Ленинграде в местное
отделение ОГПУ. Доклад Б.В.Астромова не был его личной импровизацией на
"масонскую"
   тему. Это был масонский ответ на интересовавшие "специалистов" ОГПУ
конкретные вопросы. В первую очередь речь шла, естественно, о возможности
использования масонской организации в интересах строительства коммунизма в
СССР.
   Развивая эту мысль, Б.В.Астромов в своем докладе подчеркнул, что
"конечно, масоны не претендуют на открытую легализацию, т.к. это будет
скорее вредно, чем полезно для работы". И тогда, отмечал он, смогут
обвинить в "чекизме"
   или "рептильности", что непременно оттолкнет от масонства русскую
интеллигенцию.
   Роль масонства должна была главным образом заключаться в том, чтобы
убедить лучшую часть ее в "закономерности переживаемых событий, а
следовательно, и неизбежности их".
   Здесь, по мнению Б.В.Астромова, "реальная работа" "Автономного русского
масонства" могла бы выразиться прежде всего "в укреплении в правосознании
русской интеллигенции идей интернационализма и коммунизма, а также в
борьбе с клерикализмом". В конечном итоге Б.В.Астромов предлагал
советскому правительству следующий "modus vivendi": советская власть
терпит существование масонских лож и ячеек, входящих в союз "Генеральной
ложи Астреи", не преследуя ее членов, а "Генеральная ложа Астрея", в свою
очередь, берет на себя обязательство "не иметь никаких тайн от
правительства СССР и не находиться в связи или в союзе ни с одним
иностранным масонским Орденом".
   Документ - что и говорить - примечательный. Но что или кто стоит за
ним? Действительно ли Б.В.Астромов сам додумался до идеи масонизации при
негласной поддержке правительства если не всей страны, то хотя бы русской
интеллигенции, или же эта идея была подсказана ему во время бесед со
"специалистами"
   ОГПУ.
   Ответить на этот вопрос непросто. Дело в том, что, заявляя в ходе
следствия, что никаких других целей при создании своей организации, кроме
"самоусовершенствования и самодисциплинирования" ее членов, он не
преследовал, Б.В.Астромов был не вполне искренен. Во всяком случае,
попытки Б.В.Астромова связаться с английским масоном Ломбартом Деритом -
бывшим пастором англиканской церкви в С.-Петербурге, а также с ректором
Туринского университета масоном Горрини позволяют предположить, что планы
его шли несколько дальше работы "над собой" членов сообщества. Об этом же
говорит переписка Астромова с Р.А.Кюном и его хлопоты, начиная с 1923
года, о получении заграничной визы.
   Р.А.Кюн был приятелем Б.В.Астромова и членом его ложи. Эмигрировав в
начале 1920-х гг. в Америку, он попытался установить связь ленинградских
масонов с тамошними "братьями", предъявляя им при этом подписанный
Б.В.Астромовым "диплом" или "патент" Великой ложи Астрея Автономного
русского масонства.
   Но никакого впечатления на американских масонов бумаги Р.А.Кюна не
произвели.
   "Вчера говорил опять с историком здешнего факультета (руководитель
масонской ложи - Б.В.), - писал он Астромову из Америки. - Он шельма,
очень образованный и недаром историк (масон - Б.В.). Очень трудно его
убедить. Все эти дипломы - все не то, хотя они еще будут рассматриваться
на заседании консилиума.
   Он говорит: почему? - 1) шотландский стиль; 2) египетский рисунок; 3)
еврейские подписи ... Должно быть не больше трех факультетов (степеней -
Б.В.). И много, много еще ерунды, которой здесь больше нет давным давно.
Они говорят:
   таких обманщиков много на свете, почитали немного и лезут в ученые"
[1294].
   Как видим, Б.В.Астромов отнюдь не собирался засиживаться на берегах
Невы. И все же сама мысль о возможном сотрудничестве масонов с советской
властью принадлежит, судя по всему, не Б.В.Астромову.
   Здесь скорее всего, как представляется автору этих строк, были
задействованы иные силы. Некоторый свет на них проливают показания масона
Н.Н.Беклемишева, который свидетельствовал, что уже в конце 1925 г.
Б.В.Астромов говорил ему о своем желании устроить в Москве "ложу с ведома
Политуправления, чтобы работать совместно на сближение с западными
державами". "Припоминаю, - показывал он 3 марта 1926 г. следователям
ленинградского ОГПУ, - что сначала Астромов приписывал эту идею некоему
Барченко, а потом уже стал говорить от себя и, кажется, ездил по этому
вопросу в Москву". Таким образом выясняется, что идея использования
масонских каналов для сближения Советской России с западными державами
была подброшена Б.В.Астромову со стороны А.В.Барченко, который, как мы уже
знаем, вовлек в 1919 г. в масонскую ложу Г.И.Бокия (могло, впрочем, быть и
наоборот) и был, несомненно, связан с ОГПУ.
   Правой рукой Б.В.Астромова был наместный мастер московской ложи
"Гармония"
   Сергей Полисадов, с помощью которого ему удалось "выйти" на своего
коллегу из "Великого Востока Франции" В.И.Забрежнева, работавшего в
середине 1920-х гг. в Совнаркоме СССР. Ободренный этим, Б.В.Астромов дает
С.В.Полисадову задание связаться посредством орденских знаков с
А.В.Луначарским и редактором "Известий" Ю.С.Стекловым (Нахамкисом). Сам
Астромов тоже не сидел сложа руки и сумел заинтересовать масонством
заведующего отделом международных расчетов в Ленинграде члена ВКП(б)
А.Р.Рикса и настойчиво искал встреч с бывшим следователем Петроградской
Губчека К.К.Владимировым.
   "Иисус Христос, - смущал Б.В.Астромов работавших с ним чекистов, -
самый первый христианин, можно сказать, был и первым масоном ... Но его
можно также назвать и первым большевиком. Хотя все это очень спорно ... В
нашем понимании Христос - самозванец. Мы чтим Бога как Архитектора
Вселенной, как нечто отвлеченное, отвергая официальную религию и церковь.
   Масоны - скорее большевики, чем христиане" [1295].
   Сведения о ленинградских масонских ложах, имевшиеся к этому времени в
ОГПУ, сводились к тому, что среди их членов немало
"высококвалифицированных научных как гражданских, так и военных сил,
технических специалистов и пр. - лиц, занимающих крупные должности в
советском аппарате, готовящихся выступить против Соввласти". Было известно
также и о связях ленинградских лож с заграницей, в частности, с масонскими
ложами "фашистской Италии".
   Не остался без внимания чекистов и конспиративный характер работы
масонских лож и их бешеная "борьба с "засильем жидов", Соввластью и
ВКП(б)", а также попытки втянуть в масонство "отдельных членов партии,
дабы проводить через них свою работу".
   Летом 1924 года ОГПУ установило, что вождем ордена мартинистов в
Ленинграде является Г.О.Мебес, причем деятельную помощь ему оказывает
"проживающая с ним М.А.Нестерова". Не было секретом для ОГПУ и имя
руководителя Союза "Астрея" - Борис Викторович Астромов-Кириченко-Ватсон.
14 июля 1924 года ОГПУ сумело установить, что на квартире у
П.П.Ишимерского собирается оккультный кружок, члены которого занимались
вызовом духов и различного рода предсказаниями, в том числе и
политического характера: "смерть тов. Троцкого от руки женщины",
"приближающееся царство Николая III" и т.п. Наружным наблюдением была
установлена связь этого кружка с Г.О.Мебесом.
   Выяснилось также (апрель 1925 года), что оккультист Г.В.Александров
занимался "вербовкой людей в масонскую организацию, где посвящение
производится только после длительного предварительного испытания, причем
после посвящения производится тщательное наблюдение за вновь принятым,
вплоть до его спальни".
   Члены кружка занимались развитием воли, строгим подчинением себе своих
желаний. Было установлено также, что сам Г.В.Александров, в свою очередь,
является членом ложи Б.В.Астромова.
   2 июня 1925 года ОГПУ стало известно о существовании подготовительной
масонской группы (20 человек), собиравшейся на квартире у
Е.П.Вартапетовой-Бершадской-Баресковой, которая вместе со своим братом
А.П.Баресковым и являлась ее руководителем.
   Семь месяцев продолжалась провокационная по своей сути деятельность
Б.В.Астромова, пока, наконец, работавшие с ним чекисты не поняли, что их
подопечный явно не та фигура, с которой можно иметь серьезное дело.
Инвалид второй группы (последствие контузии, полученной им в
русско-японскую войну), Б.В.Астромов пользовался у масонов незавидной
репутацией не только неуравновешенного, но и лживого, морально
нечистоплотного человека. Ни о каком уважении к нему со стороны учеников
не могло быть и речи. Весь авторитет Б.В.Астромова среди "братьев"
покоился на присущей ему силе гипнотического воздействия на собеседника. В
связи с этим среди части братьев даже распространилось поверье, что вся
магическая сила Астромова заключается в семи длинных волосках на его лысом
черепе под академической шапочкой, направление концов которых якобы
регулярно меняется им с переменой направления астрального влияния.
   Крайне неблагоприятные для Б.В.Астромова показания относительно его
морального облика дали в ходе следствия его теща О.Е.Иванова-Нагорнова и
две первые жены: Л.И.Хальфина и баронесса А.Н.Либен. Особенно много
нареканий вызывало практикуемое Б.В.Астромовым принуждение своих учениц к
вступлению с ним в половую связь в извращенных формах - так называемое
"трехпланное посвящение", якобы распространенное в некоторых эзотерических
ложах Западной Европы. В развитие этого сюжета стоит отметить. что в ходе
следствия в представительство ОГПУ в ЛВО поступило заявление от
Е.Л.Юргевич, просящей привлечь Б.В.Астромова за оскорбление "имевшее место
на вечеринке у Н.Л.Сверчковой, где он пытался ее изнасиловать, а затем,
пользуясь гипнозом, подчинил ее волю и принудил к противоестественному
половому сношению с собой, а впоследствии неоднократно пытался склонить ее
к тому же". Свидетельскими показаниями Н.Л.Сверчковой было установлено,
что Б.В.Астромов сожительствовал со своей ученицей
К.В.Степановой-Михайловой, которая, в свою очередь, не только подтвердила
этот факт, но и рассказала, что одновременно с этим тот сожительствовал и
с актрисой Гарязиной и пытался сожительствовать с другими ее подругами.
   Припертый к стенке в ходе следствия своими "братьями" по ордену,
Б.В.Астромов защищался как лев. Прежде всего, он постарался отвести
свидетельства о якобы присущей ему клептомании. Характерны в этом
отношении его показания от 11 февраля 1926 года:
   "Предупрежденный, что за дачу ложных показаний буду привлечен к
ответственности по статье 178 УК, показываю:
   В [опрос]. Крали ли у кого-либо из знакомых или присваивали ли себе
чужие вещи?
   [Ответ] Ни у кого и ничего никогда не крал и чужих вещей не присваивал.
   В краже меня обвиняет, очевидно, приемная мать моей жены -
Нагорнова-Иванова Ольга Евграфовна. Был следующий случай: в 1923 году,
когда Г.О.Мебес окончательно запретил ей бывать у него (с Г.О.М. она жила
до 1912-13 года), благодаря ее интриганскому и взбалмошному характеру она,
разозленная на Г.О.М. предложила мне кому-нибудь продать подаренный ей
Г.О.М. мартинистический знак 4-й тайной степени в виде пятиконечной
звезды, состоящий из семи металлов.
   Тогда я ей сказал, что зачем ей продавать другим, когда я сам куплю у
ней его. Мне она ответила: "Нет, Вам я его подарю". Когда же у нас
начались с ней несогласия, я ей возместил этот знак вещами, стоимость коих
значительно превосходит указанную ею сумму - 50 рублей. Правдивость
вышеизложенного могут подтвердить письма моей жены. Никаких других вещей я
у Нагорновой не брал и споров о вещах с ней не заводил, зная ее характер .
..
   В. Какие меры запугивания вы употребляли в отношении непокорных или
уходивших от вас масонов?
   О. Никаких физических мер запугивания мною не предпринималось. Помню
один случай, когда на масона Сверчкова было наложено взыскание за
недисциплинированность, а он, обидевшись, подал заявление об уходе. Тогда
мною ему было написано письмо, где указывалось, что из под наказания не
уходят, что нужно его сначала выполнить, а потом уходить. В письме была
ссылка на принесенную им при посвящении присягу с вытекающими из нарушения
ее нравственными последствиями.
   После этого Сверчков явился ко мне со слезами раскаяния и извинениями.
   Уходящих учеников у меня не было, и никаких мер и угроз в отношении
других масонов мною не предпринималось".
   Отрицал Б.В.Астромов какие-либо элементы принуждения и в отношении
сожительствовавших с ним учениц, признавая, впрочем, свою приверженность
"нетрадиционным"
   приемам секса. "Фактов своей извращенности не отрицаю", - отмечал он в
своих показаниях.
   Однако моральный облик Б.В.Астромова, судя по всему, не так уж
интересовал следствие. Материалов на эту тему у него и так было
предостаточно. Другое дело - заграничные связи Б.В.Астромова. Впрочем,
здесь Борис Викторович был немногословен и ответы на задаваемые ему
следователями ОГПУ вопросы давал продуманные и взвешенные.
   "В. Кому за границу вы посылали сведения о русском масонстве?
   О. Собирался послать выдержки из своей лекции о масонстве для
напечатания в итальянских журналах и об этом писал Горрини. Но этой статьи
не собрался перевести на итальянский язык и послать. Предполагал везти с
собой (речь идет о предполагаемой поездке Астромова в Италию - Б.В.).
   В. Имеете ли родственников за границей помимо жены, и где?
   О. Имею только одного брата Михаила Викторовича в Мукдене. Письмо от
него получил одно летом 1924 года и на него не отвечал. Был один дядя
(двоюродный) в Италии, католик, настоятель католической церкви в Риме.
   Умер в 1910 году.
   В. Почему вы искали знакомства с консульствами.
   О. Знакомств с консульствами я не искал, но, когда собирался уезжать за
границу, то хлопотал о визах для себя и своей жены. Бывал в латвийском,
итальянском, германском и в Москве был в австрийском консульстве уже с
готовым паспортом моей жены. Знаком по Итальянскому обществу с итальянским
консулом, секретарем итальянского консула, а из германского консульства
знаю служащего Блюменфельда по Коллегии защитников. В каждом из этих
консульств я был не более двух-трех раз по надобностям виз.
   В. Кто вам дал визу из Италии?
   О. О визе я начал хлопотать в 1923 году через находившееся тогда в
Ленинграде коммерческое представительство, где и познакомился с нынешним
секретарем итальянского консульства. Визу я получил непосредственно из
итальянского министерства иностранных дел по представлению коммерческого
агентства.
   В. В каких взаимоотношениях вы находитесь с парижской конторой по
розыску наследников?
   О. Ни в каких. Но знаю о ней следующее. Дризен мне рассказывал, что
гражданин Хазин, наживший в свое время крупный капитал на розыске
наследников, ныне, переехав в Париж, открыл там такое же бюро и имеет,
полагаю, большую агентуру в СССР. Дризен является его рядовым агентом, так
как я знаю, что он сам ездил куда-то за Москву, кажется, в Рязань, за
какими-то документами по поручению Хазина. Я лично с Хазиным виделся
несколько раз; в моих хлопотах о получении паспорта в бюро виз и на
квартире у Дризена. Хазин мне однажды дал адрес парижского адвоката,
некоего Бентовского, полагаю, что это его поверенный ...".
   Воспользовавшись словоохотливостью Б.В.Астромова, следствие потребовало
от него подробной характеристики названных им ранее известных ему
оккультных групп и их отдельных членов. Б.В.Астромов с готовностью
откликнулся на это требование.
   "Дополнительно к предыдущему, " читаем мы в его показаниях от 11
февраля 1926 года, - показываю:
   Помимо упомянутых оккультных групп существовал "Эзотерический орден
Восточного Послушания" под руководством Семигановского Антона Николаевича.
   Он родился в Париже в 1887 году от матери-итальянки Диальти, почему эту
фамилию он и присоединил после революции к своей. Кончил университет в
Санкт-Петербурге. В 1916/17 годах читал лекции по оккультизму в обществе
"Сфинкс", председателем коего был Лабода Георгий Осипович. С Г.О.М. он
познакомился в 1916 г. (кажется) у оккультистки Гревцовой. Скоро
Семигановскому была дана 4-я степень мартинизма, соответствующая 30-й
масонской, которая дает право посвящать в младшие степени, и было ему
поручено управлять мартинистской ложей "Зодиака". Эта ложа находилась на
квартире Семигановского на площ.
   Мариинского театра. В этой ложе находились также Ларионов Сергей
Дмитриевич и Киселев Борис Львович, а также, кажется, и художник Молчанов
Николай Петрович. В своих практических работах по оккультизму (так наз.
астральный выход) Семигановский стал прибегать к морфию, к которому скоро
пристрастился.
   К нему же он приучил и своего ученика - Киселева Б.Л.
   Благодаря морфию у Семигановского развилась болтливость и мания величия.
   Для подтверждения ходивших об этом слухов к Семигановскому была
подослана мартинистка Демченко Екатерина Григорьевна, которой
Семигановский действительно выболтал о своей тайной степени посвящения и
своих планах образовать самостоятельный орден, так как он "не хочет
подчиняться женщине", то есть Нестеровой Марине Альфредовне. За это он был
лишен своих степеней и исключен в 1919-20 годах из ордена мартинистов.
   Семигановский не успокоился и основал собственный христианский
"Эзотерический орден". Его помощниками были Ларионов С.Д., Киселев Б.Л. и
Смирнов Н.П., которым он для авторитетности сразу дал третью степень
мартинизма (чисто формально, не дав им посвятительных тетрадей и не
подготовив их теоретически к этой степени). Зимой 1923 года член ложи
"Трех северных звезд" Казанский Петр Васильевич доложил мне, как своему
мастеру стула, что на Бассейной 8, в квартире некоего Ордовского
(бухгалтера по профессии) читаются лекции по оккультизму, причем лектора
говорят, что у них имеется несколько групп, большая библиотека по
оккультизму и что всю организацию возглавляет видный оккультист, имя
которого они пока отказались назвать. Заинтересованный этим, я вместе с
Казанским стал посещать эти лекции под видом якобы интересующегося
оккультизмом. Сразу же я узнал в лекторах исключенных из среды мартинистов
Ларионова и Киселева, которые, как младшие, меня, конечно, не знали ...
   Случай раскассировать орден скоро представился. Ларионов, который был
"великим канцлером", давно собирался "съесть" Семигановского, но некем
было его заменить. Сам же он, очевидно, не решался на самостоятельную
деятельность.
   Мой приход в этом отношении был ему на руку. Тем б